Просто "Не повезло"

Губы мальчика обидчиво дулись, а складка между двух крохотных бровей выглядела донельзя умилительно, он вновь и вновь делал незамысловатые движения руками в направление окна, но ничего не происходило, от чего ребенок начинал лишь сильнее злиться, а детское лицо наливаться румянцем гнева. Любой бы растаял, при виде такого злого малыша, попытался бы утешить и успокоить, но не его наставник. Не Мэй Наньцин. — Ваше Высочество, чем это Вы занимаетесь? Опять бездельничаете? Се Лянь скрестил руки на груди отвернувшись от учителя. — Ничего подобного! — Мальчик стоя спиною к наставнику демонстративно пнул книгу, спокойно лежавшую у его ног до этого момента. — Мы должны сжечь этот мусор, тут сплошное вранье! В ответ ему было молчание. — Учитель, Вы... — Принц не успевает договорить, когда в затылок прилетает глухая оплеуха. — Ай! Учитель грозной тенью навис над Се Лянем: — Вы сейчас лишь безнравственный мальчишка, как еще хватает совести так обращаться с вещами, которые в несколько десятков раз старше Вас самих? — Мэй Наньцин с абсолютным равнодушием обошел потирающего голову принца и поднял рукописи, задумчиво рассматривая обложку. К тому моменту, как наставник решает наконец заговорить с учеником, тот выглядит совершенно покаянным: Волосы что были собраны в продуманную прическу, от вечных поглаживаний сейчас смотрелись как запутавшийся моток ниток, гордая осанка соблюдавшаяся даже во время сна — исчезла, да и сам принц будто бы визуально уменьшился, а руки, которые до этого активно жестикулировали, сложились в извиняющемся жесте. Все дело в том, что Се Лянь крайне редко навлекал на себя гнев кого бы то ни было. Одни боялись даже подумать злиться на принца, другие находили его до нельзя очаровательным и всё прощали, а третьи, если Се Лянь и напортачил, то просто давали цель все исправить. Но сейчас принцу было действительно страшно. Наставник — человек глубоких нравов и крайне уважающий чужой труд. А принц повел себя крайне не почтительно, не задумавшись о последствиях. — Н-наставник, прошу меня простить... Я повел себя очень дерзко и готов понести наказание. Мэй Наньцин не обратил внимание на раскаяние, он продолжал изучать книгу и постукивая пальцем по переплету сказал: — Ваше Высочество, где Вы взяли эти рукописи? Се Лянь приободрившись ответил: — Пару дней назад Вы поручили мне сходить в библиотеку за картами формирования государства Юнъань, и на одной полке с ними стояла эта книга. Я посчитал, что она может пригодиться на уроках истории и взял с собой. Но в ней кроме странных рисунков и слов больше ничего не было! Учитель поправил очки на переносице и прикрыл глаза: — А Вы еще и убеждали меня, что не бездельничаете. Как продвигаются ваши уроки... магии? Се Лянь вновь насупился и отвел взгляд. — Наставник, Вы убедились, что эта книга написана с целью обмана? Как она еще на полку библиотеки попала? На последний вопрос принц знал ответ. Обложка рукописей была сделана из высококачественной кожи, посередине был вылеплен нечеловеческий глаз, радужка которого была из красного камня, Се Лянь предположил что это рубин, а сам зрачок из одного черного жемчуга, еще и весь корешок был позолочен. Не удивительно что книга такого оформления находиться в королевской библиотеке, пусть и содержание разочаровывало. Мэй Наньцин наградил ученика снисходительным взглядом. — Ваше Высочество еще слишком зелен для выявления целей написания таких древних текстов. Вам стоит уяснить, что не все кажущееся неверным является таковым. И пока Вы не будите уверенны в своих доводах не делайте выводов, или вообще не лезьте куда не следует. — Наставник, но ведь... — Кажется, Вы подзабыли что провинились. Ваше наказание писать: "Я невоспитанный человек, который оскверняет старания умерших.", и продолжаете до того момента как посчитаете, что искупили свою вину. — Но я... — И будьте благодарны, что Вас не высекли розгами. Или Вы желаете ужесточить наказание?

