Вуаль нефритовой луны

Как только основатели клана Ватанабе взошли на гору Хира-га-таке и приняли решение основаться у самой вершиной, они в скором времени начали познавать духовные практики. Хира-га-таке была прекрасна не только великолепными видами и чистейшими водами, но и огромным количеством природной чакры. Здесь царила гармония и покой, поэтому Ватанабе приняли решения более не спускаться с горы в мир полный тревог и россказней и сделали всё возможное, чтобы Хира-га-таке так и осталась никому не известной горой, а клан Ватанабе стёрся из памяти людей подобно старой сказки, в которую с трудом верят даже дети. Ватанабе старались совершенствоваться в медицинских техниках, учениях, гармонии с миром и искусству. В скором времени люди начали создавать свои трактаты, мудрецы записывать учения, поэты сборники стихов, а музыканты ноты и таким образов появилась огромная библиотека, где были собраны знания с самого восхождения на гору. Что-то было доступно всем, а что-то было спрятано от общих глаз, ведомое лишь ограниченному кругу людей. Горный клан практиковал не только медицину, но и искусства, как живопись или же музыка. Считалось, что музыка является мостом, соединяющий Небо и Землю, тело с миром духов. Поэтому ей уделялось время ничуть не меньше, чем медитации и освоению медицинской чакры и почти каждый человек в клане владел тем или иным музыкальным инструментом, стараясь постичь его в совершенстве. Медитация так же считалась необходимой у Ватанабе, так как она помогала очищать разум и тело от злых мыслей и энергии. Чтобы не «загрязнять» духовную энергию Хира-га-таке, основатели горного клана отказались от спуска, чтобы не заразить свою душу ненавистью и не нести эту злобу на гору, а также учились гармонии тела с душой медитируя каждый день. Рен всегда соблюдала свой определённый режим и каждый её день начинался с медитации среди горной местности. Однако сейчас, она не могла просто так выйти за пределы клана Учиха в лес и там придаваться очищению. Это не гора Хира-га-таке, где спокойствие. Это мир, где царит война и тебя в любой момент могут убить. Однако медитировать в замкнутом пространстве комнаты тоже не было желания, да и сосредоточиться не выходило так как надо. Выход нашёлся быстро в виде крыши. Находиться в пределах клана, есть связь с миром и при этом ты никому не мешаешь, и никто не мешает тебе. Правда сидеть на жёсткой черепице было то ещё удовольствие, но и это лучше, чем медитировать в четырёх стенах. Хоть в клане Ватанабе и не было правила, что надо медитировать именно на природе, если человеку хочется он может делать это и дома, но Рен к этому вопросу подошла со своей точки зрения. Уединение с миром, должно происходить в мире. Так же было не привычно из-за воздуха, что был значительно легче нежели в родных горах и тяжелее одновременно. Здесь было необычайно тихо, что шло в разрез с местом, где не утихали воды водопадов и отовсюду слышались звучание мелодий и голосов. Тут же тишину нарушал лишь ветер, что шумел в ушах и тревожил листву на деревьях, но стоило ему утихнуть и мир снова погружался в молчание из-за чего погружение заняло как минимум в три раза дольше обычного, но всё же Рен смогла совладать с непривычными и чужими ощущениями. Смогла найти баланс среди тишины и гармонировать с порывами ветра, позволяя своему сознанию плыть по течению. Мысли несли её прочь от этого места в родные края, где пахло травами и сандалового дерева. Туда, где жили люди, что дороги сердцу. Отец всем сердцем не желал отпускать девушку на растерзание демонам, но увы и сделать в этой ситуации ничего не мог. На своё же горе именно он с детства обучал её труду, не останавливаться на достигнутом и всем секретам врачевания, что сам знал и благодаря этому всему Рен являлась лучшей, после него медиком. И Иоши очень гордился своим дитя, но в итоге пожалел об этом. Ведь теперь его чадо отправляется в клан, где она в любой момент может погибнуть и ещё не известно от кого. От врагов или союзников. После совета, отец ходил словно в воду опущенный и разрывался между ребёнком и долгом. Он желал не отпускать её от себя ни на шаг и в тоже время не мог смотреть дочери в глаза из-за своей беспомощности, с ужасом ожидая дня отбытия отряда Ватанабе. Вечером, перед отъездом, Рен застала мужчину на кухне, что сидел за столом и не читаемым взглядом смотрел в уже заледеневший чай. Сорт Гёкуро был самым его любимым, но Иоши так и не сделал ни единого глотка. — Отец, — позвав родителя, Рен подошла к нему и коснулась его плеча, как бы давая понять, что она здесь. Сейчас именно это и нужно учителю. — Ты в последнее время плохо ешь и спишь. — Как отец может спокойно есть и спать, когда его ребёнку и ученикам угрожает опасность? — Иоши попытался выдавить из себя улыбку, чтобы не беспокоить чадо, но она вышла у него настолько печальной, что заставило сердце молодой куноичи истекать кровью. — Тебе не стоит так сильно волноваться, отец, — пытаясь хоть немного успокоить того, кто растил её и любил, Рен начала разминать напряжённые плечи мужчины, — Не будь так категоричен к Учихам. Не думаю, что там одни негодяи и убийцы. — Но где гарантия, что это не так? — Иоши не мог так просто принять сей факт, что красноглазые демоны не соответствуют своей репутации. Холодные, жестокие и бесчеловечные. — Мир не делится на чёрное и белое: бывает умные дурачатся, бывает — дураки что-то вдруг мудрое выдадут, — проговорила девушка и достав тяван налила чая и себе. Эти слова Иоши, когда-то сам и говорил девочке, что наслушалась у торговцев баек про воришек, пока они были в деревне скрытой в Лотосах. Рен тогда отчего-то так разозлилась на людей, которых даже не встречала никогда в жизни и выглядела сердитой. На вопрос учителя, что её так разозлило, девочка начала ругаться на воров, что грабят торговцев. Выслушав дитя, Иоши пытался поведать ей, что не стоит злиться и судить людей не зная, почему они так поступили. А чтобы ребёнку было понятнее, сказал эту самую фразу слово в слово. — Ты сам учил меня, что никогда нельзя