Зелень Его глаз

Мобильная база «Щ.И.Т».

Кафетерий.

Три часа с момента завершения операции по «задержанию объекта 01».

Ник никогда не курил и сейчас ему явственно не хватало этой привычки, чтобы хотя бы так выразить свою нервозность. Он не был опечален неудачей, вызванной самой банальной ошибкой — недооценкой противника. Мужчина не был зол на Харри и его «дружка» — они отпетые ублюдки, но он знал это, это не стало неожиданностью. Но он определенно был зол на напыщенных идиотов, облеченных могуществом недоступным простым людям и не видящим дальше своего носа. И сейчас такой «альтернативно одаренный» вольготно сидел напротив Ника, попивая чай. Фрай чувствовал себя действительно прекрасно. За последнее время ему редко удавалось выйти куда-то дальше душного офиса, а когда он возвращался с работы домой ему становилось слишком лень делать что-то ещё. И поэтому неожиданная прогулка по лесу в рамках служебных обязанностей пришлась ему по вкусу. Ещё он смог встретиться с несколькими влиятельными волшебниками, и обменяться с ними парой слов. Сейчас же ему надо было выполнить некогда принадлежащие Харри обязанности, и проконсультировать маглов по поводу возникших «трудностей». — Итак, вы можете задавать мне вопросы, а я постараюсь ответить, — он улыбнулся краешком губ, смотря на своё «начальство». Ник проследил взглядом, как между длинных пальцев мужчины мелькнула крупная золотая монета, что он небрежно подбросил. — Хах, — на них смотрел выгравированный на монете дракон, — вам повезло, — беззлобно усмехнулся Фрай. — Не проще ли будет, если ты выложишь мне всё, что знаешь? — Ник дернул бровью, игнорируя это представление, лишний раз демонстрирующее несерьезность волшебника. Его тяжёлый взгляд совершенно не действовал на Фрая, так что он пропустил этот этап в переговорах. Но до чего же это смешно — это не «переговоры», тут есть рамки и иерархия. Так почему он должен напрягаться? — Я бы с радостью, — мужчина беспомощно повел руками, — но это будет неудобно. Я уже повязан несколькими клятвами. Мне надо очень осторожно выдавать информацию, если я, конечно, не хочу умереть в муках. А я не хочу. — И какой от тебя толк? — А вы попробуйте. «Все ли маги такие раздражающие?» — подумал Ник, но ничего не сказал. Возможно это действительно была их отличительная черта, приходящая с силой. — Почему мои люди погибли? — Нарвались на защиту дома. — Какую? — Магическую, — Фрай увидел, как дернулась вена на лбу начальства и решил сжалиться, не оставив ответ настолько односложным, — уже установлено что из-за концентрации магической энергии в лесу не работало большинство техники. Сад был частично засажен мутантами, плотоядными. Мы уже взяли образцы на анализ, если это допустят, результаты вам отправят позже. Помимо этого, на территории действовало несколько химер «класса А» и неопределенное количество живых мертвецов. Химеры исчезли. Мы уже ищем их... — То есть, вы их упустили, и они могут появиться среди простых людей, устраивая резню? — Ну, мы не исключаем эту вероятность. Однако склонны считать, что после выполнения «миссии», химеры, как существа искусственные и воли лишенные, перейдут в неактивный режим в ожидании дальнейших приказов. Фрай умолчал, что это был только один из вариантов. В другом, химеры переходили в свободное плаванье и отправлялись в сторону жизни, пополнять запасы энергии. Но периметр оцепили почти сразу и шансов пройти незамеченными у них не было. Тем более что по заверению господина Мракса, Харри был не слишком плохим волшебником, и не допустил бы резни среди мирных граждан. Хотя, в случае сумасшедшего темного мага нельзя было быть ни в чём уверенным. Но они предпочитали полагаться на мнение… другого сумасшедшего темного волшебника. Да, где-то в этой схеме Фрай подсознательно ощущал несостыковку и ошибку. Но времени поразмыслить над этим у него не было. — Итак, — Фьюри потер переносицу, у него начинала болеть голова, — что по поводу самого «Харри»? Как он сбежал? Куда? Вы уже выяснили это? — Мы этим занимаемся, — солгал Фрай. По прозрачному намеку господина Мракса было ясно, что Певерелл собирался покинуть планету, если уже этого не сделал. Тем более искать его было гиблым делом — и тем более, зачем? Людям его всё равно никто бы не выдал, ещё чего захотели, волшебника судить по каким-то смешным обвинениям в служении злому богу. Фрай улыбнулся, скрывая за этим своё раздражение. — Прекрасно, — Ник побарабанил пальцами по столу, думая, — что по поводу не сработавшего купола, запрещающего телепортацию? — Ну, это не совсем так работает. Артефакт запечатывает пространство. И точно не защищён от «взлома» как снаружи, так и изнутри. Да и простой силы Харри могло хватить, чтобы пробить барьер. Впрочем, это явно не тот метод, что он использовал, — директор ЩИТа внимательно слушал, а потом его глаз дернулся, — остальное мне рассказывать запретили. — К слову. Из-за чего вы решили напасть на него? — вроде бы беспечно спросил Фрай. Ник сразу понял скрытую за этим вопросом подоплеку. — Стало известно, что он связан с Локи. Богом из Асгарда что пытался захватить планету. — Почему вы не сообщили об этом «подозрении» нам? — Фрай прищурился. Мысленно он уже пересчитывал золото, что ему любезно отдадут за то, что он исчерпал аргументы Фьюри на эту тему и тому придется разбираться с последствиями проявления агрессии и прямому нарушению договора между двумя цивилизациями, магов и простых людей. — Ситуация была чрезвычайной. — Настолько, что вы напали на невинного волшебника сразу после того как он добровольно покинул вашу организацию? — Значат ли ваши попытки оправдать «Харри» признаком того, что ваша сторона поддерживает Локи? — Ник не стал отвечать на этот вопрос. — Кто его знает. Он вроде бы покровитель магии, хотя я предпочитаю молиться духам, от них хоть какая-то польза. Вы признаете, что это была исключительно ваша инициатива, санкционировать нападение на волшебника? — Фрай посмотрел на Ника взглядом, буквально говорящим: «идиот, я только что кинул тебе спасительный круг, так схватись же за него, придурок, ну что же ты делаешь…». — Нет. Это было вызвано необходимостью защитить человечество. Фьюри может и понял, что ему предложили перекинуть вину на кого-нибудь из совета. Но либо проигнорировал, либо, что почти невозможно с его то опытом, не заметил этого делового предложения. Ник поднялся. У него больше не было сил разговаривать с этим волшебником. Он собирался перепоручить это кому-нибудь, просто подготовив список вопросов. Иначе его нервы этого не выдержат. Фрай проводил его взглядом, фиолетовые маятники его глаз качнулись в сторону уходящего человека. Он подпер голову рукой, делая ещё один глоток чая и слабо улыбаясь.

