Самопредотвращение | Self-Prevention

Был почти полдень, когда Беллатрикс и Гермиона вышли на автобусной остановке на центральной улице Банчори, маленького причудливого маггловского городка в Абердиншире, Шотландия. Это был город, где жила бабушка Гермионы, в котором она бывала множество раз, так что знала его как свои пять пальцев. Банчори был типичным шотландским городом, в котором проживало около 8000 жителей. Достаточно большой, чтобы иметь все удобства и комфорт, но достаточно маленький, чтобы быть тихим и зеленым. Хотя город был окружен холмистой сельской местностью, но пугливую Беллатрикс это не особо волновало, пока Гермиона вела ее по извилистым дорогам города. Гермиона точно знала, что среди магглов живет небольшая община волшебников, насчитывающая около тридцати человек, поэтому она по возможности избегала центральных улиц и велела Беллатрикс не снимать капюшон. В конце концов, они наверняка узнают такую печально известную ведьму, как Беллатрикс Лестрейндж, что может доставить им обеим немало неприятностей. Пожиратели смерти не были особенно популярны в Шотландии, волшебники в Шотландии были слишком разбросаны, а кроме Хогвартса, Волдеморт не имел большого плацдарма на севере. Однако Гермиона была уверена, что это лишь вопрос времени. Бабушка Гермионы жила на другом берегу реки Ди, рядом с полями и лесами на самом краю города. Когда Гермиона перешла мост, ощущение мира и спокойствия смешалось с меланхолией, когда она проходила мимо городского парка: летом она проводила там много утренних часов за чтением. После еще нескольких минут ходьбы наконец показался дом бабушки, и Гермиону сразу охватило чувство облегчения и возвращения домой. Вдалеке возвышался двухэтажный каменный коттедж, окруженный каменной стеной высотой по пояс. Окруженный садом, он представлял собой довольно живописную картину. Это был дом, который прекрасно смотрелся бы на открытке. Его уникальность заключалась в том, что он был построен вокруг большого центрального дымохода, поэтому камины были почти в каждой комнате. Когда Гермиона останавливалась здесь зимой, она всегда любила читать у камина в комнате для гостей. Она улыбнулась про себя: ее бабушка никогда не принимала гостей, кроме своей ненасытно читающей внучки, поэтому ей было позволено украсить гостевую спальню так, как она хотела. Этот дом стал для нее вторым домом. Недавно к дому была пристроена деревянная терраса, с которой можно было любоваться окружающими полями и лесами. К сожалению, в данный момент погода не располагала к отдыху на улице. Две ведьмы зашли во двор, и Гермиона сказала Беллатрикс быть осторожной. Одним из соседей, живших на улице бабушки дальше по дороге, был магглорожденный пенсионер по имени Дункан Броуди. Гермиона знала, что Дункан был милым стариком, и его чувства не совпадали с нынешним состоянием правительства волшебников, но присутствие рядом Беллатрикс Лестрейндж было бы трудно объяснить. Как бы ей ни хотелось увидеть Дункана, лучше пока избегать любых вопросов. Лидия МакЮэн, — гласила табличка на двери. — Хм, — пробормотала Беллатрикс. — Со стороны матери или отца? — Со стороны матери, — ответила Гермиона. — Моя мама переехала в Англию, чтобы поступить в университет, и там встретила моего отца. Он был из Лондона, и моя бабушка этого не одобряла. Слишком «английский», всегда говорила она. Бабушка всегда пыталась заставить меня больше ценить мое шотландское наследие. — Звучит знакомо, — усмехнулась Беллатрикс. — Мой дед не одобрял мою мать. Она была Розье, а в их родословной было несколько вопросов о чистоте крови и несколько сквибов. И моя мама никогда не слышала конца этому. Несмотря на то, что она носила фамилию «Блэк», ее всегда считали чужачкой. — Хм, — сказала Гермиона. — Это немного другое. — Правда? — Беллатрикс подняла бровь. — Разбавление культуры может быть таким же разрушительным, как и разбавление кровного родства. Хотя, наверное, ты права. Культуре можно научить, но кровь запятнана навсегда. В данный момент Гермиона не была настроена вступать в дебаты о евгенике с приверженцем чистоты крови, и она точно знала, что у ее бабушки были очень сильные представления о сохранении шотландского наследия, включая некоторые довольно устаревшие представления об иностранцах. В некоторых отношениях она и Беллатрикс прекрасно бы поладили. Пугающая мысль. — Точно, — сказала Гермиона, оглядывая палисадник. — Если я знаю