So Many Vows / Так много обетов

283 Нед присоединился к Королевской гвардии не для защиты Роберта. Не совсем. Он беспокоился о душевном состоянии своего друга. Хотя самый сильный гнев Неда угас после того, как он вернулся в Королевскую Гавань после смерти Лианны, он не мог забыть ни то, как Роберт улыбнулся, увидев тела принца и принцессы, лежащие перед троном, ни странную интонацию в его голосе, когда он назвал их драконьими отродьями. Поскольку Брэндон вернулся в Винтерфелл — он был слишком слаб, чтобы сопровождать Неда в его последней, отчаянной попытке спасти Лианну, и леди Кейтилин уже родила наследника, у Неда не было обязанности возвращаться на Север. Вместо этого инстинкт подсказывал ему, что его величайшая обязанность была перед королем. Он должен был гарантировать, что горе войны и тяготы королевской власти не окажутся для короля слишком тяжелыми. Выбор был непростым. Королевская Гавань воняла. Было шумно и многолюдно, а Красный замок был полон лордов, которым он не доверял. Больше всего на свете он хотел вернуться домой. Но Нед боялся, что даже если он уйдет, ему больше некуда было возвращаться. Какое место он займет в Винтерфелле с Брэндоном и его женой? В письме, отправленном Брэндоном, в котором тот писал, что прибыл в замок, упоминалось, что Бенджен хотел надеть черное. И теперь, когда Роберт и Джон Аррен жили в Королевской Гавани, Долина перестала быть привлекательной. Поэтому он принял просьбу Роберта. В то утро, когда он должен был принести клятву, Нед отвел Хауленда Рида в сторону и попросил отвезти Джона Сноу в Сероуотер-Уотч. Брандон ненавидел Рейгара с такой же страстью, как и Роберт, и он был истощен и зол, когда его вытащили из черных камер. Хоть и маловероятно, что Брэндон увидит принца в чертах лица Джона, Нед не мог рисковать. — Представь его, как моего бастарда, — взмолился Нед, — проследи, чтобы о нем заботились. Я обещал… Хауленд обнял его. — Я тоже любил ее, Нед. Я буду растить его, как сына. Позаботившись об этом последнем деле, Нед почувствовал лишь легкое беспокойство, принося Роберту свои клятвы в богороще. Он отказался быть посвященным в рыцари. Он верил в старых богов и будет верить в них и впредь. Когда все закончилось, Роберт сам застегнул белый плащ и рывком поднял Неда на ноги. Это должно было быть честью, но война и смерть так утомили Неда, что он не чувствовал при этом никакой гордости. Ткань висела слишком тяжело в южной жаре, и плащ казался обузой. Роберт хлопнул Неда по спине, их ссора из-за детей Рейгара, казалось, была последним, о чем он думал. Как будто примирение означало забвение. — Теперь ты застрял здесь со мной, — весело прогудел он, — я знал, что ты не оставишь меня здесь одного. — Для меня большая честь служить вам, ваша светлость, — сказал Нед слишком официально. — Ваша светлость? Я задушу тебя, если ты еще раз меня так назовешь. Я не могу просто забыть, что мы друзья. Ты мне брат больше, чем Станнис, с его вечным ворчанием и скрежетом зубов. Нед, пожалуйста. — Это было бы неуместно перед другими. Роберт вскинул руки. — Ладно, ладно. Делай, что хочешь. Все опять сводится к тебе и твоей чести, — но он смягчил эти слова, заключив Неда в объятия. — Я рад, что ты не уходишь. Нед не был уверен, что чувствует то же самое. Он боялся, что сир Барристан обидится на него за смерть своих побратимов, но старший рыцарь вообще не поднимал этот вопрос. Он относился к Неду уважительно, хоть и отстраненно поначалу. Нед понял, что причина была в его собственном горе, неуверенности в своем месте после окончания войны и присяге новому королю. Ничто в его поведении не указывало на то, что проблема была связанна с Недом или что это продлится долго. Сам Нед тоже не был теплее в общении. Он не мог быть. Ему было холодно с тех пор, как Лианна умерла, сжимая его руку. Со временем, возможно, они