***

К моменту когда солнце село за горы, а луна проявилась в небе, с дюжину листов были исписаны позором принца. Се Лянь поставил точку к последнему предложению и вымученно упал на пол. Спина напомнила о долгом сгорбленном положении ноющей болью, а руки практически не ощущались своими, от напряжения они сделались сродни ватным, только лишь осязаемые мозоли на ладошках еще давали чувство принадлежности к телу. — Ваше Высочество, Вы закончили? Голос наставника настолько неожиданно прозвучал за Се Лянем, что у того от резкого рефлекторного поднятия на ноги закружилась голова. Принц кое-как проговорил: — Учитель, я... кажется все. Мэй Наньцин хмыкнул: — Если Вы не уверенны в результате, можете для закрепления прописать еще один листок. С гордо поднятой головой принц воскликнул "Я уверен!". Вообще он до сих пор ощущал себя как то не в своей тарелке, вроде бы искупил свою вину, сделал все необходимое для этого, даже голос учителя стал приободренным, но в воздухе чувствовалось негласное напряжение. От чего казалось, что за этим стояло нечто неизвестное. — Ваше Высочество задавал вопрос: Почему книга переполненная вымыслом попала на полки королевской библиотеки, но готов ли он услышать ответ? Очевидно что это был риторический вопрос, скорее как рассуждение вслух, но Се Лянь без каких либо сомнений сказал: — Я весь день размышлял об этом, если учитель позволит, то я бы очень хотел узнать ответ! Мэй Наньцин как-то ностальгически улыбнулся, а взгляд его потеплел, словно он вспомнил нечто не особо важное, но дорогое сердцу. Он похлопал по дивану рядом с собой, тем самым пригласив девятилетнего принца сесть рядом. Се Лянь быстрым шагом подошел к наставнику, сегодня у него довольно странный настрой, но он не брался судить. — Вы хотите высказать свои версии? Мэй Наньцин сказал это ровным тоном, но в нем читалась уверенность что Се Лянь допустит ошибку. Принц высказал свое первое предположение: — Из-за хорошего оформления? Учитель хмыкнул, убеждаясь в своих мыслях. А Се Лянь попытался снова: — Может, содержание несет в себе фантастический или развлекательный подтекст? Наставник опроверг теорию: — Нет. Содержание наполнено лишь историческими фактами и немного приукрашенной реальностью. Глаза юного принца несколько раз моргнули будто сами по себе, а по-детски пухлые губки приоткрылись, что бы в следующую секунду закричать чересчур громко: — Но наставник! Я же явно разобрал там слова: "Зло", "Колдовство" и "Убийство"! Как они связанны с историей? Если последнее еще можно связать с прошлым, то два первых звучат слишком нелепо. Конкретное зло — невозможно, все события несут в себе как и положительные так и отрицательные последствия. И назвать что-то определенно "плохим" или "злым", значило показать себя человеком с односторонним взглядом. А колдовство больше напоминает слово выдернутое из контекста сказок. Такова была логика принца. С самого рождения Се Ляня растили в мире, где все было окутано цветами и картинками с улыбающимися рожицами. Его Высочество не представлял себе что такое болезнь, голод, смерть, страдания, тайны и мучения. Он всегда смотрел на всё как третье лицо, и поэтому мог рассуждать так открыто и с разных сторон. Потому, когда странные слова употребились в исторической книге только с отрицательным умыслом, хотя, обычно встречались только в притчах, это все показалось Се Ляню чем-то неправильным и ошибочным. Но тем самым лишь подогрело интерес к странным изображениям и непонятному тексту. — Ваше Высочество еще слишком плохо разбирается во всех тонкостях языка Уюн, но я хвалю Вас за попытку использовать знания на практике. Принц глупо улыбнулся и отвел взгляд. Он редко удосуживался похвалы от Мэй Наньцина. И это было сродни сдачи экзамена, в школе для гениальных умов. Наставник достал откуда-то из-за пазухи ту самую злосчастную книгу, и положил себе на колени. — Вам не кажется что этот глаз выглядит странно? — Он указал на обложку. Се Лянь показал пальчиком на драгоценную радужку и сказал: — Этот цвет не встречается на глазах людей, но может у писателя просто не было других камней? — Завидую я писателю, у которого кроме Александрита нет других камней. Эта обложка - небольшая отсылка к содержанию. Но я не для этого завел разговор. — Учитель пролистал книгу, было видно, как он сомневается, но все-же приходит к решению. — Ваше Высочество помнит историю формирования Юнъани? Принц кивнул. — Вы бы хотели узнать предысторию династий королевств: Уюн, Баньюэ, Сяньлэ и Сюйли? Вновь незамедлительный кивок. Мэй Наньцин поведал Се Ляню историю. Когда еще не существовало конкретного деления территорий, народов и наций, по земле бродили необычные люди. Их прозвали по-разному, на юге это были колдуны, на севере — ведьмаки, на востоке — маги, а на западе — чародеи. Их обобщали, но каждый был в чем-то индивидуален. К примеру, существовали колдуны с нечеловеческими фрагментами тел, таких было легко вычислить по звериным ушам, хвостам и даже полноценным рукам с ногами. По большей части такие вели отшельнический образ жизни в лесу, уживаясь со зверьем и в какой-то степени контролируя его. Большинство