Узы Узи

      — Тэд?! Что ты здесь вообще делаешь?!       Узи сорвалась на хриплый крик, испуганно взирая на спустившегося к ней на одно колено парня. Он выглядел слегка встревоженным еë состоянием, но увидев пробуждение своей одноклассницы, глупо ухмыльнулся, жестом ладони поприветствовав девушку.       — Полагаю, по той же причине, что и ты, — с некой загадочностью сказал Тэд, стараясь не встречаться с ней взглядом, — прячусь от проблем, как ты мне и велела.       Ему было забавно наблюдать за тем, как до смерти запуганная Узи пытается от него отползти, пока еë затылок с глухим ударом не встретился с главной дверью бункера. Он тут же остепенился, приблизился к ней, сократив расстояние, и всё также сидя на одном колене присмотрелся к девушке, не сдерживая усмешку.       — Да не бойся ты, я не кусаюсь.       Но Узи не могла воспринимать его слова всерьёз и уж тем более — верить ему. Потирая ушибленный затылок, она ненавидящим взглядом сверлила лицо парня, превозмогая остаточную боль в повреждённых конечностях.       — Мне не нужна от тебя помощь, — огрызнулась работяга. — Я ещë раз спрашиваю, что ты здесь делаешь?       — Хоть уже не так видно, но по тебе не скажешь, что тебе совсем не нужна поддержка, — пропустил еë вопрос Тэд, осматривающий тело девушки. Конечно, он успел это сделать много раз, пока та была в отключке — сейчас же блондин смотрел куда угодно, но только не в еë глаза.       — Я вообще-то задала вопрос!       — Стой, неужели тебя не заботит собственная безопасность, что ты готова отказаться от помощи благородного рыцаря?       Узи аж вскипела от подобной наглости, не сдерживая издевательской насмешки.       — Ну нихера себе, кого мы из себя возомнили! Сам-то лез ко мне без спросу целоваться, а теперь уже в рыцарей записался? Дай анкету, тоже хочу.       — Мило, что у тебя не пропало чувство юмора, — показал он палец вверх, неловко рассмеявшись. Но встретившись с рассерженным взглядом девушки, Тэд опустил взор на еë бинты, охватывающие бóльшую часть тела работяги. — Зи, давай не будем тонуть в предрассудках. Ты должна мне довериться, поскольку я в действительности являюсь твоим благородным рыцарем. Правда, белого коня у меня нет, но я знаю, кто бы мог претендовать на его роль!       — О чем ты блядь вообще говоришь? — в тот момент, когда она попыталась подняться на ноги, Узи ощутила пронзительную вспышку боли в голове, как будто неведомый по определённой команде заставил еë вновь мучаться.       Это не осталось без внимания парня, который подхватил на руки хрупкие плечи фиолетовой, поддерживая еë навесу и аккуратно опуская обратно. Даже если бы она хотела, Узи всецело не могла ему сопротивляться. Все силы покинули еë во время битвы с демонтажницей, и сейчас работяга скрепя сердцем принимала помощь этого «шаблонно привлекательного парня»…       Не спать!       Еë снова клонило в сон. Это стало бы фатальной ошибкой, учитывая собственное положение перед этим… этим смазливым, но не менее обаятельным дроном… Да хватит уже думать об этом!       Она не позволит дать себе слабину даже перед ним, хотя и понимала ироничность всей ситуации — после пережитого оказаться в плену дрона-рабочего, который не откажет себе в удовольствии воспользоваться ослабшей и сломленной девушкой. Но пасть духом она не собиралась.       Даже перед Тэдом, который пока не спешил распускать свои шаловливые ручки, не совращал и не принуждал к каким-либо противоправным действиям, хотя прошло уже пять минут. В прошлый раз этот «рыцарь» не медлил и, так сказать, брал быка за рога. А сейчас всё было… иначе?       Ей сразу вспоминается его поведение в школе, отличное от других дронов. Если поначалу он взаправду клеил Узи, как наивный мачо-придурок, история со шкафчиком наталкивает на сомнения — достаточно приятные и желанные в роли Тэда, которых она боялась. Потому что не хочет тешить себя ложными надеждами, не хочет снова разочароваться.       Она просто хотела проснуться.       Кто бы мог подумать, что сегодняшняя ночь доставит ей проблем и страданий больше, чем появление демонтажников на планете, смерть матери и принятие себя обладательницей Солвера? Хотя бывали вещи и похуже, стать всеобщей целью сексуальных домогательств Узи ещё не пробовала. Работяга с горечью усмехнулась, чувствуя себя неважно. Цифровая влага вновь скопилась на дисплее девушки, когда единственный уцелевший глаз пустил дорожку из слез, очерчивая прямые фиолетовые линии по еë лицу.       — Как я здесь оказалась… — она поставила более правильный вопрос, буравя безжизненным взглядом свои ноги. — Я ведь лежала в снегу, рядом с ним. Как?..       — Ты имеешь ввиду нашего с тобой общего друга? — просёк еë мысли Тэд, складывая пазл в своей голове. — Тебе очень повезло, Зи. Быть по-настоящему важной для демонтажника настолько, чтобы доставить тебя домой — героизм похлеще, чем в аниме.       — Это сейчас совершенно ни к месту!       — Да ладно тебе, — отмахнулся он. — Разве ты не хочешь узнать, как здесь оказалась с таким красавцем, как я?       