Spread your wings

      Вернуться в школу после всего, что мы пережили, оказалось не так-то просто. События прошедшей недели оказали на меня огромное влияние, за этот короткий срок я успела переосмыслить многое в своей жизни, убедилась в том, что невозможное бывает возможным. И как бы мне не хотелось отдохнуть от всей этой истории с Изнанкой, судьба распорядилась по-другому. Впереди меня ждал ещё более трудный период, который впоследствии начисто поменял мою жизнь, да и меня саму тоже.       Следующая неделя выдалась очень сложной. События сменялись одно за другим, и я даже не успевала за ними уследить, все происходило слишком быстро. Бесконечные долги по учёбе давали о себе знать, моя успеваемость резко снизилась, Билли по-прежнему хотел поставить меня на место, хотя теперь это ему не удавалось, ведь я находилась в компании новых приятелей (если так можно назвать Нэнси и Стива), а также внезапно приехала мама из Калифорнии вместе со своим новым супругом. Её приезд не стал для меня большой неожиданностью, ведь для него был весомый повод, а именно то, что случилось с отцом.       После той ночи, когда я помогла спасти мир от армии опасных существ из Изнанки, мне пришлось вернуться к себе домой. В надежде, что Марта с отцом уже спят, я тихо зашла внутрь и уже собиралась на цыпочках прокрасться на второй этаж в свою комнату, как вдруг заметила свет в гостиной и услышала странные шорохи. Я не хотела, чтобы взрослые меня заметили, но всё-таки это было слишком необычно, чтобы просто пройти мимо и даже не проверить, что происходит, поэтому пришлось рискнуть и заглянуть в гостиную.       Странная картина предстала перед моими глазами: Марта быстрыми шагами перемещалась от одного конца комнаты к другому, по пути хватая разные вещи и судорожно запихивая их в огромную сумку, стоявшую на диване. Женщина была явно чем-то обеспокоена и сильно волновалась, я даже успела заметить её стрясущиеся руки и заплаканные глаза. Её поведение меня сразу же насторожило, и я вошла в гостиную, уже приготовившись узнать об очередной неутешительной новости. — Где ты была? — дрожащим голосом спросила Марта, наконец заметив меня, — А впрочем, это неважно.       Она снова начала складывать свои вещи, полностью потеряв ко мне интерес, будто меня даже не существовало в этом мире. Я ещё больше забеспокоилась. Видеть ее в таком виде мне ещё не приходилось никогда, и сейчас я находилась под впечатлением от этого. Может быть, она крупно поссорилась с отцом? А вдруг… он узнал о том, что она мне рассказала? — Что-то случилось? Почему вы собираете вещи? — Ты ещё не знаешь? — Марта была удивлена не меньше моего. — Чего я не знаю?       Женщина глубоко вздохнула, быстрым движением застегнула сумку и подошла ко мне. Я попыталась заглянуть ей в глаза, но она наоборот уводила взгляд в сторону. Странное предчувствие тревожило меня, я как будто заранее знала, что произошло что-то нехорошее. — Мы с твоим отцом, Джеймсом, вернулись домой после обеда, потому что… — произнесла Марта тихим неуверенным голосом и умолкла, не в силах сказать больше ни слова.       Её лицо ещё сильнее побледнело, а на глазах выступили слёзы. — Марта… — окликнула я её и взяла за руку, чтобы хоть как-то поддержать. — Твоего отца вызвали на работу, и там произошло… страшное… — голос женщины прерывался на каждом слове, но она все-таки смогла сказать главное, — Он мёртв, Джина… мёртв.       На секунду меня будто парализовало, я замерла на месте, не веря своим ушам. Может быть, Марта опять бредит? Это же просто невозможно, нет, такого не могло произойти. — Это неправда, — возразила я без всяких сомнений. — Ошибаешься, Джина. Если ты мне не веришь, то можешь пойти и убедиться сама, — Марта присела на краешек дивана и с тоской посмотрела на двери, ведущие в коридор, будто приглашая меня на поиски отца.       