Самопредотвращение | Self-Prevention

Гермиона улыбнулась про себя, позволяя своим рукам скользить по обнаженной спине Беллатрикс, лежащей на животе, уткнувшись щекой в подушку, а темные локоны рассыпались по простыням. Мягкая кожа Беллатрикс была словно атлас под ее руками, когда она поглаживала ее вверх и вниз, перебирая мягкие волосы своей возлюбленной, когда добиралась до плеч. Беллатрикс, со своей стороны, получала огромное удовольствие. Гермиона гордилась тем, что заставляет ее мурлыкать, как котенка. Они занимались любовью еще несколько раз после ее первого раза прошлым вечером, и каждый из них был более великолепным, чем предыдущий. Отплатить Беллатрикс массажем было самым меньшим, что она могла сделать, хотя она и не знала, правильно ли она это делает. Раздраженный стон, который раздавался всякий раз, когда Гермиона прекращала массаж, был достаточным доказательством того, что она действительно все делает правильно. — Белла? — прошептала Гермиона в темноту комнаты. На улице было все еще темно, хотя приближалось утро. Возможно, было бы неплохо поваляться в постели до полудня, ведь они обе не выспались прошлой ночью. — Ммм, маленькая грязнуля? — спросила Беллатрикс. — Используй мое имя, пожалуйста. — Хм? — У меня есть имя, Белла. И это не "грязнуля", — сказала Гермиона. — После всего, через что мы прошли и… того, что мы разделили прошлой ночью, я бы предпочла, чтобы ты использовала его. Беллатрикс не смотрела на нее, просто держала голову на подушке с закрытыми глазами. — Я буду называть тебя как захочу, грязнуля, — сказала Беллатрикс после некоторого раздумья. — Хотя, наверное, ты права. Гермиона — довольно милое имя. Возможно, мне следует чаще им пользоваться. Но не позволяй ему вскружить тебе голову… Гермиона. Гермиона не могла не улыбнуться. По крайней мере, это была небольшая уступка. После еще нескольких минут растираний Беллатрикс повернулась на бок, приглашая Гермиону лечь с ней. Тепло улыбнувшись, Гермиона так и сделала. Она положила свое обнаженное тело рядом с Беллатрикс и почувствовала, как две руки обхватили ее. Их губы встретились в коротком, но страстном поцелуе. Это был один из многих поцелуев, которые они разделили сегодня вечером, но каждый поцелуй был незабываемым. Лежа в объятиях Беллатрикс и прижимаясь к ней, она почувствовала, как проворные пальцы темной ведьмы перебирают ее волосы. — Наше время вместе. В заповеднике… В дороге… И прошлая ночь… Изменило ли это твое мнение о магглорожденных? — осторожно спросила Гермиона. Беллатрикс посмотрела ей в глаза, нейтральное выражение лица вскоре превратилось в ухмылку. — О, теперь ты действительно испытываешь судьбу, маленькая Гермиона, — усмехнулась она. — Хотя, наверное, ты права. Есть некоторые грязнокровки… и под некоторыми я имею в виду крошечное меньшинство… которые могут быть чуть лучше остальных. — Полагаю, это начало, — улыбнулась Гермиона. Маленькие шаги. Какое-то время они лежали вместе в тишине, и Гермиона была уверена, что и она, и ее темная возлюбленная в какой-то момент снова заснули в объятиях друг друга. Молодая ведьма чувствовала себя ленивой и бескостной, когда ее держали руки, а Беллатрикс, почти не желая этого, взглянула на свет солнца, льющийся сквозь щель в занавесках. — Пора вставать с постели, — тяжело вздохнула она. — А нам обязательно? — простонала Гермиона. Она не хотела, чтобы ее слова прозвучали как нытье, но не стала извиняться за это. Ответ пришел