
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
- Что ты задумала?
Чума хихикнула и ее глаза на миг загорелись недобрым огоньком.
- О! Я уверена, что ты оценишь! Я вижу, что Война пришелся тебе не по вкусу. Знаешь, мне он тоже мешает, но у меня есть идея, как убрать его мощную фигурку с шахматной доски.
Примечания
Я очень ценю публичную бету. Переодически замыливается взгляд, и я могу не заметить очевидных ошибок. Буду очень благодарна, если вы будете на них указывать.🌸
Приятного чтения❤️
Часть 1
04 июня 2023, 01:59
- Ну что, щеночек, как тебе мой братик? - Чума ехидно усмехнулась.
С приходом Войны мне стало хуже. Последние несколько лет мне было все тяжелее жить в связи с Шепфамалумом, он терзал меня шепотом, видениями, головными болями. Мне было невыносимо, этот кошмар не знал сна. Я отдалялся от работы, от Вики и от всего того, что мне было важно, подолгу пропадая в одиночестве, пытаясь найти способы заглушить его голос в моей голове. Затем, когда мне вернули ту часть сил, что были у Вики, мне начало становится еще хуже. А с приходом второго Всадника, я окончательно начал тонуть во тьме и всепоглощающей ненависти.
Повисло молчание, которое я не собирался прерывать. Я не видел смысла отвечать Чуме. Она задала этот вопрос, прекрасно зная ответ. И хоть она не могла читать мои мысли, было очевидно, что приход Войны влиял на меня не лучшим образом. Мне все тяжелее давалось хладнокровие, все мое существо терзалось желанием крушить и разрушать.
Чума сверлила меня взглядом, видимо надеясь, что и для нее у меня найдется хоть капля отчаянья. Но нет, все, что я чувствовал - всепоглощающую ненависть, в которой нет места отчаянью. Всадница не имела надо мной власти, и ее это порядком раздражало, хоть и вызывало интерес.
- Ну хорошо, мой боевой щеночек…- ехидная улыбка пропала с лица Чумы, на миг она стала задумчивой, какое-то время молчала, а затем поднялась из-за стола, покачивая бедрами, встала позади меня, обвивая руками мои плечи, зашептала мне на ухо, -…Знаешь, а может, хорошо, что эта Непризнанная одумалась, и решила принять нашу сторону. Мы можем это использовать.
Я не двигался, спокойно сидя на месте, глядя перед собой. Нельзя выдавать свою заинтересованность, слишком опасно. Ее тон мне совершенно не понравился. Я догадывался о том, что она собирается сделать.
- Что ты задумала?
Чума хихикнула и ее глаза на миг загорелись недобрым огоньком.
- О! Я уверена, что ты оценишь! Я вижу, что Война пришелся тебе не по вкусу. Знаешь, мне он тоже мешает, но у меня есть идея, как убрать его мощную фигурку с шахматной доски. - Она села на стол, напротив меня, кокетливо закидывая одну ногу на другую, оголяя часть бедра.
Я поморщился, еле сдерживаясь, чтобы не закатить глаза.
- При чем тут Непризнанная? Ты отняла у нее силы, она абсолютно бесполезна. Она не сможет противостоять даже самому слабому бессмертному, не то, что Всаднику.
- Я бы так не сказала… - Чума все так же обольстительно смотрела на меня, но в ее взгляде читалось, что она задумала что-то, что мне совсем не понравится. И она знала это, упивалась, и ждала, когда я выдам себя. После недолгой паузы, она продолжила, - …Может, сил у нее нет, но она очень хорошенькая. Какой мужчина устоит перед таким личиком, правда же? - ее голос был пугающе-сладкий.
На моем лице не дрогнул ни один мускул. Я не дам Чуме того, чего она так отчаянно жаждет. Меня даже забавляло, с каким упорством она продолжала пытаться погрузить и меня в отчаянье.
Нет, Чума. Со мной такое не пройдет.
- К чему ты клонишь? - я откинулся на спинку стула, демонстрируя всем своим видом, насколько я расслаблен и безразличен.
Я понял чего она хочет, это было очевидно. Убить двух зайцев одним выстрелом. Но все же ждал ее ответа, подыгрывал.
- Я клоню к тому, щеночек,…- она ласково улыбнулась, -… что убрать Войну можно, если он влюбится. Любовь - ослабит его, и братика можно будет убить. И, я думаю, что кандидатура твоей бывшей пассии, отлично подходит на роль объекта симпатии. Не пропадать же зря такой хорошенькой мордашке, правда?