***

Рассветное солнце покрывало остов сбитого вертолета золотым налетом. По лесу, погруженному в странную, неестественную тишину, разлилась мелодия, неразличимая для человеческого слуха. Среди деревьев неспешно передвигалась фигура, слишком гротескная для этого места. В одной руке она держала трость, в другой металлический свисток на серебряной нити к которому крепилась алая капля маленького драгоценного камня. Остановившись рядом с разбившейся железной птицей, Чародей чуть склонил голову. На глазу его блеснул хрустальный монокль. Неизвестный ещё раз прижал манок к губам, дунул. Тишина с хрустом была прорвана появившейся из-под вертолета белой фигурой. Отряхнувшись по собачьи, химера подошла к человеку, уставившись на него. Она замерла в неоднозначной позе, готовая в любой момент к рывку. — Хах, а второе где? — усмехнулся, повертев головой. Он быстро нашел черное пятно невидимого создания, замершего на одном из деревьев. Игнорируя первую химеру, он направился в ту сторону. И не слишком заботясь об опасности этого действия, он перехватил трость в другую руку, и той что была в перчатке, дернул химеру за беспечно спущенный хвост. Сил, чтобы скинуть такую тушу с дерева в тщедушном теле не молодого уже Чародея конечно не было. Но вот привлечь внимание он смог. — Слазь, ну ты и страшный... Ладно, где-нибудь в хозяйстве пригодитесь. Рывок первой твари он пресёк, ткнув ей по морде тростью. А когда она упала, парализованная от воздействия магии, он подошёл к ней и дал понюхать алую каплю на манке. — Я ваш временный опекун, — представился тварям, вовремя реагируя и по отработанной схеме вырубая невидимку: его монокль не подвел, и он прекрасно мог видеть его. — Какие вы буйные, — погладил существ по головам, задумчиво, — и куда бы вас деть? Подкинул ему задачку друг. Но он был доволен возможностью побаловать себя и изучить чужие творения. После того как переместил тварей за пределы охраняемой волшебниками и людьми зоны, он подгадал момент и заглянул в дом, забирая ещё кое-какие вещи, про которые ему написал Харри, сообщая что это не должно попасть в чужие руки, но и он забирать это не станет, а вот Чародею это может быть интересно. После чего он вышел в сад. Вдохнул полной грудью сладковатый запах роз. Улыбнулся, щурясь и разглядывая черную тень, самую сильную химеру, рожденную с использованием крови темного мага. Исчезая в предрассветной дымке, Чародей увел за собой всех троих химер.

***

Неизвестный сектор космоса.

Орбита главной планеты Доминиона*.

— Чудесно! Маг восторженно захлопал в ладоши, во все глаза рассматривая космический корабль, зависший в пространстве отсека на тяге гравикомпенсаторов. Локи хмыкнул удовлетворённо, и кивнул замершему рядом технику, демонстрирующему им возможности их нового транспорта по посадке почти в любых условиях. Представитель любопытной расы, которая пошла по пути развития технологий, а также сохранения экологической безопасности планеты-колыбели, завершил показ, проводя длинными тонкими пальцами, заканчивающимися присосками, по дисплею экрана. Корабль, из боевого эсминца, перестроенный под нужды в скорости, манёвренности и живучести, с приятным слуху гулом опустился на металлические плиты пола в ангаре. Стекло, защищавшее зрителей, с тихим шелестом исчезло в полу. Сейчас они находились на орбитальной станции. Верфи тут были почти полностью пусты. И дело было в банальном до смеха факте — у этой цивилизации законом было запрещено производить военные корабли на продажу. Поэтому мало кто интересовался покупкой звездолетов у них, даже несмотря на превосходное качество и не слишком задранные цены. Мало кому были настолько интересны их яхты, чтобы пробираться ради них через половину галактики. Локи усмехнулся, провожая взглядом техника. Было весело наблюдать, как местные делали вид, что внутри они такие же белые и пушистые, как и снаружи. Как будто он не ознакомился со сводками о последней межсистемной войне, в которой они принимали участие и в которой с разгромом победили, поглотив соседей и загоняя их в демократичное, но рабство. А ведь такие войны редкость — неудобно, муторно, дорого, почти никогда не окупается в полной мере. Их теперь собственный корабль, корпус которого его Душа сейчас с таким восторгом побежал лапать, был совершенно не боевым. Так, для безопасного путешествия, залогом которого была возможность удрать. Внутри всё было идеально устроено для отдыха и длительного пребывания. Были так же капсулы для гибернации человекоподобных существ. Харри, конечно, видел эскизы и голографическую проекцию, которые ему таскал Локи по мере проектировки их судна, полностью взявший дело в свои руки. Но вот так вот, в живую… Поэтому ничего удивительного в том, что сейчас он мгновенно затерялся в нутре радости любого фантаста с Земли. Локи покачал головой, и отправился закрывать договор и оплачивать работу. Он неспешно шел по пустынным коридорам верфи. Эхо разносило его шаги. Конечно, можно было сейчас развернуться, взломать системы биометрического распознания владельцев корабля с правами капитана, для настройки которых было необходимо получить карты-доступа у продавца, и смыться в неизвестном направлении. Но, право слово, зачем начинать путешествие с преступления, особенно такого мелочного. У него что, нет пары миллионов юнитов? Ха-ха. Сделка была закрыта без каких-либо проблем. Конечно, Бог обмана уверен, что переплатил. Но, учитывая сразу несколько лишь ему одному известных фактов, он был согласен на такие условия. Вернувшись на корабль уже со всеми документами и разрешением на вылет, Локи нашел Харри в кают-компании. — Душа моя, прежде чем мы полноценно отпразднуем начало нашего небольшого путешествия, нам надо заскочить в соседнюю галактику. — Мм, да? Харри вскинул голову, отлипая от разглядывания голографического экрана. Этим Бог бесчестно воспользовался, поцеловав в макушку. — Надо установить парочку дополнений. Ну, несколько боевых установок. — У нас же не боевой корабль, — Маг удивленно приподнял брови. — По первым чертежам да, — согласился Локи покладисто, потом добавил беззаботно, — но чем больше инстанций с проверками они проходили, тем больше мелких и незначительных изменений в них вносилось. Теперь тут всё готово для установки дополнительных модулей. Маг развернулся. Он оказался захвачен в плен чужих рук, но не противился этому. — Да ладно, и насколько сильно разняться чертежи? — Если в архивах, а именно туда попала вся информация, найдётся кто-то внимательнее слепой обезьяны, нам не поздоровится. — Как мило, мы начинаем наше путешествие с преступления. И что же ты предпринял, чтобы избежать этой досадной случайности? — Ничего, — Локи лучезарно улыбнулся, — но ты можешь хорошенько помолиться богу, и тогда, всё решиться. Харри сосредоточенно сложил руки в молитвенном жесте: — О, прекраснейшей и хитрейший Бог лжи и удачи, пошли мне свою милость: пусть никто и никогда не проверяет архивы…пожалуйста? — Какое красивое ты мне имя дал, — пробормотал Локи косясь чуть в сторону и выжидая несколько секунд, прежде чем щелкнуть пальцами. Где-то в серверной, из-за чистой случайности, кем-то неудачно оставленного стаканчика с мутно-фиолетовой жидкостью, странный местный напиток на вкус как машинное масло, и упавшего из-за толчка от заклинившей на палубе ниже двери, случилось короткое замыкание. И система после аварийного включения, откатилась на состояние на двадцать четыре часа раньше. Харри, для убедительности прикрывший глаза, приоткрыл один. Глянул на Бога подозрительно. — Мм? Я не почувствовал колебаний магии, — произнес он, даже принюхался на всякий случай. — А её и не было, — Локи озорно улыбнулся и с намеком глянул на циферблат часов внизу большого голографического экрана в центре стола в помещении, — чистый расчет. — Монстр, — пробормотал Маг. Локи ничего не сказал, только повел проводить детальную экскурсию, пока они ждали разрешения на вылет со станции.

