Мандариновая утка

В дороге Изуна был молчалив и наиболее сосредоточен на пути, отчего у Тобирамы сложилось впечатление, что тот разочаровался в нем или как минимум затаил на него обиду. Порой Учиха не отвечал на вопросы, будто бы пребывая мыслями совершенно не здесь, порой, смотря куда-то в сторону, тихо вздыхал, наверняка даже не осознавая этого. Это было ожидаемо, а потому вскоре Тобирама оставил попытки завести разговор и голос подавал только при необходимости. Хоть он этого и не выказывал, но его тяготило возникшее между ними молчание, он пожалел о том, что оттолкнул тогда Изуну, бессонная ночь в раздумьях привела его к такому выводу, но пути назад не было, а потому он покорно принимал происходящее. К тому моменту, как солнце преодолело большую часть пути по небосклону и по окончании окрасило его в алые оттенки, они все еще не достигли клана Хатаке. Пребывая в лесу, Тобирама понимал, что по темноте они добираться будут дольше обычного, а потому позволил себе окликнуть Учиху: - Изуна, нам нужно найти место для привала. - Нет, мы пойдем ночью. Хочу поскорее разобраться с делом, ради которого нас позвали. – Речь его сквозила отрешенными нотками, словно и не Учиха отвечал вовсе. - Не мели чепухи, в такую погоду не разглядеть дороги, слишком облачно. Повезет, если не заблудимся. К тому же нам следует хотя бы немного отдохнуть. – Тобирама остановился, и Изуне ничего не оставалось кроме как последовать его примеру. Изуна нахмурился, буравя Сенджу неодобрительным взглядом. Ему не хотелось признавать его правоту, но задание есть задание. Следовало минимизировать количество непредвиденных ситуаций при его выполнении, а потому привал казался самым логичным вариантом развития событий. - …Ладно. Тут недалеко должна быть речка. – Он окинул взглядом окружающее их пространство. - Да, как раз думал о ней. Изуна неопределенно хмыкнул и быстрым шагом направился куда-то в сторону от изначального маршрута. Вскоре они вышли к небольшой реке, местами на ее берегах произрастали ивы, длинные ветви которых едва касались кромки темной воды, да разного рода невысокие кусты с деревцами. Пришлось немного спуститься по течению, чтобы найти открытое место, подходящее для отдыха. Они быстро подготовили место и теперь ужинали у небольшого костра, что согревал их своим безразлично приветливым теплом. Порой он потрескивал, выпуская вверх снопы искр, иногда спокойно горел, пошатываясь под легкими порывами ветра. Вся эта круговерть отражалась в темных глазах Изуны, что сосредоточил свой взгляд на огне. Постоянно колеблющиеся отсветы придавали лицу его несвойственную жесткость и могло показаться, что Учиха вот-вот готов вступить в бой и отнять чью-то жизнь. Тобирама уже и забыл, что лицо Изуны может быть таким. Сенджу бросал на него взгляды, силясь уловить его настроение, но выходило у него откровенно скверно. Что угодно для него было проще, чем расшифровка чужих эмоций и выражений лиц, отчего в конечном итоге он не выдержал и подал голос. - Нам нужно поговорить, - начал Сенджу. - О чем же? – Отрывая взгляд от костра, Изуна не скрываясь заглянул в лицо Тобирамы. - Уж больно ты отрешен в последнее время. За всю дорогу практически ни словом не обмолвились. Я беспокоюсь, что в дальнейшем это может нам аукнуться. – Хоть он и говорил все это в довольно сухой манере, но прямо сейчас Сенджу беспокоило скорее состояние Изуны, чем то, что все это может как-то повлиять на исход задания. Изуна поджал свои чудесные пухлые губы и отвернулся к огню. - Если потребуется – я сделаю все необходимое. Ты можешь в полной мере на меня рассчитывать. - Изуна я… В этот момент в огне что-то вновь стрельнуло и Тобирама не окончил фразы, встретившись с резко вскинутыми на него глазами. Было в них что-то, отчего он резко забыл то, что хотелось