Диагноз

      Гарри ничего не чувствовал.       Или скорее он чувствовал все и сразу.       Внутри грудной клетки было вогнуто и пусто. Он чувствовал, что если залезет внутрь и вытащит сердце, то ничего не почувствует. Части его отсутствовали. Дверь со скрипом открылась и ему не нужно было смотреть, что это была Гермиона. Он слышал, как она прокралась на цыпочках, поставила что-то на прикроватный столик, прежде чем скользнуть на кровать. Она легла на спину рядом с ним, уставившись в потолок.       — Давай сыграем в игру, — сказала Гермиона.       Гарри фыркнул. — Чья жизнь хуже? — спросил он.       Гермиона промычала. — О, тебе не захочется играть в нее со мной. Я выиграю.       — Спорим, что нет, — сказал Гарри мягко. — Том помолвлен с женщиной по имени Беллатрикс Блэк. Я проверил семейное древо. Она кузина моего крестного. Я выиграл.       Гермиона длинно выдохнула, будто из нее выбили воздух. Она повернула голову, чтобы посмотреть на него, но Гарри не шевельнулся. Он смотрел прямо в потолок - потому что если он посмотрит на нее, то расплачется, а он не думал, что может плакать. Он раньше не плакал.       — Ты не выиграл, — пробормотала Гермиона.       Гарри скривился. — Ты не слышала меня? Мой парень лгун, прелюбодейный кусок говна, который я собираюсь вышвырнуть прямо в ад как только увижу снова.       — Я беременна.       Гарри медленно повернул к ней голову. Он попытался улыбнуться шутке, а затем увидел мрачное выражение, исказившее ее рот.       — Дерьмо, — сказал он тихо. Медленно он повернулся обратно к потолку.       — Дерьмо, — согласилась она. Длинная пауза. — Похоже у нас у обоих выдался дерьмовый день.       — Согласен, — пробормотал Гарри. Длинная пауза. — Кто выиграл?       — Давай объявим ничью, — предложила Гермиона.       Гарри прогудел, соглашаясь.       — Она такая красивая, — прошептал Гарри, его голос надломился. — Такая красивая. И… я могу понять, почему он хочет жениться на ней. Они бы хорошо смотрелись вместе.       — Ты красивый, — настояла Гермиона. Она села и притянула банку с тумбочки. Открыла ее аккуратно и намазала что-то блестящее на пальцы, прежде чем распределить это по волосам. Она начала скручивать волосы.       — Не как она, — пробормотал Гарри.       — Он ничего не значит. Она ничего не значит. Только ты, — прошептала Гермиона. — Я люблю тебя.       И наконец Гарри выпустил ужасный всхлип. — Я тоже люблю тебя. Но… я хочу, чтобы и он меня любил.       Он зарылся лицом в колени Гермионы и задрожал, плача от злости и сожаления, а Гермиона скручивала волосы.

