Подарок

Поместье Грумбридж, Рождество 1415-го года.

— Тебе грустно, Чарли? — юноша приятной наружности, с белоснежной кожей и голубыми глазами протянул руку и дотронулся до щеки Карла, сидевшего в кресле у окна и задумчиво смотревшего вдаль. Слова в его душе отчетливо складывались в строчки стихов, он грезил о Родине — о своей Франции, об Орлеане, о замке Блуа, обо всем том, что было так дорого его ноющему от тоски сердцу. Как же хотелось провести это Рождество с родными, с братьями, дочкой и его милой Бонной. Увы, это не представлялось возможным. Отныне ему суждено было находится в Англии, в поместье пленившего его рыцаря. Правда, Карл должен был признаться, что привязался к Ричарду Уоллеру, тот был всегда нежен, ласков и приветлив с ним, всеми силами стараясь развеять его тоску. И, надо сказать, у него это получалось. Вместе им не бывало скучно, и Карл постепенно освобождался от сковывающей его сердце печали. Но нынче, перед Рождеством он вновь почувствовал, как тоска поглощает его целиком. Карлу так хотелось быть дома, хотя бы на один день, хоть на несколько часов, и осознание того, что это невозможно, умножало боль во сто крат. — Чарльз, ответь мне. Не молчи. Понимаю, тебе сейчас нелегко, но ты всегда можешь излить мне свою боль, — Ричард нежно провел рукой по его щеке, чуть задержался у губ. — Прости… — грустно улыбнулся Карл, — Я тоскую по семье. По жене, дочке, братьям. Как они без меня? — Все будет хорошо, — Ричард взял Карла за руку, — Не думай о дурном. В это Рождество Господь пошлет им утешение. Раздели со мной печаль, если тебе больно, но… — выражение его лица вдруг стало жестким, — Я думаю, ты должен смириться. Тебе же здесь, со мной не плохо? Ты знаешь, что я чувствую к тебе. Это грех, но это мой грех. Тебе не в чем винить себя. Не тоскуй понапрасну. — Я благодарен тебе за заботу, и за все, что ты для меня делаешь, — сжал руку Ричарда Карл, но потом чуть сдвинул брови и задумался, — Ричард… ты думаешь Генрих и впрямь решил не отпускать меня даже за большой выкуп? — Это так, — твердо ответил Ричард, — У меня есть основания так думать. Для тебя есть послание от нашего короля, — расстегнув верхние пуговицы своего пурпуэна, он вытащил сложенный лист бумаги и протянул его Карлу. «Здравствуй, Чарли. Надеюсь, ты в добром здравии, доволен своим проживанием в Грумбридже и ни в чем не нуждаешься. Что касается переговоров о твоем выкупе, то не стану давать тебе ложную надежду. Ты останешься в Англии. Прими это с христианским смирением. Выражаю надежду, что в скором времени мы с тобой сможем увидеться и продолжить беседу, которую начали в моем лагере, близ Азенкура. Уверен, что нашу встречу ты не забыл. С Рождеством, Чарли.» Прикрыв глаза, Карл крепко сжал послание в кулаке и швырнул его в догорающий огонь камина.

Герцогство Алансон.