***

— Заскочим по пути в Асгард? Неожиданный вопрос раздался в темноте жилого помещения с большой, двухместной кроватью, где сейчас лежали два существа, честно объявившие темное время суток и собравшиеся лечь спать. Локи только предложил, подходя немного издалека. Но, к сожалению, Харри сразу раскусил его, встрепенувшись и даже выпутавшись из его объятий, чтобы сесть в кровати. Локи приподнялся на локтях, смотря на силуэт Мага, освещенный слабым светом звезд. — Я пока не могу познакомиться с твоей матерью. Я вообще пока даже смотреть на твоих родителей не могу! — Почему? — Бог обмана давно хотел познакомить двух самых близких существ, что были в его жизни. Но Маг отчаянно сопротивлялся. Локи подумал, что возможность путешествовать между звезд вдохновит его, и это поможет ему притащить его в золотой замок. Однако, пока не похоже, что, даже отсевший подальше от него, волшебник согласится вновь посетить Асгард. — Мои легионы ещё не захватили ни одной страны или планеты! — Харри схватился за волосы. — Как я должен смотреть в глаза твоей матери, когда не достоин, даже стоять рядом с тобой?! Нет, дай мне ещё немного времени на эксперименты. И тогда… Судя по выражению лица, что слабо просматривалось в полутьме, конечно очень милого, но только по мнению Локи, и на самом деле представляющего собой отражение каких-то очень нехороших идей, Харри был настроен серьезно. — Что? Нет, я, конечно, буду рад, если ты порадуешь себя, упиваясь властью, но причём тут достойность? Если ты запамятовал, — Локи, мысленной командой, активировавшей ночник над кроватью, продемонстрировал запястье: на светлой коже едва заметно проступала рунная вязь, оплетающая его, — мы уже состоим в браке. — Как ты только меня под венец подвёл… — Душа моя, знай, ты держался стойко. Но фактически, именно ты связал нас куда прочней, свадьба была лишь формальностью. Теперь, когда Богу обмана стала ясна причина, ранее умалчиваемая Харри, он расслабился и даже умилился. Маг не противился самой идее знакомства. Просто волновался, что не понравится его семье и произведет на них плохое впечатление. Не став уточнять, что с новой политикой, которой Один придерживался уже много столетий, тот скорее навлечет на себя недовольство, если в открытую займется узурпацией власти и угнетением каких-нибудь разумных, Локи слабо улыбнулся. Хотя, поймал он себя на следующей мысли, «недовольство» это будет показательным. И в целом мыслил Харри правильно, выбирая варианты как произвести впечатление на воинствующих асов. — У меня гениальная идея, — Бог вернулся в реальность из своих мыслей, внимательно посмотрел в глаза Харри, и, увидев обычно не очевидные безумные нотки, приготовился услышать что-то фееричное. Предчувствия его не обманули. — Дай мне месяц, и я точно буду готов к маленькой, но громкой войне. Немного подебоширю и вломлюсь в Асгард, предлагая обмен: мир на принца. И твоя репутация не пострадает. — Ага, и жить тебе потом с Тором, — Локи рассмеялся, и, утерев одинокую слезинку, сквозь смех уточнил, — Золотце, тебе прошлого раза не хватило? — То было тайное проникновение, поэтому не считается, — Харри сложил руки на груди. — Конечно. Ладно, я рассчитываю ещё увидеть несколько снов. Локи снова лег на подушки. Под его одобрительное урчание, Харри устроился рядом поудобнее, кладя голову ему на грудь, в районе сердца. Накрыв их одеялом, Локи полностью расслабился. — Спокойно ночи. — До встречи в новом дне, Любовь моя. Свет потух. Локи закрыл глаза.