Чума гаденько улыбнулась, сверля меня взглядом, в ожидании моей реакции. Я был готов, что она так просто не оставит Вики в покое. Нравилось ли мне это? Нет, не нравилось. Но поделать с этим я ничего не мог. Самым мудрым решением было - подыгрывать, надеть маску и не снимать ее, пока не придет время. Поспешу - проиграю.
- Хороший план. Думаю, что даже не придется ее заставлять, скорее всего, как только она услышит об этом, сразу согласится. - мой тон был холоден, - Она перешла на нашу сторону, и будет рада заслужить твое доверие.
По лицу Всадницы пробежала тень разочарования. Ни спектакля ревности, ни желаемого Чумой отчаянья не случилось, питаться нечем. Рядом со мной она всегда оставалась голодной, и ее это раздражало.
Она поднялась со стола, подошла ко мне, провела своим длинным ногтем по моей скуле, и томно шепнула:
- Тогда до встречи на балу, щеночек. Оденься посимпатичнее, хочу полюбоваться тобой. - Чума подмигнула мне, и виляя бедрами, направилась к выходу.
Дверь за ней закрылась.
Я ощутил острое раздражение и гнев.
Мне хотелось перевернуть всю мебель в кабинете. Крушить книжные полки, разбить окно, опрокинуть стол. Подавляемые чувства так и ждали своего часа, чтобы вырваться наружу. Я сжал кулаки до боли, пытаясь успокоиться. Сейчас было важно взять себя в руки и мыслить трезво. И возможно, мне бы удалось вернуться в хладнокровное состояние, если бы не мерзкий голос Шепфамалума, резко возникший в моей голове.
«Любовь делает и тебя слабым, мой мальчик…отвлекает тебя от наших целей! Уничтожь ее, и станешь сильнее.»
Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Я сжал челюсть до скрипа. Меня бросило в жар. Все, чего мне сейчас хотелось - вытравить его мерзкий голос из своей головы.
«Протиииивишься… какой же ты стал слааабый и глупый»
Его грозный голос доносился словно отовсюду, не давая надежды скрыться.
Миг! И меня пронзает сильнейшая головная боль. Я падаю на пол, не в силах стоять на ногах. Сжимаюсь. Хочется кричать, хочется рвать на себе кожу. По лбу стекает пот. Пульсирующая головная боль отзывается в каждой клеточке моего тела, вызывая судороги. Чувствую как горит клеймо на спине. Я сгибаюсь пополам. В такие моменты мне кажется, что спастись от этих ощущений можно только канув в Небытие.
«Возьми себя в руки, размазня!» - Его голос и до того неимоверно громкий, усиливается до вселенских масштабов. Каждое брошенное слово отдает невыносимой, стреляющей болью в голове. Кажется, что этот голос просто не может не слышать вся школа.
Пошел ты! ПОШЕЛ ВОН ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ! Я НЕ ТВОЯ СОБСТВЕННОСТЬ!
Мне хочется прокричать ему это, но я не могу, настолько мне больно. Я пытаюсь глубоко дышать, пытаюсь вспомнить о самом светлом, что было в моей жизни - родители и Вики. Наше знакомство, первый поцелуй. Кадры из прошлого воскресают в моей памяти, вызывая теплые чувства, немного ослабляя своим теплом энергию Шепфамалума. С каждым разом мне давалось все сложнее бороться с приступами.
«Слабак.» - его голос звучит тише.
Не сразу, но постепенно мне становится легче. Головная боль понемногу отступает. Я делаю еще один глубокий вдох, оковы, сжимавшие мою голову ослабевают. Какое-то время я лежал на полу, переводя дух, продолжая глубоко дышать, пытаясь вернуться в нормальное состояние. Через несколько минут я смог подняться.
Подошел к распахнутому окну, вдыхая ночной воздух. Я чувствовал как приятная прохлада проникает в мои легкие, распространяясь по телу, отрезвляя и возвращая в равновесие.
Ночь была темной, на небе не было видно ни луны, ни звезд. Кромешная темнота, без единого намека на просвет. Всепоглощающая тьма внутри и снаружи. Ловушка. Как когда-то давно, в плену у Шепфамалума. Но ведь я вырвался тогда, значит и сейчас вырвусь, нужно лишь время.
Я не сдамся. Никогда.
Вопреки всем обстоятельствам, я должен быть сильным, должен сохранять хладнокровие. Иначе, я проиграю и потеряю все, чего добился таким трудом.
Как бы мне не хотелось, но Чума была права. От Войны действительно нужно избавиться. Его воздействие делает меня еще более уязвимым к тьме Шепфамалума.
Но какой ценой? Позволить Вики лечь под него?
