Банкетный зал «Безночный город»

Это случилось в первое утро, которое Вэй Ин встретил в квартире Лань Чжаня. Он ещё не называл это место домом и наверняка его таковым не считал, но всё же сегодняшнюю ночь они оба провели тут вместе. Ванцзи по привычке встал в пять утра и занялся успокаивающей рутиной: медитация, йога, завтрак. Размышляя о том, стоит ли пойти на работу сегодня или остаться с Вэй Ином, он несколько раз ловил себя на мыслях о вчерашней фразе любимого. «Чего мне хочется?» — спросил тот. Невинный, искренний вопрос будто вывернул рёбра наизнанку, поставив в тупик, и утром легче не стало. Было бы лучше заняться сегодня поиском подходящего терапевта для Усяня, но Цзян Чэн обещал дать контакты проверенного человека, так что им оставалось лишь обсудить, готов ли сам Вэй Ин к этому или нет. И, если нет (что скорее всего), осторожно направить его в нужную сторону. За тяжёлыми размышлениями Лань Чжань не услышал, как тихо щёлкнула ручка на двери второй спальни, а чужие шаги раздались в коридоре. Пришёл в себя, лишь увидев заспанного Вэй Ина на пороге кухни. Несмотря на сонные глаза, тот был уже полностью одет и готов к чему-то, что пока оставалось неясным. — Доброе утро, — хрипло от долгого молчания произнёс Ванцзи. — Почему ты встал так рано? Вэй Ин ломко улыбнулся, как делал это всегда, когда чего-то не понимал или боялся. В общем-то, в последние месяцы Вэй Ин улыбался так почти постоянно. — Разве я не должен? — заправив прядь волос за ухо, спросил он. — Ты ведь уже проснулся. Да и у меня есть какие-то обязанности, правда? — Нет, никаких обязанностей. Ты ничего не должен. Можешь пойти и лечь спать дальше. Вэй Ин потупил взгляд, скомкав край рубашки. Между делом у Ванцзи промелькнула мысль, что стоило бросить его одежду в стиралку, они ведь провели много часов в самолёте, где тот паниковал и наверняка активно потел. — Я… Как я могу пойти спать?.. — Вчера мы поздно легли, у тебя был трудный день, и ты принимаешь лекарства. Тебе нужно больше отдыхать, — мягко напомнил Ванцзи, задумавшись над жестокостью собственного организма, которому оказалось наплевать на джетлаг и все остальные прелести перелёта. Вэй Ин согласно кивнул, но с места не сдвинулся. Его взгляд на секунду метнулся к кружке, что Лань Чжань обнимал ладонью, а потом снова вернулся к ламинату. Воспоминание о кофейных плантациях с такой скоростью прошибло сознание, что болью проткнуло насквозь. Лань Чжань судорожно вдохнул, прикрыл глаза, обругал себя последними словами и медленно выдохнул. Что ему теперь сделать? Вылить напиток или ущерб уже нанесён? — Тебя разбудил кофе? — спросил он напрямую, потому что честные разговоры с травмированными людьми на его работе обычно решали большую часть проблем. Вэй Ин вздрогнул и замялся с ответом, пальцы, сжимавшие рубашку, затряслись. Он обхватил себя руками и сделал шаг назад, заметно сгорбившись. — Да, — тихо кивнул он. — Запах. Я… не могу спать, когда его чувствую. Прежние хозяева, в смысле на плантациях, они… Есть шрамы, помнишь, я показывал? — он бросил на собеседника быстрый взгляд, но не вынес нервного напряжения и снова опустил его к полу. Шёпотом он добавил себе под нос, — Нельзя спать рядом с кофе. Нельзя. Едва справившись с навалившимся чувством вины, Лань Чжань сделал ещё один глубокий вдох, медленно выдохнул и поднялся с места. Он чувствовал на себе опасливый взгляд, когда решительно приблизился к раковине и вылил напиток. Тщательно, используя большое количество средства для мытья посуды, выскоблил чашку, вытер её насухо и убрал глубоко в шкаф, подальше от глаз. Затем он нараспашку открыл окно, встречая свежий утренний воздух и позволяя ему заменить собой кофейный аромат. Однако, когда он повернулся к Вэй Ину снова, тот выглядел не просто шокированным, а натурально в ужасе. Его широко раскрытые глаза