сказать. Невозможно. Это просто невозможно! Почему даже будучи такими злыми эти глаза столь прекрасны? Тобираме казалось, что он тонет в этой невозможно темной пучине, что она поглощает его полностью и без остатка. И не было у него совершенно никакого желания бороться, хотелось отдаться в ее власть и больше никогда не поднимать взгляда к солнцу. Потому что в здесь оно не имеет уже никакого значения. - Все хорошо, Тобирама. Не жалей меня, наверно, ты был прав. Я позволил себе лишнего. Тобираме захотелось кричать. Наверно, впервые в жизни он так сильно жалел о содеянном. В груди что-то заныло, и он невольно втянул носом воздух. Его взгляд чуть не опустился к земле, но он заставил себя продолжить смотреть на Изуну. - Обсудим задание? – Слова вырвались сами собой. Хотя бы так, но ему не хотелось молчать рядом с Изуной. – План… Нужно подумать над планом. - Да. – Едва заметно качнул головой Учиха. Беседа поначалу лилась тяжело. Капля за каплей им приходилось выдавливать из себя слова, но постепенно Изуна будто позабыл о вчерашнем и охотно шел на контакт. Они обменивались информацией. Тобирама рассказывал все ему известное о клане Хатаке, о том, что ему рассказывал брат после визита. Из письма нельзя было точно понять, кто именно угрожает клану, точной формулировки не было, и исходя из этого было совершенно ясно, что те и сами не понимают, с чем столкнулись. Наверняка, будь это простые разбойники те и сами разобрались бы, не привлекая кого-то со стороны. Это настораживало Тобираму, ему не нравилась неопределенность в таких вопросах, поэтому ради подстраховки он попросил Изуну поделиться с ним техниками, которые ему доступны. Так легче будет продумать стратегию боя в случае чего. - Не думал я, что попросишь о таком. – Усмехнулся Изуна, смотря на Тобираму немного повеселевшими глазами. - Ты не подумай чего, но теперь-то наши кланы союзники. – Отчего-то он начал оправдываться, отведя глаза в сторону. - Хочу быть готовым ко всему, если биться придется. - Ну, я на самом-то деле и не против, все равно скопировать не сможешь. – Как-то уж слишком просто Изуна согласился и Тобираме показалось, что тот тоже говорит не потому, что беспокоится о задании, а потому что ему не хочется тягостно молчать в обществе Сенджу. - С чего бы начать… Про мои огненные техники ты наверняка уже все знаешь, а вот про глаза вряд ли. Тобирама подтвердил кивком слова Учихи. - Я знаю, что клан Сенджу получал в распоряжение тела Учих и изучал Шаринган и что именно ты принимал непосредственное участие во всем этом. – На это Тобирама скосил взгляд, явно испытывая неловкость, но вот Изуна говорил об этом как о чем-то само собой разумеющемся. Заметив его реакцию, тот отмахнулся. – Да ну ладно тебе. Такое время было, сейчас-то у нас есть возможность просто поговорить. Лично я предпочитаю не думать об этом неприятном моменте… - С их первой встречи Изуна претерпел изменения, Тобирама четко видел это, но никак не комментировал. Боялся все испортить. - Так вот, мои с братом глаза особые. Мангекё Шаринганом зовутся. – Тобирама даже подобрался, потому что особые техники всегда как-то по-особому будоражили его сознание. Про Шаринган он и впрямь многое разузнал, но вот про глаза Изуны сведений у него было крайне мало. - Много легенд вокруг этих глаз ходило и Мадара стал первым за многие годы, кто смог их силу в распоряжение заполучить. Они позволяют использовать особые техники, накладывать более мощные гендзюцу, только вот… чакры на это нужно просто неимоверное количество, да и из-за напряжения зрение стремительно ухудшается. – Изуна усмехнулся, будто это было какое-то легкое неудобство, а не прямая угроза его здоровью из-за использования особых техник. - Честно признаться, по ночам я уже не так хорошо вижу. – Он неловко посмеялся. – Поэтому