Банкетный зал «Безночный город»

— Лань Чжань? — постучавшись, спросил Вэй Ин из-за двери спальни. Несмотря на усталость, Ванцзи открыл глаза и попытался сдержать тяжёлый вздох: он надеялся хоть ненадолго забыть напряжение первых полных суток рядом с травмированным человеком, окунувшись в медитацию, но видимо, у самого Вэй Ина другие планы. — Да? — встав с пола, он также прибрал за собой подушку, которую уронил, расстилая постель. Подобную небрежность он замечал в себе тем сильнее, чем больше времени проводил, контролируя каждое слово и действие рядом с Вэй Усянем. — Я войду? — Конечно, дверь открыта. Лань Чжань уже почти не удивлялся тому, что Вэй Ин всегда просил разрешения открыть любую прикрытую дверь, но при этом оказывался в глубочайшем шоке, если кто-то спрашивал разрешения у него. Это несоответствие теперь прижилось в сознании Ванцзи очередным аспектом рабского прошлого, и он даже подозревал, что, если Вэй Ина оставить в комнате с закрытой дверью, он не попытается проверить, заперта ли она, а просто будет сидеть внутри так долго, как потребуется. — Я уже принял душ, — входя, сообщил Вэй Ин и улыбнулся. Ванцзи не совсем понял, что он имел в виду, но на всякий случай решил похвалить. — Молодец. Улыбка Вэй Ина не сдвинулась ни на миллиметр, как и он сам. Сейчас Лань Чжань заметил, что на нём надеты только боксеры. Одни из тех, которые они купили вместе совсем недавно. — Ты что-то хотел? Вэй Ин заметно растерялся и моргнул, словно не ожидал подобной реплики. Впрочем, он довольно часто теперь так реагировал на вопрос, содержащий слово «хочешь», поэтому Лань Чжань постарался не волноваться на этот счёт. — Да? — очень неуверенно произнёс Вэй Ин, делая шаг к нему. — В смысле… Уже ведь ночь? — Да?.. — словно вторя ему, осторожно согласился Лань Чжань, всё ещё не понимая происходящего. Вэй Ин весело и снисходительно захихикал над растерянным выражением его лица и заметно расслабился. Затем сделал ещё пару шагов навстречу, а потом передумал, подошёл к кровати, снял трусы и сел на край. — Ты скажешь, что мне сделать? У Лань Чжаня перехватило дыхание. Милостивые боги, Вэй Ин пришёл, чтобы… — Нет, — выдавил он из себя и почувствовал, как горло сдавило рыданием, хотя ему некогда думать о собственном желании разреветься. — Нет, Вэй Ин, нет. За сегодняшний день Усянь почти перестал странно задерживать дыхание после каждого обращения к нему по имени, но сейчас опять это сделал. Его как будто снова и снова продолжало ошеломлять то, что его зовут именно так. — О? Ладно, тогда я всё сделаю сам, я помню, что ты любишь, — безо всяких колебаний кивнул Вэй Ин и стёк с кровати единым движением. Словно со стороны Лань Чжань наблюдал, как он приблизился, упал на колени и уткнулся носом в его пах прямо сквозь домашние штаны. Несколько мгновений, пока пальцы Вэй Ина карабкались по бёдрам вверх, чтобы снять лишнюю ткань, Ванцзи с ужасом осознавал, что не может пошевелиться от сковавшего тело ступора. Только тяжёлый вдавливающий поцелуй Вэй Ина в скрытый под одеждой член наконец отрезвил достаточно, чтобы отшагнуть назад. Вэй Ин, не ожидавший подобного манёвра, пошатнулся и едва не упал вперёд, вцепившись в чужие брюки для опоры. Те заметно съехали вниз, оголив низ живота, и первым делом Лань Чжань инстинктивно подтянул их на место. Затем он перехватил Вэй Ина под локти и слегка потянул вверх. Тот легко поддался, но вопреки всему эта покорность словно ударила в солнечное сплетение кувалдой. — Нет, — только и смог выдохнуть Лань Чжань. — Мы не будем. Вэй Ин растерянно моргнул, мельком скосив взгляд на его промежность. — Но почему нет? Мы больше не в больнице и не в посольстве, и это даже не самолёт, почему нет? — Потому что… — Внезапно Лань Чжань понял, что не может ответить на этот вопрос. Мысли панически заметались, а хватка на плечах Вэй Ина усилилась. Боги, почему он не подумал об этом раньше?! Он должен был это предвидеть и подготовить ответ! Его дыхание участилось, а взгляд Вэй Ина стал обеспокоенным. — Ты в порядке? Лань Чжань, ты так побледнел, что случилось? — теперь он тоже перехватил его руки и как будто принял часть чужого веса на себя. Оказалось, что