осуждать человека, пока не пойдёшь долгий путь в его ботинках, — после недолго молчания заговорила юная дева. — А сейчас сам же и осуждаешь людей Учиха, хотя не то, что их ботинки не надевал, но даже понятия не имеешь, какую обувь они носят. Посмотрев на девушку перед собой, Иоши пытался понять в какой момент этот ребёнок перестал таковым являться? Сейчас перед ним сидела не маленькая девочка, а уже мудрая девушка, которая на протяжении многих лет наполняла свою чашу знаниями и учениями, не проливая мимо не единой капли. От этого осознания стало ещё печальнее, что его дитя выросла. — Иногда мне кажется, что я слишком хорошо тебя воспитал, — тяжело вздохнул мужчина, однако лёгкая не вымученная улыбка всё появилась на уставшем и опечаленном лице. Рен фыркнула, и отпила своего чая, пытаясь показать слишком заботливому родителю, что он просто себя накручивает и что нет ничего страшного в том, что сейчас происходит. И хоть сама она на самом деле была напугана тем, что ей придётся покинуть свой клан на неопределённое время и отправиться практически на войну, куноичи старалась держаться ради учителя. Главный лекарь Ватанабе в свою очередь не смог сдержать в себе порыв и притянул своё дитя к себе в объятия, желая таким образом закрыть её от всего этого ужасного мира. Но, увы, это были лишь желания исполнить которые не мог ни один смертный или Небожитель. Рен всё равно придётся спуститься с гор и войти в клан красноглазых демонов. А девушка обнимала мужчину в ответ даря ему ту самую молчаливую поддержку, в которой он так нуждался. Она не знает, сколько времени они вот так просидели в молчании рядом друг с другом, но, когда в окна начали светить бледные лучи нефритовой луны, говорившей, что час свиньи уже подошёл к концу, юная врачевательница погнала родителя спать, да и ей самой не помешал бы хороший сон перед долгой дорогой. Зная, что сами они оба не уснут, девушка зажгла курильницу с травами, что помогло в скором времени им погрузиться в спокойный сон без сновидений.

● · · · · · · · · · · · ☼

Солнце жадно опаляло город. Рен уже давно вернулась из глубин своего сознания в обыденное свое состояние, и наблюдала за проснувшимся Учихами. Одна женщина в возрасте подметала террасы поместья от пыли и грязи, мужчины в форме двигались в сторону главных ворот, явно сменяя смотрителей с ночи. Двое мальчишек носились с бумагами, как Рен поняла, нося их из одного кабинета в другой. В общем у всех были дела. Рен понимала, что скоро тоже станет частью этой дневной суматохи, стоит ей спуститься с крыши и выдвинуться в лазарет. Хоть куноичи всегда была ответственная и никогда не пренебрегала своими обязанности, на данный момент ей очень не хотелось спускаться от сюда. Ей было жутко некомфортно в такой строгой обстановке Учиха, так как здесь всё казалось ей сжато и тесновато. Даже главное поместье Ватанабе было более свободное и просторное нежели тут. Никто особо не цеплялся ее глазу, пока до ужаса знакомая фигура не проходила под крышей, на которой устроила наблюдательный участок девушка. На её всегда собранном лице, появилась лукавая улыбка, от зародившейся мысли в девичьей голове. После общения с Учихой младшим, Рен поняла, что внешность бывает обманчива. На вид серьезный, гордый и непоколебимый парень, оказался шутником, которых нужно поискать. Вспоминая вчерашний инцидент, невольно Ватанабе представила, что не занимай Изуна такую высокую должность, то вполне мог бы стать саругаку-хоси, радуя своими перфомансами жителей. У нее в голове не складывалось, что такой человек был в душе обычным парнем с язвительным характером и хорошим чувством юмора. Парень шагал размеренно, никуда не торопясь, словно возвращался с лёгкой прогулки, подобно беззаботному пареньку, что являлся простым весельчаком, а не заместителям главы одного из могучего клана и сначала Рен не хотела привлекать его внимание, пока в карамельной головушке не проскользнула идея для небольшой шалости. — Доброе утро, Изуна-сан. Надеюсь сегодня, Вы выспались? — строгий девичий голос, разбавленный небольшими нотками озорства, раздался по небольшому двору, словно сотрясая утреннею тишину, хотя говорила девушка не так громко, как казалось. Парень вздрогнул от неожиданного голоса, мышцы затвердели и Изуна словно приготовился к неожиданному нападению, однако не будь у неё намётан глаз на такие детали, то даже не заметила бы этого, так как внешне он был непоколебим и холоден. Еще одна черта, которую подметила Рен — это готовность шиноби ко всему и внешнее спокойствие при любом мешающем факторе. Одна секунда и молодой парень уже был на крыше, рассматривая как девушка сидит на самом верху крыши в позе лотоса. — Что Вы тут делаете? — спросил юноша, расслабляясь, когда увидел свою недавнюю знакомую. — Вы не ответили на вопрос Изуна-сан, — пряча небольшую улыбку за рукавом кимоно прощебетала Рен. Хоть она и имела репутацию строгой целительницы, сейчас она собиралась повести себя по-детски. Всё-таки забыть насмешку своего собеседника она не могла так просто. — Какой? — недоумевал парень, явно сбившись с темы. Кажется, у девушки получается мешать парню проявлять свою собранность. — Вы выспались сегодня? — Рен не могла видеть, как брови парня приподнимаются вверх в лёгком недоумении, так как не смотрела в его сторону, наблюдая задумчивым взглядом за линией горизонта, словно прибывала в глубоких думах. — Мне просто хочется знать, к чему готовиться, учитывая Ваши шутки, когда Вы устали. Боюсь представить, что меня ждёт, когда Вы полны сил и в хорошем расположении духа. — Я понял, — дошло до молодого парня. Он улыбнулся и покачал головой, будто то, что делает девушка, сравнимо с тем, как мать отчитывает дитя, что творит всякие глупости. — Вы злопамятнее, чем я думал. И да, я спал сегодня на удивление хорошо. Изуна подошел еще ближе и сел недалеко от девушки, что продолжала сидеть со строгим и недовольным лицом, не выдавая ни единого намёка на веселье или снисходительность к юноше рядом. — А Вы легкомысленнее, чем я думала, — незамедлительно парировала