Я покачала головой из стороны в сторону, отгоняя навождение, и всё-таки решила подняться в спальню взрослых. Я рассчитывала, что по пути встречу отца, и он начнёт меня отчитывать за позднее возвращение, будет ругать за самовольную отлучку из дома, но ничего из этого не произошло. Обойдя весь второй этаж, я спустилась обратно на первый, все ещё не веря словам Марты. Смерть отца была слишком невозможной, чтобы произойти на самом деле. Это же просто чушь, Марта опять говорит какую-то ерунду. Вот только в прошлый раз эта «ерунда» оказалась правдивой. Так может и в этот раз будет так же?       Я снова вернулась в гостиную. Марта неподвижно сидела на краю дивана и сжимала в руках свою огромную сумку с вещами. Все её лицо было мокрым и красным от слёз, а тело дрожало, будто кленовый лист на осеннем ветру. Почему она так странно себя ведёт, если говорит неправду? Неужели она настолько вжилась в роль или…       Я резко остановилась в дверном проёме и почувствовала, как закружилась моя голова, а ноги начали подкашиваться. Внезапная страшная мысль пронзила моё сознание. Отец мёртв на самом деле, все это реально.       Мне резко перестало хватать воздуха, и я опустилась на пол, не в силах больше совладать со своим телом. Закрыв глаза, я попыталась обстрагироваться от мира и снова поверить в сладкую ложь, придуманную мной самой, но ничего не вышло. Я по-прежнему оставалась в жестокой реальности, где больше не было отца. Наступил конец. Конец всего, что я так долго строила и пыталась удержать, конец моих сил, конец меня самой. Смерть отца стала последней каплей, я больше не чувствовала себя ни защищённой, ни уверенной в себе, ни сильной. Я снова была разбита.       Не замечая ничего вокруг себя, я поднялась на второй этаж и упала на кровать, зарываясь лицом в подушку. Казалось, что слезы вот-вот хлынут из моих глаз, но их все не было. Не издавая ни единого звука, я просто лежала на кровати до самого утра и думала, думала обо всем на свете, хотя в конечном итоге все равно в мои мысли проникал отец.       Это же можно было как-то предотварить, остановить, не позволить этому случиться. Если бы я осталась дома, то не отпустила бы отца на работу, зная, что там его ждёт смерть от опасных существ. Я могла бы спасти его… Но я этого не сделала. И от этого было так больно и горько, что я больше не смогла сдерживать себя. Из глаз потекли слёзы, и после этого я вконец перестала соображать. Мне хотелось кричать, вопить что есть сил от боли и тоски, но я упорно продолжала хранить молчание, пока не услышала чьи-то голоса на первом этаже. Я не знала, сколько прошло времени с того момента, как я вернулась домой, и даже не стала спускаться вниз, догадавшись, кому принадлежат эти голоса.       Разумеется, это была мама и её муж.       И ровно с этого момента для меня началась неделя ада и мучений, когда мне приходилось не показывать своих настоящих эмоций и делать вид, что мне все равно. Но как только я оставалась одна, мои мысли каждый раз возвращались в одну точку. Я снова и снова пыталась убедить саму себя, что мне плевать на отца, что он ничего для меня не значил, что он не любил меня, и снова и снова находила опровержение этим мыслям. Всё-таки отец был для меня важным человеком, нужным, жизненно необходимым. А я? Кем для него была я? Этого я уже никогда не смогу узнать. И мысль, что я уже не смогу поговорить с ним, не смогу почувствовать его поддержку и не увижу больше его улыбки, которая и так была редкостью, причиняла гораздо больше боли, чем все остальное. Как же глупо, как же бессмысленно я потратила то время, пока он был рядом… И сейчас от осознания этого мне приходилось часами сидеть у себя в комнате в одиночестве, смотря в одну точку, а потом срываться от безысходности, закрывать лицо руками, чтобы никто не увидел моих слез, моей боли и страданий, и плакать, плакать навзрыд до тех пор, пока в моих глазах не заканчивались слезы.       