Вы не бывали в Лондоне, сэр?

POV Михаила. Медленно открываю один глаз, пытаясь оценить окружающую обстановку. Получается плохо, всё расплывается и качается, но я, вроде, не на улице и не в кабаке мордой в стол, и то ладно. Вроде и проспался, но чувствую, что всё равно пьян. Мою кровь какому-нибудь вампиру можно, наверное, выпить вместо алкогольного коктейля. Кое-как до меня доходит, что я в Тоддовской цирюльне. Перевожу взгляд туда-сюда и натыкаюсь на холодную синеву глаз Андрея. Бля, такие потрясения явно сейчас не для меня, башка начинает раскалываться раза в два сильнее, чем до этого. Откуда он взялся? Нашёлся, скотина… Ну ладно, не скотина, погорячился. Вообще я очень рад и если бы мог хоть немного пошевелиться, загрёб бы его в объятья. — Эй, Андрюх, — получается сипло и хрипло, блять, пропью нахуй когда-нибудь весь голос. — Притащи на опохмел чего-нибудь, а? Он отрицательно мотает головой. — Ну чё ты? Видишь, херово? — Миха, — серьёзно говорит он, — хорош бухать. Кто тебе здесь будет лечить печень или ещё что? Ты совсем сдурел? А, сука, опять прав. Раз он здесь, можно немного притормозить. Хотя я пил не только из-за того, что он исчез и я думал, что уже с концами. Есть ещё причины. Да и вообще, блять, ну привык я пить. В вине можно утопить что угодно. И самому утопиться, но это уже другая история. — Вставай давай, — протягивает мне руку Андрей. — Пошли вниз. Надо к жизни возвращаться. — Нет, Андрюх, — кривлюсь я, — никуда я не пойду. — Да ты заебал меня, — взрывается Андрей. — Чё вообще я с тобой нянькаюсь? Он резко сталкивает меня на пол, потом берёт где-то ведро с холодной водой и, взявшись за волосы, окунает туда. Блин, стричься надо, с короткими такой бы номер не прошёл. — Охуел совсем? — пытаюсь возмущаться, но он непреклонен. Холодно, мокро, противно, но немного отрезвляет. — А теперь послушай меня, — угрожающе говорит Андрей, кидая полотенце. — Или ты заканчиваешь свой запой, или я больше не буду тебе помогать. Ты, блять, понятия не имеешь, где мне пришлось побывать, пока я до сюда снова добрался. Таких хуёвых мест я ещё не встречал. — Андро, убавь громкость. Ты чё орёшь? — я морщусь от света, громких звуков и головной боли. — До тебя по-другому не доходит. Давай, пошли, съедим ужин, а потом поговорим. — Ужин? Блять, а сколько я спал-то? — Много. И всё равно нихера не протрезвел. Ты что, так с Рождества и пьёшь? — Ага, — еле-еле поднимаюсь с пола и по стеночке спускаюсь вниз. Народу ещё полно в пирожковой… Андрюха усаживает меня в более-менее тихое место и зовёт Ловетт. — Мэгги, — криво улыбаюсь я ей. У нас так и не было ничего, но, блять, очень хочется. Хотя вот прямо сейчас мне ничего не надо. Жрать неохота, но Андрей чуть ли не с ложки меня кормит. А ведь не хотел нянькой быть. Но куда деваться, возится. Постепенно я отхожу от пьянки, мой взгляд, видимо, приобретает осмысленность, потому что Андрюха спрашивает: — Мих, вот скажи мне серьёзно, выберемся мы отсюда, и что дальше? Всё будет, как было? — Как было, точно не будет. Ты не знаешь же. Мик с пацанами такую штуку предлагают провернуть… Тут Князь заинтересовывается, его поучительный тон пропадает и он искренне просит: — Расскажи. Что там? — Да пускай сами рассказывают. Пошли к ним? Ты же Эндрю так и не видел. И Алекса. Угадай с трёх раз, чё за Алекс? — Как Балу, что ли? — смеётся Андрей. — Да, вроде такого, — киваю, а потом спрашиваю: — Андрюх, а правда, там, ну, где ты очутился, так хуёво было? — Мих, там была ровная бетонная дорога в вечности, — задумчиво говорит Князь. — Она меня придавила просто. Не знаю, что б было, если б не Шут. — Какой Шут? — пугаюсь я за сохранность его рассудка. — Наш с тобой Шут. Логотип наш, только оживший. Да не смотри на меня так, — он хлопает ладонью по столу. — Сидит, блять, в Лондоне в хрен знает каком году в пирожковой, где подавали блюда с человечиной, и удивляется, что я Шута увидел! До меня постепенно доходит суть ситуации и я начинаю ржать, Андрей ещё немного возмущается, а потом тоже смеётся. — Пошли к Алексу. Пока они по домам не разбежались, — поднимаюсь я, всё ещё слегка пошатываясь. — Давно их не видел, на самом деле. Мы выходим на совсем заснеженную улицу и по дороге Андрей рассказывает, как мотался где-то вне времени в очень странных местах.

