Дорогу осилит идущий

Время летит быстро и незаметно. Последняя ночь в замке, знакомом с самого детства. Гарри ласково ведёт рукой по стене, будто прощаясь. Он мог бы уйти сейчас, но всё же что-то тянет провести ещё немного времени в Хогвартсе, собраться медленно, а затем встретить ещё один рассвет на башне. Не то чтобы ему было грустно, нет. Просто каждую главу жизни рано или поздно нужно закрывать, и такие вот моменты — рассвет на башне — прекрасно заменяют последние строки, личный эпилог каждой главы. Прощание не всегда значит грусть. Порой оно приносит счастье или облегчение, а иногда оставляет в груди что-то непонятное, неопознанное, но всё же приятное. Как сейчас. Настойчивый стук в дверь нагло прервал мерное течение мыслей, заставляя волшебника вернуться в реальность. — Войдите. — Добрый вечер. — Добрый, Северус, — хмыкнул Гарри, занимая любимое кресло и указывая гостю на второе, — Присаживайся. Чаю? Кофе? Или чего покрепче? — Чай, благодарю, — голос звучал ровно и всё же в нём ощущался лёгкий флер нервозности. Гарри бы удивился, если бы не знал, что заметны такие слабые вспышки эмоций только тем, кто долго наблюдал за Снейпом. Как сам Поттер, например. На самом деле ему было искренне интересно, всегда ли зельевар такой по большей части невозмутимый или всё же в домашней обстановке может быть более открытым и эмоциональным. Ладно, если признаться, Поттеру было интересно буквально всё. Он уже неплохо знал Северуса, но одно дело — знать его как коллегу, совсем другое — как кого-то очень близкого, как партнёра. Какой Северус по утрам? Насколько сонным он выглядит? Просыпается ли резко или любит немного понежиться в тепле? Будут ли его мягкие, шелковистые волосы выглядеть по-милому растрепанными с утра? Носит ли он мягкие тапочки? Этот вопрос всплыл так резко и ярко, что Гарри на секунду даже замер в пространстве, чтобы, правда, затем подавиться смешком, представляя, как бы Северус сейчас отреагировал на подобный вопрос. — Что-то не так? — Нет, нет, Северус, я просто задумался, — с нежной улыбкой ответил Гарри, — Ты что-то хотел? — Кхм… На самом деле, — зельевар как-то то ли потерянно, то ли даже смущённо потер шею, — Я пришёл обсудить тот наш диалог. — Тот? — Ты прекрасно знаешь, о чем я, — раздражённо нахмурился он. — Ладно, хорошо, не злись только. Так к какому же выводу ты пришёл? — Прежде, действительно ли ты уверен в своих… — Да, — резко перебил Поттер, вскидывая на него суровый взгляд, — Да, я уверен. И не смей спрашивать меня об этом больше. Я давно уже не неразумное дитя. Если б не был уверен, не говорил бы. Я люблю тебя, Северус. И, вероятно, люблю уже давно. Даже не смогу сказать точно, сколько лет. Последняя фраза знатно удивила Северуса. Он всматривался в зелёные глаза напротив, пытаясь отыскать там что-то определённое, чему, вероятно, даже сам не знал названия. Его мысли были непривычно спутанными, а ведь решать нужно было сейчас, сиюминутно. Нет, никто его не торопил. Никто, кроме него самого. Впрочем, Снейп ведь уже признал — тот мальчишка из прошлого давно вырос, причём вырос в крайне привлекательного, сильного и уверенного в себе мужчину. Это просто ну невозможно было отрицать. Он сидел, размышляя и не замечая ничего вокруг. А Гарри не мешал ему, медленно смакуя любимый чай и наблюдая за огнём. Северус пришёл сюда с вполне определёнными мыслями, но сейчас… Мерлин их всех раздери, если он не заслуживает хотя бы немного личного счастья. Перед ним сидит до одури восхитительный мужчина, как ни отрицай. Влюбленный в него мужчина. Тот, кто однозначно способен отдавать всего себя, заботиться, понимать, принимать. Да к чёрту всю эту кутерьму, какого Мордреда он вообще должен загонять себя этими мыслями и сомнениями? В конце концов, он и сам не дурен — успешный, обеспеченный, дважды мастер, директор дракклового Хогвартса. Не без недостатков, но кто вообще на свете есть без них? В конце-то концов, они оба отстрадали своё уже не раз и оба заслужили счастья! И если Поттер думает, что именно он, Северус Снейп, может дать ему это самое счастье, то почему нет? Почему не попробовать, не попытаться, не отдаться моменту без терзаний и расчётов хотя бы раз в жизни? Мордредов Поттер нравится ему, он сам нравится Поттеру, а с остальным разберутся — чай не малые дети. — В таком случае, давай попробуем, — сказал наконец зельевар, — Проверим, что выйдет из нашего союза. Солнечная улыбка медленно расцветала на лице Гарри, сперва немного неуверенная, робкая, а затем ослепительно яркая, до ужаса искренняя и полная какого-то неземного тепла. — Да. Да, давай! И в голове набатом: «наконец-то». Тот маленький огонёк в груди, который плавно и постепенно разгорался с каждым днём, наконец превратился в яркое пламя, освещая и согревая нежно и ласково. И от этого тепла сразу стало так чертовски хорошо. Уже не важно было ничего, ни обучение малышни, ни отъезд из Хога, ни планы на будущее. Всё с этим кристально ясно, ведь что может быть важнее любимых глаз напротив? Если уж зельевар решил дать Гарри шанс, то, Мерлин ему свидетель, он сделает всё, чтобы тот об этом не пожалел. Северус спрятал улыбку, пробуя чай. Гарри же, заслышав со стороны собеседника какой-то неопределённый звук, чем-то отдалённо напоминающий хмыканье, тут же заставил себя вернуться к реальности и перестать плавать в своих приторных мечтах. Ведь реальность теперь и так не хуже мечты.