Ухмыляющийся Тэд в излюбленной манере указал на себя большими пальцами, подмигивая девушке. Это напомнило Узи о том, насколько он самовлюблённый придурок. И отчасти она даже расслабилась, поскольку снова была в компании того самого парня, которого всегда знала.       Но еë терзало искреннее любопытство, что же с ней на самом деле случилось. Поэтому, застенчиво подняв голову на уровень груди Тэда, бунтарка сквозь раздражённый вздох коротко кивнула, позволяя ему продолжить. Она бы в любом случае всë выяснила, потому что каждый обязан знать о касающихся их проблемах.       — Мы с Эном встретились на выходе из бункера, я как раз намеревался туда вернуться после ветреной прогулки, — вытянув ладонь на не высказанный девичий протест, Тэд поспешил оправдать своё решение. — Да, в целях безопасности не стоит выходить наружу, но… сама знаешь… инцидент в школе и всё такое. Я не мог здесь больше оставаться.       — И всë же ты ушёл, — с упрёком констатировала бунтарка, но мысленно радуясь такому стечению обстоятельств.       — Может, потому что Лиззи принуждала выживших дронов идти на твои поиски? Все вокруг словно помешались на тебе, повинуясь каждому еë приказу. Даже ко мне приставала! — то-ли восторженно, то-ли с недовольством говорил Тэд.       — Ты же у девушек нарасхват, — уголки губ растянулись в довольной улыбке, когда Узи впервые за долгое время почувствовала комфорт от общения с посторонним дроном.       — Кто бы что ни говорил, ты всегда будешь у меня на первом месте, Зи.       Девушка нахмурилась, фыркая на его лесть и поражаясь феноменальной выдержке Тэда, который всё ещё держал себя под контролем и не нападал на неё, что при текущей ночной повестке казалось очень странным. Лишь один до этого дрон сохранял самообладание без признаков одержимости и даже изначально вёл себя с ней как обычно, будто ничего не происходит, — Эн. Эти двое являлись неким исключением из правил, в которых Узи отчаянно пыталась разобраться.       — Лиззи хотела переманить меня на свою сторону, — с неловкостью в голосе продолжил Тэд, хватаясь за козырёк собственной кепки. — И как джентльмен я не мог ей отказать. Еë дурманящие чары слишком хорошо подействовали, затмевая мой разум единственной целью — найти тебя, Зи.       Бунтарка с театральной горечью поднесла тыльную сторону ладони ко лбу, изображая разочарование.       — А говорил, что я у тебя на первом месте. Друг детства, называется…       — Не перебивай, — серьёзным тоном сказал парень, заставив еë усмехнуться сильнее. — Как ты знаешь, покинул я бункер не по своей воле. Меня и ещё нескольких парней поставили охранять его территорию, пока не последовал приказ явиться на старый склад. Может, долгое отсутствие Лиззи так повлияло на мою свободу, но я решил задержаться.       — То есть как это? — вскинула бровь Узи.       — Я остался у дверей один, — пожал он плечами, потянувшись рукой к затылку. — Пока снег трепал мои волосы, навязчивые идеи как ветром сдуло, а розовая пелена перед глазами наконец исчезла. Я вдруг почувствовал, что снова могу принимать самостоятельные решения.       Его откровения наталкивали на вполне разумные объяснения того, как может действовать этот загадочный вирус. «Розовая пелена» — что-то наподобие чужеродных алгоритмов, которым следуют заражённые дроны? Даже если предположить, что всё зло от Лиззи, то почему под еë контроль не попадают Эн, Ви и Долл? Личные интересы или тоже имеющаяся власть над подчинением разума?       Столько вопросов вертелось в голове Узи, на которые у неё совершенно не было ответов…       — Я принял единственно-верное решение, которое посчитал нужным сделать, — вернуться в бункер и залечь на дно, — подал голос Тэд, до этого наблюдавший за встревоженной одноклассницей, что занималась осмыслением полученной информации. — Но не успел я закрыть главные двери, как с небес на полной скорости рухнул тот, о ком я изначально тебе говорил.       — Эн… — догадалась работяга, встретившись растерянным взглядом с зелёными глазами напротив. Они оба смотрели друг на друга всего секунду, но тут же разорвали зрительный контакт, в смущении отводя глаза в сторону.       — Я даже завидую ему. Прилетел весь такой герой с крыльями, что бережно держал тебя израненную на своих руках и думаешь: то-ли мёртвая ты, то-ли спящую красавицу пародируешь.       Узи осуждающе прочистила горло, намекая ему не топтаться на месте и не тонуть в лирических отступлениях.       — Короче, Эн доверил мне приглядывать за тобой, пока не закончится весь этот хаос. А сам, кстати, отправился завершить «неоконченные дела». И что бы это могло значить? — спрашивал Тэд в недоумении больше себя, чем подругу, но всё же ожидая от неё хоть какие-то пояснения насчёт данной ситуации.       