бабушку, она спрятала ключ под одним из цветочных горшков. Если ты проверишь ту сторону, я посмотрю здесь. В тот момент, когда Гермиона уже собиралась отправиться на поиски, Беллатрикс просто подняла руку и сделала поворотное движение. В это же время со стороны входной двери раздалось щелчок, и темная ведьма открыла ее. Беллатрикс подняла бровь и бросила на нее насмешливый взгляд, как бы говоря: «Ты ведьма. Веди себя соответственно». Получив должное наставление и немного смутившись, Гермиона направилась внутрь, а темная ведьма последовала за ней. Дом был таким же, каким она его помнила. Уютная гостиная с двумя диванами вокруг камина и древним телевизором. Над самым большим диваном висела точная репродукция картины сэра Эдвина Ландсира «Монарх из Глена». Письменный стол и различные книжные шкафы стояли рядом с недавно установленной раздвижной дверью, ведущей на террасу снаружи, что давало гостиной много естественного света. Кухня находилась за каменной аркой рядом с большим камином. В кои-то веки Гермиона чувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы позволить себе немного расслабиться. Конечно, в доме не жили почти год, поэтому в нем было много пыли и паутины. Гермиона должна была позаботиться о том, чтобы сделать уборку позже. Она предполагала, что технически она теперь является владелицей дома по наследству, так как бабушка оставила его ей по завещанию после своей смерти, но времени на оформление всех бумаг не было. Посещение нотариуса и оформление передачи прав собственности и обязанностей, связанных со смертью, просто не казалось тогда таким уж важным в большом масштабе вещей. Наверху находились ванная комната и две спальни, большая из которых принадлежала бабушке, а меньшая была комнатой для гостей. Вернее, неофициальная комната Гермионы, и это было видно. В отличие от обычной комнаты девочки-подростка, в этой комнате не было плакатов групп или фильмов. Напротив, стены были заставлены шкафами, в которых Гермиона хранила книги и свои вещи. Большой письменный стол стоял рядом с уголком для занятий, который, в свою очередь, находился рядом с камином. В кабинете Гермионы было кресло-мешок, в котором она могла расслабиться и посидеть, читая. Здесь едва хватало места для небольшого шкафа, в котором теперь хранилось, возможно, самое большое сокровище комнаты. Чистая одежда. Это было удивительно само по себе — наконец-то иметь свежую одежду. Летом она часто проводила время с бабушкой, поэтому в свободной комнате, где она всегда останавливалась, лежали комплекты одежды. Это были старые джинсы, старые рубашки и джемперы, но сейчас это было похоже на дар божий. Особенно чистое нижнее белье. Она ожидала, что у Беллатрикс и ее бабушки будет примерно одинаковый размер одежды. Несомненно, в шкафу бабушки найдется что-нибудь подходящее. Оставив Беллатрикс рыться в одежде бабушки наверху, Гермиона быстро осмотрела кухню и не обнаружила ничего особенно съедобного, кроме банки или двух консервированной еды. В этом не было ничего странного, учитывая, что это место было практически заброшено в течение года. Тем не менее, в потайном отделении стола ее бабушки было немного наличных денег и несколько банок супа, срок годности которых еще не истек. Завтра ей нужно будет зайти в «Моррисонс», но пока что консервированный суп вполне сгодится для вечерней трапезы. Быстрый щелчок выключателя подтвердил, что электрическая плита все еще работает и электричество не отключили. На кухне также находился термостат. Гермиона усмехнулась, вспомнив ожесточенный спор, который она вела со своей бабушкой о достоинствах центрального отопления. Она отрегулировала регулятор, и трубы системы начали тикать. Скоро дом будет хорошо нагрет. Она как раз поставила банки с супом на кухонный стол, когда услышала мурлыкающий голос. — Ты выглядишь намного свежее, грязнуля, — прозвучало позади нее. Гермиона обернулась, но ее челюсть упала на пол. В дверях стояла Беллатрикс, одетая в откровенное черное вечернее платье. Темные локоны рассыпались по ее обнаженным плечам, а платье держалось на двух черных бретельках. Платье плотно облегало ее тело в районе талии, длинный разрез сбоку открывал довольно стройные ноги. И еще было видно декольте: две прекрасные груди, упирающиеся в ткань. — П-почему ты это надела? — заикаясь спросила Гермиона. Беллатрикс пожала плечами. — Оно идеально сидит, — заявила она. — И это единственная вещь в