не приносило людям проблем и чаще помогали, спасая случайных прохожих от волчих стай и диких медведей. Другие колдуны обладали примечательными чертами, как неестественный цвет глаз и волос. Такие были намного более коммуникабельны в отличии от своих сородичей. Они так-же отличались долгожительством, видением будущего, интуицией и не малой силой. Были способны управлять действиями и чувствами людей, достаточно только смотреть не отрываясь, особенно могущественные особи могли разом контролировать сотни человек. Другие подвиды не отличались чем-то явным: у одних были заостренные клыки и уши, у других необычное родимое пятно, а третьих было невозможно отличить от обычных людей, пока они не брались за дело, ведь в абсолютно любой работе им не было равных. Сначала люди радовались таким особенным существам рядом. Они позиционировали себя такими-же людьми и всегда были заодно с ними. Но, как то раз, один человек высказал предположение: "А вдруг они против нас? Может однажды им взбредет в голову стать царями мироздания и убить нас!? Обычных людей!" Сначала значительная часть жителей не предало значение словам пьянчуги, но именно тогда в их душах посеяли семена сомнений. В конечном итоге страх заволок разумы людей, вытащил из души крохи недоверия, превращая тех, кто защищал их, в главную угрозу. Добросовестные отшельники, в их глазах обратились монстрами, что заманивают людей в чащи и пожирают. Колдуны предсказывающие урожайный год, вмиг стали коварными демонами, что управляют людьми и ссорят их между собой, яркий цвет глаз свидетельствовал о возможности видеть потусторонних существ из ада. А рукастые существа, всего-лишь строят иллюзии, одурманивая глупых людей. Так и началась эпоха охоты. Безжалостные и кровожадные, что шли сотнями на одного люди, начали одерживать "победы", но и колдуны не собирались мириться с подобным исходом. Объединившись в группы они понимали, что человеческая раса решила массово убивать, и не одна деревня никогда не защитит и даже не приютит их. Сражаться было также бессмысленно, хоть и в войске колдунов встречались юноши способные в одиночку одолеть с десяток сильных, подготовленных людей, но десять победишь, накинут еще двадцать. Численное превосходство — опасная вещь. И им оставался один выход. Разойтись по свету в одиночку и затесаться в круги людей. Они подвергали себя пыткам самоуничтожения, скрывали свои особенности и лично захоранивали силы, но им удалось стать более схожими с людьми. Их обман был быстро вычислен, но не открыт до конца. Человеческая раса стала в сто крат настороженнее и принимали решения одно радикальнее другого. Собеседник смотрит тебе в глаза? Это ведьмак! Сжечь. Девушку любят животные? Колдунья их заговаривает! Сжечь. Парень преуспевает в учебе? Очевидно использует злые силы! Сжечь. Со злом боролось большее зло и победителей не было. Зато трупы из проигравших дотягивали до неба. Оставшимся колдунам терять было нечего, они решили действовать решительно. Они уже отличались, от самих себя в начале своего раскрытия, раньше это были личности, которым есть что терять: Жены, дети, родители, имущество — это было им дорого, но после массового истребления многие остались совсем одни, и им стало уже все равно абсолютно на все. Жизнь - смерть, пытки - милосердие, они потеряли даже самих себя, и все что осталось — это желание мстить. Только превратившись в безвольное, контролируемое местью оружие, они добились того чего отчаянно желали. Справедливости. Четверо сильнейших на тот век создали план управления. Они поделили территории и стремились достичь полного господства. Используя силы убеждения, врожденный ум и красоту у них получилось. Вышло так как в самом начале боялись люди, но изменить ничего нельзя. Самый сильнейший колдун забрал огромную территорию и назвал основавшееся государство в честь себя — Уюн. Трое других последовали его примеру и с разницей в несколько лет основали Сяньлэ, Баньюэ и Сюйли. Люди шептались, что королевская власть это обман и заблуждение, только бог имеет право вершить ими, но это меньшинство уже не слушали. В частности из-за агрессивных действий правителей направленных на каждого кто хоть как то критиковал власть.       Время шло, короли перестали цепляться за чистоту магической крови и колдуны выродились. Один род прервался из-за чрезмерного смешивания наций, другой за счет супружеской неверности. Это было не так важно. Единственные кто еще чтил в своих жилах кровь сильнейших, были правители Уюна. Они не брезговали инцестом если им казалось, что у их детей слабые дары и стремились породить величайших. Даже создали заклятье выявления рода. Мэй Наньцин закончил свой рассказ, пока юный принц осознавал все услышанное, он открыл книгу на странице с генеалогическим древом и долго просматривал все поколения, прежде чем Се Лянь спросил: — Но наставник... колдуны же были хорошими... почему их решили убивать без доказательств злого умысла? Учитель выдохнул. Все же это дитя еще до нельзя наивное. — Все боятся неизвестного. Люди предпочли обезопасить себя, может это и правильно, а может и нет. Правды нет ни у кого.

