Их история любви

      Сухо, за свою относительно короткую жизнь, повидал много вещей, которые доставили ему огромное удовольствие. Ему нравится наблюдать за восходом солнца по дороге в школу, нравится, как мир проносится мимо него во время бега по беговой дорожке, а также яркие огни города, когда начинает темнеть.       Ему нравится ровный почерк Шиына в его тщательно охраняемом ежедневнике. Нравятся его большие карие глаза и загорелая кожа.       Но ничто из этого не может сравниться с тем удовольствием, которое он испытывает сегодня, наблюдая, как Юнбин освобождает свой шкафчик для хранения вещей. На глазах у всего класса он понимает, что это последний гвоздь в гроб его академического успеха.       Не то чтобы кто-то, кроме верных, но невероятно глупых друзей Юнбина, действительно наблюдал за этим унижением. Нет, большая часть класса либо спит, либо обсуждает новую девушку, соблазнившую бейсбольную команду, либо заканчивает домашнюю работу перед началом занятий. Сухо думает, что отсутствие внимания делает унижение ещё слаще. Юнбин, такой высокомерный и самоуверенный, на самом деле настолько же беспомощен, насколько пытается заставить чувствовать себя всех вокруг.       Сухо старается, чтобы его улыбка не была слишком заметной. — Ах, Сухо! Они нас догоняют! — кричит Бомсок, и Сухо снова переключает внимание на их игру. — Я получу один! — Сухо, машина! — Залезай! — Я хочу эту! — Нет, я хочу эту! — Шиын.       Внезапно игра перестает быть интересной.       Сухо поворачивает голову и видит Юнбина, стоящего над Шиыном, — такое явление случалось слишком много раз за последние две недели.       Шиын, надо отдать ему должное, умудряется изобразить на лице одновременно беззаботность и легкое раздражение. Сухо недоумевает, как ему удается так эффективно делать и то, и другое, приложив, казалось бы, совсем немного усилий.       Он наблюдает, как Шиын наклоняет подбородок в сторону Юнбина. — Можем ли мы поговорить минутку?       Сухо не может сдержать усмешку. Бомсок поворачивается к нему, на его лице отражается опасение, которое он, должно быть, чувствует.       Бомсок, хотя и не уклоняется от помощи, похоже, не любит конфронтации. — Мне нечего тебе сказать, — говорит Шиын.       Юнбин гримасничает. — Чего ты хочешь? — огрызается Сухо, потому что он устал от Чона, и потенциально они могут покончить с ним за десять коротких минут.       Они так близки к свободе.       Юнбин, кажется, боится его, его глаза мечутся то на него, то на Шиына. — Эй, когда Сухо стал сторожевой собакой Шиына? — Слышит Сухо позади себя шепот одноклассника. — Не то чтобы Ен в этом нуждался, он швырнул в Сухо чертов стул, — бормочет кто-то другой. — Интересно, трахаются ли они?       Сухо не обращает внимания на них, как и Шиын, хотя он явно слышал, что они сказали. Он все еще смотрит на Чона, который, если бы все было немного по-другому, вероятно, присоединился бы к своим одноклассникам, отпустив несколько гомофобных шуток о мальчике и сказал бы ему, что он выглядит как жалкая девчонка. Но у Юнбина все еще сломан нос, и его выгнали из школы, пока Шиын готовится к следующему тесту по английскому языку.       Сухо задается вопросом, знает ли Шиын, насколько он силен. — Это не займет много времени, — тихим голосом говорит Чон Шиыну.       Если бы это был Сухо, он бы сказал Юнбину пойти на хуй и немного вздремнул бы перед уроком. Или, может быть, он ударил бы Чона по носу, просто чтобы убедиться, что ему все еще очень больно.       Но Шиын не Сухо.       Он намного лучше.       Он вздыхает, но достает ручку, кладет ее в карман и встает. Весь класс наблюдает за ними, ожидая увидеть, что сделает Шиын. Возможно, на этот раз он сломает Юнбину пальцы? Может быть, он воспользуется той ручкой, которую так любит?       Но он этого не делает. — Художественная комната, — бормочет Шиын.       Друзья Юнбина встают следом, но один взгляд Шиына, и они снова садятся. Ен переглядывается с Сухо и Бомсоком, а затем выходит из комнаты. Он не оглядывается назад, чтобы узнать, последуют ли они за ним.       Сухо думает, что это потому, что он знает, что они это сделают.       Его сердце немного трепещет.       Сухо жалеет, что не согласился на дополнительную доставку вчера вечером. Он очень устал, и ему не заплатили хороших чаевых, а этот жалкий маленький спектакль Юнбина только усуглубляет его усталость. — Помоги мне, — просит Юнбин.       «Кем этот парень себя возомнил?» — Пожалуйста, встреться с моим адвокатом, пожалуйста, скажи им, что фентанил не был моим, — умоляет он Шиына, который все еще выглядит безразличным ко всему этому.       Сухо снова зевает. — Бомсок, ты тоже.       Сухо смотрит на своего более высокого друга, который продолжает переводить взгляд с Чона на Шиына, как будто не совсем уверен, что делать или говорить.       Затем он переключает свое внимание на Юнбина, словно собираясь что-то сказать, но тот перебивает его прежде, чем он успевает произнести хоть слово. — Это сводит меня с ума, — сокрушается он, — я единственное, что есть у моей мамы!       Внезапно он оказывается на четвереньках, стоя на коленях перед Шиыном, и Сухо понимает, что ошибался. Наблюдать за тем, как Юнбин очищает свой шкафчик для хранения вещей, было не самым лучшим, что он видел сегодня. Вот это — лучшее. — Я умоляю тебя, — умоляет Юнбин, — они отправят меня в центр заключения для несовершеннолетних. — Посмотри на его крокодиловы слезы, — бормочет Сухо.       Шиын по-прежнему стоит неподвижно. — Шиын, - обращается к нему Бомсок.       Сухо наблюдает, как Ен поворачивается к Бомсоку, который, хотя и выше их двоих, кажется, сжимается под взглядом Шиына. — Должны ли мы просто дать показания? Это нетрудно сделать.       Шиын не отвечает, просто смотрит на Бомсока, а затем внезапно переводит взгляд на Сухо.       Ему интересно, смотрит ли Шиын на него, чтобы понять, что делать, или же он нуждается в его совете. Сухо надеется, что его лицо выражает то, что он чувствует. — Шиын… — говорит Бомсок.       Шиын все еще смотрит на Сухо. — Я доверяю тебе, — говорит ему Сухо.       Кажется, это все, что нужно было услышать Шиыну.