использовал я их только если битва уж совсем ожесточенная. Но вот Мадара этого не чурался, не прекрати мы войну ослеп бы к зиме, как пить дать. Про способ восстановить зрение и обрести еще большую силу Учиха решил умолчать. - Помнится мне, один раз в твое гендзюцу попал… - Задумчиво протянул Тобирама, вспоминая одну из их битв. – Ужасающе это было, отходил долго. – Прозвучало даже немного одобрительно, он явно признавал силу Учихи. – Но не признать не могу, техника высококлассная, окажись кто послабее на моем месте, мигом бы с ума сошел. - Недооценивать тебя себе дороже, с тобой не сдерживался. – Просто пожал плечами Изуна, но по лицу было видно – доволен похвалой. - Так это что же, из-за меня ты начал слепнуть? – С какой-то досадой в голосе спросил Сенджу. - Не только из-за тебя… Но ты не печалься, это цена, которую платят все обладающие силой. – Изуна как будто вспомнил что-то и взгляд его приобрел крайне задумчивое выражение. – Нда, за все платить приходится… - Слова эти прозвучали тише обычного, Учиха явно говорил их скорее для себя, чем для собеседника. - Ты чего это? Погрустнел как-то разом. - Ничего, вспомнил я ужасные поступки, которые совершал лишь бы клан защитить. Тогда мне все это правильным казалось, а теперь понимаю, что другой путь был. Видимо, я изначально был слеп и только сейчас обрел мало мальскую способность видеть. Ты ведь знаешь, мои соклановцы давно начали переходить на сторону Сенджу, увидев этот путь. А я вот всегда грозился убить таких собственными руками, как предателей. – Изуна неловко усмехнулся. - Я уверен, никто не питает к тебе неприязни из-за этого. Изуна кивнул, а потом немного бодрее воскликнул: - Что-то мы от изначальной темы отошли. Мы же про техники говорили. – Тобирама продолжил слушать. - У меня в распоряжении помимо гендзюцу, которое ты прочувствовал на собственной шкуре, есть совершенная техника стихии огня, Аматерасу. Мои глаза способны создать огонь, что потухнет лишь когда полностью изничтожит цель, ничто его не берет, потушить его могу лишь я. - Почему же в битвах не использовал? Мощная же техника по твоим словам. - Огонь появляется там, куда устремлен мой взгляд, боялся своих задеть. Тебе повезло, что мы один на один не сходились. Да и от напряжения больно так становится, словно глаза кто взаправду огнем жжет. А если использовать долго кровавыми слезами захожусь… К слову, Мадара его использовать не может. – В его голосе проскользнули немного горделивые нотки. – Но у него кое-что посильнее моего огня будет… - Задумчиво протянул Изуна. – Каждый Шаринган особенный, что уж говорить о Мангекё. А ты, Тобирама? Расскажи, чем сам владеешь, я ведь знаю, что ты много всякого напридумывал. Одна техника Летящего Бога Грома чего стоит, ты ведь с ее помощью по скорости кого угодно превосходишь! – От интереса Учиха даже немного вперед двинулся. Любопытство бурлило в нем, что непременно отражалось в его взгляде. Тобирама ласково улыбнулся Изуне и принялся рассказывать и о своих техниках. И нравилось это ему неимоверно, потому что тот был слушателем благодарным. И словно не было между ними больше той неловкости, что возникла из-за отказа Сенджу, отчего груз тяжкий на сердце Тобирамы полегче стал и он смог выдохнуть немного. И не мог он взгляда оторвать от пляшущих на лице Изуны ответов огня. Клана Хатаке достигли лишь к ближе к вечеру. Солнце еще не село, но в воздухе явственно чувствовался запах уходящего дня, подкрепленный необычно длинными тенями. Такой переходный момент, который длится совсем недолго, но при этом обладает своей, какой-то особенной атмосферой. Никто их не встречал, оно и понятно, нельзя было точно предугадать, когда они дойдут до места, поэтому, войдя в деревню, они начали оглядываться в поисках кого-нибудь, кто мог бы им помочь