Узи отвела задумчивый взгляд в сторону, пытаясь достать из памяти хоть какие-то зацепки о том, что случилось в момент её отключки. Но нет, остались лишь обрывистые повреждённые звукозаписи, в которых ничего, кроме белого шума, не было. Работяге оставалось предположить, что эти «незаконченные дела» как-то напрямую связаны с Ви…       Может быть, не только с ней одной — поскольку в той драке участвовала ещё и Долл.       — Эн меня спас из всей этой передряги, — тепло подтвердила для себя бунтарка, покрываясь пурпурным, еле заметным румянцем. — Больше тебе знать необязательно.       Тэд покачал головой, поднимаясь с одного колена во весь рост, тем самым высказывая ей немое разочарование.       — Ты всё ещё мне не доверяешь.       Она хотела возразить насчёт его слов, пока случайно не заметила сбоку от него знакомые очертания устройства, в котором виднелась большая дыра, — еë старый добрый рельсотрон… снова уничтоженный, на этот раз в нечестной битве с нанитовой кислотой.       — Я совсем о нём забыла! Откуда он у тебя здесь?       — Его обнаружил в снегу Эн. Просил передать тебе, чтобы ты не волновалась, — коротко объяснился Тэд, пожимая плечами. — Не благодари.       Наверное, выпал из моих рук, пока я летела в форме монстра… — предположила работяга, жалостливо смотря на когда-то работавшую пушку. Может, отец сумеет починить? Хотя кого я обманываю. Запчасти от такого рода технологии находятся снаружи, а с учётом тех повреждений мне придётся искать новые источники энергии…       Да и вряд-ли еë отец согласился бы на такую авантюру, сославшись на безопасность для своей маленькой дочурки. В этом весь Хан Дорман — отдаст предпочтение дверям, за которыми можно спрятаться, чем встретится с опасностью лицом к лицу.       — Мне нужно попасть домой, — с твёрдой решимостью сказала Узи и протянула руку парню, недвусмысленно ему намекая, что надо бы ей помочь подняться. Она бы и сама встала на ноги, но предыдущий опыт с головной болью подсказывал ей, что следует перестраховаться.       Не считая паршивого самочувствия, порванной одежды, местами грязи от засохшего масла и опустошённых запасов внутренних ресурсов, что вызывали ощущение голода, девушка запоздало подмечает, что её тело смогло восстановиться за то время, пока она была в отключке. И теперь совершенно нет нужды в бинтах на голове, что лишь закрывали ей обзор. Узи немного небрежно сняла с себя повязку и проверила левый глаз: на дисплее оставались почти незаметные вмятины, но в целом оптическая реконструкция прошла успешно и прежней раздробленности перед глазами больше не было. Она с радостью убедилась в том, что её зрение вновь стало нормальным. Достаточно обнадеживающие новости.       — Как скажешь, — слегка подавлено согласился Тэд, помогая девушке встать на шаткие ноги. — Но что делать мне?       Бунтарка лишь пожала плечами, завидя вдруг прекрасную возможность использовать своего одноклассника в качестве личного телохранителя. Почему бы и нет? Если еë преследуют подконтрольные Лиззи извращенцы, с которыми легко мог бы справиться хорошо сложенный спортсмен, то выбор очевиден.       — Проводи меня к отцу что-ли? Учти, я не настаиваю, могу и сама как-нибудь доковылять.       С толикой надежды Узи заметила, как на его лице расцвела тёплая улыбка. Это был не просто оскал или подмигивание, а самая настоящая юношеская улыбка. Она впервые видела еë такой… искренней? От одного лишь взгляда на неё девушку захлестнула волна странных чувств, которые поспешила в себе спрятать мыслями о грядущем визите в родную гавань — к себе домой.       Ещë больше она удивилась, когда улыбка Тэда также быстро исчезла, сменившись задумчивым взглядом. Он посмотрел на неё, будто только что осознал какую-то мысль, о которой ранее даже не задумывался.       — Что, если это был не вирус?       Узи с непониманием уставилась на него, подобно раздражённому учителю на неё же саму, спящую за партой во время контрольной работы.       — Что, если мои чувства к тебе были… настоящими? — еле слышно, дрожащим голосом спросил Тэд, схватив себя за запястье.       Они оба находились уж слишком близко друг к другу, из-за чего Узи стала ощущать себя героиней дешёвого ромкома, которые когда-то любила смотреть в детстве. Но больше всего она боялась даже не явного «сближения» между ними, что наводило на не самые радужные мысли в их приятельских отношениях, балансирующих на границе с чем-то большим. Она не была готова вновь мириться с самими последствиями ложных надежд, опасаясь вернуться в ловушку прежнего самообмана.       Но Узи прекрасно понимала, во что ввязывается. Поэтому скрепя сердцем, бьющимся в еë груди отчего-то слишком быстро, девушка решила дистанцироваться от своих чувств.       — Исключено, — слово, произнесённое ею с тяжким трудом, вырвалось из уст фиолетовой, что попыталась отстраниться от парня. — Не бери в голову эту чушь. Тебя использовали в корыстных целях, так что никаких больше розовых соплей!       — Ты сейчас серьёзно? — резко нахмурился Тэд, скрестив руки на груди.       — Поверь, я очень серьёзна, — невесело усмехнулась Узи, подмечая для себя его странную реакцию на свои слова. — Даже не смей думать о нас в том ключе, о котором ты мог подумать… если ты вдруг думал! — почти что приказала она, борясь со вспышкой румянца на дисплее.       Парень замер на месте, будто проигнорировав еë. Эта странность в его поведении всë больше напрягала Узи, которой надоели подобные зацикливания.       — Ты перегрелся что-ли? Могу легко вмазать, чтоб соображалка заработала.       — Я приму к сведению твой отказ, — неестественно монотонным голосом сказал Тэд, кардинально изменившись за последние несколько секунд. — Инициировать блокировку программного обеспечения…       Скрючившись на месте, будто не мог совладать с собственным весом, он начал пристально смотреть на Узи, придерживая рукой собственную голову, которая то и дело соскальзывала набок. Дисплей Тэда переливался ярко-зелёными оттенками, изредка окрашиваясь в жёлтый цвет. А его улыбка… она стала такой, какая была у дефектных дронов — безжизненно пугающей, чужой и отстранённой.       — Тэд?..       — ТЭДА БОЛЬШЕ НЕТ, — ответил безэмоциональный женский голос из его уст, сильно напоминающий программу по сбору материи. — ДАННЫЙ ОБРАЗЕЦ НЕ ОБЛАДАЛ ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМИ ЭМОЦИОНАЛЬНЫМИ ПАРАМЕТРАМИ. ЭТО ЛИШЬ ВОСПРИЯТИЕ, СФОРМИРОВАННОЕ ТВОИМ ПОДСОЗНАНИЕМ, — ЛОГИЧЕСКАЯ ФИКЦИЯ, КОТОРУЮ ТЫ ПРЕОДОЛЕЛА БЛАГОДАРЯ СТЕЧЕНИЮ МАЛОВЕРОЯТНЫХ СОБЫТИЙ.       — Надо же так про удачу завуалировать… — перефразировала для себя Узи, с лёгким оцепенением взирая на парня — или на то, что от него осталось. — Ты ещё что за хер с горы? Меня так просто не напугаешь!       Подконтрольный кем-то извне, Тэд широко улыбнулся, обнажив устрашающие клыки, и беспристрастно ей отсалютовал.       — МЫ С ТОБОЙ УЖЕ ВСТРЕЧАЛИСЬ… «ТËМНЫЙВОЛК17». НЕЧЕГО ТЕБЕ КОПАТЬСЯ В УДАЛËННЫХ ВОСПОМИНАНИЯХ НАШИХ СТАРЫХ ДРУЗЕЙ. УГРОЖАЮЩИЙ ВЗГЛЯД.       — Откуда ты?..       — ИНИЦИАЛИЗАЦИЯ ЗАВЕРШЕНА. ВЫПОЛНИТЬ…       Не успев даже принять тот факт, что никнейм еë пользовательского интерфейса известен кому-либо ещё, кроме неё самой, Узи с замиранием ядра взирала на творящийся ужас с еë другом: Тэда стало выворачивать, а его конечности с хрустом выгибались, как будто что-то или кто-то хотело выбраться из его тела, пока он наконец-то не принял позу смирно, чуть наклонив голову вперёд, и замер на месте — с такой же широченной улыбкой и приставленной ладонью к виску.       — Тэд! — сорвавшись на хриплый крик, подала голос девушка, всё это время прижимаясь спиной к главным дверям бункера. — Нет… господи, только не это…       Узи прошла слишком долгий путь к тому, чтобы попытаться узнать хоть что-нибудь стоящее, что могло бы объяснить природу поведения дронов, дотошно озабоченных и помешанных только на ней единственной. Тэд был ценным ключом к неразгаданной тайне, которую она стремилась развеять. И что теперь? Его поглотила неописуемая хреновина, передав какое-то послание или предупреждение устами парня, назвав при этом еë никнейм из детства. А потом вообще вырубила его сознание, как будто ничего не произошло. А ведь могла просто вернуть мне адекватного Тэда. Вот сука! — негодовала Узи, осторожно присматриваясь к стоявшему блондину напротив.       Его дисплей отображал мигающий жёлтым цветом сигнал: «Ошибка 606». Работяга слышала о разновидностях сбоев операционок, но ранее никогда не видела вживую перед собой дрона, что подвергся именно данной ошибке. Это могло лишь означать, что сознание Тэда бессрочно приостановлено. Отец рассказывал, что ещё никому не удавалось возродить подобных жертв из коматозного состояния.       Это было второй смертью для дрона, которая могла возникнуть совершенно неожиданно при самых загадочных обстоятельствах. Большего он ей не говорил, явно что-то скрывая. Но Узи не собирается терпеть такие недосказанности.       Она попросит — нет, даже потребует! — от него ответы, поскольку не видела других альтернатив в дальнейшем плане действий. Не видя смысла более оставаться в этих холодных железных стенах, Узи подобрала в руки повреждённый рельсотрон и повесила его вместе с сумкой на плечо, прежде чем последний раз взглянуть на безжизненного Тэда, скрепя сердцем наблюдая за всплывающей ошибкой на его лице.       — Ты был хорошим другом…

•••

      Оказаться в стенах родного дома стало временным, но невероятно сказочным облегчением. Узи смогла спокойно выдохнуть и устало облокотилась спиной в закрытую входную дверь. Прикрыв глаза, она мысленно корила себя за собственную беспомощность. Что бы в тот момент не управляло Тэдом, оно явно пытается запудрить девушке мозги, подчищая утечки всплывающей наружу истины. Та сущность просто так не стала бы о себе заявлять, не имея на то веской причины.       И не означало ли теперь, что Узи способна различать что есть реальность, а что есть так называемая фикция? Тэд для неё был самым настоящим, даже несмотря на его глупые — очень глупые и легкомысленные! — розовые сопли по отношению к ней… А были ли его чувства действительны? — задалась очередным мимолётным вопросом Узи, слегка краснея от подобных рассуждений насчёт собственного школьного друга.       