ДИАГНОЗЫ

      Он прибыл в больницу раньше обычного. До следующей операции оставалось три часа, но его злость являлась причиной бессонницы предыдущей ночью. Она будет подпитывать его весь день, даже когда он будет снова и снова побеждать смерть. Но сначала ему нужно справиться с целителем.       — Что она здесь делает? — спросил Том, когда ворвался в кабинет Альбуса.       Альбус поднял взгляд от стола, уставив свои очки-половинки, в глазах был блеск, который Том не смог разгадать. Мышление Альбуса было тем единственным, которое Том никогда понять не мог и это неперестанно бесить его.       — Мы оба знаем, что она лучшая в своем деле, — прохладно заметил Альбус.       — Сейчас нет пациентов с травмой! — выплюнул Том. — Если она хотела быть полезной, должна быть здесь, когда случилось дерьмо на Косой Аллее. Или с нашим ВИП пациентом.       — Она сейчас здесь. Она станет целителем Грюма с этого момента и пока он не закончит физиотерапию, — ровно выдал Альбус.       Том дрожал от злости. — Ты не можешь сделать этого! Он мой пациент!       — Увы, боюсь, что могу, — серьезно сказал Альбус. — Беллатрикс все еще работает в Св. Мунго. Она уходила в исследовательский отпуск, а сейчас вернулась. Это профессиональный шаг, Том. Не личное.       — Хер-ня, — выплюнул Том сквозь стиснутые зубы.       — Более того, пока не поступит новое распоряжение, Северус будет заменять главного целителя во время моего отсутствия, — продолжил Альбус.       Ярость Тома переросла все мыслимые пределы. Он стоял ошарашенный.       — Это личное, — прошептал он. — Это потому, что я трахаю Гарри Поттера?       Альбус не выглядел удивленным, что знал. Том не должен был удивляться также, но все же он ненавидел, что удивился.       — Нет нужды быть таким грубым, — напутствовал Альбус.       — Он не чертов ребенок, Альбус. И не нуждается в твоей защите, — выплюнул Том. — То что между нами с Гарри не твоя, блядь, проблема.        — Моя, если это влияет на показатели…       — И он лучший гребаный практикант, который у тебя есть! — прорычал Том, приблизившись и нависая над Альбусом. Альбус остался сидеть, такой безжалостно спокойный, когда смотрел в горящие глаза Тома. — В одном его гребанном мизинце больше таланта, чем во всех них вместе взятых. Так что, как ты смеешь говорить мне, что мои личные отношения влияют на его “результативность”. Я хороший учитель. Хороший целитель. И единственный, кто влияет на “результаты” — это ты, который притащил ебаную пизду обратно в больницу.       Последовала долгая пауза.       Альбус откинулся назад. — Если это тебя успокоит, я не просил ее возвращаться. Она сама так решила. Она здесь работает. Хотя она и пренебрегла тобой, лично не сделала ничего, что могло послужить поводом для увольнения.       — Так же, как и я! И все же, я единственный, кого наказывают. Я делаю свою работу, в отличие от Снейпа. Я учу, исцеляю, делаю все, что мне полагается делать. И этого недостаточно для тебя?       — Северус переменился. Он взял Невилла Лонгботтома…       — Он относится к мальчику, как к говну, — глумливо сказал Том. — И ты знаешь это. Отъебись, Альбус. Я знаю, что это из-за твоего протекционизма к Лили. Думаешь, что защищаешь его. Я не использовал его и ты знаешь это. Так что не наказывай, блядь, меня из-за своего кровоточащего сердца.       Он развернулся на каблуках, намеренный оставить за собой последнее слово.       — Я не наказываю тебя, мой мальчик, — мягко сказал Альбус. — Просто думаю, что следующие несколько недель будет довольно сложными для тебя. Время для предложения твоего проекта приближается и … личные проблемы…       — Я не твой сын, — выплюнул Том через плечо, захлопывая дверь. Захлопнул ее с треском, привалившись спиной. Опрокинул голову, делая глубокий вдох, мимо пробежала матрона, напуганная его вспышкой.       — Оу, малыш. Дыши.       Глаза Тома распахнулись и он вытащил палочку, вдавливая кончик в яремную впадину Беллатрикс. Она улыбалась ему.       — Ты — пизда, — пробормотал Том.       — Я пизда, на которой ты собираешься жениться. — Она произнесла это как обещание.       — Ты блядь ненормальная, — прошипел он.       Беллатрикс рассмеялась. — Ты, как я, облажался. Ты, как и все люди, которых ты берешь в постель, сумасшедшие. Он настолько же безумен, как и я?       — Не говори о нем.       — О, ты защищаешь его. Он должно быть дикий. Он так же хорош, как и я? — пробормотала Беллатрикс, ее груди впивались ему в грудь, ее губы касались ушной раковины.       — Я закруциачу тебя прямо здесь, — пообещал он.       — О, малыш, ты обещаешь?       Том отстранил ее и она пошатнулась на невероятно высоких ботинках, смеясь пронзительно и страшно.       — Тот твой отпуск был не для исследования, — прорычал Том, губы изогнулись вверх. Он чувствовал ярость на языке, такую же горькую, как и любой яд змей. Беллатрикс в ответ улыбнулась ему, издевательски и приторно сладко.       — Нет? — притворно улыбнулась она.       — Нет. Ты взяла его, потому что я тебя застукал. Ты изменщица и лживая, сумасшедшая сука, — огрызнулся Том. — Ты трахалась с моим лучшим другом. В моем кабинете. В его кабинете. В отделении скорой помощи. В операционной. В моей кровати.       Улыбка Беллатрикс стала шире. — Следи за язычком, любимый. Твой маленький мальчик для забавы еще юн, не так ли?       — И что это должно значить? — потребовал Том. — Держись от него подальше.       — Просто пообедай со мной, малыш. Нам о многом стоит поговорить.       Беллатрикс подмигнула и ушла плывущей походкой по коридору.