найти дом главы клана Хатаке. По виду деревня явно не бедствовала, дома аккуратные, ухоженные, да и хозяйство процветающее. Вот только улицы пустовали и для того, чтобы встретить хоть кого-то, пришлось знатно пройтись. И, то ли люди были напуганы нависнувшей над деревней угрозой, то ли это присутствие кого-то из клана Учиха на них так влияло, то ли они просто распугали всех тем, что были при оружии, понятно не было. - О, смотри. – Подал голос Изуна и показал рукой куда-то вперед. Навстречу им шел молодой светловолосый паренек, несущий за спиной большую охапку хвороста. Не дожидаясь ответа, он подбежал к нему, выкрикнув что-то, дабы привлечь внимание. Тобираме ничего не оставалось, кроме как поспешить следом. Парень этот поначалу испугался, взгляд то и дело обращался к катанам воинов, но герб клана Сенджу на хаппури Тобирамы помог его сердцу немного успокоиться. - Послушай, помоги нам дом главы найти. – Приветливо улыбнулся Изуна. - Нас отправили вам на выручку. - А, это вам дальше по улице. Он по правую сторону, как увидите сразу узнаете. – А глаза так и бегают по воинам. Парень рассматривал Изуну, силясь понять, к какому клану тот принадлежит. – А Вы из какого клана будете? Сенджу сразу видно, а вот по Вашей одежде никак понять не могу. Очевидно, спину Изуны он еще не видел, оттого и не мог сделать выводов. Учиха поначалу немного смутился этого вопроса, но, справившись с собой представился просто: - Учиха Изуна. - Вот диво то… - Выдохнул тот, отойдя на шаг. – Я знал про союз, но видеть, как Учиха и Сенджу вместе работают, все равно странно. Ну, раз уж здесь столь сильные воины, беспокоиться не о чем! Простите, мне пора, удачи с демоном! – Он улыбнулся и припустил дальше раньше, чем кто-либо успел уточнить о каком, собственно, демоне идет речь. - О чем он? – Изогнул бровь Изуна, провожая взглядом удаляющегося человека. - Понятия не имею, но мне это очень не нравится. Идем. – Тобирама бодрым шагом двинулся в указанном ранее направлении. Стоило им войти за ворота довольно крупного имения, как к ним навстречу тут же вышли двое человек: мужчина и, что удивительно, женщина. Одеты они были в официальные одежды, явно ожидая прибытия гостей. Когда Тобирама и Изуна подошли к ним, те вежливо поклонились, и путники поклонились в ответ. - Мы ждали вас. – Начал мужчина, выделяющийся длинными необычайно светлыми волосами, собранными в аккуратный хвост. – Я, глава клана Хатаке, Рейден, рад приветствовать вас, Сенджу Тобирама и Учиха Изуна. Признаться честно, мы и не надеялись, что к нам на выручку отправят кого-то столь искусного. Теперь, когда вы здесь, можно выдохнуть с облегчением. Позвольте представить, это моя дочь Нобуко. Прошу относиться к ней как к равной, она помогает мне в управлении кланом на правах советника. Их сопроводили в дом и весь этот непродолжительный путь, женщина, нет, скорее молодая девушка, что не вымолвила пока что ни слова, бросала неприкрытые взгляды на Изуну. Хоть и была она одета в дорогое кимоно светло-голубого цвета и вышитое каким-то замысловатым узором, а волосы ее уложены как подобает любой женщине из высших сословий, прослеживалось в ее походке, в ее выправке и ее движениях что-то, что выдавало в ней бывалого воина, повидавшего на своем веку немало. Присмотревшись, Тобирама заприметил под самым ее ухом небольшой шрам, вероятно, свежий, потому что тот был красным и явно выделялся на ее ухоженной коже. Расположившись в главной комнате без каких-либо предисловий, они присели друг перед другом и Рейден принялся рассказывать. Тобирама и Изуна пристально слушали, впитывая информацию в мельчайших подробностях. - Позвали мы вас, потому что сами уже и не знаем, что делать. Наш клан располагает обширными землями, на которых расположились богатые дичью охотничьи угодья. Наши