***

Серые как льдинки глаза, сейчас напоминали тысячелетний айсберг. Они смотрели в самую душу. Как раз, когда Се Лянь собирался разорвать все в мелкие обрывки, он поймал на себе этот взгляд и не мог не то что бы пошевелиться, а даже вдохнуть воздуха стало непостижимой задачей! Принц чувствовал как затемняется сознание, а глаза медленно слезятся. Цзюнь У только равнодушно зевнул на такую перемену в принце. Тошнота от собственного ничтожного положения подобралась к горлу, как вдруг все закончилось. Руки разомкнулись и документы посыпались на стол, а воздух еще никогда не казался таким приятным. Но в следующее мгновение Се Лянь зашелся в приступе кашля. — Что это с тобой? Король повернулся к принцу, он был обеспокоен таким резким упадом сил. Не станет же его сын симулировать болезнь лишь бы не состоялась помолвка? Се Лянь чувствовал что Цзюнь У наблюдает за ним, как и Ши Уду с Линвэнь. Взгляд двоих преисполнен равнодушием, а третьего непонимания. Когда дыхание уравновесилось он сказал: — Надеюсь никто не будет против, если я Вас оставлю. Сопровождающие принца кивнули, а он сам улыбнулся ему первой за сегодня искренней улыбкой, но Се Лянь этого не видел. До него лишь донеслись голоса: — Но как же... — Госпожа Юйши Хуан проявила желание сегодня отдохнуть, все дела подождут до завтра.