После этих срывов я быстро приводила себя в порядок, умывалась, убирала покраснение с глаз и спускалась на первый этаж к маме и её супргугу, делая вид, что всё хорошо. Они поступали точно так же, прикидывались обычными любящими родителями, как будто ничего плохого и не произошло. Мама даже не делала мне никаких замечаний, как было до развода с отцом, частенько предпочитая просто-напросто не замечать меня, а Том (её муж) изо всех сил сглаживал углы в нашем общении, хотя мы все прекрасно понимали, что так долго продолжаться не может, и это просто затишье перед бурей.       Так прошли мои первые дни, после того, как закончилось всё сумасшествие прошлой недели. Постепенно мне становилось легче, я старалась не зацикливаться на одной проблеме и не показывать своих эмоций, я привыкла к тому, что нужно просто делать вид, что всё как обычно, что все хорошо и ничего не случилось. Только вот это было очень сложно даже для меня, которая перенесла уже многое из того, чего не пожелаешь даже врагу.       Каким-то образом в школе узнали, что мой отец умер, и теперь на каждом шагу я слышала перешептывания за спиной и открытые издевки в мой адрес со стороны Билли, Кэрол, Томми и других моих недоброжелателей, напоминавшие мне о случившемся. Это ещё больше давило на меня и моё внутреннее состояние, а они это видели и ещё сильнее нажимали на больное место. Я злилась, отвечала колкостями на все оскорбления, но их это только заводило, и я ничего не могла с этим поделать.       Однажды даже в эти разборки вмешался Харрингтон, хотя лучше бы он этого не делал. — Как поживает твой папочка, Джина? — привычным издевательским тоном сказал Билли, толкнув меня плечом, когда я проходила мимо него. — Отвали, Харгроув, — тихо, но уверенно ответила я, стараясь не смотреть ему в глаза. — Ах, да, его же больше нет! — продолжил парень, даже не заметив моих слов, — Как жаль, как жаль… Хотя нет, Джина, мне ничуть не жаль, — на этих словах его голос резко изменился, он больно схватил меня за руку и развернул к себе лицом, — Ты это заслужила.       Я медленно подняла на него глаза и встретилась с его взглядом, полным жгучей ненависти и презрения. Как же я хотела в этот момент, чтобы он просто заткнулся и не мешал мне жить своей жизнью. Он же просто никто, он не имеет права так говорить! Вот только теперь, когда во мне что-то сломалось, я не знала как поставить его на место. Я снова чувствовала себя ничтожеством, как несколько лет назад, когда мне приходилось терпеть издевательства от всех и вся.       Возможно, я бы так и продолжила стоять, молча испепеляя взглядом Билли, но внезапно в нашу перепалку вмешался Стив. — Отстань от неё, Харгроув! — парень быстрым шагом преодолел расстояние между нами и через пару секунд оказался рядом, — Тебя никак не касается то, что происходит в её личной жизни! — Да она просто посмешище! Что ты только в ней нашёл, Харрингтон, зачем ты её защищаешь? — Билли полностью переключил свое внимание на Стива, но это только заставило меня ещё больше почувствовать себя пустым местом, — Ты же тот самый Король Стив, которому всё нипочём! Неужели тебя зацепила какая-то никчёмная шлюха?       Последние слова парня эхом отозвались в моей голове. «Никчёмная шлюха…» Внутри меня начала закипать лютая, неконтролируемая злость и ненависть к этому придурку, как было всегда, когда меня кто-то выводил из себя. Только сейчас это была обоснованная ненависть, я знала, за что его ненавижу. Он прилюдно оклеветал и унизил меня, и теперь должен получить по заслугам. — Только попробуй ещё раз сказать что-то оскорбительное в адрес Джины, и я… — кажется, Стив тоже начал выходить из себя, но Билли даже не над ему договорить: — Да что ты мне сделаешь, Харрингтон? Ты даже драться не умеешь как следует, что уж говорить о чем-то большем! Вы и правда друг друга стоите, неудачники!       