люди издавна охотились в этих лесах, те, что избрали путь охоты знают эти места вдоль и поперек и редко бывало такое, что кто-то домой не возвращался. Но за последние несколько недель пропало множество хороших воинов, и мы заподозрили неладное. Может, хищник какой чересчур сильный забрел или разбойники какие повадились, ну мы и снарядили отряд, намереваясь разобраться. Тобирама не выдержал и подал голос. - Они не вернулись? Рейден слегка нахмурил брови, такие же светлые, как и его волосы, и кивнул в знак согласия. - Один вернулся, Керо, едва живой и постоянно говорящий что-то об огненном демоне. Якобы это он там поселился и теперь убивает всех, кто под руку попадется. Как раз после его возвращения мы письмо и отправили… Этот человек в моем доме, им занимаются лекари, если желаете, можете поговорить. Но я не уверен в том, что его разум все еще цел, уж больно... безумные у него глаза. - Все равно нам нужно с ним встретиться. Сейчас важна любая мелочь. – И вновь говорил Тобирама. Изуна лишь молча сидел и слушал, взгляд его блуждал от главы к девушке и в какой-то момент та бесстрашно заглянула в глаза Учихи, улыбаясь самыми уголками губ. Тот пристально всматривался в нее еще некоторое время, а затем, сделав для себя какой-то вывод, вернулся к Рейдену. - Как пожелаете. Я отведу вас к нему немедленно. - Ведите. – Бросил Изуна, поднимаясь. Их сопроводили в дальнюю часть дома и тихий шелест створок седзи ознаменовал их прибытие в покои человека, что в последние два дня находился на грани жизни и смерти. Пред Тобирамой и Изуной предстал сильно обожжённый человек, раны которого сейчас были перебинтованы и обработаны. Запах стоял характерный, но для воинов навроде Тобирамы и Изуны он не имел ровным счетом никакого значения. Тот спал, но стоило им сделать шаг через порог, как тот открыл глаза и тут же на них уставился. - Сенджу… Учиха… - Прохрипел он, переводя взгляд с одного на другого. Тобирама присел перед ним, Изуна последовал его примеру. Рейден и Нобуко остались стоять, наблюдая за разговором. - Здравствуйте, господин Керо. Мы прибыли на помощь клану Хатаке в его беде, - начал Тобирама. Голос его был ровным и сухим. Таким его слышали, когда тот был предельно серьезен. – Прошу Вас рассказать все, что произошло с отрядом в тот день. - Тот… день… - Увечья явно доставляли Керо неимоверные страдания, потому что дышал он тяжело, а взгляд блуждал из стороны в сторону. – Мы пришли в лес… а потом появился он… - Кто «он»? - Парень... Говорил, что на него кто-то напал, повел нас куда-то… а потом обратился в демона! Демон предстал перед нами в людском обличье! – Он резко закричал, вперившись взглядом в Тобираму. – Демон! Говорю я Вам! Вам с ним не сладить! Нужно войско, войско! Не меньше! – В порыве безумия он приподнялся и схватился за одежды Тобирамы, выкрикивая каждое слово. Тот даже не дернулся, просто напряженно слушал. – Он убил их всех! И меня убил бы, не сбеги я! Демон! Он убил их! Демон! Демон! – С каждым разом это звучало все громче и в конечном итоге Нобуко силой заставила Керо отцепиться и лечь обратно. Тот продолжал что-то кричать, но речь его стала совсем уж бессвязной. Покинув покои безумца, Тобирама крепко задумался, отчего лицо его приобрело привычное в таких ситуациях выражение. Изуна смотрел на него, причем рассматривание это длилось как-то непозволительно долго. Его взгляд блуждал по четким чертам, по отметинам на коже, по плотно сжатым губам. Но вскинутые глаза заставили его прекратить это и подать голос: - Нужно идти. Вероятно, там и правда объявилось что-то нечеловеческое. Тобирама кивнул ему и хотел было что-то ответить, но Рейден опередил его. - Позвольте сказать. Прямо сейчас вход в лес всем строго настрого запрещен и, исходя из того, что это существо еще не явилось