Шаг туда и шаг обратно

В возмущении Девин не нашел слов, даже матерных. Шагнул к парню. Тот поднял голову и выругался, отступая. В ладони Честер сжимал его смартфон, и Девин едко бросил: — Что, так мало платят? Там рядом бумажник был, взял бы деньгами. Он понемногу зажимал парня к окну, но тот быстро разгадал его маневр, попытался выскользнуть, пока не поздно, вскочив на кровать — Девин поймал его за ногу и дернул, роняя. Честер ругнулся, группируясь в падении, матрас протестующие заскрипел, смарт звонко отлетел куда-то под шкаф, Девин напружинился, готовясь блокировать удары ногами — но парня гораздо больше интересовал его смартфон, за которым тот дернулся. Что ж, хуже для него. Поймать парня со спины в удушающий захват не составило труда. Не ожидавший этого Честер задергался, замолотил руками, попытался дать по солнечному, пнуть его в голень, даже в пах зарядить — никакого мужского сочувствия, блядь! — но Девин чуть поднажал, и парень быстро обмяк. Девин подтащил бессознательное тело к постели, опустил на нее без лишней нежности, качнулся к сумке — в одном из карманов лежали стяжки-наручники. Торнтон успел затянуть одну, приковывая левую татуированную руку к решетчатому изголовью, но Честер быстро пришел в себя, и даже попытался освободиться — все еще немного вялый после удушающего, но удивительно упорно сопротивляющийся. Девину пришлось постараться, чтобы закрепить и вторую руку, и на плече и ребрах, кажется, теперь наливались синяки. Вдвойне встрепанный Честер смотрел на него мутно — и яростно, и даже попытался напоследок лягнуть. Девин увернулся, отошел и включил полный свет. Вернулся к шкафу, присел, выудил из-под него телефон. Осмотрел — защитное стекло треснуло, но экран остался на первый взгляд цел. — Какого хуя? — спросил Девин медленно. Посмотрел на мрачного, злого Честера, дергающего руками в бессмысленной попытке освободиться. — Какого, блядь, хуя, я тебя спрашиваю? Всё хорошее настроение быстро скатилось куда-то в… глубоко вниз. — Проверял платежеспособность клиента, что ли? — фыркнул Девин едко, возвращаясь к сумке. На ходу он разблокировал экран и набрал номер полиции, но на вызов не нажал. — Просто спросил бы, я бы подкинул сотку за такую тугую жопу. — Пошел нахуй, — зашипел с кровати Честер. Девин посоветовал: — Не дергайся, а то в мясо руки раздерешь, — он выключил экран, так и не позвонив. Царапнул ногтем поперек сеточки свежих трещин. Он просто не понимал, что на любовника нашло, и это разочаровывало гораздо больше, чем неудавшаяся попытка кражи. — У тебя есть две минуты, чтобы объяснить, какого хуя только что произошло и зачем, блядь, тебе мой смартфон. До него дошло почти сразу же, как он закончил фразу. Его смартфон, с доступом к базе данных и куче закрытых, зашифрованных чатов. Контакты, номера, аккаунты, приложения, токены аутентификации — в конце концов, его аккаунт, прошедший сложную внутреннюю верификацию… ебать к чему это могло привести в неправильных руках. Если бы взломали. Откуда только знал? — Давай, блядь, звони дружкам, — прохрипел Честер. — Мне интересно, как ты будешь объяснять, что мы делали ночью в одном номере. Девин не сдержал смешка. Рассмеялся. — Думаешь, из нас двоих поверят тебе? — спросил он. — Думаешь, я не найду доказательств? — едко отозвался Честер, снова дергая руками. — Думаю, что ты конченный идиот, — вздохнул Девин, убирая смарт в сумку. — Подставить задницу ради ебучего смартфона. Кто ты на самом деле? Журнашлюшка? — Пошел нахуй, — с чувством повторил бывший любовник. Девин совсем взгрустнул. — И этому человеку я отсосал, — пробормотал