***

Харри проснулся резко. На него словно воды вылили. Он быстро сообразил в чем причина: в комнате было холодно, одеяло, в которое он закутался по самые уши, не помогало согреться. Поворочавшись некоторое время, он был вынужден признать, что не может больше заставить себя заснуть. Дымка сна растаяла окончательно, оставив его сознание встревоженно гонять в голове одни и те же мысли. Лениво поднявшись, он подполз к краю кровати. Раздраженно щёлкнул языком. И зачем она только такая большая… Всё желание вставать можно по пути к её краю растерять. В неосознанном действии, потянулся к тумбочке. Прицепив чип на висок, он мысленной командой снял с широкого окна затемнение. Комната тут же утонула в ярком свете космического простора. Раньше он думал, что космос место темное и непознаваемое. Но сейчас его глаза болели от взгляда на бесчисленные яркие звезды. Потянувшись и зевнув, Харри встал босыми стопами на пол, что был уже разогрет, но никак не помогал справиться с общим ощущением холода. Хм, а если на него лечь? Он накинул на плечи тонкий халат и вышел из каюты. Коридор освещал слабый свет неоновых ламп. Харри не делал его сильней. Ему нравился полумрак. Дойдя до ванной комнаты, остановился на миг у двери, протянув руку и схватив воздух: ручки не было. Странное оцепенение охватило его. Нахмурился, не понимая причин своего состояния. Потер висок, но наткнулся там на чип… Собирался отодрать инородный объект, но вовремя вспомнил что он нужен для управления кораблем. Приложив руку к сенсорной панели рядом с дверью, дождался пока створки бесшумно разъедутся в стороны. Зашел в ванную. Его на миг ослепил вспыхнувший свет. Зашипел, прикрывая глаза, перед которыми расцвели яркие пятна. Справившись, осторожно подошел к белой раковине, уставился в зеркало. Мешки под глазами «украшали» его лицо не хуже заостренных скул, выделяющихся на бледном и худом лице. Включил воду. Подставил руки, кожа моментально покраснела, но он словно не замечал слишком высокую температуру. Завис, рассматривая свои пальцы. Поскреб черную ногтевую пластину, немного в замешательстве. Покрутил рукой, омываемой струями воды. Что-то инородное, поселившееся в голове тревожной идеей отрезать кисть, не давало ему покоя. Скребущее на периферии сознания, чувство беспокойства, только подливало масло в огонь его нервозности. Вздрогнул всем телом, встряхиваясь, и отрегулировал воду. Подрагивающие пальцы болели и немного отрезвляли. Умыл лицо. Выдохнул резко, уставившись в зеркало. Привычным жестом зачесал влажными руками волосы назад. Замер, поймав себя на этом странном чувстве неправильности, что накрыло его с головой. Вьющиеся волосы черной волной падали на плечи. Они щекотали затылок, шею и ключицы, не закрытые тканью темного халата. Всё же было в порядке… Харри заколотило. Ему стало очень страшно, а ощущение холода и всепожирающей пустоты, распространяющейся склизкими щупальцами изнутри, только усилилось. Он понял, что постепенно теряет связь с реальностью. Схватился за грудь, второй рукой опираясь о край раковины. Очередная паническая атака — понял быстро. Только, это какая-то слишком необычная. Никогда не было так… Обдумать это сил ему не хватило. Он понял, что кроме разрывающего легкие учащенного дыхания, он не ощущал стука сердца. Его вырвало. Нечто черное и густое исторгло его горло. Отдышавшись, он поспешил промыть рот, избавляясь от гнилостного привкуса застоялой крови. Голова кружилась, мир перед глазами плыл, размывались очертания предметов. Ему было очень страшно. Яркий свет выжигал глаза. Он зажмурился, тяжело опираясь о раковину. И только после этого его взгляд зацепился за якорь, спасающий его от подступающего откуда-то из глубин сознания холода: на его запястье алым горели незнакомые знаки, охватывающие его руку. — Ха, — резко отшатнувшись, неудачно ставя ногу и падая, он только рад был сбежать от своего отражения. «Это же не я, отражение неправильное, оно мне врёт» — стучала в голове набатом мысль. Она рвалась наружу, требуя порвать связки в крике. Но всё что он смог сделать: выругаться, потирая ушибленный затылок, что столкнулся со стеной, когда он в приступе неконтролируемой паники отползал от зеркала, из которого на него пустым взглядом смотрел незнакомец... Схватился руками за лицо, пытаясь сорвать чужое обличие. Раны моментально затягивались, черная и испорченная кровь забивалась под ногти. Нет… Замер, скрючившись и обхватив ноги руками. Некоторое время ему потребовалось чтобы полностью опустошить свою голову, оставшись наедине с чувством беспомощности. Нерешительно поднялся, пошатываясь. Отвратительный запах гнили стоял в помещении, в нем растворялся тонкий аромат мыла. — Проветри, — скомандовал голосом. Тихий гул заработавших систем очищения вернул ему ощущение контроля над пространством. Чего он испугался? Всё хорошо. Нет в мире более безопасного места чем, бесследно растворившийся в бескрайнем космосе корабль, вышедший из гипер-прыжка в произвольной точке. Он больше не смотрел на зеркало, покрывшееся тонкой паутиной трещин и разбивающей его отражение на множество копий. Закончив умываться, он вытер лицо полотенцем, что пахло странно, но приятно. Дойдя до кают-компании, продолжал бросать взгляды на своё запястье, пытаясь понять, про что была клятва. Хотя, какая разница? Пока он её не нарушил, а это он поймет, когда начнет корчиться в агонии, всё же хорошо? Странная злость улеглась в сознании, потусторонний холод, окутавший его, тоже начал отступать. Скинув морок сгущающейся по углам тьмы, он оказался в уютном помещении, заливаемом теплым светом. Усевшись на округлый диван, окинул взглядом стол, на котором тут же приветственно загорелся экран терминала. Внимание невольно зацепилось за длинную курительную трубку. Взял её, повертев. В скрытой нише в столе хранился табак и инструменты. Набив трубку, приложился к ней губами. Замер, выдыхая сизые клубы дыма. Закашлялся. Странно. Он же курил раньше… Ведь зачем ещё ей тут лежать. Тлел табак, добавляя вкуса пустому и стерильному воздуху. Харри с сомнением нажал несколько иконок на голографическом экране, открывая информацию о маршруте. — Хм? — нахмурился, смотря на сообщение в истории действий о прерванном пути. Но, что было конечной целью? Название «Суверен», сколько бы он не напрягал память, а от таких усилий голова начинала побаливать, не мог понять, что это и зачем ему туда. Наверное, случайно маршрутный лист поставил, потому и прервал путь. Заключив так, придумал себе в голове сцену, где все это было в реальности, успокоился, откидываясь на диване и запрокидывая голову. Что делать? Поймал себя на странном жесте: он не помнил, чтобы в задумчивости накручивал пряди на палец. Это было такое странное действие. Нет, стоп… Сжался, подтягивая к себе ноги и обхватывая их руками. Что он тут делает вообще? Зачем ему куда-то лететь если он ничего не знает о космосе? Да он даже управлять кораблем не умеет. Почему он тут совсем один? Разве он был один? Он заметил это только когда мокрая дорожка прочертила путь от его глаз к подбородку: он плакал. Но, почему?! В бесшумной истерике он тонул не долго. Очень быстро на