шкафу, которая не является бабушкиной одеждой или одеждой для походов… надоело. — Ты собираешься носить вечернее платье днем? — спросила Гермиона. — А это! — Беллатрикс триумфально подняла длинный черный плащ, набросив его для пущей убедительности. Если у Гермионы и раньше не пересохло в горле, то теперь точно пересохло. Беллатрикс была поразительной, мощной и красивой фигурой. Со своей стороны, Беллатрикс выглядела вполне довольной собой. Конечно, оставался вопрос, зачем ее бабушке понадобилось хранить в шкафу вечернее платье. Очевидно, у нее были какие-то секреты. — Я… я не думаю, что это уместно, — пролепетала Гермиона. Беллатрикс насмешливо надулась. — Ну, похоже, ты не очень-то и возражаешь, — бросила Беллатрикс. — Глаза выше, моя маленькая грязнуля. Гермиона покраснела и быстро отвела взгляд. — Что ж, — пробормотала она. — По крайней мере, мы обе нашли свежую одежду. Несмотря на то, что Гермиона не смотрела на нее, она почувствовала ухмылку Беллатрикс. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя и чтобы кровь, прилившая к лицу, отхлынула. Вернувшись в гостиную, она обнаружила, что темная ведьма сидит на диване и листает один из альбомов бабушки. При виде обнаженной ноги темной ведьмы Гермиона снова чуть не застонала. Эта женщина была опасной и привлекательной, безусловно… или опасно привлекательной? — Причудливое местечко, — сказала Беллатрикс, не поднимая глаз. — Очень маггловское. — Мои родители, наверное, хотели бы продать его, — сказала Гермиона. — Может быть, поэтому бабушка оставила его мне. Не думаю, что я смогла бы. Так много воспоминаний. — Хм, — ответила Беллатрикс, все еще просматривая альбом. — Дом моего детства, поместье Блэков, больше не принадлежит моей семье. Он достался Цисси, и этот бесполезный бездельник ее муж продал его. Я даже не могу его выкупить, потому что его снесли, чтобы построить на его месте допотопное доходное здание. У меня так много хороших воспоминаний о времени, проведенном с сестрами, связанных с этим местом. И знать, что его больше нет… В голосе темной ведьмы звучала меланхолия, которую она вполне понимала. Гермиона огляделась, осматривая дом. Она могла бы жить здесь. На самом деле, она планировала сделать это после войны. Здесь было бы легко подключить камин к сети, и дом был как раз подходящего размера. Тихий. Мирный. Вдали от войны и политики. Позже Гермионе придется развести огонь: конечно, в этом не было необходимости, так как центральное отопление уже работало, но, по крайней мере, это создаст приятную романтическую атмосферу. Она замерла на месте. Романтическую? Откуда это взялось? Вместо этого она решила заняться столь необходимой уборкой и не потрудилась спросить или сообщить об этом Беллатрикс. Темная ведьма с удовольствием устроилась на диване, как мурлыкающая кошка, и, без сомнения, сказала бы ей, чтобы она проваливала, если бы она попросила ее о помощи. Она открыла шкаф под лестницей, чтобы достать пылесос, подключила его к сети и включила, чтобы приступить к работе. Почти сразу же раздался громкий крик. Гермиона подняла голову и увидела, что Беллатрикс эффектно спряталась за диваном, высунув голову сбоку. Молодая ведьма бросила на нее озадаченный взгляд и выключила пылесос. — Что… — шипела Беллатрикс. — Что… ЭТО?! Гермиона нахмурилась и указала на пылесос. — Это? — Да! ЭТО! — Беллатрикс сузила глаза. — О, это просто пылесос, — сказала Гермиона. — С его помощью ты убираешь пыль с пола. Считай, что это механические чистящие чары. — Нет, — скрипнула зубами Беллатрикс. — И я имею в виду, что ничто не должно издавать такой звук! Это похоже на что-то из ночного кошмара! Это звучит как простуженный дементор! — Уверяю тебя, это совершенно безвредно, — пожала плечами Гермиона. — Послушай, это совершенно безопасно. Я нахожусь рядом с ним, и оно не съело мою душу или что-то в этом роде. Беллатрикс сузила глаза. — Я советую тебе не насмехаться надо мной, грязнуля, или ты будешь страдать от последствий! — прорычала она. — И в следующий раз предупреждай бедную ведьму, прежде чем использовать свои маггловские приспособления. Я могу выпрыгнуть из своей кожи. — Похоже, тебе вполне нравится маггловское центральное отопление, — ответила Гермиона. — Оно не издает такого шума! Дав темной ведьме несколько мгновений, чтобы оправиться от испуга, Гермиона продолжила уборку. Хотя темная ведьма выглядела настороженной и вздрагивала всякий