белый свет

Когда Шото просыпается на следующее утро, хорошо отдохнувший, ему требуется несколько секунд, чтобы вспомнить, почему его матрас находится в нескольких шагах от места, где он обычно кладет его ночью. А затем к нему возвращаются события предыдущего вечера: внезапное появление старшего «я» Бакуго, ужин, сопровождаемый тревожными откровениями, и импровизированная ночевка Бакуго в его комнате. Место, где прошлой ночью спал Бакуго, пустое, запасной футон аккуратно сложен и убран. Бакуго ушел рано, не оставив следов своего присутствия. Шото чувствует укол разочарования. Он привык проводить время наедине с Бакуго во время исправительных тренировок и даже считает его одним из своих близких друзей. Несмотря на то, что Бакуго дерзкий, нетерпеливый и непреклонен по отношению к другим людям, он выражает символический протест только тогда, когда Шото водит их объездными путями по дороге домой. Когда Шото сказал это Яойрозу, ее брови поднялись настолько высоко , что он опасался, что они застрянут у нее в линии волос. Ее скептицизм был немного несправедливым, но он понимает, откуда он взялся. Бакуго парадоксален. Его потакание прихотям Шото невероятно, особенно когда оно сочетается с шипами которые он представляет миру. Но все же его дружба с Бакуго не похожа на дружбу с другими людьми. Как бы он ни старался, он не может представить себе, что получит такую же радость от тихих дневных прогулок домой с вокзала с Мидорией или Яойрозу, как с Бакуго. Было бы неплохо провести с ним несколько минут наедине, просто чтобы посмотреть, сможет ли он воспроизвести тот приятный комфорт прошлой ночи. Его ладонь покалывает от воспоминаний. Шото тащит себя в свою маленькую ванную комнату, думая о золотых закатах, останавливается у пекарни в углу, гладить бездомных кошек на тротуарах. Теперь он может добавить шептание секретов на парных футонах, в свою коллекцию моментов с Бакуго, которые принадлежат только ему. Несмотря на надвигающееся беспокойство, он чувствует что-то тёплое и комфортное в своей груди. ______________________________________________ Его встречает столпотворение внизу. Из кухни раздаются взрывы и крики. В обеденной зоне члены Бакусквада заняты поеданием завтрака, что достаточно большой, чтобы накормить небольшую армию, время от времени выкрикивая похвалу на счет еды. Мидория тоже там, зажатый между Иидой и Ураракой, но когда Шото смотрит второй раз, то замечает что те утешают его, пока он плачет в свою еду. - Мидория, что происходит? - спрашивает Шото. - К-Качча... я имею в виду взрослый Каччан - он, - рыдает Мидория. - Он- - Все в порядке? - спрашивает Шото с паникой в голосе. Урарака поворачивается к нему с озорной улыбкой, когда она с Иидой встают, чтобы уйти. - Все в порядке, но тебе лучше пойти проверить их на кухне, прежде чем Бакуго убьёт себя же . Иида просто качает головой, его плечи опускаются от усталости. - Я наконец-то понимаю, что люди имеют ввиду, когда говорят: «ты - свой самый заклятый враг». - Я думал, это больше о том, что люди держат себя в жестоких рамках - смущенно бубнит Шото - Тодороки-кун, - говорит Иида, выглядя необычно взволнованно. - Пожалуйста. Я едва выдерживаю одного Бакуго. Двое - это уже слишком, даже если один из них якобы действительно взрослый. Возбужденный любопытством, Шото идет на кухню вслед за криками и восхитительными запахами. - О, смотрите, это Спящая Красавица, - Бакуго и Бакуго-сан дружно приветствуют его - первый сухим, саркастическим тоном, а второй - с довольной ухмылкой. Это жутко. - Эм. Доброе утро? - говорит неуверенно Шото, переводя взгляд с одного на другого. - Я приготовил тебе завтрак, - небрежно говорит Бакуго-сан, нагружая поднос множеством мелких блюд. На нем серый льняной фартук, который всегда носит Бакуго, когда он конфискует лапшу быстрого приготовления Шото и заменяет ее собственной кулинарией. - Никто тебя об этом не просил, ублюдок, - взрывается Бакуго. - Я здесь готовлю! - Упс, слишком поздно. Надо было проснуться раньше, - насмехается Бакуго-сан. - Кстати, не за что. Бакуго-сан берет подносы, балансируя по одному в каждой руке, и, не говоря ни слова, уходит из кухни. Шото и Бакуго следуют за ним. Шото поглядывает на Бакуго, но Бакуго избегает его взгляда, бормоча проклятия себе под нос. - Каччан...