До нашей следующей встречи 16425 дней.

Небольшая тряска, звук мотора. Открыть глаза получилось не сразу из-за небольшой головной боли, но переборов себя Рейх разлепил веки. Вокруг мрак. Глаза, не привыкшие к темноте, сначала сфокусировались на отдалённом источнике света. Это оказадась луна, что выглядывала из-под верхушек деревьев в небольшом застеклённом окне на двери автомобиля. Постепенно приходя в себя, немец слегка приподнял голову и осмотрелся. Кажется это был не сон. Окружение никак не изменилось, тот же кузов, те же наручники, то же чувство отчаянья. Две фигуры сидели на другой стороне. Вглядываясь в них Рейх не мог понять, что не так, но как только услышал звуки тихого сопения, понял. «Не самая лучшая охрана» пронеслось у нациста в голове, но осуждать их он не спешил. Скорее всего у него больше нет права кого-то осуждать. Рейх приподнялся, приняв сидячее положение. Шея заныла от резкого подъёма. В идеале стоило бы встать и размять затёкшие конечности, но наручники не позволяли. Немец огляделся снова. Стоило признать, что ему повезло. Над ним никто не издевался, не пытался выбить информацию, за исключением одного визита СССР, но это можно не брать в расчёт, насилия практически не было, а даже если бы было, Рейх заслужил. Можно сказать, что он действительно счастливчик, всё-таки его когда-то родное прозвище «Фортуна» оправдывает себя. Нацист улыбнулся от собственных мыслей. Почему-то именно это слова в голове прозвучало родным голосом бывшего друга. Уже привычная тряска почему-то остановилась, заставляя немца отвлечься и прислушаться. Было слышно голоса, но настолько заглушённые звуком работающего мотора, что понять что-то было невозможно. Единственное, что привлекло внимание Рейха, это один из голосов, он звучат до жути знакомо. Неужели это СССР? Нет это полный бред. Немец тряхнул головой. Не может быть, что Союз поехал именно в этой машине, он бы выбрал более быстрый легковой автомобиль, что бы прибыть быстрее. Мотор затих. Голоса сначала отдалились и почти полностью затихли, но вернулись вновь. Теперь можно было хотя бы отдалённо понять суть диолога, но это Рейху ничего не дало, обычный разговор о бытовых вещах. Нациста всё не покидало ощущение, что один из голосов принадлежит СССР. Возможно ему просто хотелось в это верить. Дверь кузова резко открылась, заставляя немца вздрогнуть. Силуэт сначала не проглядывался в полной темноте, но чуть привыкнув, Рейх смог разглядеть знакомые черты. Союз сначала кинул взгляд на нациста, а потом на солдат, которые продолжали спокойно спать. — Рота подъём! — Гаркнул Советы, Рейх снова вздрогнул, а двое охранников резко подскачили и в попытке встать в стойку смирно, ударились о низкий потолок кузова. — Что вы тут за сон час устроили? — Простите, товарищ генерал. — Нацисту даже стало их немного жалко, но лишь на мгновение. — Ладно, идите на перерыв, через 2 часа снова в путь, свободны. — Солдаты быстро шмыгнули за дверь, скрываясь в темноте. Две страны остались один на один. — А ты сиди, сейчас вернусь. — СССР закрыл двери. Рейх снова погрузился в свои мысли. За чем СССР поехал в этой машине? Разве ему не удобнее выбрать более быстрый способ перемещения? Зачем? Что бы следить за пленным или.? Дверь снова распахнулась. Это вновь оказался Союз, но в этот раз он залез в кузов. Пригнувшись он прошло вглубь и сел рядом с немцем, молча протягивая тому, что-то завёрнутое в салфетку. — Was ist das? (Что это?) — Недоверчиво спросил нацист. — Еда. — Чётко и ясно проговорил СССР, продолжая терпеливо дожидаться пока из рук не возьмут этот небольшой призент. Рейх слегка принюхался. Повеяло слабым запахом выпечки. С опаской принимая свёрток, немец развернул салфетку. Это оказалась обычная холодная булочка. При виде неё живот слегка заурчал, оказалось, что нацист не замечал, что голоден. Рейх покосился сначала на еду, а после на СССР. — Она не отравленная, ты мне живым нужен, ешь. — Немец фыркнул, но кусочек откусил. Не сладкая булочка, ничего не обычного, но сейчас даже это было чем-то безумно вкусным. Союз продолжал сидеть рядом. — Через несколько часов доедешь до Москвы, — Резко начал Советы, разрушая тишину. — Там тебя поместят в камеру на несколько дней, после будет суд, если не хочешь, что бы тебя казнили просто веди себя хорошо. — Was ist für Sie der Unterschied? (Какая тебе разница?) — Дожевав булочку, фыркает нацист. — Никакая, но казнить тебя будет не достаточно. — Рейх закатил глаза, но промолчал. — Надеюсь ты меня понял. СССР полнялся и вышел, закрывая двери кузова. Теперь, сидя в темноте кузова и дожёвывая холодную булку, Рейх понял, он в полной жо.