Зельеварение для начинающих. Безымянный гримуар.

      — Они неплохо ладят. — Медленно проговорил я, старательно игнорируя скептический взгляд Люциуса. Начиная с того момента, как мы вошли в верхнюю ложу, насмешливо-сочувствующее выражение на покидало его лицо.       — Н-да. Действительно. — Малфой Старший также мельком взглянул в сторону жизнерадостно щебечущих закадычных подружек. — Давненько я не видел Цысси в таком приподнятом настроении. Навевает воспоминание о школе. Пусть мисс Принц и не благородных кровей, но она определенно благотворно влияет на мою жену.       Он отпил из высокого бокала шампанского и причмокнув, продолжил:       — Однако, мы ушли от темы. Так скажи мне, мой давний друг Северус, отчего ты вдруг, спустя столько лет после пубертата, решил вдруг… скажем так… принарядиться? Что? Неужто вторая молодость нагрянула?       Люциус был старше меня и всегда умел держать лицо, но сейчас я прекрасно видел веселые искорки, играющие в глубине его глаз. Этот мерзавец потешался. Все прекрасно понимал и решил поиздеваться. Да он и раньше все видел, когда я сам в упор ничего не хотел замечать. Проницательный гаденыш.              — Не. Хочу. Чтобы. Меня. Здесь. Узнали. — Скупо и раздельно печатая слова проговорил я угрожающим тоном, предупреждая собеседника не заходить дальше на запретную территорию. Это только мое дело.       — Как и ожидалось — ничего нового. Что ж, ладно. У каждого своя собственная придурь. — Как-то очень легко уступил Люциус безмятежно пожимая плечами. Но только я уже немного расслабился, как он цыкнув губами, решил перейти к следующему чувствительному вопросу. — Так ты у нас теперь решил в еще один Орден податься, да?       Я замер, почти ненавидяще взглянув на Малфоя:       — С чего вдруг подобные выводы?       — С того, что такие украшения появляются неспроста. — Люциус прервал мой шипящий шепот и демонстративно ткнул вверх.       Я едва не схватился за ухо, стремясь скрыть серьгу, но силой воли сдержаться. И без того сильно бросаюсь в глаза. Почти каждый присутствующий счел своим долгом осмотреть меня со всех сторон, будто редкий выставочный экземпляр. И почему я вдруг решил, что отказ от привычных мантий, сделает меня менее заметным и скроет определенные изменения в своей внешности? Надо было подумать раньше о том, что меня могут опознать по такой мелочи.       Видя мою реакцию, Люциус все же рассмеялся своим едва слышным смехом, но практически мгновенно стал серьезным:       — Если ты пытался новым барахлом смазать внимание, то у тебя практически получилось. Но ты забыл кто я? Кем были мои предки?       Гримаса Малфоя не изменилось, но он с такой силой поставил бокал на стол, что хрупкая ножка едва не сломалась. На громкое звяканье обернулись Лиз и Нарцисса, но мы дружно сделали вид, что все в порядке.       Помахав жене, Люциус на полтона тише продолжил мне выговаривать:       — Один из главных недостатков современного общества — тотальная амнезия. Маги могут бояться, упрекать и ненавидеть Лорда сколько угодно, но в одном он был прав. Истинные знания о прошлом, о наших корнях и древних секретах магии сохранились только в Священных родах и некоторых чистокровных семьях. Хотя… на твоем примере видно, что даже крепкое древо может быть выворочено грязным селевым потоком.       — Еще слово и чья-то гордыня может быть смыта потоком чистопородной крови из расквашенного носа. — Тихо пробубнил я, вежливо улыбаясь проходящей мимо пожилой паре.       — О, ты всегда прекрасно улавливал мои аллегории. Не говорить же мне правду в глаза? Это же некрасиво, в конце концов. — Малфой также расплылся в улыбке приветствуя знакомого из Министерства. — Ну а все-таки, ты не ответил. Как так получилось, что ты вступил в это «очередное приключение»?       Скрестив руки за спиной, перекатился с пятки на носок, наблюдая за тем, чтобы к нашему разговору никто не прислушался, тихо ответил:       — Выбора не было. И когда я говорю, что «не было», значит это действительно так.       — Хм… Похоже большего из тебя не вытянешь, да? — В ответ на его вопросительно приподнятые брови, я подхватил со стоящего рядом подноса бокал с шампанским и начал медленно его цедить. Люциус помедлил несколько десятков секунд о чем-то размышляя.       — Пусть так, не буду тебя допрашивать, пока твои новые делишки не трогают меня лично. Члены тайных организаций всегда крайне неразговорчивые личности, так что ты нашел свое истинное призвание. И какое же оружие ты выбрал? Если судить по твоему образу мышления и манере поведения, наверняка это были кинжалы, я прав?       Едва не поперхнувшись напитком, я просипел:       — А это откуда ты…       — Знаю особенности посвящения? — Люциус снова изобразил привычное для себя насмешливо-хитрое лицо. — Как я уже говорил, мы, чистокровные, действительно хорошо знаем свою историю. И если ты помнишь, мои предки стояли еще у престола самого Великого Мерлина. Так что не знать подобной детали для меня просто стыдно. Особенно если прадед также состоял в этом же Ордене.       Я недоверчиво приподнял бровь. Устремления и идеалы рода Малфой никак не увязывались в моей голове с деятельностью Ордена Очищающего Пламени. Радуясь тому, что смог вывести меня из себя, Люциус снова хохотнул.       — А ты думал, отчего в нашем роду одной из ключевых дисциплин для изучения из года в год остается именно фехтование? Мой предок был просто помешан на нем, знал много приемчиков Ордена и кое-что завещал нам. Кстати, нужно нам как-то тряхнуть стариной и вспомнить школьные годы. Вновь сойдемся в поединке, посмотрим кто кого! Помнится, в последний раз именно ты просил у меня пощады. Но не думай, что сможешь так просто победить меня только потому что прошел какую-то там подготовку. Сэры Малфои никогда не сдадутся просто-так.       Малфой Старший для большей весомости своих слов пригрозил кому-то на небесах тростью. Я же поморщился. Люциус напомнил мне о тех минутах, когда я только пришел на Слизерин и практически ничего не знал о традициях чистокровных аристократов. Тогда он меня подловил, и мы сошлись в неравном бою на палках чтобы не впасть в немилость руководства из-за применения магии. Естественно я разгромно продул, как и сотни раз после того случая. Немного разочарованно подумалось, что еще очень много мне неизвестно об этом старом змее. Но по сути, это нормально для членов нашего факультета. Мы не спешим делиться тайнами даже с близкими родственниками, что уже говорить о друзьях. Подобная откровенность может быть… чревата.       — И как много в НАШЕМ круге есть таких же знающих?       Люциус задумчиво покрутил в руке трость.       — Не думаю, что много, но точно найдутся. Сам понимаешь, поименно я их назвать не смогу. Так что тебе стоит подумать над тем, как бы нормально замаскироваться. Знаю, снять свой отличительный знак не сможешь, но я в тебя верю. Мне не хотелось бы терять столь удобного человека.       Мы помолчали. До начала игры оставалось не так уж много времени, а обсудить нужно было еще многое, только прерывать паузу отчего-то не хотелось. Однако сегодня мне пригодится расположение Малфоя, так что стоило немного поддаться.       — Фламберг. — Люциус вопросительно посмотрел на меня, и я повторил громче. — У меня фламберг.       — Правда что ли? — Мене стало даже неприятно от того насколько Люциус выглядел удивлённым. Он недоверчиво окинул меня оценивающим взглядом и не дождавшись ещё каких-либо комментариев, фыркнул: — Не ожидал.       — И чего же здесь столь неожиданного? Просвети меня, уж будь любезен. — Едва сдерживаясь от того чтобы уйти. Так всяко будет лучше, чем при всех вмазать этому мерзавцу в лицо. И я едва сдержал свой порыв.       После подобной вспышки стоило бы призадуматься. Любому неприятно, когда его оскорбляют, сомневаются в силах и возможностях. Это уязвляет гордость и заставляет идти на конфликт. Стараться показать себя лучшим и кому-то что-то доказать. В основном, конечно, себе. Вот только я давным-давно убил в себе подобные примитивные порывы. Мстить и самоутверждаться лучше всего за счет других, на трезвую, холодную голову. И желательно наблюдая за унижением врага из-за кулис, а не принимая активное в баталиях. Отчего же сейчас скатываюсь до подобного примитивизма? Неужели тот убийственно-изматывающий курс выживания, который в Ордене называют подготовкой к вступлению, так сильно вывел меня из себя? Я сделал все возможное для того чтобы за это лето спустить пар, но кажется это не сильно помогло.       Пока я ударился в несвоевременные размышления, Малфой оправился от удивления и не спешил так просто выдавать секреты. Вместо этого он сыронизировал:       — Тебе, друг мой любезный, лавры Годрика Гриффиндора покоя не дают. Решил тоже меченосцем заделаться?       — Если ты в курсе делишек того самого Ордена, то знаешь, что магическое оружие, как и палочку, не выбирают. Оно само выбирает себе хозяина. — Угрюмо буркнул я.       Трибуны разразились аплодисментами и восторженным улюлюканьем. В ложу влетел Людо Бэгмен и получив отмашку от министра Фаджа, торжественно открыл Чемпионат. Началось выступление талисманов команд. Когда шум немного поутих и все с замиранием уставились на шоу, Люциус ответил:       — Знаю. Именно поэтому так удивился. — И пока я не успел задать дополнительные уточняющие вопросы, он хлопнул меня по плечу. — Что ж, похоже пора приступать к основной причине нашей сегодняшней встречи. Если бы не она, сомневаюсь что все силы мира смогли бы вытащить тебя во время отпуска на квиддичный матч.       Что верно, то верно. Никогда не понимал это глупое времяпровождение по соседству с пустоголовой, и в большинстве своем, нетрезвой толпой воющих имбицилов.       Волшебники, свободно снующие по ложе, привлечённые криками толпы и магическими вспышками, начали постепенно рассаживаться по своим местам. Верхняя ложа была оборудована мягкими креслами, что позволяло элите магического мира с комфортом наслаждаться зрелищем в отличие от общей массы зрителей. На нас никто не обращал внимания. Почти. Как Этот сумел сюда просочиться?       — Что здесь забыл Блэк?       Ненавистный приспешник Джеймса Поттера улыбаясь, бодро аплодировал спортсменам. Тем не менее, он не забывал периодически бросать взгляды в нашу сторону, внимательно отслеживая перемещения. Особенно его интересовало чем занимается Лиз. Вот же ж… Люциус хмыкнул.       — Я-то уж подумал, ты спросишь что здесь забыли Уизли или Поттер с маглорожденной подружкой.       Раздраженно отмахнувшись, я передернул плечами. Малфой Старший только понимающе усмехнулся и поманил к себе сына.       — Драко, у меня будет для тебя ответственное задание. — Таинственно помолчав, он нагнулся почти к самому уху мальчишки и что-то ему прошептал. По мере изложения плана действий, лицо Младшего Малфоя менялось с серьезного на все более предвкушающее. Отстранившись, Люциус вопросительно склонил голову на бок. — Ты все понял? Справитесь?       — Запросто. Можешь в нас не сомневаться! — Драко козырнул и вальяжно направился в противоположную от нас сторону, где около фуршетных столиков ошивались его вечные дружки Крэбб и Гойл.       — За время семейной жизни я понял, что детей стоит иметь по простой причине. Вот захочется тебе почудить, но уже несолидно. Статус. Приходится учитывать о чем говорят вокруг для поддержания репутации. А так — пошлёшь сына с поручением, он натворит какое-то непотребство, а у тебя потом душа радуется. И при-я-я-тно! — Люциус аж зажмурился от удовольствия. — Ты попробуй как-нибудь, может понравится.       — Для этого вначале надо сына иметь. — Неохотно буркнул я, уже понимая куда клонит товарищ.       — Ну так за чем дело стало? От кого его иметь вопрос уже не стоит. Думаю, мисс Принц с удовольствием поможет тебе с продолжением рода. Ну а дальше будет попроще. — Заметив мою озлобленную мину, аристократ поднял руку. — Я в курсе что намечается, но пойми одну вещь: когда Он узнает в каком именно Ордене ты теперь столуешься, у меня хотя бы останется от тебя светлая память в виде твоего приемника. Могу даже пообещать, что буду защищать его как своего собственного сына.       Заклятый друг сделал благостное выражение лица, достойное любого святого. Одного взгляда было достаточно чтобы понять — опять издевается.       — Люциус, ещё одно слово, и я за себя не ручаюсь. Мы идём?       И этот туда же. Они что сговорились с Лиз? Как они вообще это себе представляют? Я и отцовство? Немыслимая чепуха! К тому же, если негативный прогноз Люциуса оправдается, оставлять после себя беспризорника вдвойне безответственно. Хотя… Если это будет наш с Лиз ребенок… Нет! О чем я вообще думаю? Я не должен допускать даже вероятности того, что у меня когда-либо появятся дети. С моей работой, знакомыми и руководством, такой родитель — роковой приговор. Я же не легкомысленный Малфой, которому даже не пришло в голову подумать о будущем своего потомства в преддверии войны.       — Да, уже можно. — Малфой проследил за тем как компания из трёх слизеринцев оккупировала места позади семейства Уизли и перекрыла всем любопытствующим обзор в нашу сторону.       Мы проследовали в одно из специально оборудованных помещений. Заметив наш маневр, женская половина группы размеренно направилась следом. Как только за нами закрылся полог внешние звуки полностью отрезало. Устроители соревнований позаботились даже о таких мелочах как надежная звукоизоляция, но перестраховаться не помешает.       — Не беспокойся об этом. — Махнул мне рукой Люциус. — Я уже наложил дополнительные чары от прослушивания. Иначе меня могли бы заподозрить в темных делишках, связанных с похищением людей.       — Стра-а-анно. Я-то наивно думал, что тебя уже подозревают. — Протянул я, но на меня только раздраженно шикнули. Что за отношение вообще? Расценить это как оскорбление?       Пока я раздумывал над этой дилеммой, Малфой Старший осторожно распахнул стоящий здесь же саквояж, из которого тут же раздался просто-таки оглушительный ор. Он был настолько душераздирающий, что я невольно ухватился за палочку, а женщины вздрогнули.       — Винни, это я, Люц! Ты меня узнаешь? — Прокричал в недра саквояжа длинноволосый блондин. Крик на мгновение стих, но затем возобновился, перейдя в вой. Не добившись желаемого, Люциус решил пойти путем угроз: — Я прекрасно знаю, что ты меня понимаешь! Давай без этих представлений! Если ты немедленно не прекратишь, я вытяну тебя на свет, так и знай!       — Ну вот зачем ты так?! — Перекрикивая мужа, к суме подошла Нарцисса. — Он просто все еще болен! С ним нужно обращаться абсолютно иначе! Ты же помнишь, что Нотт говорил на его счет?       Люциус скривился и жестом изобразил, что умывает руки. Встав на место мужа, Цисси осторожно коснулась края саквояжа и прикрыв распахнутый зев ладонью, заглянула в него:       — Винни, это Нарцисса. Тебя здесь никто не обидит. Ты же помнишь, о чем мы с тобой договаривались?       Звуковая волна стихла и все вздохнули с облегчением. Теперь становилось понятным почему Люциус так сильно хотел перевезти этого оборотня за границу. Похоже с момента нашей последней встречи ему так и не полегчало до конца. А наличие странного субъекта в доме возможного приспешника Темного Лорда может привлечь ненужное внимание со стороны Министерства. Особенно сейчас, когда после суда над Петтигрю на магическое учреждение полилась тонна грязи и обвинений в ненадежности суда.       — Винни, мне очень нужно чтобы ты вышел и поговорил с моей подругой. Помнишь, ты обещал? Мы притушим свет так что тебе не будет больно.       — Вся проблема в свете? — Тихо уточнил я, пытаясь не помешать леди Малфой выманить неружу несговорчивого оборотня.       — Да. Он провел не один год сидя в подвале. У Винни развилась сильнейшая светобоязнь. Ни один целитель не смог помочь. Но если света почти нет, то с ним даже можно нормально общаться. — Так же тихо ответил Люциус.       — Тогда бросьте ему это, мне они сегодня все равно больше не понадобятся.       Я передал Люциус солнцезащитные очки. Он рассмотрев из со всех сторон, в свою очередь забросил очки в саквояж и слегка приглушил лампы. Из недр тканевого убежища сначала донеслась ругань, а затем довольное пыхтение. Винниан оценив обновку и решил явить свой светлый лик миру.       — И где ты раньше был, такой умный? — В своей обычной манере протянул Малфой, но я его полностью проигнорировал. С меня хватит разговоров с ним на сегодня.       Тем временем из женского саквояжа показалась кое-как причёсанная темноволосая голова. Осторожно проверив защищённость своих глаз от искусственного освещения, Кроули нерешительно переполз на стол. Это был сутулый, аскетично худой человек. Своей тщедушной комплекцией он мог переплюнуть тупоголового Блэка. Но в последнем не было и десяти процентов той загнанности, что светилась на лице Кроули. Он смотрел на окружающий мир со страхом и недоверием, скукожившись на корточках на краю стола, подобно птице с подрезанными крыльями. Изысканный костюм, ранее видимо принадлежавший Люциусу, сидел на нем как на вешалке. Картину общей неряшливости дополняли невпопад застегнутые пуговицы рубашки, криво повязанный шейный платок и местами выбритая недельная щетина. Кроули явно старался привести себя в порядок, но сделать это в кромешной темноте было затруднительно.       — Винни, ты как ты себя чувствуешь? — Нежным голосом уточнила Нарцисса.       — Н-н-н… — Человеческая речь давалась Кроули с ощутимым трудом, но он предпринял над собой усилие. — Н-н-неплохо. Т-теперь п-почти нормально.       — Значит мы можем присесть? Может слезешь со стола?       Только после слов леди Малфой, Винниан заметил где сидит и судорожно, путаясь в ногах и руках, попытался слезть. Это ему почти удалось, но он все же умудрился в последнюю минуту запнуться. С гулким звуком мужчина свалился на пол. Больно ударившись о твердую поверхность, бывший узник по-звериному тонко заскулил. Я поморщился от омерзения. Зрелище было просто отвратительно жалким. У этого человека не то что достоинства, самосознания осталось с песчаную крупицу.       Но у Лиз было гораздо больше сострадания. Она сразу же бросилась поднимать несчастного. Хотя, немного зная ее, можно сказать, что сострадание этой девушки имеет свойство расти по мере возрастания полезности субъекта применения. Неплохое свойство для выпускницы нашего факультета. Имея в своем характере мягкие черты, она отлично совмещает их с врожденной хитростью и логикой. Пусть в ней и есть некоторая взбалмошность, но с годами ее заменит опыт. Это дает мне надежду, что даже без меня рядом Лиз не пропадет. Пускай Орден Святого Пламени и представляет для нее угрозу, сам того не зная, его глава натолкнул меня на подсказку к решению загадки проклятия Элиз. Точнее не он сам, а древнейшая библиотека колдовства и чар в мире, что хранилась в обители Ордена. Именно там, где на соседних полках отлично соседствовали свитки из древнейшей Александрийской библиотеки, письмена Атлантиды и «Руководство по трансфигурации для начинающих» Эмерика Свитч, можно было найти ответ практически на любой вопрос. Но пусть я даже и встал на правильный путь, на приготовление необходимого состава уйдет не меньше полугода. Если не больше.       — Вы не сильно ушиблись?       — П-пустяки. М-м-меня били с-сильнее. — Проскрежетал Винниан, с трудом выпрямляясь. При этом его составы звучно хрустнули.       Теперь, когда он стоял немного ближе, мне удалось лучше рассмотреть его лицо. Изборожденное глубокими морщинами, с пепельной, напоминающей сухой папирус кожей — это было лицо старика. Что-то глубоко внутри меня заметно содрогнулось. Закралось неприятное осознание того, что передо мной мой ровесник. Оно коварным холодком лизнуло позвоночник. Как в насмешку, взгляд тут же упал на все еще поддерживающую покачивающегося Кроули Лиз. Цветущая весна и глубокая осень. На ум приходила именно такая ассоциация. Никогда не думал, что у меня в голове завалялась подобная поэтичная чушь. Однако она никак не могла смягчить контраст. На месте Кроули я вдруг четко представил себя. Нас именно так будут видеть со стороны?       — Да сколько можно с ним возиться! — Люциус достал свою палочку и в мгновение ока усадил Винниана в одно из кресел, тем самым спасая меня от крайне неприятных мыслей. В ответ он получил только порцию недовольных взглядов от дам. Пока леди отпаивали водой снова замолкшего от испуга оборотня, Люциус зашептал уже мне: — Теперь ты видишь, что мне приходится терпеть? Надеюсь после сегодняшнего дня ноги его не будет в моем доме. Видишь, как они с ним носятся? Как с писаной торбой! А пока Драко путешествовал с друзьями, Нарцисса все свое внимание на этого убогого переключили и в подобном ключе у меня проходил каждый божий день! Мудрейшая Моргана, дай мне сил и терпения! Как же я жду того момента, когда его можно будет отправить восвояси!       Меня тянуло сказать какую-то грубость, но пришлось ограничиться коротким:       — Ты сам хотел себе личного изобретателя. Ты его получил.       — Уж прости, дорогой друг, но ты мне впаял бракованный товар! — В шепоте Люциуса послышался змеиный посвист. — Взгляни на него! Тебе кажется, что он способен хоть что-то новое придумать? Да он же тени своей боится!       Н-да, тут Малфой Старший был абсолютно прав. Однако намекать на свое недовольство он начал задолго до сегодняшней встречи, так что у меня была возможность обдумать вероятные пути отступления и компенсации. Начать стоило, пожалуй, с последней.       — Как тебе такое предложение… — Подойти к этому вопросу стоило издали. Все же владение подобными вещицами без ведома Министерства незаконно. Но Люциус не новичок в теневых делишках, так что такая игра его только порадует. — У меня совершенно случайно оказалась одна вещица. Официально списанная, но по странному стечению обстоятельств, не уничтоженная. Думаю, в твоих делах она может стать существенным подспорьем.       — Хм, и какую вещь ты имеешь ввиду? — Блондин прищурился, но в серых глазах отчетливо промелькнул интерес. Он знал, что я не держу у себя барахла. — Что она может?       — Управлять временем.       — О! Стало быть, маховик. — Малфой расплылся в понимающей улыбке. — Тот ли это, который мой Драко со товарищи успешно умыкнули в прошлом учебном году?       — Все-то ты знаешь. — Деланно сокрушенно вздохнул я.       — Ла-а-адно, заинтриговал. Признавайся, в чем подвох? Сам бы ты такую ценность не отдал. — Задумчиво потер подбородок собеседник.       Причин врать не было. Люциус гораздо более сведущ в артефактах чем я, так что распознает дефект на раз. Но даже сломанный маховик стоил целое состояние.       — Он немного поврежден. — Пожал я плечами.       — «Немного» — это насколько? — В этот раз прищур Малфоя был подозрительным.       — Не мне судить, я не специалист и не рискнул проверять. Можешь посоветоваться с Ноттом. Он же до сих пор работает приглашенным экспертом на факультете магической артефакторики?       — Да-а, есть такое. Хм. Это интересно. Надо подумать. — Люциус свел вместе кончики пальцев. Знакомый жест. Так обычно любил делать Темный Лорд, разрабатывая особенно коварные планы.       Винниан наконец перестал затравленно хлебать воду и немного отдышался.       — Мистер Кроули, меня зовут Элиза Принц. Раньше я была Элизой Долохов. Нарцисса, наверное, рассказывала вам почему я искала этой встречи? — Лиз старалась говорить спокойно и медленно, однако судорожно сжатые на подоле пальцы и ровная как кол спина выдавали ее напряжение.       Интересно, что бы я сейчас чувствовал на ее месте? Даже не представляю. Я всегда четко знал имена виновников произошедшего с Лили, но все они теперь были мертвы. Мне не осталось кого винить, кроме себя самого. Но если бы я не знал… О, я бы перевернул весь этот мир в поисках правды. Понимая это, я хотел помочь Лиз пролить свет на произошедшее. Вот только теперь у меня появилось нехорошее чувство сомнения. Как она поступит потом с этими знаниями? Продолжит месть? И станет жить дальше как ни в чем ни бывало? Забудет? Хотя нет. У нее отменная память, она не позволит себе это сделать.       — Д-да. Я знаю. М-мне об… объяснили п-почему вы сп-пасли меня. — Кроули заерзал и как-то весь скукожился. — Т-то была с-страшная ноч-чь. Я н… не люблю вс-споминать. Е-если м-можно я п-покажу…       — Даже нужно! Сейчас принесу омут. — Вмешался Люциус, направляясь в дальний угол комнаты и бурча себе под нос: — Иначе мы точно до конца игры не управимся…       Он вернулся, держа в руках неглубокую серебряную чашу, красиво отделанную по краям драгоценными камнями и патиной. Такие изысканные вещицы не найти в обычной магической лавке. Мастера исполняли их исключительно на заказ. На мою вопросительно приподнятую бровь, Люциус бросил короткое: «Отцовский.» Больше он не стал вдаваться в пояснения, да они и не требовались. У каждого была своя больная тема и в случае с Люциусом это был его отец.       Нарцисса передала Кроули какую-то палочку и он, немного покрутив ее, приноравливаясь, вытянул из своего виска длинную нить воспоминаний.       — Э-это было д-давно, но я вс-с-се помню. Возможно э-это вам п-поможет.       Лиз смотрела на думосброс с таким видом, как будто собиралась шагнуть с обрыва. Видя нерешительность подруги, Цысси положила руку на ее плечо, подбадривая. Элиза вздрогнула и глубоко вздохнув твердо посмотрела на меня.       — Рус, ты пойдешь со мной? Боюсь… я могу сорваться.       — Конечно.       А что еще я мог ответить? Только взять часть груза на свои плечи. Кажется, слабый пол считает, что именно так должны поступать настоящие мужчины. Встать грудью на пути неприятностей, уберегая слабых. Крайняя глупость конечно же, но в случае с этой девчонкой… мне отчего-то стало приятно разделить с ней это видение. Возможно, дело было в ее безграничном доверии и непоколебимой вере в такого неудачника как я?       