смену ей пришла неконтролируемая злость. Взял свою магию под жёсткий контроль — ни один прибор не моргнул. — Что за бред, — поднялся, скрежетнув зубами. Расправил плечи и направился в свою комнату. Быстро нашел палочку, хранимую под стеклом ларца из темного материала, не пропускающего магическую энергию. Холод распространяющийся от палочки, проникающий под кожу и въедающийся в кости, остудил его голову. — Курс на «дом», — совершенно не зная, чего ожидать и есть ли вообще такая команда, он произнес это. Он ощутил странный толчок пола. После чего за окнами всё смазалось. Звездолет без подготовки ушел в прыжок. [Расчетное время прибытия: 4.53.12] Таймер появился на стене, выводимый туда системой дополнительной реальности, встроенной в чип. — Не плохо, — пробормотал. Палочка уже дарила ощущение безопасности. Но этого было критически недостаточно. Переоделся в обычную одежду. Над солнечным сплетением качнулся превращенный в подвеску камень-воскрешения, когда он застегивал цепочку. Было как-то непривычно делать это. Волосы путались. Но он уже принял решение игнорировать подобные странности. Зачесал волосы. В ушах сверкнули артефакты-серьги. Оставшееся время провел, замерев в позе для медитации и сканируя своё сознание. Это не принесло никаких результатов, кроме вскрытия ещё более застоялых «травм» и обнаружения несостыковок, от которых всю его суть выворачивало. Звездолет выплюнуло на орбиту голубой планеты. Земля — узнал он «дом». Стоя у иллюминатора и заложив руки за спиной, пристально смотрел на планету. В голове поселилась тишина. Он совершенно не знал, что ему делать дальше. У него не было цели. Не было уверенности, что он делал до этого. Чего хотел. Был только страх и холод пустоты. Прикрыл глаза, пытаясь отыскать воспоминания о том, что делал раньше, когда оказывался в «таких» ситуациях. Пусто. А кто может помочь? И, с чем помочь? Переведя космолет в режим ожидания, Харри накинул на плечи плащ смерти и совершил безумный поступок — телепортировался на Землю. Будь он магом средней руки его бы расщепило ещё в первой половине пути. Когда появился над поверхностью земли, понял, что не рассчитал и сделал это слишком высоко. Ноги встретились с асфальтом, и по ним поднялась волна тупой боли от удара. Вдохнул чистый и свежий воздух, полный пьянящей ночной прохлады. Сориентировался быстро. Он находился в Лондоне. Недалеко от дома Рона и Гермионы. Интуиция, а он точно действовал последние полчаса неосознанно, его не подвела. Черной тенью скользнул он по пустынным улицам. Шаги его были не слышны и легки, ни одна лужа не колыхнулась от его поступи. Стоя напротив темной двери в свете одинокого уличного фонаря, Харри старался придать своему лицу нормальное выражение. Он помнил, как делал это раньше. Ничего сложного. Тем более, что его улыбка искренняя, и просто нужно скрыть остальное. Дверь медленно распахнулась, впуская в его серый мир смесь запахов трав, какой-то еды, чужого парфюма. На пороге стола Гермиона в ночной рубашке поверх которой она небрежно набросила кофту. — Харри, — она дернула плечами, — проходи, холодно. Он связался с ней некоторое время назад, заранее предупредив о своём визите. Женщина, серьезность ситуации сразу уловившая, пока не задавала вопросов. Одного только вида Харри, ей хватило чтобы проникнуться тревогой: его зеленые глаза нездорово пылали, а тень падающая на его лицо, только придавала ситуации неприятный оттенок чего-то ужасного. Харри осмотрелся в гостиной, куда его отправила Гермиона. Она колыхнула какие-то воспоминания, но он никак не мог понять, какие. Волшебница наложила на первый этаж заклинание тишины, чтобы не разбудить спящих на втором. Зажгла свет и переодевшись в домашнее, вернулась к Харри, сразу усевшись напротив него. — Гермиона, — после минуты молчания, размышляя, с чего лучше начать, сказал, — сейчас отвечай мне предельно сконцентрировавшись… Женщина серьезно кивнула, подобравшись. В руках она нервно сжимала палочку. Костяшки рук побелели. — Что я, по твоему мнению, сделал, когда последний раз позвонил тебе. Воспоминания об этом были зыбки и эфемерны. Она нахмурилась, потом медленно ответила: — Ты отправился в путешествие на космическом корабле. — Откуда я взял космический корабль? — Я не знаю, Харри. — Как и когда я научился им управлять? — Я не знаю. — И я тоже. Однако. Там был настроенный автопилот. И куча всего ненормального. Например, несколько комплектов одежды и даже зубных щеток пара. Герм, возможно мой вопрос покажется тебе странным, не думай об этом: я курю? Женщина нахмурилась. Мрачное выражение появилось на её лице. Она заговорила, с трудом выдавливая из себя слова. — Ну, во время войны мы курили. Но, насколько я знаю, сейчас ты этого не делаешь. Харри медленно кивнул, ободряюще ей улыбнулся, хотя получилось это у него скверно. И равнодушно сказал: — А ещё, я зачем-то ношу с собой это. Он достал из потайного кармана небольшой листок, на котором была фотография пустой, не застеленной кровати. Харри такая «сентиментальность» была несвойственна. Он не понимал, зачем ему это, но, когда попытался выкинуть, возникло острое чувство отвращения к своим действиям, и Маг остановился. Гермиона закусила губу, напряженно размышляя. Гостиная погрузилась в тишину, прерываемую только потрескиванием огня в камине, разожжённого коротким заклинанием. — Ты думаешь, — медленно начала Гермиона, — что есть «кто-то», о ком ты забыл? — Скорее всего не только я, но и ты, — кивнул Харри, — потому что думаю, я мог бы рассказать тебе о чем-то важном для меня. Гермиона была умной и быстро поняла, о чем были эти вопросы и свидетельствовали довольно простые факты. — Ты хорошо проверил свою память? Пятна есть? Несостыковки? — Да. Ничего не нашел. Но, мне нужно погрузиться глубже, чтобы проверить кое-что ещё… — Нет, — сразу ответила Гермиона, дрогнув. — Ой, да ладно тебе, — он махнул рукой, потом помедлил и приложил её к тому месту, где должно было быть его сердце, — это не самое безумное, что я просил тебя сделать. То ли ещё будет… Последнее он добавил значительно тише, изогнув губы в усмешке, прилипшей к его лицу после войны. Гермиона закрыла лицо руками, пытаясь успокоиться. — Да, мне всего лишь нужно убить тебя и не давать восстановиться, — она тяжело вздохнула, потирая лицо, — плевое дело. — Вот, а ты переживаешь. Нескольких минут должно хватить, — небрежно произнёс Харри, крутанув кистью. — Не верю, что предлагаю. Но, может обратимся к Реддлу? Он определенно сделает это с большим удовольствием. — И именно поэтому я не могу ему доверять, — Маг пересел к ней, положив руку на плечо и успокаивая, — всё будет хорошо. Со мной ничего не случится. Но, если же я пострадаю, разрешаю тебе меня воскресить и убить ещё раз, за такую глупость. Гермиона глянула на него с кислой миной, готового к погружению в прорубь зимой на озере у стен замка школы волшебника. Приготовления не заняли много времени. Они пошли в зал в подвале, специально созданный для проведения ритуалов. И вот Харри уже устроил свою голову между коленей сидящей на полу Гермионы, сосредоточенно смотрящей на него сверху. — Ты же знаешь, что это пиздец как