Ti amo

Тонкие, белые гардины подрагивали от ветра, нагло пролезавшего в комнату через окно. Ясное небо было покрыто белыми полосками облаков, закрывая утреннее солнце. В комнате было откровенно холодно и сквозняк неприятно касался лица, не спрятанного под тёплым одеялом. Хотелось захлопнуть окно, чтобы избавиться от неприятных мурашек, но, желание остаться в пушистом как котёнок одеяле было сильнее. Сонные глаза разглядывали белый, узорчатый потолок. Вставать не хотелось. Хотелось остаться в любимой кровати на весь проклятый день. Рассматривание потолка прервал щелчок открывающейся двери. Брюнет кинул безразличный взгляд на вошедшую мать и отыскав глазами настенные часы, посмотрел на время 9:58 Женщина тихо закрыла дверь и уселась на бортик кровати, рассматривая угольные, растрёпанные волосы – Доброе утро, сынок, — Рука дотронулась до обнаженной ступни и легонько сжала – С днём рождения – Сладко прошептала женщина Юноша медленно уселся, вызывая скрип матраса и потёр глаза Хироши наблюдала за действиями сына, ожидая, пока тот придет в себя и сможет говорить. Болезненный кашель вырвался из горла – Прошу прощения, – Прошептал юноша, закрывая рот рукой – Спасибо за поздравление – Не извиняйся за кашель. — Женщина тепло улыбнулась Она пару минут молчала, повернув голову к окнуи продолжила: – Вот тебе уже 18, как быстро летит время Хироши выглядела утонченно и важно. Чёрное, ровное каре чуть ниже ушей, острый подбородок, узкие, карие глаза, статная, высокая фигура, тёмно-зелёная блуза с золотыми пуговицами и чёрные брюки широкого кроя. Сразу и не скажешь, что этому человеку не за горами 47. – Да, скоро вступительные экзамены. — Парень зевнул – Ты слишком много думаешь об учёбе, мальчик мой — Женщина недовольно покосилась на юношу – Да, но за то я не забиваю голову всякой ерундой – Холодно ответил тот и повернувшись к окну отбросил одеяло, поёжившись Ледяные ноги коснулись паркета, разыскивая чёрные, тёплые тапки – По словам отца. – Добавил брюнет, дотрагиваясь пальцем до тапка и засовывая в него ступню Женщина тяжело вздохнула – Уверена, что ты сдашь их прекрасно – Не сомневайся в этом — Худая фигура медленно поднялась В глаза ударил солнечный свет, заставляя прищуриться – Я заказала тебе торт – Сладко произнесла женщина – Твой любимый Рюноске почувствовал тепло в груди. Он любил эту женщину. Любил её голос, запах, вид. Жалко, что в детстве у него не было возможности поговорить с ней, провести время вместе, потому что сейчас, будучи сформировавшиеся личностью, он уже не требуется в душевных разговорах и времяпрепровождении с кем то, кроме себя. Если бы общение с матерью, которое он имеет сейчас, он имел на 5-10 лет раньше, плакал бы от счастья А сейчас Уже всё равно Всё равно, скажут ли ему родители "доброе утро", поинтересуются ли, как он поспал, спросят ли незначительное "как себя чувствуешь перед выступлением?" и ещё много вопросов, слов которые уже не имеют веса. Сегодня 1 марта – 18 день рождения Акутагавы Рюноске. Это день рождения он проведёт в своей любимой Филармонии, за выступлением в честь какого то там праздника для важных аристократов. Какого праздника и каких аристократов, парень не интересовался, да и не за чем. День рождение давно потерял для Рюноске смысл праздника. Юноша считал этот день обычным и таким же серым. Он не чувствовал эту атмосферу праздника, веселья, как это обычно бывает, наоборот, парень желал, чтобы этот день прошёл как можно быстрее. Каждый год проходил однообразно. Было 2 варианта событий 1 – празднество в кругу семьи. В дом приезжали родственники матери. Бабушка со своим супругом, младший брат с женой и дочерью, дядя со своей карманной собачонкой и ещё несколько людей, которых Рюноске даже не помнит. Он даже имена не запомнил, считая это неважным. И 2 – концерт. – Ну, я покидаю тебя, одевайся, сходи в ванную и иди завтракать – Женщина тихо вышла. Она ещё несколько секунд из маленькой щели смотрела на парня, потирающего переносицу. Он устал. Это видно невооружённым глазом Дверь закрылась Брюнет выдохнул и потянувшись, побрёл к шкафу, лениво сменяя спальную одежду на чёрные, большие штаны и (единственную) красную футболку с надписью "Mindless Self Indulgence"(конечно он не знал, насколько крута его футболка). Глянув на свой образ в зеркале, брюнет оглядел комнату и вышел в коридор, натыкаясь на слугу – Доброго утра, молодой господин — Аккуратная молодая девушка поклонилась и скрылась за одной из многочисленных дверей Что то больно много слуг развелось, мы что, настолько богато живём? Рюноске лишь кивнул и рассматривая узорчатый, светлый ковёр дошёл до ступеней и разглядел внизу мужскую высокую фигуру. – Что привело вас к нам в столь ранний час? – С опаской наступая на ступеньку произнёс парень – И тебе добре утро, Рюноске – Высокий мужчина поправил бордовый галстук и устремил свой взгляд на неспеша спускающегося брюнета – Я не к тебе, а к твоему отцу, на сегодняшнем концерте я буду отсутствовать. – Почему же? – Изображая заинтересованность в причине выбрасывает юноша – Мне нужно уехать за границу на несколько дней. Неотложное дело – Прохрипел мужчина – Значит занятие завтра откладывается? Как жаль... Слёзы ручьём – К привеликому сожалению, но, – Мужчина кашлянул – Я уже научил тебя почти всему, что мне известно, поэтому многого не упустим Широкая ладонь опустилась на плечо – Вынужден откланяться – Прохрипел тот и сбросил руку, оставляя на ткани вмятину Мужчина выглядел непривычно измотанным. Видимо это самое дело за границей имело неприятный подтекст. – Хироцу, – Спокойно позвал юноша удаляющегося в сторону кабинета преподавателя – Удачи вам Рьюро обернулся и кивнул, так он выражал благодарность. Этот мужчина не любил много говорить. Кабинет отца располагался по правую сторону от входа. 2 дверь. Хироцу негромко постучался несколько раз и услышав одобрительное "войдите", скрылся за тёмной дверью. Рюноске остался в холле один. Он даже на мгновение позабыл, зачем спускался, но тут же припомнил, меняя курс в сторону ванной . Где то в стороне гостиной слышался голос матери. Видимо отчитывала слугу. Утро было ясным, и солнечные лучи окутывали дом со всех окон оставляя оранжевые пятна на коврах и паркете. Выглядело очень живописно. Утро и рутину как будто бы воплотили в жизнь из какого нибудь романа. Дверь со скрипом открылась В идеально чистом зеркале отражался бледный, как смерть, худой парень с чёрными как ночь, слегка вьющимися волосами, передние пряди которых обрамляли лицо, а чёлка, уходящая в бока частично закрывала лоб. На концах передние пряди имели белоснежный цвет Внешность Рюноске притягивала. Острый подбородок, тонкие, гладкие губы, аккуратный нос, художественный профиль, прозрачные, тонкие брови, фарфоровая, чистая кожа и серые, дымные глаза, которые завораживали. Смотря в них – забываешься и тонешь, тонешь в этой печали. Но брюнет всегда считал, что его глаза выглядят странно, а лицо казалось чужим. Как жаль, что этот юноша не видит себя со стороны другими глазами. Парень поёжился. Прохладно Он ещё раз взглянул на себя и потянулся за зубной щеткой, лежащей на полке среди всяких разных баночек и многочисленных тюбиков. В сон клонило жутко, но глаз было не сомкнуть. Стоило юноше распахнуть очи от какого нибудь рева мотоцикла за окном или дождя, большими каплями бьющегося об окно, в 6 утра, заснуть ещё раз не представлялось возможности Брюнет сплюнул пену, прополоскал рот, отложил щётку, умылся специальной пенкой, расчесал примявшиеся волосы и покинул ванную, двигаясь к кухне – Доброе утро, Рюноске, – За овальным, стеклянным столом сидела безумно красивая девушка с чёрными длинными волосами и такими же тёмными, туманными глазами. Гин – С 18 летием – Спасибо. – Юноша отодвинул кожаный, чёрный стул и уселся, закидывая ногу на ногу. – Ты, – Девушка замялась, – Снова не спал? Брюнет утвердительно кивнул и вооружился столовыми приборами – А успокоительные, которые тебе прописали? – Гин сжала ножик в руке – От них толку, как с козла молока – Недовольно произнёс юноша, накалывая на вилку кусочек рыбы, со смаком закладывая себе в рот Девушка вздохнула, принимаясь за свою порцию завтрака. Сейчас может показаться, что в этом доме всё не так уж плохо, и что первая глава была наглым враньём. Но, к сожалению кажется Эти двое ни разговаривали всё детство, потому что увидеть друг друга уже было достижением. Из за этого, с возрастом они стали привыкать, и в итоге, когда находились вдвоём, просто отмалчивались, потому что не знали друг друга, а начать разговор с банального "чем ты занималась/лся всё детство?" не позволяла горделивая натура и банальный страх неизвестности. Тишину разбавлял скрежет ножа по кирамической посуде и ветер, гудящий за