Погрузившись в воспоминание, мы оказались в длинном, пустом и полутемном коридоре больницы Святого Мунго. Тени ночи развеивал только скудный свет от пары свечей стоящих на столе дежурного. Никого креме до неприличия молодого и даже симпатичного Кроули сидящего за тем самым столом здесь пока не было. Похоже он сбросил нам цельное воспоминание. С предысторией, так сказать.       Что тринадцать лет назад, что сегодня — существенных отличий в интерьере больница не претерпела. Казённые коридоры были все такими же уныло-серыми, а наблюдать за позевывающим младшим медиком было до крайности скучно. И не мне одному. Лиз бегло осмотревшись, направилась к одной из соседних с местом дежурного палат. Дверь туда была приоткрыта, так что можно было увидеть кто в ней находится. Но к разочарованию девчонки, она оказалась абсолютно пуста. На лице Лиз отразилось столь сильная досада, что я решил направить ее внимание в другое русло.       — Взгляни-ка. — Я указал в сторону темного окна. Там отчётливо проступали контуры клумб и уличных фонарей.       — Мы на первом этаже. — Констатировала Лиз подходя ближе. — Но мама находилась в отделении магической психиатрии, а оно выше. Как тогда Кроули мог видеть ее убийцу?       — Думаю, скоро мы это выясним.       Со стороны холла послышался отчётливый шорох и сдержанное бормотание. Что-то упав, разбилось. Это небольшое происшествие вызывало волну недовольства и брани у припозднившихся гостей. Грубая речь и разбудила Винниан от зыбкой дрёмы.       Встряхнувшись, он потер шею и сонно прищурившись, всмотрелся в конец коридора. Но в следующий момент случилось то, что окончательно струсило с молодого мага остатки сна.       — Кто вы такие? Сейчас не приемные часы, приходите днём. — По всей видимости к будущим убийцам вышел один из дежурящих в холле целителей.       — Не переживайте, мы ненадолго. Авада Кедавра! — Даже в воспоминаниях зелёный свет смертельного заклинания отдавал ядовитой зеленью.       — Надевайте маски, ребята! Теперь развлечемся по полной!       Кроули сразу понял что именно произошло. Каким бы жалким человеком он ни был, но соображал мужчина быстро. Услышав, что нападающие идут в его сторону он быстро спрятался под столом, не забыв погасить магическую лампу.       — Кто это такой? Ты узнал голос? — Шепотом спросила Лиз, наблюдая за приближающейся толпой. Пускай это и были всего лишь воспоминания, но черная стена надвигающихся Пожирателей вызывала у нее ужас. Лишь усилием воли и самовнушением, она оставалась на месте, о чем свидетельствовали сжатые в нитку губы. Я же остро пожалел, что в омуте памяти мы тоже становимся нематериальными и подбодрить ее никак не получится, а в словесных политесах я никогда не был успешен.       — Это Мальсибер. — Я проводил взглядом статную фигуру. Да, старый друг, не думал, что мы встретимся с тобой при таких обстоятельствах еще и в чужой памяти. Когда-то ты был мне почти братом. — Он сейчас в Азкабане.       Распаленная адреналином и собственными возгласами толпа поднялась по лестнице вверх и судя по всему, направилась к основной цели — хранилищу. Дождавшись, пока Пожиратели скроются из виду, Кроули вылез из-под стола. С верхних этажей раздался шум взрывов и крики боли. Значит храбрецы нашлись и в рядах целителей, решивших ввязаться в неравный бой стремясь защитить пациентов и оказать отпор людям Лорда.       Но Кроули героем не был. Его переполнял страх. Пока нападающие орудовали в правом крыле, молодой маг добрался до выхода, но открыть двери так и не смог. Магической волной его отбросило от них, как только он коснулся ручки.       — Мальсибер был мастером щитовых чар. И порой он использовал их… весьма оригинальным способом. Если я прав, то сейчас здание окружено обратным щитом — никто не выйдет, но войти могут. — Пояснил я происходящее, хотя Элиза не проронила ни слова.       К Винниану подбежало несколько целителей постарше. Возможно, они прятались в соседних помещениях.       — Поскорее поднимайтесь, юноша! Нам нужно поспешить и проверить другие выходы, возможно есть шанс вывести людей… — Но предпринять ничего больше они так и не успели.       Центральные двери распахнулись, пропуская одного человека. Фенрир Сивый в своем любимом затасканном плаще из кожи виверны, предвкушающе улыбался. Его глаза плотоядно поблескивали из-под нависших мохнатых бровей, рассматривая будущих жертв. Пожилые волшебники попытались было сотворить какие-то обережные чары, но они действовали слишком медленно. Все же защитные умения целителей не идут ни в какое сравнение с боевиками. Фенрир живо лишил их палочек, а затем…       Лиз отвернулась, закрыв лицо руками. Да, как же хорошо, что мы избавились от этого мерзавца. То, что он творил со своими жертвами было за пределами понимания нормального человека. Вместо того чтобы просто убить, Сивый наслаждался их страданиями по очереди круша магам грудную клетку, а затем и голову. Это было омерзительно даже для меня, прекрасно знающего пристрастия больного недоноска. А еще мне было известно, что сразу после того как жертва прекращала дёргаться, Фенрир выгрызал самые мягкие части заточенными как бритва зубами. Проклятый каннибал.       Но в этот раз до подобного, к счастью, не дошло. По всей видимости, питаться старым мясом оборотень не любил. Ну и отлично. Лиз хватило и предсмертных криков с брызгами крови по всему холлу, чтобы стать белее мела. Кроули из прошлого тоже был шокирован. Его буквально приморозило к месту от страха, хотя к нему-то Фенрир не применял никаких заклинаний. Только когда последний из старших целителей был убит, Винниан очнулся и попытался сбежать.       — Ну куда же ты, свинка? Пора на стол! — Рыкающий, издевательский смех зловещим эхом разнесся по коридорам и залам больницы.       Оборотень мог убить Кроули настигнув за несколько десятков метров, но разомлевший от крови и легкости добычи, он решил дать мальчишке фору. Растянуть удовольствие и поиграть. Загнать сопротивляющуюся добычу в процессе охоты ведь интереснее, чем просто убить жертвенного агнца? Только и охотник, и дичь не обратили внимания на ту простую вещь, что палочка Винниана так и осталась сиротливо лежать на полу среди изломанных тел.       