страшно? — уточнила она напряженным голосом. Яркий свет отражался в зеленых глазах, изгоняя тень, всё это время таящуюся в их глубине. Харри улыбнулся: — Догадываюсь. Я бы, наверное, не смог, — подбодрил её, — итак, пожалуйста, будь нежна… Она отрубила ему голову без предварительных ласк. Кровь собиралась хлынуть рекой, но была остановлена заранее подготовленным заклинанием, и собралась в желобе, вырубленном в полу в виде круга. Тьма охватила мир вокруг Харри. Не долго пребывал он в пустоте без низа и верха. Несколько мгновений и ноги его коснулись темной поверхности, похожей на плотную водную гладь, отделяющей его от совсем неизведанных уголков его души. От касания ног, по пространству пошла рябь. Он твердым шагом пошёл вперед, туда, откуда веяло близкой границей между его существованием и пустотой небытия, пока мрак не расступился, открывая вид на невысокий одинокий книжный шкаф. На нём стояла незажжённая свеча в витиеватом подсвечнике из черного металла. Харри подошёл ближе, в темноте он не мог рассмотреть корешки книг. Его иллюзорные руки, сотканные из света, потянулись к подсвечнику. Он поднёс свечу к губам и легко дунул, зажигая слабый огонёк. Пламя озарило пространство, заставляя тени виться вокруг, давая возможность рассмотреть названия книг, выведенные золотыми линиями несуществующего языка. Харри потянулся, беря одну книгу за другой и пролистывая свою жизнь. Это было нечто, более важное чем его собственные воспоминания. Его память слаба, её легко можно подчинить, изменить, стереть. Это останется непоколебимым. Так он думал. Замер, смотря на первую попавшуюся ему пустую страницу. Записи резко обрывались. И по мере продвижения, таких уродливых пятен становилось всё больше и больше, пока они не заполонили одну из книг полностью. Хорошо, что духовное тело просто априори не может вывернуть содержимое своего желудка. Иначе он точно бы не сдержался и выпустил комок склизких червей ужаса, заполонивших его живот. Он медленно оставил книгу и взял следующую. Она отказалась открываться. Темный переплет словно сросся с страницами, тонущими в нём. Склизкое марево побежало по его пальцам, сочась из корешка. Осторожно положил книгу на шкаф, не рискуя ставить осквернённое к остальным. Взял предыдущую, открыл последнюю страницу. Перешел на первую, на которой витиеватым почерком было выведено: вернулся к началу. — Что-то потерял? — прошелестел в такт перелистываемым страницам тихий голос над его головой. Тонкие руки, больше напоминающие чистые от плоти кости, обтянутые белой кожей, легли ему на плечи. Их вес совершенно не ощущался. Как и присутствие другого существа. — Да, — прерывисто ответил, глотая крик, от которого горло сдавило спазмом, и смаргивая слёзы. — Хм, что-то ценное? — в потустороннем голосе смешивался тон как женщины, так и мужчины, он оставался далеким, пускай и звучал совсем рядом. — Да. Моё сердце. Слышишь, его нет, — раздраженно произнёс Харри, не способный справиться с эмоциями и продолжать разглядывать пустые страницы, он повернул голову, — чего тебе? На него смотрели два пустых провала в глазницах черепа, на который был накинут капюшон савана, из-за чего «Он» всё норовил раствориться в окружающей его тьме. Кости белели в отсветах гуляющего по ним света пламени, что в «Его» присутствии разгоралось с новой силой. — Переживаю, — «Он» чуть наклонил голову, саван качнулся, открывая вид на обратную сторону черного одеяния, усеянную мириадами огоньков, напоминающих звездное небо ясной ночью, — ты появляешься тут редко. — Ещё скажи, что скучал… — Нет, я рад, когда тебя тут нет, — голос оставался все таким же инородным и бесстрастным, холодные руки на его плечах дрогнули, опускаясь вниз, к груди, — если не можешь найти в пространстве и памяти, попробуй поискать между линиями времени. Харри устало запрокинул голову. Кости грудной клетки, скрытые за тонкой тканью, холодили затылок. «Он» нависал над ним, в глубине «Его» глаз, слабо прорезался зеленый огонь, питающий силу от зажжённой свечи. — Да, я попробую. — Можно всё, бояться нельзя. Череп не отражал никаких эмоций, голос тоже. Но этого и не требовалось. — Да, — Харри тихо рассмеялся, для него эта компания была чем-то необъяснимо приятным, ведь не было ничего, что он не смог бы доверить «Ему», — и, я тоже всегда рад встречам. В обмен на его гнев, злость и страх, безмятежное спокойствие вечного существа окутало его на прощание. Выскользнув в реальный мир, разминувшись с небытием, дыхнувшим в спину пустотой, Харри обнаружил себя лежащим на полу в луже собственной крови. Воспринял он это философски, с нотками самоиронии. Бледная Гермиона с дрожащими руками всё так же склонялась над ним. Стоило ему открыть глаза, она тут же молча подтащила его безвольное тело к себе повыше, и обняла. Её одежда покрылась темными разводами. — Боже. Это было просто ужасно. Я никогда не смогу повторить этого снова. Слушай, а сотри мне память… Она тихо шептала что-то, пока Харри возвращал чувствительность телу, контроль над конечностями. Он рвано вдохнул, откашлялся. Грудь болела, лишённые воздуха легкие горели. — Да-да, больше нам это не понадобится, — прохрипев что-то, он похлопал Гермиону по рукам, что стискивали его в объятиях, — давай притупим воспоминания, но не сотрем. Боюсь, шок пройдет, и ты мне мозг чайной ложечкой за такой поступок выешь. — Ха, ну конечно, — протянула женщина, и оттолкнула от себя Мага, что привычно начинал её бесить своими шуточками. «Ну конечно. Ему весело, это не он только что сидел и не давал трупу реанимироваться…» Подумала Гермиона с горечью. Нет, похоже завтра она не выйдет на работу, завтра она выйдет в лес и хорошенько там покричит, после чего уничтожит что-нибудь... Харри поднялся, протянул руку, помогая Гермионе, и вместе с тем оценивая уровень беспорядка. — Ой, надеюсь, мы снизу никого не затопили? — пошутил он. — Надейся, а то позвонят ещё в полицию, что я им скажу? Куру резала на суп, неудачно? — Гермиона взяла палочку, очищая помещение и свою одежду от крови. — Итак, вот мой план: мне нужно кое-что из «особого снаряжения», — Харри начал говорить, и увидев моментально изменившееся выражение лица Гермионы, поспешил, чтобы она не успела придумать лишнего, — ничего серьезного. Маховик. Маховик времени. Женщина вздохнула, успокаивая мысли и сосредотачиваясь. Ругаться она будет позже. Бить его спокойное лицо тоже. — Я отдаленно представляю, что ты хочешь сделать. В любом случае. Начнем с базовой подготовки. — Да, как раз и «яркость момента поубавим». Спокойная жизнь, спокойной жизнью, но это не отменяло того, что у них был подготовленный набор «особого снаряжения», рассчитанный, как гордо заявлял Рон всякий раз, когда они его пополняли, на «минимум, свержение действующий власти» — и эти опасные для общественного порядка мысли часто посещали устающего на работе Уизли. Последний маховик времени, честно украденный ими у Министерства, а потом который списали в качестве сопутствующих потерь, был одним из артефактов, что они хранили «на случай конца света». Но они не были безрассудны — в это хотелось верить и эту иллюзию они поддерживали, разработав условные протоколы