Вуаль нефритовой луны

Рен проснулась на холодном футоне со странным приснившемся ей сном. Она долго прокручивала воспоминания оттуда, но с каждой минутой забывала его все больше. Все что она могла вспомнить после полного пробуждения – это были размытые отрывки из ее детства. Рен плохо помнила себя маленькой. Лицо матери с возрастом забывалось всё больше и становилось более расплывчатым, словно она никогда её и не видела, однако она помнит какой красивой была ее мать. Будучи уже взрослой, она подходила к зеркалу и старалась увидеть в себе ее черты. Волосы были такого же притягательного карамельного цвета, лицо острое, а улыбка с заметной ямочкой на щеке. Многие в клане Ватанабе, кто был знаком с ее матерью, говорили ей, что она стала ее копией. Рен медлительно натягивала привычное ей светлое кимоно, заколола волосы подаренной на ее восемнадцатилетие заколкой, и не забыв затянуть пояс потуже на спине, подошла осмотреть себя в зеркале. Сегодня ее ждет сложный день. Как назло, настроение у девушки далеко не самое лучшее. Дурной сон, так еще и куча обязанностей, которые ждут своего часа, наталкивают ее на мысли спрятаться в своей спальне и не высовываться, пока грозный глава не влетит в ее покои с бешенными глазами, требующие объяснений. На удивление девушки, она хорошо помнит, как странно чувствовала себя перед ним вчера. Его коварные глаза заглядывали будто через нее, нервы щекотали изнутри, она даже подумала, что он обладает какой-то тайной техникой - одним взглядом вселять страх. Мадара казался ей творением не из этого мира. Красивые черты лица, в совокупности с демоническим характером придавали ему не забываемую узнаваемость. Она бы даже с закрытыми глазами поняла, что он прожигает ее своим строгим взглядом. Он был сдержанным и гордым. Как и подобает главе, но внутренняя смекалка подсказывала девушке, что всё было куда сложнее, чем могло показать на первый взгляд. Невозможно было иметь дурную славу жесткого лидера и диктатора без весомых оснований, а это значило, что ей придется со временем узнать все тайны его темперамента. На улице была ещё утренняя прохлада с туманной дымкой над землёй. Солнце только показало свои первые лучи, что были ещё не в состоянии прогреть землю своим теплом. За это она любила вставать пораньше, пока остальные досматривали сны на футонах, создавалось ощущение уединения и спокойствия. Даже в таком неоднозначном клане, где казалось этого не могло быть. Рен прошла дальше к задней части поместья, когда увидела мальчика, сидящего на крыльце одного из дворов. Он сразу окинул ее взглядом, но молчал. Рен не знала почему просто не прошла дальше, а с интересом играла с ним в гляделки. - Привет, - сказала она еле слышно. Мальчик выпрямился, но все также молчал. Она даже подумала, что он немой. Рен опять пригляделась к нему, и теперь поняла, что так сильно заинтересовало ее. Это был не просто мальчик, как в их клане, а самый настоящий шиноби, с катаной за спиной и униформой. По его тяжелому взгляду, можно было сказать, что он не привык общаться с незнакомцами, так еще и из других кланов, оттого ему было некомфортно. - Прости, я, наверное, смутила тебя, - Рен готова была покинуть столь странную компанию. Даже с такими юными представителями клана Учиха было очень сложно начать и поддерживать хоть какой-то диалог. Возможно, младший брат главы был исключением и был чуть ли не единственным, с кем было легко общаться. - Вовсе нет, - голос мальчика, был подобным его внешнему виду. Такой же сухой и отстраненный, но то, что ей ответили заставило медика остановиться, а затем и развернуться к подростку снова. – Моё имя Учиха Цубаки. Цубаки поклонился девушке в знак уважения, как и полагается правилами приличия. Рен поняла, что вся неловкость ситуации заключалась в том, что ни мальчик, ни она сама понятия