The game is on!

— Приходи, Грег, посидим, выпьем, — деловитым тоном вещал в трубку Джон, поглядывая на недовольное лицо Шерлока. — Да, отлично, тогда до встречи. И, кстати, Майкрофт обещался заглянуть. На этих словах Шерлок фыркнул, демонстративно отворачиваясь и разглядывая что-то очень интересное на стене. Джон выключил телефон, довольно улыбнулся и подошёл к креслу друга. — Слушай, Шерлок, я знаю, как ты ко всему этому относишься, но, прошу тебя, будь сегодня не такой… — Джон запнулся, подбирая слово помягче. — Скотиной. Это мой юбилей, и будут только наши друзья, — он умоляюще посмотрел на чёрные кудряшки. — Не вижу смысла в праздновании старения, — припечатал Шерлок, и у Джона заныли зубы. Знал же, что это плохая идея — созывать гостей, но так хотелось семейного праздника. В конце концов, это же важная дата. Но один фактор, сидящий в кресле, может испортить всё. Постараться умаслить? Шерлока? Бред. Значит ультиматум, а если понадобится, то и угрозы. Господи, как не хочется, но другого выхода нет. — Если сегодня ты будешь хорошим мальчиком, тогда я… Шерлок заинтересованно обернулся и уставился на своего блогера. — Что ты? Продолжай. Мне крайне интересно, что такого ты можешь предложить, — глаза нехорошо сузились, и Джону стало неуютно. А и правда, что он, простой доктор, может предложить великому сыщику? Ходить по его поручениям, срываться по первому зову, исполнять все его прихоти? Да он и так, чёрт побери, делает это всё. — Тогда я не буду лезть в твои дела, пока ты сам не попросишь меня. Такое предложение тебя интересует? — Джон тяжело вздохнул. На что только не пойдёшь, чтобы на один вечер угомонить эту кудрявую язву. — Договорились? Шерлок хлопнул в ладоши и вскочил с кресла. — Великолепное предложение. Но давай уточним. Я весь вечер не буду самим собой, а с завтрашнего утра ты и близко не подходишь ко мне со всеми этими так-нельзя-это-не-правильно-кухня-не-место-для-экспериментов. Я правильно понял? — детектив чуть не подпрыгивал от возбуждения. Нарисовавшаяся перспектива полной свободы от вечного Джонова нытья радовала непередаваемо. Один вечер — мизерная цена за такое блаженство. Он ведь может просто уйти в свои Чертоги и… — Нет, Шерлок, ты не будешь сидеть истуканом со стеклянным взглядом, ползая по своим Чертогам разума, телефон тоже под запретом. На сегодня ты станешь нормальным человеком, тогда и я выполню свою часть договора, — отрубил Джон и в ожидании смотрел, как меняется лицо друга. Улыбка сползла, словно медуза, сменившись кислой миной. Да, это будет сложнее, чем думал Шерлок, но нужно постараться, ведь на кону свобода от этой брюзжащей домохозяюшки. — Договорились. Предполагается, что мне нужно быть при всём параде, раз я нормальный человек? — гениальный мозг уже начал работать в направлении «а как там себя ведут обычные люди?». — Хотелось бы, — улыбнулся Джон. — Тогда до вечера. У меня прорва дел, раз я, — Шерлок уже надел пальто, прошёл до входной двери и обернулся, — сегодня нормальный.