В моей голове непроизвольно начали возникать воспоминания о том моменте слабости, когда мы целовались в переулке. Как она дрожала, как она была вымотана и напугана близостью. Как разочарованна и расстроена моими словами. Эти грустные глаза вызывали острую сердечную боль. Та часть моей души, что еще билась и цеплялась за тепло, сгорала от боли. Я терял Вики. С каждым днем отдаляясь от нее все дальше и дальше. Катастрофа разворачивалась у меня на глазах, и я ничего не мог с этим поделать.
Она ведь и вправду верит, что я больше не люблю ее. И я сделал все, чтобы она верила в это. Вики будет безопаснее держаться от меня подальше. Я слышал ее мысли, она считает меня чудовищем, а часть нашего совместного прошлого либо напрочь стерта из ее памяти, либо исковеркана Чумой. И мои поступки, мои слова… все это лишь дает новые поводы считать меня таким.
Оставшись наедине с собой, я позволил себе тяжело вздохнуть, будто выпустив из себя воздух, я мог выплеснуть все напряжение, что скопилось во мне.
Устало потер виски, и побрел к себе в покои.
Завтра вечером мне снова предстояло натянуть маску и играть свою роль.
Коридоры школы были погружены во мрак. Звенящая тишина и ни единой души. Все попрятались по своим комнатам. Кто-то спал, кто-то просто сидел тихо, в надежде, что Всадники не потревожат их покой. Казалось, что все вокруг вымерли, и осталась только темнота и звук моих шагов.
Я брел по темным коридорам к своим покоям. Каждый мой шаг отдавался эхом по мраморным полам. Меня занимали мрачные, тяжелые мысли.
Мне казалось, что после победы над Шепфа, у меня наконец-то начнется новая жизнь…
И вправду, на лице у судьбы всегда только горькая усмешка. Только привел жизнь в порядок, отстроил ее заново, по кирпичикам, чтобы все разрушилось в один момент.
У меня было все, что я хотел: власть и любовь. В первый раз в жизни меня полюбили и приняли таким, какой я есть. Мы были не просто обычной парой влюбленных, а единомышленниками, настоящими соратниками. А теперь я должен внушить ей, что это все было фикцией.
Мне хотелось верить, что скоро она все поймет, наконец-то отбросит эмоции и научится читать между строк. Порой я злился, что она не замечает очевидных намеков, но вместе с тем я понимал, как тяжело мыслить рационально, когда внутри столько боли и столько вопросов. Как бы мне хотелось помочь ей, развеять ее сомнения, но я не могу. Слишком много стоит на кону.
Я дошел до развилки и остановился. Один коридор вел в сторону моих покоев, а другой в жилое крыло учеников. Спать не хотелось, и мысли о Вики вызывали неприятное, тянущее чувство тревоги в груди. Мне захотелось проверить, как она. На мгновение я засомневался, но все же, сделал шаг в сторону жилого этажа для учеников.
Чем ближе были ее покои, тем сильнее меня охватывало неприятно беспокойство. Завтра Чума предложит ей соблазнить Войну. Что она на это ответит? Откажется? И что тогда? А вдруг согласится? Побежит ли оповещать свой Орден? Попадется ли? А если Война ее раскусит и убьет?
Иногда мне хотелось, чтобы она действительно впала в отчаянье и прекратила биться. Для ее же безопасности. Но я понимал, что это не в ее характере, за который я когда-то полюбил ее… А теперь мечтаю, чтобы она вела себя тихо и не высовывалась.
Мне было тревожно за нее, казалось, что еще одна ее выходка - и Чума точно догадается обо всем и убьет ее. Или еще чего хуже - скажет сделать это мне. И что тогда?
Свернув на повороте, я оказался в коридоре, где находилась ее комната. Тихо, не спеша подошел к двери, напрягая свои силы, прислушиваясь. В комнате было тихо. Ее энергия ощущалась отчетливо, значит она в комнате.
Стало спокойнее, по крайней мере именно сейчас, она здесь, а не ищет неприятностей на свою голову. Мне хватало переживаний, а безрассудство Вики добавляло все больше и больше проблем. С каждым разом прикрывать ее выходки, не вызывая подозрений, становилось сложнее.
Я сконцентрировался, пытаясь услышать ее мысли. Она не спала. Мне хотелось открыть дверь и зайти к ней, поговорить, просто увидеть ее. Это было так легко и так сложно одновременно: Всего-то толкнуть дверь, зайти, коснуться мягких рук. Но я не мог. Все, что я мог себе позволить - стоять вот так прислонившись лбом к ее двери и подслушивать ее мысли: В каком она настроении? Что задумала? Что делает? О чем или о ком думает?
Я чувствовал, как ей было паршиво. Она переживала из-за того, что сдала Мамона. Не могла найти себе место за то, что причинила боль своей подруге. Мне так хотелось бы сказать ей, чтобы она не печалилась, что демон жив, что она ни в чем не виновата. Но я не сделаю этого. Очередное «нельзя», очередное «не могу».