***

Се Лянь практически бежал в сторону своих покоев. Сомнений в личности Цзюнь У не осталось, и от этого знания все стало в сто крат хуже. Что теперь то делать? Принц мог бы с легкостью противостоять человеку выше и визуально сильнее, но тому, кто одним взглядом способен заставить замереть замертво... ситуация безнадежнее некуда. Он не глядя бежал и стоило завернуть за угол... Бам! Глухой стук лоб об лоб раздался звоном в ушах. — Твою мать! Ваше Высочество, ты от кого бежишь?! Идущий на встречу принца Фэн Синь потирал ушибленную переносицу, а Се Лянь даже не обратил внимания на ноющий лоб. Телохранитель сообразив, что принц действительно мог от кого-то убегать посмотрел за его спину и никого не обнаружив облегченно спросил, будто в чем-то успокоившись: — Все хорошо? Куда ты так торопишься? Се Лянь быстро пробормотав "Сейчас объясню!" потащил ничего не понимающего Фэн Синя за собой, а завидев рядом Му Цина схватил и того за руку продолжая идти в сторону покоев. — Ваше Высочество, Вас вызвали на встречу к Цзюнь У? На ходу спросил Му Цин. Фэн Синь возразил: — Что ты несешь?! Его Высочество не пошел бы на встречу с ним! Се Лянь почувствовал как две руки в его хватке напряглись. — А по твоему к кому он мог пойти?! Во дворце из влиятельных людей только он и император. — А по твоему он не мог пойти к императору? Когда дверь появилась перед принцем, он без лишних слов запихнул туда вновь поругавшихся друзей и следом зашел сам, задвинув все замки. — Хватит. Вы оба правы. Я действительно пошел к отцу, но там, помимо него, был Цзюнь У со своими подчиненными. Фэн Синь пройдя к дивану присвистнул: — Ну ничего себе, взять на конфиденциальную встречу весь свой зоопарк. Наглость уюнцев чувствуется. Му Цин продолжая стоять рядом с принцем спросил: — Что тут произошло у тебя в комнате? Мы когда пришли, думали что ты от безвыходности вышел в окно. Этот даже побежал высматривать твое тело в саду. —Кивнул на потемневшего телохранителя Му Цин. Се Лянь потер точку между бровей и скривился притронувшись к ушибленному месту: — Вам не стоило так переживать. Просто обстоятельства несколько ухудшились. Фэн Синь озадачено повернулся к принцу. — Что значит "обстоятельства несколько ухудшились"? Се Лянь подошел к зеркалу и расстегнул пару пуговиц у рубашки. Дышать было все еще тяжело, а затянутый ворот никак не помогал. — Вы помните рассказ учителя о колдунах? Му Цин закатил глаза и пробурчал: — Ты про тот пересказ когда их пинали, а потом они стали царями мира? Предпочел бы забыть. Фэн Синь молчал. Ну неудивительно, он не учился в Хуанцзи и доступ к таким знаниям ему был запрещен. Се Лянь ощутил неловкость и скорее подтвердил довод: — Да я об этом. В общем, я думаю, что Цзюнь У — колдун. Телохранитель продолжал сидеть с непониманием на лице, а Му Цина прямо-таки трясло от негодования: — Ты... серьезно? Или слишком сильно ударился? Он же рассказал нам это как пример низких моральных ценностей... ты поверил? — Не так важно с какой целью нам это рассказали. Я уверен что Цзюнь У точно не человек. — Да как ты... Фэн Синь оборвал Му Цина. Хотя он сам ничего не знал, но встал на сторону принца. — Его Высочество видел Цзюнь У. И у него намного больше оснований полагать, чем у тебя отрицать. Му Цин совершенно не заботясь, что телохранитель не учился в Хуанцзи возразил: — По твоему, версия что принц Уюна может кидаться огненными шарами и убивать людей одним взглядом имеет место быть? Фэн Синь выглядел глубоко задумавшимся, а Му Цин наконец подстыл и встал рядом с балконом, дыша чистым воздухом. А Се Лянь... не знал что ему делать. С одной стороны все сказанное им действительно походило на бред сумасшедшего, а с другой он ведь помнил, каково это: невозможность двигаться и дышать когда это жизненно необходимо. Му Цин взъерошил себе волосы и пытаясь перевести тему спросил: — Будешь ужинать? Ты пропустил обед и наверное голодный. Се Лянь улыбнулся. Последние о чем он сейчас думал, это как бы набить свой желудок. — Спасибо, но я не хочу сейчас куда-то идти. — Я попрошу чтобы тебе накрыли здесь. Му Цин вышел не ожидая возражений, а Фэн Синь поняв, что разговор про магов больше не актуален подошел к принцу и без лишних слов похлопал того по плечу и обнял. Наверное именно этого не хватало Се Ляню, раз он был готов разрыдаться в объятьях друга, но попытался сдержаться и только пару раз шмыгнул носом. До возвращения Му Цина они так и стояли.

