Соловушка

Коленька Соловей с недавних пор заимел любовные отношения. Правда, сначала это больше походило на жопные приключения. Да-да, именно такие, что через жопу. Да и имели эти отношения все же Коленьку, а не наоборот. Начались же эти самые приключения, как в плохом тайском лакорне про геев, где они падают друг дружке на губы, а потом, через слезы и сопли доходят до момента «за ручку — и в закат». Нет, Коленька, конечно, ни на кого не падал. При его габаритах это было чревато последствиями, поэтому Соловушка был очень сдержан, аккуратен и для постороннего наблюдателя — заторможенно-медлительным. Слоном в посудной лавке Коленька бывал редко, но метко, особенно после чрезмерных возлияний. Поэтому алкоголь из жизни Соловья тоже был исключен, что не могло не сказаться на его общественной жизни. Раньше Коля хотя бы выбирался в клубешник или на вечеринку, но потом перестал туда ходить, потому что не видел никакого смысла. Близких друзей у него не было, с подружками тоже не очень хорошо складывалось. Коленька, может, и хотел бы большой и чистой любви или хотя бы регулярного секса, но девушки каждый раз находили в нем какой-то изъян. Никто не спешил вникать в богатый внутренний мир Коли, а внешние недостатки отпугивали потенциальных партнерш хотя бы по сексу. «Медведь в спячке» «Тупой качок» «Тормознутый Кинг-Конг» «Гулливер с лилипутом» Это был неполный список того, что слышал о себе Коленька, приходя не вовремя в какую-то компанию. Последнее изречение расползлось по факультету после того, как одна девчонка (на спор, как потом подслушал Соловей), все же залезла к нему в штаны. От волнения и общего напряжения у Коли встал с сильным опозданием, когда девушка, посмеиваясь, ушла из его съемной квартирки. И как было доказывать обратное? Заголиться в холле универа? Слухи неприятно покалывали чувствительную натуру Коленьки, но он так и не решился хоть как-то опровергнуть их. Только стал еще более осторожным и отстраненным. В какой-то момент в нем действительно зародились комплексы, что касались мощных габаритов и размера члена, и Коля завалил себя учебой, подработкой и тренировками в спортклубе. Но сплетники почему-то не затыкались ни после того, как видели учебные рейтинги, где Соловей стабильно был в первой десятке, ни после очередного выигранного им состязания. Махнув рукой на отсутствие отношений, Коленька решил дотянуть до диплома, а потом уехать в родной город и начать жизнь с чистого листа. Но Судьбе было угодно посмеяться над новой жертвой, поэтому приключения Соловушки начались с неловкой ситуации. Кто-то из «дорогих» соклубников решил пошутить над молчаливым и добродушным Колей и украл штаны вместе с труселями, пока Коленька мылся в душе. Замотавшись в полотенце, Соловей обыскал всю раздевалку, но вещей так и не нашел. Хорошо еще, что из шкафчика больше ничего не пропало, а то Коля рисковал оказаться без связи, денег и ключей от квартиры. Но вопрос голого зада все же оставался открытым, как и этот самый зад. Задумчиво почесав грудь, Коля натянул на себя футболку и сел на лавочку, чтобы подумать. Так как друзей у него не было, вариант отправить кого-то за одеждой в квартиру отметался. Но и сидеть в раздевалке не было смысла. К тому же, скоро должны были прийти бегуны, а позориться еще и перед ними Коля не хотел. Тяжело вздохнув, Соловей встал с лавки и неохотно вытащил из пакета не самое свежее тренировочное трико. На чистое тело натягивать его не хотелось до жути, как и переться в обтягивающих штанах через весь универ и три городских квартала, но не в полотенце же идти. Сопя и пыхтя, Коленька принялся натягивать эластичную, но плотную ткань на распаренное и влажное тело. Дело шло туго, и в какой-то момент Соловей потерял равновесие и запрыгал на одной ноге, стараясь обрести баланс. У него бы получилось, но в этот момент в раздевалку легким ветром ворвался один из бегунов. С разгона парень врезался в колосса на глиняной ноге и опрокинул его на пол. В процессе падения с бедер Коленьки слетело полотенце, оголяя крепкие ягодицы. Крякнув, Соловей плюхнулся на пол, в последний момент подставив руки, но и они подломились, когда сверху на него свалилось более легкое тело бегуна. — Какие булки! — жизнерадостно завопил мелкий «страйкер» и наложил горячие ладони на задницу опешившего Коленьки. — М-м-м-м… Упругие, как мячик. Соловей замер, распластавшись на полу, как шкура убитого медведя, и шумно