Их история любви

      Каким-то невероятным образом Сухо по-прежнему везет, а Шиын продолжает проводить с ним время вне школы. Не каждый день, так как Шиын, все так же увлечен учебой, но и этих коротких моментов достаточно, чтобы сердце Сухо билось сильнее.       Сегодня они играют в бильярд, и Сухо полон решимости произвести впечатление на Шиына своей игрой. Он знает, что достаточно хорош в этом, поэтому и предложил сыграть, когда Бомсок написал в их чате, что свободен сегодня днем. — Смотрите, как я это сделаю, — говорит он, загоняя несколько шаров в лунки с одного удара. Бомсок невероятно впечатлен, а Шиын… Ну, он просто Шиын. — Возьми десять, — говорит Сухо Бомсоку.       Он влюблен, но все еще одинок, а это значит, что он определенно думает о победе. — Разве мы не встретились для группового проекта? — Наконец говорит Шиын после двадцати минут молчания.       Верно. Возможно, Сухо забыл уточнить, когда сказал, что знает отличное место для игр, а не для учебы. — О, точно, — говорит Бомсок так, словно ему не нравилась каждая секунда происходящего. Тот еще предатель. — Привет, Шиын. Это выходные. Тебе нужно время от времени давать мозгу отдохнуть, чтобы он работал лучше, — объясняет Сухо в своей очень спокойной и отчужденной манере.       «А я очень хочу провести с тобой время», — думает он про себя.       Шиын какое-то время смотрит на него. — Ты же не собираешься в колледж, не так ли?       Сухо закатывает глаза и сосредотачивается на своей цели.       Проводить время с Шиыном вне школы полезно по многим причинам. Он так хорошо запомнил его лицо, что без труда может представить его ночью перед сном. Он должен узнать, какие продукты Шиын любит, а какие нет. Сухо с удивлением обнаружил, что Ён иногда может быть занозой. Ану нравится это в нем, так он становится менее похожим на фантазию. Шиын больше не идеален для Сухо, но он чувствует, что так даже лучше.       Сухо также стал немного смелее, чем раньше. Например, сейчас, он тянется вперед, чтобы сжать мозолистую руку Шиына и дернуть его вверх, потому что он будет играть в бильярд с Сухо и Бомсоком. У него нет выбора. — Ты знаешь, что хочешь этого, — говорит он, когда Шиын фыркает на него, а Бомсок смеется над ними обоими.       Шиын, как и в большинстве вещей, которые он пробует, раздражающе хорош в бильярде. Настолько хорош, что он полностью уничтожает их обоих менее чем за пятнадцать минут.       Это впечатляюще и горячо. — Давай, пойдем работать над проектом, — говорит Шиын Сухо, пока он сам и Бомсок собирают свои вещи.       Сухо не хочет работать над школьным проектом. Сегодня он не хочет думать ни о чем, кроме Шиына.       Он решает, что лучше всего будет разыграть драматическое представление, и как только Шиын проходит между двумя столами, Сухо выставляет перед ним свой кий, чтобы остановить его. — Куда ты собрался? — спрашивает он.       Шиын выглядит раздраженным. — Убедись, что на этот раз ты установил значение 100, — добавляет Сухо на всякий случай.       Шиын смотрит на него, затем снова на оборудование для подсчета очков, а затем снова на Сухо. Его взгляд мягкий, и он даже выглядит немного растерянным. Шиын нечасто выглядит растерянным, и Сухо находит это очень милым. — Я думаю, что результат будет таким же, — говорит Шиын.       Сухо любит Шиына, но еще больше он любит побеждать. — Боже, ты так думаешь?       Шиын продолжает смотреть на него своими большими оленьими глазами. — Тогда давай поспорим и на чжаджангмён и на тансуюк. — предлагает Сухо.       Шиын по-прежнему ничего не говорит. Сухо не может остановиться. — Мясо и овощи? Ну как, сыграем?       Он думает, что мог бы свести на нет любой прогресс с Шиыном из-за того, как другой мальчик смотрит на него. Он кажется немного уставшим. Шиын всегда выглядит немного уставшим от школы, от общения в целом. Но… кажется, он никогда не устает от Сухо. Сухо задается вопросом, почему.       Шиын побеждает его. Это смущающе. Ужасно. Мучительно. Что еще хуже, Шиын даже не выглядит самодовольным. Не таким, каким был бы Сухо, если бы он выиграл.