К-Каччан-сан, - рыдает Мидория, когда Бакуго-сан накрывает на стол. - Э-это самый вкусный з-завтрак… - Заткнись, Деку, это обычная еда, - рявкает Бакуго. - Н-но ты... я имею в виду сэмпай... п-приготовил это для м-меня... - Я никогда не позволю тебе пережить это, когда вернусь, - говорит Бакуго-сан с оттенком раздражения. - Мы все еще друзья... в...? - Нижняя губа Мидории опасно дёргается. - Через пять лет, да, теперь заткнись, - стонет Бакуго-сан, заставляя Мидорию раствориться в новых слезах. В голосе Бакуго-сана появляется нотка нежности, которая не исчезает, когда он обращается к Шото. - Вот, ешь. - Mм. Итадакимасу. Это традиционный завтрак прямо из безмятежных дней детства Шото, пока не проявилась его причуда и все не превратилось в дерьмо. Рис, жареная рыба, мисо-суп - это то, что он любит есть больше всего, уступая только собе, потому что они напоминают ему о его маме и о неуклюжих, но искренних попытках Фуюми заполнить пустоту, оставленную ее отсутствием. Это должно быть просто совпадение. Обычно, когда Бакуго готовит завтрак для Шото, это западные блюда или что-то еще, что он может быстро приготовить. Может быть, в будущем он приобщится к традиционным японским завтракам? Тем не менее, Шото теряет дар речи, когда делает первый укус. Рис правильной текстуры, пушистый, но не слишком мягкий. Лосось на гриле красивый и хрустящий по краям, отслаивающийся на сочные нежные кусочки под его палочками для еды. Это вкусно. На вкус он точно такой же, как в детстве. - Это действительно хорошо, - говорит Шото. Ощущение тепла снова расцветает в его груди. - Спасибо. Бакуго-сан загадочно улыбается. - Есть еще риса, если хочешь. Шото энергично кивает. - Бакуго, ты тоже должен поесть. - Черт возьми, Айсихот, - бурчит Бакуго - его кипящий гнев застает Шото врасплох. Пока Бакуго откидывает стул и молча атакует свой завтрак, Шото задается вопросом, обычная ли это раздражительность Бакуго или что-то еще. - Я немного размышлял прошлой ночью, - начинает Бакуго-сан. - Ты имеешь в виду, когда ты отключился в моей постели? - возражает Бакуго, не поднимая глаз. В его голосе звучит необычно резкая грубость. Бакуго-сан игнорирует его. - Невозможно продвинуться вперед, не ища ребенка с причудой времени. - Но Качч… Кацуки-семпай… - вскрикивает Мидория. - Хронология! - Мы можем попытаться сделать все возможное чтобы допросить ребенка, не слишком вмешиваясь, - говорит Бакуго-сан с разочарованым рычанием. - Но Деку, ты должен понять , мне нужно вернуться. - Разве мы не можем попросить доктора Дэвида Шилда провести анализ? - Это не сработает, идиот, - вмешивается Бакуго. Он делает большой глоток кофе. - Эти ученые никогда не умеют хранить секреты. Он захочет провести целое исследование и поделиться результатами со всем миром. Чем больше людей будут знать, тем больше будет испорчена ваша глупая хронология. Этот ребенок - наш единственный выход. Мидория открывает рот и закрывает его. Он жалобно смотрит на Шото, и когда Шото кривится и качает головой, он опускается, выглядя полностью побежденным. - Как мы его вообще найдем? Насколько нам известно, он, возможно, еще даже не проявил свою причуду. Бакуго-сан закрывает глаза, потирая виски кончиками пальцев. Через мгновение он говорит, - Лидер назвал его Гороу. Если он был немного старше вас, когда отправил меня сюда, то сейчас он должен учиться в средней школе. Итак, у нас есть имя, примерный возраст, внешность и тип причуды. Должно быть достаточно, чтобы помочь нам найти совпадение в базе данных. - Ни у кого из нас нет допуска, и ваши удостоверения еще не существуют, - усмехается Бакуго. Им нужно будет использовать чужие учетные данные, но данные переписи и личности не могут быть доступны кому угодно. Вход в базу данных из небезопасного места или устройства может привести к тому, что их отследят и, скорее всего, они будут привлечены к уголовной ответственности. Или они могут попросить кого-нибудь с доступом помочь им в поисках этого Гороу. Этот человек должен быть сотрудником правоохранительных органов, либо полицейским, либо профессиональным героем. Он также должен быть кем-то, кто знает их достаточно хорошо, чтобы безоговорочно им доверять, но не будет достаточно заботиться о том, чтобы задавать вопросы. Решение проблемы приходит на ум Шото, и ему это нисколько не нравится. - Я мог бы попросить Старателя, - медленно говорит он. Мысль о долге перед отцом оставляет неприятный привкус во рту, но это единственная стоящая идея, которая у него сейчас есть. - Он, наверное, сделал бы это без лишних вопросов. Он не знает, какое у него лицо,но это заставляет Бакуго-сана издавать короткий смешок, когда он смотрит. - Помощь твоего дерьмового старика могла бы значительно облегчить работу, - говорит Бакуго-сан. Несмотря на всю серьезность ситуации, Шото фыркает от смеха. Очевидно, пяти лет недостаточно, чтобы стереть презрение Бакуго к Старателю. С дразнящей улыбкой Бакуго-сан подпирает щеку рукой. - Ты сделаешь это ради меня? - Эм. Мысли Шото останавливаются. Он сделал бы больше, чем это, чтобы помочь другу, но то, как Бакуго-сан улыбается ему, как будто он что-то знает - вау, здесь становится жарко? Не зная, как на это ответить, Шото тупо кивает. - Т-Тодороки-кун? Ты горишь! - Хах? - ошеломленно спрашивает Шото. Бакуго-сан усмехается. - С меня хватит! - взрывается Бакуго, ударяя палочками по столу. - Айсихот, доедай завтрак! А ты... - он поворачивается к Бакуго-сану с ярым взглядом, - держись от него подальше! Бакуго-сан покорно поднимает ладони вверх, но веселая улыбка не сходит с его лица, как и внезапная ярость Бакуго не утихает. Шото решает