Вокруг послышались смешки одноклассников, которые уже столпились вокруг, чтобы посмотреть на интересное зрелище. Как жаль, что они его не увидят… — Да ты просто подонок! — воскликнула я, выдергивая свою руку из крепкой хватки Билли, — Как ты можешь так говорить, когда тебя самого дома избивает отец?! А что мать? Ей ты и вовсе не нужен! И как же я их понимаю! Никому не нужен такой мерзавец, как ты, Харгроув! НИ-КО-МУ!       Билли резко перевёл на меня взгляд, и я поняла, что задела его за живое. Макс мне рассказала, что происходит у них в семье, но теперь мне пришлось пожалеть о своих словах, ведь я не хотела подставлять девчонку. Взгляд Харгроува говорил мне только об одном — он хотел меня прикончить здесь и сейчас. И, возможно, он бы даже ударил меня, если бы не… — Что здесь происходит? — послышался строгий голос откуда-то со стороны, и все ученики тут же обернулись к его обладателю.       Посреди коридора стоял наш новый директор — мистер Джонс. Мужчина оглядывал всех собравшихся холодным взглядом из-под очков, и каждому из нас становилось не по себе от этого пронизывающего взора. Сразу было видно, что с появлением такого директора, свободной и спокойной жизни придёт конец. — В кабинет директора все трое, живо, — без тени сомнения сказал он, указывая на меня, Стива и Билли.       Впоследствии эти слова я слышала очень часто и вскоре успела позабыть, что когда-то мне было все дозволено в этой школе из-за того, что директорм была Марта. Я даже соскучилась по ней за те пару недель, которые успели пройти с её отъезда. Наверное, я просто привыкла чувствовать себя особенной, и теперь моя жизнь медленно, но верно начинала меняться.

***

      Приближалось Рождество, а значит и Снежный бал тоже. Ни первому, ни второму я не радовалась в этом году, ведь заранее знала, что будет сложно встречать Рождество без отца, а на снежный бал придут только младшеклассники. Но раз уж у меня появились друзья среди них, то можно и сходить туда ради приличия.       Хотя кого я обманываю? На самом деле для поступления в колледж нужна была хорошая характеристика от учителей, которую я никак не могла получить из-за своих многочисленных нарушений правил, а значит надеяться я могла только на свои оценки и знания. Новый директор так, видимо, не считал, потому что заставил каждого из выпускного класса записаться хотя бы на один дополнительный факультатив, чтобы было что написать в характеристику от школы. Меня эта новость ничуть не радовала, но выбора мне даже не дали, поэтому пришлось искать что-то из дополнительных занятий, и больше всего мне приглянулся художественный клуб. Работа была не пыльная — на меня повесили оформление декораций и плакатов к праздникам. Все бы ничего, да вот только праздники неумолимо приближались, а я ещё ничего не сделала из того, что мне поручили, в связи со своим ужасным моральным состоянием. Мне напоминали об этом каждый день, и, наконец, я сдалась под всеобщим напором и решила остаться после уроков, чтобы расправиться со своей работой. Как говорится, раньше начнёшь — раньше закончишь.       За компанию со своей одноклассницей Хизер Холлоуэй, записавшейся в этот клуб так же, как и я, не по своей воле, я взяла из класса огромные листы обычной и цветной бумаги, краски с кистями, ножницы и клей для создания декораций для бала, и мы вдвоём направились в огромный зал, который нам предстояло украсить к завтрашнему дню. — Итак, с чего мы начнём? — спросила Хизер, когда мы уже были на месте и раскладывали свои принадлежности, — Давай, я нарисую плакат, а ты будешь вырезать снежинки? Как ты на это смотришь? — Ну уж нет! Ты, конечно, прости, но рисую я гораздо лучше тебя, поэтому над оформлением плаката буду работать я, — не согласилась я.       