ДИАГНОЗЫ

      Гарри стоял на площадке Аппарационной зоны. Все вокруг него двигалось, хлопки оглушали, но пока не двигался. Он почувствовал руку на сгибе локтя. Он посмотрел на Гермиону, а она смотрела строго вперед, взгляд был холодным. Гарри посмотрел направо. Рон и Невилл покорно ждали, скрестив руки на груди.       — Ты готов? — мягко спросила Гермиона.       Гарри еще раз глубоко вздохнул. — Да.       Он все еще был оцепеневшим.       А затем они двинулись. Они шагали через залы Св. Мунго, объединенный фронт, единый организм. Рука Гермионы на руке Гарри удерживала его, когда они пересекли вестибюль. То что они вчетвером стояли в ряд заставляло людей огибать их. В обычный день, Гарри бы это не заботило. В этот конкретный день, ему было глубоко насрать.       Глаза сузились, когда мужчина вошел в двери раздевалки практикантов, разговаривая приглушенно с Макгонагалл. Риддл поднял взгляд, его глаза расширились при виде Гарри. Он хотел обойти целителя Макгонагалл, но лицо женщины было белым от гнева. Она вытащила палочку, выплюнув что-то мерзкое, когда Риддл приставил кончик палочки к её шее. Макгонагалл похоже даже не заметила взгляды, которыми ее награждали остальные.       — Гарри, — начал Риддл, когда тот приблизился.       Гарри моргнул разок, а затем отвернулся, проходя в раздевалку, проигнорировав мужчину. Дверь захлопнулась за ними с оглушительным грохотом.       А затем все практиканты услышали рычание Риддла: “Иди на хуй, Минерва.”       Кулаки Гарри сжались и он развернулся, уже готовый выхватить палочку. Гермиона схватила его за локоть и помотала головой.       — Ты слышала, как он только что разговаривал с ней, — прошипел Гарри.       — Но, ты не можешь, — терпеливо сказала Гермиона.       Рон оскалил зубы. — Почему нет? Он заслуживает, чтобы ему надрали задницу, — сказал Рон, закатывая рукава, готовый драке. В другой раз, Гарри бы улыбнулся Рону на его преданность.       Сейчас же все что он мог выдавить — гримаса.       — Ты не можешь проклясть его. Тебя вышвырнут из программы. Подожди, — сказала Гермиона.       Невилл стащил джемпер через голову, оставаясь в майке. — Подождать для чего?       — Месть лучше, когда она тихая, внезапная и неожиданная, — прошептала Гермиона, ее глаза опасно сверкнули. Рон и Невилл обменялись взглядами и кивнули на слова Гермионы.       Они переодевались в тишине. Другие практиканты давали им широкое пространство, отворачиваясь от гримас на их лицах. Гермиона подошла к Гарри, поправляя воротник мантии цвета хаки. Она повернулась к Рону, и потянулась на цыпочках, чтобы вытереть пятно с его щеки, а затем она убрала волосы Невиллу со лба. Она посмотрела в зеркало, кивнула и повернулась к ним.       — У нас работа есть, — грубо сказал Рон.       — И мы собираем сделать ее великолепно, — добавил Невилл.       — Согласна, — сказала Гермиона.       Все трое повернулись к Гарри. Гарри медленно моргнул.       — Давайте покончим с этим дерьмом, — прошептал Гарри.       Они вышли гурьбой из раздевалки и Макгонагалл стояла у двери, почти как на параде. Она посмотрел на всех, что-то вроде жалости появилось в глазах, когда взгляд наконец остановился на Гарри. Гарри смотрел в ответ, не шелохнувшись, и почувствовал извращенное чувство удовольствия, когда жалость ушла из взгляда Макгонагалл и ее заменила решительная гордость.       — Привет, практиканты, — поприветствовала она.       — Целитель Макгонагалл, — ответил Рон тихо.       — Грейнджер, ты сегодня со мной. Уизли, тебя просила подойти целитель Вэнс после обеда. До этого будешь в аптеке. Лонгботтом, с целителем Спраут до обеда. После целителю Снейпу понадобится помощник в лабораториях, — заявила Макгонагалл.       — А я, целитель? — спросил Гарри.       Макгонагалл повернула к нему голову, чтобы посмотреть на коридор. — Медиведьма Блэк ждёт тебя.       Медленно Гарри проследил за ее взглядом и почувствовал вспышку раздражения. Беллатрикс Блэк шла по коридору, облаченная во все черное, маска чумного доктора висела на шее. Гермиона выдохнула, острая струя воздуха холоднула сторону Гарри. Гарри слабо улыбнулся ей и Беллатрикс улыбнулась в ответ, широко и голодно.       — Гарри Поттер, — выдохнула Беллатрикс. Она нависла над Гарри на своих 12 сантиметровых ботфортах. Кончики их были заострены как ножи.       — Медиведьма Блэк, — сдержанно сказал Гарри. Он смотрел на нее пылающими зелеными глазами.       — Мы повеселимся сегодня, правда? — Спросила Беллатрикс, она взяла Гарри под локоток, дернув его ближе к себе, ее длинные ногти впились в руку сквозь тонкий рукав мантии.       — Правда, — просиял Гарри.       — А теперь не забивай свою хорошенькую голову, Гарри. Я собираюсь учить тебя. Ты захочешь умереть. И это нормально. Я не собираюсь выделять тебя. Обещаю. Со всеми практикантами я так обращаюсь. Не только со шлюхами, которые спят с женихом.       Гарри выдавил улыбку, которая застыла его на лице.       Это был ад.       И он надеялся, что Том горит в нем.