***

— Поздравляю, Джон, — Молли сегодня была просто сногсшибательна. Когда она, пройдя в гостиную, скинула эту свою бесформенную куртку-хламиду, все мужчины в комнате восхищённо присвистнули. На ней были чёрные шёлковые брюки и красивая приталенная блуза бирюзового цвета. Свой вечный хвост она убрала, распустив волосы. Дополнял всё неброский макияж, очень освежающий её лицо. На одобрительные присвисты она смущённо улыбнулась и протянула Джону маленькую коробочку. — Это не Бог весть что, но думаю — тебе понравится. — Спасибо, Молли, — Джон положил подарок на журнальный столик к остальным. — Вина? — Позвольте мне поухаживать за дамой, — Грег, уже хорошо подогретый бренди, галантно поклонился. Майкрофт Холмс, сидящий в кресле младшего брата, хмыкнул. Инспектор сверкнул на него глазами и подошёл к стоящим на каминной полке бутылкам. — А Шерлок? — патологоанатом удивлённо озиралась. Неужели его не будет? Зря она сегодня ходила в салон, терпела там три часа, пока над ней колдовал стилист. Жалость к самой себе собрала слёзы, уже готовые вылиться из глаз. Схватив протянутый бокал вина, она залпом его осушила. Ну и чёрт с ним! Напиться и забыть. Джон, видя её состояние, подошёл и успокаивающе провёл ладонью по плечу. — Он обязательно будет, Молли, просто немного задерживается, — хотелось обнять эту несчастную, безответно влюблённую маленькую женщину с детскими глазами. Из своего кресла подал голос Холмс-старший, отхлебнув бренди: — Наверное, труп для моего дорогого братца важнее, чем какой-то там день рождения. Джон и Грег укоризненно глянули на «Всё Британское Правительство», и оно успешно замолчало. Вечер шёл своим чередом, но бурное веселье никак не хотело приходить на этот праздник. Все предпочитали напиваться, изредка перебрасываясь фразами. Джон то и дело поглядывал на часы. Было довольно самонадеянно предполагать, что Шерлок Холмс способен измениться, хоть и на один вечер. Нужно срочно спасать положение, а то праздник плавно перетекал в поминки. Джон взял пульт и включил музыку. И сразу что-то изменилось. Словно напряжение, услышав весёлую мелодию, поспешно ретировалось. Молли расправила плечи и ласково улыбнулась. Майкрофт поднялся, наконец, из кресла и провозгласил тост. Все поддержали. Грег начал весёлый рассказ, насмешив всех, и даже Холмс-старший рассмеялся. Часы показывали ровно восемь часов вечера, когда дверь гостиной распахнулась. Все обернулись и шокировано застыли. В проёме стоял Шерлок. В идеально сидящем чёрном костюме, белоснежной сорочке и с красной розой в руках. Холмс-старший закашлялся, и Грег услужливо похлопал его по спине. Ногу Молли повело на высокой шпильке, и женщина отчаянно вцепилась в плечо Джона, чтобы не рухнуть. Джон же… Он просто окаменел от этого зрелища. Наверное, нужно было дышать, но он наплевал на это занятие. — Всем добрый вечер, — прозвучал вибрирующий баритон, и время включилось. Немая сцена понемногу оживала. Шерлок проплыл в комнату, подошёл к Молли и протянул ей цветок. Затем он сделал невероятную вещь. Склонившись, взял её ледяную ладошку и слегка прикоснулся губами. — Ты сегодня очаровательна, — донеслось до ушей присутствующих, и Молли пискнула что-то невразумительное. — Грег, как поживает наш доблестный Скотланд-Ярд? — подошёл к инспектору и крепко пожал его руку. — Спасибо, всё хорошо, — Грег довольно улыбнулся. Он не знал, что там принял этот гениальный умник, но Лестрейду это