Тоже мне, причуда на мою голову...

Проявления внимания и заботы Бакуго в адрес Мидории можно охарактеризовать, как стебель розы. Эта забота такая же колючая, как его шипы, хочешь не хочешь – а прикоснёшься к ним. Кацуки не привык о ком-то сильно беспокоиться и печься. Не то, чтобы он абсолютно равнодушено относился к переживаниям и проблемам своего задрота, просто для него совершенно непонятно, почему сердце каждый раз ёкает, ладони потеют, видя перед собой зеленоволосого чудака, который смотрит своими изумрудными глазами прямо в душу.

***

Мидория сидел за столом, плотно прижимая ладони к коленям, и наблюдал как его друг, что-то бурча себе под нос, жарил блинчики. Хоть Изуку и заболел, но насморка у него не было, поэтому можно было полностью заполнять лёгкие приятным ароматом свежеиспечённых блинов. Было так неловко, что парень, вдобавок сидя с температурой, с каждой секундой розовел всё больше. – Деку, – вдруг заговорил Кацуки. – Д-да? – Лекарство выпей. – А, хорошо. Больной был удивлён, что блондин за него беспокоится, причём на полном серьёзе, без язвы, сарказма, насмешки... Просто волнуется и следит за точным приёмом лекарств. Извините, но кто вы и что сделали с прежним Каччаном? Изуку почувствовал приятное чувство удовлетворения в груди, но тут же скривился от далеко не сладкой микстуры. Бакуго, заметив, начал посмеиваться себе под нос, находя эту картину весьма милой и забавной. Может, нужно что-то сказать? – размышлял про себя Каччан, – Хотя нахрен ему чё-то говорить? Ну перекосило рожу и всё, чё я блин парюсь, а? Как дебил. Ладно, надо сказать нормально, как-то... – Чё кривишься, задрот? Сам виноват, что заболел. – ... – ... ИДИОТ!!! – троекратно пронеслось в голове взрывунчика, и он мысленно ударил себя по лбу. Все попытки вести себя более спокойно в большинстве случаев проваливались с крахом. Ну что тут поделаешь, это же Каччан. Деку на это почти никак не отреагировал, лишь удивлённо выпучил глаза и сразу же опустил в пол, встретившись с алым взглядом неуклюжего беспокойства. – На, ешь, – Бакуго небрежно поставил тарелку перед Изуку, так же небрежно бросив столовые приборы, мысленно ругая себя за это. Чё ты психуешь, а?! – Спасибо, Каччан. Приятного аппетита! – Мидория сложил перед собой руки, склоняя на них голову, и принялся завтракать. Хоть внешне по Кацуки и не скажешь, что его хмурые эмоции хоть иногда сменяются другими, более жизнерадостными, но где-то глубоко внутри он улыбался, благодаря судьбу за такого друга.