ДИАГНОЗЫ

      Рон закончил заглатывать последние крохи обеда, когда заметил Эммелин у двойных дверей. Она терпеливо ждала, уставившись на документы и отмечая что-то пером. Она выглядела довольно стройно в салатовой мантии, ее губы были накрашены красной помадой. Рон глянул на Невилла, который будто страшился зельеделия со Снейпом. Гермиона и Гарри оба были подавлены, обедая в тишине.       — Ну, я все. Увидимся. Домой вместе? — спросил Рон.       — Могу задержаться. Я дам знать, — тихо сказала Гермиона.       Невилл посмотрел на него и кивнул. — Да. Мне надо поговорить с тобой. Лучше перед.       — Конечно. Дай только предупредить Эммелин, — сказал Рон. Он встал и выбросил остатки обеда прежде, чем подойти к Эммелин. Она просияла.       — Рон, — сказала она с улыбкой.       — Привет, Эм. Рад, что ты выбрала меня сегодня, — сказал Рон, улыбаясь.       Эммелин захихикала тихо. — Мы будем на операции сегодня. Мне нужен кто-то, с кем я смогу поговорить. Я люблю поддерживать легкую и непринужденную атмосферу. Есть музыкальные пожелания?       — «Дикие сестрички»? — предложил Рон.       Эммелин рассмеялась громче. — Должна была догадаться. Твое пьяное желание, — Эммелин сказала. Рон пожал плечами, ухмыляясь. — Я повеселилась в прошлый раз, ты знаешь?       — Правда? — спросил Рон.       — Да. Напиться с тобой — яркое событие моей недели, — честно сказала Эммелин. — Ты забавный. С тобой легко разговаривать. И тебя не заботит, что мне нравится Дырявый котел, который, вероятно, самый мрачный волшебный паб в мире.       — Если не чувствуешь грязи на стакане, то какое ж это пиво за кнат? — рассмеялся Рон. Он сделал паузу. — Так-то если хочешь побывать в реально мрачном пабе, мы должны отправиться в Кабанью голову в Хогсмиде. Мурашки обеспечены.       — Жду с нетерпением! — сказала Эммелин восторженно. — Ты готов идти?       — Подожди. Прости, что спрашиваю, но мой сокомандник, Невилл Лонгботтом, хочет поговорить немного. Это ничего страшного? — спросил Рон, заранее морщась и ожидая отказа. Эммелин вытащила часы и наклонила голову, посмотрев на циферблат. Она убрала их обратно в мантию.       — Ничего страшного. Операция через час. Если ты сможешь поговорить с ним пока будешь просматривать записи для подготовки, то это будет замечательно. Увидимся в четвертой операционной, — сказала Эммелин, передавая записи Рону. Рон взял их, благодарно улыбаясь. — Так же я бы хотела побольше узнать о грязных пабах, в которых нам стоит побывать.       — Конечно, — рассмеялся Рон. Он смотрел как она уходит и развернулся. Он вздрогнул, когда понял, что Невилл был буквально в нескольких шагах от него. — Волосатые яйца Мерлина! Какого черта, друг?       — Извини, — попросил прощения Невилл. Он с любопытством рассматривал Эммелин. — Ты ходишь в пабы с целителем Вэнс? Вот куда ты уходишь по пятницам?       — Да. Мы поцеловались на вечеринке, а потом стали зависать вместе. И чем больше мы проводили времени… тем круче она казалась, — сказал Рон.       Невилл наклонил голову. — Круче? Она тебе нравится? Она целитель. Ты практикант.       — Да. Я… не уверен на счёт этого. Особенно сейчас, когда отношения Гарри и… Сам-Знаешь-Кого в полной неразберихе. Но не думаю, что это имеет значение. Думаю, я вижу в ней друга, — пожав плечами, сказал Рон. — Очень ладного друга, но все же.       Невилл приподнял бровь. — Не думаю, что она видит в тебе друга, Рон.       Рон покачал головой. — Слушай, приятель, о чем ты хотел поговорить? — спросил он, грубо переводя разговор. Невилл в последний раз с сомнением глянул на него, прежде чем вздохнуть.       — Я переживаю за Гарри.       — Так и должно быть. Риддл - чертов придурок, — рявкнул Рон, его глаза сузились.       Невилл кивнул, соглашаясь. — Да. Но он… тут… — Невилл не закончил, отводя взгляд. — Я хочу помочь ему как-нибудь.       Рон долго смотрел на него, а затем вздрогнул, будто только что осознал.       — Он тебе нравится, — мягко сказал Рон.       Невилл поднял взгляд, его глаза расширились. Щеки покраснели и он покачал головой. Он выдал себя, когда не смог удержаться и оглянулся через плечо.       — Я… я же вроде как с Ханной, — сказал Невилл.       Рон уставился на него. — Тебе могут нравится сразу двое разом, Невилл. Он тебе нравится. Но ничего не выйдет. Никогда.       — Не стоит быть козлом, — огрызнулся Невилл.       Рон вздохнул. — Я и не был. Ничего не получится. Он не говорил этого, но он любит Риддла. Любит. И ему разбили сердце. Гарри. Он был сломлен. И ты поможешь ему гораздо больше, если останешься другом, чем кем-бы то ни было. Не говори ему.       Он оставил Невилла, собираясь взглянуть на заметки Эммелин. Ему не нужны были заверения Невилла, чтобы знать, что тот сделает, как он сказал.