могли бы стать друзьями. Но на данный момент между ними, по крайней мере, было тихое уважение. Нед не питал такого уважения к единственному другому Королевскому гвардейцу, который занимал Башню Белого Меча в те первые недели. Джейме Ланнистер то дулся, как ребенок, когда видел Неда, то ухмылялся и издевался, когда они были вынуждены находиться рядом друг с другом, то становился откровенно враждебным. Нед ненавидел его. Он мало кого ненавидел, но не отличался снисходительностью, и у мальчика быстро выработалась привычка искать его и издеваться над ним: над отсутствием у него рыцарского звания, над тем, что ему выпала честь служить с таким прославленным героем, над его богами, его лицом и его незаурядным умением владеть мечом. Когда Нед мог, он отказывался говорить хоть слово в ответ на агрессию сира Джейме. Он прикусывал язык и пытался вырваться. Если это не срабатывало, он заставлял себя оставаться вежливым, не желая опускаться до обмена мелкими оскорблениями с клятвопреступником. — Я не хочу с тобой разговаривать, — отвечал он, или — Ты позоришься, произнося это. Сир Джейме только фыркал или усмехался, а затем отпускал еще несколько язвительных замечаний, прежде чем уйти с холодным лицом и горящими глазами. Однажды вечером, когда он и сир Барристан вместе шли от Башни Белого Меча, Нед спросил: — Зачем было сиру Артуру посвящать в рыцари такого человека? Выражение лица сира Барристана стало печальным. — Сиру Артуру он нравился. Он нравился большинству из нас. Я даже представить себе не мог… Джейме всегда был высокомерным, но забавным, и он боготворил землю, по которой ходил Артур. Он был слишком молод, но подавал надежды, — сир Барристан покачал головой, — он изменился с тех пор, как закончилась война. Я полагаю, он думает, что, раз убил короля, ему больше нечего терять. Или, возможно, он решил, что может действовать так, как ему заблагорассудится, не попадая в неприятности, и его помилование подтвердило это. Я не могу знать. Нед не слишком много думал об этом. Что бы ни вызвало изменение в поведении сира Джейме, ничто не могло оправдать убийство Эйриса и его постоянную враждебность. Нед избегал его, как мог. Если бы Нед мог предотвратить это, он бы в одно мгновение помешал Роберту жениться на женщине Ланнистеров. Это было слишком большим благом для Тайвина и его дома. Но когда он попытался выразить тонкий, разумный протест — осторожно, чтобы не переступить через край, — Роберт вскинул руки и сказал: — Мне не нужна эта женщина, Нед. Семь адов, если собираешься жаловаться, поговори с Джоном. Нед попытался. Джон грустно посмотрел на него. — Нам нужна поддержка Тайвина Ланнистера. Какой лучший способ гарантировать ее? — Вы вознаграждаете за убийство и предательство. — Мы награждаем наших союзников. Сейчас нужно двигаться дальше. Не хочу больше ничего об этом слушать. Тон Джона говорил, что на этом все и закончится, и Нед был вынужден стоять и смотреть, как человек, который был ему как отец, женил его названного брата на доме, готовом убивать невинных для поддержки своей репутации. Однако, после свадьбы он обнаружил, что жалеет не Роберта. Серсея Ланнистер была невероятно красивой женщиной, красивее всех, кого Нед видел, кроме Ашары Дейн. Но даже на свадебном пиру глаза Роберта блуждали. Выпивка развязала ему язык и дала волю непристойным комментариям, неуместным, но приемлемым, будь они направлены на невесту, но они не были. Что еще хуже, Роберт не переставал говорить о Лианне. Только Неду, но достаточно громко, чтобы его услышали окружающие. Достаточно громко, чтобы услышала его невеста. — Роберт, — наконец прошипел Нед, понимая, что не должен перечить королю. — Это не то место. Роберт не стал слушать. — Это должна была быть она, Нед. Я хотел только ее… Улыбка Серсеи Ланнистер стала хрупкой, в глазах появилось беспокойство. Ей