***

Зеленоволосый парень остался дома один, поскольку его друг отправился в аптеку за лекарством, которого не оказалось дома. – И чем заняться? – да, у Мидории была привычка разговаривать с самим собой в слух, останься он один. Иначе бы давно выслушивал колкости и подтрунивания от Бакуго, которому это доставляло невероятное удовольствие. Кто не захочет лишний раз посмотреть на розовое, а то и красное лицо своего в очередной раз смущённого друга? Уж точно не Кацуки. Деку не нашёл ничего лучше, как просто послушать музыку со своей странички в мессенджере. Блондина не было дома, поэтому он мог себе позволить не втыкать наушники в телефон. Какое-то время Изуку поочерёдно переключал треки практически с середины их продолжительности, явно не удовлетворяя свои слуховые рецепторы. Поэтому парень решил что-то поменять во вкусовых музыкальных предпочтениях. Ему давно было любопытно, что слушает Каччан? Он ведь об этом никогда не задумывался и не спрашивал, что нравится его другу. С превеликой решительностью Мидория заходит на аккаунт друга и включает первую попавшуюся аудиозапись (Monster – Skillet). С самого начала проигрыша Изуку в такт чёткого ритма покачивал головой из стороны в сторону, находя для себя данную мелодию весьма притягательной. Он никогда не думал, что может испытывать такой кайф от прослушивания подобной музыки. И это действительно заводило. Когда песня дошла до второго куплета, Мидория, в дополнение движениям головы, топал ногой по полу. Тем временем Каччан решил вернуться с аптеки как раз вовремя... – Эй, задрот... – крикнул было Бакуго из прихожей, но замер на месте, поняв, что в доме играет достаточно громко музыка. Он быстро снял обувь, бросив пакет с лекарством и прочими продуктами у двери. Кацуки вошёл в гостиную и, будьте уверены, проклинал всё, что только можно, а иначе какого хера он находил Изуку, запрокинувшего голову, от чего был более отчётливо виден выперающий кадык, топоющего ногой в такт музыке, так ещё прикрыв глаза, что-то беззвучно напевающего чертовски привлекательным? Бакуго, не в силах сделать даже шаг, стоял как вкопанный прямо напротив Мидории, который его заметил только открыв глаза на последних словах песни. Веснушчатый резко вздрогнул и смотрел на блондина глазами полными ужаса. Под окончание песни они так молча и пялились друг на друга. Деку чувствовал себя так, будто нашкодил где-то, хотя ничего такого и не происходило. А Каччан всё ещё не догонял, что у него с мозгами? – Кач-чан? Ты уже вернулся? – решил нарушить поистине неловкое молчание и сверление взглядами зеленоволосый. Бакуго мысленно прикрыл лицо ладонью, поражаясь редкостной тупости своего друга. – Нет, блять, я в аквапарке. Что, не видно? – красноречивое разведение руками, очевидность того, что вопрос был правда глупым и то, что Каччан видел "такого" Деку, вогнали в краску. – Я это, ну... Музыку слушал... – Ты меня бесишь своей тупостью, задрот! Ясен пень, что ты тут не цветочки поливал. Кхм, кстати, растения правда нужно будет полить. Так что займёшься этим. Изуку поразился умению Кацуки резко сменить агрессивный тон на совершенно спокойный, и просто удивлённо хлопал глазами. – Ладно, полью. На этот раз задрот не стал медлить и сразу пошёл за водой для поливки растений. Всё это время Бакуго с места не сдвинулся и, хмурясь и скрещивая руки на груди, просто молча прослеживал взглядом за Мидорией, пока тот проходил мимо него с всё ещё красной рожей. Зеленоволосый поливал сухую землю стоявших на подоконнике растений, но напряжение после прихода друга так и не ушло, оставаясь неприятным осадком в глотке. – Кхм, кхм – прозвучал обращающий на себя внимание кашель, и Изуку среагировал. – А? – Не знаю, что тебе в голову ударило, – Бакуго явно немного смущался говорить такое вслух и признавать для самого себя, но видимо картина впечатлила его настолько, что он просто не мог не поделиться этим, – но это было охуенно. – Ч-что? – в ответ на "комплимент" Изуку повернулся к другу и недоумённо захлопал глазами. – Блять, что слышал, придурок. Повторять не буду, иди в задницу. С этими словами, под всё ещё непонимающий взгляд Мидории, Бакуго ушёл в свою комнату, засев там примерно на час. Он обдумывал то, было ли правильным решением сказать задроту, что он выглядел охуенно, и понял ли тот сказанное. Но было как-то всё равно, сказал и сказал. Мидория же тщательно обдумывал слова друга, стараясь растолковать их смысл. Что значит "охуенно?", – думал про себя Изуку, теребя край футболки и "пробуя ругательство" на вкус, беззвучно произнося его губами. От этого стало как-то неловко, и жар, подступивший к щекам, заставил прекратить. Что же имел ввиду Каччан? То, как выглядел Деку во время проигрыша песни? То, что он делал во время проигрыша песни? После долгих раздумий Изуку пришёл к выводу, что это создавало какой-то вайб, который явно подметил Кацуки. И ещё пуще покраснел, вжимаясь лицом в подушку. Бакуго, лежавший в своей комнате и пялившийся в потолок, подметил, что Мидории подошёл бы пирсинг уха. На этой мысли нервы парня оканчательно сдали, и он, прикрыв лицо ладонями, устало застонал. Какого чёрта он не может выкинуть этот образ из головы, всё снова прокручивая и прокручивая? Эта откинутая назад голова, выперающий кадык и раскинутые по спинке дивана руки никак не давали покоя блондину. Видимо, ему ещё предстоит в этом разобраться.