ДИАГНОЗЫ

      — Используй заживляющую мазь и повязку. Ты ведь знаешь заклинание для перевязки? — протянула Беллатрикс, прислонившись к стене, поглаживая длинный клюв маски чумного доктора.              — Да, — с нажимом сказал Гарри. – Я не понимаю, почему должен лечить дуэльную травму заживляющей мазью.              Беллатрикс фыркнула и указала на основание шеи пациента.       — Видишь вот тут? На основании шеи воспаление. Это обычно говорит о ментальной магии. Вот здесь мозговой ствол, — сказала Беллатрикс, проведя рукой. Пациент зашипел от боли и раздраженно глянул на нее. Она устрашающе оскалилась, что усмирило пациента. — Заживляющая мазь в данном случае не про дерму… кожу, если тебе так удобно. В переносном значении и нет. Мозг трудная штука, и, так как я медиведьма, я не занимаюсь ментальной магией. Но мы можем способствовать самостоятельному заживлению. Так что мы назначим пасту из Готу Колы, которая следует наносить сюда. Но мы нанесем ее сейчас, а потом забинтуем. Понятно?       — Да, целитель, — сказал Гарри с удивлением во взгляде. Он сделал, как велела женщина, разрываясь от злости.       Беллатрикс была сущей стервой. Это ясно. Она с наслаждением высмеивала тот факт, что он мало знал о медиведьмовстве и скорой помощи. Она опускала язвительные комментарии по поводу его шлюховатости и даже хуже: звала его маленьким потерянным ягненком. Но она была хорошим целителем и приемлемым учителем, когда того хотела. Она серьезно относилась к работе.       — Вы вернетесь за продолжением лечения через две недели в отделение Ментальных болезней, - сказала пациенту Беллатрикс. Затем она осмотрела работу Гарри и хмыкнула, переведя на него темные глаза. — Приемлемо. Возможно еще есть надежда, Поттер.       — Я не собираюсь становится медимагом, — огрызнулся Гарри.       Беллатрикс рассмеялась. — Определенно. У тебя нет способностей. Но, возможно, будешь хорошей матроной.       Гарри сцепил зубы, снимая перчатки с отчетливым щелчком и втиснул мазь в руки пациента.       — Моя смена закончена. Вам еще что-нибудь нужно, целитель? — отрезал Гарри, стараясь звучать как можно любезнее.       Беллатрикс ухмыльнулась. — Нет. Позволь мне проводить тебя до раздевалки, дорогуша.       Гарри взорвался.       — Не. Зовите. Меня. Так, — огрызнулся он, его ноздри раздувались от злости.       Глаза Беллатрикс широко распахнулись. Она долго смотрела на Гарри, будто высматривала что-то. — Что?       — Я уважаю вас, как целителя. Но я устал от вашего вздора, — прошипел Гарри. — Перестаньте смеяться надо мной. Хватит вашего снисхождения. Перестаньте относиться ко мне, как к дерьму, потому что ваш жених или кто он вам решил, что хочет меня.       Беллатрикс моргнула.       — Теперь вижу, — пробормотала она.       Гарри развернулся и его бесило, что она последовала за ним к лифту, несмотря на кратковременную вспышку. Он нажал на кнопку сильнее, чем следовало бы. Когда тот прибыл, Беллатрикс взорвалась смехом, пока они смотрели в недра лифта. Гарри сжал губы, чтобы не позволить себе расплакаться.       Том оторвался от бумаг, его глаза расширились, когда он посмотрел на них двоих.       Беллатрикс вышла вперед, улыбаясь. — Том, ма..       — Гарри, — выдохнул Том.       Гарри вошел в лифт и развернулся, опираясь о стену, пытаясь сглотнуть желчь, поднимающуюся из желудка.       — Гарри, пожалуйста, не игнорируй меня. Нам нужно поговорить, — тихо сказал Том.       — Нам тоже нужно поговорить, Том. Я заметила, что ты избегал меня на обеде, — вставила Беллатрикс.       Том зашипел. — Заткнись, Беллатрикс.       Беллатрикс взвыла и Гарри закрыл глаза, тряся головой. Когда лифт открылся, он практически выбежал из него несмотря на то, что Том протянул руку, кончики его пальцев коснулись непослушных локонов Гарри. Мужчина посмотрел на Беллатрикс. Она уставилась на его пальцы, на лице читалось любопытство. Она выглядела и уязвленной и загнанной, и полной ярости. А затем она посмотрела на него этими ужасными глазами.       Том вышел. Он знал, что она последует за ним.