очень нравилось. Шерлок прошествовал к Майкрофту и сжал его ладонь. — Брат. Как твоя дие… Антея? Холмс-старший скривился, но выдавил подобие улыбки и ответил, принимая этот маскарад: — Чудесно, дорогой братец. — Замечательно, — Шерлок повернулся к Джону. — А теперь виновник торжества. Джон, поздравляю с днём рождения. Вот небольшой презент от меня, — с этими словами он выудил из пиджака маленькую коробочку, красиво упакованную в чёрную бумагу и перевязанную золотой лентой. Джон начал испуганно озираться, ища того, кого зовут Джоном, но потом вспомнил, что это он сам и есть. Резко выхватив подарок, он положил его на стол и молча пошёл на кухню, кивнув своему соседу «за мной!». — Простите нас, мы на минуточку. Грег, я вижу, баром сегодня заведуешь ты. Плесни мне того же, что так вкусно пьёт мой брат, — лучезарно улыбнувшись, Шерлок проплыл на кухню, сдвинув створки дверей. Обернувшись, стёр улыбку с лица и выжидательно уставился на именинника. — Это не вежливо, Джон, оставлять своих гостей. — Роза? — доктор не знал, с какого именно момента начать разбирать поведение этого клоуна, и решил, что лучше прицепиться к цветку. — Ты подарил Молли розу? Шерлок удивлённо вскинул брови. — Присутствие дам предполагает подношение цветов. Разве нет? Миссис Хадсон свой получила, когда открыла мне дверь. Что тебя не устраивает? Джон и сам не понимал, что именно ему не нравится. Он потёр переносицу пальцем, чувствуя себя идиотом. Сам ведь хотел всего этого. Хотел? Получи и распишись. Тяжело вздохнув, он посмотрел на друга просящим взглядом. — Ты можешь не быть таким… — Каким, Джон? Что опять не так? Я делаю всё, как обычный человек, но тебя и это не устраивает, — Шерлока начинало всё это раздражать. Его фееричный выход требовал титанических усилий, а сосед опять не доволен. — Хочешь разорвать договор? Джон воззрился на друга. — Нет, нет! Давай спишем это на моё удивление, — перспектива смены образа Шерлока пугала посильнее, чем весь этот фарс. — Тогда сейчас мы вернёмся в клетку к тиграм и начнём веселиться. Да? Джон быстро растёр ладонями лицо, глубоко вдохнул и кивнул. Шерлок довольно хмыкнул, прошёл к дверям. Обернувшись, он ободряюще улыбнулся и раздвинул створки.

***

— Ну же, Джон, нам всем интересно, что там за подарки, — кричал Грег, размахивая бокалом. — Давайте так. Откроем презенты тех, кого здесь нет, — доктор подскочил к столу и стал перебирать свёртки. — От Гарри. Судя по форме, это бутылка, — разодрав обёртку, Джон ликующе продемонстрировал всем бутылку вина. — Браво, Джон, твоя дедукция поражает, — Шерлок рассмеялся, и все его поддержали. — Дальше! — А больше ничего нет, — разочарованно протянул доктор, надувшись, как ребёнок, — хотя… Постойте. Вот! Господи, от Салли Донован. Надеюсь, там не дохлая кошка. Тут открытка, — прочтя, Джон усмехнулся. — Что там написано? — Шерлок подошёл, дёрнул маленькую книжечку и громко продекламировал: — «Чтобы вечерами вам не было скучно». Интригует. Джон, открывай. Джон разорвал упаковку и расхохотался. Все заинтересованно вглядывались, что же это. Шерлок, стоя ближе всех, удивлённо хмыкнул. — А сержант-то с юмором. Не ожидал от неё, — в голосе детектива засквозило почти уважение. — Да что же это? — не выдержал даже Холмс-старший. Джон, перестав, наконец, смеяться, поднял коробку вверх. Бейкер-стрит ещё никогда не сотрясал такой хохот. На ярко разрисованной упаковке красовалась надпись: «Твистер».