Рен, вызывая смешок со стороны. — Ну, какой есть, — пожал плечами юноша, совершенно не раскаиваясь и не испытывая ни капли смущение перед ней, — И всё же, что Вы делаете рано утром на крыше? — Вчера, перед главой клана Учиха, я оказалась в неудобном положении, и не желая мериться с таким позором я пришла к единственному верному решению — покончить с жизнью, — совершенно серьезно сказала темноволосая. Беззаботная и лёгкая улыбка вмиг исчезла с юношеского лица, а угольно-чёрные глаза осматривали девушку, пытаясь уловить хотя бы один намёк на блеф, ведь Рен не проявляла не единого намёка на шутку. — Тогда чего не прыгаете? Неужели думаете, что я Вас буду отговаривать? — Изуна поддержал правила игры. Ему с каждой секундой было интересно, что будет делать девушка, однако он чуть наклонился в её сторону и напряг сильные ноги, чтобы в случае необдуманного поступка девушки, успеть к ней подскочить и поймать. — Отнюдь. Я собиралась собрать побольше публики внизу, чтобы все узрели, как Изуна Учиха бессовестно наблюдает за самоубийством гостьи, — уголок девичьих губ еле заметно приподнимается, что не ускользает от зорких чёрных глаз. Расслабляясь, Изуна позволил себе негромко засмеяться признавая, что его чуть не обвели вокруг изящного тонкого пальчика и не заставили чувствовать угрызение совести за свои шутки. Рен, поняв, что её раскусили больше не сдерживала лёгкую улыбку и посмотрела на младшего наследника. Девушка не могла не подметить, что улыбка его красива и была к лицу красивого юноши. — Тогда Вам нужно было идти сюда вечером, народу было бы больше, — Изуна засмотрелся, как девушка хмыкает и смотрит вниз, на почти пустую площадь. — Ничего страшного. Я оставила предсмертное письмо, где рассказала о своих переживаниях, которые Вы заставили меня испытать, поэтому имя человека, виновного в моей смерти вскоре будет известно. — Да? — не переставая улыбаться спросил парень, — Значит единственное, что я могу сделать, чтобы помешать Вам — это принести свои искренние извинения? — Разве Вы умеете это делать? — Нет, но ради Вашего благополучия могу попробовать. — Изуне нравилось, что врачевательница была остра на язык и умело подбирала слова, а в сочетании её манеры речи это звучало так воспитанно и благородно, что ласкало слух. Рен скосила на него свои зеленые глаза, всем своим видом показывая, что она вся во внимании. Парень собрал все свои смешанные эмоции в кучу и выдал нечто неоднозначное для него. — Извините, что подставил Вас перед главой. Обещаю, что в будущем буду думать, что говорю, — положив руку на сердце, сказал Изуна. Брат был бы доволен, что он принес свои извинения. Изуна долго ломал голову, как это сделать и ему повезло, что девушка сама нашла его и завязала разговор. — Хорошо, но учтите, что если такое повторится, я снова сюда приду, — ни на миг не поверив в искренность извинений, девушка усмехнулась и вновь устремила чернильный взгляд на утренний пейзаж. Несколько минут между молодыми людьми звучала тишина, и она позволила себе немного насладиться спокойствием и утренней прохладой. Иногда было приятно посидеть вот так в приятной компании, не испытывая дискомфорта или чего подобного. Веки девушки вскоре опустились вниз, а ветер игрался с карамельными прядками. Рен, словно вновь ушла куда-то в себя, однако она всего лишь наслаждалась моментом спокойствия, ведь в скором времени она окунётся в суматоху. — А теперь расскажите мне правду, — подал голос младший Учиха, не сдержав любопытства, и не желая заканчивать приятную беседу так быстро. — Я медитировала, — ответила девушка и не спеша приоткрыв зелёные очи, посмотрела на слегка удивлённое лицо собеседника. — Смею предположить, что Вам не знакомы духовные упражнения? — Не очень, — честно признался Изуна. — Я надеялся услышать, что вы затеваете восстание или продумываете план захвата власти, а вы просто уходили в себя? Изуна заметил недовольный блеск в глазах собеседницы, но не от того, что он ее обидел, а из-за того, что поставил под сомнение такое важное для человека дело, как медитация. Юноша никогда не придавал значению такому роду занятий, так как не видел пользы или же нужды в подобном. Никто в клане не считал духовные техники чем-то значимым, полагая, что они лишь тратят время человека впустую, чего не скажешь о Ватанабе. — Зря Вы думаете, что это бесполезное занятие. Вам оно тоже бы не помешало, — по одному лишь взгляду на Изуну, куноичи поняла, о чём он думает. — Однако, учитывая Вашу нетерпимость, то Вы и одну чашку чая не усидите не сможете просидеть в бессознательном состоянии. — Если я за что-то взялся, то будьте уверены, что справлюсь замечательно, — Изуна вздёрнул подбородок, чтобы с высока посмотреть на девушку, но она этого даже не заметила, лишь покачала головой и сдержано улыбнулась. — Думаете медитация — это просто? — Да, — честно ответил парень, хотя он и не представлял себе, что на самом деле представляет из себя это занятие. Никогда ранее он и не задумывался об этом, как о чем-то серьёзном и полезным. — Неужели? — медик уставилась скептическим взглядом на Изуну, что не сильно понравилось ему. Никто и никогда не сомневался в его способностях, поэтому он был намерен любым способом доказать девушке обратное, и заставить ее думать о нем, как о способном шиноби. — Давайте поспорим? — спорить он любил, но делал это крайне редко, так как не многие могли принимать его вызов или бросать собственный. — Встретимся в свободное утро и проведём эксперимент. Если я справлюсь с медитацией, то Вы добьетесь от Мадары выходного для меня. Изуна давно хотел отдохнуть. Мозг кипел, а дел меньше не становилось, и если Рен удастся под каким-то предлогом получить разрешение на свободный день для него, то это будет лучший подарок. — А если проиграте? — девушка выглядела совершенно непоколебимой, словно даже не впечатлённой, однако озорной блеск в чернильных омутах, говорил за неё. — Сами решайте. Я не знаю, что могу предложить, — легкомысленно пожал плечами юноша. — Хорошо, я принимаю условия спора. Придумаю для Вас