ДИАГНОЗЫ

      — Ты готов поговорить? — промурлыкала Беллатрикс, когда поравнялась с Томом, который шагал в кафетерий на ужин перед ночным заседанием по разработке тонкостей его нового проектного предложения.       Аппетит почти сразу же пропал и сжался, повернувшись на каблуках, пошел обратно в вестибюль к лифтам.       — Мне тебя не хватало за обедом. Остановилась у твоего кабинета, но каждый раз дверная ручка при касании обжигала меня, — пожаловалась Беллатрикс, практически бежав вприпрыжку за ним.       — Отлично. Мои охранные чары действуют, — огрызнулся Том.       Беллатрикс недовольно выдохнула. — Том, нам необходимо поговорить, — она звучала серьезнее на этот раз.       — Поговори об этом: я — ухожу прочь, — выплюнул Том, гневно удаляясь.       В один прекрасный момент он остался в полной тишине, пока шел по коридору и никто не следовал за ним.       — Уходишь? Это все, что я получу? — взревела Беллатрикс, преследуя Тома по коридору. Том наклонил голову вперед, пытаясь игнорировать ее.       Он прошипел через плечо: — Успокойся.       — Что? Ты не собираешься наорать на меня? Обозвать? Мы прошли через это? — требовательно вопросила Беллатрикс.       Том резко развернулся. — Тебе требуется кто-то посторонний, чтобы сказать насколько ты сука?       — Нет! Мне нужно твое внимание! — огрызнулась Беллатрикс. Она достигла Тома, но тот отстранился, покачав головой. Беллатрикс дрожала, обхватив себя руками. — Я спала с твоим лучшим другом.       — Я в курсе, — холодно отозвался Том.       — Тебя не заботит, что я спала с твоим лучшим другом. Тебя заботит, что я разрушила твою гордость. Репутацию. Эго. С тех пор как я встретила тебя, я знала… знала, что буду третьей. После работы и твоего самомнения. Но я никогда не думала, что тебе будет все равно, — прошипела Беллатрикс, ее голос надломился и она придвинулась ближе, смотря на высокого мужчину, дрожа от злости.       — Ты ненормальная, — ответил Том.       Беллатрикс резко, лающе засмеялась, они прошли через коридор целителей, подальше от вестибюля.       — Что я должна сделать, чтобы ты начал заботиться, Том? Повторять за тобой ужимки? Называть великолепным? Бить каждую ночь? Да, я трахнула Рудольфа! Да, я разрушила твое исследование, когда ты вышвырнул меня и мое барахло из нашего дома! Я сделала это! — проревела Беллатрикс, не заботясь о том, кто ее слышит. — Но это не имеет для тебя больше значения, потому что я не игнорирую тебя в лифте, и я не чертов Гарри Поттер!              Наступила внезапная тишина во всем коридоре.       Том отступил на шаг, его бардовые глаза распахнулись, когда он разглядывал матрон и практикантов, и других целителей. И хуже того, Гермиона и Гарри стояли у порога раздевалки для практикантов, уже переодетые в обычную одежду. Гермиона разрывалась между яростью и ужасом. Нижняя губа Гарри дрожала, но затем он собрался, стал более зажатым и холодным, чем Том когда либо видел.       Он сделал осторожный шаг вперед, дышал он с трудом. Сделал еще шаг. А затем побежал.       — Гарри! — прокричала ему Гермиона, побежав следом. Уизли схватил ее за руку, отдергивая назад. Гермиона потянулась вперед, дрожа от злости. — Вам обоим должно быть стыдно за себя! Как вы могли!       Она выбежала вслед за Гарри, на место злости пришло беспокойство.       Том закрыл глаза и ждал успокоения. А затем ушел.       Им еще предстоит поговорить.