он едва слышно, не скрывая сожаления. Про «и этому человеку я хотел предложить встретиться еще раз» он старался не думать. У него было не так много вариантов действий: попытаться выяснить, кто перед ним на самом деле, пока парень скован; заявить о попытке кражи и сдать его в ближайший участок; оставить его здесь привязанным, и похуй, что будет. Девин скептически глянул на любовника. Связанного и наполовину беспомощного. Можно было еще припугнуть, чтобы и думать забыл о том, чтобы аутить его из мести. Теоретически. Девину не нравилась эта идея, но и слухов в отряде он не хотел. — Две минуты подходят к концу, а ты все еще не ответил, — сказал он рассеянно, и добавил раньше, чем парень открыл рот: — Еще раз пошлешь нахуй — выебу повторно, честное слово. — Пошел нахуй со своими угрозами, — почти ласково ответил ему Честер. Девин повернулся к нему, в мнимой задумчивости потирая подбородок. — Ну, я предупредил, — философски заметил он. — То, что ты не послушал, не мое дело, правда? Всё это время он был раздет — полотенце слетело, когда он боролся с Честером, — и сейчас парень окинул его, угрожающе нагого, весьма напряженным взглядом. Теперь Честер сопротивлялся молча — извивался, пытаясь помешать Девину стянуть с него джинсы. Белья под ними не обнаружилось. Торнтон только присвистнул издевательски-восхищенно, вытаскивая пальцы из-под пояса, и аккуратнее взялся за ширинку, и Честер неминуемо замер, тяжело дыша. Он боялся дергаться с расстегнутой молнией у самого паха, но как только ткань оголила подтянутые бледные ягодицы, и опасность миновала, парень снова начал молчаливые попытки сопротивления — весьма бессмысленные в его положении, хоть и отчаянные. Конечно, они его не спасли. Джинсы полетели в сторону. — Не завидую я тебе завтра, — вслух подумал Девин, щелкая крышкой флакона с лубрикантом. Честер оттолкнул его, свел колени, но Девин, приложив силу, раздвинул их. И уставился на вполне твердый, приподнявшийся над животом член. — Ага, — сказал Девин, глядя на чужое возбуждение и на автомате парируя чужую попытку оттолкнуть. «Тебе еще и нравится», — хотел добавить он, но не стал. Честер и без того покраснел ярко, почти удушливо — но в глаза Девину упорно не смотрел, бессильно извиваясь. — Насколько обдуманно ты послал меня нахуй, а не в пизду, или еще куда, а? Заводит беспомощность? — спросил Девин, не слишком ожидая ответа. Он вскрыл кондом, раскатал сразу на два пальца, добавил побольше смазки. Протиснулся в дырку — тугую, но еще не совсем сжавшуюся после недавнего секса, вполне рабочую. Честер шумно, жалобно втянул воздух, дернул кистями — не совсем в мясо, конечно, но синяки от стяжек останутся нехуйственные, — и уткнулся в чистое плечо, зажмурившись и закусив губу. Спустя несколько мгновений стиснувшиеся мышцы разжались, и Девин подвигал пальцами. Легонько развел ножницами. Снова подвигал, разминая. У Честера стояло. — А я даже хотел предложить что-нибудь ванильное напоследок, — пробормотал Девин, без спешки растягивая его. — Идиот. Ладно, вряд ли ты — просто чрезмерно любопытный бартендер. Похоже, не журналист. Те сразу начинают вопить, чуть их за жопу возьмешь. Честер молча лягнул его, но Девин успел заблокировать локтем. — Ты и сам знаешь, что долго молчать не сможешь, да? — спросил он, нащупывая простату. Честер зажмурился еще сильней, сжал губы, красный, насквозь мокрый от пота, напрягся всем телом, задрожал — Девин неторопливо массировал. Под темно-розовым от прилившей крови членом растекалась широкая, поблескивающая лужица предсемени. У парня все же прорвалось полузадушенное