выбросить это из головы, отчасти потому, что он не хочет еще больше провоцировать Бакуго, но также потому, что он чувствует себя очень… легковоспламеняющимся, когда думает о том, как Бакуго-сан относится к нему. Он делает недостаточно, чтобы помочь Бакуго-сану. По большому счету, телефонный звонок с просьбой к кому-то что бы якобы позлоупотребить своим авторитетом - ничто по сравнению с тем, через что проходит Бакуго-сан. Шото не может представить, насколько это неприятно, застрять во времени. И затем он вспоминает деньги, которые он отложил сегодня утром для Бакуго-сан на случай чрезвычайной ситуации. Когда он прибыл, Бакуго-сан имел с собой все свои вещи - кошелек, мобильный телефон и т. д. - но так как его документов пока что не существует, то и доступа к деньгам нет. Он ждет, пока Бакуго и Мидория не уйдут, чтобы вернуть грязную посуду на кухню, прежде чем достать наличные. - Это вам, на всякий случай, - тихо говорит он. Бакуго-сан выглядит удивленным, принимая конверт у Шото. - Пожалуйста, используйте их как хотите. Я бы одолжил вам свою карту, но если вас могут заподозрить в краже карты, и это может сделать ситуацию только хуже. - Иисусе, Айсихот, - говорит Бакуго-сан. Уголок его губ приподнимается в улыбке, а глаза смягчаются. - Ты действительно слишком хорош, не так ли? Шото не ожидал, что Бакуго-сан сразу скажет спасибо, поскольку Бакуго выражает благодарность только самыми окольными способами. Но когда ему говорят, что он слишком хорош, особенно этим мягким, благодарным голосом, это заставляет его застыть от удивления. Как Бакуго-сан может так свободно говорить ему что-то подобное? Но как только Шото собирается спросить, каковы будут их отношения в будущем, Бакуго-сан делает кое-что неожиданное. Он взъерошивает волосы Шото. Шото зажмуривается, не зная, чего ожидать. Ощущение теплой ладони на его коже черепа чуждо, но удивительно приятно. Он открывает глаза только тогда, когда Бакуго-сан убирает руку. Он все еще улыбается, хотя и грустно и задумчиво. - Бакуго-сан? - Шото колеблется. - Вы в порядке? - Ага, - тихо отвечает Бакуго-сан. Его красные глаза задерживаются на лице Шото. - Я скучаю по те... я просто скучаю по дому. Шото открывает рот, чтобы ответить, но он не знает, что сказать. Бакуго-сан отсутствовал в мире намного дольше, чем он; любые утешительные банальности, которые могло вызвать в воображении юное защищенное «я» Шото, кажутся банальными и пустыми. - Все в порядке, - ласково говорит Бакуго-сан, заметив состояние Шото. - Я знаю. - Эй, Айсихот! Ты пытаешься опоздать на занятия? - Я должен идти, - говорит Шото. Он неловко добавляет: - Хорошего дня. Бакуго-сан машет ему рукой. Когда они выходят за дверь, Шото думает, что Бакуго, которого он знает, скорее даст клятву молчания, чем признается в том, что он тоскует по дому. Бакуго-сан должен иметь дома что-то или кого-то, что значит для него гораздо больше, чем его отвращение к уязвимости. ______________________________________________ По дороге в класс Шото проверяет свой телефон на наличие сообщений. Фуюми написала ему, напоминая, чтобы он выпил много воды. Шото отправляет ей селфи с бутылкой с водой из нержавеющей стали, которую она дала ему в начале учебного года (в ней есть чай, но ей не обязательно об этом знать). С опозданием он понимает, что Бакуго и Мидория попадают на задний фон фотографии. Есть сообщения от Кэми, которые больше похожи на последовательности согласных и чисел, чем на человеческую речь. Он щурится, пытаясь расшифровать тексты, пока не понимает, что она жалуется на то, что Бакуго никогда не отвечает ей, и спрашивает, тусовались ли они в последнее время вместе. Что ж, он не может сказать ей, что Бакуго встревожен и чрезвычайно напряжен из-за внезапного появления своего будущего «я», но он полагает, что ответить на ее второй вопрос будет нормально. Да, он отвечает. Помня, как Яойорозу и Урарака упрекали его за его односложные тексты, он добавляет (со странным трепетом удовольствия): «Прошлой ночью он спал у меня». Она немедленно отвечает : !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Но Шото хочет найти Горо, так что он переключается на свой чат со Старателем. В его чате есть несколько непрочитанных сообщений: обычные вещи, такие как «Не забывай серьезно относиться к своему обучению» и «Просматривал ли ты список приемлемых агентств для своей стажировки, который я тебе отправил?» Шото вздыхает. Быстрее будет позвонить. Он еще не сказал Старателю, что намерен пройти стажировку в его агентстве - противостояние своим демонам и тому подобному - но, возможно, он сможет использовать это в качестве услуги. Он нажимает «позвонить». - Половинчатый! Какого хрена Кэми взрывает мой телефон поздравлениями? Шото дёргается. - Не игнорируй меня, ублюдок! - Шото? Ты только что поймал меня между встречами. Ты звонишь по поводу стажировки? - Ах да, - говорит Шото. Глубоко вздохнув, он продолжает. - Я решил обратиться в твое