наказание после своей победы. По рукам? — девушка протянула ладонь, чтобы закрепить их спор, и Изуна не раздумывая ни секунды тут же крепко сжал ее. — Только имейте ввиду, что Мадара не отпускает с работы, даже если у тебя рожает женщина, так что Вам будет крайне сложно выполнить это условие. — Не переживайте. Это уже мои хлопоты, — девушка натянула милую улыбочку и была похожа на довольную лису. Изуна почувствовал, как его интуиция подсказывает, что она придумает что-то очень сложное, специально, чтобы испытать его терпение, но отступать уже не было смысла, поэтому он решил, что с гордостью примет любое ее пожелание. — Как скажете. Как бы мне не была приятна ваша компания, но увы, я должен идти. Долг зовёт. До встречи, — сказал юноша и в ту же секунду спрыгнул вниз, не дожидаясь ответа. Как только юная дева осталась одна, она тяжело вздохнула, опустив голову. Она тут не больше суток, а уже успела найти столько приключений на свою голову. Да и что это за нелепое желание? Как по мнению юноши, Рен должна была выбить ему выходной у его же старшего брата, который является главой красноглазых демонов? Очевидно, что он снова смеётся над ней, и хоть врачевательница и была уверена в своей победе, но Изуна всё же вызвал у неё волну мурашек, стоило лишь представить, как она вновь окажется наедине с длинноволосым мужчиной. Хоть Учиха Мадара и не проявлял ни намёка на агрессию и был вчера вежлив, но чудовищная сила, которую он старался сдерживать, всё равно давила и заставляла инстинкт самосохранения кричать, словно перед ней был не человек, а Ямауба. Вчера, после беседы с главой, когда она уже вернулась к себе, то её руки с коленями потряхивало, а сердце билось в груди словно напуганный заяц. И всё же, Рен старалась брать себя в руки, так как прекрасно понимала, что периодически с главой ей придётся сталкиваться, и каждый раз дрожать подобно осеннему листу на сильном ветре было глупо и по-детски. — Не следует высказываться, не видя полной картины, — тихо проговорила Рен подобно мантре. Изуна не вызывает у неё негативных эмоций, быть может и Мадара не такой свирепый, как его описывали? Тогда почему при разговоре с младшим она чувствует лёгкость и беззаботность, а со старшим у неё все внутри трясётся? Странные эти братья.

● · · · · · · · · · · · ☼

К счастью или нет, но все эти дни что уходили на подготовку к приезду Ватанабе и обучению Учих, Сенджу затихли и не лезли пока на территорию врага. Но это только пока. Наученный горьким опытом, Мадара знал, что это лишь затишье перед бурей и скорее всего Сенджу тратят это время на планирование очередного налёта. И как на зло, сейчас у главы прибавилось кучу дополнительных обязанность. Ватанабе он скинул на плечи младшего брата, так как на данный момент, помимо бумажной работы с отчётами и распределением ресурсов, Учиха старший готовился к нападению. Как глава клана он присутствовал почти на всех тренировках и сам наставлял учеников, подвергая усиленным и жёстким тренировкам даже совсем юных ниндзя. Так же старейшины не желали оставлять его в покое пытаясь затащить его на очередное собрание по тому или иному поводу. А поводов они накопили не мало, но молодой глава удачно избегал стариков под предлогом того, что у него накопилось очень много важных дел и сейчас он никак не может вырваться. Изуна видя, как сильно устал старший брат, мог лишь посочувствовать ему и взять на себя если не половину, то четверть обязанностей точно, чем существенно снизил нагрузку с главы. Как не странно, но отдыхал Мадара, когда тренировал бойцов на тренировочном поле. Хоть для такого дела и были учителя, но старший наследник желал тренировать ниндзя лично, подвергая их жёстким тренировкам, большое внимание уделяя детям. Они должны были понимать, что на поле боя никто не будет смотреть на то, что они дети и без жалости убьют их. К тому же, тренировки помогали и ему самому оставаться в форме. Ученики боялись его, обожали, недолюбливали или же были верны своему главе. Мадара прекрасно умел разбираться в людях и видеть их насквозь, даже без использования шарингана. Жизнь на поле боя, заставила приобрести этот навык, чтобы не умереть. — Плохо, — холодно заключил глава, следя за отработкой приёмов молодых ниндзя, отчего некоторые юноши съёжились. Юноша с длинными волосами, которые он завязал в хвост, чтобы не мешали, ходил между рядов шиноби наблюдая за каждым движением ребят указывая на ошибки каждого. Взгляд угольно-чёрных глаз не пропускал ничего, и многие ученики нервничали ещё больше стоило Мадаре даже вскользь глянуть на них и поэтому тут царила очень напряжённая атмосфера, словно тут проходила не тренировка шиноби, а самая настоящая казнь. Медленная и мучительная, где ты не знаешь окажешься ли ты следующим или нет. — Раз! Раздался над полем грозный голос главы и ученики встали в следующую стойку. Осмотрев внимательным взглядом каждого, он подошёл к очередному бедолаге и одним движением руки выбил катану из юношеских рук, заставляя мальчишку застыть каменным изваянием. — Если бы ты был на поле боя, то уже был бы мёртв, — заключил Учиха Мадара, продолжая следить за неопытным шиноби. — Подними и держи катану так, словно от этого зависит твоя жизнь. Если не можешь, то умрёшь. Оставив «жертву», сенсей продолжил. — Два! Ученики вновь сменили стойку и замерли, стараясь не шевелиться, словно они были не людьми, а слитками железа, которых невозможно сдвинуть с места. Хоть они и боялись главу, но слушали каждое его слово, каждое замечание, учитывая все ошибки соклановцев, стараясь учитывать и их, чтобы не попасть старшему наследнику под руку. В таком ритме проходило несколько часов. Мадара окончил тренировку лишь тогда, когда прошёл час обезьяны. Объявив перерыв, глава решил удалиться и заняться своими прямыми обязанностями, которые не могли больше откладываться в долгий ящик. Однако, в целом, он был доволен результатом. Конечно то, что он сейчас видел было далеко от идеала и были мальчишки, которые не подавали больших надежд, но были и те, кто проявлял себя с каждой