***

Мик, как обычно, ждал Эндрю около типографии, время от времени стряхивая с шапки и одежды снег, чтоб не превратиться за время ожидания в снеговика. Наконец, уставший, но довольный Энди, чуть заметно хромающий, выскочил к другу, немного завис, утонув в шоколадных глазах того, и, смущаясь, провел теплой ладонью по холодной и слегка колючей щеке Мика. — Привет, — лукаво улыбнулся он. После того вечера перед Рождеством они оба понемногу делали шаги к сближению, к отношениям, которые не поймёт никто вокруг. Было интересно, как будто во время игры в секретных агентов, и замирательно, но это всё был лишь антураж. Главными были необычные чувства двух ещё почти мальчишек, от которых краснели уши и щёки, слова застревали в горле, а мысли в голове путались с желаниями. Эндрю тихонько и незаметно взялся за пальцы Микки, слегка сжал их и они отправились к Алексу. — Ты думаешь, Михаил надумал уже что-нибудь? Решится он на это? — спросил Энди, пиная попавшийся под ноги снежный комок. — Я не знаю… Мэри говорит, он пьёт вообще всё время. Наверно, самим всё придётся делать, — вздохнул Майк. — Мик… А имеем ли мы такое право? — почесал нос Эндрю. — Это вообще-то его жизнь. Ну, и Тодда, но его как-то не жалко. А вдруг мы натворим дел? — Не знаю… Блять, пусть Алекс решает, — пожал плечами Мик. — Может, вообще ничего не получится. Когда они появились у Алекса, он проводил во дворе эксперимент с собаками. — Смотрите! — воскликнул он. — Получается! Алекс указал на цепочку собачьих следов на снегу. — Я отправил Белку в прошлое, недалеко, на 5 минут назад. И вот, появились следы, а их не могло быть. Значит, она там пробежалась! — А обратно как вернуть её? — запереживал Мик за пушистую собачку. — Вот смотри, нажимаем кнопку на пульте. Вообще, этот пульт надо с собой брать. Но у собаки нет рук, — засмеялся Алекс, нажал кнопку и Белка вернулась. Чёрный Пират, до этого неподвижно сидевший около изобретения, похожего на устройство для проявления фотопленки, радостно завилял хвостом и стал облизывать подружку. Мик хлопнул Алекса по плечу: — Ты гений! А меня можешь отправить, ну, лет на сто назад? — Да погоди ты, я с людьми пока боюсь, — остановил его Алекс. — Вот доведу до ума, тогда пожалуйста. Но это не для забавы всё-таки. — Скучный ты какой-то, — притворно надулся Мик. Энди подошёл к нему совсем близко и тихо сказал: — Микки, не глупи. Пропадёшь как Князь. Как я буду без тебя? Мик вздохнул: — Ладно, не полезу пока никуда. Бля, Энди, смотри! Калитка отворилась, и во двор зашли Миха и Андрей. — Здорово, мелочь, — бросил Горшок. Мик радостно подпрыгнул, увидев их обоих, и бросился обниматься. — Андрей, вы вернулись. Миша, а ты давно не приходил, — он прижался к нему и потерся лбом, как котёнок, об куртку. — Я был… Очень занят, — виновато смотрел Горшок. — Знаем мы, чем вы были заняты, — засмеялся подошедший Энди. — Мэри держит нас в курсе. Да и так нетрудно догадаться. Он с любопытством смотрел на Князя, которого видел в первый раз и которому был очень благодарен за спасённую жизнь. Ватсон был уверен, что без антибиотиков Энди вряд ли бы выжил. — Это ты, значит, Эндрю? — спросил Андрюха, будто видя в зеркале двадцатипятилетней давности самого