агентство. Пауза. Сердцебиение Шото учащается. - Я очень рад это слышать, - наконец говорит Старатель. - Ты принял хорошее решение. Что-то внутри него кричит, чтобы он ответил, что он принял решение для себя, а не для Старателя, но он проглатывает эту реплику. - Спасибо, я тоже так думаю. - Он кривится, готовясь к следующему шагу. - Отец, не мог бы ты оказать мне небольшую услугу? - Просто скажи что нужно сделать, сын. - Не мог бы ты помочь мне найти в базе данных необычного пользователя? - Он перебивает информацию, предоставленную Бакуго-саном. - Если бы ты мог еще получить школу и адрес, пожалуйста. - Считайте это сделанным. Я пришлю тебе то, что найду сегодня днем, - говорит Старатель, явно в хорошем настроении. - И Шото? Я горжусь тобой. Попытка Старателя дать ему одобрение заставляет его желудок перевернуться. -… Спасибо. Связь обрывается, и Шото с облегчением выдыхает. - Отец? - плюет Бакуго, приподняв бровь. - Почему ты так стараешься помочь этому ублюдку? - Он это ты, - просто говорит Шото, думая о тоске по дому, которая окутывает Бакуго-сана, как тень. - Я бы сделал это и для тебя. Стало понятным что это было лишнее, потому что Бакуго замирает, а затем огрызается: - Мне не нужна помощь. Остальная часть прогулки проходит в тишине. ______________________________________________ Интенсивные тренировки Айзавы - ничто по сравнению с суровым темпом, который Бакуго устанавливает для себя и всех своих спарринг-партнеров в тот день. Партнеры во множественном числе, потому что к тому времени, когда даже Каминари сдается, единственный оставшийся готов спарринговаться с Бакуго - это Киришима. - Опять, Дерьмоволосый, - требует Бакуго, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. До конца урока осталось всего десять минут, и все остальные закончили свою практику чтобы сделать передышку. Шото отстраняется от Мидории, его глаза притягиваются к тому месту, где стоят Бакуго и Киришима. - Урок почти закончился, Бакубро, - фыркает Киришима, согнувшись, положив руки на колени. - Не все из нас такие усердные как ты! - Да ладно, я знаю, что ты можешь лучше! - кричит Бакуго. Взрывы искрят в его ладонях. - Еще раз! Киришима стонет, но храбро принимает боевую стойку. У Шото перехватывает дыхание, когда Бакуго обнажает зубы и готовится к атаке - вот только бинты Айзавы хватают их двоих вокруг талии и оттащивают в место где собирается класс. - Какого хре.. черт возьми! - Я не знаю, что с тобой происходит, Бакуго, но, пожалуйста, оставь это на окончание занятий, - устало говорит Айзава. - Мы все собрались? Ладно, хорошо. Завтра я уезжаю в Токио, поэтому тренировки отменены. Тем не менее, вам все равно нужно посещать утренние занятия. Не доставляйте хлопот своим учителям. Класс расходятся с возбужденной болтовней. Киришима подкрадывается к Бакуго и хлопает его по спине, пытаясь подбодрить его. К ним быстро присоединяется остальная часть Бакускад. Шото ускользает в раздевалку. Наблюдая за тем, как Бакуго так сильно напрягается во время тренировки, он чувствовал себя неуверенно и разочарованно в себе. Со вчерашнего вечера Шото был настолько сосредоточен на помощи Бакуго-сану, что полностью забыл, как Бакуго может чувствовать себя, столкнувшись со своим будущим «я». Бакуго пережил шок от невероятно удачной встречи со своим будущим прошлой ночью, но сегодня утром он был явно зол на то, что Бакуго-сан случайно взял на себя его роль готовить завтрак для своих друзей. Шото должен был заметить - он прежде всего друг Бакуго, а не Бакуго-сана. И Бакуго заслуживает поддержки не меньше, чем Бакуго-сан. Но приятно, что у Бакуго есть друзья. Шото полагает, что это, очень тяжело находиться рядом с людьми, которые напрямую не связаны путешествием во времени. Шото рад за Бакуго в этом плане. Но это не останавливает это желание присутствовать там. Какая-то уродливая, эгоистичная часть его желает, чтобы напряжение исчезло со лба Бакуго, из-за его слов . Что бы Бакуго просил быть его партнером по спаррингу, когда он в стрессе, или обращался к нему за утешением только тогда, когда никого нет рядом, но и при дневном свете. Шото кривится и рывком открывает шкафчик с большей силой, чем необходимо. Дело не в нем. Бакуго не его владения. Он ужасный друг, потому что испытывает к себе жалость. Солнце садится, когда он один возвращается в спальню, поглощенный не столько мыслями, сколько необъяснимой тяжестью. Как бы он ни старался, он не может определить источник, за исключением того, что он отдаленно связан с Бакуго, и это еще больше сбивает его с толку. Чтобы отвлечься от того, что его волнует, он проверяет свой телефон. По крайней мере, Старатель отправил файлы возможных совпадений для пользователя временной причуды. Он быстро пишет "спасибо", а затем пересылает файлы Бакуго и Мидории. Поскольку он покинул тренировочную площадку и вернулся прямо домой, в то время как все остальные еще дурачились, он снова оказывается в общежитии раньше своих