мычание, которое он быстро оборвал. Чужой, какой чувствительный и какой упертый. — Какой ты все-таки охуенный, — с восхищением вздохнул Девин, вынимая пальцы и стягивая резинку. Честер уже не пытался сразу же высвободиться — после такого чувственного опыта ему потребовалось время, чтобы собраться с силами, которое Девин потратил, чтобы, приложив усилие, приподнять парня под пояс и подтолкнуть туда подушку. Честер наконец-то подал голос — у него вырвался сухой, хриплый смешок. — Что? Так же удобнее, — недоуменно бросил Девин, поддрачивая член, чтобы надеть защиту. Честер каркнул: — Кому? — он опять лягнул его, но вяло, слабо. Девин даже не стал подставлять предплечье. — Отчасти и мне тоже, — задумчиво ответил он, пристраиваясь. Придержав член у основания, он потерся о мокрую от смазки, раздразненную дырку. Честер прерывисто втянул воздух. — Все вы, блядь, одинаковые, продажные уро- ах! Ахание вышло пронзительно громким — но Девин только чуть надавил, слегка раздвигая мышцы головкой, и, добившись реакции, тут же перестал. — Ага. Идейный, значит, — пробормотал он для себя. Спросил чуть громче: — Расследуешь полицейский произвол? Блогер? — Пошел ты, — зашипел Честер. — Уже без «нахуй», да? — заметил Девин, чуть улыбаясь, и снова легонько раскрыл вход. Честер сомкнул губы, сжал ладони в кулаки — и офигенно выгнулся в спине, когда Девин медленно-медленно натянул его. Мышцы все еще обхватывали его плотно — и это было самым, Бездна забери… Девин потерял нить. Собственные мысли ускользали, оставляя только ощущения — горячее сжавшееся нутро, скользящие от испарины бедра под ладонями, густой запах пота, соли и мускуса, мокрые шлепки, сдавленные ахи… Честер правда не умел быть тихим. И кончил он первым, с протяжным, надрывным вскриком — Девин только усмехнулся, не открывая глаз, и ускорился еще немного, подгоняя самого себя, пока кое-кто еще терпел распирающий задницу член. Второй оргазм был короче и легче — Девин замер, вбившись глубоко, выдохнул несколько раз, успокаиваясь, и медленно разжал ладони. На бледных бедрах остались красноватые отпечатки его хватки, вход тоже был натертым, мокрым, припухшим — хорошо так разъебанным… Честер не свел колени, но, морщась, ощутимо толкнул его пяткой в плечо — Девин аж пошатнулся, хотя стоял на коленях устойчиво. Белокожий впалый живот покрывали редкие мутные брызги излитой спермы, густая краска все никак не сходила с симпатичного лица… искривленного едва сдерживаемым гневом. Девин все же сдвинулся, поторопившись выбраться из зоны поражения длинных, жилистых ног. Он завязал узлом использованный кондом и выкинул его, прошел в ванную — в этот раз он не тратил время на душ, а просто намочил полотенце и быстро обтерся. Дверь он, наученный горьким опытом, оставил открытой — и мог слышать, как шуршит на кровати парень, снова пытаясь высвободиться. Когда он вернулся в комнату, Честер замер, провожая его горящим взглядом. Голый, затраханный, растрепанный и заляпанный подсыхающей спермой — выглядел он… мягко говоря злым. И все еще дико красивым. Девин по-военному быстро оделся, глянул на Честера задумчиво — и вытащил из другого кармана сумки тонкие нитриловые перчатки. — Кажется, ты приходил с рюкзаком, — произнес он сухо, и Честер дернулся так, что изголовье скрипнуло. — Сука, — прохрипел он слегка сорванным голосом. Девин рассеянно кивнул, поправляя тонкие перчатки. — Только, в отличие от тебя, я не собираюсь ничего красть, — он нашел на полу черный рюкзак и расстегнул молнию. Одно общее отделение, внутренний маленький карман на спинке и еще один наружный