Взаимовыгодная сделка

— Ты помнишь, что у тебя сегодня вступительные? Гебер появилась за спиной Гречкина неожиданно, но он уже не вздрагивал, привыкнув за месяц, что та может оказаться в любом углу своего особняка, и никакие стены или двери ей не помеха. Нужно ли говорить, что он успешно начал обживаться в ее крыле? Нет, ничего такого, вы не подумайте! Хотя он и напрягался в первую неделю в ее присутствии, но Ирина была предельно деликатна, не давила, выделила ему комнату и просто по-человечески с ним общалась, пересекаясь за завтраком и ужином. Кирилл потер подбородок. След от последнего разговора с отцом уже сошел, но фантомный дискомфорт все еще преследовал. Они тогда высказали друг другу все, что думают, а рука у Гречкина-старшего всегда была тяжелой. Впрочем, не привыкать. На вопрос женщины он только нервно кивнул. Гебер оказалась удивительно подкована и в гуманитарной, и в технической сфере, так что знания в его голову укладывались в солидном объеме, а объясняла она легко и понятно. Когда он поинтересовался, откуда такой разброс интересов, та пожала плечами: семейный бизнес обязывает ориентироваться во многих сферах. Никогда не знаешь, что пригодится на переговорах, чем ты расположишь к себе собеседника. — Под этот ворот так и просится цепь. Пойдем. — Куда? — Кирилл все-таки вздрогнул от прикосновения к лопаткам. Вместо ответа она поманила парня за собой. Пройдя через уже знакомую спальню в гардеробную, Гречкин на миг прикрыл глаза ладонью, настолько по ним ударил яркий искусственный свет. Гебер же увлеченно копалась в ящиках в дальнем углу. Наконец, она нашла то, зачем пришла, кивая ему на место перед зеркалом. Откуда у нее оказалась мужская цепь, Кирилл предпочел не спрашивать. Та сама с усмешкой выглянула из-за его плеча, рассматривая парня в зеркале и произнесла: — У меня всегда была очень насыщенная жизнь. Место переодеванию в мужчину в ней тоже нашлось. И меня бесит эта пряжка. Снимай ремень. И отошла в сторону, снова перебирая содержимое шкафов. Ошарашенный блондин мог только подчиниться, вытягивая полосу черной кожи. Когда женщина протянула ему свой вариант, он понял, в чем была причина раздражения. Разница в уровне исполнения и материале была на лицо, даже при том, что в обоих случаях высокий ценник был очевиден. Гебер осмотрела его с головы до ног еще раз и кивнула, теперь ее устраивало все. Особенно неожиданно пунцовые кончики ушей. Можно было бы свалить на светлокожесть, сама такая, чуть что — сразу в краску, только косметикой на переговорах и спасалась, но самолюбие требовало поглаживания. — Пойдем, нам пора. Уже в машине нервозность снова вернулась, Кирилл кинулся проверять наличие паспорта в карманах, на что Ирина только бросила документ ему на колени. У нее в очередной раз все было под контролем, так что она просто сжала колено отбивающей неровный ритм ноги. Гречкин глубоко вздохнул, понимая, что если из-за психов провалится сейчас, то его сожрет совесть год болтаться без толка. А уж что скажет Гебер… а, кстати, что? — А если не сдам? — Пойдешь на следующий год, боже. Я вообще не понимаю, почему вы так рано рветесь получать высшее? Расслабься, из дома я тебя точно не выставлю. Ледяная даже сквозь ткань брюк ладонь чуть скользнула вверх по ноге, возвращаясь обратно. От этого короткого движения тугой узел, не дававший вздохнуть, чуть ослаб. Он верил. У женщины, как он успел уже понять, слова с делом не расходились, и обещанное выполнялось с жуткой точностью, от буквы до буквы, чуть ли не в прямом смысле этого слова. У дверей ВУЗа машина остановилась. Ирина повернула к нему голову: — Выдыхай, у тебя все получится. Захочешь сцепиться с кем-то из абитуриентов — и не смотри на меня так, я в свое время поддалась этому желанию — делай это после экзамена и вне универа. С преподавателями повежливее. Закончишь — звони. Или лучше пиши. Если буду не занята, я сама тебе наберу. Все понял? — Конечно, мамочка, — фыркнул Кирилл, собираясь с духом. Крыльцо он пролетел, ощущая, как свербит меж лопаток от взглядов со всех сторон. Еще бы, о скандале в благородном семействе знали все, пусть и не говорили вслух. Уже перед аудиторией телефон завибрировал, оповещая о пришедшем сообщении. «Я в тебя верю». Гречкин выдохнул, напряженные плечи заметно расслабились. Он не должен провалиться и ее подвести. Гебер задумчиво покрутила в руках телефон. Она вляпалась. Но пока ей это нравится.