Спустя неделю, две, а может и месяц [время летит незаметно, когда ты влюблён]:

Уютная гостиная согревала самой атмосферой, в такой невозможно было предаваться унынию, наслаждаться привычно мрачными мыслями. Здесь можно было только мерно помешивать сладкий чай, вглядываться в закат за широким окном, обнимать любимых или встречать вечера в атмосфере любви и запредельной нежности. Собственно, именно этим здесь обычно и занимались недавно нашедшие друг в друге утешение уставшие от рутины жизни маги. — Знаешь, я ведь много где побывал, — Гарри прервался от чужого насмешливого фырканья, чтобы бросить нарочито строгий взгляд на собеседника, а затем продолжил: — Да только вот… Ни разу просто для того, чтобы отдохнуть, расслабиться. Жизнью насладиться. На мастера на материке учился, там, за завесой, двадцать лет путешествовал, только… То ведь война была… Путешествовал лишь от боя к бою. — К чему ты клонишь, Гарри? — Поехали в кругосветку, а, Север? — на-гора выдал Поттер. Обескураженный взгляд стал ему ответом. — Если ты не заметил, я, как бы так тебе сказать, директор Хогвартса. — Мерлин, Северус, я же не такой кретин, — закатил глаза Поттер, — Но, вот серьёзно, скажи честно, тебе оно надо? Тебе нравится эта работа? Нравится проводить свою жизнь так? В очередной раз диалог с теперь уже партнёром заставил зельевара задуматься. С чего вообще это началось? Сперва он стал директором по инициативе Дамблдора и Лорда. А после? После он оставался им, потому что?.. А ведь нет у него причины, если и правда взглянуть вглубь. Всё это, кажется, было простой инерцией. — И то верно, — несколько пораженно выдохнул Снейп. — Север, знаешь, жизнь — она же как тысячи комнат, тысячи дверей. Ты открываешь одну, заходишь, встречаешь в ней людей, проживаешь какие-то события… — На философию потянуло? — хмыкнул зельевар, впрочем, без каких-либо претензий, лишь передавая партнёру пузатый бокал коллекционного вина. — Именно так… Только вот из комнаты же и выйти надо. Закрыть за собой дверь. Нельзя вечно сидеть в одной и той же. Может пора закрыть и эту, Север? — перевёл пристальный взгляд на партнёра Поттер. Мужчина смотрел на плавно плывущие под потолком свечи, слушая спокойный голос Гарри, и вновь ловил себя на мысли, что запустил свою жизнь. Позволил себе утонуть в этом своеобразном болоте. Конечно, сейчас Северус уже не так батрачит, как во время службы двум хозяевам, однако… Вся его жизнь нынче состоит — нет, уже «состояла» — лишь только из работы. Документы, отчеты, педсоветы и собрания, походы в лабораторию в свободное время, да и то, без каких-либо особых экспериментов — скорее привычная рутина, нежели любимое и захватывающее занятие. Когда всё стало таким? Когда он свернул не туда? Нет, Снейп прекрасно знал, когда конкретно, но ведь в начале этой войны у него были отчётливые соображения о том, как сделать жизнь лучше, когда всё закончится. Сделал ли он? Нет. Почему? Вопрос интересный. Но он как-то не уверен, что хочет знать ответ. — Что было, то прошло, — будто читая его мысли, мягко прошептал Поттер, — Не стоит думать о прошлом, пора думать о настоящем. Иногда бывает полезно просто позволить прошлому быть. И идти вперёд, не оглядываясь. — Да уж. Кому как не тебе это знать, — добродушно фыркнул волшебник, — Между прочим, с каких пор ты нанялся учить меня жизни? — Я не учу, ты же знаешь. Просто напоминаю о важном, в надежде, — он вдруг отставил бокал и с хитрой улыбкой ловким, крайне быстрым движением переместился на колени партнёра, оставляя лишь пару сантиметров между ними, — Заговорить тебе зубы и похитить твоё сердце раз и навсегда. Гарри смотрел серьёзно ровно две секунды. На дольше выдержки не хватило и он зашелся задорным смехом. — Оболтус, — выдохнул Северус; но голос его уже был не ехидным, а скорее каким-то нежным, как будто этим словом называют что-то бесподобное, хрупкое в своей необыкновенной красоте. — Зато твой, — выдохнул Гарри прямо в губы мужчины, тут же подаваясь вперёд, чтобы подарить любимому нежный, сладкий поцелуй, в который уже привычно вкладывал всю свою отчаянно искреннюю и бесконечно нежную любовь.