тренировкой всё лучше и лучше. — Мадара-сама, — раздался ровный мальчишечий голос позади, заставляя старшего наследника остановиться и внимательно посмотреть на одного из учеников. — Позволите задать вопрос? — Что ты хочешь узнать? — Во время отработки приёмов Вы сказали, что если мы потеряем катану, то умрём, но неужели нет способа, чтобы победить в бою без неё? Учиха Цубаки, был чуть ли не единственным, кто не боялся задавать Мадаре вопросы и всегда смотрел с уважением на него. Он постоянно трудился в семь ручьёв пота и показывал лучшие результаты, а также уже участвовал в битвах, прикрывая товарищей и успел вынести с поля боя ни один десяток раненых Учих. Молодой глава уже давно обратил на него внимание, из-за большого потенциала, а также необычайного ума мальчика. Цубаки никогда не лез на рожон и умело продумывал свои действия. Те под чьё командование он попадал говорили о его талантах. — Способ есть и даже не один, — ответил на заданный вопрос Мадара. — Вопрос в том, справитесь ли вы? Насколько я могу судить из увиденного сегодня, то нет. Лишь несколько человек, включая тебя могут выстоять в бою с противником без катаны. И то далеко не со всеми. После заключения главы, мальчишка с минуту обдумывал сказанное и выглядел так, словно решался, что-то сказать. — Могу ли я просить у Вас помощь, Мадара-сама? — стараясь сохранять лицо всё же спросил шиноби, не боясь смотреть Мадаре в глаза с уверенностью и каким-то трепетом. — Наблюдай, — просто ответил сенсей. — Пока, ты можешь лишь наблюдать за старшими и тренироваться сам. Не желая больше терять времени, Мадара развернулся и направился к себе в кабинет, оставляя Цубаки позади. Этот мальчишка подавал большие надежды и сейчас получил ценный совет, поэтому оставалось лишь смотреть, как он воспользуется этим советом. Он должен сам добиваться всего своими силами и кровью. А сейчас, главу Учиха ждали дела. Он должен был убедить, что на границах сейчас всё спокойно, ибо он до сих пор помнит, случай нападения на дозорных, которые начались несколько месяцев назад. После первого случая атаки повторялись ещё несколько раз, но, к счастью, без потерь. Однако кто сказал, что этого не может повториться? Отдав распоряжение одному из подчинённых, чтобы ему принесли его доспех, Мадара отправился на сборы.

● · · · · · · · · · · · ☼

Солнце плавно перемещалось по небу, а значит время постепенно близилось к обеду, но Рен точно знала, что провести вечер так как она обычно привыкла не получится из-за того, что дел было чересчур много. Голова постепенно раскалывалась от количества информации, которая поступала в огромном объёме. Рен представляла, как сейчас люди в ее родных краях беззаботно, в домашней атмосфере, едят рис и запивают мятным чаем, а ей приходится, то бегать по лазарету, то изучать документы. Второе ей нравилось меньше всего. Так уж получилось, что в ее клане всю бумажную работу выполняли помощники или люди выше по статусу. Сейчас же она была старшей целительницей, а это значит, что мимо её внимания не должен пройти ни один лист пергамента. — Рен-сан, Вам передали ещё информацию о плантациях в клане. Я изучил почти все, для вашего удобства подчеркнул самые важные аспекты, — тихонько постучав, в комнату вошёл молодой парень. — Спасибо, Наоки. Ватанабе Наоки был одним из самых трудолюбивых и перспективных медиков, которые вошли в число ее помощников. Без него она бы намного дольше изучала предоставленные ей документы. Её запрос к главному по медицинской части в клане Учиха, закончился тем, что ей просто навалили на стол, все что имелось в архивах. От этого у девушки глаза на лоб полезли, ибо она явно не ожидала, что будет изучать все в письменном виде, но так получилось, что никто в клане Учиха не решился обговаривать житейские моменты с глазу на глаз. — Я ещё отложил отдельно списки действующих медиков, если хотите могу ещё… — Можешь отдохнуть. Ты и так мне очень помог. Я позову, если мне понадобиться твоя помощь, — Рен мягко оглядела напряженное лицо помощника, и когда он просиял, то была убеждена, что сделала все правильно. Отношение к людям вокруг, формирует твой авторитет, а если относиться ко всем как к расходному материалу, то тебя возненавидят быстрее, чем ты думаешь. Отдых пойдёт на пользу, а дальше с новыми силами они придумывают с чего начать обучение в клане. — Спасибо, Рен-сан. Когда сёдзи задвинулись и Рен осталась одна, она опустила тяжелую голову на стол и почти что завыла. — Не думала, что в первый день будет настолько тяжёлым, — произнесла она. Проявлять слабость не считалось чем-то позорным в клане Ватанабе, но Рен никогда не хотелось, чтобы кто-то считал, что она может не справиться с чем-то. Она добивалась упорным трудом всех высот. Не сдавалась и не отступала, а сейчас ей захотелось, чтобы ее кто-то похлопал по плечу и сказал, что она сильная и со всем справится, но увы была она одна. После недолгой паузы, она взялась дальше читать то, что было выведено чёрными чернилами на бумаге. В хозяйственном плане в клане Учиха имелись огромные проблемы. Она это обосновывала тем, что воющему клану не особо выгодно вкладывать средства в развитие производств по выращиванию культур. Это была первая и главная причина, почему медицина в упадке. Как клан может поддерживать жизнь людей, если у них дефицит лечебных трав? Места для выращивания есть, но они пустуют, так как глава явно не следит за тем, что нужно заполнять земли семенами, дарующими жизнь. Дальше по плану был просмотр списка медиков. От их количества Рен стало больно. Как они ещё существуют, как могущественный клан, если врачевателей можно пересчитать по пальцам? Медицинскими техниками никто из ныне живущих Учих не мог похвастаться. Существование красноглазых демонов для Рен стало настоящим феноменом, ибо при таких обстоятельствах они должны были проиграть войну уже давно. Видимо их боевые способности куда выше, чем можно вообразить, а значит выживали люди на чистом упрямстве и силе духа. Не зря же великий Учиха Мадара запросил помощь. Справляться с каждым месяцем