Сказочка о том, как Джирайя и Сакура порнушку сочиняли

Детство и юность Джи

      Тобирама, дедушка Джирайи, всегда и во всем был непреклонен, однако он всегда был мягок по отношению к своему внуку. Внешне он весь в дедушку, а характер унаследовал от матери, что делало его характер похожим на Хашираму.       Тобирама почти не взаимодействовал с внучкой Цунаде, но тоже любил её. Сильнее любил её только Хаширама. Он неуёмно её баловал, вырастив из девчонки заядлого игромана с комплексом бога. Она выросла с полным убеждением, что достойна шикарной жизни и для неё не существует закрытых дверей, а также никто не вправе ей отказать в чем угодно. В более сознательном возрасте из всего этого осталась только болезненная тяга к азартным играм, а характер девушки стал мягче, но не без вспыльчивости.       Как и Цунаде, Джирайя рос в полной счастливой семье, ему также ни в чем не отказывали (в пределах разумного). Тобирама не совершал ошибки брата и видя, как растет Цунаде, не стал так же безбожно баловать внука, несмотря на всю нежность и любовь к этому беловолосому, как и он, ангелочку.       Джирайя имел красные полосочки на лице, что очень умиляло Тобираму, ведь у него были такие же на щеках. Только у Джи они начинались примерно с середины глаз, ближе к внешним уголкам. С возрастом линии росли, доползая до подбородка. У отца Джирайи на лице ничего не было, но кто знал, что он внешне пойдет в своего красивого дедушку. Тобираме понравился такой сюрприз от природы, все же гены взяли своё. Ему льстило, что в клане Сенджу не заканчиваются красавчики.       Он был похож на маленькое солнышко, он наводил суматоху в доме, в деревне, но несмотря на все его невинные и лишь порой, нахальные проделки, оставался всеобщим любимцем. Он любил рамен, пельмешки, мясо-барбекю и сладкое, особенно рисовые шарики и пирожные. Неудивительно, вырос-то вон каким кабаном. Почти двухметровый шкаф, широкоплечий, статный, красивый мужчина. Его не разнесло только из-за жестких тренировок. Так что тело было могучим и подтянутым до конца жизни, ведь он не забывал давать ему нагрузку.       Он рос любознательным, умным, сильным и непоседливым. Что касается первого, он начал со временем интересоваться, мягко говоря, недетскими вещами. Орочимару, член его команды, постоянно вздыхал, когда малыш Джи тащил его к дырявой стене очередной бани, где тот с упоением подглядывал за девушками, пытаясь увидеть хоть что-то через густой клубящийся пар. Ему вечно прилетало по башке от двоюродной сестрицы Цунаде и по совместительству сокомандницы.       Юность Джирайи можно охарактеризовать двумя словами — тестостероновый фонтан. Девушки неизменно велись на его внешность и харизму, за что он всегда мысленно благодарил Тобираму, будучи уверенным, что дед отсалютовывает ему с небес. Помимо списка своих любовных побед в виде ряда женских имен он вёл дневник. Со временем эти хроники лягут в основу его серии «Приди-приди, рай!»       Однажды Джи имел неосторожность задержать взгляд на своей кузине дольше положенного. Цунаде была в расцвете своей юности — формы пышно вычерчивались, натягивая ткани её одежды, нежное лицо сияло мягкостью и всегда было спокойным, равнодушным и немного отстранённым.       Джирайя был по натуре охотником-хищником и больше всего он любил тех девушек, которые хоть сколько-нибудь оказывали сопротивление, ломались и раз за разом отказывали ему. Сестра привлекала именно подобной неприступностью, хотя никаких предложений от него и отказов с её стороны не звучало. Запретный плод сладок. Чёрт. «Не сметь, она твоя родственница, твоя сестренка, ты должен защищать её, а не срывать этот благоухающий цветок… Но вдруг его сорвёт какой-то негодяй?.. Тогда уж я хочу быть этим человеком…» — недолго Джирайя вел переговоры с совестью. Однако подступиться к сестре всё равно не представлялось возможным.       Он выбрал следующую стратегию: ждать, заботиться и направлять. Ни единого прямого или косвенного намека. Он просто стал общаться с ней больше, ближе, под предлогом «я твой старший брат и мне следует присматривать за тобой». Он с удовольствием заботился о ней, ухаживал как за своей девушкой — снабжал вкусностями, защищал от назойливых ухажеров (она иногда не могла отбиться от них сама, поэтому шкафоподобный брат решал такие дела), гулял с ней. Невинные поцелуи в лоб, в щёчки юной куноичи. Её ответная робкая ласка в таком же духе. Шаг за шагом, поцелуй за поцелуем брат и сестра сближались. Но Цунаде ни о чем не подозревала до того самого дня, когда она сама того не зная, разделила со своим старшим братом его сердечные муки.       Однажды, он чуть не промахнулся, точнее, чуть не попал в цель. Он хотел было, как обычно, оставить легкий поцелуй на её нежной румяной щеке, но она в этот миг неожиданно повернулась, поэтому его губы практически соприкоснулись с ее уголком рта. Девушка, ничего до конца не поняв, отшутилась, выпутываясь из объятий.       Честно говоря, выныривать из кольца больших рук брата не очень хотелось, она любила прижиматься к его массивной груди и опираться на широкие плечи. Она неизменно приподнималась для поцелуев в щёку юноши на носочках, чувствуя себя маленькой принцессой в его руках. Его обьятия согревали как тёплый плед.       Цунаде бессознательно и смутно каждой клеточкой кожи и каждым нервным окончанием чувствовала что-то неладное и со временем это наваждение начало перерастать в непонятную ей манию. Она как могла, отгоняла мысли о том, что её пожирает изнутри неестественное желание — сверхъестественная тяга к брату, но любовь вовсе не сестринская.       Она уже не маленькая девочка и к своему ужасу она также осознает — в какого мужчину перерос Джирайя. Из маленького чертенка в чертовски привлекательного демона. От него исходила энергетика папочки. Какая вменяемая девушка или женщина устоит перед таким? Чёрт, чёрт возьми! А что, если?..