***

— Ты проиграешь, — Джон, стягивая свитер, надоевший до чёртиков, кровожадно улыбался. Откинув шерстяное безобразие в сторону, он снял ботинки и встал на край игрового поля. — Джон, здесь не война, поэтому шею мне сворачивать не нужно. И, — Шерлок, скинув свой дизайнерский пиджак, закатывал рукава сорочки, одновременно разуваясь, — я никогда не проигрываю. Будь то «Твистер» или спор, — он так же прошёл к полю и встал напротив Джона. Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами, пока доктор, не выдержав первым, не повернулся, прорычав: — Кто там крутит эту чёртову стрелку? Давайте уже, — азарт пробуждался, подогретый хорошей порцией спиртного и предвкушением битвы. Пусть здесь, в этой детской игре, но Джон твёрдо решил: он утрёт нос этому заумному недоразумению, а по совместительству и своему соседу — Шерлоку Холмсу. Грег засмеялся: — На вас двоих сейчас напялить кобуру — и вылитые ковбои. Бом, бом, бом. Двенадцать часов, стреляйте! Молли залилась смехом. Она, подогнув ноги, сидела в кресле Шерлока. Майкрофт, недовольно морщась и удивляясь, как он вообще оказался в этих детсадовских яслях, восседал в кресле Джона. Инспектор же, расставив вокруг себя бокалы и бутылку виски, устроился между кресел прямо на полу. — А кто у нас ведущий и где табло? — Молли осматривала пол вокруг себя, Грег тоже завертел головой. — Здесь я наименее заинтересованное лицо, поэтому, дорогой братец, бразды правления в моих руках, — Майкрофт Холмс помахал картонкой и хищно улыбнулся. Шерлок, нахмурившись, упёр руки в бока и сквозь зубы процедил: — А не многовато ли власти, братец? Инспектор, будьте так любезны, заберите у мистера Холмса пульт и отдайте его Молли. Грег, дернувшийся было исполнить просьбу, наткнулся на ледяной взгляд «вершителя судеб» и смиренно уселся обратно. Шерлок, конечно, хороший парень, но жить хотелось неимоверно. А утратить её, эту самую жизнь, сложив голову за кусок картона, будет весьма глупо. Холмс-старший удовлетворённо полу-улыбнулся и, закинув ногу на ногу, протянул: — Вот и правильно, инспектор, так всем будет спокойнее. Лучше плесните мне выпить, — Майкрофт вернул свой взгляд на младшего брата, и тот хмыкнул: — Хорошо, начнём, мне не хочется стоять здесь вечность. Майкрофт, взяв протянутый Грегом бокал, лениво крутанул стрелку. Игра началась.

***

— Шерлок, ты можешь хоть немного подвинуться? — Джон, тяжело дыша, пытался утвердиться на своих четырёх конечностях в какой-то немыслимой позе. Учитывая то, что через одну его руку перегнулся детектив и почти лежал на нём, доктор давно уже проклинал себя за тот выкрик: «Мы должны сыграть немедленно!» — Ты можешь подсказать, как это сделать, не отрываясь от поля? — огрызнулся Шерлок, которому всё это нравилось ещё меньше. Он уже давно решил, что договор, заключённый утром, не стоит и сотой доли всех мучений. И вот теперь он, как питон, обвился вокруг Джона, ожидая, когда брат выкрикнет следующую комбинацию. А последний бокал вообще не стоило удостаивать вниманием. В голове шумело, чёртов одеколон доктора просто убивал все рецепторы. Шерлок чихнул, чуть не свалившись. Джон крякнул: руку, на которую опирался соперник, прострелило током. — Майкрофт, ты уснул там что ли? — гаркнул детектив. С каждой секундой терпения оставалось всё меньше, и Шерлок держался просто потому, что не хотел проигрывать. — А-а-а, да что же ты так орёшь и прямо мне в ухо? — взвыл несчастный Джон и почти собрался сдаться, так как понял, что кровью из лопнувших перепонок он зальёт сейчас здесь всё. — Левая нога, синее, — донеслось, наконец, снисходительное. Игроки воспрянули было духом, но первым заскулил Шерлок. Синее было в недосягаемости. Чтобы сотворить это чудо, суставов в человеческом строении явно недостаточно. «Донован, гори в аду!» — злобно подумал детектив и, как какой-то