засопел, пытаясь осознать себя в этом мире и то, что его зад щупает какой-то левый парень. В открытую дверь раздевалки влился гул приближающихся голосов, и Коленька задергался, пытаясь сбросить непрошенного всадника. — Тпру, коняшка, — заржал бегун и встал на ноги. Коленька быстро подхватился, судорожно заматываясь в полотенце. И только обезопасив свои телеса от нескромных взглядов, поднял голову на осквернителя его булок. Парень выглядел знакомо — они пару раз пересекались на общих соревнованиях, но имени Коля не знал. — Роман, — бегун протянул руку, которую Соловей опасливо пожал. — А ты — Коленька, я в курсе, — улыбнулся Роман. — Не удивляйся, тебя сложно не заметить. Но сегодня я узнал тебя немного с новой стороны. Коля смутился и засопел, судорожно поправляя полотенце. — Не красней, я шучу. Но задница у тебя зачетная, — Роман подмигнул и отвлекся на вошедших парней, которые говорили все разом, с жаром обсуждая какое-то соревнование. Заметив возвышающегося над ними Коленьку, они затихли и повернулись к Роману. Тот пожал плечами и принялся раздеваться. Коля понял, что краснеет еще сильнее, и поспешно плюхнулся на лавку, натягивая трико. Ткань потрескивала в его руках, но все же вскоре прикрыла все стратегические места. Пока Коля шнуровал кроссовки, бегуны побросали свои шортики и маечки и удалились в душевые. Соловей с облегчением выдохнул и поспешил на выход. — Подожди, — голос Романа заставил его замереть на пороге. — Я подвезу тебя до дома. Не думаю, что тебе захочется переться по улице в трико. Да и не жарко там. Десять минут подожди, я быстро. И Коленька остался. Он и сам не понимал почему, но даже после возмутительных поползновений к его попобулкам, ругаться на Романа не хотелось. Как и отвергать шикарное предложение, избавившее мнительного Соловья от позора. Роман действительно появился из душевой довольно быстро и так же быстро переоделся. Коленька старательно не смотрел, хотя и очень хотелось. Машина его нового знакомого стояла на парковке универа, что говорило о многом, как и недешевый вид тачки. Коленька в машинах не разбирался, но дешевое от дорогого смог отличить. — Садись, — Роман махнул рукой, и Соловей втиснулся на пассажирское сиденье. — А ты большой мальчик, — одобрительно прокомментировал владелец машины и наклонился к коленкам Коленьки. Соловей втянул живот и затаил дыхание. Но Роман всего лишь нажал на что-то под сидением, и оно откатилось назад, давая простор длинным конечностям Коленьки. Но сердечко Соловушки заколотилось где-то в горле, а потом ухнуло в пах и запульсировало уже там. Коленька быстро прикрылся рюкзаком и засопел в окно. — Ехать-то куда? — с улыбкой в голосе спросил Роман. — Я пару раз видел, что ты сворачивал в эту сторону… Коленька впервые за все время открыл рот и хрипло выдал пароли и явки. Роман кивнул и завел машину. Ее мягкая вибрация почему-то взволновала Коленьку, и он теснее вжал в себя рюкзак, переживая, что волнение проявит себя под облегающим трико. Роман вел машину уверенно и легко, время от времени поглядывая в сторону взмокшего от борьбы с «волнением низов» Коленькой. У родного подъезда Соловей обрел уверенность и бодро высунулся из машины. — И даже не поблагодаришь? — с деланой обидой протянул Роман. — Спасибо, — Коля затоптался на месте, не понимая, почему новый знакомец смеется и не спешит уезжать. — Ты это… борща хочешь? — Хочу, — мгновенно отреагировал Роман. — Сейчас нормально припаркуюсь. В общем, так получилось, что Коленька впервые привел мужчину в свой дом и даже нагрел ему тарелку наваристого борща. Черный хлебушек и подмороженное сало дополнили композицию на столе и исчезли в мгновение ока. — Ты варил? — довольно отдуваясь, спросил Роман. — Ага, — Коленька неловко свалил собранную посуду в мойку. — Вкусно. А на ужин у тебя что? — Роман взял вздрогнувшего Коленьку за бока и отодвинул от мойки. — Так это… Рыбные котлетки и пюрешка. Только ее сварить надо будет… Чтобы… ну, горяченькая, — Соловей покраснел под пристальным взглядом моющего посуду Романа. — Ты… хочешь… на ужин? — Звучит вкусно даже после сытного обеда, — Роман улыбнулся. — Тогда спрошу еще… А на завтрак? — Сырники с повидлом, — хрипло ответил Коля и прокашлялся. — На завтрак тоже… останешься? — Конечно, — Роман вытер руки и потянул Коленьку в комнату. — А пока хочу рассмотреть то, что щупал. И то, что ты от меня прятал. Соловей замер на пороге и едва не свалился от