ДИАГНОЗЫ

      Гарри не был удивлен, когда Том нашел его в магической операционной, в которой проходила первая для Гарри внутриполостная операция. Гарри провел пальцами по парящему столу, притворившись, что не заметил мужчину. Том готов был ждать. Это еще больше разозлило Гарри. Медленно он поднял взгляд на Тома, удостоверившись, что между ними оказался стол.       — У тебя есть жена.       — Невеста, — поправил Том, его голос был таким тихим.       Гарри медленно, мучительно улыбнулся. — У тебя есть невеста, — протянул он. Подошел ближе. — Ты и твоя невеста опозорили меня. Выставили меня шлюхой на рабочем месте. Как вы могли?       — Она кричала. Это не моя вина! — огрызнулся Том.       — Лжец. Ты изменщик. Ты напыщенный кусок говна, и я не могу поверить, что потратил свое время на тебя, — прошипел Гарри, приближаясь.       Глаза Тома сузились. — Ты ведешь себя, как ребенок. Ты не знаешь, что она..       — Мне насрать, что она сделала. В отношениях были двое. Ты и я. По крайней мере, думал, что было так. Стало многолюдно, не так ли? — потребовал Гарри и медленно вытащил палочку, прижав ее к грудине Тома.       — Гарри, я знаю…       — Ты ничего не знаешь, — вставил Гарри. — Ты должен был рассказать мне! Если ты все знаешь, то должен понимать, что я близок к тому, чтобы использовать все проклятия, которыми меня научил отец-аврор и проклясть тебя до беспамятства!       — Она мне изменила, — тихо сказал Том.       Гарри отстранился, его глаза расширились.       — Правда? — прошептал Гарри.       — Да.       — Но ты не порвал с ней, — сказал Гарри.       Том практически скривился. — Нет.       — Вижу, — пробормотал Гарри. Он наклонил голову, уставившись на Тома. — Думаешь, это что-нибудь изменит. Вряд ли. Все меняет тот факт, что моя личная жизнь — достояние общественности на работе. Все меняет тот факт, что люди думают, будто я заработал операции путем траха. Я больше не могу учиться у тебя.       — Ты лучший практикант недугов от заклятий, который когда-либо был в этой программе, — сказал Том.       — Знаю, — сказал Гарри. — Но теперь это под сомнением, правда же?       Он медленно и холодно улыбнулся.       — Гарри…       — Нет. Ты лгал мне. Я не могу сделать этого сейчас, — ровно сказал Гарри. — Друзья ждут меня.       Гарри оттолкнулся и посмотрел на галерею. Гермиона наблюдала. Гарри оставил его. Он не обернулся. Поднялся по ступеням на галерею, где Гермиона ждала его в дверях.       — Ты все еще в порядке? — спросила она.       Брови Гарри поднялись. — Зачем?       — Потому что… знаю, это эгоистично. Но ты нужен мне, — сказала Гермиона.       — Все что угодно, — немедленно отозвался Гарри.       Нижняя губа Гермионы задрожала. — Я.. я сказала тебе, что беременна потому что мне нужно контактное лицо. Из-за последствий. В любом случае, я вписала твое имя. Ты мой человек, — пробормотала она, стараясь звучать как можно спокойнее.       Глаза Гарри расширились. — Я?       — Да. Неважно, — сказала Гермиона.       Губы Гарри изогнулись в маленькой грустной улыбке и он обнял ее, прижимая ближе. Руки Гермионы поднимались медленно, но она обняла его в ответ, скорее было ощущение, что она держит его. Он прекратил оставаться в ее руках и отстранился немного, чтобы увидеть лицо.       — Пойдем сделаем это, — прошептал Гарри.       — Хорошо.