из желудка Беллатрикс, который заурчал в знак протеста против того, что его не кормят. Гермиона слегка надулась, когда Беллатрикс отпустила ее и выскользнула из постели, чтобы быстро собрать одежду, которую она так беспорядочно разбросала накануне вечером. — Я хочу одно из тех готовых блюд из микроволновки, которые мы ели вчера. Что-нибудь с острой курицей, — сказала Беллатрикс. Гермиона перевернулась на спину. — Ужин из микроволновки? На завтрак? — Сейчас полдень, — сказала Беллатрикс с деланным видом. — Мы не будем есть ужин из микроволновки на завтрак, — возразила Гермиона. Последовал короткий спор, и довольно быстро было решено, что на завтрак у них действительно будет ужин из микроволновки. Пока Беллатрикс отправилась в душ, Гермиона еще несколько мгновений понежилась в постели, а затем собрала свою одежду и выскользнула из спальни. Подойдя к ванной, она уже слышала звук льющейся воды и обнаружила, что дверь заперта. Пиная себя за то, что не предложила им принять душ вместе, она решила, что лучше умыться в кухонной раковине и одеться. Однако, прежде чем спуститься вниз, она не могла не заметить, что Беллатрикс снова напевает ту песню. Она сделала пометку и спустилась по лестнице. Она достала из холодильника два ужина из микроволновки и поставила их на кухонный стол. Помыв посуду, она как раз надевала рубашку, когда Беллатрикс спустилась по лестнице, высушилась и оделась в свое, казалось бы, обычное вечернее платье. Первым делом она потребовала свой ужин с острой курицей, сняла упаковку и обильно поперчила. — Положи в эту маггловскую штуку, — потребовала Беллатрикс и настороженно смотрела, как Гермиона открыла дверцу микроволновки, положила туда ужин с острой курицей и нажала кнопку запуска. Темная ведьма на мгновение опешила, когда прибор зажужжал. — Это всего лишь кнопка, Беллатрикс, — сказала Гермиона. — Видишь, это совершенно безопасно. — Я поверю тебе на слово, — сузила глаза Беллатрикс. — Как вы готовите без огня? Магглы такие странные существа. — Элекромагнитные волны, — сказала Гермиона. — Они перемешивают молекулы воды в пище, и это нагревает блюдо. Беллатрикс внимательно рассматривала аппарат, пока ее еда вращалась на крутящейся платформе в его центре. Темная ведьма слегка сузила глаза. — Ты не можешь меня обмануть! Это должно быть как-то заколдовано. Ничего другого быть не может. Гермиона решила пока оставить эту тему и не могла не забавляться тем, как Беллатрикс прижалась носом к стеклу микроволновки, изучая устройство. — Белла? Я хотела спросить. Я слышала, как ты напеваешь какую-то песню, и мне просто интересно, что это за песня. Я дважды слышала, как ты напеваешь ее в душе. Беллатрикс отстранилась от микроволновой печи и немного посмотрела на Гермиону. — У тебя привычка шпионить за дамой, когда она принимает ванну? — коротко ухмыльнулась она. — Это не шпионаж, когда я отчетливо слышу тебя с другой стороны двери, — ответила Гермиона. Темная ведьма пожала плечами. — Наверное, ты права. Эту песню мне часто пела мама, когда я была маленькой девочкой. Она всегда меня цепляла. Беллатрикс удивилась, когда прочистила горло и начала не напевать, а тихонько подпевать.

«Спи, спи, маленькая ведьмочка.

Пусть волшебство согреет твою ночь.

Не плачь, маленькая ведьмочка.

Пусть магия укроет твою беду.

Улыбнись, улыбнись, маленькая ведьмочка.

Пусть волшебство будет твоим светом.

Гордись, маленькая ведьмочка.

Пусть магия подарит тебе силу».