Обычно после таких слов всегда начинался спор или ссора, но к моему удивлению Хизер просто пожала плечами и отдала мне белые листы, которые уже успела схватить. Я недоуменно посмотрела на неё, никак не ожидая такой спокойной реакции на мою грубость. Холлоуэй заметила моё удивление и едва заметно улыбнулась. — Я и правда совсем не умею рисовать, так что ты справишься с этим лучше.       Я взяла бумагу из её рук и без лишних слов приступила к работе. В моей голове уже созрел эскиз будущего плаката, поэтому мне не составило большого труда перенести его на бумагу. Хизер в это время начала вырезать снежинки, и работа пошла гораздо быстрее. — Ты пойдёшь на Снежный бал? — внезапно спросила она меня. — Да, придётся. Мистер Джонс сказал, что в мои обязанности входит не только декорирование зала, но и присутвие на самом празднике. Если я не приду, то он меня просто убьёт, — немного раздражённо ответила я. — О, да, новый директор тот ещё зануда, — от недовльства Хизер громко щелкнула ножницами, чуть не порезав себе палец, — Он решил сократить состав группы поддержки для спортсменов!       Я уже успела забыть, что Холлоуэй занимается спортом и состоит в команде чирлидеров. И откуда я вообще должна это знать, если мы с ней до этого даже не разговаривали? Поэтому для меня было так странно то, что мы сейчас сидим вдвоём и общаемся так, будто дружим целую вечность. — Значит не мне одной он не нравится, — усмехнулась я. — Ещё бы! По сравнению с мисс Дэвис он просто монстр. Кстати говоря, а ты случайно не знаешь, почему мисс Дэвис решила уволиться и уехать из города? — поинтересовалась Хизер. — Понятия не имею, — как можно более безразлично сказала я, хотя воспоминания об отце снова заполнили мою голову. — Это странно, правда? — Возможно. — Как раз в тот день было очень много умерших людей: Барбара Холланд, твой отец…       С каждым словом Хизер я все больше мрачнела. Сейчас мне совсем не хотелось вспоминать те ужасные события, которые произошли после увольнения Марты, но мне снова напомнили о них.       К счастью, от неприятного разговора меня спасло появление шерифа в дверях зала. Он смотрел на нас своим неизменным хмурым взглядом и как будто ждал, когда мы его заметим. — Подожди, я сейчас вернусь, — быстро произнесла я и направилась к Хопперу под удивленным взглядом Хизер.       Шеф молча вышел в коридор и, дождавшись меня, закрыл дверь в зал. Мне стало не по себе от его серьёзного вида, в прошлый раз это не привело ни к чему хорошему. Вроде бы в последнее время я ничего плохого не делала, да и вообще старалась не высовываться. Тогда зачем он здесь? — Здравствуйте, — я решила первой начать диалог, потому что Хоппер по-прежнему молчал.       Мужчина кивнул и оглядел меня с ног до головы, словно хотел удостовериться, что я это я, а не кто-то другой. — Я по делу, — наконец произнёс он, окончательно приняв какое-то важное для себя решение, — У меня есть небольшая просьба к тебе. — Что за просьба? — насторожилась я. — Оди очень хочет пойти на Снежный бал. Он уже завтра, а я… — шериф пытался подобрать нужные слова, но так и не смог этого сделать, — В общем, ты не могла бы помочь ей собраться на бал? Все эти платья, украшения, макияж… Я в этом не разбираюсь, а вот ты, я уверен, знаешь, что и как делается.       Таких слов я никак не ожидала услышать от Хоппера. Они были настолько абсурдными, что я кое-как подавила улыбку. Кто бы мог подумать, что шеф, который меня ненавидит всеми фибрами своей души, будет просить у меня помощи. — Вы хотите, чтобы я подобрала Оди наряд и накрасила её? — на всякий случай уточнила я, чтобы полностью убедиться в том, что мне не послышалось. — Да, что-то вроде того, — немного неловко согласился шеф, — Приезжай завтра ко мне за пару часов до бала. — Хорошо. Мне отвезти потом Оди в школу? — Да, если можешь, — мужчина надел свою шляпу и начал поспешно прощаться, — Значит договорись. Последи за ней немного, чтобы не случилось чего-нибудь плохого, и потом можешь заниматься своими делами. — Как скажете. — И ещё Оди совсем не умеет танцевать, поэтому… — Хоппер снова замялся, но я его выручила: — Я её научу. — Отлично. Тогда я пожалуй пойду. — Да, не беспокойтесь, Оди в надёжных руках, — я состроила некое подобие улыбки, чтобы вызвать больше доверия. — В этом я очень сомневаюсь… — пробормотал себе под нос шериф и зашагал к выходу.       