***

— Ты уверен, Шиын? Мы действительно могли бы просто дать показания. Мы ему ничего не должны, — говорит Бомсок, пока они возвращаются в класс.       Бомсок не в восторге от идеи позволить Чон Юнбину избежать любого наказания, которое ему грозит. Сухо не может сказать, что он не согласен.       Но.       Он доверяет Шиыну. Он сказал Шиыну, что доверяет ему, и этого было достаточно. Он не может позволить, чтобы это было ложью. — Серьезно, Шиын, мы можем просто… — Да, да ладно, Бомсок, он сделал свой выбор, нам просто нужно довериться его суждениям, — говорит Сухо, обнимая Бомсока за плечи. — Кроме того, — продолжает он, — если Юнбин попытается сделать что-нибудь еще, мы можем просто снова сломать ему нос и покончить со всем этим.       Бомсок не выглядит полностью убежденным, но не поднимает проблему больше.       Когда они следуют за Шиыном обратно в класс, Сухо бьет одного из придурков в плечо. Он выглядит возмущенным, но не бросает вызов Сухо.       Он садится, он рядом с Шиыном, а Бомсок позади них, возобновляя игру, в которую они с Сухо играли ранее. — Почему ты согласился помочь? — Спрашивает Сухо Шиына.       Мальчик какое-то время молчит. — Хорошо, храните свои секреты, мистер задумчивый загадочный мальчик.       Бомсок усмехается.       Шиын по-прежнему молчит. Он больше ничего не говорит. Только перед началом урока, когда Учитель Ли произносит свое обычное утреннее приветствие, он роняет: — Его мама, — внезапно говорит Шиын.       Сухо моргает, а затем поворачивается и смотрит на Шиына. Тот не смотрит на него, он все еще что-то пишет в своем ежедневнике, но знает, что Сухо его услышал. — Что? — Его мама, — повторяет Шиын. — Она… ей не следует справляться со всем этим в одиночку.       Сухо ничего не говорит. — У нее уже есть достаточно жалкий сын, лучше не усложнять ей жизнь.       Сухо не успевает ответить, потому что учитель Ли начинает спрашивать о домашнем задании, а Шиын возвращается к своим школьным заданиям.       Сухо прав. Шиын лучше него.