У ангелов нет ориентации

– Мам, пап, – проговаривает парень, сидя на кровати. Сергей стоит рядом, Арс разговаривает с Димой, женщина стоит рядом с кроватью, полностью обращая внимание на парня, – А вы не против, что Серёжа живёт у нас? Матвиенко разворачивается к родительнице, ожидая ответ. Все затихли, не зная, что сказать. Молчание настигло всех и Антон начал переживать, что родители все-таки против... – Ох, Тош, – тянет женщина, кладя свою руку на лоб мальчика и слегка взъерошивая волосы, – Это ты живёшь у Серёжи.

***

Антон лежит на кровати и мирно посапывает, пока не чувствует на своей щеке такие мягкие, нежные, родные руки. Отрицательно мотает головой, пытаясь скинуть с себя то, что заставляет проснуться, и снова успокаивается. Слабо улыбается, пытаясь снова погрузиться в сон, выходя из этой неприятной середины между царством Морфея и царством Путина. Не хочет просыпаться, ведь знает, что его может ждать там, в жизни. Реальной жизни. Но оставлять его здесь не собираются. Это точно... Пухлые и такие сладкие губы прикасаются к его, заставляя сильно опешить от происходящего и подскочить на месте, округляя ещё сонные глаза. Три парня уставились на него, с явным интересом, ожиданием и некой тревогой. Они переживают, слегка бояться, но чего? Действительно, Антон, чего же они боятся? Сложный вопрос, но давайте подумаем. – Вот это доброе утро, – шипит Шастун, потирая глаза, – Мамы и папы не хватает, чтобы вся семья была в сборе. Дима и Сергей вопросительно переглядываются, не понимая, что сейчас происходит. Они, глазами полные удивления, смотрят на Арсения, который в свою очередь смотрел ровно на Шаста. – Антон, сейчас не утро, – отрицательно мотает головой Дима, смотря на однокурсника, – Только не говори, что ты забыл. – Ты не имеешь право всё забыть, Шастун, – рычит Матвиенко, продолжая мысль своего друга. – Что забыть? – невинно спрашивает Антон, бегая взглядом по парням, – Я помню только то, что к нам пришёл Василий и я ушёл в комнату вместе с вами, а дальше все. Я уснул. – Ахуенно ты придумал, конечно, – злобно фыркает Дмитрий. – Не переживай, мы тебе сейчас всё расскажем, – тоже злиться Сергей, скрещивая руки на груди, – Удобно ты сделал так. – Стоять! Кричит Арсений, заставляя всех вокруг заткнуться. Антон смотрит в упор на своего ангела и тоже молчит, желая услышать окончательный вердикт. Но вместо объяснений ангел прикасается рукой ко лбу Шастуна, заставляя того, не шевелясь, посмотреть вверх. – Он и вправду ничего не помнит, – кивает Арс, убирая руку со лба, – Антон, полежи здесь, мне надо поговорить с Димой и Сережей. Шастун неуверенно кивает, позволяя парням ретироваться из комнаты. Арсений выводит коротышей из комнаты, позволяя Антону остаться наедине. Едва дверь в комнату закрывается, Шастун поднимает голову вверх и садится, устраиваясь поудобнее. Закрывает глаза, за секунду меняя зелёный, лесной цвет, на снежно-белый. Рисует перед собой пальцем знак паузы, оставляя пальцем в воздухе видимую иллюзию. Дорисовывает две палочки в кружечке и нажимает ладонью на неё, останавливая время во всём мире. Часы перестали ходить, ветер - дуть, шторка - плавно шевелиться. Планета замерла, позволяя Шастуну болезненно встать со своего места. Спина болит, руки болят, ноги болят. Чувствую себя двадцати тысячи летним стариком. А точно. Я он и есть... Прикрывает глаза и через несколько секунд раскрывает, оказываясь в коридоре за стенкой, из-за которой прекрасно было и видно, и слышно происходящее в зале. Снова рисует в воздухе знак, но уже противоположный паузе, и нажимает на него, снова позволяя жизни жить. – Нельзя ничего рассказывать Антону, – серьёзно проговаривает Арсений, стоя перед парнями. – И что нам делать? Мы всё