раз, когда она двигала пылесосом в ее сторону, она закончила уборку гостиной и кухни без дальнейших происшествий. Она предпочла не тащить пылесос наверх, поэтому убрала его в шкаф под лестницей. Теперь, когда пылесос исчез, Беллатрикс заметно успокоилась, и Гермиона сделала себе заметку не пользоваться миксером, соковыжималкой или стиральной машиной, не предупредив заранее свою пугливую попутчицу. Следующее, что нужно было сделать, — разжечь уютный костер. К счастью, рядом с камином было много сухих дров, а на кухне — зажигалка. Как раз когда она собиралась разжечь огонь, ее взгляд переместился на многочисленные фотографии. На каминной полке стояли в основном фотографии ее самой и ее бабушки, сделанные в те летние недели, когда она гостила у нее. На снимках они были запечатлены в походах в горы, в городе или на побережье. Гермиона всегда была близка со своей бабушкой, хотя после поступления в Хогвартс они виделись все реже и реже. Ее бабушка всегда поощряла ее быть лучшей, чем она могла быть, не жертвуя тем, кем она была. Именно бабушка дала ей книги, которые привили ей любовь к письменному слову и сыграли большую роль в формировании ее жизни. Прошлым летом Гермиона планировала провести несколько недель с бабушкой, но захват Волдемортом Министерства поставил все под угрозу. Она пообещала себе, что будет проводить время с бабушкой и после. Она думала, что у нее еще будет время. Но потом ее бабушка так неожиданно скончалась. Возможно, это было худшее, что Волдеморт сделал для нее: он стоил ей последних драгоценных дней, которые она могла провести с бабушкой. Бурное время в начале учебного года, лишение родителей воспоминаний и бегство означали, что у нее просто не было времени, чтобы как следует погоревать. Теперь, когда она оказалась в доме бабушки, в окружении ее вещей и фотографий, хранящих самые приятные воспоминания, все это обрушилось на нее разом. Сначала у нее затряслись плечи и появились первые рыдания. Прошло совсем немного времени, и слезы потекли по ее щекам. И как только они появились, они уже не останавливались. Тяжесть сокрушительного чувства потери становилась все тяжелее с каждой упавшей слезой. Сначала она почти не почувствовала, когда две руки обхватили ее. Теплое тело прижалось к ее спине, мягкие локоны щекотали ей ухо, когда Беллатрикс положила подбородок ей на плечо. Беллатрикс ничего не сказала, да ей и не нужно было, так как она молча и крепко обнимала ее. И, доказывая ей, что чудеса действительно никогда не прекратятся, Гермиона чувствовала себя в безопасности и утешении. Несмотря на слезы, Гермиона улыбнулась и повернулась в объятиях. Две ведьмы стояли лицом друг к другу, руки Гермионы обхватили Беллатрикс, одна рука поднялась по ее спине к темной кудрявой гриве. На мгновение они заглянули друг другу в глаза. Глаза Беллатрикс, два темных бассейна, в которых она могла бы утонуть навсегда, были мягкими и приветливыми, наполненными пониманием. Беллатрикс знала, что такое потеря, ведь она уже много раз сталкивалась с этим. Гермиона задалась вопросом, был ли кто-то, кто мог бы обнять ее, когда наступали такие моменты для Беллатрикс, но поняла, что ответ на этот вопрос ей, вероятно, не понравится. Тем не менее, это не меняло того факта, что Беллатрикс была рядом с ней прямо сейчас, когда она нуждалась в этом больше всего. Гермиона не могла сопротивляться. Словно на автопилоте, она слегка наклонила голову и повернула шею вперед: она нежно прижалась губами к ее губам. Сначала мягко. Целомудренно. Но когда огонь внутри нее разгорелся, Гермиона стала более смелой. Подобно тому, как Беллатрикс поцеловала ее в палатке несколько дней назад, Гермиона стала действовать более решительно. Она раздвинула губы Беллатрикс своим языком и начала исследовать ее рот. Их языки соприкоснулись, и их магия соединилась на самом первобытном уровне. Гермиона почувствовала слабость в коленях, так как ощущения грозили одолеть ее. Мягкие. Нежные. Любящие. Три слова, которые она никогда бы не связала с Беллатрикс Лестрейндж. Когда они наконец разорвали поцелуй, Гермиона закрыла глаза, и две ведьмы прижались лбами друг к другу. Несколько всхлипов все еще продолжались, но по большей части Гермиона чувствовала себя комфортно и безопасно. — Я… — заикаясь произнесла Гермиона. — Мне кажется, я влюбляюсь в тебя. — Грязнуля, — сказала Беллатрикс с самодовольной ухмылкой. — Я знаю, я тоже влюбляюсь в тебя.