самостоятельно, дабы разрушить селение напрашивается вывод о том, что в лесу оно остаться и собирается. Нет нужды идти туда ночью, я попрошу вас обождать до утра. - Вы правы. Следует выйти с рассветом. – Взглянул на него Тобирама. – У меня есть просьба. - Все что угодно. - Нужен кто-то знающий эти леса к нам в сопровождение. Кто-то сильный, способный сражаться. - Я пойду. – Внезапно подала голос молчавшая до этого Нобуко. Она звучала довольно решительно, что плохо вязалось с ее приятным голосом. – По мне может, и не видно, но я с пеленок с клинком в руках. На меня можно положиться. - Я не пущу тебя! – Внезапно чересчур эмоционально воскликнул Рейден. – Это слишком опасно! – От окружающих не укрылась обеспокоенность в его голосе. - А я вас не спрашиваю, отец, это мое решение и точка. – Жестко ответила та. – Уж в этом вопросе я имею право голоса. – Ее губы сжались в тонкую полоску, выдавая напряжение. - Сможет нас сопроводить – пожалуйста. – Легко ответил Изуна. – Не беспокойтесь, мы сможем защитить ее, если дела будут совсем плохи. – Его губы дернулись в легкой успокаивающей улыбке. Рейден помолчал пару секунд, колеблясь, но все же кивнул, соглашаясь. - Да будет так. Сейчас Нобуко отведет вас в ваши покои. - Прошу за мной, - улыбнулась та и направилась вглубь дома. Ее явно радовало то, что прибывшие на подмогу воины так легко приняли ее помощь. Когда они достаточно отошли от Рейдена, она обратилась к Изуне. – Спасибо за Ваше доверие, господин Изуна. - Воина не скрыть за красивыми одеждами, уж от моих глаз точно. Вы сильны, я вижу это, не нахожу причин для отказа. – Он говорил с ней чересчур приветливо, даже можно сказать, ласково и отчего-то такое общение между ними отозвалось в Тобираме уколом в самое сердце. Что-то зарождалось в нем, заставляя пристальнее вглядываться в красивую тонкую шею этой девицы. Он уже не вслушивался в то, о чем они беседовали, лишь факт того, что Изуна говорит с ней таким тоном, заставлял его неосознанно сжимать кулаки и смотреть жестче обычного. Подобного рода реакция не укрылась от взора Учихи, она заставляла его где-то глубоко внутри лукаво ухмыляться и продолжать разговор с Нобуко о чем-то незначительном навроде погоды. Когда они дошли до нужных им дверей, Тобирама был готов собственными руками придушить девку, потому что та, хоть и очень завуалированно и тонко, но флиртовала с Изуной. Это выражалось в ее жестах, манере речи, том, как она ему улыбалась, слегка прищуривая красивые темные глаза. Они были не такими, как у Изуны, скорее темно-коричневыми, напоминающими кору дерева. Она остановилась и, указывая на одну из комнат, сказала: - Это ваши покои, господин Изуна, а эти, - она показала рукой чуть дальше. – Ваши, господин Тобирама. Располагайтесь и через четверть часа приходите в общую комнату, в которой мы беседовали. После долгой дороги вам следует отужинать. – Ласково улыбнувшись, скорее Изуне, чем Тобираме, она поклонилась и собиралась уже удалиться, но Учиха окликнул ее, заставляя остановиться. - Дорогая Нобуко, не составите нам компанию? Многое стоит обсудить перед завтрашним днем, - на лице его отразилась самая приветливая улыбка, на которую он был способен. В самых уголках ее можно было заприметить небольшую хитринку, которая, тем не менее, никак не отразилась на его голосе. - Как пожелаете, господин Изуна, я не против. – Она еще раз поклонилась и ушла, оставив Изуну с Тобирамой наедине. Смерив Сенджу взглядом, откровенно говорящим: «Смотри, я следую твоему совету найти себе невесту», Учиха незамедлительно скрылся в выделенным ему покоях. Внезапно они словно вернулись к тому, с чего начали в день отправки в земли Хатаке. Тобирама тихо зло фыркнул и последовал его примеру, непроизвольно чересчур громко хлопнув закрываемыми створками седзи. Во время еды