видели, Арс. Он убил ангела, – отвечает Дима, слегка хмурясь. "Из-за тебя, кстати" – добавляет Сергей, смотря куда-то то ли в пол, то ли в стену. Непонятно, – Мы должны молчать? Почему? – Вы видели, что было с Антоном. Он не просто человек, Дим, он нефилим... – Всмысле? Ребёнок ангела и человека типо? – Да. Именно, он божественное существо, а пока он об этом не знает или не помнит, не может полноценно использовать свои силы, – Арс на секунду отворачивается, схватившись рукой за голову, – Да и дело-то даже не в силах. Вы видели, каким он стал, когда в нём проснулся нефилим. Он злой, бессердечный, безрассудный, а главное - отдохнувший и полный сил, – парни молча слушают ангела, желание всё рассказать Шастуну резко пропадает, после слов их волшебного друга, – Если мы всё ему расскажем, мы потеряем нашего Антона. Нашего доброго, добросердечного, рассудительного, а главное, вечно уставшего, Антона. – И что, будем делать вид, что всё нормально? Что мы не видели, как он взорвал ангела на наших глазах? – спрашивает Сергей, смотря на Арсения перед собой. – Ради него... Придётся. – А мы? Арс, что делать с нами? – резко спрашивает Дмитрий, указывая рукой сначала на себя, после на Сергея, – Да, тебя он любит, тебя он не тронет. А нас, запросто. Серый вообще жизнь ему портил класса с шестого, – Матвиенко смотрит на своего очкастого друга, делая вид, аля "Спасибо за тёплые слова", – А я кинул его, оставил одного, хотя он был моим лучшим другом. Ты понимаешь, что он запросто сможет отыграться на нас двоих. – Он не тронет нас, он бы и Василия не тронул, если бы тот не начал меня убивать, – протестует ангел, – Дима, Сергей, сейчас Антону будет тяжело, как и всем нам. Я бы с радостью стёр вам обоим память, если бы мои силы были не нарушены. Если я сейчас буду это делать, то всё может стать ещё хуже и вы забудете самих себя, – коротыши внимательно слушают Арсения, не сводя с него глаз, – Антон ничего против вас обоих не имеет, поверьте. Он пытался с вами подружиться, аж целых два раза. Он не сделает вам ничего, обещаю. Парни слегка кивают и уже идут в сторону двери, чтобы вернуться к Антону. Шастун быстро рисует в воздухе знак стопа и останавливает время, возвращаясь обратно в комнату. Силы закончились, он устал, ему больно и тяжело. Парни боятся его, Арсений верит, а в мыслях только одно - я намеренно убил ангела. Укладывается под одеяло, прикрывая глаза и пытаясь немного ослабить боль. Мир всё ещё стоит на паузе и ему бы не помешало всё вернуть назад, но он не может, просто потому что сил нет. Слабо поднимает руку вверх, пытаясь начертить знак "пуск", но выходит какой-то слишком кривой треугольник и круг, который смахивал на квадрат, овал, ромб, ещё один треугольник, но точно не окружность. Нажимает на эту воздушную кнопку и роняет руку, прикрывая глаза. Он ещё не восстановлен, но уже использует одну из самых сильных махинаций. – Антон, ты как? – спрашивает дружелюбно Дима, подходя к кровати. – Я хочу есть. – Я согрею, – кивает Сергей, выходя из комнаты. Антон слабо кивает, внося в этот жест все слова благодарности, и прикрывает глаза, не в силах даже поднять палец. Арсений садится рядом с кроватью и мягко кладет свою руку на щеку, поглаживая мягкую, с едва едва выросшей щетиной, кожу. – Полежи со мной, – тихо просит Шастун, даже не открывая глаза. Сил нет, а всё, что он может делать, слабо кивать. Сначала он вырывает крылья, используя почти все свои физические силы, потом убивает ангела, используя все свои и физические, а точнее оставшиеся, и часть духовных сил, добивает всё это исцелением. Немного лежит в отключке, а после использует силу остановки времени. Замечательное бинго. Правда ценою в жизнь, но всё же. Арсений молча ложится