действий, учитывающие возможные неприятные последствия использования большинства артефактов из их «коллекции». Избавившись от следов крови и приведя себя в достойный вид не только что поднявшегося трупа, Харри нашел Гермиону на кухне, тихонько пьющую кофе. — Мы разбудим Рона? — уточнил, садясь рядом. — Нет, — женщина коротко улыбнулась, — у него завтра будет сложный день. Тем более, на «детекторе лжи», только он сможет честно сказать, что мы не пытались сделать ничего противозаконного. — Ха, — Харри усмехнулся, подавив желание обратить внимание на излишнюю паранойю. Потому что она была как раз очень уместной. Они перешли в кабинет Гермионы. Женщина устроилась на диване, Харри сел с краю. Теперь её голова была на его коленях. Бузинная палочка легла в руку, приятно покалывая кожу ощущением струящейся под пальцами силы, и подталкивая к свершениям. Он положил пальцы второй руки на лоб женщины, медленно и осторожно погружаясь в её разум. Но его не интересовали поверхностные мысли или более глубинные переживания. Проходя через это, он ни на чем не зацикливал внимания. Остановившись у кромки подсознания, он выудил из него несколько значимых «якорей», после чего потянул их к духовному телу Гермионы, и уже на этом уровне установил «закладку». Хотелось верить, что теперь, даже если воспоминания о нём исчезнут, или он перестанет существовать в этом мире, женщина сможет получить доступ к заложенной в её голове информации, так как она не будет связана с памятью, и, следовательно, ни одно влияние не пошатнет этого. Это было чем-то похоже на то, что было у Харри, только куда надежнее, ведь даже в его «храме души», страницы книг были пусты, подтерты чьей-то неаккуратной рукой, которую он пообещал себе вырвать… Погасив кровожадный порыв, осторожно покинул разум Гермионы, напоследок притупив её воспоминания о его убийстве. Надо сказать, картина это была действительно неприглядна и могла оставить травму. — Всё, мы защищены. Я бы конечно ещё Тому подкинул такой подарочек, но он раньше в меня авадой кинет, — пробормотал Харри, переводя дух и стирая выступивший на лбу пот. — М-да, если что-то пойдёт не так, не хотелось бы одной тебя вытаскивать, — медленно разлепляя глаза и борясь с головной болью, а также жжением, что распространялось от её магического ядра, согласилась Гермиона. — Да всё будет в порядке, — Харри гнал от себя всякое беспокойство: оно не должно было мешать его разуму искать выход из ситуации. Ну вот опять. Он уверен, что это не его идея, не его слова. Но они проносятся в голове бесстрастным, пустым голосом, за которым нет никакой личности. Это было пугающе ненормально. Сглотнув, Харри помотал головой. Дальше пошли часы нудной, но жизненно необходимой подготовки. — Слушай, — незаметно пришедший рассвет разогнал мрак, остались только тяжёлые мысли. — Мм? — Гермиона устало потёрла покрасневшие глаза. — А у маховика были какие-нибудь ограничения на дальность прыжка? Гермиона полулежала на диване. Они только что закончили. Она собиралась расслабиться. Но теперь, услышав вопрос, насторожилась и резко подскочила. — Что. Значит. Твой. Вопрос? — Ну, я прикинул, — Харри тоже насторожился, он уже понял, что его поняли, но не до конца, — сколько мне надо отмотать… — Ты же собирался прыгнуть на несколько часов назад, да? На несколько часов? — Гермиона перестала напоминать уставшую, но все ещё красивую женщину, о нет, весь лоск слетел, обнажая натуру фурии, готовой растерзать тупого человека. — Ну, кхм, — Харри отвел взгляд и тихо произнёс, — тридцать один… — А, ну да. Это конечно риск... Гермиона успокоилась. Прикинула — сутки и время что Харри потратил. Получается примерно 31 час. — Год. — Харри, ха, мальчик мой, ты в своём уме, не? — голос Гермиона дрогнул, и сорвался в фальцет. Харри резко вскинул руки. Магический всплеск удалось сдержать. Хотя щит и жалобно треснул. Женщина побледнела. Устало опустилась на диван. Харри обеспокоенно поддержал её. — Угу, — пробормотал Маг, — мне надо переместиться в своё детство. Только так я смогу исправить эту, хм, досадную ошибку. — У нас на руках, — тоном, предназначенным для маленьких детей, начала Гермиона, пристально смотрящая ему в глаза, — только косвенные доказательства. И на их основании, ты хочешь совершить такой идиотский поступок? С каждым словом её лоб все больше покрывался морщинами. Словно она пыталась вникнуть в глубину его мысли, но наткнулась на непреодолимую стену его кретинизма. — Ну. Я бы не назвал «косвенным» свидетельство своей «души». — Ты… Гермиона медленно вдохнула. Харри воспользовался моментом и продолжил. — Поскольку я бессмертен, даже если мне придется ждать столько лет для «подмены», ничего страшного не случится. Я даже внешне не изменюсь. — Ага, только, как бы твоя крыша не потекла окончательно! — Гермиона не справилась со своим беспокойством, и зло крикнула на Мага. Заклинание тишины давно развеялось. Со второго этажа, сонно потирая глаза, спустился Рон. — Герм, а не рановато ли для любовничков… Он подавился зевком, увидев всю картину и оценив состояние волшебников. В нём моментально щелкнул переключатель, и вот Рон уже серьезно смотрел на них, держа в руках палочку. Решительно подошёл, сел рядом с Гермионой, положив ей руку на плечи. — Так. С начала и по порядку. Бросил Уизли тоном, не терпящим промедления. — Я обнаружил всеобъемлющее влияние на мир, из-за которого пропала часть моих воспоминаний, а часть была заменена на искусственные, то же коснулась и других, — Рон размеренно кивал на каждый тезис Харри, встраивая их в общую систему и ничему не удивляясь, — я собираюсь воспользоваться маховиком времени, чтобы вычислить вмешательство и вернуть всё на круги своя. Мне это надо, потому что я всем своим нутром чую, что потерял что-то очень важное, без чего моя жизнь больше не моя. А пустая оболочка. — И он хочет прыгнуть на тридцать один год, — Гермиона не выдержала и вывалила на Рона самую тяжелую часть. Уизли принял это со стоическим спокойствием. Его нервы были закалены достаточно, чтобы только его бровь дернулась. — Это звучит как прекрасный план для самоубийства, — подвел он категоричную черту, но тут же продолжил, — помимо этого. Есть ещё что-то, чем мы тебе поможем? — Нет. Только помните меня. Я уже поставил Гермионе блок. Давай сделаем и тебе, — Харри тоже упал на диван, развалившись в вольготной позе и медленно дыша. Он поддался ауре Рона и тоже начал собирать своё собственное спокойствие. — Герми, милая, ты хотела оставить меня в неведении? — Рон повернулся к ней, — Ну что ты… — Нет, я бы всё рассказала. — Или забыла. Рон взял жену за руку, тихо продолжив: — Рассчитайте сколько оборотов понадобится. Я не силён в этом, — он рассеяно посмеялся, потирая шею. — 276 048 часов за 31 год и месяцы, — Гермиона тоже сбросила всякие оковы рациональности и здравомыслия, — если один поворот это 3 секунды, понадобится 828 144 секунды. Её мозг, даже после бессонной ночи и напряжений, работал со страшной точностью. — Это 230 часов 24 минуты или 9 дней 10 часов и 24 минуты. Харри прикрыл глаза, созерцая пустоту своей души. Потом решительно поднялся. — Завтракаем, и я начинаю.