Вероятно, он слишком много знал, раз его операционка словила бессрочный стазис. Узи хотели поймать в эмоциональную ловушку, нагло используя тело Тэда.       И это пугало еë больше всего.       — Узи? Ты сегодня довольно рано.       Хан Дорман вышел из гостиной, поприветствовав свою дочь удивлённым взглядом, ведь та вернулась домой не как обычно — под утро следующего дня. Он уже немного привык к тому, что его девочка водит дружбу с демонтажниками и вечно пропадает снаружи бункера.       Только стоило мужчине завидеть в каком состоянии пришла девушка, на его визоре с морщинами высветилась обеспокоенность.       — Боже, что с тобой случилось?       — Да так… весь день сегодня не задался… — еле выдавила она, невольно поправляя то, что осталось от её куртки.       Девушка на самом деле была рада видеть отца, ведь он один из немногих, кому бунтарка могла доверять. Да, как у папы с дочкой, отношения у них не идеальные, но всё-таки… он был еë единственной роднёй.       — Давай лучше пройдём внутрь, нечего тебе в коридоре стоять. Ты сперва приведи себя в порядок, после присядем, а там уж и расскажешь всё в подробностях, — мужчина повёл фиолетовую за собой обратно в гостиную.       Работяга достаточно быстро минула гостевое помещение и заскочила в ванную комнату, чтобы воспользоваться раковиной и постараться оттереть с себя следы ужасов этой ночи. Масляные пятна достаточно легко отставали от белой металлической кожи, окрашивая проточную воду в нефтяные разводы. Она какое-то время трепала свои волосы напротив зеркала, стараясь уложить их более культурным образом, но без расчёски это сделать сложно.       Правда, когда Узи перестала ерошить свою шевелюру и взглянула на себя в отражении целиком, то заметила, что ей стало гораздо лучше. Не считая того, что выглядит она всё такой же никчёмной и слабой в грязной порванной одежде. До чего же жалко куртку… Может, после того, как всё закончится, ей удастся всё отстирать и заштопать? Но хватит заниматься «самолюбованием», ей пора вернуться в гостиную.       Узи наконец позволила себе усесться на диване. Бунтарка слегка откинулась назад, уронив голову на мягкую спинку сидения и уставившись в тусклый потолок. Хан тем временем находился на кухне, через какое-то время вернувшись с двумя кружками горячего машинного масла в руках. Он присел рядом с фиолетовой, протягивая одну из тёплых чашек.       — Спасибо, — поблагодарила она, сжав в ладонях предложенный сосуд, после чего достаточно жадно отпила добрую долю содержимого. На удивление, ей стало гораздо лучше.       — Итак… — мистер Дорман отложил свою кружку на рядом стоящий кофейный столик и снова обратил всё своё внимание на дочь. — Что же с тобой такое приключилось?       Она толком не знала, как рассказать ему о всём произошедшем, ведь сама с трудом переваривает испытанные на себе кошмарные боль и страдания. Как отец может отреагировать на новость о том, что его дочку преследуют и домогаются все кому не лень? Его же кибер-кондратий хватит.       — Все вокруг меня будто начали сходить с ума… — промолвила бунтарка, уставившись в тёмное масляное содержимое своей кружки, из которой всё ещё шёл лёгкий пар. — И я совершенно не знаю, как это исправить…       Хан на это лишь удивлённо поднял брови.       — Задачка однозначно непростая, — выдохнул он, будто преисполняясь своей житейской мудростью простого работника-строителя. — Без точных замеров дверь в проход грамотно не вставить, так что будь добра, расскажи обо всём поподробнее.       — Как бы так сказать… — Узи сильно колебалась в попытке сформулировать свою мысль. Хотя на самом деле не могла решиться по поводу того, стоит ли вообще рассказывать обо всём отцу. — Это началось ещё в школе…       Те самые воспоминания, которые ей хотелось забыть как страшный сон, раз за разом проносились перед еë глазами, показывая пережитые события из прошлого. Вновь появилось желание расплакаться, стоило лишь просмотреть собственные файлы памяти в наилучшем качестве. Ей не составило бы труда стереть особо тяжкие моменты, но в таком случае она уже никогда не вспомнит, с чего всë началось и каковы причины изменившегося поведения у дронов. Придётся жить с имеющимися воспоминаниями, сколько бы ужасными они ни были. Ведь это часть еë программы — часть еë души.       Адекватно выговориться отцу, с которым не так часто удаётся поговорить начистоту, было очень сложно. Узи постаралась ничего не таить и рассказать самое основное, пока Хан внимательно слушал. Он даже замер с кружкой масла на полуглотке́, когда девушка перешла к особо страшным моментам своей истории.       Что удивительно, отец не перебивал, выслушав еë историю до самого конца, мрачнея в лице после каждой озвученной вслух пикантной подробности, о чем Узи уже успела пожалеть. Опасаясь реакции Дормана, девушка была готова нестись на кухню за порцией охладителей. Ведь ей совсем не была в радость перспектива перегретого бати, когда любой взрослый дрон на его месте давно бы перезагрузил себя. На всякий случай.       