рядом, переплетая пальцы с Шастуновскими, и утыкается носом в плечо, тоже прикрывая глаза. Дима давно уже вышел из комнаты, ещё после просьбы Антона лечь рядом с ним, оставляя пару наедине. – Я чувствую, ты истощён и тебе больно. – Я тоже это чувствую, малыш, – очень слабо улыбается, но ангел все равно не видит эту улыбку, укладывая щеку на плечо, – О чем вы говорили? – О том, почему ты отрубился и что произошло с Василием, – врёт. Впервые в жизни врёт, но не может по другому. Сам же сказал молчать. – А что с Васильком? – а то я не знаю, давай, расскажи. – Он мёртв, Тош. Антон слегка смеётся, находя в себе силы для этого. Арсений удивлённо приподнимается, не понимая, что вызвало такой смех со стороны парня. Неужели смерть ангела повеселила его? Это точно Антон? Может он всё же вспомнил? Может он даже и не забывал? В голове тысяча мыслей, он перепугано смотрит на Шастуна, пока тот не смотрит на него в ответ вопросительно. – Тоша, да? – слегка улыбается Антон, поясняю свою неожиданную улыбку. – Боже... Он слышит, как ангел расслабленно выдыхает и улыбается. Арсений слегка приподнимается и нависает над парнем, накрывая его губы своими. Целует мягко и нежно, боясь одним поцелуем сделать больно парню. Антон не отвечает, сил нет.. Вместо этого, он слабо открывает рот, позволяя ангелу творить с ним то, что тот хочет. – Вас на минуту двоих оставить нельзя, – насмешливо фыркает Сергей, занося в комнату тарелку с нагретыми макаронами. Арсений аккуратно подкладывает руку под парня и помогает ему встать. Сергей садится на край кровати, протягивая тарелку с едой. – Замечательно, Дим, давай, держи мою руку и жуй за меня, блять, потому что у меня такое ощущение, что я новый царь, – злится Шастун, собирая все свои силы в кулак и забирая тарелку, отталкиваясь от руки ангела, – Чувствую себя беспомощным. – Шаст, прости, но ты отрубился на ровном месте, пролежал в отключке полтора, почти два, часа, встал и снова чуть не отрубился. Извини, конечно, но нам кажется ты не в порядке, – Дима слегка хмурится и подходит к парню, усаживаясь рядом с Сергеем, – И если надо, я, блять, буду кормить тебя с ложечки, понял? Антон кивает и слегка улыбается. Отказывается от предложения Димы и самостоятельно берёт в руки ложку, начиная аккуратно есть. Ложка падает на тарелку, а тарелка на кровать, чудом не переворачиваясь. Шастун прикрывает глаза и откидывается назад, попадая в руки Арсения. – Да блять, – проговаривает Дима, хватая со стола аптечку, которые они отыскали в полках кухонного гарнитура ещё после первой отключки Шастуна, – Чувствую себя беспомощным, чувствую себя беспомощным. Дочуствовался. Сергей молча убирает тарелку на тумбочку рядом с кроватью и встаёт, давая место Позову. Арсений держит Антона в полусидячем положении, придерживая спину, а голову укладывая на своё плечо. – Что это? – недоверчиво спрашивает ангел, прищуриваясь. – Нашатырь. – И? – тянет Арс, всё ещё смотря на Диму, который вылил немного на бинтовую тряпочку. – Антон очнётся, объяснит. Он твой ходячий словарь, – фыркает Серёжа, заставляя своего низкого друга посмотреть на себя, – Ну что? – Это специальный амиачный настой, который помогает нормализовать состояние и привести человека в чувство, – спокойно поясняет Дима, преподнося подобие марли к носу парня, заставляя противный запах проникнуть в лёгкие. Шастуна на секунду скручивает, он жмурится, отворачиваясь. Глаза медленно открываются, через секунду закрываясь снова. Арсений мягко укладывает парня на подушку, заставляя того открыть глаза окончательно. – Что произошло? – наигранно спрашивает Антон, итак понимая, что сейчас произошло. Нашатырь, тряпка, встревоженные лица. Что же это может быть? Наверное, ничего. Да. Сто