— Это прекрасно, — сказала Гермиона. Кто бы мог подумать, что Беллатрикс Лестрейндж, при всех ее воплях и гоготе, может обладать таким прекрасным певческим голосом. — Не знаю, почему это постоянно всплывает у меня в голове, — пожала плечами Беллатрикс. Тут же темная ведьма сделала шаг назад и подождала, пока Гермиона извлечет из машины ее еду, которую она тут же унесла с собой в гостиную. Когда еда Гермионы тоже был готова, она присоединилась к темной ведьме и обнаружила, что та уже съела половину. Очевидно, Беллатрикс была не в том настроении, чтобы ждать, пока Гермиона присоединится к ней. Прежде чем сесть на диван, она подошла к шторам и заглянула в щель. Казалось, ничто не выходило за рамки установленного порядка. Пока что. С дивана донеслось раздраженное ворчание. — Если эти дни будут последними, маленькая Гермиона, разве ты не хочешь прожить их на полную катушку, а не погрязнуть в паранойе? — У меня такое чувство, что ты проживаешь многие дни так, будто они последние, — сказала Гермиона, садясь рядом с Беллатрикс и прижимаясь к ней, что, к ее удивлению, темная ведьма позволила. — Это правда. Судя по тому, как все идет, я не вижу хорошего исхода. Ни для кого из нас, маленькая грязнуля. — Это немного пессимистично. — Суть в том, что ты бы предпочла провести эти моменты, так беспокоясь о том, что тебя поймают, что ты забудешь о жизни? — спросила Беллатрикс. Гермионе пришла в голову одна мысль. — Так вот почему… ты сделала то, что сделала вчера? Беллатрикс, доев, поставила миску на стол и обхватила Гермиону за талию. — Частично. Провести прекрасную ночь с очень красивой девушкой — это часть жизни, моя маленькая Гермиона. Даже если она низкого происхождения. Проигнорировав оскорбление, Гермиона предпочла сосредоточиться на комплименте. — Ты думаешь, я красивая? — сказала она, не ожидая, что вся кровь в ее теле прилила к щекам. Беллатрикс, очевидно, заметила это и лукаво усмехнулась. — Теперь ты жаждешь комплиментов, милая грязнуля? Хорошо, на этот раз я тебе потакаю. Да, ты красивая. И очень очаровательна, когда смущаешься. Ты умная и способная. Безусловно, ты достойна провести со мной ночь. И еще многих других. Мне есть чему тебя научить, грязнуля. Я буду суровым, но справедливым воспитателем. Еще много ночей такого же удовольствия, какое она испытала накануне. Ей очень понравилось, как это звучит. Очень даже. — Просто… ну, я рассказывала тебе о том, что у меня нет личной жизни. — О, Гермиона, — насмешливо сказала Беллатрикс. — Не трать свое время на этого мальчишку Уизли. Он никогда не сможет сравниться со мной, даже в своих самых смелых фантазиях. Гермиона подумала, что это, безусловно, верно. Тем временем Беллатрикс занялась исследованием. Столик перед диваном был дубовый, со множеством ящичков. Видимо, заинтересовавшись, Беллатрикс открыла несколько. Нашла несколько странных маггловских вещей и буклетов. Среди них был старый кубик Рубика Гермионы… конечно же, разгаданный. — Что это? — Это головоломка, — сказала Гермиона, взяв его у нее, чтобы показать ей. — Задача состоит в том, чтобы совместить все цветные квадраты. Ты поворачиваешь его, пока не получишь правильный. — Хм, — сказала Беллатрикс, снова потянувшись к ящику. — Часы. Выглядят старыми, — спросила Беллатрикс, держа в руках золотые карманные часы старого образца на цепочке. — Что? — спросила Гермиона, приглядевшись. — О, это просто старые карманные часы моего прадеда, которыми постоянно пользовалась моя бабушка. Поэтому я наложила на них некоторые чары, чтобы защитить хрупкий внутренний механизм, и еще кое-что, например, чары для магического подзавода, чтобы они всегда работали. Это очень милые маленькие часы. Показывают время и дату и удивительно точны для часов такого возраста. После того, как Беллатрикс положила часы обратно в ящик, Гермиона обняла ее. Она подумала, что темная ведьма была права: если это действительно их последние минуты, то она предпочла бы насладиться ими в комфорте. Гермиона посмотрела на часы, прижимаясь к удивительно нежной Беллатрикс. Время, похоже, было не на их стороне.

