Бенгальский огонь

Разве совершил бы человек убийство без причины, из наслаждения самим убийством? - Святой Августин, «Исповедь»

Мориарти совершенно справедливо считала себя первой, кто после заказа убийства президента Венесуэлы отправлялся на лекции и старательно готовил диссертацию. Она лавировала между криминальным и обыкновенным миром, университетом и конспиративными квартирами, иногда путая для забавы контакты кураторов и профессоров с главарями исламских боевиков, посылая первым планы зданий, а вторым назначая приемлемое время для обсуждения введения своей работы. С энтузиазмом исполняющий тройные повороты водоворот жизни не заливал её горько-солёной водой, капли даже не дотрагивались до кожи: Джин, как небезызвестный плотник из Назарета, танцевала на поверхности океана. Эта деятельность, разумеется, вызывала интерес -преимущественно правоохранительных органов с одной стороны и мирового научного сообщества с другой. Мориарти, следуя своему не слишком ясно сформулированному, но тщательно соблюдаемому своду жизненных правил, считала любой интерес требованием продолжения деятельности. Она продолжала искриться идеями, планами и математическими теориями, прожигая дыры в бумажных обёртках, которые якобы обеспечивали безопасность ординарным людям, освещая жизнь Эвр Холмс и оставляя ожоги третьей, а то и четвёртой степени на коже совести и репутации её братьев. Юный Шерлок путался в уликах, бежал со всей возможной быстротой по ложным тропам, запрятанным так, будто они вели к тайнам мироздания и верному раскрытию дела. Бессмысленные на первый взгляд – да и на восьмой тоже – убийства, странные акты вандализма приводили только к крошечным пылинкам-исполнителям. Вдали угадывался силуэт человека, чьи пальцы дёргали за тысячи ниточек и замирали, терпеливо ожидая следующего момента, но подобраться поближе, увидеть его не позволялось: игра пока не началась. Майкрофт был уверен, почти уверен, не располагая доказательствами. Мориарти отказалась от планов для правительства, Мориарти отвечала нервным смехом на все его вопросы и не была похожа на гения, умирающего от скуки. Учёба не могла бы дать такого эффекта. Сеть плелась и плелась, Холмс ощущал, как душат его липкие полупрозрачные нитки. «Чем докажешь?» - шипела в ухо Джин и, смеясь, уходила по воздуху за руку с Эвр. Проснувшись в холодном поту в семнадцатый раз и вздрогнув при виде приоткрытого окна, политик решил, что обязан сделать хоть что-то. Все сотрудники, включая даже преданную, исполнительную и молчаливую Антею, были на несколько недель изгнаны из кабинета мистера Британское правительство под страхом увольнения. Десятки чашек из-под чая и обёрток от конфет вместе с осунувшимся и погружённым в раздумья Майкрофтом не подлежали разглядыванию. У каждого есть свои привычные способы поведения и принятия решений – психологи потратили годы на то, чтобы распределить их и их обладателей по разным группам и понять, что влияет на поступки и видение мира, а философы сотнями лет решали, что из этого может считаться правильным и подходящим для сложившегося общества, пользуясь в нём некоторыми преимуществами. Люди, одарённые счастливой и одновременно тяжкой возможностью выбора, обращаются за советами, составляют списки достоинств и недостатков сравниваемых вариантов, представляют, как поступил бы покойный мудрый родственник, проводят долгие часы в размышлениях, подбрасывают монетку или выбирают наугад уже тысячелетия. Но иногда Судьба, Фортуна, Иисус Христос или Аллах, комбинация случайностей – словом, то, во что человек пожелал верить, - выбора не оставляют. Тогда решение, принятое жалким в своей беспомощности существом, загнанным в угол и сверкающим оттуда испуганными глазами, может крайне разительно отличаться от предполагаемого, а качества, которые двигали этим несчастным, - составлять совершенную противоположность характеру и личности в обыкновенных условиях. Вместо свободы воли здесь иллюзия контроля, похожая на жестокую шутку – выберите между чистотой совести и жизнью своего ребёнка, пока сжимаете пистолет в трясущихся пальцах и направляете его на похитителя, пытающегося отобрать ваш маленький лучик солнца. Что может быть разумнее и человечнее первого варианта, не правда ли? Существуют и ситуации, где извращённая версия выбора не столь очевидна. Кого спасти – или, по крайней мере, очистить совесть попыткой этого спасения, - одного-единственного, но любимого человека или весь мир за этим крошечным, казалось бы, исключением? Мораль, наставления родителей, государственные законы и религиозные постулаты, как тщательно ни вбивали бы их в голову уже выросшего ребёнка, будут кардинально переосмыслены и, возможно, перестанут считаться авторитетами. У Майкрофта детей, к его огромному счастью, не было. Брат, который теперь не принимал попыток заботиться о нём, и сестра, с каждым годом становившаяся всё более странной и пугающей, до недавнего времени составляли его набор опасных тропических змей в стеклянных террариумах. Мориарти разбила свою маленькую тюрьму вдребезги ещё в незапамятные времена, как только её попытались туда посадить, а затем высвободила и Эвр. Шерлок прятался за корягами, листьями и ультрафиолетовой лампой, упорно не желая показываться на свет и делиться проблемами. Старший Холмс больше не пытался его вытащить, зато отдал бы многое, чтобы заставить сбежавшую пёструю полоску чешуи выползти из-под старого комода и позволить себя контролировать. Но Джин утянула её за собой. Теперь возможно только одно решение, и именно оно, несмотря на кажущуюся элементарность в исполнении, грызло политика. Но он уже в углу, в страхе блестит глазами и поджимает колени к груди. Утешает только сознание того, что это обезопасит вверенных ему граждан от одной бомбы замедленного действия – бог с ней, со второй. Майкрофт Холмс черкнул несколько строк на подвернувшемся листе, отпил горькую субстанцию, почти полностью состоявшую из разбухших чаинок, и вызвал Антею.