проц. – Доброе утро, – фыркает Серёжа, слегка кивая головой, – Слушай сюда, Шастунидзе, сейчас мы тебя, блять, кормим, поим чаем и ты ложишься спать. Нормально, а не отключаясь каждые две минуты. Понял? – Понял, – тихо шепчет парень, чувствуя, как рука снова пролазит под него. Дима поправляет подушку около стены, позволяя Антону опереться на неё. Сергей берёт в руки тарелку и начинает медленно кормить парня, в тот момент, как Позов уходит на кухню делать чай. Арсений слегка поглаживает длинорослого по плечу, делая фальшивый массаж. Теперь силы кончились окончательно. Он не может даже говорить, едва жуёт маленькие порции макарон, аккуратно проглатывая. Когда он так уверенно забирал тарелку из рук Сергея, не знал, что вложил в это действие все свои оставшиеся силы, но сейчас, кажется догадался. Дима только спустя около пяти минут заходит в комнату, держа в руках чашку с чёрным горячим чаем, от которого всё ещё исходил едва заметный пар. Он ставит чашку на тумбочку, замечая, что макароны ещё не съедены. – Ты как? – спрашивает Дима, усаживаясь на корточки около кровати. – Нормально, – Арс прикладывает руку ко лбу, читая состояние его организма. – Ты смеешься? – злится ангел, убирая руку со лба, – Если бы твоё здоровье определялось как зарядка в телефоне, она бы показала ноль процентов. Нормально? – Арс, не кричи, – шепчет Антон, зажмуриваясь. Крики заставляли его голову просто трещать по швам. Такое ощущение, словно его погрузили в железную кастрюлю и ударили по ней железной поварешкой. Ангел послушно замолкает и берет парня за руку, переплетая их пальцы. По венам начала идти чёрная кровь. Арсений забирал его боль. – Прекрати, – слегка дёргает рукой, заставляя ангела всё же остановиться, – Не нужно этого делать, солнце. Завтра мне будет легче. – А если нет? – всегда было и завтра будет. – Малыш, я же попросил, не надо. – Дима, – уверенно поворачивается в сторону коротыша, заставляя того посмотреть на себя. – Пизды получишь, Тош. Антон слабо улыбается, припадая своей головой на плечо ангела и утыкаясь своим носом в его шею. Прикрывает глаза, молча вздыхая запах нежной кожи. Делает вид, что заснул, заставляя Арса мягко уложить его на подушку. – И долго он будет в таком состоянии? – спрашивает Серёжа, убирая тарелку на тумбочку. Диму тоже интересует этот вопрос, потому он слегка кивает. – Он использовал силу исцеления, обычный нефилим не то, что не умеет владеть такой силой, она его убивает. Но Антон прекрасно справился, да и сейчас находится только в таком состоянии. – Только?! – возмущается Дима, чуть прикрикивая. – Ещё раз повторяю, такая сила убивает обычного нефилима. Да что, даже ангелы не могут воскрешать ангелов, – проговаривает Арсений, спокойным голосом, – Даже Десять тысяч двести пятьдесят восьмой не мог воскрешать ангелов, только убивать. А Антон смог. Это самое меньшее, что с ним стало. – Кто такой Антон? – слегка хмурится Сергей, переводя взгляд на спящего парня, который не спал, а слушал их. – Он нефилим, но не простой, – проговаривает Арсений, – Я позже узнаю, кто он, когда Антону станет легче, а пока нам нужно всем отдыхать. Дима слегка кивает, только через пол часа понимая, что ему пора домой. Сергей молча провожает его до двери, проговаривая лишь то, что увидятся завтра в университете. Арсений лежал рядом с Шастуном, поглаживая его по волосам, путаясь пальцами в лёгких кудрях. Проводил подушечками пальцев по щекам, скулам, подбородку, понимая, что не может остановиться. Не хочет. Его человек сейчас слаб, сильно слаб, а он не может ничего сделать, даже забрать его боль, потому что Антон попросил. Он мог бы забить хер, на просьбу Шастуна, но тот будет злиться, а меньше всего Арс хочет, чтобы его человек злился.

