Пришествие феникса

Мысли роились в голове Фальвига, словно пчелы в потревоженном улье. Он стоял перед гигантом, закованным в устрашающую сапфировую броню, и не мог вымолвить ни слова. Сначала он принял непонятную процессию за делегацию заморских гостей, прибывших на прием к сеньору. Потом понял, что для подобных визитов время было слишком раннее, да и лед на реке стоял крепкий, так что никаких иноземцев здесь и быть не могло. Воины какого-нибудь рыцарского ордена из южных земель? Исключено. Фальвиг видел много разного оружия и экипировки. Некоторые образцы он даже выковал сам, но увиденное им сегодня не вписывалось ни в один стандарт вооружения, которому могли бы следовать рыцари любой известной ему страны. На темно-серых кирасах сверкали серебряные черепа и красные огненные птицы. Наплечники больше походили на выпуклые щиты, за которыми мог спрятаться взрослый человек. У всех, кроме одного, на левом наплечнике темно-красным цветом был изображен символ, отдаленно напоминающий наконечник стрелы с начертанной на нем руной. На правых наплечниках белела птица с крестом над головой. Предводитель выглядел еще интереснее. Его броня была испещрена таинственными письменами, прямо к груди цепями был прикован колдовской фолиант. Лицо чужака напоминало высеченный из камня жесткий профиль, впрочем, не лишенный настоящего аристократического благородства. При взгляде на него, у Фальвига в голове созрела только одна мысль. Колдун! Подав знак своим воинам, он выхватил меч. Никто не видел живых колдунов. Многие считали их выдумкой, как знаменитых горных драконов или гигантских морских змиев, но Фальвиг мог поклясться, что перед ним самый настоящий чернокнижник, как в легенде о Борсе из Калистрада и Похитителе девиц. Откровение пропало так же быстро, как и появилось. Перед ним была просто группа путешественников, просящих аудиенции у сеньора Гилленстерна. Их высокий предводитель с улыбкой протягивал вперед руки в умиротворяющем жесте. Они несли очень важные вести, хотя Фальвиг понятия не имел какие именно. Отослав своих людей предупредить господина, он дал гостям дорогу, и отправился следом в виде почетного караула. Он недоумевал, почему простой люд смотрел им вслед с таким изумлением. Вскоре он понял, что его обманули. Колдуны убили Ронана на глазах у всех. Плоть сползла с тела сеньора Гилленстерна, обнажив серое безволосое чудище. Все произошло менее, чем за секунду, и Фальвиг мог лишь смотреть, как монстр, порожденный колдовством таинственных чернокнижников, скрывается в клубах тумана. А потом начался сущий кошмар. Сперва в тумане замаячили новые тени. На улицах города раздались душераздирающие крики. Что-то метнулось к нему из-за пелены, и его меч пронзил горло ожившего мертвеца. Подчиненные рыцари в ужасе закричали, когда на них набросилась стая живых упырей. За несколько минут Фальвиг лишился пятерых из своего отряда. Рыцарь Гилленстерна смотрел на происходящее и понимал, что страшные истории, которые передавались в его семье из поколения в поколение, оказались правдой. Час огня. Час меча. Великая битва прошлого, в которой храбрые рыцари сражались с ордой демонов и живых мертвецов под предводительством Посмертного Короля и его восьми великих слуг. В детстве он оставлял на ночь гореть свечу, чтобы упыри не смогли подобраться к нему под покровом темноты. Потом он вырос и понял, что это были просто истории, призванные напугать маленьких детей и приучить к порядку. Он почти засмеялся от осознания того, что оказался прав в первый раз. Когда миновал первичный шок, он понял, что должен двигаться. Пробираясь сквозь туман с остальными выжившими, он думал о том, что делать дальше. Нужно было защитить город от мертвецов. Загнать их обратно под землю, всех до единого. Но что потом делать с чернокнижниками в доспехах? Они едва ли были по силам кому-либо в Кэр-Туаране. Он рубанул по шее очередного трупа. Кто-то из сопровождавших отряд оруженосцев закричал. Трое упырей схватили его и грозили разорвать на части. Несколькими ударами он отшвырнул нападавших и вздернул оруженосца на ноги. Пришлось дать бедолаге пару пощечин, чтобы привести в чувства. Сзади появились новые мертвецы. – На площадь, к конюшням! – крикнул он. Нужно было