Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Перед Вами лежит дневник. Он выглядит не очень старым, но на самом деле существует на этом свете уже около шести тысяч лет. От этой записной книжки веет мудростью древних цивилизаций, порохом, слезами, победами, надеждой, горечью, любовью и, кажется, совсем немного Небом. Её обладатель не только не против, но даже будет рад разделить с Вами века Непостижимого замысла и собственного взгляда на него.
Примечания
Идея принадлежит @AtoikaL (twitter). Ссылка на твит с идеей https://twitter.com/atoikal/status/1656712527705784357?s=46&t=VowbP0m4RibiaFHnLhPiTA
Свобода, равенство, братание
22 октября 2023, 11:11
«Начавшийся кошмар сумел окончиться чудом. Я всего-то приехал во Францию, но меня выдернули прямо из гостиницы! Я несколько часов сидел за решёткой со связанными руками и в отчаянии выдумывал причину потери тела.
Палач был только рад меня убить и нисколько не переживал. Гнилая душа! Такой отправился бы прямиком в Ад при первом подходящем случае. К счастью, он появился скоро.
Я отчаянно тянул время. Быть может, мне ещё удастся каким-то образом выбраться отсюда. Я был очень зол и в сердцах бросил: «Животные».
«Животные не убивают друг друга с помощью машин, ангел. Так делают только люди», — раздался голос из-за спины. Я радостно обернулся. О, я мог бы назвать его лучом света, но это страшно бы его обидело и было бы не до конца правдой. Назову его искрой, высеченной замёрзшим путником спустя долгое время стараний.
Он спросил меня, что я забыл в Бастилии, но у меня сложилось впечатление, что это мать отчитывает напроказничевшего ребёнка. Ещё более неловкой ситуация стала после того, как я начал объясняться. Сейчас я думаю, что это была своеобразная забота. Да, он же любит меня.
Мы поболтали ещё. Я успел возмутиться, что всю революцию устроил Кроули, но он заверил меня, что нет. В итоге он очень любезно избавил меня от кандалов, а я предложил отблагодарить его обедом. Он снова запустил время (я даже не обратил внимания, а ведь это такая потрясающая способность. Когда он научился так делать?), но перед этим я поменялся одеждой с палачом. Мужчину увели, и через минуту мы услышали лязг гильотины и ликование народа. Так радоваться насилию — немыслимо. Возможно, моё пребывание во Франции не ограничится обедом.
Мы преспокойно вышли, выбирая место и блюда. В революцию тяжело найти спокойный ресторан, но нам это удалось. В ожидании еды мы продолжали начатый ещё в Бастилии разговор о людях и их свободной воле. Хотя мне кажется, что этот разговор мы не переставали вести с самого грехопадения.
Кроули был чем-то обеспокоен, вёл себя более закрыто, чем обычно. Неужели на него так повлияли эти волнения? Ещё в тюрьме он взвился, когда я предположил, что мне стоит его отблагодарить. Может, ему сделали выговор пожёстче строгой записки за общение со мной? Отчего-то это обидно.
Обычно он не ест, но в этот раз согласился попробовать блинчики (сказал, что хочет узнать, стоило ли меня ради них спасать). Он съел свою порцию почти мгновенно. Я возмутился, сказал, что это не кроликов заглатывать, но он отмахнулся («Я распробовал, ангел»). Было довольно неловко обедать под его пристальным взглядом. Мне стоит уже привыкнуть к этому — он всегда смотрит, как я ем. Правда, сегодня это было ещё более странно, чем обычно. Я старался сидеть прямее и заботился о том, как выгляжу со стороны.
После обеда мы расстались. Я отправился за новой одеждой, чтобы меньше привлекать внимание и спокойно вернуться в Англию. А Кроули… Не знаю. Наверное, он останется здесь — разжигать огонь народного недовольства. Возможно, я слишком предвзят. Он же демон.»