было семнадцать. Ненамного моложе Неда, но в тот момент это почувствовалось. Она посмотрела в сторону, глаза были почти отчаянными. Нед проследил за ее взглядом и понял, что она смотрит на своего брата. Он никогда не видел сира Джейме таким злым. Младший рыцарь стоял на своем посту, одетый в белое. На службе. Его лицо было красным от ярости, перекошенным настолько, что почти делало его уродливым. Его глаза сияли розовым и стеклянным блеском и были так же сосредоточены на сестре, как и ее глаза на нем. Исправь это, и я ничего не могу сделать, было четко написано на лицах обоих. Нед отвел взгляд. Он никогда по-настоящему не понимал, почему Лианна сбежала. Но он видел свою сестру в глазах Серсеи Ланнистер и мог представить Роберта таким, каким девушка, без сомнения, его видела. Теперь он понял свою сестру, и никогда раньше ему не было тошно от своего друга до этого момента. Через две недели после свадьбы у Роберта были шлюхи в Красном замке. Нед хотел поговорить с ним об этом. Он не должен был судить короля. В конце концов он признался в своей внутренней борьбе сиру Барристану. Взгляд, которым мужчина наградил его, Неду не понравился. Когда Селми, наконец, ответил, он заговорил, тчательно подбирая слова с почти преувеличенной точностью: — Это недостойное поведение для короля, но… могло быть и намного хуже, чем несколько шлюх. Это был первый раз, когда Нед задумался о том, что значит служить в Королевской гвардии под командованием Эйриса. Следующие дни он провел, борясь с этой мыслью и возвращаясь к ней в моменты тишины. Он не раз задавался вопросом, что бы он сделал, когда его отец был сожжен, если бы поклялся в верности Безумному Королю. Как бы он ни подходил к проблеме, никак не мог сообразить, какое решение было бы достойным. Что еще хуже, он боялся, что знал, что сделал бы. Если бы Эйрис попытался убить его отца у него на глазах, Нед никогда бы этого не допустил. 284 Роберт устроил пир в честь годовщины разграбления Королевской Гавани. Нед с самого начала заметил, что Роберт пил слишком много и слишком быстро, и не удивился, когда тот обнял и страстно поцеловал королеву перед всем залом. — Я хочу тебя сегодня вечером, женщина, — сказал Роберт. Серсея вернулась на свое место, оставив между ними как можно больше места. Нед был достаточно близко, чтобы услышать ее шипение: — У меня лунная кровь. — Она уже была у тебя недавно… — Это случается каждый месяц, — выплюнула она в ответ. — О, какое мне дело? Это всего лишь немного крови. — Я не хочу… — Женщина, я имею на это право. Она встала и вышла из комнаты, не сказав больше ни слова. Руки Неда дрожжали. Он надеялся, что на этом все и закончится. Сир Джейме тоже был на дежурстве, и он стоял, пристально глядя через комнату. Его улыбка была такой жесткой, что казалось, его лицо вот-вот треснет. Еще через час Роберт поднялся на ноги и объявил, что собирается удалиться. Когда они добрались до его покоев, Роберт распахнул дверь и издал рычание, когда не обнаружил внутри королевы. — Эта чертова женщина, — он ворвался в комнату и подошел к двери, которая соединяла их комнаты. — Я сказал… Нед только мельком увидел Серсею, когда она появилась в дверном проеме, одетая в свободную ночную рубашку, струящуюся по ее телу. — Я знаю, что ты сказал. И что я тебе ответила? Или ты слишком пьян, чтобы помнить? — Ты не имеешь права голоса, — сказал Роберт, потянувшись к ней. Взгляд Серсеи прошелся по его плечу. К двери. Нед сначала подумал, что она смотрит на него, и только с опозданием понял, что она искала глазами своего близнеца. Она слегка качнула головой, так, что Нед едва не пропустил это. Борьба оставила ее позу, но в глазах остался лед. — Хорошо. Как пожелает мой муж. Сир Джейме закрыл дверь. Она сделала это для него. Чтобы ему не пришлось смотреть… Изнасилование. Это было бы