стало все сложнее. Для того, чтобы клан имел преимущество перед Сенджу, Учихи должны иметь в отряде из пяти человек, хотя бы одного хорошего медика, а они имели одного слабого медика на полсотни. Рен мало знала о Сенджу. Все что ей было известно — это их прогрессивная медицина, доблестные бойцы, и с каждым годом вырастающая мощь. Все это труды их лидера Сенджу Хаширамы. Она слышала о нем от своего сенсея. Он имел много сил, ума и был сторонником медицинских техник. Правда насколько они были хороши, девушка могла только догадываться. Ей бы хотелось спросить у Мадары о его главном противнике, но она боялась, что ее вопросы будут неуместны, да и не тактичны. Однако любопытство к этому клану у Рен присутствовало. Хотя она все равно считала, что у Учих не меньше таланта и возможностей, чтобы превзойти древесный клан. Надо только подтолкнуть их к этому. Рен просидела за бумагами вплоть до вечера, и только когда дневной свет окрасился в цвета апельсина, она стала заполнять отчёт для главы. До этого ей не приходилось отчитываться перед кем-то за свою работу, разве что перед Иоши, но и это было похоже больше на дружеский доклад, а не внутриклановую отчетность. Рен боялась, что напишет что-то не так или забудет указать что-то важное. Спустя какое-то время на листе не оставалось свободного места. Чернильные прописи заполнили несколько листов, и девушка была несказанно рада, что после того, как отнесёт все главе, сможет наконец-то поужинать. Рен вышла на свежий воздух и решила, что рано для посещения главы, который сейчас скорее всего занят. Так оправдывала себя Рен, чтобы оттянуть момент встречи. Время еще есть, чтобы осмотреться и зайти в эпицентр медицинской части у Учих. Рен до этого показывали лазарет, но она не входила и не осматривала больных. Только окинула взглядом его небольшие габариты и ушла с помощниками просматривать документы, но сейчас самое время изучить изнутри это место. Как только Рен зашла ее встретили смущенные, присутствием гости, врачеватели. Рен была удивлена, что среди них не нашлось ни одного мужчины, хотя в ее клане преимущественно мужчины занимались целительной медициной, а женщины выращиваниям трав и помощью в создании лекарственный препаратов. — Здравствуйте, меня зовут Ватанабе Рен. Вас должны были оповестить о моём приходе, — начала девушка, рассматривая двух молоденьких и хмурых дам напротив. Они держались отстранено, видимо своим приходом, она оторвала их от важной беседы. — Да, Вы желаете осмотреться? — та которая выглядела постарше решила взять ответственность на себя и подошла ближе, приветствуя небольшим кивком Ватанабе. — Меня зовут Учиха Кику, я руковожу деятельностью в стенах этого заведения — Да, у меня освободилось время, и я бы хотела узнать, как у Вас все устроено, — Рен старалась говорить расслаблено, без лишних эмоций, как ее научил Иоши. — В первую очередь можете сказать, на какое количество человек рассчитано помещение? Кику задумчиво почесала подбородок. — Всего коек около сотни, но из-за перегруженности многих раненных перемещают в коридоры на футоны, так как просто больше нет мест. Также, если жизни человека ничего не угрожает, то его выписывают на долечивание домой, так нам удается освобождать места. — Это единственное место во всем клане, где можно получить медицинскую помощь? — удивление проскользнуло на сдержанном и серьёзном девичьем лице от услышанного. — Да, но во время ожесточенных битв, когда количество пострадавших превышает все нормы, некоторые Учихи впускают в свои покои бойцов, чтобы они не умирали на полу, — девушке явно было грустно рассказывать такие подробности. Рен практически ощущала ее скованность, но ей была важна любая информация. — Иногда это помогает спасти раненного, оттянуть момент гибели. Было видно, что Учихи считали своим долгом помогать друг другу, даже если это им незнакомый человек. Они берегли каждого кто жертвовал собой ради благополучия их крови. После небольшого разговора с девушкой, Рен поняла, что они могут двигаться дальше. Врачевательница взяла на себя роль экскурсовода и рассказывала Ватанабе что и где находиться, пока они шли и осматривали медицинский корпус. — Этот коридор ведет в палаты. Их всего десять, в каждой по несколько человек. В конце коридора операционная, если свернете налево, то зайдете на склад с медикаментами. Еще есть помещение с самыми запущенными случаями, там дежурят врачи, присматривая за пациентами. — Разрешите осмотреться мне самостоятельно? — как только Рен увидела неловкий кивок со стороны, то зашла в душное по ее меркам помещение, как только девушка удалилась. По виду операционной можно определить на каком уровне находится медицина. В данном случае, здесь было только название от этого слова. Пошарпанные стены в совокупности со старым оборудованием и тусклым светом, почти что кричали, что здесь дай бог найдётся один из десяти больных кто выкарабкается. Остальных ждёт сомнительная участь, погибнуть в стенах этой мрачной комнаты. Рен хотелось, как можно быстрее выйти отсюда, а потом и вовсе отыскать главу и постучать ему по голове за то, что лазарет выглядит подобным образом. Отнюдь бы это помогло. Он же не слепой, а значит либо не может привести все в нормальное состояние, либо не знает, как должно выглядеть это нормальное состояние. Рен решила, что не будет эмоционально высказывать все возможные претензии, ибо она просто побаивается навлечь на себя гнев такого шиноби, как Учиха Мадара, но тонко намекнуть ему никто не помешает. Возможно, он к ней прислушается, а может и вовсе согласится, что нужно срочно все менять. Рен успела зайти на склад, где в сохранности она отыскала только таблетки от головной боли и ампулы с обезболивающим, все остальное имело смысл выбросить из-за непригодности к использованию. Ещё были лекарства, которые лежали на тёплом месте, тогда как их надо было хранить в холодильной камере. — Бардак, — сделала своё заключение Рен, не боясь, что ее кто-то услышит. — Ну ничего, разберёмся. И разбираться придётся и в прямом и переносным смысле слова.