вывести на волю лошадей и спасти хотя бы кого-то из несчастных горожан. От площади осталось одно название. Небольшой пустырь на двадцать шагов в ту и другую сторону на городском отшибе. Но если замок сеньора был головой города, то это место с его лавками и торговыми развалами по праву называлось его сердцем. Знающие люди говорили, что в далекой Атрии можно увидеть настоящие площади, сто шагов в ширину, облаченные в желтый камень. Фальвиг жалел, что ему так и не удастся увидеть эту красоту воочию. От лавок остались одни воспоминания. Все пространство заполнили паникующие жители и мертвецы, рвущие несчастных на куски холодными руками. В таком хаосе найти вход в городские конюшни было невозможно, и с каждой секундой ситуация становилась все хуже. Рыцари Фальвига оказались полностью окружены. Что-то происходило на другой стороне площади. Ожившие трупы вдруг подбросило в воздух, как если бы ими запустил в небо рассерженный великан. Показались давешние чернокнижники. Двое. Они без устали орудовали огромными кулаками из темного железа, сокрушая врагов с презрительной легкостью. Почему же они нападали на свои собственные творения? Неужели, сделав свое черное дело, они не знали, как избавиться от его последствий? В глубине души Фальвиг понимал бессмысленность этого рассуждения. Нет, чернокнижники в доспехах были тут ни при чем. Заметив новых мертвецов, преследующих группу паникующих горожан, гиганты снова скрылись из виду. Фальвигу оставалось лишь занять круговую оборону до тех пор, пока они не вернутся. Собрав вокруг себя с десяток уцелевших рыцарей и оруженосцев, он подобрал с земли деревянный обломок. Плевать на чернокнижников, решил он. Пусть мертвецы приходят. В конце концов, отец всегда говорил, что предтеча всех гилленстернских рыцарей, благородный Тинг из Морле, умер в бою, защищая собственный город от полчищ Посмертного Короля. Если такова была его судьба, то Фальвиг был к ней готов. Повторить мучения такого великого воина не представлялось еще никому. Боги и герои живут в деяниях. Ходи, сражайся, умри как они, и ты сам станешь им подобен – так гласит кредо Облачения. Для верного последователя Сонма трудно придумать более подобающий конец. Из узких переулков показались новые мертвецы. Сначала единицы, потом десятки. В первые три минуты напор было легко сдерживать. Сил хватало на то, чтобы пронзать дряхлые тела насквозь, а затем рубить конечности. Затем умер Одринн, самый искусный из его рыцарей, и Фальвигу пришлось работать за двоих. Он убил еще нескольких. Новые враги ковыляли к нему из плотного тумана. Он продолжал колоть, рубить, молотить противника ногами и руками. В конце концов, он остался один. Мертвецы пересилили остальных, и крики несчастных все еще раздавались под грудами холодных тел. Оставалось сделать последнее. Фальвиг направил зазубренный обломок меча себе в горло, как это сделал полулегендарный Тинг в битве с Посмертным Королем. Громкий гул заставил его посмотреть наверх и задержать роковой удар. Показался силуэт чего-то огромного, и в следующую секунду огненное копье разорвало пелену тумана, уничтожив дюжину мертвецов всего в нескольких шагах от него. Он отшатнулся и повалился поверх груды мертвых тел. Из-за пелены появилась летающая крепость. Она зависла над ним, сверкая своими огненными крыльями. Струи горячего воздуха ударили вниз, и Фальвиг с криком отпрыгнул в сторону. Кольчуга нагрелась так, что он на мгновение ощутил себя как в кипящем котле. Кожу засаднило от ожогов. Ворота в стене летающего чуда открылись, и что-то приземлилось прямо на середину площади, пролетев по воздуху добрые полсотни футов. Темно-серые доспехи, алый плащ с изображением черной птицы и креста. Чудовищный меч размером с человека. Воитель выпрямился. Меч зашипел и сверкнул серебристо-синим сиянием. Огнедышащее устройство в другой руке изрыгнуло стрелу пламени, и началась битва. Он двигался. Неукротимый, огромный, подавляющий. Воин-король из легенд. В первые несколько секунд окружавшие его упыри просто перестали существовать. Двух следующих он разрубил пополам одним взмахом меча. Ударом тыльной стороной ладони превратил в труху оживший скелет. Мертвую женщину, бросившуюся на наплечник, стряхнул ленивым движением