***

Айдар подходит к колыбельной, держа в руках ангельский клинок. Видит маленькое чудо и слегка улыбается. Карие глаза, тёмные волосы, смуглая кожа. Это малыш лежал в своей кроватке и тихонько улыбался, не зная, что на полу лежит его окровавленная мать. – Я хотел убить тебя, но не могу, ты же как я, только совсем малыш, – улыбается Айдар, поднимая малыша на руки, – Хочешь пойти со мной? Ребёнок бормочет что-то невнятное, слегка улыбается, шевеля ручками. Татарин рисует в воздухе знак паузы и нажимает на него, останавливая время. Прикрывает глаза, через секунду снова открывая и оказываясь в своем доме. Рисует на полу мужское тело, оставляя пальцем белую дымку, и щелкает. Точная копия его лежит на полу, вся в крови и с ножом в груди. Айдар слегка кивает и снова прикрывает глаза, исчезая из этого города и оказываясь в лесу. В том лесу, где он жил по настоящему. Его дом, скрытый ангельскими рунами, его кровать, его комната, его мебель и одежда. Это всё его. Их. Теперь этот дом принадлежал ещё и маленькому мальчику, что на время поселился на кровати нефилима, пока тот сооружал детскую кроватку. – Ну что, Дамир, – именно так прозвал Павел своего сына, – Добро пожаловать в наш дом. Мальчик забавно хмурится, через секунду снова улыбаясь. Мальчик рос быстро, очень быстро. Он же нефилим. Айдар с детства говорил мальчику, кто он есть. Обучал его силам, кормил, воспитывал, как родного сына. Он и был его сыном, не биологическим, а духовным. Дамир так его и воспринимал. Называл отцом, любил и уважал. Уже к пятнадцати годам, мальчик профессионально владел своей силой - воскрешать ангелов и убивать людей. Его сила была полной противоположностью силам его отца, но в разы сильнее. Ведь нефилимы владеют силой, которая в два раза сильнее сил того ангела, который его зачал. – Пап, – проговаривает пятнадцатилетний мальчишка, подходя к своему отцу, который готовил гуляш на кухне, – А ты тоже нефилим? – Да, малыш, – кивает мужчина, убирая деревянную ложку на стол и доставая с полки соль в деревянной пиалушке, – Я тоже нефилим. – А я читал, что нефилимов убивают, почему мы ещё живы? – Я защищаю тебя и не дам никому тебя убить. Дамир слегка улыбается, усаживаясь за стол и ожидая, когда ему дадут вкусную еду. Он любил своего отца, хотя и знал, что Айдар ему не родной. Он же нефилим и чувствует это. Но мужчина его воспитал, вырастил, много чего сделал и делает для него. Он не может его не любить.

...