экзотический паук, начал движение к цели. — Ты не сможешь, это не реально, — зашипел Джон, и на него был кинут уничтожающий взгляд. — Тебе придётся перешагнуть через меня, Шерлок! Перешагнуть, мать твою! Не стоит преувеличивать длину своих ног. — Если сейчас ты заткнёшься, то потом я тебе покажу, на что способно моё тело, — пропыхтел Шерлок и, невообразимо изогнувшись, припечатал ступню на синий круг. Все восхищённо воскликнули и зааплодировали. Джон же молчал, переваривая то, что услышал. Миссис Хадсон ходила вокруг этой битвы с видеокамерой и, язвительно комментируя, снимала. Зрители подзадоривали, выкрикивая разные советы, но Джон ничего не замечал вокруг. Он смотрел на профиль Шерлока, на его порозовевшие скулы, влажные кудри и прилипшую к телу рубашку. Пробежав глазами по бицепсу, Джон поразился, сколько силы в этих, казалось бы хрупких, руках. Напряжённые мышцы явственно проступали сквозь ткань, и Джон нервно сглотнул. Господи, как не вовремя-то. Почему именно сейчас этому умнику понадобилось говорить то, от чего у Джона буквально выросла третья нога? Хотя она была намного короче, на неё можно смело опереться. И почему стояк в этой игре нельзя использовать? Вот бы Джон удивил сейчас всех. — Правая рука, зелёное, — донеслось до ушей Джона, и к нему повернулось скуластое лицо соседа. Джон уставился на прилипшие кудряшки Шерлока, на его влажные губы, и закусил внутреннюю сторону щеки, чтобы не застонать от вида этой умопомрачительной картины. Непрошеный образ возник в голове: Шерлок, обнажённый, стонет от проникновений, держась за изголовье кровати, и просит не останавливаться, оборачиваясь и облизывая пухлые губы, а Джон, вцепившись со всей силы в его узкие белые бёдра, давя пальцами на поясницу, заставляя прогибаться, врывается в тугую горячую плоть. — Джон, твой ход, — прошептали близкие губы, и доктор потянулся к ним в диком желании смять, завладеть, искусать. Он оторвал руку от поля, чтобы обхватить эту скульптурную шею, и тут произошло неожиданное. Тот, кто звал, вскочил и довольно провозгласил: — Проиграл! А Джон сидел посреди разноцветных кругов и понимал, что действительно проиграл. Здесь и сейчас он проиграл самому себе в битве против себя. Он тяжело поднялся и побрёл на кухню. Сейчас он не хотел видеть, слышать; он хотел простого покоя. Закрыв створки, прошёл к раковине и, положив предплечья на холодный металл, склонил голову. Сердце сжало сильно, и он знал, чьи длинные тонкие пальцы давят на его истерзанный мотор. Джон тяжело дышал, слёзы болезненной обиды катились по лицу, падали, с шумом ударяясь о раковину. Он так долго отказывал себе в шальных мыслях о Шерлоке, так старательно уговаривал себя, что это просто любовь к другу, к брату, а не вожделение, и вот теперь всё рухнуло от одной глупо брошенной фразы. — Джон, что с тобой? — Шерлок, как всегда, бесшумно подошёл и удивлённо смотрел на согнувшегося друга. — Тебе плохо? Джон, не разгибаясь и не оборачиваясь, кивнул, прохрипев: — Да, Шерлок, мне очень плохо. Проводи гостей, прошу тебя, и извинись… Нет, ты не умеешь. Просто проводи, — услышав, что Шерлок вышел и просит всех уйти, Джон усмехнулся. Не извинится, это же Шерлок. Но до его уха долетело: — Простите, что праздник так резко закончился, но Джон неважно себя чувствует. Нет, Молли, спасибо, я сам справлюсь. Майкрофт, ты же проследишь, чтобы все добрались до дома? Благодарю… И всё стихло. Джон, вытершись полотенцем, устало опустился на стул. Снова Шерлок удивил его, который раз за этот вечер. Наверное, всё никак из образа не выйдет. Горько улыбнувшись, Джон услышал шаги и поднял голову. Шерлок стоял и смотрел с волнением. На Джона накатила ещё одна волна обиды, и он зло выплюнул: — Да всё уже, незачем дальше играть роль. Ты победил, больше я не побеспокою тебя! Можешь сколько угодно жечь, взрывать, поливать