***

      Сухо больше никогда не будет молиться.       Шиын побеждает его. Это смущающе. Ужасно. Мучительно. Что еще хуже, Шиын даже не выглядит самодовольным. Не таким, каким был бы Сухо, если бы выиграл. — Ты знаешь, что я позволил тебе выиграть? — фыркает Сухо, когда они выходят на улицу. Когда успело стемнеть?       Шиын снова выглядит сбитым с толку. — Нет, ты этого не делал. — говорит он.       Его голос еще никогда не звучал так сладко. Сердце Сухо немного подпрыгивает, но быстро вспоминает о своем позоре. — Боже, я чувствую себя таким жалким, — стонет он.       Бомсок смеется над ним, но Шиын просто смотрит.       Сухо решает, что может смириться с поражением. — Забудь. Пойдем выпьем пива. — Я должен идти. Вы, ребята, повеселитесь, — говорит Шиын ему и Бомсоку.       Нет. Нет.       Он не может потерять возможность провести больше времени с Ёном. Одного поражения уже достаточно. Сухо не может потерять ни секунды. И Бомсок, благослови его, приходит на помощь. — Пойдем с нами. Я угощаю. — Благодаря вам, ребята, я отстал в учебе, — непреклонен Шиын.       Боже, Сухо никогда не ненавидел школу больше, чем в этот момент. Растерянность Шиына исчезла, уступая место твердости и отчужденности. Сухо понимает, что проиграл, когда видит прежнего Шиына. — Тогда все в порядке. Доберись до дома благополучно.       Сухо не любит завершать разговор на мрачной ноте, поэтому продолжает: — Тебе сегодня повезло. В следующий раз я не буду поддаваться тебе.       Он разворачивается на каблуках. С уходом Шиына не случится конец света, у него есть Бомсок, его верный друг. По крайней мере, он провел день с ним, это уже что-то. — Где мы пьем? — спрашивает его Бомсок.       Все хорошо.

***

      Бомсок предлагает заплатить, но Сухо с радостью отказывается. Он никогда не был из тех, кто пользуется другими. Но подозревает, что Бомсок подсунул аджумме немного больше чем нужно. Никто бы не подумал, что Бомсок совершеннолетний и может пить. — Чем занимаются твои родители? — спрашивает его Бомсок после третьего бокала. — Они мертвы. — Ой.       Сухо не скучает по ним. Он не может скучать по людям, которых никогда не знал. Его мать погибла в автокатастрофе через три месяца после его рождения. Отец оставил его с бабушкой через неделю и спился до смерти. Его бабушка редко говорит о сыне и невестке, поэтому Сухо очень мало о них знает. Он даже не помнит, что бы видел их фотографии. Он мог бы притвориться, что ему грустно, но это было бы ложью. У него есть бабушка, ему больше никто не нужен. Разве что Шиын. — Меня усыновили, — внезапно говорит Бомсок. — Правда? — Да. Мой папа — политик. — Что ж, он, должно быть, знает много важных людей.       Бомсок фальшиво смеется и Сухо решает закрыть тему. — Тебя еще кто-нибудь беспокоил? — спрашивает Сухо, засовывая в рот шампур из рыбных котлет. — Нет! Все были… ну, теперь они меня не беспокоят, потому что я тусуюсь с тобой и Шиыном.       Ах да, Шиын. — Это хорошо. — Они, наверное, боятся, что Шиын швырнет им в голову стул. — Или побьет их книгой. — Или заколет их ручкой.       Они оба смеются, а затем делают по глотку. — Знаешь, Шиын не похож на бойца, — внезапно говорит Бомсок, — мне кажется, что в первый день, когда я его увидел, у него были отметины на шее. Как будто его душили. — Так и было, — говорит ему Сухо, и он чувствует, как по телу пробегает холодок.       Это еще один из тех ужасных инцидентов, о которых Сухо узнал, обедая в столовой. Он не особо интересуется одноклассниками, но считает, что они полезны для хранения информации о Шиыне. По крайней мере, так было раньше. Теперь Сухо может обратиться непосредственно к источнику. — Ой. — Ага. — Но почему? Кажется, он просто занимается своими делами. Я не думаю, что он говорит больше пяти слов в день.       Сухо задумывается об этом. Он размышляет о том, насколько Шиын не заслуживает всего того дерьма, что с ним происходит. — Они завидуют. — Шиыну? — Ага. Он работает изо всех сил, и они не могут смириться с его успехом. Шиын просто… Он так старается, а они его ненавидят. И они злятся, что ему плевать на их дурацкую пищевую цепочку и на то, кто лучше кого, особенно когда они думают, что он должен быть каким-то жалким неудачником, потому что он не может пробежать милю.       Бомсок моргает. Сухо понимает, что сказал много и потерял свой, предполагаемый, отчужденный тон. — Я и не подозревал, что у тебя такие сильные чувства по этому поводу. Я думал, вы с Шиыном стали друзьями совсем недавно.       Сухо никогда не испытывал ничего, кроме сильных чувств к Шиыну. С тех пор, как он его увидел в первый раз. Но Бомсоку этого знать не обязательно. — Так и есть.