___

Беллатрикс нетерпеливо достала из мантии золотые карманные часы и проверила время, раздраженная тем, что кандалы на ее запястьях теперь ограничивают ее движения. Часы, принадлежавшие когда-то бабушке Гермионы, как всегда, шли с точностью до секунды. Мерлин, время было не на ее стороне. Почему эти идиоты так долго тянут? Темная ведьма сидела в пустой комнате, прикованная к единственному стулу, над которым висел единственный светильник. Серые бетонные стены окружали ее с четырех сторон, а перед ней находилась единственная металлическая дверь. Сдав себя и документы Люпину, они согласились доставить ее к Грюму. Но не без предосторожностей. На голову ей надели мешок, наложили множество чар конфундуса и по меньшей мере было девять аппарирований, от которых ее чуть не стошнило, прежде чем ее доставили сюда. Она была уверена, что ее также накормили вератисерумом, но в данном случае это не было плохо. И все же она точно знала, где находится: в конце концов, она уже бывала здесь раньше. Это был заброшенный форт на Нормандских островах, который использовался как перевалочный пункт и убежище Ордена Феникса во время обеих волшебных войн. Много лет назад ее и ее «соотечественников» привезли сюда после ареста и официально обвинили в пытках Лонгботтомов. Будучи женщиной, она была избавлена от побоев, которым подвергались мужчины, но дежурные члены Ордена без проблем отказывали ей в пище и воде в течение почти четырех дней. Вполне возможно, они поместили ее в ту же комнату, что и тогда, и, если подумать, стул, к которому она была прикована, напоминал ситуацию, в которой она находилась во время суда. Похоже, они пытались ее запугать. Но ничего не вышло. Беспокоило лишь то, сколько драгоценного времени Орден тратит впустую. Сколько она ни твердила себе, что время непреложно, сомнения все время оставались в глубине ее сознания. Наконец, спустя еще несколько мучительных минут, металлическая дверь открылась, и вошел Аластор Грюм. Он выглядел так же, как она его помнила, только немного моложе. Его магический глаз дико блуждал по сторонам, он был одет в свой обычный поношенный длинный коричневый плащ. Его фальшивая нога постукивала по полу, издавая звук, отличающейся от настоящего, когда он шел. Он даже не подозревал, что именно таким, каким его представляли все Пожиратели смерти, когда он выходил на поле боя? После смерти Дамблдора Грюм стал фактическим лидером Ордена Феникса, под его знамена стекалось множество преданных авроров и способных волшебников. Спасение его жизни было частью ее плана по усложнению жизни Пожирателей смерти, и в результате Орден стал сильнее. Тем не менее, она понимала, что сильно рискует. Старый козел был параноиком до мозга костей, и она надеялась, что сможет его переубедить. История гласила, что рейд и последующее освобождение Министерства состоялись, и теперь ей предстояло сделать так, чтобы это произошло. — Итак, Лестрейндж, — сказал Грюм, его голос, как обычно, был хрипловатым. — Мы снова оказались в этой самой комнате. — Не мешало бы переклеить обои, — язвительно пробормотала Беллатрикс. Это заставило Грюма фыркнуть. — Я передам твое предложение в отдел логистики. Нимфадора и Люпин рассказывали мне довольно необычные истории. Узнаешь это? Он поднял ее маску, достав ее из ранца на боку. — Конечно, узнаешь, — сказал Грюм. — Таинственный благодетель смягчил мое падение и положил палочку прямо в то место, где я должен был приземлиться. Любопытно. Как будто та загадочная фигура вдалеке знала, что произойдет. И куда я упаду. — Я знала, — сказала Беллатрикс. — И я предотвратила твою смерть. — Это еще предстоит выяснить, — сказал Грюм, немного расхаживая взад-вперед. — Любопытная вещь маски, Лестрейндж. Они скрывают своего владельца. Так ты говоришь, что ты мой