того, что кровь отлила от мозга и прилила в другое место. — Я… Трико несвежее, — пробормотал ошеломленный реакцией своего организма Коля. — Иди в душ, — разрешил Роман и запрыгнул на широкий диван, укладываясь с видом полноценного хозяина. В ванной Коленька слегка пришел в себя, в голову вернулись мысли, в том числе та, что он, вроде как, не гей. А еще то, что у него маленький член, здоровенное и тяжелое тело и… стопроцентная девственность со всех сторон. — Коля, выходи. Я жду. Голос Романа заставил сомневающегося Коленьку быстро вытереться и накинуть халат. Войдя в комнату, Соловей застыл и сглотнул набежавшую слюну. На диване все так же возлежал Роман, но в каком виде! Ну, его по-мужски привлекательное лицо с чуть вздернутым носом, улыбчивым ртом и сверкающими ехидством серыми глазами Коленька оценил еще при первой близкой встрече, но ладное, поджарое тело спортсмена раньше не было столь откровенно продемонстрировано. Коля затоптался на месте, не зная, что ему делать, а потом прижал пах руками, пряча поднимающийся член. Роман поманил его к себе, и Соловей шагнул к дивану, словно его притянуло мощным магнитом. — Ты ведь не… против? — Роман встал на диване на колени и посмотрел Коле в глаза. Коленька с трудом перевел дыхание и едва заметно покачал головой. Скорее всего, Роману тоже было немного неловко, потому что он с облегчением вздохнул и протянул руки к отворотам Колиного халата. Соловей стиснул ткань и поспешно забормотал: — Я ничего не… У меня не было… А ты парень… Красивый, конечно… У меня маленький! Роман едва заметно улыбнулся и заставил Коленьку убрать руки. Развязав пояс, он раскрыл полы халата и округлил глаза: — Маленький? Коленька опустил взгляд на свой пах и сгреб член в ладонь. Из кулака лишь слегка виднелась темная от крови головка, на которой поблескивала капелька смазки. Роман аккуратно убрал руку Коли и перехватил член своей. Коля удивленно смотрел на то, как уже обе чужие ладони обнимают его «малыша», но так и не прячут его в себе. — Ты большой мальчик, — с придыханием повторил Роман, облизнув головку. — И на фоне твоего тела и рук член кажется маленьким. Но на самом деле… М-м-м-м-м. Коленька задрожал руками и ногами, когда горячий рот принялся ритмично ласкать его «немалыша». Роман еще и урчал, мурчал и хлюпал слюной, от чего Коленьку совсем повело, утащило и выбросило на пике быстрого оргазма. Роман помог ему лечь на диван и сел сверху, быстро надрачивая свой член и тиская Коленьку за прокачанную грудь и чувствительные к ласкам соски. Свою сперму Роман растер по животу Соловья и удовлетворенно ухмыльнулся. Вытерев следы греха с Коленьки, он упал рядом и затих. — Почему? — спросил через какое-то время Соловей. — Ты мне давно нравишься, — Роман пожал плечами. — Ты вообще себя со стороны видел? Два метра ходячего секса… Этакий викинг, Тор или Один. У меня вставал каждый раз, когда я смотрел на твое выступление. Но я не знал, как ты отреагируешь на мои подкаты. — А сегодня? — А сегодня я понял, что убивать меня никто не будет, — Роман посмотрел Коленьке в глаза и улыбнулся. — И ты так искренне реагировал на меня, что я решил рискнуть. — Я… я не гей, — Коленька погладил Романа по голому плечу. — Но ты не против проверить, как у нас сложится? — Ну… не против, — Соловей смущенно отвернулся. — Но я… Ты меня не знаешь… в жизни. — Узнаю, — Роман потерся щекой о плечо Коли. — И первое, что хочу спросить… Почему ты «Коленька»? Соловей пожал плечами: — Мама приезжала и назвала меня так перед одногруппниками. Кому-то показалось, что это смешно при моих габаритах, и меня стали так называть. Но я не против, это же мое имя. — А меня мама называет Ромашкой, — хихикнул Роман, пощипывая сосок Коленьки. Они немного полежали, просто прижимаясь друг к другу, а потом Роман приподнялся на локте и с серьезным видом заявил: — Нужно нагулять аппетит к ужину. — Как? — спросил пригревшийся Коля. — Это проще показать, чем рассказать, — хитро ухмыльнулся Роман и огладил бедра Коленьки. После весьма активного секса, после ужина и завтрака на двоих Роман уехал домой, чтобы переодеться, оставив Колю с немного побаливающим задом и в статусе своего «парня». И теперь Соловей никак не мог сообразить, как его жизнь настолько круто изменилась, обеспечив и жопные приключения, и пока смутно понятные романтические отношения. Но Рома сказал, что они со всем разберутся, и Коленька не нашел причин ему не верить.