изнасилованием. Нет, это не так. Все так. Это, Роберт… — Серсее не нужна твоя защита, Старк, — Джейме прислонился к стене, его глаза были закрыты, вся краска сошла с его лица. — Мне приказали не трогать и волоса на голове Роберта. Она королева. Она может справиться сама. Вот, что она сказала мне. Она не хочет, чтобы мы вмешивались. Нед не мог удержаться: — Она сказала тебе все это, чтобы ты не причинил ему вреда. — Ты, Роберт, твой отец и брат, все вы начали войну, когда мужчина похитил вашу сестру, якобы для того, чтобы держать ее в башне и использовать по своему усмотрению. Из-за этого ты убил трех королевских гвардейцев, — он открыл глаза, его взгляд вернулся к двери. — Ты осуждаешь меня за то, что я желаю зла лишь одному мужчине? Мне даже не важно, сам ли я его убью. Мерина будет достаточно. Сквозь дверь Нед слышал, как Роберт кряхтит. Он вообще не слышал Серсею. — Ты должен радоваться, что никогда не охранял нашу бывшую королеву, — с горечью сказал ему Джейме. — Раньше она кричала, когда ее забирал муж. «Стой, стой, ты делаешь мне больно». Ты, должно быть, впал бы в припадок, раз даже такому, как я, не нравились эти звуки. — Роберт — не Эйрис. — Нет, он не Эйрис, — сир Джейме отошел на шаг от двери, как бы желая дистанцироваться от доносившихся изнутри звуков. — Иди, Старк. Роберт слишком пьян, чтобы знать, остался ли ты или ушел. Я вижу, твоя честь уже напрягается. У меня не осталось никого, кому можно было бы причинить вред. — Это мой долг, — сказал Нед. Улыбка Джейме обожгла. — Ах, конечно. Такая благородная обязанность. Неду нечего было ответить. Сир Джейме не проронил ни слова всю оставшуюся ночь. Неду поручили охранять королеву, но он больше не мог смотреть женщине в глаза. Серсея сказала ему, что хотела бы прогуляться по саду, и они пошли вдвоем. Она остановила Неда, как только Красный замок скрылся из виду. Его голова так и оставалась склоненной. Она положила руку ему на щеку, чтобы поймать его взгляд. — Как относится к человеку из Королевской гвардии, который не является рыцарем? По правде говоря, ты даже не лорд. — Тем не менее, с вашим «милордом» все в порядке. Ее рука была мягкой, пальцы прохладными, но гладкими. — Или я могла бы звать тебя Эддард. — Можете, — осторожно сказал он. Ему стало жаль ее. Это не означало, что он доверял ей. Она опустила руку. Разгладила юбки. — Джейме сказал, что ты беспокоишься обо мне. Нед не знал, как ответить, не нарушая клятвы. Наконец он сказал. — Его светлость не всегда относится к вам с уважением. — Он пьяный грубиян, все еще влюбленный в твою мертвую сестру. Не скупись на слова, — Серсея пронзила его своим взглядом. — Ты можешь повлиять на него. Так вот в чем было дело. Нед отпрянул. — Это не в моей компетенции. — Ты его друг, не так ли? Ему важно, что ты думаешь. Я не ожидаю многого. Попроси его быть более деликатным со шлюхами и более осторожным с выпивкой. Трудно было сказать нет. Она была красивой, но в этом было нечто большее. Возможно, дело было в том, что она была так осторожна с тем, что просила. Она не требовала, чтобы он спас ее, не делала невыполнимых попыток остановить внимание Роберта — вещи, которые Нед не мог сделать. Она просила лишь то, что было возможно, хотя и маловероятно. Когда он не ответил сразу, королева сказала: — Подумай об этом. Он подумал. И попытался поговорить об этом с королем, когда они остались наедине. Он почувствовал облегчение, когда Роберт не обиделся и добродушно сказал, что сделает все, что в его силах. Облегчение сменилось наивно-удивленной горечью, когда его друг играл в хорошее поведение меньше недели, прежде чем стал вести себя точно так же, как и раньше. В целом, Роберт не был хорошим королем. Он не посещал малые собрания совета. Он слишком много пил и слишком часто охотился, устраивал пиры и турниры, не заботясь о деньгах. — Я знаю, — сказал