одноклассников. Он останавливается у входной двери, гадая, увидит ли он Бакуго-сана, когда откроет ее, или Бакуго-сан будет в другом месте в общежитии. Еще до того, как он тянется к ручке, дверь открывается сама собой. - О, - говорит Шото, моргая, глядя на Бакуго-сана. - Что ты делал, просто стоял там? - с юмором спрашивает Бакуго-сан. На нем снова серый льняной фартук. - Эм. Я действительно не знаю, - говорит Шото. Это жутко - от того, что Бакуго игнорирует его целый день, а потом он внезапно оказаться в центре доброго внимания Бакуго-сана. Шото задается вопросом, так ли чувствуется хлыст. - Как вы узнали, что я здесь? - Очевидно, видел тебя в окно. - Бакуго-сан отходит в сторону и машет ему рукой: - Чудак. С кухни снова доносится запах чего-то восхитительного. Шото все еще одет в вспотевший спортивный костюм, и ему нужно принять душ, но он не может не бродить на кухню, чтобы найти источник чудесных запахов. Но прежде чем он успевает войти внутрь, Бакуго-сан встает перед ним. - Сначала прими душ, - хмуро ругает он, скрестив руки на груди в фартуке. Это так похоже на Бакуго, что Шото выпаливает свой типичный ответ, прежде чем он успевает подумать. - Но… - надувается он. - Неа. Иди. - Бакуго-сан толкает его. Если Шото закроет глаза, это будет похоже на одно из его типичных взаимодействий с Бакуго - пока Бакуго-сан не добавляет: - Тебе понравится то, что я сделал, хорошо? Шото поворачивается к нему в удивлении и замешательстве. - Ты сделал что-то для меня? - Ты дал мне эти деньги на продукты, - напоминает ему Бакуго-сан, приподняв бровь, и толкает его в направлении лифтов. - Это было меньшее, что я мог сделать. Это не так. Это выше и выше. Нет ничего, что требовало бы от Бакуго-сан такой услуги. Шото останавливается и глубоко дышит. Он больше не может выносить тайны, нависшей над его будущим. Ему нужно знать. - Бакуго-сан, почему вы так добры со мной? - спрашивает он, глядя Бакуго-сану прямо в лицо. Бакуго-сан выглядит ошеломленным его внезапной серьезностью. - Что-то случилось? - Шото нажимает. - Вы любезны со мной, хотя Мидория - ваш лучший друг. Вы смотрите на меня, как будто скучаете по мне. Я... я умру в будущем? Поэтому вы относитесь ко мне иначе, чем ко всем остальным? Удивленный взгляд, который он получает, и повисшая тишина невыносимы. Сердце Шото бешено колотится, пока он ждет, пока Бакуго-сан заговорит. К его шоку, Бакуго-сан смеется и взъерошивает волосы, как сегодня утром. - Тодороки Шото, которого я знаю, не умрет в ближайшее время, - наконец говорит он, смеясь от радости. - Деку может быть моим лучшим другом, но Тодороки Шото - самый сильный человек, которого я знаю, и он один из моих любимых людей в мире. - Ох. - Он почувствовал облегчение. Приятно знать, что он не умрет в ближайшее время. Это также делает его безмерно счастливым, что его отношения с Бакуго улучшатся в будущем. Знание, что Бакуго, один из самых сильных и стойких людей, которых он знает, может однажды так высоко о нем думать, наполняет его радостью. Но это все еще не объясняет явную предвзятость Бакуго-сан. - Тогда почем- Раздражение возобновляется, но на этот раз Шото не закрывает глаза. Он фиксирует свой взгляд на лице Бакугу-сана, пытаясь расшифровать его выражение лица. - Не спрашивай, - понимающе говорит Бакуго-сан. - Ты скоро поймёшь. И это то как Бакуго застал их: с пальцами Бакуго-сана в волосах Шото, и Тодороки который смотрел на него широко раскрытыми глазами. В воздухе висит тишина, густая и могущественная. Шото дергается, как будто его обожгли, но Бакуго-сан медленно опускает руку, выглядя совершенно равнодушным. - Ужин почти готов, ладно, дети? - говорит он, хлопая их обоих по плечу и затем возвращается на кухню. За те месяцы, что Шото знал Бакуго, он узнал, как проявляются его эмоции. Он видел его раздражение, гнев и даже страх, но ничто не готовило его к смеси шока, ярости и предательства, которая проходит по его лицу, когда он смотрит на отступающую спину Бакуго-сана. - Бакуго… Бакуго переводит взгляд на Шото, и вспышка боли, которую он видит, поражает его, как физический удар. Но он уходит, как только приходит; Бакуго на мгновение отворачивается, глубоко дышит, и когда он снова оглядывается, все, что Шото может видеть, - это апатия. От этого еще больнее. - Я получил твое письмо, - вежливо говорит Бакуго. - Мы можем поискать ребенка завтра после уроков. - Да, но- - Пойду в душ. Увидимся за ужином. - …Хорошо, - шепчет Шото в пустой воздух. Его грудь кажется свинцовой, когда он поднимается наверх за своей одеждой. Радость, которую принесло обещание дружбы Бакуго-сана, ушла. ______________________________________________ - Извини, Тодороки-кун, - говорит Мидория. Его щеки розовеют, когда он добавляет: - Урарака-сан пригласила меня в свою комнату на ужин и на кино. - О, - говорит Шото, слегка розачаровано. Было бы неплохо, если бы он был там в качестве буфера между двумя Бакуго. По крайней мере, Мидория рад поужинать с