С лёгкой усмешкой я проследила за ним, пока он не вышел на улицу, а потом вернулась в зал, где меня уже заждалась Хизер. — Чего он хотел? — тут же спросила она. — Небольшие уточнения по поводу Снежного бала, — сказала я, скрыв большую часть подробностей, в которые нельзя было никого посвещать.       Хизер мой ответ вполне удовлетворил, поэтому мы снова вернулись к работе, и через час плакат и снежинки были уже доделаны. Оставалось только их повесить, но сделать это без стремянок и других инструментов мы никак не могли. Нашу проблему быстро решил мистер Кларк, который зашёл нас проверить. Он предложил позвать спортсменов, чтобы они помогли украсить зал, и, не дождавшись нашего согласия, умчался в спортивный зал за ребятами.       Такое решение проблемы меня ничуть не обрадовало, но других вариантов не было, поэтому мне пришлось смириться. В конце концов Билли с приятелями не будут доставать меня при учителе, а просто помогут. По крайней мере теперь я готова дать ему достойный отпор и уж точно не позволю никому за себя заступаться.       Но мой решительный настрой тут же угас, когда в зал вошли спортсмены со стремянками, молотками и гвоздями. Выглядели они все не очень-то дружелюбно из-за того, что мистер Кларк остановил их тренировку. Один только Стив устало улыбнулся мне, проходя мимо, а все остальные просто испепеляли недовольными взглядами.       Мистер Кларк быстро взял командование в свои руки и начал руководить процессом. — Нет, гирлянды лучше повесить под потолок! — то и дело раздавался его голос, — Ну что вы делаете?! Плакат должен висеть у входа! Зачем вы повесили ножницы на стену? Мисс Уокер, подержите стремянку!       Я устало вздохнула и подошла, куда он просил. Стив и Томми вешали плакат около главного входа, а мне и Хизер поручили следить, чтобы они не упали с лестниц. — Так ровно? — спросил Стив, подняв плакат повыше. — Нет. Чуть ниже! — громко ответила я, — А теперь правее! Томми, это не право, а лево! — Раз такая умная, то и вешай сама! — пробурчал парень, стараясь следовать моим указаниям. — Просто подвинь плакат вправо, — закатила я глаза, — Я говорю вправо, а не вниз!       Томми злобно выругался и выпустил плакат из рук. Его поведение меня все больше раздражало, поэтому я решила сама справиться с его обязанностями. Схватив один край плаката, я полезла наверх под негодующие восклицания Стива и Томми. — Джина, ты в своём уме? Кто лазит по лестницам на каблуках? — крикнула Хизер с земли.       Ничего не ответив, я продолжила карабкаться по стремянке, пока не добралась до верхней ступеньки. — Подними чуть выше и будет в самый раз! — посоветовала Холлоуэй, оглядывая нашу работу издалека.       Я встала на носочки, одной рукой держась за лестницу, а другой поднимая плакат на максимальную высоту. Это было очень рискованно с учётом того, что я была на каблуках и без всякой страховки. Закрепив плакат на нужной высоте, я облегченно вздохнула и уже собиралась спускаться вниз, как вдруг к нам подошёл Билли. — Что, Харрингтон, сам не можешь справиться? Пришлось даже хрупкой девушке тебе помогать, — язвительно произнёс он.       Я оглянулась на Стива и заметила, как его взгляд из добродушного резко стал злым и ненавидящим. Это было так непривычно — видеть вместо всегда доброго и весёлого Стива злую фурию. Хотя я уже несколько раз наблюдала за ним в гневе, в моей голове все равно не укладывался тот факт, что Харрингтон может быть таким же агрессивным, как и Харгроув. — Скажи спасибо своему дружку, который даже плакат не может нормально повесить, — ответил в той же манере Стив и начал спускаться вниз. — Если бы она не мешала своими идиотскими советами, то было бы все хорошо, — Томми обвинительно ткнул в меня пальцем и надул щеки, будто обиженный ребёнок.       Теперь уже мне пришлось слезать на землю, чтобы угомонить этого придурка. Но только я опустилась на одну ступеньку, как лестница резко покачнулась, и мне пришлось схватиться за неё изо всех сил, чтобы не упасть. Оказывается, Хизер перестала держать стремянку, а Билли в этот момент невнимательно оперся на неё плечом. Такая выходка могла стоить мне жизни, но, к счастью, Стив оказался рядом и подстраховал меня. Уже спустившись вниз, я накинулась с обвинениями на Томми и Билли, хоть и понимала, что это бесполезно. — Ребята, перестаньте ругаться, иначе я буду вынужден вызвать директора! — крикнул нам издалека мистер Кларк, услышав слишком громкий шум.       Мы решили не искушать судьбу во второй раз и разошлись по разным сторонам, все ещё гневно глядя друг на друга.       Вскоре я остыла и снова принялась за работу, а через некоторое время мы уже могли наблюдать результат наших стараний. Зал весь сиял от многочисленных гирлянд и огоньков, вырезанные снежинки искрились в этом потоке света, красивые праздничные плакаты украшали стены, и повсюду витал рождественский дух, которого так не хватало нам всем в этом году. Зрелище было просто потрясающим, и было приятно осознавать, что я тоже как-то причастна к созданию этого шедевра. Я даже немного гордилась этим.       Наконец, мистер Кларк отпустил нас всех по домам, но только оказавшись на улице я смогла спокойно вздохнуть. Теперь ни Билли, ни Томми не причинят мне вреда, и я могу спокойно поехать домой. — Джина! Стой, подожди! — внезапно раздался голос позади меня.       Я обернулась и увидела Стива, подбежавшего ко мне. Парень выглядел уставшим, но одновременно с этим казался бодрым и полным сил и энергии. Волосы на его голове, обычно собранные в идеальную причёску, взъерошились и торчали во все стороны, расстегнутая куртка развевалась на ветру, а на лице была как всегда искренняя улыбка. Таким он мне нравился гораздо больше, без лишнего пафоса и напыщенности, без злого блеска в глазах. Стоп, нравился? Я резко прервала поток своих мыслей, остановившись на этом слове. Нет, конечно, он мне не нравился, просто… в нем было что-то такое, чего я не замечала в других парнях. Наверное, та самая искренность, за которую его так полюбил Дастин с друзьями и, разумеется, Нэнси. — Все в порядке? — спросил Харрингтон, заметив, что я задумалась.       Я слегка потрясла головой, стараясь избавиться от навязчивых мыслей, и начала рыться в сумке в поисках сигареты, только сейчас я вспомнив, что Стив так и не вернул мне мою зажигалку после того, как мы подожгли тоннели в роковою ночь. — Моя зажигалка всё ещё у тебя? — резко решила спросить я. — Да, если надо, то могу вернуть, — парень уже потянулся к карману куртки, но я просто махнула рукой, показывая, что для меня это не так важно. — Ты, кажется, что-то хотел, — напомнила я ему.       Стив ещё больше взъерошил свои волосы, потупил взгляд, а потом резко поднял на меня глаза и решительно произнёс: — Нэнси пойдёт на Снежный бал?       Его вопрос застал меня врасплох, и я даже растерялась. Такой резкой смены настроения трудно было ожидать. — Думаю, да, — не совсем уверенно ответила я, — Хотя ты мог сам спросить у неё.       На секунду лицо Харрингтона просияло, но вскоре опять помрачнело. На этот раз я поняла, чем вызваны такие резкие перемены в его поведении. Скорее всего он уже смирился с тем, что Нэнси выбрала не его, хотя все ещё пытался как-то её вернуть. По своему опыту я знала, что это бесполезно, правда сказать об этом Стиву напрямую не решилась. Мне было даже в какой-то степени жаль его, поэтому я не хотела ещё больше ранить его чувства. — Ты случайно не знаешь, с кем она пойдёт? — продолжил свой допрос Харрингтон. — Нет, не знаю, — солгала я, — Наверное, одна, потому что директор попросил её выполнять какие-то мелкие поручения, связанные с порядком среди учеников. — А Джонатан пойдёт? — Да, он будет фотографом.       