***

Отужинать было плохой идеей. За пол часа что принц сидел перед тарелкой он только поковырял вилкой три салата и переливал суп из тарелки в ложку. Му Цин не мог долго смотреть на эту пытку над едой и вскоре отнес все обратно на кухню. Когда он вернулся Се Лянь обдумывал все на балконе, а Фэн Синь сидя в кресле не сводя взгляда с печального силуэта. Принц постукивал ногой по луже и наблюдал как капельки воды разлетаются в разные стороны, до него долетали обрывки разговора друзей, но он предпочел не вслушиваться. Было во всем окружающим его сейчас нечто неправильное. Словно его жизнь пошла не по сценарию. Он думал обо всем и одновременно с этим его голова была пустой. Какое будущее ждет Сяньлэ когда он уедет? В голове сплошная пустота, лишь одни догадки. А какое будущее ждет его самого в Уюне? Очевидно не самое радужное. Если бы он только знал какой момент был переломным. Он бы сделал все возможное лишь бы такой исход не произошел. Исход в котором известно абсолютно ничего. Му Цин за его спиной возник не заметно. Он встал рядом с Се Лянем и облокотившись на перила спросил: — Ты переедешь жить в Уюн? — Да. Голос принца звучал сухо. Он был лишен горечи или печальности. Это было вовсе не смирение, а просто неосознанность. — А что будет с нами? — Я не знаю... — Се Лянь подумав добавил: — Я надеюсь мне разрешат взять тебя и Фэн Синя с собой. Му Цин больше ничего не сказал. Он не умел поддержать в беде, но мог проявить тактичность. Сейчас Се Ляню нужно именно это. Они стояли в тишине еще какое-то время прежде чем Му Цин вновь крайне настороженно подал голос: — Уюн — хорошая страна. Когда я был там, люди с любезностью отнеслись ко мне как к приезжему. Чего только стоит тот торговец веерами. Принц улыбнулся на последние слова. Упомянутый Му Цином торговец был хорошим другом Се Ляню. Они познакомились пару лет назад, когда болезнь матушки Му Цина обострилась и тот просил отпустить его на пару недель съездить в Уюн, для покупки необходимых лекарств. Он пробыл там не больше трех дней, но успел прикупить для Се Ляня сувенир в качестве благодарности. Это оказался черный веер с белыми цветами в форме полумесяца. Принц был очень рад такому подарку, но к нему еще и шло письмо от мастера. Судя по тексту тому едва ли исполнилось пять. После каждого предложения было нарисовано то сердечко, то звездочка, то цветочек, то солнышко в общем весь набор детской непосредственности. Сам текст был переполнен благодарностью за покупку и пожеланиями хорошего дня. И последних было настолько много, что хороших дней принцу пожелали на жизнь вперед. Му Цин который не вскрывал письмо, прочитав содержание закатил глаза, похоже, надеялся что там написано что-то полезное, а Се Ляню это показалось очень милым жестом и он в этот же день написал ответ, где назвал торговца "дорогим другом" и так-же пожелал успешной торговли. Благодаря феноменальной памяти Му Цина удалось отправить письмо прямо в руки получателю. На этом должно было все закончиться, но совершенно неожиданно Се Ляню пришел ответ где торговец искренне благодарит за ответ и интересуется делами и настроением принца. Оставлять такое письмо было верхом непочтительности и уже два года как, Се Лянь показывает себя исключительно почтительным человеком отвечая на каждое. Му Цин заметил, что принц приободрился и решил предложить: — Будешь пить снотворное? Навряд ли ты сможешь сегодня уснуть. — Нет. Я хочу много о чем подумать. — Тогда мы пойдем. Спокойной ночи. Му Цин вернулся в комнату, а следом послышался хлопок дверью. Се Ляню действительно было над чем подумать в одиночестве.

***

Бессонная ночь слишком сильно сказалась на внешнем виде Се Ляня. Когда утром к нему пришли несколько слуг, подосланных его отцом то застали принца причесывающим свои волосы. Обычно подбором нарядов и причесок Се Ляня занимался только один Му Цин, у того без сомнений был вкус, но сегодня в покои завалилось целых шесть человек. Пока один причесывал принца, другая стелила кровать, третья набирала ванну, четвертая подбирала самые шикарные наряды, пятый разбирал все бижутерии, а шестая маскировала синяки под глазами принца светлой пудрой. — Вас послал сюда император? Все в один голос подтвердили: "Да, Ваше Высочество!". Ему стало не по себе от такой слаженности, но ничего комментировать Се Лянь не стал, только спросил: — Вы знаете где мой приближенный Му Цин? Его отсутствие не давало принцу покоя. Отец прислал так много слуг, но в чем был смысл отсылать Му Цина? — Управляющий Му Цин был вызван вместе с телохранителем Фэн Синем на аудиенцию к императору. — Откликнулась девушка готовившая ванну для принца. Се Лянь нахмурился, пропуская мимо ушей вздох девушке наносившей уже румяна. Какое дело может быть у отца к его приближенным? Голова принца гудела с самого утра, а вопросы которые валились на него только усугубляли дело.