и размозжил голову бронированным сапогом. Развернувшись, сразил еще пятерых косым ударом меча. За какие-нибудь две минуты все было кончено. Больше не было мертвецов, которые требовали упокоения. Несколько раз Фальвиг почти хотел помочь гиганту, но благоразумно рассудил, что лучше не попадать под горячую руку. Теперь, когда установилась тишина, он осторожно подошел ближе, стараясь не спотыкаться о трупы, жутким ковром устилавшие площадь. Гигант посмотрел на него. Благородное, но суровое лицо, которое трудно вообразить улыбающимся. Пронзительные голубые глаза, от взгляда которых становилось не по себе. Фальвиг вздрогнул, когда он заговорил. – Как. Есть. Твое. Имя? Он говорил странно, с трудом, будто вылавливая слова из темного колодца. Так говорили заморские купцы, посещавшие город каждое лето. Только в облике этого война ничто не напоминало увертливого торгаша. – Ф… Фальвиг, господин. – произнес рыцарь Гилленстерна дрожащим голосом. За всю свою жизнь ему не было так страшно как за эти несколько минут крови и смерти, и вся его воинская закалка начала трещать по швам. – Я. Есть. Октавиан, – произнес гигант. Взяв паузу, прислушиваясь к собственным мыслям, он продолжил. – Следовать. Я. Найти. Защитить. Не говоря больше ни слова, он развернулся и направился прочь. Фальвигу потребовалось перейти на бег, чтобы не отставать. Эревард ворвался в трапезный зал замка, разворотив деревянный портал своей массивной фигурой. Узкие оконные проемы были закрыты ставнями, и помещение освещалось лишь несколькими свечами. Было ясно, что колдун заманивает их на свою территорию, туда, где несравненная мощь и размеры Адептус Астартес не будут преимуществом. Но враг ошибался, полагая это лишь состязанием грубой силы. Стараясь не потерять контроль над разумом, Эревард пробил брешь в материи эфира. Его сознание покинуло тело и устремилось в прореху, где мерцали причудливые переливы течений имматериума. Войдя в бурный поток, он приложил все усилия, чтобы не сбиться с курса. В реальном мире его тело оставалось неподвижным, а сапфировый психокапюшон покрылся коркой инея. + Будьте бдительны, + послал он мысленную команду Марку и Амадею, которые вбежали в зал следом. + Враг прячется где-то рядом. + Имматериум был безбрежным океаном, в котором переплетались течения и штормы. Библиарий стал кормчим, который направлял судно своего разума по его эфемерным волнам. Налегая нематериальными руками на перекладину руля, Эревард выровнял курс и начал искать врага. Спустя несколько мгновений он нашел первую зацепку. Яркий след из чистой злобы выступал на поверхности эфирного океана, словно кровавый трек китобойного судна. Очевидно, цель не утруждала себя попытками закрыть разум, или же не обладала простейшими навыками защиты, которым обучают самых заштатных имперских псайкеров. Круто забрав вправо, Эревард направил свое судно прямо поверх психического отголоска. Он становился все шире и ярче, свидетельствуя о силе своего владельца и о полном отсутствии контроля. Насчет первого Эревард не опасался – он уже успел оценить возможности врага, да и сам мог считаться мастером в управлении энергиями эфира. Способность контролировать и направлять свою силу было его дополнительным преимуществом. Наконец, среди маслянистых волн показалась цель. Эревард получил возможность рассмотреть врага поближе. Когда-то он был человеком. Костяк его проекции неотвратимо указывал на это, но его личность едва угадывалась под грязной оболочкой из множества темных даров, что покрывали призрачную плоть чумными бубонами. + Яви себя. + мысленный приказ библиария выстрелил в фигуру лучом чистого света. Колдун увернулся и попытался снова скрыться в волнах, впервые показав свой страх. У него хватало сил навредить обычному космодесантнику, но верховный библиарий был фигурой совершенно иного порядка. Эревард продолжал преследование, и добыча исступленно заметалась, чувствуя близость развязки. Он снова послал команду Марку и Амадею. Боевые братья заняли позиции по сторонам от его физического тела, вскинув болтеры. Трапезный зал был пуст, челядь разбежалась кто куда, а потому можно было прибегнуть к любым средствам. + ЯВИ СЕБЯ! + На этот раз приказ разошелся в стороны от эфирного корабля