Джон Аррен, когда Нед обратился к нему по этому поводу. — Я контролирую его, как могу, но он упрям, как и всегда. Я люблю вас обоих как сыновей, Нед, но становится ясно, что отцу не всегда может нравиться поведение его детей. Меня утешает, что хотя бы у тебя все хорошо. У меня? Нед не гордился своими обязанностями. Его побратимы, за исключением сира Барристана, были на грани невыносимости, и только сира Джейме, который был намного выше невыносимого, казалось, беспокоило поведение короля. Даже тогда Цареубийца не терял контроля, но подшучивал и говорил, нахмурившись, таким раздражающим тоном: — Разве мы не служим прекрасному королю, Старк? И хотя Нед думал в том же ключе, он заставлял Джейме замолчать, когда тот произносил это. Нед ничего этого не сказал Джону Аррену. Хотя он знал, что его недовольство было обоснованным, что бесчестие заключалось в молчаливом служении, он боялся, Джон не воспримет это так же. Он оборвал разговор прежде, чем успел зайти дальше, не веря, что сможет сдержаться. 285 Нед служил рыцарем Королевской гвардии более двух лет, когда наткнулся на королеву и ее брата. Сира Джейме не было на дежурстве, Нед стоял на страже на пиру, а Роберт все пьянел и пьянел. Когда король начал лапать служанку на глазах у жены, королева извинилась и исчезла. Когда вскоре после этого Неда сменил сир Мэндон, беспокойство побудило его разыскать Серсею, чтобы узнать, как она. Он услышал голоса, когда приблизился к ее покоям. — Перестань или поторопись, пожалуйста. Меня нервирует, что ты здесь. Что, если он вернется? — Я буду драться с ним за тебя, если хочешь. Я устал от спешки. Я хочу, чтобы все было хорошо хоть на короткое время. Позволь мне… — Джейме… — Резкий вздох, и ее тон изменился. — Да. Джейме. Ни один из голосов не мог быть ошибкой. Нед слишком часто слышал и тот, и другой с тех пор, как попал в Красный Замок. Я неправильно расслышал. Я неправильно понял. Но никаких недоразумений быть не могло, когда трясущимися руками он приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Оба все еще были в основном одеты, но юбки королевы были задраны, а завязки ее платья ослабли настолько, что ее груди выбились наружу. Рубашка Джейме была расстегнута, бриджи расшнурованы, и он стоял на коленях на кровати, спрятав голову под ее юбками. Какое-то мгновение Нед мог только смотреть. Какая-то ужасная часть его души желала приблизиться. Было что-то очищающее в мягкости черт лица Серсеи, когда она цеплялась за своего брата, в том, какую заботу проявлял к ней Джейме после того, как Нед видел, как ее бросали, словно игрушку Роберта. Он едва мог видеть Джейме, но движение привлекло внимание Неда. Свободная рука юноши двигалась по члену, гладя его, в то время как Серсея сжала бедра вокруг него. Нед почувствовал, как его член зашевелился, и отвел взгляд. Напомнил себе о том, что видел. Она королева. Он Королевский гвардеец. Ему ничего больше не хотелось, кроме как ускользнуть и притвориться, что ничего не видел, смущенный тем, что видел сколько всего. Но уйти — не вариант. Он пнул дверной косяк, и близнецы тут же разлетелись. Джейме вскочил на ноги. Он оставил свой меч поблизости, и было почти смешно то, как он схватил его с пола и встал перед кроватью, уставившись на Неда с поднятым лезвием, как будто хотел драться с ним с высунутым членом. Серсея нарушила долгое молчание. — Закрой дверь, Эддард. Пожалуйста. Нотка страха в ее голосе заставила его прислушаться. Джейме еще мгновение смотрел на Неда, но опустил меч и со слышимым вздохом прислонил его к кровати, чтобы завязать шнурки. Его сестра поправила свое платье, чтобы прикрыться. Нед отпрянул. — Как долго? — Всегда, — сказала Серсея. Страх теперь спрятался. Ее голос теперь был полон гордости. — Он вышел из утробы, схватившись за мою пятку. С тех пор мы неразлучны. Мы как две половинки