Ураракой. - Как свидание? Из горла Мидории вырывается нечеловеческий хрип, а его уши приобретают тревожный оттенок красного. - Не говори так! - Наслаждайтесь Netflix and chill, - серьезно говорит Шото, наслаждаясь свистящим тоном «Тодороки-кун!» что он вызывает. Бакуго-сан уже накрыл на стол, когда он находит его в обеденной зоне. - Мелкий все еще принимает душ? - Думаю, да, - мрачно говорит Шото, садясь. Бакуго-сан немедленно ставит перед ним миску с идеально рассыпчатым, но не слишком мягким рисом. - Разве это не странно называть его так, когда он и есть вы? Бакуго-сан морщит нос. - Я стараюсь не думать об этом. Легче представить, что он мой младший брат, похожий на меня. - Понятно, - говорит Шото. - Кстати, вы согласны пойти завтра искать Токизаки Горо? Старатель отправил файлы, и у нас выходной. Глаза Бакуго-сан расширились от удивления. - Это было быстро. - Думаю, он был в хорошем настроении. - Шото пожимает плечами. Кривая понимающая улыбка, которая мерцает на лице Бакуго-сана, когда он садится, заставляет Шото думать, что он точно знает, что он сказал, чтобы привести его в такое хорошее настроение. Он не ожидает, что Бакуго-сан отреагирует с такой же враждебностью, как Бакуго, на телефонный звонок со Старателем ранее, но он рад, что эта тема прекращена без дальнейших комментариев. Вместо этого он обращает внимание на посуду на столе. Пар, исходящий из закрытой кастрюли, пахнет так чудесно, как сладкая кабоча, тушеная с соевым соусом и свиными ребрышками - и это именно то, что оказывается, когда Бакуго-сан открывает его. Шото не может не улыбнуться. Пахнет точно так же, как это делает Фуюми; он как раз собирается сказать Бакуго-сану, как Бакуго молча садится с ними за стол. Улыбка соскальзывает с лица Шото. Кожа Бакуго все еще красная после душа, как будто он слишком сильно потер кожу, а его волосы все еще немного влажные. Его плечи все еще неподвижны. - Почему так долго?, - говорит Бакуго-сан, не обращая внимания на настроение Бакуго. Бакуго сужает глаза и возражает: - Ну, я здесь, не так ли? Они едят молча. В то время как Бакуго-сан кажется совершенно расслабленным, веселым, словно вдохновленный новостями Шото и хорошей едой, энергия Бакуго напряжена и пагубна. Как и подозревал Шото, на вкус кабачка и ребра точно такие же, как рецепт Фуюми. Он хочет спросить Бакуго-сан, получил ли он рецепт от нее, но тишина кажется слишком нестабильной. С внутренним вздохом он медитирует на удобство каждого укуса и пытается представить, как может выглядеть Бакуго, взаимодействующий со своими братьями и сестрами. Когда посуда почти пуста, Бакуго наконец говорит. - У нас в кладовой не было кабочи. - Его голос подозрительно нейтрален. Бакуго-сан подталкивает остатки салата к Шото. Шото не упускает из виду, как Бакуго сжимает челюсти, когда его глаза отслеживают движение. - Я пошел и купил его, - просто говорит Бакуго-сан. - Я воспользовался твоей запасной ключ-картой, чтобы покинуть общежитее. Губы Бакуго искривляются в ухмылке. - Так это то, чем ты занимаешься в наши дни? Я имею в виду, до того, как ты попал сюда. Сходить и купить продукты, пойти домой к своим кошкам, готовить еду, как хороший муж? Бакуго-сан наконец встречает взгляд Бакуго, усмехаясь в ответ: - Еще не муж, но не из-за отсутствия попыток. Шото замирает. Не из-за отсутствия попыток. Что-... что это значит - почему он это ненавидит - почему каждая фибра его тела отвергает это? - Не из-за отсутствия попыток? - издевается Бакуго. - Ты просто неудачник, не так ли? Ты не можешь победить в жизни, и ты не можешь победить своих врагов, иначе почему бы ты был здесь... Кулаки Бакуго-сана бьют по столу, заставляя посуду стукнуть по столу. В гостиной царит неестественная тишина, и другие одноклассники быстро разбегаются. - Заткнись, черт возьми, - бурчит Бакуго-сан, его красные глаза сверкают. - Я знаю, что ты делаешь. Ты чувствуешь себя бессильным из-за инцидента со Всемогущим и Камино, и ты проецируешь все это на меня. Бакуго шипит, и небольшие взрывы предупреждающе вспыхивают в его ладонях. - Осторожно, старик. - Не говори со мной этим долбанным тоном. Ты просто сопляк. Ты не можешь так со мной разговаривать. Бакуго-сан встает, обходит вокруг стола и тянет Бакуго за воротник. Только тогда из-за резкого движения что-то вываливается из ворота Бакуго-сана. Шото смутно отмечает, что это украшенный драгоценными камнями кулон, не то, что Бакуго мог бы выбрать для себя, а то, что ему мог подарить близкий человек. Подвешенный на цепочке, он качается и сверкает на свету. Бакуго-сан рычит прямо в лицо Бакуго: - Ты думаешь, я хочу быть здесь и просить подростков о помощи? У меня было все, и я работал над этим. Я на пути к открытию собственного агентства. У меня уже есть помощники, которые хотят работать на меня. Люди на улицах, которые верят в меня. - Я ложился спать и просыпался каждый день рядом с любовью всей моей жизни, и каким-то чертовски чудом он меня тоже любит