● · · · · · · · · · · · ☼

В поместье Учиха всегда было спокойно. Для Мадары так точно. Он ощущал здесь особую силу и энергетику дома. Забирая доспехи, которые до этого были отмыты от грязи его людьми, после спарринга с отрядами, он достал их, чтобы выдвинуться к границам. Он считал, что лучше не испытывать судьбу и быть всегда в полном обмундировании. Кабинет главы был лаконичным и просторным. Здесь было все, как и для отдыха, так и для важных переговоров, но что он больше всего любил, так это величественное окно, которое растянулось за его столом. Ночами Луна здесь была видна лучше всего, а днём можно было рассмотреть полигон, на котором Изуна и другие сражались. Мадара и сейчас засмотрелся, как ночное светило пробивалось сквозь плотную листву и освещало потемневшее помещение. Зажечь свечи не составило труда, и когда Мадара был готов закреплять на себе тяжелые доспехи, в дверь постучали. — Войдите, — сказал он спокойно, хотя слишком был раздосадован, что его опять отвлекают от сборов. Стоило створкам разойтись, как на пороге появилась Ватанабе. С собранными в тугой хвост волосами и уставшими глазами. Она замялась на входе, рассматривая, как глава держит в руках могущественные доспехи Войнов. Интерес в ее глазах, заставил Мадару подольше протянуть паузу прежде чем начать говорить. — Вы что-то хотели? — повернувшись прямиком к Рен, сказал он. — Я принесла отчёт. Мадара совсем забыл, что дал такое распоряжение. Память главы была рассчитана только на сражение и тактические ходы, а если дела касались таких мелочей, он мог спокойно вспомнить об этом перед сном. — Давайте посмотрим, — не подав не малейшего вида, что не ждал сегодня девушку в своём кабинете, глава присел за стол. — Я зашла не вовремя? — легкий мандраж окутал девушку, стоило ей оказаться лицом к лицу с главой. — С чего такие мысли? — Мадара прекрасно понимал, что так смутило боевой настрой целительницы, ведь буквально ещё минута, и она застала его переодевавшимся, но ему нравилось, что именно этот фактор сыграл, чтобы она не сжимала губы и не вздергивала подбородок, как на первой их встрече. — Вы были заняты, и я видимо Вас отвлекаю, — губы все же сомкнулись, Мадара даже заметил, как девушка делает большой вздох, чтобы начать говорить. Явно набиралась храбрости. — Я всегда чем-то занят. Рен кивнула и стала рассматривать ту самую Луну, перед его столом. В это время глава быстро прошёлся глазами по иероглифам, которые выглядели так словно их создатель очень спешил. Было заметно, что Рен не часто пишет отчеты, да и не особо старалась угодить главе. Обычно он получает более разверзнутые предложения. — Значит, Вы сегодня были в лазарете, что скажите? — после изучения полученных записей, нарушил тишину глава. — Запущенное место, — не стала юлить девушка и резанула правдой, словно раскалённым по тофу. — Ясно, — все что сказал глава. — Оно и не удивительно, его использует просто, как склад для больных. — Вас это не удручает? Я имею в виду, что это место должно даровать жизнь, но от одного его вида хочется отойти в мир иной. Мадара подавил смешок, вызванный довольно угловатой речью девушки. Она не из тех кто будет смотря ему в глаза и говорить то, что он желает. Большинство его помощников грешат этим. Никто не хочет получить от главы по шее, за дурное слово, поэтому подстраиваются. — Чтобы это место имело приличный вид, нужно заниматься им, а у меня не хватает времени. Для этого Вы и нужны мне. Оставляю лазарет на Вас. Можете делать, что хотите, главное получите результат и не забывайте отчитываться. — Хорошо, — Рен кивнула уже в голове обрисовывая планы с чего ей начать. — Ещё я бы хотела спросить. — Слушаю. — У Вас много пустой земли. Я думаю, если запросить у клана Ватанабе мешки с семенами, то можно заполнить пустоты и пополнить запасы лечебных трав. Я готова сама со своими помощниками заняться этим, только дайте добро. Мадара удивлено взглянул на девушку. Глава не рассчитывал, что Ватанабе станут так углубляться в суть проблемы будут, а лишь учить медицинским техникам его подчинённых. Однако горный клан приятно удивил, проявив такой интерес к проблеме, которая была очень велика. Он и сам имел мысль закупить у других кланов семена, но на это нужны деньги, а ещё люди, которые будут поливать и ухаживать за ростками. А какие из Учих садовники? Землю вспахивать в свободное время ни один из бойцов не согласится. — Вам хватит времени на это? — Мадара не верил, что такая слабая на вид девушка может уследить за всем. — Да, в своих краях, я всегда этим занималась. Так что не думаю, что это составит большую проблему, — Рен говорила уверенно и не тратя на раздумья ни секунды. Всегда говорила то, что надо, а не то, что от неё хотят услышать. Это было понятно ещё в первую встречу. — Тогда я предоставлю Вам эту возможность. — Хорошо. Я могу идти? — словно сидя на иголках сказала Рен. — Нет, — сдержано, как и обычно начал глава, — Я хотел бы узнать у Вас план обучения моих подчинённых. Когда Вы планируете проводить занятия и сколько это займёт? — Я думала приступить уже завтра в час дракона. — Не слишком ли рано для занятий? — не сказать, что Мадара сильно удивился выбранному времени. Скорее, как раз такого он и ожидал от горного народа. — У нас принято вставать рано. Чем раньше подъём, тем больше дел можно сделать за день, — и снова этот строгий тон и взгляд, словно Рен говорит очевидные вещи глупому