___

Беллатрикс только что принесла свой полуденный обед — тарелку рыбы с жареным картофелем на вынос, которую она взяла в «Кингфишере», местной закусочной на соседней улице. Не совсем здоровая пища, но иногда ей казалось, что она должна себя баловать. Еда ещё была горячей, и запахи, доносившиеся из пакета, были, конечно, достаточно вкусными. Когда она отперла входную дверь в дом миссис Хоторн, то удивилась, увидев мужчину лет сорока, который стоял в прихожей и разговаривал с ней. Рядом с ним стояла белокурая девочка, на вид лет трех-четырех. Беллатрикс немного задержалась и некоторое время наблюдала за ними. Миссис Хоторн, бедняжка, тонко пыталась убедить своего сына остаться еще на некоторое время и, возможно, навещать ее почаще. Ее сын, хотя и был достаточно дружелюбен, утверждал, что в данный момент у него завал на работе. Первой, кто заметил Беллатрикс, была маленькая девочка. Темная ведьма убедилась, что никто из старших не смотрит на нее, вскинула руку и пустила в ход магию, отчего на кончиках ее пальцев появились искры. Глаза девочки расширились, и Беллатрикс быстро приложила палец к ее губам. Девочка быстро все поняла и замолчала. — Ах, дорогуша, вот ты где, — проговорила пожилая дама. Ее сын повернул голову и вежливо кивнул ей. — Ваша сестра заходила сегодня утром, пока вас не было дома, и оставила для вас конверт. Я схожу за ним. Миссис Хоторн пошла в гостиную за конвертом, а Беллатрикс воспользовалась своим шансом, как только сын обернулся. Быстро, как вспышка, она приставила кончик своей палочки к его шее и прошептала заклинание. Мгновенно мужчина слегка оцепенел. — Ты отец-одиночка и много работаешь после того, как твоя жена ушла. Я это понимаю. Но ты здесь не один, и ты не единственный одинокий человек в этой семье. Проглоти свою гордость и позволь своей маме помочь. Ради Мерлина, навещай ее почаще! Рядом с ними хихикнула маленькая девочка. Мужчина оторвался от нее как раз в тот момент, когда миссис Хоторн вернулась с запечатанным картонным конвертом в руках. — Вот, дорогая, — сказала она. — Мама, — сказал мужчина. — Думаю, сегодня мы останемся еще ненадолго. Ты бы хотела этого, Фиона? Девочка, которую звали Фиона, энергично кивнула, и трудно было не заметить, что глаза миссис Хоторн слегка заслезились. Беллатрикс удалилась и направилась к лестнице, но не прежде, чем в последний раз посмотрела вниз и увидела Фиону, стоящую у подножия лестницы. Девочка улыбнулась и помахала ей рукой, после чего убежала обратно в гостиную. В своей комнате Беллатрикс села за стол и распаковала еду и конверт с тем, что она просила: «Ежедневным пророком». Положив в рот картофелину, она развернула газету и с восторгом увидела, что она действительно была новостью первой полосы. Там была фотография ее молодости: не слишком лестная. А текст статьи был еще менее лестным.