с нарастающей скоростью перебегали от шкафа, где скрылась чашка, к окну, затем к Лань Чжаню и обратно. С каждой минутой сотрясающая его дрожь становилась заметнее, так что в конце концов Ванцзи испугался за него и шагнул ближе, намереваясь поддержать. В эту же секунду Вэй Ин со сдавленным писком упал на колени. По его лицу ползли громадины слёз, когда он с рыданием согнулся в поклоне, громко стукнувшись лбом об пол. Теперь ужас жирными ледяными щупальцами душил уже Лань Чжаня, который на мгновение оцепенел. Вэй Ин трясся от громких истеричных рыданий, что-то сумбурно крича с ощутимым отчаянием, и только спустя несколько мучительных секунд Лань Чжань осознал, что тот извинялся. Извинялся, извинялся и извинялся, скорчившись в самом подобострастном поклоне, который когда-либо мог вообразить Ванцзи, так неистово и самозабвенно, как будто бы в этом был смысл. Извинения, одно за другим, вылетали из его рта, бились об пол и рассеивались в утренней тишине квартиры, тут же заменяясь новыми, словно океанские волны, набегающие друг на друга. Лань Чжань не мог вдохнуть, глядя на него сквозь собственные навернувшиеся слёзы. Что ему делать? Что делать, как успокоить его, как помочь? Он не понимал, за что Вэй Ин извинялся, не понимал, как мог такое допустить, и не понимал, как всё исправить. Подавляя собственную панику, Лань Чжань опустился на пол рядом с ним и осторожно коснулся его лопатки, обломанным крылом торчащей из согнутой спины. Вэй Ин мгновенно застыл и замолчал, а сквозь его сжатые губы вырвался жалобный, напуганный скулёж. — Вэй Ин. За что ты извиняешься? — осторожно спросил Лань Чжань, ласково поглаживая его спину большим пальцем и стараясь не звучать так, словно он и сам на грани истерики. После короткой паузы Вэй Ин полушёпотом прохрипел, снова начиная дрожать: — Вы вылили свой напиток из-за меня. Внутренности Лань Чжаня буквально заледенели от этого «вы». — Я хотел, чтобы тебе стало спокойнее. Вэй Ин кивнул, снова стукнувшись головой о пол, и скороговоркой забормотал: — Мне спокойнее, спокойнее, спасибо, можете сделать ещё, хотите, я сделаю? — Ты умеешь варить кофе? — Лань Чжань не собирался это спрашивать, но оно само вырвалось. Вэй Ин от удивления вскинул на него взгляд, но мгновенно опомнился и опустил глаза снова: — Конечно умею, господин. От этих слов Лань Чжань в полной мере прочувствовал выражение «рвётся сердце». — Я тебе не господин. Ледяной от страха тон был истолкован неверно: Вэй Ин вздрогнул и сжался, словно в ожидании удара. — Простите, простите! — Я не сделаю тебе больно, Вэй Ин, пожалуйста, успокойся. Ты ничего мне не должен, это твой дом. Ты здесь в безопасности. Я вылил кофе, потому что тебе не нравится запах. Я не хотел тебя напугать. И я не виню тебя, это было моё решение, не извиняйся. Вэй Ин снова заскулил, словно больше не знал, что сказать. Лань Чжань не видел, но он закусил губу до крови, чтобы не извиняться больше — ему же приказали. В отчаянии от собственной беспомощности Ванцзи вспомнил любимую присказку брата, мол чай — лекарство для любой жизненной ситуации. — Давай выпьем чаю вместе? Вэй Ин отрывисто закивал и послушно поднялся, всё ещё глядя в пол и кусая губы. Лань Чжань лишь частично расслабился, понимая, что ходит по тонкому льду его самоконтроля. Он снова задался вопросами о том, что делать дальше: попросить его помочь? Но Вэй Ин может принять это за наказание. Посадить на стул, чтобы успокоился? Не будет ли это тоже воспринято как наказание? В конце концов Лань Чжань выбрал нейтральный сценарий и очень мягко и вежливо попросил Вэй Ина положить конфеты из бумажного пакета в вазочку. По покорности, с которой тот выполнил просьбу, Ванцзи заподозрил, что та прозвучала приказом. Когда они уселись за стол, пальцы Вэй Ина всё ещё мелко дрожали. Он смотрел на чашку пустым взглядом и словно