ДИАГНОЗЫ

      — Почему ты не внутри?       Гермиона оглядела Рона и медленно поднесла сигарету обратно к губам. Она сделала долгую затяжку, позволяя дыму наполнить ее всю, прежде чем выпустить его, выдувая напряжение из спины. Она поморщилась, тихо крякнув, когда еще один спазм вырвался из груди. Она села на каменные перила, спиной оперлась о кирпичи фасада, одну ногу прижала к груди, другую выпрямила.       — Нужно было покурить, — тихо сказала Гермиона.       — Что с тобой случилось? — спросил Рон.       Гермиона хмыкнула.       — Не знаю о чем ты.       — Избавь меня от этого. Ты была сама не своя. Что стряслось? — выплюнул Рон.       — Не твое дело.       — Ты мне не безразлична, — огрызнулся в ответ Рон. Гермиона подняла на него взгляд, глаза широко распахнулись. Медленно она передала сигарету ему и он принял, глубоко затянувшись, прежде чем передать обратно. После того, как выдохнул дым, он повернулся к ней. — Думаешь нет? Мы вместе живем. Ты мой друг. Конечно мне не безразлична твоя судьба. Так что было то?       — Приняла абортивное зелье сегодня.       Глаза Рона расширились.       — Что? Ты была… а сейчас нет, — сказал Рон с широко раскрытыми глазами.       — Теперь нет, — сказала Гермиона.       — Почему? Моя мама… она сказала, что ей ненавистна сама мысль о таком зелье. Оно убивает, — мягко сказал Рон.       — Эмбрион не был живым, — яростно сказала Гермиона. — Он не мог поддерживать жизнеобеспечение сам по себе. Это паразит. Я целитель. Я уничтожаю паразитов.       — Я не говорил про тебя. Просто сказал, что говорит моя мама, — огрызнулся Рон, он тоже был на взводе. Он протянул руку и Гермиона хмыкнула, вытаскивая пачку сигарет из заднего кармана и пальцем распахивая ее.       Рон вытащил одну, достал палочку. Он поджег кончик и убрал палочку обратно.       — Я не печалюсь и не сожалею о совершенном. Матрона сказала, что буду. Практически рассмеялась ей в лицо, — сказала Гермиона, губы изогнулись в ужасной улыбке. — Я буду чудовищной матерью. Как Лили Эванс. И я бы никогда не пожелала такого ребенку.       — Думаю, ты будешь великолепной, — с жаром сказал Рон.       Гермиона уставилась на него с удивлением и снисхождением.              — Ты слишком высокого мнения обо мне, — мягко произнесла она. — Если у меня когда-нибудь будет дочь, то назову ее Розой.       — Красивое имя, — мягко произнес Рон.       Гермиона хмыкнула.       — Я не делаю это ради насмешек и упреков. Я не делаю это ради ничего. Я собираю стать лучшей.       Затем она вытащила сигарету и затушила окурок о перила. Она встала, поправила джемпер и направилась внутрь. Пальцы Рона легли поверх ее и она остановилась, удивленно глядя на него. Рон смотрел на их руки, которые вместе держали дверную ручку, так же удивленно как и она.       — Что? — спросила Гермиона.       — Я пришел, потому что он на полу. Плачет в прихожей. Нужно было сказать тебе, — тихо проговорил Рон.       Гермиона сглотнула.       — Хорошо.       — Можем остаться здесь еще на минуту.              — Зачем же нам ждать? — спросила Гермиона.       И Рон посмотрел на нее с участием.               — Потому что ты плачешь, — сказал он, другой своей рукой стирая слезы с ее щек.       — Ох. Даже не знала, — тихо сказала Гермиона. Она вытерла слезы, глубоко внутри себя запрятав их. — Я даже не грущу. Я зла. Очень сильно зла.       — Все в порядке. Мы здесь с тобой. И ты злишься. Я злюсь. И Невилл злится. И Гарри на полу. Готова? — спросил Рон.       Их руки, все еще переплетенные вместе, лежали на ручке.              — Да, — прошептала Гермиона.       Они вместе открыли дверь. Гермиона прошла первой, одна. Рон закрыл за ними дверь, быстро запирая ее.       Гермиона беспристрастно смотрела. Невилл сидел на ступенях и смотрел в прихожую, где тяжелые всхлипы сотрясали тело, свернувшееся на холодном деревянном полу. Гермиона шагнула вперед, даже Рон вздрогнул от ужасного всхлипывающего крика. Гермиона отбросила судорожную боль и грациозно опустилась на колени, взяв лицо Гарри в руки.       — Достаточно, — мягко прошептала она. — Достаточно.       Гарри заскулил, когда посмотрел на нее. Гермиона покорно вытерла слезы с его щек, но остановилась, когда поняла, что они давно высохли. Она кивнула и потянула Гарри, заставляя его встать на ноги.       — Я не… я не могу… — голос Гарри надломился. — Это больно. Мне никогда… не было так больно.       — Это зовется разбитым сердцем, — тихо сказал Невилл. Гермиона и Гарри посмотрели на него, пока тот поднимался со ступенек. — То еще говно.       Гарри хрипло засмеялся.              — Да. Так и есть.       — Хорошо. Вот что мы сделаем. Мы пойдем в гостиную, — сказала Гермиона. Она посмотрела на Рона с Невиллом. — Вы тоже. Мы будем делать это вместе. Как семья.       — Семья? — спросил Рон.       — Да, — яростно сказал Гермиона. — Мы семья. Это твоя семья, Гарри Поттер. И мы здесь. Ты не один. Мы не одни. Ты меня понимаешь?       — Да, — прошептал Гарри.       Гермиона отвела их в гостиную, и подняла палочку, взмахнув ею. Свет медленно зажегся и радио потрескивая заиграло. Рон вздрогнул, когда песня «Диких сестричек» прогремела, неприятно вырывая из мрачного настроения. Он подался было выключить его.       — Нет. Оставь, — сказала Гермиона.       — Оставить? — спросил Невилл. — Не думаешь, что это немного… неуместно?       — Да, — подтвердила Гермиона. А затем начала прыгать, тряся руками и вопя, от чего Невилл руками прикрыл уши, а Гарри шокировано вздрогнул.       — Что ты делаешь, сумасшедшая? — проорал Рон.       — Танцую! Кричу! — проревела Гермиона и вскинула кулак в воздух, прыгая, и танцуя, и извиваясь, и поворачиваясь. Глаза Невилла расширились, губы сложились в медленную, тихую улыбку.              А потом он подошел к Гермионе и взял ее за руки. Та рассмеялась, когда он развернул ее и наклонил. Они вдвоем стали прыгать, вопя как пара банш. Гарри не на шутку испугался, переводя взгляд с одного на другую. Рон нерешительно подошел и схватил обе руки Гарри, закручивая его. Гарри испуганно вскрикнул, что больше походило на задушенный смешок. Рон ухмыльнулся ему.       — Танцуй! — прокричал Рон.       Гарри закусил губу, пытаясь не улыбнуться. А затем громко закричал: пронзительно, ужасно и звонко.       Они танцевали всю ночь.