себя. — Ну, привет, тёзка. — Здравствуйте. Я наконец-то могу сказать вам спасибо. За те таблетки. — Ерунда, — улыбнулся Андрей. — Просто случайность. А ты — Алекс? — Ага, — кивнул паренёк и протянул руку. — Смотрите, я и вам покажу. Миш! Всё работает. — Что работает? — непонимающе посмотрел на Михаила Князь. — Машина времени, Андрюх. Давай, показывай, — кивнул он Алексу. Андрей думал, что после странного путешествия вместе с Шутом уже ничему не будет удивляться, но рот открылся сам собой, а глаза округлились. На этот раз в прошлое был отправлен и успешно возвращен Пират. — Как тебе это удалось? — спросил Князь. — Холмс связался с мистером Теслой, учёным, и он помог мне, кое-какие чертежи прислал в письме. Хотя он не верит в мою затею. А ведь получается! Проблема только в том, что можно перемещаться во времени только в одном мире. Между параллельными не получается, там так всё запутано. — А… Зачем тогда? Мы же не из вашего будущего, — спросил Андрей. — Андрюх, сейчас они всё объяснят. Да, пацаны? — Горшок приобнял Мика и Энди за плечи и пошёл в дом вслед за Алексом. Они расселись в небольшой комнате, и Алекс объяснил план. — Ну вот смотрите. Есть у нас Суини Тодд, который ненавидит весь мир, потому что ему сломали жизнь. Надо что сделать? Правильно, надо вернуться в прошлое и сделать так, чтобы страшной трагедии не случилось. Предотвратить вот это всё: ложный донос, каторгу… — Хм… Разумно, — согласился Князь. Миха про план и так знал, поэтому, не отрывая от Мика взгляда, слушал какой-то рассказ, что тот увлечённо втолковывал ему. Они так привязались друг к другу, будто настоящие отец и сын, что Андрей вдруг задумался, как оба потом перенесут разлуку. Особенно страшно было за Мишку. — Андрей, вы не слушаете меня, — тронул его за плечо Алекс. — Блин, отвлёкся, прости… Что ты говорил? — Я говорил, что проблема в том, что, изменив судьбу Тодда, мы изменим мир вообще. Никакого спектакля, фильмов, никакой зонг-оперы не будет, они просто не смогут существовать, ведь не будет основы сценария — городских легенд о демоне-парикмахере. — У-у… — протянул Андрей. — Как глобально… — И вообще, может всё к чертям полететь, — вдруг мрачно заметил Энди. — Опасно так вмешиваться в жизни и судьбы. А если вообще все мы исчезнем? — Энд, ну а твои предложения какие? — запальчиво влез Мик. — А так по крайней мере Миша с Андреем отсюда выберутся. Раз истории с Тоддом не будет, то и им сюда, в наш мир, вход будет закрыт. Миш, ну скажи им. Что ты решил? Миха отвернулся к окну и молча закурил сигарету. Андрей наконец понял, на что предстоит решиться Михаилу. Если он согласится, ему придется отказаться навсегда от постановки. А ещё от Ловетт, ведь её жизнь тоже изменится. Хотя с Ловетт вообще всё непонятно, Мишка в любом случае не сможет быть с ней, а ведь он не на шутку влюбился, Андрюха это чувствовал. Князь подошёл и встал рядом с ним: — Ты из-за этого всего пил? Мих, ты не знаешь, что делать? — Андро… Блять, я правда не знаю. Но я хочу домой. — Там не будет твоего «Тодда», которому ты посвятил столько лет, — прищурился Князь. — Ну, значит, что-то другое будет. Меня уже тошнит от этого Тодда. Может… — Мишка посмотрел на Андрея и тихо договорил: — Может, мы не