дышать на самом деле трудно, но Ванцзи знал, что должен успокоиться немедленно, потому что из них двоих именно Вэй Ин травмирован жизнью во всех возможных смыслах, а не Ванцзи. Он просто не сможет помочь Лань Чжаню в случае необходимости, поэтому Лань Чжань сам должен позаботиться о себе. Глубоко вдохнув, Ванцзи задержал дыхание на четыре счёта и медленно выдохнул. Пока этого казалось достаточно, чтобы договорить, однако Вэй Ин продолжил первым: — Ничего страшного, если ты не хочешь меня, я понимаю. Я усложнил всем перелёт, да и день был не из лёгких, всё в порядке, — он успокаивающе погладил плечи собеседника большими пальцами и ласково улыбнулся. — Если ты не хочешь, чтобы я что-то с этим сделал, я не буду. И не беспокойся насчёт моего мнения, я не стану думать о тебе хуже из-за этого. Мы же оба мужчины, я понимаю, так бывает. «Сколько раз, — с болью подумал Ванцзи, — это происходило с тобой, и никто не проявил к тебе понимания?» — Иди к себе, — едва смог выговорить он, не имея сил на то, чтобы опровергнуть чужие выводы и выразить собственные мысли. — Отдыхай. Растерянность снова отразилась на лице Вэй Ина, и Лань Чжань почувствовал укол в сердце ещё до того, как он заговорил. — К себе? Но?.. Впрочем, он быстро испугался собственной попытки возразить и захлопнул рот, кивнув. — Да, хорошо, я ухожу. Найти в себе силы сказать ему остаться, если хочет, оказалось невозможно. Лань Чжань разжал пальцы, сжимающие чужие плечи, а после позволил своим рукам беспомощно повиснуть. Вэй Ин медленно дошёл до двери, обернулся на пороге и кротко улыбнулся: — Спокойной ночи, Лань Чжань. — Спокойной ночи, Вэй Ин, — выдавил Ванцзи в ответ, закрыв глаза, чтобы не видеть, как у собеседника снова сбилось дыхание от имени, к которому тот так и не привык. Когда дверь в чужую спальню закрылась с тихим щелчком, Лань Чжань взял с тумбочки телефон и тяжело прошаркал в ванную комнату. Там он подошёл к раковине, посмотрел в настенное зеркало и разрыдался, рухнув на колени и чудом не стукнувшись о фаянс. Последние двадцать четыре часа рядом с Вэй Ином заставили его увидеть столько ужаса чужого прошлого, что внезапно ему стало казаться, что он слишком много на себя взял. Да, у него есть огромный опыт в работе с травмированными людьми, жертвами рабства и угнетения, но ещё ни с одним из них он не находился непрерывно несколько суток подряд. И ещё ни в одного из них он не был влюблён. Рыдание эхом раздавалось в ванной комнате, отделанной дорогой плиткой, пока Лань Чжань стоял коленями на тёплом полу, обнимал себя руками и задавался вопросом: а сможет ли он с этим справиться? Слёзы забивали нос и падали на кафель, пока собственные пальцы оставляли синяки на собственных же плечах. Этому его не учили. Он не умеет, не знает, не понимает, и ему впервые за много лет практики по-настоящему страшно. В голове всплыло, как Вэй Ин на вопрос «ты что-то хотел» ответил «да», когда на самом деле пришёл отдать себя ему по привычке, без единого проблеска как желания, так и сомнений. От одного только воспоминания Лань Чжань беспомощно завыл, спрятав лицо в ладонях. Что если не получится? Что если Вэй Ин никогда от этого не оправится, и что если Лань Чжань сделает только хуже? Что если он не сможет спасти Вэй Ина так, как не мог сделать этого до появления Цзян Чэна в Интерполе? Изо всех сил пытаясь разогнуться, чтобы сделать вдох, Ванцзи потянулся к телефону. Да, он знал, что у него есть образование, опыт, штатный психолог и доверие Вэй Ина, которые должны ему помочь, но… Этим утром Вэй Ин бился головой о пол кухни, пытаясь извиниться за вылитый кофе, а ночью пришёл лечь под него просто потому, что считал это естественным. И это если пропустить весь их тяжёлый день, проведённый наедине, где то и дело проскальзывали слова и жесты, разбивавшие Лань Чжаню сердце. Это становилось невыносимым, а прошли едва ли сутки с возвращения в Китай, в одну квартиру. Лань Чжань задыхался беспомощным рыданием, когда трясущимися руками сквозь пелену слёз открывал телефонную книгу и искал контакт брата. И только когда Сичень сказал в трубку обеспокоенное «Ванцзи?», Лань Чжань наконец смог сделать вдох.