Кроули, подстегиваемый страхом несся в левое крыло. Там, в конце длинного перехода было несколько запасных каминов. План был бы неплох, если б не чары Мальсибера. Сквозь них невозможно было пройти никоим образом, даже с помощью летучего пороха. Но Кроули не знал об этой тонкости, а трансгрессировать из Мунго и так было нельзя. Его последней надеждой оставался камин. Но и он взорвался, едва только маг подбежал ближе.       — Ты хочешь оставить меня так быстро? А как же целительский долг? Кажется, я поранил пальцы о косточки твоих друзей. Так может ты меня полечишь, а?       Кроули запетлял как заяц, пытаясь укрыться от новой серии заклинаний и метнулся в сторону лестницы. Но добраться до нее, он уже не успевал. Фенриру надоело играть в догонялки, он настиг молодого мужчину в один мощный прыжок.       — А теперь-ка познакомимся поближе… Чую, у тебя сладкое мясцо. Прямо как я люблю. Ты станешь неплохим пополнением наших рядов. Если выживешь, конечно. — С этими словами Сивый смеясь запустил свои зубы в плечо жертвы. Кроули зашелся в диком крике, но это никак не помогло ему избавиться от вцепившегося в него оборотня.       Однако долго страдать Винниану не пришлось. В спину оборотня ударил красный луч, заставляя ослабить хватку и отбрасывая кровожадного убийцу в стену. По инерции Винниана тоже протащило по полу.       — Вставай и беги отсюда, парень! Тут ты будешь только мешать. — Из проема одной из палат выступил известный мракоборец Аластор Грюм. Он пока еще был с родным глазом и без многочисленных шрамов, но костыль и перебинтованная культя вместо правой ноги явно указывали на причину его здесь нахождения.       Долго уговаривать Кроули не пришлось. Постанывая и зажимая активно кровоточащую рану почти рядом с шеей, он поковылял вверх по лестнице. Видимо, волшебник надеялся, что на верхних этажах его найдут не сразу, либо он сможет добраться до ближайшего безопасного камина. С каждым шагом и новой порцией крови силы покидали его все больше. Дойдя до четвертого этажа, он привалился к стене и отдышавшись, свернул в коридор.       — Куда он идет? Рус, зачем он пошел в отдел психиатрии? — Недоуменно уточнила встревоженная Лиз.       Мне и самому до конца не был понятен такой поступок, но я предположил:       — Кажется в Мунго есть специальные палаты, оборудованные по методике Азкабана. В них не действует магия. Туда помещают только тяжелобольных волшебников, что не отдают отчета своим действиям. Забаррикадировавшись там, он смог бы дождаться помощи, поскольку ту дверь так просто не взломать. Единственная проблема — кровотечение.       Кроули в воспоминаниях уже приобрел землистый цвет лица и как целитель он, несомненно, понимал всю сложность своей ситуации. Поэтому, прежде чем идти к убежищу он ввалился в одно из служебных помещений. Но в отделе психиатрии занимались лечением душ, а не тел. Все чем удалось разжиться Кроули было старенькое кровоостанавливающее зелье. Я определил это по бордовому цвету жидкости с едва тлеющими искрами. У качественного, недавно приготовленного зелья сквозь стекло явно виден алый цвет и многочисленные серебристые искры. Винниан тоже это понимал, потому что не ограничился простым потреблением вовнутрь. Половину зелья из флакона он нанес прямо на рану. Укус оборотня плохо поддается лечению, но так он смог на время остановить кровь.       Увы, но экстренное лечение отняло у Винни последние силы. Пошатываясь и придерживаясь рукой за стенку Кроули брел к антимагической палате на одном упрямстве. Когда за его спиной послышались громкие голоса и шаги, он почти добрался до конца крыла. Вздрогнув, он не стал проверять кто именно направляется в его сторону, сразу же скрывшись в ближайшей палате.       — Рус! Рус, гляди! Это же моя мама! Обернувшись я действительно увидел женщину, сидящую на единственной занятой кровати у самого окна. Глядя на нее, становилось понятно в кого Лиз пошла своей хрупкой, невысокой фигуркой. Лайза Долохов в безразмерной больничной робе больше напоминала призрака, чем человека. Найти же общие черты между лицами матери и дочери было проблематично. Если при взгляде на Элиз глаз радовали изящные черты и линии, то ее мать показалась мне серой мышью. Она вся была какой-то обычной, непримечательной. Изможденная плохим питанием и постоянным сидении в помещении кожа отдавала желтизной. Нос оказался неправильной формы — по всей видимости его несколько раз ломали и он срастался неправильно. Правую бровь рассекал длинный шрам, почти задевший глаз. Губы были слишком тонкими, а глаза… Цвет глаз, пожалуй, был единственной вещью, что досталась дочери в наследство. Только если в ртутных зеркалах Лиз всегда плескалась жизнь, то глаза Лайзы Долохов были мертвы. Даже когда Элиз очнулась от проклятия в них не было такого выражения. Именно этот взгляд, впервые за все время нахождения в воспоминаниях Кроули, вогнал меня в озноб.       Пациентка Мунго равномерно поднимала и опускала руку имитируя расчесывание, хотя в ее руках не было гребня, а пальцы даже не касались полуседых, сбившихся в один колтун волос неопределенного цвета. Выполняя эти автоматические действия, Лайза смотрела в пространство. У меня возникла ассоциация со сломанной, позабытой куклой. Даже если отбросить тот факт, что ее сейчас убьют, она не выглядела как человек, способный на длинную жизнь. Я никогда не скажу об этом Элиз. Возможно, она и сама подсознательно чувствовала, просто не хотела признавать простую истину — ее мать была обречена. Она уже никогда не смогла бы вернуться к прежней жизни.       Из коридора послышался звук выбиваемой двери. Наверное, внимание гостей привлекли свежие пятна крови. Взгляды Кроули и госпожи Лайзы встретились. Но если Винниан попытался шепотом пояснить что нужно прятаться, то мать Элиз… начала петь. В отличии от непримечательной внешности, голос женщины был глубоким, грудным и очень красивым. — Где же тот мир? Где же тот день? Станцуем вновь, вспомним юности плен. Взлетая вверх, падаем вниз, Лишь шорох трав да крики птиц. Это лишь ты, это лишь я, Видишь — рядом уж шепчет земля. Но не любовь то, все же игра, Прочь от меня… мы — два врага.       — Леди… пожалуйста, не нужно петь! Мы в смертельной опасности! Можете дать мне вашу палочку? — Несмотря на кровопотерю, Кроули достаточно быстро подскочил к Лайзе оббежав кровать и попытался привлечь ее внимание, но та лишь снова уставилась в окно, продолжая петь.       Шаги в коридоре замерли как раз напротив входа в палату.       — Пожалуйста… — Но на дальнейшие объяснения у будущего оборотня просто не хватило времени — двери начали открываться.       Не растерявшись, мужчина проворно припал к полу и просочился под кровать. Под ней его фигуру было не разглядеть из-за свешенного одеяла. Но теперь возникала другая проблема — Кроули был настолько напуган, что боялся даже нос показать из своего убежища. Из-за этого воспоминания получились неполными. Мы все еще продолжали видеть образ Лайзы Долохов на кровати, но он быстро тускнел, поскольку сам Винниан никак не мог знать, что конкретно она делает в этот момент. То же относилось к вошедшим — четко Винни удалось разглядеть лишь их ноги в ботинках, да края мантий. Остальное терялось в тумане неопределенности и домыслов мозга свидетеля.       — Так это была ты, женушка. Мне всегда нравился твой голосок. Правда, мне приятнее слышать не пение, а крики. Кому, как не тебе это знать, милая?       Я узнал голос первого вошедшего в палату. Этот бархатистый тембр с хрипотцой и элегантные, начищенные до зеркального блеска броги явно принадлежали Антонину Долохову. Стоящая рядом Лиз затаила дыхание. Модные туфли Долохова медленно проследовали к кровати, затем обошли ее по широкому кругу и, наконец, приблизились к пациентке впритык. Женщина в видении никак не отреагировала на явление благоверного, продолжая петь. Пожиратель некоторое время стоял, но потом ему явно надоело ждать. Раздался звук пощечины, и песня оборвалась на самой высокой ноте. Лайза, не выдержав силы удара, повалилась на пол, ударившись головой о подоконник. По высокой скуле матери Лиз заструилась кровь.       Я невольно сжал кулаки. Насколько ничтожным мерзавцем нужно быть, чтобы измываться над больным человеком? Но в следующий момент память услужливо подкинула мне воспоминание о том, как на одном из собраний Пожирателей Смерти, в запале вакханалии я сам пытал круциатусами пойманных магглов. Чем они отличались от этой полубезумной волшебницы? Я был столь возмущен по той простой причине, что мне не наплевать на то, о чем думает моя подопечная. А так… Я же ничем не отличаюсь о ее отца. От этих мыслей вдруг сжалось сердце.       — Теперь-то я привлек твое внимание, дорогая? — Тем временем продолжал изгаляться Долохов. Женщина никак не отреагировала на слова мужа. Она только обхватила руками колени и сидела все в том же месте, покачиваясь из стороны в сторону. Антонин пнул ее ногой и развернулся к своему приспешнику. — Теперь вы понимаете от чего я хочу избавиться? Я хочу видеть рядом с собой достойную, чистокровную женщину. Само существование Лайзы только позорит меня перед Лордом и собратьями. Так что ваше предложение пришлось как нельзя кстати. Все как мы договаривались? Я жду свои деньги.       Послышался звякающий звук, похоже Долохов поймал брошенный ему мешочек с монетами.       — Здесь десять тысяч галлеонов. Будете пересчитывать? — Голос принадлежащий второму казался одновременно отдаленно-гулким и смазанным. Его безусловно изменили с помощью магии. Я только раздраженно цыкнул. Растаяла еще одна призрачная возможность опознать пришедшего незнакомца.       — Нет, я вам верю. В конце концов — это в ваших интересах — налаживать контакты с будущей правящей верхушкой. — Антонин довольно хохотнул. Почувствовав глубокое удовлетворение от полученных денег, он расслабился и развязно поинтересовался: — А все же, расскажи, старина, зачем такому как ты нужен этот овощ? Проку никакого, да и удовольствия тоже. Проверял — все равно что с бревном обниматься. Так зачем тратить на покупку моей жены целое состояние?       — Уж простите, но это не моя тайна и я поклялся не афишировать детали. Но мне тоже кое-что непонятно. Почему вам самому было не избавиться от своей жены? Я так понимаю, это желание у вас проклюнулось не вчера.       — О да, далеко не вчера. — Антонин облокотился о подоконник и теперь его было видно до середины груди. — Знаете, дело до крайности банальное. Вот как вы со своей клятвой, я пообещал… да не просто так, а на крови поклялся ее матери, что никогда ее не брошу. Хитрая была, старая ведьма! Одной ногой стояла в могиле, но знала, как сделать так, чтобы все плясали под ее дудку и после смерти. За это я ненавидел ее выкидыша еще больше. Но со временем я понял, что мне нужно делать.       Он вроде даже с нежностью провел по спутанным волосам сумасшедшей жены, но в последний момент его пальцы с силой рванули их вверх, заставляя несчастную запрокинуть голову. Что он хотел увидеть в ее глазах — неизвестно. Спустя несколько минут он глухо пробормотал, будто обращаясь к самому себе:       — Никак, один из демонов Морганы меня дернул на ней жениться. Молодой и глупый был, хотел в Лондоне зацепиться, а в результате… — Он отпустил волосы жены, и ее голова снова безвольно упала на колени. Долохов отошел от подоконника, исчезая из зоны видимости Кроули. Голос Пожирателя снова звучал уверенно-насмешливо. — Так что, вы стали моим спасением. Теперь это ваша проблема. Передаю заботу о ней в надежные руки, так сказать. Но помните, вы перекупили в меня не только жену, но и проклятие ее матери.       — Для меня это не проблема. Но вы хорошо подумали касательно моего предложения о вашей дочери? Я могу предложить за нее сумму вдвое больше чем за вашу супругу…       — Это не обсуждается. — Как отрезал Пожиратель, но в следующий момент все же счел нужным пояснить. — Элизабет уже обещана Лорду, а такими клятвами не разбрасываются, сами понимаете.       Я насторожился. Когда-то Элиза уже упоминала о чем-то подобном, но тогда это было для меня несущественно. Тогда я был в счастливом неведении и все еще верил, что Лорд больше не вернется. Но пришло время подумать над новыми обстоятельствами.       — Да конечно. — В голосе «дельца» отчетливо слышалось разочарование, которое не смогла скрыть даже маскирующая магия.       — Что ж, мне пора. Нужно еще придумать как потратить ваши денежки! — Не дожидаясь ответа, Антонин уверенной походкой направился к выходу. Он даже ни разу не приостановился и не сбился с шага.       