здесь всё кислотой, мне без разницы. Я ничего уже не хочу, — уронил голову на грудь и свесил кисти между бёдер. К черту всё, устал… — Зато хочу я, — прозвучал низкий тихий баритон, и голову Джона охватили тонкие пальцы, поднимая. Джон непонимающе смотрел в некогда ледяные, а сейчас тёплые глаза. Они приближались, и на губы опустился нежно-медовый вкус. Шерлок осторожно, едва уловимым движением прикоснулся губами к Джону, спрашивая, пробуя, узнавая. Его большие пальцы гладили виски доктора, и тот таял от этих прикосновений. Невероятность, нереальность происходящего доказывала, что это действительно происходит. Ведь Шерлок сам невероятен и всё, что он делал когда-либо, тоже было неземным. — Когда ты понял? — прошептал Джон. Шерлок слегка улыбнулся, снова прикоснулся губами и тихо ответил: — В игре. И мне понравилось то, что я увидел. Джон судорожно вздохнул, встал и, обхватив бёдра Шерлока, усадил того на стол. Дрожащими руками он принялся расстёгивать пуговицы сорочки, но Шерлок, остановив его, обвил ногами, притянул к себе и запустил руки в светлые волосы. Перебирая их пальцами, он наклонился к уху и шепнул: — Я покажу тебе, на что способен. Джон, больше не сдерживаясь, завладел, наконец, этими манящими губами. Он пил вкус Шерлока, проникая языком в нежность рта, впитывал дыхание, что вырывалось из горла, и целовал, целовал, стремясь как можно сильнее вжаться, срастись, стать единым целым и больше не отпускать, не отдавать, разрешив ему и себе всё, абсолютно всё. Он блуждал руками по горячей спине, чувствуя, как напряжены мускулы. Дико, с жаром забирал юркий язык Шерлока и лизал, сосал его, слушая перемешавшиеся стоны. Невозможность насытиться этим убивала, толкала к действиям, и Джон, снова и снова, нападал на великолепный рот. Пальцы Шерлока уже расстёгивали рубашку Джона, стащили её, ласкали грудь, спускаясь ниже. Вот они легли на возбуждённый член, надавили, водя вверх-вниз, а Джон всё не мог оторваться. Он хрипло стонал от прикосновений, дрожа всем телом, сознание возмущённо кричало, что нужно двигаться дальше, ведь впереди наслаждение, но Джон гасил эти сигналы. Ему казалось, что от этих губ зависит жизнь, и разорви он сейчас контакт — всё исчезнет. Страх потерять, лишиться заставлял прижимать к себе это невозможно гибкое тело. Шерлок, вцепившись в его волосы, силой отогнул голову немного назад, и Джон захныкал, недовольный пустотой. Но когда на его шею обрушились жадные поцелуи и прикусы, он громко застонал: — Боже, скажи, что это правда… Вместо ответа Шерлок спустил ноги на пол, развернул Джона спиной к столу и, опустившись на колени, прижался губами к паху, горячо дыша. Джон дёрнулся, вцепился в столешницу и во все глаза смотрел, как музыкальные пальцы расправляются с застёжками. — Шерлок, ты же не… О, господи, да-а… Освободив член из плена джинсов, Шерлок медленно ввёл головку между губ, обводя её языком. Выпустив и на мгновение отстранившись, он резко погрузил член Джона до половины. Ноги доктора подогнулись. Шерлок, довольный реакцией, снова отвёл голову и, сильно сжав губы, взял до основания. У Джона потемнело в глазах. Он схватил волосы ласкавшего и, сильно двинув бёдрами, притянул курчавую голову к своему животу. — А-а-х-х… Шерлок спокойно принимал всю длину, вцепившись пальцами в бёдра Джона и с силой направляя их к себе. Доктор, решивший, что это он трахает рот Шерлока, понял, что это губы детектива беззастенчиво трахают Джона. Волны удовольствия становились всё сильнее, и Джон задыхался от этих ощущений. Чувствуя, что с таким агрессивно настроенным партнёром он не продержится и минуты, — остановил бешеную гонку. — Мне мало этого, Шерлок. Поднимайся. Шерлок, с горящими глазами, послушно встал. Джон, притянув его к себе, приник к влажным губам, ощущая на них свой вкус. Сердце дико колотилось