и хочет быть со мной. - Гнев на его лице темнеет от боли, когда он кричит: - Думаешь, я не знаю, что подвел его? Что я нарушил свое обещание и снова оставил его одного? Глаза Бакуго расширились от шока. Что-то трескается в глубине груди Шото, как яйцо, упавшее на тротуар еще до того, как птица внутри была готова вылупиться. Осколки разбиваются на крошечные осколки, слишком маленькие, чтобы держаться вместе, когда его взгляд переводится с Бакуго-сана на Бакуго - Бакуго, который отвечает ему удар за ударом на тренировке; Бакуго, который покупает ему клубничные пирожные в пекарне, потому что они похожи на его волосы; Бакуго, которого не волнует, что он Тодороки, только то, что он выкладывается на все сто; Бакуго, чья ладонь была теплой и нежной на его прошлой ночи - Шото хочет сохранить это, он хочет большего, но он не может этого больше иметь, если Бакуго встретит кого-то, кого любит, и он должен наблюдать за происходящим в сторонке как только его лучший друг. Шото хочет-... он хочет- Он упустил свой шанс, прежде чем понял, что хочет его. Гнев вернулся в глаза Бакуго. Невероятно, что он не отступил от словесного натиска Бакуго-сана - но это же Бакуго, не так ли? Он никогда не отступает ни перед чем, и, оглядываясь назад, Шото видит, что это одна из многих вещей, которые ему в нем нравятся. Он ждет неизбежной ответной реакции Бакуго, но этого не происходит. Вместо этого Бакуго вырывает руки своего старшего «я» из-за воротника и, не говоря ни слова, уходит. Дверь закрывается за ним с громким грохотом. Грудь Бакуго-сана все еще тяжело дышит. Он с силой закрывает глаза и делает глубокие вдохи через нос. «Дыхательные упражнения», - отстраненно осознает Шото. Когда Бакуго-сан, наконец, снова открывает глаза, он поворачивается к Шото. - Извини, - тихо говорит он, затем следует за Бакуго за дверь. А затем Шото остается один за столом, его сердце громко стучит в ушах. Он все еще держит палочки для еды. Он их аккуратно кладет. Остатки обеда, приготовленного для них Бакуго-сан, все еще лежат на столе. Остались только остатки, но аппетит Шото пропал. Он собирает все тарелки в стопку и возвращает их на кухню. И сразу жалеет о своем решении. Точно так же, как Бакуго-сан мог видеть Шото приближающимся к общежитию из окна кухни ранее этим вечером, Шото также может слышать их взрывы и крики. Он старается не слушать, быстро собирая остатки еды в мусорное ведро - - …Ты знаешь, как я отношусь к… но ты все еще делаешь это… - ополаскивает посуду, желая, чтобы звук воды был достаточно громким, чтобы замаскировать голос Бакуго - - …У тебя уже есть все, почему ты забираешь это у меня… - загружает посуду в посудомоечную машину, добавляя моющее средство, не утруждая себя мерой - - …вертишься вокруг него, просто чтобы ткнуть меня этим в лицо… Он ничего не понимает, о чем они говорят, и не хочет. Как только он нажимает кнопку «Старт» на машине, он соскальзывает вниз и садится на пол, подпирая голову руками. Крики снаружи наконец прекращаются, затем раздается громкий хлопок входной двери, за которым следует топот. Затем снова тишина на неопределенное время, пока Яойрозу не находит Шото на кухне. - Тодороки-кун? - ее нежный голос прорывается сквозь его спутанные мысли. - Ты в порядке? Что случилось? Шото смотрит вверх. Она одета в уличную одежду, как будто только что вернулась со свидания. Конечно же, Джиро вглядывается из кухонной двери позади нее. - Бакуго и Бакуго-сан поссорились, - говорит Шото. Его губы онемели от холода в груди. - Я... я думаю меня зафрендзонили сегодня. Брови Яойорозу сходятся. - О милый. Ты хочешь поговорить об этом? - Все нормально. - Это не так, но Шото все равно пытается обнадеживающе улыбнуться. - Я думаю, что... я бы хотел побыть одному. Яойорозу успокаивающе похлопывает его по плечу. - Если тебе когда-нибудь захочется с кем-нибудь поговорить, мы с Кёкой здесь для тебя. - Спасибо. Вы двое - жемчужины, - искренне говорит он. Яойорозу тепло улыбается ему и поднимает его с пола. Нет, дружба Яойрозу не похожа на магию Бакуго, но объятия, которыми она его обнимает, заставляют его чувствовать себя немного лучше. ______________________________________________ Шото возвращается в свою комнату, вытаскивает свой футон и зарывается в его глубину, не удосужившись включить свет. У него вечеринка жалости, которой он не заслуживает. Когда он был моложе, у него не было ни времени, ни терпимости к грусти, когда ему были назначены тренировки, учеба и все внеклассные занятия Старателя. Точно так же есть постоянный список вещей, которые он должен делать сейчас, например, домашнее задание; подготовка к предстоящему тесту; готовится к завтрашней дневной поездке к Токизаки Горо и расспросить его о причуде. Но для этого нужно было встать с постели и включить свет, а он не хочет. Он еще сильнее сворачивается под одеяло и вместо этого думает о том, что Бакуго сказал бы по этому поводу. Сможет ли он отругать Шото с его резкой, но заботливой