таинственный благодетель, да? Что ж, это работает в обе стороны. Откуда мне знать, что это была именно ты? Ты могла убить благодетеля, чтобы занять его место. Откуда мне знать, что это одна и та же маска? Откуда мне знать, что это был один человек? Как бы ей ни было неприятно это признавать, Грюм был прав. Если бы она была в маске, то как бы кто-нибудь узнал, что это действительно была она? В течение года она так тщательно скрывала себя, что никто не мог даже намекнуть на ее истинную сущность. И хотя раньше это было в порядке вещей, теперь это стало серьезной помехой для задуманной ею игры. — Очень хорошо, — сказала Беллатрикс, соображая и находя выход. — Я могу назвать имена Пожирателей смерти, которым я помешала или которых убила, даты и места рейдов, которые я остановила или предотвратила. Информация за весь год моего пребывания в этом времени. Проверь эти вещи, и ты увидишь, что я говорю правду. Грюм презрительно хмыкнул, покачав при этом головой. — Это ничего не доказывает. Пожиратели смерти знали бы о своих операциях и о том, когда они были сорваны. Это не доказывает, что именно ты сорвала их, только то, что ты знаешь, что они были сорваны. Беллатрикс стиснула зубы. — Очень хорошо. Я привела Дору и Люпина в дом отдыха Лестрейнджей, — сказала Беллатрикс. — Двое высокопоставленных Пожирателей смерти лежат мертвые, а я помогла Ордену получить жизненно важную информацию. Несомненно, это говорит о моих намерениях. — Так ли это? — ответил Грюм. — Дора сказала мне, что ты настаивала на том, чтобы убить Лестранджей, а не захватить их. — Они бы не сдались, — сказала Беллатрикс, тут же проклиная себя за то, что ответила на этот вопрос слишком быстро… и Грюм это точно уловил. — Почему? Они и раньше сдавались, — ответил Грюм, скрестив руки. — После Лонгботтомов… и не думай, что я забыл о твоём участии в этом, Лестрейндж. Я вижу здесь лишь мотив выгоды. Смерть твоего мужа сделала тебя очень, очень богатой вдовой, Лестрейндж. Достаточно денег, чтобы сбежать из Министерства и жить как королева, если Сама-Знаешь-Кто проиграет войну, или просто жить как королева, если он победит. В любом случае, ты окажешься в выигрыше. Беллатрикс вздрогнула, разочарование взяло верх. — Тогда почему я должна добровольно сдаваться тебе?! Грюм ничего не ответил, но протянул маску. — Предположим, что то, что ты говоришь, правда — ты носила эту маску и больше года делала жизнь Пожирателей смерти несчастной. Ты говоришь, что работала против Темного Лорда ради какой-то будущей жизни, которую ты хочешь прожить. Но я не убежден. Такая могущественная ведьма, как ты, может планировать узурпировать его трон и занять его место. Темная Леди, хм, да. У нас долгое время не было такой, со времен Елизаветы Батори. Я думаю, из тебя могла бы получиться довольно эффективная Темная Леди. — О, ради любви к Цирцее, — пробормотала Беллатрикс, борясь со своими цепями и глядя на Грюма с огнем в глазах. — Я не хочу занимать место Темного Лорда! Я не та, кем была раньше! Спросите Андромеду! Или даже Дору! Все, чего я хочу, это моя мирная жизнь с Гермионой и моей семьей! — Неважно, — сказал Грюм. — Андромеда — добрая женщина, которая всегда надеялась воссоединиться с сестрами, которых она так любила, но которые жестоко отвернулись от нее. Она хочет верить тебе, какую бы диковинную историю ты ей ни преподнесла. Нимфадора — моя протеже, и я не буду говорить о ней плохо, но она наивна, дерзка и очень любит свою мать. В этом отношении она тоже хочет верить тебе. Темная ведьма отвернула голову и сделала несколько глубоких вдохов. Все шло не так хорошо, и у нее быстро заканчивались варианты. Неужели она все-таки совершила ошибку? Неужели она переоценила орден? Если это так, то ее стремление обеспечить будущее своей семьи может закончиться в этой самой комнате. — Взгляни на фотографию, которую ты нашел у меня! На ней ясно видно… — Не оскорбляй мой интеллект! — фыркнул Грюм. — Фото можно подделать. Легко, на самом деле! Беллатрикс издала вопль гнева. — Все это не имеет никакого значения! Твои лакеи скормили мне веритасерум, Грюм. Я вынуждена говорить правду, и я не сказала тебе ни одной лжи! — Вератисерум можно обойти, конечно, ведьме с твоим вниманием, интеллектом и навыками Окклюменции, — сказал Грюм, покачав головой. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я. — Проверь мой возраст! Я старше Беллатрикс этого времени. Посмотри на мои волосы! — настаивала Беллатрикс. По крайней мере, она избавилась от грима и попросила Энди восстановить ее первоначальный цвет волос, прежде чем передать себя в руки. Грюм ухмыльнулся, остановился и встал перед ней, опираясь обеими руками на свой посох. — Вот это мы сделали. Среди нас все еще есть несколько Невыразимцев, и они провели магический анализ одного из твоих волос. Она определила, что ты действительно старше на двадцать лет, и в твоем теле есть признаки магического временного потока. О, это было облегчение. По крайней мере, она начала продвигаться вперед. — Ну, вот и все. — Тем не менее, это говорит только о том, что ты путешествуешь во времени, но ничего не говоришь о своих мотивах, — сказал Грюм. — Давай ради спора предположим, что ты та, за кого себя выдаешь. Но путешествия во времени — дело непростое, Лестрейндж. Предположим, что мы выиграли войну, и теперь ты путешествуешь в прошлое, чтобы попытаться изменить историю и дать твоему драгоценному Темному Лорду второй шанс. Или, как я уже сказал, занять его место. И тут она вернулась к тому, с чего начала. Этот раздражающий мужчина говорил по кругу. — Тогда какого черта я должна делать жизнь Пожирателей смерти несчастной?! — кричала Беллатрикс. — Зачем мне добровольно сдаваться? Грюм бросился вперед, захлопнув руки на запястьях Беллатрикс и опустив голову прямо перед лицом Беллатрикс. — Чтобы убаюкать нас ложным чувством безопасности! — крикнул Грюм. Последовал напряженный поединок взглядов, что было нелегко, учитывая, что один глаз бешено вращался. — Чтобы вернуть Министерство, понадобится весь Орден, а потом и все остальные! Ты хочешь заставить нас идти прямо в логово льва, возможно, в ловушку, которая уничтожит нас всех! — Я не верю в это! Я преподнесла тебе Министерство на блюдечке с голубой каемочкой! Я убила Пожирателей смерти! — кричала Беллатрикс. — Чего ты еще хочешь?! Может, мне еще и кофе тебе подать?! — Вот именно! Ты все еще убийца, Лестрейндж, несмотря на все твои разговоры о хорошей семье и идеальном будущем. Ты готова убить ради этого, и я готов поспорить, что ты готова пожертвовать целым рядом людей ради этого, — сказал Грюм. — Так что бы ты сделала для Гермионы Грейнджер? — спросил Грюм. Беллатрикс стиснула зубы. — Все! — шипела она. — Вот, — сказал Грюм, вставая со стула. — Вот почему я не могу тебе доверять. Это делает тебя опасной, даже более опасной, чем ты уже была! Мы не будем следовать твоему безрассудному плану нападения на Министерство. Нет, нет, нет. Твое участие в этой войне закончено. Привыкай к своему новому дому, но не волнуйся. Я позабочусь о том, чтобы на этот раз у тебя было достаточно еды и воды. Беллатрикс в полном недоумении смотрела, как Грюм развернулся и медленно пошел обратно к двери. Этого… этого не могло быть. Все шло не по плану. Паника и отчаяние охватили ее, когда она увидела, что ее собственное будущее рушится на глазах. Затем пришел гнев. — НЕ СМЕЙ УХОДИТЬ ОТ МЕНЯ! ТЫ ОБЯЗАН МНЕ ЖИЗНЬЮ, ГРУСТНЫЙ ПАРАНОИДАЛЬНЫЙ СТАРИК! — Беллатрикс попыталась подняться с кресла, но ее остановили цепи. — Я ДОЛЖНА БЫЛА ПОЗВОЛИТЬ ТЕБЕ УПАСТЬ НАВЗНИЧЬ! КЛЯНУСЬ, КЛЯНУСЬ, ЕСЛИ ТВОЯ ГЛУПОСТЬ БУДЕТ СТОИТЬ МНЕ МОЕЙ СЕМЬИ, МОЕЙ ГЕРМИОНЫ, ТЫ БУДЕШЬ УМОЛЯТЬ МЕНЯ УБИТЬ ТЕБЯ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ Я ПОКОНЧУ С ТОБОЙ! Грюм остановился на месте, не оборачиваясь. Беллатрикс боролась с цепями. До нее дошло, что она плачет, и выражение ее лица выражало полное отчаяние. Она опустила взгляд и позволила своим темным локонам упасть вниз. — Грюм, — тихо произнесла она. — Пожалуйста… Пожалуйста… Это я целый год работала против Темного Лорда. Я помогала Ордену. Министерству… нападение сработает. Я знаю, что сработает. Пожалуйста… Она снова подняла глаза и увидела, что выражение лица сурового Аластора Грюма смягчилось. — Теперь я тебе верю, — проговорил он, ухмыляясь, и на его изрезанных чертах появилась ухмылка. Взмах его палочки, и цепи упали. — Пойдем со мной, Лестрейндж, — сказал он. — Нам нужно работать. Беллатрикс кивнула и медленно поднялась со стула, чувствуя облегчение. Она подняла руки как раз вовремя, чтобы поймать свою маску. — Возьми ее с собой, — сказал Грюм и поманил ее за собой. — Скоро она тебе понадобится. — Подожди, — Беллатрикс закрыла глаза и вздохнула, смеясь над собственной глупостью. — Переизбыток эмоций. Переизбыток эмоции разрушают ментальные попытки обойти действие веритасерума. — Умнее, чем кажется, а, Лестрейндж? — сказал Грюм, останавливая ее перед большой металлической дверью. — Хотя, полагаю, теперь ты снова Блэк. Надевай маску. Только несколько моих самых верных солдат знают, что ты здесь и кто ты. Сейчас, увидев Беллатрикс Лестрейндж среди нас, возникло бы слишком много вопросов. Однако, когда ты носишь эту маску, ты — «Бэтмен». — Ты разговаривал с моей племянницей, — сказала Беллатрикс, натягивая маску на лицо и натягивая капюшон на голову. Это было странно, но в этой маске она чувствовала себя гораздо безопаснее и гораздо менее незащищенной. Грюм вывел ее за дверь, и Беллатрикс с удивлением увидела, что в форте царит суета. Волшебники бегали туда-сюда, и все больше и больше людей прибывало через наспех установленные камины. Орден планировал что-то большое. Что-то очень большое. — Да, — сказал Грюм, когда они перешагнули через металлическую решетку старых лесов форта. — Мы уже готовимся. Возможность слишком хороша, чтобы упустить ее, и теперь, когда мы знаем, что ты честна, мы можем приступить к штурму. Еще одна вещь, которую она не могла не заметить, это все благодарные взгляды, направленные на нее, случайные возгласы и даже похлопывания по спине от проходящего мимо волшебника. Грюм немного понизил голос. — Странно, не правда ли, Блэк? — сказал Грюм. — Без этой маски тебе бы не доверяли, тебя бы ненавидели и, возможно, даже плевали на тебя. Но с ней ты — живая городская легенда. Вдохновение. Одинокая женщина, которая в течение года противостояла Пожирателям смерти и на каждом шагу ставила им подножки. То, что ты присоединилась к штурму, будет большим стимулом для морального духа. — Сколько человек мы ведем в бой? — спросила Беллатрикс, когда они проходили мимо группы гоблинов. — Весь Орден, — ответил Грюм. — Все бывшие авроры откликнулись на призыв. Множество добровольцев, волшебников, ведьм и гоблинов. Нас более шестисот человек, и мы надеемся, что большинство сотрудников Министерства встанут на нашу сторону в этой борьбе… по крайней мере, те, кто не подвергся Империусу. И благодаря тебе мы точно знаем, кому доверять… и, что более важно, кому не доверять. Грюм привел ее в помещение, похожее на командный центр. На стенах висели карты Великобритании с крестами и маленькими красными флажками, а ведьмы-связистки кричали в зачарованные раковины, координируя прибывающие группы солдат. Это было сердце сопротивления: именно здесь Орден сделает свой последний шаг, если до этого дойдёт… а Беллатрикс позаботится