Никто не двигался ровно до того момента пока шаги Пожирателя не стихли вдали. Только после этого новый «собственник» чужой жены подошел к продолжающей сидеть на полу Лайзе и присел перед ней на корточки. Затаившийся Кроули кажется позабыл как дышать, но к нашей удаче, глаза он закрыть и не подумал. С его позиции, молодому магу были видны качественно выделанные сапоги из черной драконьей кожи, распахнутую спереди дорогую бархатную мантию и батистово-белую рубашку с пенистым жабо. Пусть одежда и выглядела дорогой, качественно сшитой, но ни единого отличительного элемента цепляющего взгляд на ней не было. Даже руки скрывали перчатки. Если на пальцах и были перстни, то их предусмотрительно спрятали. Только когда мужчина склонился немного вперед мне показалось, что на его груди мелькнуло что-то похожее на кулон, но вещица практически мгновенно скрылась в кружевах.       — Даже подумать не мог, что дочь такого сильного мага может доживать свои дни как полоумная недомагичка. Сколь прискорбное падение такого древнего и известного рода. Прости дорогая, но я должен это сделать. Ради всеобщего блага.       Вспышка зеленого пламени поглотила продолжающую все также завороженно смотреть в никуда женщину. Окружающая нас действительность заплясала, пошла рябью. Картинка утратила четкость и это было не по причине потери сознания Виннианом. Поняв, что именно происходит, в срочном порядке свернул иллюзию воспоминаний. Вывалившись из омута памяти, я едва успел подхватить падающую Лиз. Ее тело била крупная дрожь, глаза закатились.       «Нет, ты просто самовлюбленный идиот. Любопытно тебе стало, да? А о чувствах Лиз, воочию лицезревшей смерти матери ты не подумал?» — мысленно выговаривал я себе, судорожно распахивая плотный жакет на девичьей груди.       — Великий Мерлин, что с Лиззи?! Что вы там такое увидели? — С другой стороны к нам подбежала испуганная Нарцисса и помогла мне перевернуть подопечную набок.       — Ничего неожиданного. — Сквозь зубы прорычал я. — Довольно глупых вопросов, лучше помогите ввести ее в транс.       — Не смей повышать голос на мою жену! Не забывай, ты сам этого хотел. — Люциус, вальяжно развалившись в одном из кресел, отсалютовал мне бокалом с вином, даже и не подумав сдвинуться с насиженного места. Притаившийся в уголке Винниан смотрел на происходящее с ощутимым сочувствием и сожалением.       Я лишь бросил на старого дружка убийственный взгляд, пытаясь магией остановить припадок Лиз. Спустя безумно длинные минуты она, наконец, успокоилась, что позволило мне наложить на нее целительный магический сон. Когда она проснется, то все переживания будут смазанными и не столь яркими как сейчас. Пригладив растрепавшиеся волосы девушки, я осторожно переложил ее на диван.       — И как? Вы нашли ответы? — Почти равнодушно поинтересовался Малфой, за что заработал очередной недовольный взгляд супруги, но в ответ блондин только безучастно пожал плечами.       — Почти. Мерзавец изменил голос. Думаю, даже если бы мы и увидели его лицо, это не принесло какие-либо результаты. Я практически на сто процентов уверен, что и оно было фальшивым. Он все предусмотрел, но мне нужно еще раз просмотреть эти воспоминания самому. Лиз точно больше не стоит их видеть. Я ведь могу их взять, не так ли?       Я требовательно взглянул на оборотня. Мой вопрос подразумевал только один ответ и тот это поняв, усиленно закивал.       — Вот и отлично. В таком случае мы возвращаемся.       Я собрался уж было подхватить Элиз на руки, но меня остановил вновь подавший голос Малфой:       — Я понимаю, что сейчас ты не в духе. — Он кивнул на бессознательную Лиз и демонстративно разочарованно вздохнул. — Но сейчас такие времена, когда мы все должны держаться вместе и проявить лояльность. Ты ведь сам это чувствуешь, не так ли? Лорд скоро вернется, а значит мы должны доказать, что до сих пор верны.       — К чему ты ведешь? — Нехорошо прищурился я. Раз он опять начал этот разговор, значит…       — Мы планируем небольшую акцию. Думаю, будет неплохо если ты примешь участие. Особенно учитывая наличие нечистокровной родственницы и твой новый… пускай будет статус.       Нарцисса судорожно сжала руки на спинке кресла мужа и поджала губы. Она явно не была в восторге от происходящего, но идти в открытую против Люциуса не собиралась. Кроули вжался в спинку и постарался слиться с интерьером, стараясь вовсе не смотреть в нашу сторону. Из его угла отчетливо веяло миазмами страха.       — Пускай так. Это твое решение. Но я ни в чем подобном замешан не буду. Я все еще работаю на Дамблдора и докажу свою «полезность» иными способами. Уж можешь за меня не переживать.       — Так-то оно так, но… Ты же понимаешь, если о тебе узнают…       «Ах ты двуличная гадюка, старина. Сначала все выведал, а теперь взялся за шантаж? Решил, что как в старые времена сможешь меня контролировать? Ну ничего, я тоже так умею. Пускай мы и давние друзья, насколько мы понимаем это слово, но помыкать собой я не позволю.» — подумалось мне. В то, что Люциус меня сдаст я не верил. Между нами была натянутость, но и положиться мы могли только друг на друга.       — Не узнают, если кто-то не проболтается. — Отрезал я и вынув из кармана тканевый мешочек, бросил его на колени этому пресмыкающемуся. — Распоряжайся маховиком по своему усмотрению. Советую тебе заиграться и сдохнуть от временных потоков. Это будет самым простым выходом для тебя в случае если информация обо мне просочится. И не забывай, что твой сын вскоре опять вернется в Хогвартс, а там я к нему ближе, чем ты.       — Ты посмеешь угрожать любимому крестнику своей воспитанницы? А как же образ благородного героя-спасителя? Не боишься пасть в ее глазах? — Чета Малфоев заметно напряглась, а Люциус враз растерял свое напускное безразличие и нахмурился.       — Этот образ всегда сидел на мне кривовато. Она и так прекрасно знает о цвете моего нутра. — Я недобро хмыкнул. — Да и стоит ли мне тебе напоминать, что есть бесчисленное количество способов заставить человека страдать, не доводя его до смерти. Вон даже наш новый друг Виннан тому яркий пример.       От вновь сошедшихся на его скромной персоне взглядов, Кроули втянул голову в плечи.       — Что ж. Будь по-твоему. — Сухо бросил Малфой. Я старался не смотреть в лицо его жены, опасаясь быть проклятым до седьмого колена не меньше. — Но не забывай — пока Лорд не вернулся, именно я стою во главе Пожирателей. И когда наш новый соратник придет в себя, а будет это скоро, нам снова понадобятся твои консультации, так что от меня никто ни о чем не узнает. Если с моим сыном, конечно, все будет в порядке.       — Отлично. Замечательно, когда тебя понимают. — Холодно бросил я. В следующую минуту я взял на руки Лиз и трансгрессировал. Сегодняшний день принес мне усталость и оставил в моей душе двоякое впечатление с привкусом предательства.