Слэш, трэш и галоперидол

Я долго подступалась к этой теме, хотя подкаст по ней мы записали полгода назад. Не хотелось никого обидеть, с одной стороны, а с другой — не хотелось быть голословной. В подкасте мы читаем конкретные тексты с фикбука для иллюстрации того, как суходрочка выглядит «в живой природе», но в статье я эти отрывки привести не могу. Потому буду иллюстрировать примерами, составленными на основании читательского опыта. Почему мы вообще говорим о суходрочке применительно к художественному тексту? Что за пошлое, дурацкое слово? Оно пришло мне на ум, когда я в очередной раз закрыла текст, в котором эта субстанция и процесс манифестировались с первых строк. Самый близкий и приличный синоним этого явления — словоблудие. Вы, наверняка, встречали такие тексты, где автор плетет словеса без особого смысла, пересказывая одно и то же разными словами. Возможно, вы и сами этим занимались, когда писали курсовую работу и вам надо было раздуть ее до минимально установленного объема. Но в отношении художественных текстов бессмысленное накручивание словес я предпочитаю называть суходрочкой. Попытаюсь объяснить. Не секрет, что творчество часто является сублимацией сексуальной энергии. Особенно на ниве слэша (и гета). Созидание, которым занимается автор, сродни сотворению богом человека из праха. Праха своих страстей, воспоминаний, переживаний, жизненного опыта и нерастраченной любви. Но порой нарываешься на текст, который выглядит не как плод любви, а как продукт, созданный в процессе ее имитации. И от его прочтения остаётся чувство, как после секса (или самоудовлетворения), который не принес тебе оргазма. Отсюда такое название статьи. Поймите меня правильно, я не хочу захейтить авторов этих текстов, я лишь делюсь своими (и не только) ощущениями. Я уже произнесла слово «имитация», которое является одним из вернейших признаков суходрочки. Автор имитирует то, что он когда-то читал в похожих текстах, но не понимает, как это работает. К примеру, он описывает чувства героя путем бесконечного накручивания слов, но вместо создания настроения, делает повествование скучным и бессмысленным. Попытаюсь проиллюстрировать текстом, в котором я имитирую эту имитацию: «Квартира давила на Васю полнейшей тишиной, ощущение покинутости заползало под кожу, въедалось в мозг и раздражало до чесотки. Отсутствие Пети должно было обрадовать, ведь именно этого Вася так сильно добивался в последние дни, но вышло по-другому. Тишина пугала, выводила из равновесия, вышибала почву из-под ног. Васе не хватало Пети, хотя он часто заставлял его есть по утрам овсянку вместо бутербродов. Готовил сам на воде и говорил о ее пользе для здоровья. Брата не хватало. Хотя тот заставлял его чистить зубы и застилать постель. Но все же ему было дело до Пети. Хотя Вася часто приходил слишком поздно и не успевал расспросить Петю об успехах. А теперь он остался один в квартире, и никто не спрашивает, как у него дела, как настроение. Вася ночевал у Маши, и Петя думал о том, что тот мог бы и позвонить ему и спросить, как у него дела. Ведь не забыл же он о брате в конце концов! Да и должен ли он был ему звонить? Но в глубине души было бы приятно знать, что о нем не забыли и подумали. Думая о Васе, Саше и своей обиде, он сел в автобус. Этот автобус шел до его колледжа, хотя у Пети уже были права, он не думал всерьез о вождении. Да и до места недалеко ехать. Относительно недалеко. Но достаточно, чтобы подумать о брате и своих чувствах.» Вам было интересно читать этот унылый кусок говна, в смысле текста? Мне было очень скучно и трудно его писать (вернее, пересказывать поскольку я пишу по впечатлениям от реальных текстов с фикбука). Читатель с первых строк понял, что Петя скучает по Васе. Зачем на разные лады пересказывать одну и ту же мысль? Лучше бы автор дал какой-то эпизод, из которого мы бы поняли, что Пете не хватает брата. Я тут грубо накидала то, что я бы восприняла как более адекватный текст с тем же посылом: «Петя проснулся от непривычной тишины. За время совместного житья с Васей он привык к пробуждениям под стук кастрюль и его любимые трэки. Петя уже ненавидел Басту и Оксимирона за то, что они будили его в семь утра вместо будильника. Но сегодня он проснулся сам в то же время, и отсутствие этой дурацкой музыки и васиной возни на кухне почему-то сразу испортило настроение. «Овсянка, сэр!» — каждый раз говорил брат, выкладывая ему на тарелку сероватую жижу и неизменно ржал. Как будто это и вправду было смешно. В раковине еще отмокала кастрюля после его последней (неудачной) стряпни. Тогда они так поругались, что Вася не уследил за кашей и она убежала. А потом убежал и он. Вернее, бросил ему ключи на стол и сказал, что раз Петя такой взрослый, пусть живёт один, а он переезжает к Маше. Короче, сделал то, чего Петя давно хотел. Оставил его в покое. Только этот покой сейчас его совсем не радовал. Он быстро оделся и ушел из дома не поев. Подальше от этой тишины.» Ещё одним отличительным признаком суходрочки я бы назвала тупую старательность в описании несущественных деталей и движений персонажа. Автор как будто боится, что читатель ударит его лопатой по голове, если тот не опишет все тщательно. Особенно это бесит, когда по тексту идёт динамичная сцена или объяснение. Пример: " — Нарцисс? Первертный нарцисс? С чего ты взял? — удивился Петя, поднял коробку и стал расставлять товар на полки. — Ну, мне так показалось… Звоночек был тревожный, — замялся Вася и закусил губу, прокручивая в голове вчерашнюю ночь, проживая все заново, утопая все глубже в своем воспоминании. Вопли ревности, отчаяния, невозможности произнести ни слова, ком в горле и жар, бегущий по клокочущим венам. Полосатый ковер из ангоры и поза раскаявшегося на фоне предрассветных седых питерских сумерек из окна пентхауса с видом на затуманенный дымкой Невский проспект. — Он тебя оскорблял? Унижал?! — спросил Петя, держа в правой руке вазу абстрактной формы». Зачем надо знать, какой формы ваза в руках у Пети? Что это нам даёт? Зачем автор замедляет повествование, давая нам подробности, которые читатель уже наверняка знает? Ведь персонажи обсуждают не погоду, а говорят о серьезных и неприятных вещах. Чем более напряжённый идет диалог, тем обычно меньше слов автора нужно, чтобы его написать. Читатель должен сосредоточиться на содержании разговора, а не на том, в какой руке у Пети ваза. В правой. Не благодарите. Иногда авторы суходрочных текстов доходят до маразма, постоянно противореча сами себе и описывая действия героев так, будто они пишут инструкцию к сборке мебели: «Старые мрачные деревья вокруг дома качались на ветру и немного пугали. Но Пете не было до них никакого дела. Он давно привык к ним. Он решительно направился к двери, обдумывая будущую встречу с другом. Стены как всегда немного давили на него. Мужчина знал, что Вася его ждет, ведь встреча была назначена заранее. Каждую субботу Вася ждал Петю в своем кабинете. Целью этих встреч было расслабиться и обсудить дела. Пройдя по длинному коридору, Петя рассматривал фамильные портреты. Они были ему давно знакомы. Ему не нравилось ходить мимо них, их лица смотрели на него слишком строго, презрительно, отстраненно. Весь дом Васи был мрачным и старым, и потому давил на посетителя. Потому единственное место, где Пете было комфортно, был кабинет его друга. Мужчина застыл в нерешительности перед дверью, а потом открыл ее без стука. Войдя, Петя развернулся и прикрыл ее, дёрнув на себя. Потом мужчина бросил взгляд в глубь комнаты, где вместо его друга были двое мужчин. Один прижимал другого к столу, на котором тот лежал. Петя прочистил горло, выдавая свое присутствие, подошёл к креслу, в которое и сел». Если вы думаете, что я намеренно дебилизирую текст в этом примере, то вы не правы. Я пересказываю близко к тексту. Зачем автор пишет про деревья, которые пугали, а Петя на них внимания не обращал? Если не обращал, кого они пугали? Если Пете не нравилось в доме друга, не нравились портреты, зачем он их рассматривал? Какая нам польза в описании того, как Петя прикрыл за собой дверь? Это в дальнейшей сцене не играет никакой роли и никак его не характеризует. Все повествование противоречит самому себе и выглядит корявым. Потому что автор не понимает, для чего он даёт описания и как они работают. Наверняка, ему кажется, что все эти мрачные деревья и суровые портреты работают на атмосферу, но они лишь выдают в нем суходрочера. Особенно меня веселят пассажи из серии «подошёл к креслу, в которое и сел». Это не просто корявость. Это дурацкая старательность автора, который не понимает, что он делает. Такое непонимание часто выражается ещё и в том, что в тексте присутствуют канцелярит и штампы, свойственные скорее публицистике, чем художественному тексту. Пассажи типа «целью этих встреч было расслабиться» или «ценой невероятных усилий Петя поднялся с земли» очень характерны для таких текстов. На полях заметим, что штампы делают текст недостоверным. Но только для тех, кто чувствителен к художественному слову. Авторы-суходрочеры по определению не таковы. Им ещё свойственно ошибаться в этих самых штампах. В их текстах можно встретить фразы типа «делу время, а потехе часть», «дрожал как березовый лист» и т.п. В комментариях к этой статье на моем телеграм-канале один читатель мне написал, что суходрочка возникает, когда автор придумывает все на ходу. Нагромождение деталей помогает ему в процессе написания самому погрузиться в историю. В результате получается некий поток сознания, где встречаются надерганные с потолка детали и мысли повторяют одна другую. Я вовсе не против такого письма, если автор потом свой текст читает и выбрасывает из него лишнее. Определить это лишнее просто. Нужно постоянно задавать себе вопрос: «это здесь зачем? Оно работает или будет работать в дальнейшем повествовании, или висит здесь для красоты?» Также не мешает периодически залезать в словари и уточнять значение и написание слов и выражений, в которых вы не уверены. Чтобы сардонический смех в вашем тексте не стал сатирическим, а женщина бальзаковского возраста не превратилась в старуху. Такие ошибки часто выдают в авторе человека, который мало читал (хороших книг). Из педагогических соображений я бы здесь должна была сказать, что суходрочерство лечится чтением и анализом прочитанного. Но я не буду давать советы тем, кто в них не нуждается. К тому же у суходрочных текстов есть свой читатель. Такие тексты вполне себе издаются в бумаге и приносят доход авторам. Словом, польза и удовольствие от них кому-то точно есть. Но это не я.