о том, чтобы этого не случилось. За большим столом сидели Люпин, Дора и несколько человек, которых она не узнала. Из остальных она узнала Кингсли Шеклболта и Руфуса Скримджера. Нимфадора усмехнулась и кивнула. — И как мы вас называем? — спросил Руфус Скримджер менее чем мягким тоном. — Ну, Бэтмен, конечно, — скрестила руки Нимфадора. — Бэтмен подойдет, — подтвердила Беллатрикс и оглядела стол. Хотя она уже привыкла к ограниченному обзору, который давали маленькие глазные отверстия, из-за большого клювовидного рыла маски ей было трудно видеть то, что находилось под ней, не опуская голову комично низко. К сожалению, ей пришлось сделать именно это, чтобы увидеть карту Министерства на столе. — Вы уверены, что мы можем ей доверять? — Скримджер сузил глаза до невозможности. Грюм фыркнул. — Я никогда не уверен, что могу кому-то доверять. Даже никому в этой самой комнате, — ответил Грюм. — Но меня вполне устраивают ее ответы. Остальные, казалось, приняли это достаточно быстро. Для Ордена слово Грюма было законом. — У нас две основные проблемы, — сказал Кингсли. — Во-первых, Министерство закрыто плотнее, чем кошелек скряги. Чтобы наше нападение имело хоть какую-то надежду на успех, мы должны получить помощь изнутри. Кто-то должен будет нас впустить. — Вот тут-то и приходит на помощь наш друг, — сказал Грюм. — Вы упомянули о перебежчиках? — Среди Пожирателей смерти есть те, кто больше не верит, что Темный Лорд преследует интересы волшебников, — сказала Беллатрикс. — Все они были размещены в Министерстве и могут быть там, где вам нужно. — И откуда вы это знаете? — спросил Скримджер. — Разве это имеет значение? — ответила Беллатрикс. — Их возглавляет Антонин Долохов. Я сказала ему, чтобы он ожидал агента Ордена. Она взяла перо и нацарапала адрес на листке бумаги. — Антонин любит выпить пару пинт в этом маггловском пабе после работы. Свяжитесь с ним здесь. — Кто эти перебежчики? — спросил Грюм. — Роул, Руквуд, Пенелопа Грейвс, Миранда и Бенвет Снайд, — ответила Беллатрикс. — Люциус Малфой тоже. Попросите Антонина, чтобы они надели что-нибудь фиолетовое, чтобы их можно было узнать во время штурма. — Мы пошлем агента, — сказал Грюм. — Мы сообщим ему, что первым делом утром мы нападем на Министерство. Остаток времени был потрачен на обсуждение точек входа и тактики, которая в основном сводилась к тому, чтобы сначала ударить по офису авроров, а затем с этой позиции отрезать различные уровни Министерства. Список имен коллаборационистов и волшебников под империумом поможет, и небольшая группа разрушителей проклятий будет работать над освобождением этих людей от чар. Однако был один довольно важный момент, о котором Люпин заговорил. — Числа не в нашу пользу, — сказал Люпин. — Егеря составляют основную часть сил обороны Министерства. Они не особенно талантливы или сильны, но с их численностью они могут обогнать нас грубой силой, если мы не будем осторожны. — Вам нужен отвлекающий маневр, — сказала Беллатрикс. — Способ отвлечь большое количество похитителей и продажных авроров от Министерства. К счастью, я знаю именно такой способ. Обсудив ее план наедине с Грюмом, старик дал ей добро на его осуществление. В уединении одного из кабинетов Беллатрикс сняла маску и произнесла заклинание, чтобы несколько скрыть свои черты. В кабинете находилось встроенное в стену миниатюрное плавсредство на уровне головы, предназначенное только для вызова плавсредств. Бросив немного порошка в камин, она просунула голову во камин и шепотом попросила связаться с Министерством. — Да, алло? — сымитировала она свой лучший шотландский акцент. — Это миссис Макдафф. Кажется, я заметила Беллатрикс Лестрейндж и Гермиону Грейнджер. Они в моем родном городе. Я видела их своими глазами! Да. Да, сэр. Банчори, сэр. Они в Банчори.