Валькирия. Отблески Сириуса

А ты по-настоящему сама

Любила ли как боги, не сходящие с ума?

Но в этом ли их есть вина?

И любовь всему божественному противоестественна.

pyrokinesis — Легенда о Богине Гроз.

***

      Мир заключил в своих циклах беспощадную злобу. Круговорот из смерти и жалких попыток исправить ошибки, совершённые в прошлой жизни, стал веретеном, чьи спицы меняются, когда время неумолимо движется вперед. Однако он не всегда был таким. По крайней мере, в годы философии и мира, технологии и гуманизма, мир не был столь испачкан в крови и мраке.       За долгие века жизни на лазурном псионическом берегу, Ад-Лар успел вспомнить каждую секунду своей первой жизни. Он выискивал в воспоминаниях былых дней, не омрачённых войной вселенского масштаба, причину из-за которой его мир погрузился в омут боли и страха, где нескончаемо горел пожар, выжигающий планеты до самого ядра.       Ад-Лар не слушал звук прибоя, сидя на горячем, золотом песке загробного мира. Не созерцал небо, где время старило и рожало новые галактики. Он успел насмотреться на покой, пройдя сквозь вихри из красного и синего дыма.       Ад-Лар был героем своего народа. Молодые цивилизации называют их Древними. По всей видимости, из-за того, что их раса стала самой развитой в галактике за последние пару миллионов лет. Но в его годы были храмы более старших живых существо. «Древние» не построили своё государство с нуля: они переняли опыт тех рас, что увяли во тьме космоса, оставив после себя немногочисленные базы и святыни, спрятанные в самых отдалённых уголках известного пространства. Древние избежали ошибок своих предшественников. Они не набивали оскомин в изучении псионики, не страдали от извечных междоусобиц разных наций на территории родного мира. Всё, чтобы было даровано им, позволило покорить космос и выстроить идеальный мир. Любой другой народ падал под натиском идеальных солдат; всякая религия рушилась, стоило Древним начать говорить о Пути и Цели, и каждый позор, приносимый единицами общества, что поддались порокам низших рас, вычёркивался из анналов истории, без права упоминать его даже в назидательных целях.       Ад-Лар скучал по временам, когда мир был подвластен его народу, когда всё было просто и понятно. Но всё это было так давно, и их наследие было осквернено тьмой, болью и запахом страха. Всему виной его треклятая ошибка.       Единственное, чему Древние так и не смогли научиться у останков прошлого, так это чувству меры.       Эпоха философии и процветания подходила к своему концу. Их империя рушилась изнутри. Новые поколения предпочитали отдаваться изучению псионики, погружая разум в омут могущества и силы, что сводила с ума похлеще войны и любви. И чем больше они узнавали, чем больше создавали страшных артефактов, чаще всего причинявших боль носителю, тем быстрее их мир катился в преисподнюю. Всё это было безумием, которое они не могли остановить. Ад-Лар был бессилен. Он и сам увлёкся этой манящей идеей — создать устройство, что позволит продлить жизнь до момента, когда последняя звезда исчезнет. Но в какой момент эта идея стала целью его жизни? Ведь изначально Ад-Лар хотел сделать то, что даже Древним не было под силу — вернуть любимых из мертвых.       Отец семейства, потерявший детей от псионной лихорадки. Величайший боец всей расы был отцом для детей, которые не могли искажать пси-волны без вреда для своего здоровья. Ему пришлось похоронить дочерей и сыновей, вопреки всем традициями и усилиям медицины, Ад-Лар стал первым, кто собственноручно обустроил могилу на вершине холма, под деревом с синей листвой.       Однако подле него была и жена, лишённая рассудка и чувств. Нельзя было винить мать, потерявшую детей в злобе на мир. Но Ад-Лар выставил всё так, что именно Мелл-Дара стала виновницей войны.       Его супруга была краснодымницей — псиоником с повреждённой психической системой. Это делало Дым — побочное явление псионики, красным. Знак безумия и смерти.       Их раса погрязла в попытке вернуть погибших отпрысков великого Ад-Лара. Ведь не только он потерял детей. Каждый родитель обезумел, потеряв новорождённого. Всему виной было время и болезни. Они позволили времени смутить их разум, разрешили себе опрометчивый шаг в сторону кибернетизации тела, лишив себя репродуктивной функции, на пять поколений вперед. В итоге мир захлестнула волна боли и смерти.       Ад-Лар понял свою ошибку только в ту секунду, когда дорогая Мелл-Дара попыталась убить его. Он чувствовал, что заслужил подобную участь, но в то же время знал, что ещё не всё сделал. Он не чувствовал черты, на которой можно было закрыть глаза и сказать: «Всё. Конец».       Что Ад-Лар, что Мелл-Дара — оба были сумасшедшими идиотами, решившимися спасти свой народ. Ад-Лар хотел оставить после себя хоть что-то; направить псионическую силу и надеется, что знания найдут своего приемника. Знания без эмоций и чувств. Эдакая база данных, что предостережёт потомков от самой страшной ошибки. Мелл-Дара же возжелала жить вечно. Паразитировать в телах приемников, уничтожая их разум, занимая их место, с одной лишь целью.       Уничтожить Ад-Лара, любимого мужа.       То были последние годы войны. Их империя распалась на разрозненные куски и вся галактика погрязла в пучине войны. Отрезанные друг от друга, они разгромили свои дома и крепости, раскололи планеты и сожгли все возможные пути к спасению.       Ад-Лар проиграл. Попытался создать машину, что уничтожила бы Пустоту — место, откуда явилась псионика. Но ничего у него не получилось. Всё что он сделал оказалось лишь попыткой забыться, убежать от надвигающееся судьбы.       Уже неважно было, на какой планете будет принят последний бой. Ад-Лар шёл не один, его братья и сёстры, шедшие за ним с первого дня войны, уже были готовы к последнему закату их народа.       Над головой ревели истребители, артиллерия била без остановки, вспахивая серую, почти мёртвую землю. Ад-Лар наконец-то встретился с Мелл-Дарой. Оба они неслись быстрее, чем движется свет, и ярость их была подобна пламени квазара.       И когда клинок Ад-Лара пронзил тело его жены, закат ознаменовался взрывом заранее установленной бомбы. Ад-Лар собирался забрать за собою всех Древних, выступивших против него.       И когда белое пламя неслось прямо на него, он смотрел в глаза жены, из нежных губ которой стекала струйка алой крови. — Ненавижу тебя, Ад-Лар. Я найдут тебя, найду в следующей жизни и убью. — — Хорошо, Мелл-Дара. — Прошептал Ад-Лар, закрывая её веки: — Я буду ждать.       Впервые за долгое время он что-то чувствовал. Тепло. Ад-Лар чувствовал тепло.