не знал, что делать с чаем. Вэй Ин и правда не знал, путаясь в панических предположениях того, чего от него ждут, и боясь совершить ошибку. — Пей осторожно, не обожгись, — наконец, подобрал слова Лань Чжань. Послушно поднеся чашку к губам, Вэй Ин сделал маленький глоток. Затем ещё один и ещё, полностью игнорируя сладости на столе. — Не хочешь конфет? Вэй Ин перевёл испуганный взгляд на вазочку, после чего нырнул им обратно в чай. — Я… это… — сглотнув, он заученно прошептал, — конфеты — это награда. Лань Чжань уже слышал эти слова, когда принёс ему сладости в бордель и тот от восторга аж запищал. Тогда Вэй Ин подскакивал на месте, измазался в шоколаде и был таким старательным позже, что Лань Чжань не удержался от вопроса. «Произошло что-то хорошее?» — спросил он. Тогда ещё Сюаньюй ответил, слизнув шоколад с пальцев: «Конфеты — это награда, а значит тебе правда нравится быть со мной!». Сейчас Лань Чжань понимал, что под «быть со мной» подразумевалось «спать со мной», и поэтому Вэй Ин слегка разочаровывался в следующие разы, когда долгожданный посетитель приходил без конфет. В тот раз Ванцзи посчитал, что это было кокетство и Сюаньюй просто так наслаждался своей властью над ним. Сейчас эта фраза, сказанная другим, ощущалась горечью на его собственном языке и отдавалась болью глубоко в сердце. Во времена, когда Лань Чжань считал его психологически свободным и здоровым, он не думал о том, сколько кошмаров может стоять за каждой его фразой. — Конфеты — это просто конфеты, Вэй Ин. Их не заслуживают. Ты можешь есть их, если тебе хочется. К тому же ты не сделал ничего плохого. — Ты вылил кофе из-за меня. Лань Чжаню стало совсем чуточку легче, потому что «вы» снова стало «ты». — Да, потому что твой комфорт важнее кофе. Скорость, с которой Вэй Ин вскинул на него глаза, и шок, отразившийся в них, снова заставил Лань Чжаня задохнуться болью. Небеса, сколько же ужасных вещей хранилось в его памяти! — Ничего не может быть важнее кофе, — почти благоговейно прошептал Вэй Ин, и его заплаканное, бледное, измученное лицо вызвало в Ванцзи желание убить каждого работорговца собственными руками. — Всё что угодно важнее кофе, — уверенно отчеканил он, — если кофе заставляет тебя волноваться. Явно не ожидавший такого ответа, Вэй Ин неуверенно моргнул, всхлипнув. Он уставился на лицо собеседника и разглядывал его добрый десяток минут, почти не шевелясь и не касаясь чашки с чаем, пока Ванцзи пытался делать уверенный вид и не выдавать смятения от такого внимания. Если ему нужно время, Лань Чжань в состоянии его дать. Сколько угодно. — Как ты его приготовил? — вдруг спросил Вэй Ин, переведя взгляд на плиту, где нет турки. Пришло время Ванцзи озадаченно моргать. Пока он пытался понять, что может стоять за вопросом и как правильно ответить, Вэй Ин нервно оглаживал бока кружки. На самом деле, он просто не знал, что ещё может сказать. — Кофе-машина. Лань Чжань указал на устройство кивком, и Вэй Ин перевёл на него заинтересованный взгляд. — Зерна там мелются и варятся сами, мне нужно было только нажать на кнопку, — добавил Лань Чжань, чтобы окончательно объяснить, что потеря одной кружки кофе не является серьёзной потерей. Вэй Ин кивнул, наконец приняв этот аргумент, и снова посмотрел на чашку чая в руках Ванцзи. Затем — на вазочку с конфетами. Следом — снова на собеседника, а потом осторожно потянулся к одной из них. Наблюдая за его опасливыми движениями, Лань Чжань едва не затаил дыхание. Вэй Ин тоже. Он явно был готов отдёрнуть руку в любой момент, как только ему скажут, но Ванцзи старался выглядеть поощряющим и неподвижным. Добравшись до конфет, Вэй Ин всё-таки аккуратно взял одну из них и, снова бросив короткий взгляд на собеседника, медленно положил её в рот. Ванцзи с облегчением выдохнул и чуть улыбнулся. Вэй Ин почувствовал облегчение тоже.