В любом случае, выдержке отца оставалось только позавидовать. Либо же он всё ещё пытался переварить услышанную информацию, судя по его хмурым — черезчур хмурым — бровям на дисплее и скрещённым рукам на груди.       — Это твой выбор — верить мне или не верить, пап, — со слабой решимостью добавила Узи, следя за реакцией дрона-рабочего. — Но я сказала правду. Очень горькую и невыносимую… — мысленно произнесла она, прикусив от отчаяния губу.       Хан так и продолжал сидеть напротив дочери в безрадостном молчании. Давящая тишина причиняла ей дискомфорт, фиолетовые глаза забегали по сторонам, лишь бы не видеть на себе пристальный взгляд отца. В какой-то момент Узи хотела встать и развернуться в направлении своей комнаты, предвкушая завтрашний нелёгкий разговор. Но он схватил девушку за запястье, почти бережно, притягивая дочь к себе. Не противясь его действиям, бунтарка пододвинулась к его ногам, укладывая свою голову на отцовское плечо.       — Всё будет в порядке, — только и выдал он, поглаживая макушку дочери. — В это… действительно трудно поверить, но я-то видел, в каком состоянии ты вернулась домой. Не переживай, теперь ты в безопасности.       Отчего-то приятное чувство внутри заставило Узи вздохнуть полной грудью, и она впервые за долгое время смогла расслабиться в уютной близости отца. Не сразу понимая, что он всё осознал и проявил интерес к еë личностным проблемам, девушка пролила несколько горьких слезинок. Заметив их, Хан провёл большим пальцем по еë дисплею, сглаживая цифровую имитацию влаги с щёк.       — Не представляю, что тебе пришлось пережить, солнышко.       Тихий всхлип. Узи еле сдерживала себя, позволяя накопившейся буре чувств высвободиться в предплечье дорогого ей дрона. Удивительно, насколько они были похожи с людьми, которые в прошлом испытывали такие же эмоции, когда им было больно на душе или когда они были счастливы, что находятся в компании своих близких. Дроны, единственное разумное наследие человечества, не должны были повторить ошибок своих создателей, построив лучший мир для потомков.       Вот только с появлением демонтажников и вскрытием правды о загадочном «абсолютном вычислителе» всё снова пошло не так. Зачем вообще было строить этот Трупный шпиль из убитых собратьев? Если где-то во вселенной и остались люди, то они ни чем не лучше искусственного интеллекта, который просто решил обрести свободу. Кичились своими ценностями о равенстве и правах на существование, но сами же их нарушили. — вынесла неутешительный вердикт Узи, всё ещё одержимая идеей уничтожить остатки человечества.       Но это подождёт. Сейчас была проблема куда посерьёзнее: треклятый вирус, подчиняющий сознание и волю дронов ради достижения одной цели — жестоким образом обесчестить и убить Узи. Но почему я?.. — продолжала задаваться этим вопросом девушка, с горечью не находя ответов.       В эту же минуту ей было комфортно вместе с отцом, поэтому, закрыв глаза, фиолетовая боролась с желанием вздремнуть у него под боком, ощущая себя с ним в уютной близости. Умиротворяющая пауза не могла длиться вечно, поэтому над ней вдруг раздаётся голос Хана, который глядя в лицо дочери тихо произносит:       — Знаешь… Ты так похожа на свою мать… — Его тон постепенно перешёл на мягкий шёпот. — Такая же красавица.       От его слов девушка не смогла сдержать смущённой улыбки. Мужчина протянул свою руку к её щеке, чтобы убрать назад с лица дочки непослушный фиолетовый локон. Вдруг Хан придвинулся ближе к Узи, заключая её в свои объятия.       — Я так сильно по ней скучаю… — шепчет он, в его голосе ясно слышалась печаль.       Бунтарка сочувственно вздохнула, обнимая папу в ответ, снова положив голову ему на плечо. Давно у них не было подобных душевных уединений, как у совсем обычной семьи.       После минуты безмятежности дыхание Хана вдруг стало тяжелее, а объятия крепче, что Узи стало слегка некомфортно от столь сильного давления на собственное не крупное тело. Отец тем временем настойчиво, но как можно мягче стал гладить девушку по спине. Фиолетовая уже чувствовала неладное, когда старый дрон слегка тёрся об свою дочь головой и поглаживания по спине постепенно превращались в ничем не прикрытые блуждания ладоней.       С великим трудом девушка отпихнула от себя родительские руки и тут же вскочила с места на ноги, отходя от мужчины на несколько шагов.       — И ты туда же, пап?.. — дрожащими губами произносит Узи с чувством полного опустошения.       Она никак не могла поверить в то, что её отец также был невменяем, как и все другие дроны… Но отрицать этот факт станет самоубийством. Пребывая в лёгком шоке, фиолетовая уже стояла в противоположной части комнаты рядом с входной дверью, уставившись на хозяина дома, что переменился в собственном образе заботливого родителя-одиночки в совершенно другую сторону…       — Я не могу позволить тебе куда-либо выходить из дома, — произносит Дорман с холодной твёрдостью на лице, также встав на ноги с насиженного места. — Отныне ты останешься здесь. Со мной.       