окном. – Рюноске, – Прохрипела девушка – Прости за голос, простыла – Не извиняй... – Парень громко кашлянул, – Ся Девушка хмыкнула – Ты хочешь поступать в консерваторию? – Странный вопрос для нашего то положения, – Безразлично кинул брюнет – Знаю, – Гин наколола брокколи на вилку и неспеша положила в рот – Но всё же Парень не мог дать точного ответа. Он сам не понимал, хочет ли. Да что тут говорить, он вообще не знает, чего хочет, потому что у него никогда не было права выбирать и иметь своё мнение. Ну, если честно, есть одна вещь, которая не даёт покоя – Я не знаю ответа, – Юноша посмотрел на сестру Девушка вздрогнула от резкого движения и заглянула в опустошенные глаза. В них не было света, они выглядели как вымерший, туманный лес. – И узнаем ли мы когда нибудь, чего хотим сами? – Продолжил он, разглядывая женское лицо – Наша жизнь в руках одного человека, – Гин прикусила губу – Сейчас, нам остаётся только гадать, какого иметь право выбора – Только ли сейчас? Девушка умолкла, отвела взгляд. Вид её можно ассоциировать с ведением, но замешательство на прекрасном лице мешало. У Гин была очень привлекательная внешность. Светлая кожа, густые, чёрные ресницы, тонки персиковые губы, светло-серые глаза. Фигура аккуратная, худенькая, имеющая естественное поблескивание. Тонкая шея, ярковыраженные ключицы, маленькая грудь и тонкая талия "Эталон красоты" слышалось в её сторону со стороны служанок сплетниц И я с этим утверждением полностью согласен Парень немного помолчав, отложил приборы и привстал со стула – e il mio pensiero, dipinto di rosso, ruota in una penumbra sterile... – Брюнет направился к дверям

***

Тусклый, жёлтый свет окутал статную, величественную сцену филармонии. Дирижёр взмахнул палочкой и по залу искрами разлилась симфония. Закулисье суетилось. Кто то подправлял костюмы, кто то тихонечко распевался, кто то в панике тряс наставника. Новечки. И только Рюноске сжимал в руках скрипку и наблюдал за движениями музыкантов на сцене. За положением их рук, за выражениями их лиц и переглядками. Ему нравилась эта атмосфера. Нравилось выступать на этой огромной сцене, закрывая глаза и забываясь. Нравился запах. Нравилось всё до мельчайших деталей. Я бы хотел посвятить Филармонии целую жизнь. Да, это единственное, чего он хотел. Посвятить жизнь Филармонии. Хотел видеть эту сцену каждый день, хотел играть симфонии на этой сцене, чувствовать эту атмосферу, разглядывать живописные картины на стенах. Быть частью этого мира искусства, вот, моё единственное желание – Ты, Рюноске Акутагава, верно? – Незнакомый голос данёсся откуда то со спины Брюнет раздражённо выдохнул и с самым что ненаесть невозмутимым видом повернулся к предмету своего беспокойства Хотя сердце колотилось так, будто хочет выпрыгнуть из груди. – Да. – Коротко произнёс он, хмурясь – Ох, как я рад увидеть тебя вблизи – Перед ним стоял высокий шатен На нём был белый гольф, чёрные брюки и чёрный жилет. Глаза большие, вроде бы карие (в тусклом свете разглядеть было весьма проблематично), фигура худая и тонкая. Он неловко перекотился с ноги на ногу – М, я же забыл представиться, – Смешок сорвался с его губ – Я Осаму Дазай – Ты выступающий? – Стук сердца гулом раздавался в ушах – Я тебя не видел до этого Юноша ужасно нервничал, когда разговаривал с кем то, кроме родственников и Рьюро. – Ох, нет, – Парень почесал затылок и склонил голову вправо, – Я гость – Гость? Тогда с какого перепугу ты тут делаешь? – Наверное, ты хочешь спросить, что я забыл за кулисами, – Шатен подошёл на пару шагов ближе и наклонился так, чтобы лицо его было на одном уровне с лицом Рюноске, – Я знаком с директором, поэтому могу ходить везде где душа пожелает Он слегка улыбнулся, касаясь пальцем солнечного сплетения брюнета – Я не кусаюсь. – Парень выпрямился и отошёл Рюноске был в замешательстве – Почему ты решил начать со мной диалог? – Прохрипел он – О, я просто давно за тобой наблюдаю Давно наблюдаешь? Симфония закончилась. В зале воцарилась тишина. – Похоже, тебе пора, – Шатен развернулся и помахал венистой рукой – Увидимся, Акутагава Брюнет так и продолжил бы смотреть в след уходящему Осаму, если бы его не передёрнул мужчина из оркестра, указывая, что парень должен выходить на сцену Ну и черт с ним Юноша махнул рукой и размяв кисти вышел на сцену Знал бы Акутагава, как круто это знакомство изменит его жизнь