Стив ещё больше помрачнел. Воспользовавшись паузой в разговоре, я достала новую зажигалку и закурила сигарету. Почему-то меня начинали раздражать идиотские вопросы Харрингтон. Неужели ему так сложно самому пойти и спросить у Нэнси все это? Свои мысли я тут же озвучила вслух, решив, что хватит с меня притворства и лжи на сегодня. — Ты просто не понимаешь, — устало произнёс Стив, — Кстати говоря, а ты пойдёшь на бал? — Да. — Тогда может быть… — парень замялся, но тем не менее продолжил, — Ты и я… Мы пойдём вместе?       От таких неожиданных слов я закашлялась и ещё не скоро смогла прийти в себя. Вот уж Харрингтон умеет удивлять! Ему же нравится Нэнси, зачем тогда он приглашает меня? — Что, прости? — на всякий случай переспросила я. — Я предлагаю тебе пойти со мной на бал, раз уж так получилось, что нам обоим надо там присутствовать. Как друзья.       Я нахмурилась. Почему-то эта фраза «как друзья» задела меня. Неужели со мной нельзя никуда пойти как с девушкой, а не как с другом? Хотя это же Стив Харрингтон, чего я ожидала от него… — Нет, — слишком резко ответила я. — Почему? — Я же не «особенная», как некоторые, — передразнила его я. — Послушай, Джина, я не… — Я уже все сказала, Стив. С тобой я никуда не пойду. Зачем ты меня приглашаешь, если тебе нравится другая? Или ты настолько быстро сдался, когда у неё появился кто-то новый, потому что разлюбил её?       Я не хотела, чтобы меня использовали как замену Нэнси. Я ведь тоже человек, у меня есть свои чувства, и мне бы уж точно не хотелось, чтобы эти чувства затаптывали в грязь. Но Харрингтону было, видимо, настолько плевать на чужие чувства, что он не видел вокруг ничего кроме себя и Нэнси. Для него была важна лишь она, а я была только и всего запасным вариантом.       Стив с тоской зяглнул мне в глаза, перевёл взгляд на сигарету в моих руках и поднял голову к небу, уставившись на облака, будто они могли ему как-то помочь. — Я уже сказал, что ты этого не понимаешь, — он тяжело вздохнул и убрал руки в карманы куртки. — Так объясни мне! — потребовала я. — Мне пора идти. Увидимся завтра, — проигнорировал меня Харрингтон и, развернувшись спиной ко мне, зашагал прочь. — Стив! — окликнула я его, и это сработало. Парень обернулся.       Пару секунд мы стояли и просто смотрели друг на друга. Я не знала как объяснить ему то, что я чувствую. Он, видимо, тоже не совсем понимал, что следует говорить в такой ситуации. Тишина сказала все за нас. Обычно в такие моменты говорят, что люди понимают друг друга без слов, но в нашем случае все было иначе. Тут и понимать ничего не надо было, все и так было предельно ясно.       В который раз я поражалась человеческим чувствам. Почему если человек любит другого человека, он может так просто отказаться от него? Это при том, что его любовь искренняя, сильная, самая что ни на есть настоящая. Может быть, потому, что он не хочет удерживать этого человека силой, а просто желает ему только добра и счастья? И если этот человек счастлив не рядом с ним, то проще его отпустить и не мучить ни себя, ни его…       Теперь я понимала Стива, хотя сама никогда ещё такого не чувствовала. Возможно, ещё не пришёл тот день, я не нашла того самого человека, с которым у меня все сложится, а может быть, мне просто не суждено любить и быть любимой? Этого я знать не могла, но почему-то мне казалось, что так оно и есть. Никому не нужна озлобленная на весь мир с кучей психических проблем девушка, не только пускающая колкости по поводу и без, но и любительница вступать во всевозможные споры.       Или все-таки нужна..?