спереди, совсем небольшой. Смартфон, наушники-затычки, зарядное, куча переходников и флэшек, весьма профессионально выглядящий чехол — Девин расстегнул молнию — с камерой внутри. Из интереса он включил ее и нашел последние фотографии. Пролистал десяток: какие-то незнакомые люди, сидящие на террасе ресторана, склонившиеся ближе, держащиеся за руки, улыбающиеся… выглядело как результаты слежки. Свежее граффити в паре ракурсов, оскорбляющее президента Берроуза. Снятая с большой высоты территория какого-то сада, огороженного забором, с кучей людей в дорогих костюмах и дизайнерских платьях, тоже несколько ракурсов — как будто фотограф пытался охватить всю аудиторию без искажения перспективы… хотя нет, не аудиторию. Сам сад? Охрану? Парень был интереснее, чем Девин думал. Он выключил камеру и убрал обратно в чехол. Остальное подсказок не давало: черная толстовка, небольшая аптечка с кучей блистеров, пустая картонная упаковка от презервативов, салфетки, бумажник с парой десяток и одинокой картой, бутылка воды, солнечные очки, пара одноразовых масок… на самом дне Девин нашел пластиковый пакетик с гильзой от пистолетного патрона 38 калибра и небольшой амулет. — А, ты из этих, — пробормотал он без удивления, осматривая три осколка кости, скрепленные в центре. На деле никакая это была не кость, а наверняка пластик — смотрители лютовали в последнее время от того, что рынок наводнили эти дурацкие амулеты, отсылавшие к старому, никому не нужному языческому культу, и как результат — или причина — снова начали появляться подражатели. Мода циклична. — Думаешь, поможет против чумы, или что? Честер тихо хохотнул, как будто Девин сказал полную глупость, но не ответил. Во внутреннем кармане обнаружился айди. Девин проверил — на невооруженный взгляд вроде не фальшивый, водяные знаки на месте, фотография похожа, имя… Честер Фэйрклифф, двадцать пять лет… ну хуй его знает, на самом деле. Девин убрал всё на место и закрыл рюкзак. Снял перчатки, вывернув. Сходил выкинул в ванную. — Знаешь, у меня для тебя подарок напоследок, — Девин вернулся в комнату с полотенцем, намоченным теплой водой. Уронил Честеру на живот, залитый подсохшим белесым. Честер скривил лицо, но промолчал. Девин закинул сумку на плечо и выудил из бокового кармана мультитул. Молча перебрал его, превратив в кусачки, и перекусил стяжку на левой татуированной руке. Отступил, на ходу складывая мультитул обратно, и ехидно бросил: — Подарки закончились, дальше — сам. У Честера хватило мозгов не кидать полотенце ему вслед.

***

На следующее утро Оливер поймал его перед дежурством и спросил, посмеиваясь: — Что, клубы не для тебя? Не видел тебя после первого получаса. Что, забился в угол, как всегда? — Да нет, просто сразу подцепил одну милашку и уехал, — рассеянно ответил Девин, перебирая набор инструментов: не выложил ли чего. Честер, наверное, тянул на милашку — пока не пытался его обокрасть. — Зачем еще нужны клубы? Пить разбавленные коктейли? — И правда, — весело ответил Оливер, хлопая его по плечу. — Хоть хорошая попалась? — О да, — протянул Девин, отвлекаясь от кейса, и даже не покривил душой. — Даже жаль, что это было на один раз. Оливер поиграл бровями. — Может, скинешь и мне контакт, а? Девин представил, не удержался и заржал. Вокруг собирались остальные парни из отряда, уже в форме — кто-то помятый, с похмелья, кто-то просто еще сонный, — и на его смех обернулись. Оливер подозрительно прищурился. — Извини, она любит только большие члены, — с трудом, задыхаясь от хохота, ответил Девин — и легко ушел от негодующего тычка под негромкие смешки коллег.