одного человека, — она протянула руку и, хоть и знала, что это не может помочь в ее ситуации, потянулась к руке своего близнеца и переплела их пальцы вместе. — Это, мы, вместе — это лишь то, что доведено до естественного завершения. Сир Джейме оскалил зубы. — У Роберта есть свои шлюхи, свои девки, любые дамы, с которыми он может поговорить в своей постели, и они ничего для него не значат, ни одна из них. Разве это так ужасно, что у нее есть один человек, который заботится о ней, в то время как ее муж только и делает, что постоянно высказывает ей свое неуважение? Нед спокойно посмотрел на него. — А как же твои клятвы? — У сира Льюина была любовница. Сир Барристан и Артур Дейн закрывали на это глаза. — Я не думаю, что его любовницей была королева, — сказал Нед с гневом в голосе. Он не стал касаться вопроса о том, что они брат и сестра. Дело было не в этом, не сейчас. — Вы понимаете возможные последствия этого? Если бы у тебя были дети, это разрушило бы линию преемственности. — И кто бы об этом узнал? — сказал Джейме. Сестра ударила его по руке. — Ты дурак? — она посмотрела на Неда. — Мы бы не стали. Я осторожна. Нед потер переносицу. Он не знал, чему верить, что делать. Скажи Роберту, была его первая мысль. Очевидная мысль. Но они оба выглядели резко молодыми: Серсея свернулась калачиком на кровати, Джейме под углом, его тело было прямо перед ней, безошибочно ее защищая. Роберт вполне может убить их обоих, хотя Джейме был прав, считая, что худшим преступлением королевы был один любовник, а не несколько десятков любовниц, которые были у короля с тех пор, как они поженились. Но промолчать… Слова вырвались у него прежде, чем Нед успел их обдумать. — Это не может продолжаться. Уже это было слишком большой уступкой, погрязшей в бесчестии. Но королева не приняла условие. — Ты хочешь, чтобы я оставалась верной женой? Любящей женой? В то время как Роберт трахает шлюх? В то время как он кричит, оскорбляет и гоняет меня, как животное? Неужели я буду жить без любви? — Сир Джейме дал клятву, согласно которой именно так он и должен жить. Это его долг. У тебя есть свой долг. Не было гарантии, что подобные жертвы не потребуются. — Когда Роберт хоть раз выполнял свой долг? Когда он держал клятвы, данные мне? Почему король может делать все, что ему заблагорассудится, каким бы бесчестным это ни было, в то время как остальные из нас связаны принципами, которые он отвергает? — Если бы все отказались от чести и перестали делать то, что обещают, никто не мог бы никому доверять. Слова были бы не чем иным, как ветром. — Слова — не что иное, как ветер. — Слова имеют то значение, которое им придают люди, — возразил он, сузив глаза, глядя на сира Джейме. — Что для тебя значат слова? Уважаешь ли ты данные клятвы хоть сколько-нибудь? — У меня нет никакого уважения к людям, которым я поклялся служить, — категорически заявил Джейме. — Я мало что осознавал, когда клялся Эйрису, и у меня не было иного выбора, кроме как поклясться Роберту. Невежество и принуждение редко приводят к лояльности. — Мне тебя жалеть? Ты сделал свой выбор. Настоящий рыцарь смирится с последствиями. Неду надоело все это, вся эта история. Иметь дело с близнецами, быть Королевским гвардейцем, живущим в Королевской Гавани. На большее у него не хватало терпения. — Обсудите это между собой. Бегите в Эссос, если не можете ничего с собой поделать. Но если вы останетесь, вы должны остановиться, или я скажу моему королю. Он ушел до того, как Ланнистер успел ответить. Его желудок грозил вывернуться наружу всю обратную дорогу к Башне Белого Меча. Во всем этом не было никакой чести. Долг, здравый смысл, честь… все они говорили ему, что он должен рассказать обо всем Роберту. Предупредить их не помешает. Я должен был их предупредить. Он не должен был их предупреждать. Нед плохо спал в ту ночь.