ситуация была еще хуже, потому что флирт между Нобуко и Изуной вышел на новый уровень. Теперь даже незрячий заметил бы, что девушка во всю подбивает клинья к Учиха, а тот, как будто бы и радуется этому, со всем рвением отвечая взаимностью. Вероятно, делала она это, потому что являлась наследницей клана и в мужья ей годился только кто-то сильный, навроде Изуны. Потомство от такого союза обещало быть талантливым, это было ясным как день, к тому же Изуна обладал миловидной внешностью, наверняка крайне привлекательной для женщин. Не то, что жесткий даже в своем спокойствии Тобирама. Сенджу порой называли кланом любви, но подобного рода характеристика не подходила Тобираме совершенно. Он являлся невольным свидетелем происходящего перед ним безобразия и недовольство его множилось с каждым касанием этих двоих друг к другу. Злость закипала в нем, и он понимал, что причины для нее нет, но тем не менее попытки подавить ее не давали никаких результатов. Вся его выдержка опытного шиноби рассыпалась перед непонятно откуда, как минимум для него, взявшейся ревностью. В процессе беседы между Изуной и Нобуко выяснилось, что та является единственным ребенком главы клана, поэтому тот ей так дорожит и намерен передать бразды правления в будущем. История до банального простая и трагичная: ее мать погибла во время родов второго ребенка, а сам ребенок, долгожданный мальчик, ушел вслед за ней, не прожив и недели. Убитый горем Рейден не смог жениться во второй раз и принял решение воспитать наследницу из Нобуко несмотря на то, что та являлась женщиной. Народ поначалу возмущался, но потом принял его решение, смирившись. С самого детства с ней во многом обращались как с мальчиком, поэтому она выросла сильной духом и телом, порой строптивой из-за предоставленной ей свободы, но по-своему изящной. Во время войны она бывала в битвах, являясь правой рукой своего отца, но тот слишком сильно за нее беспокоился, в конечном итоге попросту запретив покидать земли Хатаке. Та не расстроилась и решила заняться охотой, силой заставив местных мужчин обучить всему, что ей может пригодиться в этом деле. Поэтому то поход в лес для нее все равно что прогулка по саду рядом с домом. В какой-то момент Нобуко взяла на себя смелость налить чай Изуне, делая это с присущей ей грацией, специально оголяя изящное запястье больше положенного и придвигаясь ближе, чем нужно. Учиха сосредоточил на девушке все свое внимание, демонстративно не смотря в сторону Тобирамы, но звук ломающегося дерева заставил его вздрогнуть и резко поднять глаза на Сенджу. Нобуко сделала то же самое, расширив глаза в удивлении. Не удержав свои силы в узде, Тобирама сломал палочки. Во взгляде его на мгновение проскользнула такая ярость, которую видели лишь его враги на поле боя, прежде чем расстаться с жизнью, но вместо того, чтобы осадить разошедшегося во всю Изуну, он лишь произнес: - Прошу простить. – Отбросив обломки прибора в сторону, он поднялся на ноги. – Я не голоден, пожалуй, мне нужен отдых, даже руки не слушаются. - Спокойной… ночи, господин Тобирама. – Растерянно сказала Нобуко, провожая взглядом уходящего Тобираму. Тот не съел и половины предложенных угощений, и она решительно не понимала, чем была вызвана столь бурная реакция. Изуна же, довольный своей выходкой, планируемой еще с того самого момента, как он услышал у костра, что у главы клана Хатаке есть дочь, вернулся к еде. Он уже не так воодушевленно отвечал Нобуко и вообще как будто бы немного подрастерял к ней интерес, но та списала все на его усталость и задумчивость после выходки Сенджу. В голове Тобирамы же крутилась лишь одна мысль: «Придушу!». Кого именно - не ясно, потому что одновременно его бесила и девка, ведущая себя так откровенно, и Изуна, очевидно решивший таким образом побесить его.