в груди, но никто не обращал на это внимания. Расстегнув рубашку и брюки Шерлока, Джон принялся целовать бледную грудь, тёмные соски, вдыхая пьянящий запах желанного тела. Рука скользнула по спине вниз, провела между ягодиц, и Шерлок откровенно застонал, подаваясь бёдрами навстречу горячей ладони. Его брови поднялись, губы приоткрылись, и Джон, не удержавшись, скользнул в тепло рта двумя пальцами. Шерлок медленно втянул их и так же медленно вытолкнул обратно языком. Джон зашипел, рассыпаясь от ощущений влажного жара. Шерлок повернулся спиной, лег грудью на стол и обернулся, лаская глубоким потемневшим взглядом. Джон провёл влажными пальцами по крестцу и скользнул между ягодицами, аккуратно введя один. Шерлок вздрогнул, оторвав грудь от стола, и протяжно застонал. Джон нащупывал точку внутри и когда попал по ней, всё тело любовника дёрнуло разрядом, вырвав судорожный всхлип. Джон склонился над ним и хрипло проговорил: — Не хочу готовить тебя, мне нужна твоя боль, чтобы заглушить мою, — он убрал палец, смочил член слюной и стал медленно, короткими толчками, прорываться внутрь этого вожделенного тела. Шерлок, вцепившись в край стола, приподнимался и опускался при каждом толчке, и Джон плавал на этой волне. Когда он прижался животом к белым бёдрам, то двинулся ещё немного, вжимаясь, желая пронзить насквозь. Шерлок застонал, уткнулся макушкой в стол, захватывая рукой свои волосы на затылке и сильно сжимая в горсть. От этого зрелища Джон чуть не сорвался, балансируя на грани, как канатоходец. Он просто боялся пошевелиться и даже дышать. Но его заставили. Властный голос, приглушённый таким положением головы, прорычал: — Двигайся же, чёрт тебя возьми! Переключатель игры… Джон упал на спину Шерлока, вздохнул пару раз, снова выпрямился и начал вбиваться со всей силой, на которую был способен. Он обхватил член любовника и стал яростно ласкать его, не заботясь о ритме, о чувствах. Сейчас хотелось одного, но хотелось до безумия. Довести это великолепное тело до оргазма, почувствовать, как оно забьётся в сладостных конвульсиях. И Джон, взмокший, тяжело дышащий, вонзался, отступал, снова проникал, слушая тягучие хриплые стоны, вырывающиеся из пересохшего горла Шерлока. Вдруг тело в руках Джона замерло, и он услышал отчаянный всхлип: — Сейча-а-ас… Джон рыкнул: — Давай! — и в его руку брызнуло горячее семя. Он закусил губу, глядя, как Шерлок сокращается всем телом, сводя лопатки и царапая столешницу. — Здравствуйте, Рубикон. Можно я шагну за вас? — Да, пожалуйста. — Спасибо, я пошёл. — Шерло-ок! — не выдержав мощности ощущений, их невозможной невероятности, Джон захрипел, изливаясь внутрь. Дрожа всем телом, он никак не мог успокоиться. Медленно пелена покидала голову, разрешая мыслям продолжать их нужную работу. Джон склонился к остро выпирающим лопаткам, поцеловал местечко между ними. — Ты невероятен! — на языке крутилось столько нежно-важных слов, но Джон смог поймать только это. — Согласен, но есть ещё одно, столь же невероятное. Тебе понравится, обещаю, — Шерлок повёл бедрами, намекая на разъединение, и Джон поспешно отпрянул. — Приведи себя в порядок и открой мой подарок. Джон замер, а потом, не заботясь о чистоте, натянул джинсы и пулей выскочил в гостиную. Подбежав к столику, он схватил чёрную коробочку, разорвал упаковку, буквально припрыгивая от нетерпения. Когда обёртка была сдернута, он увидел красивый лакированный футляр. Медленно открыл его и… — Что за шутки, Шерлок, там пусто, ноль, я не… — влетев на кухню, Джон замер, не договорив. Холмс сидел на столе. Его член снова находился в боевой готовности, на основание же были надеты прекрасные золотые часы. Шерлок усмехнулся: — Померяешь сразу или полюбуемся, как они смотрятся между нашими телами? Джон шагнул, жадно впился в эти улыбающиеся губы и затем прошептал: — Посмотрим…