Ну разве он плохой?

      Тик. Так. Тик. Так. Огромные напольные часы грохотали, каждым звуком ударяя по черепной коробке, разгоняя все мысли. Находкинс сверлил взглядом позолоченные стрелки, словно мог заставить их остановиться силой мысли.       Его раздражали эти часы. Но после вырубки пальм оставалось много древесины, ибо для всемнужек нужна была только крона, не пропадать же добру. Вот Находкинс и обставлял свой кабинет деревянной мебелью… А сам не мог смотреть на неё. Из-за неё в груди вились змеи, обвивали легкие и душили, душили, душили…       — Эй.       Парень вздрогнул, но не отвел взгляда от часовых стрелок. Он слишком хорошо знал этот акцент и боялся посмотреть в глаза его обладателю.       — Опять ты… — шипит Находкинс. Она сжимает руки в кулаки, кожаные перчатки скрипят вместе с его зубами. — Ну чего ты от меня хочешь?!       Лоракс косолапо двинулся к высокому деревянному столу. Лапа скользнула по тому, что раньше было деревом, как ладони обычно скользят по надгробию.       — У зверюшек закончилась еда.       Находкинс хлопнул руками по столу и развернулся на каблуках, чтобы посмотреть на Лоракса. Он был рад, что его глаза скрыты за стеклами очков, ибо он чувствовал, что его взгляд сделался напуганным, когда он пересекся им с укоряющим взглядом Лоракса.       — Мы это сотни раз проходили, Лоракс! — Находкинс срывается на крик. — Хватит уже давить на меня каждый Божий день! Что ты хочешь услышать?! О, я знаю! Да, я злодей! Доволен?! Всё?! Теперь выметайся!       Тишина, обрушившаяся на голову Находкинса казалась ему такой оглушительной, что он многое бы отдал, чтобы снова услышать тиканье вдруг замолчавших часов.       — Нет. Ты не злодей. — покачал головой Лоракс.       — Да неужели?!       — Я покажу тебе.       Лоракс поворачивает голову в сторону часов и сурово смотрит на них. Находкинс тоже воззрился на стрелки. Те, будто смутившись чужого внимания, дрогнули и двинулись… В обратную сторону.       Находкинс шарахнулся в сторону, утыкаясь спиной в стол, хватаясь руками за столешницу и испуганно озираясь, когда очертания кабинета начинают таять у него на глазах. Неизменным среди этого остается лишь Лоракс и его хмурый взгляд.