~

В следующие дни Вэй Ин обходил кофе-машину стороной, и в конце концов Лань Чжань даже решил убрать её из кухни в кладовку, чтобы не мозолила глаза. Спустя неделю он привык встречать утро крепким жасминовым чаем и по пути домой обходить стороной кофейни, чтобы горький аромат не прилипал к одежде. Он стал больше экспериментировать и покупать натуральные ароматизаторы, время от времени рисковал с сиропами и наслаждался интересом в вечно напряжённых глазах сожителя. Спустя месяц психотерапии Вэй Ин вернулся с очередного сеанса задумчивым. Он молчал в машине, лишь изредка отвлекаясь на что-то за окном, молчал за ужином, и после ушёл в свою комнату. Лань Чжань волновался, но ни на чём не настаивал, потому что такова уж психотерапия: после встреч с Вэнь Цюнлинем всегда может понадобиться часок-другой на осознание и переваривание. Ближе к ночи Вэй Ин появился в зале и сел на диван рядом с Лань Чжанем. Осторожно поглаживая его колено (скорее по старой привычке, чем почему-то ещё, ведь между ними ещё не было близости после его вызволения), он несмело подал голос: — Можешь достать кофе-машину? Лань Чжань почувствовал, как похолодели внутренности, но усилием воли заставил себя расслабиться. Психотерапия, верно? Он должен научиться спокойнее реагировать на шаги, которые делает Вэй Ин в сторону своей свободы. Это было так трудно. Он так переживал за него и не хотел заставлять любимого страдать и бояться. — Зачем? Внезапно Вэй Ин захихикал, легонько ущипнув его бедро: — Чтобы варить кофе, конечно. Не то чтобы это облегчило понимание ситуации. — Я сказал Вэнь Цюнлиню, что боюсь запаха кофе, но хочу перестать бояться. Только сейчас, спустя столько времени после того эпизода до Ванцзи дошло, что тот аромат не просто будит Вэй Ина. «Боится запаха кофе», — ох, это многое объяснило. — Почему? — Потому что все пьют кофе, и на улицах может им пахнуть? Потому что это глупо — бояться запаха? Потому что тебе нравится кофе по утрам, а из-за меня ты не пьёшь его уже очень давно. — Я… — Я хочу перестать бояться. Помоги мне. Это был первый раз, когда Вэй Ин напрямую попросил его о помощи, и разумеется, Ванцзи не смог отказать: все аргументы просто испарились из головы.

~

Много позже Вэй Ин по-прежнему ненавидит кофе и не может его пить, но научился пользоваться капучинатором и делать матчу с воздушной пенкой. Теперь он не только привык спокойно спать, если Лань Чжань пьёт кофе утром, но и самостоятельно готовить тройной американо для него в напряжённые рабочие ночи. Страх больше не владеет Вэй Ином и неспособен им управлять. Тот не огибает кофейни на своём пути и не паникует, если встречает этот аромат на важной встрече или простой прогулке. Порой он даже может терпеть, если близкие неторопливо пьют кофе рядом с ним. Но и те никогда не злоупотребляют его силой воли. Его борьба всё ещё продолжается, ведь он настроен когда-нибудь совсем освободиться от травм своего юношества. И, кто знает, может быть, однажды Вэй Ин даже захочет попробовать?..