разбежимся. А, Андро? Останется один «Король и Шут», как раньше. Андрей ничего не ответил, серьёзно задумался, а потом спросил у всех разом: — А как вы собираетесь изменить всю эту историю со Суини? — В этом тоже сложность. Вариантов много, — сказал Алекс. — Самый простой — уничтожить ложный донос от Мясника. — А можно Судью прирезать заранее, — усмехнулся Горшок. — Это тоже можно, конечно. Но в любом случае туда должен отправиться кто-то из нас, жителей этого мира. Потому что как только дело будет сделано, здесь, в настоящем, сразу же всё поменяется, — пояснил Алекс. — Мы с Энди отправимся, да? — подскочил Мик. — Блять, у меня голова кругом идёт, — ошалел от всего услышанного Князь. — Слушайте, а можно это дело ещё немного отложить? Мы с Михой обмозгуем. Да, Мих? Тот кивнул. Они попрощались с пацанами и вышли. — Давай в бар какой-нибудь пойдём? — предложил Миха. — Мишка, ты опять? Я же просил тебя. — Андрюх, ну не могу я на сухую такие важные вопросы решать. — Знаешь, кто так говорит? — шагнул вперёд и встал прямо перед Мишей Князь. — Пьяницы? — Алкоголики. Пошли давай к Ловетт. Пивка тебе хватит. — Хуй с тобой, пошли, — вздохнул Михаил. POV Михаила. Андрюха с Энди сомневаются, два сапога пара. Боятся, что перепутается что-нибудь во времени и вообще ничего не будет. Я тоже боюсь, но других вариантов нет, это признал даже Шерлок. Он не верит ни в какие путешествия во времени, но попробовать всё же стоит. Когда Алекс первый раз при знакомстве рассказал мне про эту затею, я тоже не особо поверил. Загрузился по-полной и совсем забухал. Но вот сегодня Алекс уже собак в прошлое отправляет. Я думаю, всё должно получиться. А последствия… Хуй знает. Но волков бояться — в лес не ходить. — То есть ты точно согласен? — спрашивает у меня Андрей. Мы вернулись в цирюльню, и Андрюха сидит в парикмахерском кресле, а я хожу туда-сюда, как тигр в клетке. — Согласен, что твоя жизнь изменится, но непонятно, как именно? Там, в прошлом, что-то щелкнет и мы с тобой раз — и дома. А может, не дома. Может, нас вообще в живых уже не будет. Может, Гитлер войну выиграет? — Блять, ну при чём тут Гитлер? Это же не наш мир, а их, придуманный, — убеждаю его я. — Ну вот Никола Тесла тут есть, и у нас есть. Он что, тоже придуманный? — Он… Он весь такой типа легендарный, что его жизнь наполовину выдумка. Наверно, поэтому он здесь. — Блин… Ну, не знаю, Миш. Посоветоваться бы с кем, — продолжает сомневаться Андрей. — Хоть бы знак какой-то получить, можем ли мы это сделать. — Андро, ну посуди сам, — я сажусь перед ним на корточки. — По-другому нам не выбраться. Твой прямой переход очень криво работает, на самом деле. А я не хочу торчать здесь до смерти. — А Мэгги? — вдруг совершенно неожиданно спрашивает Князь. — Ну а что Мэгги? Во-первых, она меня динамит. — Ты нравишься ей, — уверенно говорит Андрюха. — Так что уж теперь. Мало девок, что ли, у меня было. Найду ещё. А может, с Олей всё опять сложится, — говорю это и чувствую, что лгу сам себе. Есть в Ловетт что-то особенное. Я никогда не смогу о ней забыть. — Врёшь, — чувствует это и Андрей. — Придумай, как её забрать с собой. — Да какое с собой? Мы с ней вообще никто друг другу. — Так иди, блять, и реши это. Не тяни кота за