***

Уже спустя пол часа принц выглядел как новоиспеченная невеста, от этого сравнения его левый глаз задергался. Один из прислужников сообщил, что король ждет его на завтраке в общем зале, и морально подготовившись к этой встрече, он с гордо поднятой головой шел на эшафот. По правде говоря, сейчас принц выглядел просто неотразимо, намного лучше своего вчерашнего образа. На нем было белое платье, с широкими рукавами и золотыми вкраплениями, поверх которого был одет еще и светло-желтый корсет затянутый на максимум подчеркивающий тонкую талию. Волосы заплетены в излюбленный пучок, на них красовалась позолоченная корона, которая больше походила на венец, с желтыми камнями. А на руках, помимо всего прочего были еще и золотые наручи. Се Лянь чувствовал себя манекеном в бутике или игрушкой прототипа золотого дворца, потому что сам на одну треть состоял из золота. Постучав несколько раз, принц оповестил о своем приходе и зашел в зал. К его удивлению он поймал на себе взгляд Цзюнь У находившегося в приподнятом настроении, он сидел рядом с Императором, Се Лянь не долго думая сел рядом с Императрицей. В противоположной стороне и пожелал: — Ваше Величество, Ваше Высочество, приятного аппетита. За время что принц ел, он не переставал чувствовать на себе взгляд Цзюнь У. От этого он не чувствовал романтичного трепета, только тревогу и неловкость со страхом. Не отрывая взгляда от Се Ляня принц Уюна произнес: — Я надеюсь Ваше Высочество не будет против, если мы проведем осмотр прямо после трапезы? Се Лянь не понимающе уставился на человека напротив, а Император похоже что-то сообразив сказал: — Это о каком таком осмотре Вы говорите? Цзюнь У изобразив конфузность ответил: — Неужто Ваше Величество думал, что я поверю ему на слово? Я понимаю, это неудобная тема, но я должен убедиться в "чистоте" своего новобрачного. Император поднялся из-за стола и не скрывая плохого настроя выпалил: — Вы сомневаетесь в его "чистоте"? Да как Вы смеете?! Таким предположением Вы ставите моего сына и бордельскую шлюху в один ряд! До Се Ляня дошел смысл этого диалога и его лицо начало наливаться румянцем стыда. Отец был прав, как ни крути, а Се Лянь -- остается сыном императора, который обязан хранить девственность до свадьбы. А это еще не упоминался его путь самосовершенствования. — Ваше Высочество, я тоже не понимаю, как Вы можете допускать мысли касающиеся моей порочности. Даже мой обет безбрачия не позволяет мне заниматься подобным. — Голос принца звучал твердо. Его уже порядком раздражала эта напускная высокомерность Цзюнь У, нужно цепляться за любую возможность сбить его с этого подиума. — Ах, Ваше Высочество, и Вы туда же? Поймите, в этом нет ничего сверхъестественного, многие проходят подобные осмотры перед вступлением в брак. Можете не переживать из-за болезненных ощущений, я привез с собой лучшего лекаря когда-либо ходившего по этой земле. Императора эти слова довели до белого коленья, а Се Ляня до боли в зубах. — Вы еще и лекаря привезли? Вы сомневаетесь в профессиональности наших? Или настолько не доверяете помыслам? Голова принца была готова взорваться. Его не оскорбляли предположения что он мог с кем то возлежать, но вот давление от Цзюнь У заставляло Се Ляня сжать руки в кулаки. Он замер, когда настолько грубые слова пришли в его адрес: — Поверьте, я не сомневаюсь в воспитании Вашего сына или в профессиональности врачей. Просто перестраховываюсь, Вы же знаете что у всех нас случаются периоды "слабости", а там воспитание и прочая чепуха уходит на второй план. Плюс ко всему принц часто находиться в окружение альф. И если в роли телохранителя это нормально, то личный слуга меня настораживает. А вдруг вскроется что он вообще не способен выносить ребенка? Голос Цзюнь У прозвучал пропитано металлом, он говорил весомые аргументы не терпя возражений и Император сдался: — Хорошо. Се Лянь, после завтрака идешь на осмотр. Се Лянь хотел возразить, но Цзюнь У сказал первый: — Я желаю, что бы Ваши Величества тоже присутствовали. Если вскроется что милый принц опорочен, то Вы должны одни из первых узнать об этом. Императрица что до этого сидела тише воды ниже травы закрыла ладошкой губы, а плечи ее задрожали в попытке скрыть слезы. Император от перенапряжения осел на кресло и больше не возражал. А Се Лянь желал сбежать от происходящего, но кое-кто даже не шевелясь пригвоздил его к стулу.