НЕОЖИДАННО: БЕЛЛАТРИКС ЛЕСТРЕЙНДЖ ОКАЗАЛАСЬ ПРЕДАТЕЛЬНИЦЕЙ КРОВИ!

Прошла всего неделя после дерзкого нападения на Малфой-мэнор, в результате которого Беллатрикс Лестрейндж была похищена неизвестным нападавшим вместе с одной из заключенных грязнокровок.

В результате шокирующего развития событий появились доказательства того, что Беллатрикс Лестрейндж сама организовала это похищение вместе с сообщником, который на момент написания статьи все еще неизвестен. Свидетели утверждают, что видели Беллатрикс Лестрейндж в Гринготтсе, где она сняла большую сумму денег из своего хранилища. Дальнейшие показания двух агентов Темного Лорда указывают на то, что ее и грязнокровную узницу видели путешествующими вместе и что Беллатрикс Лестрейндж применила насилие по отношению к агентам, когда к ним подошли. После разговора с источником, близким к Беллатрикс Лестрейндж, стало известно, что узница-грязнокровка на самом деле была скрытой любовницей Беллатрикс Лестрейндж в течение неопределенного времени.

Газете стало известно из того же источника, что эта грязнокровная пленница — Гермиона Грейнджер, известная сообщница нежелательной особы номер один. Предполагается, что Беллатрикс Лестрейндж и Гермиона Грейнджер либо попытаются бежать из страны, либо перейдут на сторону анархистских сил, угрожающих нашему любимому миру волшебников.

Свидетельством соблазнительной силы испорченной крови является то, что Беллатрикс Лестрейндж, долгое время считавшаяся самой верной и преданной последовательницей Темного Лорда, так глубоко пала, и еще одним доказательством того, что бдительность должна быть вечной даже по отношению к тем, кто считается самым верным.

И Беллатрикс Лестрейндж, и Гермиона Грейнджер считаются вооруженными и опасными. Для вашей безопасности рекомендуется не приближаться к ним ни при каких обстоятельствах, а при обнаружении поблизости немедленно сообщить в местный департамент правопорядка.

Министерство предложило награду в 10.000 галлеонов, а также личную благодарность Темного Лорда за информацию, которая приведет к поимке или смерти любой из этих двух ведьм.

Беллатрикс хихикнула: Цисси действительно превзошла саму себя. Хорошо, что Энди купила для нее эту газету, ведь в мире волшебников она больше не будет в безопасности. Не то чтобы она когда-либо была в безопасности. Но сейчас за ней охотились бы обе стороны. Это было оно. Это была статья, которая вызвала бы шум в обоих лагерях и привела бы к тому, что многие языки зашевелились бы. Последовали бы предположения о дезертирстве с обеих сторон. Гермиона стала бы такой же подозрительной в глазах Ордена, как и Беллатрикс для своих коллег Пожирателей смерти. И все это еще больше бы заставило Темного Лорда запутаться. Темная ведьма коротко вздохнула и отправила в рот кусок рыбы. Скоро все встанет на свои места. Момент, к которому она стремилась, на котором были сосредоточены все ее усилия за последний год. И что самое приятное, теперь у ее молодого «я» не было иного выхода, кроме как идти вперед. Обратного пути к Темному Лорду не было, и она должна была это знать. Если что и поможет, так это то, что она сразу же бросится в объятия Гермионы. Беллатрикс попыталась вспомнить: они уже должны были подъехать к дому бабушки Гермионы, который стал таким важным поворотным пунктом в их жизни. Она посмотрела на график, приколотый к стене: большинство событий было вычеркнуто, остались лишь немногие, но ключевые. Все шло точно по плану. У нее будет свое будущее. У нее будет счастливый конец. Даже если ей придется тащить свою глупую, безумную юную сущность к счастливому будущему, пиная и крича.