яйца, — советует Князь. И я соглашаюсь. — Мэг, надо поговорить, — я остановил её в коридоре. — Есть время? — Да, Миш, я уже всё доделала, — ответила, и смотрит на меня своими изумрудными глазами, ради которых я, оказывается, готов на всё. Давно я не чувствовал такого притяжения. Кого я вообще любил по жизни? Наверно, только Анфиску. Но тогда мы сами всё испортили. Смотрел я в глаза Ловетт, смотрел, а потом не выдержал, прижал к стене, поцеловал, сначала аккуратно, а потом резко, страстно до безумия, до нехватки воздуха в лёгких. Она прикрыла глаза, дыша возбуждённо, часто, сама наклонила голову, открывая мне шею, и я провел языком по нежной коже, срываясь на рычание. И тут за моей спиной я услышал шаги. Чёрт, никогда не удаётся остаться одним. Мэг открыла глаза, посмотрела поверх моего плеча, и в её взгляде смешались разом удивление, страх, радость, вина и хрен знает что ещё. Я медленно повернулся и почти нос к носу столкнулся с Тоддом. — Ну вот и я, Мэгги, — спокойно сказал он, игнорируя мое присутствие. — Суини, — выдохнула она и повисла на нём. Блять… Ну почему не со мной… Я же… Я же люблю её… Но тут произошло что-то непонятное. Тодд убрал её руки со своей шеи и отошёл на пару шагов. — Иди, целуйся дальше с ним. Я ведь помешал. Видя, что Ловетт ничего не понимает, я решительно встал сзади неё, прижал к себе и сомкнул руки на её животе. — Будь со мной, — прошептал я ей в ухо. — Это ненадолго. Скоро всё изменится. Она дёрнулась, но я был сильнее. — С возвращением, Тодд, — глянул я на него. — Как бы мне теперь вернуться? — А я не знаю, Миша. Я сам ничего не делал, просто мы шли с Олесей по Москве, и вдруг раз — и Лондон. Мой Лондон. Это она привела меня сюда. Её любовь. — Что за Олеся? — насторожилась Мэгги и перестала вырываться. — Подружка моя, — хмыкнул я. Блять, вот это Санта Барбара нахуй. — Классный обмен, а, Тодд? Мы засмеялись, а Ловетт всё-таки вырвалась, звезданула нам обоим пощёчины и убежала. Из комнаты вышел заждавшийся меня Андрюха, увидел Тодда и охерел в который раз за день. Когда он уже перестанет удивляться. — Добрый вечер, Андрей. — П-привет, Суини, — Князь даже заикаться начал. Я, конечно, тоже удивлён, но больше меня беспокоит другое — как быть с нашим планом. Наверно, Тодд не должен о нём узнать. Или наоборот. Блять, как лучше-то? И ещё нельзя дать ему укокошить Судью. Сейчас это совсем не нужно. Сука, вот припёрся же невовремя. — Княже, — жестом подзываю я его, — иди сходи к Алексу. Чё делать-то? Может, пора уже побыстрее в прошлое отправляться? А я за Тоддом присмотрю. Князь кивает и незаметно уходит. Я кладу руку на плечо Суини и спрашиваю: — А где Олеська-то? — Внизу. Пошли. Похоже, мы пропустили что-то интересное, потому что Олеся и Мэгги сидят вместе, пьют какое-то вино и смеются, хотя вид у обоих неважный, как будто они друг друга за волосы таскали. — Эй, вы чё, нас не поделили? — я смотрю по очереди то на одну, то на другую. Нет, определенно Ловетт — это моя женщина. А Олеська, да простит она меня, так, интрижка. — Олесь… — Не надо, Миш, молчи, я всё давно поняла. Да ты сам мне это говорил. Ну и круто. Хоть тут без проблем. Гораздо интереснее, что думает Ловетт. И, чёрт возьми, мы же с ней так и не поговорили.