манерой за то, что он так расстроился из-за мальчика? Или, может быть, он будет кричать на него за попытку подавить все, «перестань притворяться, будто ты сделан из льда, и просто заплачь, если ты этого хочешь.» Оба сценария кажутся одинаково вероятными. Он хочет попросить, но не может этого сделать, ведь Бакуго - человек, к которому его чувства относятся, не так ли? Ему на короткое время приходит в голову идея рассказать Бакуго, пока он не понимает, что не заслуживает того, чтобы озвучивать эти чувства, даже если он узнал, что они у него есть всего несколько часов назад. Это было бы слишком эгоистично. Он попытается немного поспать. Может, утром ему станет лучше. Как только он закрывает глаза, в дверь громко стучат. Слишком уставший, чтобы вставать, Шото ждет, пока кто-нибудь по другую сторону не решит, что он спит, и уйдет. - Открывай, Айсихот, - приглушенный голос Бакуго доносится из двери. - Ты оставил свой дурацкий телефон внизу. Ой. Ему нужен будильник, чтобы завтра проснуться, но... - Еще даже не десять! Я знаю, ты не спишь! «Пожалуйста, уходи», - с тоской думает он смотря на дверь. У Бакуго есть другие идеи. Дверь открывается; наступает пауза, а затем она закрывается на удивление тихо. - Почему здесь так чертовски темно... Мягкие шаги скользят по татами, и нет никакого предупреждения, прежде чем одеяло Шото будет сорвано. Он вздрагивает, но чувствует только руку на лбу. - Бакуго? - шепчет он. Темно, единственным источником света является внешнее освещение снаружи. - Ты заболел? - спрашивает Бакуго. В полумраке он может слабо различить морщинистую бровь Бакуго. - Нет, - говорит Шото, шаркая, чтобы высунуть голову из футона. Теперь он может видеть Бакуго более ясно. Его волосы растрепаны, а к коже сильно прилипает запах нитроглицерина и пепла. - Ты в порядке? - Тч. Нормально. У меня с души тонна дерьма упала. - Взгляд Бакуго был далеким, его разум казался далеким. - Это хорошо… Взгляд Бакуго снова останавливается на лице Шото. Он грубо говорит: - Если ты устал, просто спи, хорошо? Ах, Шото он действительно нравится. Он смаргивает слезы в глазах. - Что насчёт тебя? - Ублюдок выпер меня из моей комнаты. Опять. Шото указывает на шкаф, в котором хранится его запасной футон. - Придется достать самому, - бормочет он. - Не хочу вставать с постели. Бакуго на мгновение смотрит на него. - Двигайся. - Хм? Уголок его футона снова приподнят, и внезапно он обнаруживает, что его окутывает сладко-сладкое дымное тепло. Ох. Бакуго обнимает его. Его руки обняли его. - Ты выглядишь дерьмово, - говорит Бакуго, тихонько шепнув ему на ухо. Шото нерешительно зарывается ближе к груди. Это кажется захватывающим и запретным, но в то же время удобным и правильным. Рука тянется к его затылку; пальцы пробегают по его волосам, и это кажется даже приятнее и теплее, чем взъерошивание Бакуго-сана. Они так и остаются, не разговаривая, просто прислушиваясь к дыханию друг друга. Грудь Шото становится неудобно тесной из-за его вновь обретенных чувств. Они гудят вокруг, ударяясь о его ребра, требуя выбраться. Его сердце разбито, но если будущее Бакуго будет таким хорошим, то это не так уж плохо. Он переживет это. В конце концов, он соглашается прошептать - Поздравляю, кстати - в пространство между ними. - О чем ты, черт возьми, говоришь? - тихий ответ Бакуго. - Твое будущее, - отвечает Шото. Бакуго слегка напрягается, но Шото продолжает. - Это прекрасно. Твой упорный труд окупится, и у тебя будет кто-то, кто сделает тебя счастливым. Он продолжает задумчиво, думая о своей матери, смотрящей в окно своей больничной палаты: - Не всем это достается, не говоря уже о героях. Бакуго усмехается. - Меня это не волнует. - Но почему нет? - спрашивает Шото, вытягивая шею. - Я просто не знаю. - Почему? Бакуго испускает долгий вздох и бормочет: - Господи, Айсихот, ты такой умный, но такой чертовски тупой. Что мне с тобой делать? Шото моргает, не ожидая, что его хвалят и оскорбят одновременно. Но за этим он не слышит презрения или насмешек, только дружеское раздражение. - Слушай внимательно, ладно? Кто бы это ни был, я не собираюсь встречаться с ними только потому, что это сделал он, - строго говорит Бакуго. - Может, он подходят ему, но не мне. То же самое с его агентством, его друзьями, кем угодно. Мне плевать на его жизнь или достижения. У меня есть своя жизнь, чтобы жить, и свое дерьмо, ради которого нужно работать. - Ох. - Это очень классический ответ для Бакуго, но, тем не менее, он немного снимает тяжесть с груди Шото. - Ага, ох, - сухо повторяет Бакуго, затем убирает голову Шото под подбородок. - Больше никаких глупых вопросов. - Хорошо, - говорит Шото. Он колеблется, затем прижимается щекой к ключице Бакуго. Засыпая, убаюкиваемый ровным дыханием Бакуго, он думает о временных линиях и ветвях, проложенных и немощеных дорожках. Как только он доходит до того, как теряет сознание, ему возвращаются слова Бакуго-сан: Не спрашивай. Ты скоро поймёшь.