***

Они втроём переместились на границу с «Годриковой Лощиной» и окружающим её лесом. Найдя подходящее место, Харри постарался устроиться максимально удобно. Улыбнулся своим друзьям, что с беспокойством смотрели на него. Он мог ответить им только болезненной-решимостью, граничащей с безумием. — Пожалуйста, возьми её с собой, — ещё раз сказала Гермиона, протягивая Харри их сумочку судного дня. — Нет, — помотал головой, — если я что-то испорчу, вам она понадобится больше. — Так, Харри, тебе ответственное задание: найди меня в семь лет, и скажи, чтобы я не доверял конфетам от братьев, — произнёс Рон, кривя губы в сардонической улыбке. — Прости, это может нарушить хронологию. Твое отравление — это важная ступень в становлении тебя как личности. Ты должен стоически принять это, — Харри натужно рассмеялся, его на миг затопило тепло от того, что у него есть такие друзья, но это ощущение быстро растворилось в пустой грудной клетке. Он медленно выдохнул. Гермиона отдала ему небольшой лист, на котором было написано число оборотов важная информация о техники безопасности. Накинув петлю цепочки маховика на шею, Харри улыбнулся им. Глаза его изогнулись изумрудными полумесяцами. — Удачи, — тихо сказала Гермиона. — Держись там, — Рон протянул кулак. Харри ударил по нему своим. Опустил голову, сосредотачивая взгляд на золотом артефакте с песочными часами. Настроил себя на то, что не собьётся. И сделал первый оборот. Первое время всё шло хорошо. Но уже совсем скоро Харри осознал, что умрет раньше, чем закончит, от того что его мозг вскипит, а пальцы сотрутся в кровь, ведь поворачивать маленькие песочные часы за шероховатые ручки было ужасно. Он боялся, что пальцы сведет судорогой, но стоически терпел, продолжая монотонно считать повороты. Гермиона и Рон приходили проверять его каждый день. Они не подходили близко: боялись прервать концентрацию. А через несколько дней подходить стало просто опасно. Из-за чрезмерного нервного и физического напряжения, магия Харри начала сгущаться, создавая поле непригодное для нахождения в нём живых существ. На глазах истлела трава, расходящиеся от него жгуты силы тянулись жадными щупами к не чующим опасности мелким животным. Выпитые досуха крысы, лисы, птицы очерчивали вокруг Мага круг, за периметр которого переступать было нельзя. Харри не замечал ничего из этого. Весь его мир сжался в одну крохотную точку, в которой были его пальцы и золотые песочные часы. — Если я правильно все просчитала, это произойдёт совсем скоро, — прошептала на грани слышимости Гермиона. Она совсем перестала спать. Просто не могла, понимая, что пока она ворочается в кровати, Харри сидит в лесу, так и не изменив позу с первого дня, и крутит маховик. Любой другой на его месте, наверное, просто умер от истощения как физического, так и магического. Страшно представить, что с ним станет, когда он совершит переход. Это же сколько магии у него выжрет... — Сосредоточься на памяти, возможно ты заметишь какие-то изменения, — так же тихо ответил напряженный Рон. Он не был уверен в своем мозгу. Хах, совсем нет. До рези в глазах он всматривался в сгорбленную фигуру Харри, что с отсутствующим выражением лица крутил маховик. — Да… Гермиона прищурилась. Последний оборот. С тихим звоном разбилось время. Мага охватила вспышка белого света, рождаемая артефактом в его руках, разлетевшимся на множество мелких осколков в следующий миг. Пыль времени облаком накрыла Мага. Стрелка часов дрогнула и переломилась пополам. Харри не почувствовал боли от куска золота, вонзившегося ему в глаз. Всё что он мог, это продолжать сидеть и ждать окончания переноса. Он словно падал. Его окружало множество хаотичных звуков, тысячи голосов, возможно даже не принадлежащих этому миру, слились в какофонию, искажающую сознание и заглушающею его. Пустота почти поймала его в свои объятия, но в последний момент остатки цепочки на шее дернули его вперёд и он, прорвав полотно истории, выпал в материальный мир. Рон и Гермиона остались на опустевшей поляне. Их лица расслабились. Они постояли несколько секунд в оцепенении, пустым взглядом смотря вперед. После чего машинально разошлись по своим делам.

***

— Кха, — перестав кашлять, Харри тихо заскулил. Его тело отказывалось подчиняться его ослабшей воле. Он лежал на спине. Лицо его заливало что-то горячее. Он не мог сосредоточиться на том, что видел. Всё плыло и только алые пятна заполняли его голову всякий раз приходя с волнами боли. Дернулся. Пальцы рук свело судорогами. Они вцепились во влажную землю, мешая грязь с его собственной кровью. Он не знает, сколько прошло времени, прежде чем он смог заставить себя сесть. Мир вокруг пошёл калейдоскопом, грозясь в любой момент свернуться к точке невозврата. Но это постепенно отпускало его. Он мог видеть только одним глазом. Сосредоточился на руках. Пальцы начинали восстанавливаться, закрывая кости плотью. Вскоре он смог потянутся к глазу. Замер. «Через боль придет освобождение от страданий». Но, одно дело знать, другое делать… Сжал зубы. И не размениваясь на точность вытащил повреждённое глазное яблоко, которое порвали осколки маховика. Не смог сдержаться. Закричал от боли, изгибаясь. Ему повезло — он потерял сознание. Это было совсем не одно и тоже как производственные травмы. Нет, когда его била Наташа, это было совершенной мелочью по сравнению с этим… Когда очнулся только фантомы боли оставались с ним. Его тело полностью восстановилось. Теперь он смог вернуть себе осознанность и осмотреться по сторонам. Вокруг не было видно ничего, кроме белого тумана. Под ногами он увидел траву. Едва ощутимый ветер ласкал его лицо. — Ну, я хотя бы в мире реальном, — поддерживая боевой дух, он осторожно поднялся. Наведя палочку на себя, использовал очищающее заклинание. Если он встретит живых, будет неловко показаться перед ними с лицом измазанным в крови и грязи. Посмотрел под ноги. Подавил странное желание, присел на корточки и выкопав небольшую ямку в земле, похоронил там своё око. — Теперь точно всё хорошо, — нервно посмеявшись, пошёл в сторону Лощины. Остановившись на миг, Харри сглотнул тяжёлый ком. Его живот скрутило от нехорошего предчувствия. Среди марева плотного белесого тумана проступали очертания домов. Но они совершенно не походили на те, что он видел раньше. Не могло же за тридцать лет всё так измениться! Он должен был выйти прямо к дому Поттеров. Но там, где он должен был быть вообще ничего не было! Медленно вдохнув и выдохнув, Харри с трудом, практики мало, смог окунутся в магические потоки, пронизывающие мир. Его омывали эти струи из магической силы, огибали его фигуру, что совершенно не вписывалась в них. Харри внимательно окинул взглядом деревню перед ним, ища «искажения». Взяв в качестве проводника палочку, он, следуя повороту её конца, пошел в направлении самого заметного искажения. Улица была всего одна, по обе её стороны раскинулись ветхие и совершенно жалкие домики, своими пустыми окнами следившие за одинокой фигурой в струящейся серебром мантии, скользящей в тумане. Палочка привела Харри к дому в самом конце пустынной улицы. Совершенно не беспокоясь о последствиях, он всегда может стереть память, Харри подошел к двери. Коротко постучал. Ему открыли с небольшой задержкой. На пороге стоял подросток с грязными, но не потерявшими яркости, рыжими волосами. Он поднял голову, уставившись на Харри. Мутные зеленые глаза парня наполнились страхом. Он открыл рот и что-то произнёс. Но Харри не понял ни слова. Только стоял неподвижно и смотрел на молодого волшебника, а в сознании стучала странная мысль, что он мог бы знать его, пускай и не лично. Но, что за глупости... Не долго размышляя, Харри поднял палочку. Глаза ребенка расширились, это всё что он успел сделать, прежде чем его сознание потухло, и он замер неподвижно. Харри не собирался биться головой о непонятно откуда взявшийся языковой барьер. Сосуды его не выдержали напряжения, из носа потекла кровь, как и у мальчика, напротив. Ещё один взмах палочки и состояние того улучшилось. Избавился от следов крови — скоро это действие станет привычным, нет, так не пойдет, надо бы что-то менять в жизни. Харри холодно посмотрел на приходящего в себя подростка, пряча палочку в складках плаща. — К-кто ты? Что тебе надо? — повторил свой вопрос рыжий пацан, забывший, что уже спрашивал это. — Как твоё имя? — изогнул губы в доброжелательной улыбке. Парень не смог ему ответить. Не успел собраться с мыслями и сориентироваться. Из глубины хижины, домом её никак назвать язык не поворачивался, раздался старческий недовольный голос. — Эй, Годрик, ты чего там?! Харри посмотрел на ещё больше испугавшегося пацана перед ним. Годрик… Гриффиндор?