— Это твой дядя Жан, — Мари погладила сына по голове и улыбнулась высокому молодому человеку лет двадцати пяти, с большими глазами, похожими на ее собственные, но крупным, чуть загнутым вниз носом — наследством их отца, герцога Жана V Бретонского. Жан VI, герцог Бретонский был старшим братом Мари и дядей нового герцога Алансонского — шестилетнего Жана. Он приехал к своей недавно овдовевшей сестре и осиротевшему племяннику, чтобы поздравить с Рождеством, и поддержать их в горе. Правда, Мари сомневалась, в том, что визит ее брата был продиктован лишь бескорыстными родственными чувствами. Уж не рассчитывает ли он взять Жанно под опеку и получать доходы с их земель? — Господи Исусе! Так это новый герцог Алансонский? — расплылся в улыбке герцог Бретонский, глядя на прелестного мальчика, — До чего же хорошенький! Приветствую Вас, мой прекрасный племянник, Ваша Светлость! — Я рад Вас видеть, монсеньор, — серьезно ответил Жан, слегка поклонившись. — Ну ну, зачем нам эти церемонии, маленький красавчик, иди сюда, — рассмеялся герцог, и взяв племянника на руки расцеловал в обе щеки. Жан улыбнулся и обвил своими ручками шею дяди. Это было так похоже на то, как его брал на руки и целовал отец. — Помни, малыш, что у тебя есть дядя, на которого ты всегда сможешь положиться, — герцог Жан опустил мальчика на пол, поцеловав в макушку. Мари наблюдала за ними с легкой полуулыбкой. «Будет ли так всегда, братец?» — усмехнулась она про себя. Им необходимо было остаться с братом наедине и Мари позвала служанку, которая отвела Жана в детскую. Она понимала, что брат желает с ней что-то обсудить. И оказалась абсолютно права. Выразив свои соболезнования, Жан Бретонский перешел сразу к делу, спросив не желает ли Мари сочетаться браком повторно. Разумеется, после окончания положенного срока траура. В глубине души Мари ждала подобного вопроса и уже знала, что ответит брату. У нее был готов лишь один единственный ответ на этот вопрос. — Я благодарна тебе за заботу, Жан, — Мари старалась придать своему голосу твердости, — Но вновь выходить замуж я не собираюсь. Я решила посвятить себя детям — Жану и девочкам. Если они будут здоровы и счастливы, мне больше у Господа нечего просить. В моей жизни был и будет лишь один мужчина — мой покойный муж. — Но, Мари, — герцог чуть приподнял брови в удивлении, — Уверена ли ты в своем решении? Ты еще так молода и, должен признать, очень красива, в отличие от меня. — А ты ищешь мне мужа, братец? — усмехнулась Мари, — вот только мое приданое остается еще до конца не выплаченным, хотя и супруга моего больше нет на свете. Наш отец не выполнил обещания, данное отцу моего покойного мужа. Тебе известно об этом, — Мари поняла, что брат интересуется вовсе не ее личным счастьем, а ее планами на будущее. Желает ли она вновь выйти замуж? Она решила говорить с братом без обиняков, — Давай будем откровенны, — Мари налила себе вина, — ты опасаешься, что ежели я выйду замуж, то потребую у тебя часть не выплаченных денег? Но я и так имею право их требовать, от имени сына. Жан имеет полное право на эти деньги, — Мари в упор посмотрела на брата, — Ты можешь сделать ему подарок на Рождество. — Но Мари… — герцог Бретонский чуть прищурил глаза, пытаясь скрыть свой гнев. А малышка выросла. Вероятно, ее муж позволял девчонке слишком многое, раз она смеет говорить со старшим братом в подобном тоне и столь откровенно, — В данный момент я не располагаю средствами. Я никак не ожидал от тебя подобного требования. — Прости, я была слишком резка с тобой… — Мари почувствовала, что переступила грань, которую нельзя было переступать в разговоре с братом. Он был старше и опытнее нее, в том числе и в политических интригах. Пока ей было его не переиграть. Она прекрасно помнила, что бретонский отряд, посланный ее братом на помощь к битве при Азенкуре, опоздал по неясной причине. Но Мари эта причина была вполне понятна. Естественно, говорить об этом с ним нынче она не станет, — Знаешь, это первое Рождество без супруга… Я не знаю, каково наше положение теперь, что нас ждет впереди, — глаза Мари наполнились слезами, будущее и впрямь страшило ее, — Города сдавались англичанами один за другим. Что же будет, Жан? Ты ведь… останешься верен королю? — дурное предчувствие заползало в сердце Мари, как червь, когда она смотрела в холодные глаза брата. — Конечно, сестренка, — герцог постарался улыбнуться, но его улыбка походила скорее на оскал, — Не плачь, ведь нынче Рождество. Нам нужно забыть о печалях. Хотя бы ненадолго. Хватит говорить о войне, о деньгах, об англичанах. Но сам Жан Бретонский ни о чем забывать не собирался.