Молодой парень сидит в дешевой забегаловке и кадрит местных официанток, ожидая важного для него человека. Перед ним усаживается достаточно взрослый мужчина, в глазах которого он узнаёт своего отца. – Ну здравствуй, Дамир, – улыбается мужчина, заставляя парня тоже слегка улыбнуться, – Ты почти не изменился. – У меня сейчас другое имя, – улыбается темноволосый парень, – Зови меня Сергеем. – Дурацкое имя, – смеётся Айдар, заставляя парня тоже рассмеяться, – Ладно, сойдёт на пару десятков лет. – А ты также Айдар или тебя по другому величать? – Всё так же. – Ты вообще не умираешь? – спрашивает Сергей, смотря на своего отца. – Я бессмертный, я просто засыпаю на пару лет. – Очень любишь спать, – весело отвечает Серёжа, заставляя отца тоже слегка рассмеяться. Учёба проходила всегда одинаково: Айдар вылавливал ангела на земле, скрывал в их доме, в котором никто, даже другие ангелы, не почувствуют похищенного и убивал его, заставляя Сергея воскрешать. Айдар стирал ангелу память и возвращал на место. С силами его сына только так. Они так и продолжали жить в своём маленьком домике, в глухом лесу. Питались домашним скотом и всем, что выращивал старший в своём огороде. Старались не появляться в городах, ведь там нет защиты, а значит любой ангел сможет вычислить их. Серёжа был все сильнее и сильнее, достигая отметки владения способностью в графе на половину. Владел силой, равной его биологического отца. Но этого было мало и оба нефилима понимали, что нужно больше заниматься. Намного больше, чем есть.

...

Век за веком.

Айдар - Сергей.

Мужчина и молодой сын, которые встретились в маленьком городке, под названием Омск. Встретились не случайно, так было задумано.

Анатолий - Петр.

Дедушка и взрослый сын, которые встретились в центре Москвы. В одном из закрытых баров, в который пускали только известных личностей. Встретились не случайно, так было задумано.

Антон - Денис.

Молодой отец и его маленький сын. Встретились в детском доме, когда Антон усыновлял себе мальчика. Но не какого-то левого, а именно этого нефилима. Встретились не случайно, так было задумано.

Альберт - Иван.

Взрослый отец и его подросток сын. Встретились холодной осенью в маленьком городке под названием Воронеж. Альберт пришёл в его школу учителем истории, специально забирая себе тот класс, в котором учился его нефилим. Встретились не случайно, так было задумано. Каждый век нефилим приходил к своему сыну, сам находил его, продолжая его обучение, пока не случилось кое-что. Сын - стал духовным подростком и старшему стало тяжело учить его. Частые непослушания, периодические ссоры и ругань. Нефилим не поддавался ему, пока в один момент Альберт не решил убить его, перед этим не сказав: – Я приду к тебе в следующей жизни, но буду тебе не отцом, а твоим лучшим другом. Ты не сразу вспомнишь меня, но я постараюсь помочь тебе. – Ты убьёшь меня? – спрашивает Иван, смотря на отца. – Ты проходил через это. Мы оба проходили через это, – кивает Альберт, держа в руках ангельский клинок, – Только в этот раз я убью и себя, чтобы стать твоим ровесником. – Ты всё равно будешь старше меня. – Солнце, я всегда буду старше тебя, я же твой отец, – Альберт обнимает парня, получая ответ от него, – Увидимся в следующей жизни. Он вонзает клинок в спину сына, заставляя того болезненно закричать. Он убил нефилима, но не навсегда, на время. Этот получеловек сильный и... Бессмертный. Поражение ангельским клинком убивает его только на двадцать лет, вновь воскрешая. Альберт отпускает Ивана на кровать, закрывая его глаза и отходит. Вонзает клинок себе в сердце, заставляя его перестать биться на ближайшие двадцать лет. Они мертвы, но на время. Обещая вернуться в будущем и стать лучшими друзьями.

***

– Я сдержал своё слово, – шёпотом проговаривает Антон, смотря в потолок. Все спали, даже Арсений чудом отключился, спокойно лежа на его груди и обнимая, – И скоро мы встретимся не как друзья, мой хороший...