Эреварда концентрической зыбью, поднимая на поверхность все, что могло скрываться в глубинах. С яростным воплем человеческий колдун вынырнул из эфирного моря, и превосходящая сила тут же зашвырнула его в реальный мир. Узкая фигура выросла перед космодесантниками, появившись в проеме между длинными дубовыми столами. Лицо мутанта исказила боль. Позади него виднелось резное деревянное кресло, по всей видимости, служившее троном несчастному феодалу, плоть которого позаимствовал выродок. – Убить его! – выкрикнул Эревард, вернувшийся в свое тело мгновение назад. Грохот болтеров разорвал тишину. Дульные вспышки выхватывали из сумрака обстановку зала, которая уничтожалась на глазах. Трапезные столы, стулья, утварь, знамена – все превратилось в ошметки в течение нескольких секунд. Каким-то образом колдун сумел увернуться. Он птицей взлетел вверх, а затем бросился на одного из нападавших. Брат Амадей встретил его лезвием боевого ножа, но противник поднырнул под удар и выбросил вперед руку. Когти прочертили в керамите нагрудника глубокие борозды. Космодесантника отбросило к стене. Колдун развернулся и нацелился на Марка, который стрелял по нему одиночными болтами, стремясь поразить в грудь. В мгновение ока он оказался лицом к лицу с космодесантником, и нанес удар. Марк успел прикрыть горжет болтером. Когти развалили оружие надвое. Брызнула металлическая стружка и осколки затворного механизма. Раздался влажный звук. Колдун издал высокий, странно искаженный крик, когда нож Амадея пробил его лопатку и вышел обратно из грудной клетки. Пролилась кровь. Удивительно, но враг еще мог двигаться. Увернувшись от добивающего удара Марка, он по-паучьи вскарабкался по стене и скрылся среди потолочных перекрытий. Амадей опустил руку, которой секунду назад метнул оружие, и подобрал с пола болтер. Он начал стрелять вверх, превращая каркас потолочного свода в труху. Тень заметалась между перекрытиями. Темный луч выстрелил Амадею прямо в грудь, снова отбрасывая к дальней стене. Треснул нагрудник, брызнула кровь, и воин затих. Увидев возможность, колдун попытался скрыться в одном из дверных проемов за тронным возвышением. Он еще мог выжить. Мог отсидеться в темном закутке, а потом вывести из строя другого воина. И все-таки против Эреварда у него не было ни единого шанса. Воздух наполнился запахом озона. Глаза верховного библиария вспыхнули колдовским огнем. Тьма зала озарилась невозможным светом, и каждый дверной проем заполнился гудящим пламенем. Мутант одернул руку и завизжал, когда огонь перекинулся на его бледную кожу. Он заметался, стараясь унять энергию, пожирающую тело и душу. Невероятная сила подхватила его и сжала стальными пальцами за горло. Верховный библиарий вздернул своего противника вверх, заглянув в испуганные глаза. – Ты проиграл, нечистый, – тихо и отчетливо произнес он. Каждое слово жгло не хуже колдовского пламени. – Знай мое имя. Я есть огонь и смерть. Я выжгу всю заразу, что ты разнес по этой планете, и загоню твою сущность в самые темные глубины варпа. Колдун ответил лишь хриплым стенанием, которое оборвалось, когда Эревард переломил ему шейные позвонки. Тело рухнуло на каменный пол. Огонь погас, и псайкер, наконец, смог подробно рассмотреть своего врага. Физическое тело разительно отличалось от раздутой проекции, с которой он сражался среди волн эфира. Голова была непропорционально большой для такого тщедушного туловища. Из черепа росли четыре небольших рога, в своей симметрии напоминающие корону. Глаза вытекли, глазницы таращились в пустоту двумя темными провалами. Рот был заполнен двумя рядами иглообразных зубов. Вытянутые конечности могли бы сойти за обезьяньи, если бы не острые когти длиной с тактический стилус. Запах озона выветрился, уступив место тяжелой вони горелого мяса. Раздался надрывный кашель. Марк помогал Амадею подняться, а тот выплевывал на землю кровавые сгустки. Молодому воину крепко досталось, и ему, без сомнения, требовалась помощь апотекария. – Что дальше, лорд Эревард? – спросил Марк. – Позаботься о раненом брате. Вытащи его наружу, пока здесь все не обрушилось. Скоро должны прибыть апотекарии и поставить его на ноги. Предстоит много работы, и нам понадобится помощь каждого боевого брата.