ребёнку. Мадара не понимал, толи она в самом деле вздумала отчитывать его и окружающих, словно строгая мать, либо злую шутку играло её строгое лицо и манера речи. Склонялся он всё же ко второму варианту, но присмотреться к Ватанабе стоило. Ему хотелось проверить эту девушку. Зная вспыльчивость членов клана Учиха, глава хотел взглянуть, что предпримет такая слабая девушка в окружении недовольных красноглазых. А то, что таковых будет не мало даже сомневаться не стоило. Учихи войны, и даже женщины, не способные сражаться, будут противиться тому, что они будут во власти слабого горного клана, а не своего главы. Про мужчин можно было даже не заикаться. На обдумывание своих желаний и действий ушло пару мгновений. — В таком случаи, скорее всего я не смогу присутствовать на первом занятии, так как буду вынужден отбыть по делам клана, — скрестив руки на груди и сделав немного недовольный вид, сказал юноша с длинными волосами. — Могу ли я узнать причину, такого желания присутствовать? — вырвалось у врачевательницы раньше, чем она успела сообразить, что у нее нет причин возникать. — Не сочтите за грубость, но я просто не понимаю смысл Вашего присутствия, когда у Вас и так полно обязанностей. Мадара откинулся на спинку кресла, с огнем в глазах рассматривая за растерявшийся девушкой. Как бы она не пыталась скрыть нервозность за маской спокойствия и строгости, Мадара, не будучи дураком, всё видел. Ватанабе явно не грело от факта присутствия старшего наследника на занятии. — Я должен убедиться, что все пройдет на высшем уровне. Или Вы не желаете меня видеть по какой-либо причине? Скажите, — подавшись вперёд, Учиха стал испытывающее смотреть на девушку, словно пытаясь заглянуть в саму суть и вынуть на свет все её помыслы и намерения. Рен всегда знала, что Учихи люди честности и не принимают ложь даже во благо, однако она не могла сказать главе, что его присутствие заставляет сердце стучать быстрее, а ладошки холодеть и потеть. Страх это был или что-то другое она не знала, но даже сейчас черные глаза человека напротив выжигали в ней дыру, а она никак не могла запретить ему смотреть на нее. — Неужели глава так сильно не доверяет союзникам? — осторожно продолжила девушка, словно ее вопрос спас бы ситуацию. Мадара сразу понял, что куноичи меняет тему, чтобы не отвечать на неудобный вопрос, поэтому усмешка коснулась уголков его губ. Он догадывался о причине такого нежелания врачевательницы, чтобы он присутствовал. Ей было некомфортно. Нервозно. Да и сам Мадара прекрасно понимал, что внушает горному клану страх. — Мое доверие не просто заслужить, Рен-сан, — Мадара увидел, как глаза девицы перестали метаться из стороны в сторону и остановились на его. — Я бы даже сказал, что практически невозможно. Я глава одного из великих кланов и поэтому не доверяю никому. Однако, как было сказано ранее, я скорее всего не смогу присутствовать, так как буду занят. Ватанабе Рен была недовольна. Об этом говорил весь её вид, начиная со слишком прямой и напряжённой, словно струна спины, заканчивая складкой между бровей. Она просто не могла понять логику и ход вещей такого сложного для её понимания мира. Человек напротив, сказал, что не доверяет никому, тогда какой смысл был заключать договор с её кланом? Что она и высказала Учихе. — Тогда какой смысл в мирном договоре между Учиха и Ватанабе? Простите мне мою наивность, но Ваши слова кажутся обидными как по отношению ко мне, так и к моему клану. Рен всегда была вспыльчивой девушкой, и как бы она не пыталась держать эту черту под контролем, иногда она вновь являла себя миру и, как правило, в самый не подходящий момент. Она злилась, не столь на то, что Мадара сказал, а на то, что сама не понимает всю ситуацию. Живя на вершине горы, она никогда не сталкивалась с недоверием в свой адрес или к посторонним. Ватанабе уважали мир и покой, поэтому о недоверии даже речи не было. К тому же глава Ватанабе, хоть и был на вид добрым старичком, однако за порядками следил подобно ястребу, не пропуская мимо себя ничего. И вот столкнувшись с таким явлением в свой адрес, девушка не понимала, чем это было вызвано. Она со своими подчинёнными не подавала ни малейшего повода для недоверия, усердно и честно выполняя свои обязанности. — Отнюдь, — мгновенно ответил глава Учиха, никак не поменявшись в лице. — Я глава клана, поэтому обязан всё контролировать и делать всё возможное для блага Учиха. Врачевательница выглядела так, словно собиралась сказать что-то ещё, однако вместо этого лишь сделала глубокий вдох, словно призывая себя к спокойствию и вернула себе, уже знаменитое выражение лица. — Если на этом всё, позвольте удалиться, — целительница явно была всё ещё сердита, но делала всё возможное, чтобы не показывать этого. Однако её попытки потерпели поражение. — Идите. Как только сёдзи задвинулись за девушкой, Мадара ещё несколько мгновений сверлил взглядом, вслед ушедшей Ватанабе. Этот разговор только подогрел его интерес и теперь он во чтобы то ни стало обязан проследить за этой девушкой. Хотелось увидеть, как она будет себя вести зная, что глава не сможет её контролировать. Будет ли она всё так же выполнять честно свои обязанности или же нет? Не теряя больше времени, Учиха Мадара облачился в доспехи и вышел через окно, намереваясь как можно скорее закончить осмотр границ. И так как у него было в два раза меньше времени на обход, его ждала не простая ночь.