За дверьми послышался тихий всхлип.
Мысли Вики начали меняться. Она подумала обо мне. Размышляла, теряясь в догадках, действительно ли я был с ней только ради выгоды, и почему я на стороне Всадников.
Если бы я мог, Вики, я бы сорвал маску, рассказал бы обо всем.
Защитил бы тебя от всего мира и всех бед, и никогда бы не дал тебе повода печалиться. Если бы я мог…
Но правда в том, чтобы защитить тебя, я должен делать тебе больно. Должен оттолкнуть тебя, должен отбросить чувства и продолжать игру.
В этом Шепфамалум прав: Любовь делает нас слабыми, ведь тогда, нами легко манипулировать.
Я разозлился на себя. Пора брать себя в руки. Я делаю только хуже, и себе, и ей. Что будет, если она почувствует мою энергию сейчас? Выйдет, и обнаружит, что я стою под ее дверью и подслушиваю. Это натолкнет ее на не нужные мысли. И Чума при желании, прочтет этот момент у нее в голове. Придется придумывать объяснение перед Чумой не только для поцелуя, но еще и для моей «несогласованной» слежки за Вики.
Мысль о том, что теперь мне приходится еще и придумывать какие-то оправдания перед кем-либо, разозлила еще сильнее. Я провел столько тысячелетий в заточении, с таким трудом выбрался из плена, чтобы вскоре вновь быть скованным. Разница лишь в том, что теперь моя «тюрьма» просторнее и я не единственный пленник.
Руки сжались в кулаки. Я чувствовал, как быстро начинает пульсировать кровь в висках.
Ненавижу! Ненавижу все это!
Я стремительно покинул жилое крыло. Спать по-прежнему не хотелось. Злость и ненависть не благоволили крепкому здоровому сну. Шаг неосознанно ускорился. Я пытался успокоиться. В моменты сильной ярости я становился уязвимым для Шепфамалума. Мне совершенно не хотелось повторения того, что было в кабинете.
Нужно было успокоиться. Я вышел из школы и побрел к озеру. Ночная прохлада успокаивала бурлящую ненавистью и гневом кровь. Я опустился на траву, облокотившись спиной на дерево. Холод. Я старался прочувствовать его каждой клеточкой тела, чтобы слиться с ним, остудить пылающую ярость.
Концентрирую свое внимание на пейзаже передо мной: тихое, спокойное озеро, вокруг так темно, что не видно горизонта, где-то по сторонам угадываются макушки деревьев.
Глубокий вдох, задерживаю дыхание, медленно выдыхаю…
Легкий ветер начинает раскачивать верхушки деревьев.
Глубокий вдох…
Ветер опускается ниже, образуя легкие волны на воде.
Задерживаю дыхание…
Ветер добирается до меня, касается разгоряченной кожи, успокаивая, возвращая в реальность.
С выдохом окончательно возвращаюсь в спокойное, хладнокровное состояние.
Все-таки, время проведенное Бонтом в башне не прошло даром. Архангелы научили меня медитировать, чтобы держать силы под контролем. Иногда это помогало успокоиться прежде, чем голос Шепфамалума пробивался в мое сознание. Но все же, с приходом Войны, эти техники срабатывали все реже и хуже.
Моя рука опускается на землю и натыкается на маленький камень. Какое-то время я сжимаю его в руке, а затем размахиваюсь, и кидаю в озеро.
Бульк! Там где камень соприкоснулся с водной гладью, начинает идти круглая рябь по воде, становясь все шире и шире. Это зрелище умиротворяет. Всего один камень способен поднять рябь, что пройдет по всему озеру. Было в этом зрелище что-то особенное и вдохновляющее, заставляющее задуматься.
Хм…
Нужно избавиться от Войны. Я не могу больше выдерживать этот накал эмоций. Это может все разрушить, весь мой план провалиться. Чума права. Его нужно убрать. Но как же Вики?
Убедить Всадницу в том, что Вики не годится для этого - не получится, я сделаю только хуже. Остается надеяться на то, что Вики откажется от этой идеи, и тогда Чума найдет кого-то еще.
Я не чувствовал ревность, я боялся за нее. Я видел, на что способен Война, и мог представить, чем все это может закончится для Вики. От этих догадок мне становилось хуже.
Я встряхнул плечи, отгоняя от себя беспокойные мысли.
Нет, довольно на сегодня тревожных размышлений, только в себя пришел. Завтра все решится, и вот тогда, уже и буду думать, что делать дальше.
Я просидел на берегу озера еще несколько часов, прежде чем вернулся в комнату и забылся недолгим сном.