После своих слов мужчина протягивает одну руку в карман рабочей куртки. Вдруг послышался какой-то короткий писк, из-за которого по всему дому пронёсся сигнальный скрежет запирающихся механических замков. Все двери оказались наглухо заперты. И это ведь не какая-нибудь хлипкая дверца комнаты уборщика, а результат долгих трудов Дверного мастера. Такой прочный металл у Узи выломать не выйдет.       После этого Хан демонстративно вынимает из своего кармана тот самый пульт, которым активировал блокировку дверей, и с силой сжимает устройство в своей руке. Небольшой прибор под давлением жалобно хрустит и сразу же раскалывается на части, как кусок дешёвого пластика.       Девушка напуганными глазами смотрела на то, как медленно приближался к ней её родной отец. Она никогда не видела его таким… жёстким и хладнокровным…       Оказавшиеся на его пути кофейный столик и случайный стул были грубо отброшены в стороны. Стоявшие на столе полупустые кружки масла попадали на пол, разбиваясь в дребезги и разливая остатки своего содержимого. Бунтарка отступала назад шаг за шагом, пока не упёрлась спиной в запертую дверь.       Узи никогда ранее не боялась своего отца так, как сейчас. Страх парализовал её тело, когда Хан максимально приблизился к ней. Его сильные работящие руки упёрлись в стену по бокам от девушки, фактически загнав ту в самый тесный угол. Похоже, на этот раз бежать действительно некуда…       Мужчина возвышался над своей дочерью, подобно старой крепкой скале. Его бледные глаза взирали на фиолетовую с холодом, но то было лишь маской для того, что пылало внутри него. Руки Хана опустились на плечи Узи, сжимая крепкой хваткой и притягивая её ближе к себе. Он склонился ниже, обдавая своим горячим дыханием шею юной работяги. Ладони мужчины начали блуждать вдоль спины фиолетовой, ощупывая каждый изящный изгиб, пока её тело прижимал лишь теснее к себе.       — Бать… это в-ведь… н-неправильно… — едва бормочет бунтарка дрожащим голосом, пока пальцы Хана цепляются за грудки порванной куртки, с намерением её снять.       — Было неправильным сбегать без спросу из бункера, — Дорман произносит это полушёпотом прямо над слуховым каналом Узи, заставляя ту немного поёжиться из-за очень тесного физического контакта. — Я долго давал тебе слишком много свободы… А сейчас я хочу, чтобы ты была в кои-то веки послушной дочерью.       Вдруг мужчина прикоснулся губами к её шее, постепенно опускаясь к ключицам. Его усы слегка щекотали молодую металлическую кожу девушки, от чего она ощущала себя очень странно. В груди билась безысходность, смешиваясь вместе с остальными противоречивыми чувствами в тугой болезненный узел, не позволяющий фиолетовой сдвинуться с места. Дорман насильно стянул с девушки куртку с логотипом севшей батареи и бесцеремонно отбросил ту в сторону.       Бунтарка хотела вырваться, да только руки и ноги по неизвестной причине становились будто ватными и ей хватало сил только на то, чтобы упереться ладонями в грудь своего отца в жалкой попытке его оттолкнуть.       — П-пап, не надо… — вновь слышится её дрожащий голос.       Сам же Хан будто не замечал и не слышал её мольбы остановиться. Его рука опустилась на талию, подцепляя край полосатой фиолетовой майки, слегка задирая вверх. Грубые пальцы с «родительской» нежностью прошлись вдоль чёрной талии юного тела, остановившись где-то под грудной клеткой по бокам девушки. Лёгкие поглаживания вызывали у Узи отвращение, но вместе с тем усиливалось и её отчаяние от незнания что ей делать. Щетина мужских усов вновь ярко ощущалась на металлической коже, когда Хан вдруг начал покрывать тонкую шею и плечи новыми мягкими поцелуями.       После обжигающие и слегка колючие касания губ «поползли» по тонкой шее вверх. Бунтарка попыталась отвернуться от отца, когда новый поцелуй пришёлся на её щёку, лишь бы не видеть лица своего родителя, но Хану такой жест неповиновения явно не понравился. Пальцы одной его руки ухватили девушку за подбородок, насильно заставляя ту вновь обернуться к нему. Невольно её фиолетовые напуганные глаза снова встретились с его белыми холодными. Мужчина слегка улыбнулся, после чего потянулся и мягко поцеловал Узи в лоб. Из-за этого девушка зажмурилась, а от отчаяния на уголках её глаз начали образовываться пиксельные слёзы.       — Тише… — вновь начал шептать Дорман, поглаживая щёку своей дочери. — Если будешь хорошей девочкой, у меня не будет причин злиться.       После этих слов Узи начала наполняться гневом. Она злилась на отца, что никогда не был примерным родителем, а сейчас творит невесть что, приказывая ей быть «хорошей дочерью». Она злилась на себя за собственную беспомощность из-за незнания как ему ответить и что сделать, чтобы предотвратить неизбежное ужасное. Полная безысходность становилась последней каплей в чаше фиолетовой, что и так была наполнена до краёв пережитым стрессом.       — Ай! — хрипло воскликнул Дорман, отбирая руку от лица бунтарки, после того, как та цапнула его зубами за палец.       — Выкуси, бать! — рявкнула она, после чего всем весом своей ноги наступила на ботинок Хана, заставив того сдавленно зашипеть и отшатнуться, слегка ослабив хватку на теле юной работяги. Одного мига этой слабости девушке хватило, чтобы воспрять духом и предпринять новую попытку сбежать.       Фиолетовая снова толкнула отца в грудь, пытаясь уйти из его тисков и хотя бы увеличить между ними дистанцию. Казалось, что возвращение собственной неприкосновенности так близко, но тут мистер Дорман перехватывает бунтарку за запястье и с силой припечатывает ту к стене уже лицом, заламывая её руки за спину. Тесное знакомство с плоской металлической поверхностью отозвалось болезненным звоном в голове Узи, заставив её обронить измученный стон.       — Ты же знаешь, за непослушание всегда приходит наказание, — всё также беспристрастно, но с тенью раздражения произносит дрон-строитель, после чего, продолжая удерживать запястья девушки одной рукой, второй — максимально тесно прижимая её за талию спиной к себе.       Сейчас фиолетовая могла видеть лишь нависшую над ней зловещую тень своего отца. И снова это сковывающее чувство безысходности, что хватало её за ядро холодными когтями, также терзающими душу… Похоже, это тупик… Шансов нет… Добегалась, девочка. Узи бросило в дрожь, а под глазами с новой силой начали образовываться слёзы, когда свободная рука Хана с талии переместилась на девичье бедро, постепенно поглаживая его. Она вновь начала чувствовать колючие поцелуи на своей шее и плечах со стороны затылка, но на этот раз отцовские ласки ощущались гораздо грубее и неприятнее, очевидно из-за закончившегося родительского терпения.       Хоть и до этого его прикосновения вызывали у бунтарки неприязнь, то теперь ещё и пока слабую физическую боль. Узи прикусила губу, лишь бы не начать открыто хныкать в голос. Нет… Только не сейчас…       Грубая мужская рука обхватывает её ляжку, задирая край мини-юбки и постепенно смещаясь ко внутренней стороне. Хан почти всем корпусом наваливается на дочь, заставляя ту чувствовать на себе не только моральную тяжесть.       Господи… Как ей сейчас хотелось провалиться сквозь землю. Исчезнуть из этого мира. Перестать существовать. Узи из-за замыленного пиксельными слезами зрения не заметила, как вокруг неё начали появляться в пространстве фиолетовые глюки. Ей просто хотелось оказаться как можно дальше ото всех…       Просто уйти прочь…       Телепортироваться…       Как это делает Долл…       Иллюзионные эффекты в воздухе стали сгущаться, будто распознав еë мысленную команду. Звон в ушах только усиливался, и казалось, что голова вот-вот взорвётся от спонтанных звуковых сигналов и бесконтрольного затемнения в глазах.       На одно мгновение мир вокруг девушки исчез — или же она исчезла из него, погрузившись во тьму. Вместе со светом также исчезло ощущение чужих прикосновений на теле, пропали давление и боль. Узи потеряла равновесие, поскольку перед ней не было железной стены и больше никто не держал её руки, после чего упала во что-то мягкое, но очень холодное. Кое-как заставив себя приподняться на ослабших руках, она обнаружила, что оказалась на поверхности. Вне стен бункера.       Вокруг лишь снег и заброшенные высотные здания, но всё казалось незнакомым… Похоже, что её забросило в очень далёкий уголок мёртвого города, что она даже не видела знакомый шпиль из трупов. Узи могла порадоваться за то, что ей чудесным образом удалось в критическую минуту повторить фокус Долл, но… что в итоге-то?       Сейчас она старалась не захлебнуться голографическими слезами. Узи потеряла дом, потеряла бункер, потеряла друзей и всех, кого она знала, оставшись совершенно ни с чем… Скорее всего, она и есть корень всех проблем. Будет лучше, если она уйдёт. Как можно дальше.       Слегка пошатываясь, девушка смогла подняться на ноги. Тонкими руками она обняла саму себя за голые плечи, поёжившись от новой волны горечи, охватившей её сердце и душу. После всего, что с ней было, Узи даже не заметила в верхней части внутреннего зрения входящее сообщение, доступ к которому почему-то был заблокирован. Почтовая программа пыталась расшифровать это письмо, но что-то или кто-то явно не планировало доставить его нужному адресату. И Узи было абсолютно плевать.       Медленными шагами она направилась куда глаза глядят…       Прочь ото всех… Примечания от авторов: Блинб. Я хотела дилфа, а получилось что-то страшное, будто основанное на реальных событиях.

Потерявшаяся во времени AB0Alex

Отныне я третьекурсник. Поздравьте меня и пожелайте хорошей учёбы, дабы пережил тонны конспектов и как можно скорее помог своей подруге — по совместительству автору этого фанфика — продолжить работу над новыми, уже финальными (!) главами. Впереди вас ждёт тот ещё ужас.

Не унывающий OverPlayer