не имеют, как друг с другом общаться. Они оба живут в разных мирах и культурах. Для врачевательницы было сложно понимание того, что ребёнок уже умеет обращаться с оружием и скорее всего уже побывавший на поле боя. А для мальчика было удивительно то, что в мире существует клан, не способный дать отпор кому бы то ни было. Слухи распространяются с невообразимой скорость. Поэтому уже все Учиха знают, что монахи в белых одеждах никогда в жизни не воевали. Два клана. Воинственный и мирный. — Ватанабе Рен, – отвечая ответным поклоном, представилась девушка. — Значит это про Вас все говорят, – это был не вопрос, а скорее утверждение с толикой плохо скрываемого любопытства. Цубаки словно пытался держать себя в установленных рамках, не известно только чьих. Своих или чужих. — И что же все говорят? – любопытство то, что было у Рен с рождения. Мальчику было неловко в разговоре с этой Ватанабе. Хоть она и была молода и явно слаба в бою, от неё исходила аура властного человека. Её строгое, но несомненно красивое выражение лица так же стало обсуждаемой темой в клане Учих. Словно она была не лекарем горного клана монахов, а самой настоящей госпожой. И стоя под пристальным взором чернильных очей, Цубаки чувствовал себя нашкодившим ребёнком, а не воином, каковым он и является. И ему это не нравилось. — По-разному, – немного нахмурив брови ответил шиноби. — Многие пытаются уличить Вас в собственной выгоде. Думают, что нельзя безвозмездно помогать клану. — Вот значит как, – Рен горько усмехнулась подумав, что легче расположить к себе злого дракона, чем добиться от Учих признания. — Есть и те, кто думает, что Вы поможете, но таких меньшинство, – зачем-то добавил Цубаки, словно пытаясь хоть немного сгладить ситуацию. — И на чье же стороне находишь ты? Мальчик дернул губами, но тут же их закрыл. Как будто хотел сказать глупость и тут же осознал, что лучше помолчать. Было видно, что диалог ему трудно давался. Вряд ли мнение таких подростков часто спрашивают, оттого на лице парнишки отразилась растерянность. — Я на стороне лидера клана и его решений, - твердо заявил он, словно за спиной Рен стоит Учиха Мадара и ждет от мальчика именно такого ответа. — Значит, как Учиха Мадара скажет, так и будет? – Рен ничуть не удивилась преданности такого парня. Он явно никогда не задумывался о том, что лидеры тоже ошибаются и могут быть неправы, а если такие мысли были, то они жестко пресекались. — Я тут всего ничего, но такое чувство, что в этом месте мысли и мнения, есть только у главы клана. — И что же это значит? – Цубаки не нравился этот разговор. Монахи в траурных одеждах никому не нравились здесь. И сейчас эта девушка ставит под сомнения слова главы и словно пытается пошатнуть в них веру. — Не пойми меня неправильно, – видя реакцию на слои слова, Рен поняла, что её слова были расценены скорее как оскорбления. — Я не хотела говорить плохо о клане Учиха или об Учихе Мадаре. Вовсе нет. Просто для меня это странно, ведь меня учили совсем другому. — Чему же Вас учили, что Вам кажется странным наша преданность главе? — Один мудрый человек как-то сказал: «Мы лепим своих кумиров из снега и плачем, когда они тают». Фраза сама по себе странная, но смысл всё равно понятен. — Фраза в самом деле странная, – фыркнул парнишка, сложив руки на груди. — Что поделать. Наш учитель любит говорить красиво. Мальчик поднялся на ноги и уже находился на одной высоте с девушкой. В его глазах было смятение с примесью осознанности. Рен никогда не видела таких ясных глаз у ребенка. Только сейчас оглядев его в полный рост, она точно могла определить возраст шиноби. Лет четырнадцать. Он был вполне высоким для своих лет, лицо было расслабленным и совсем детским, поэтому Рен сложно было определить сначала возраст Цубаки. — Вы и правда сильно отличаетесь от Учих. Думаете, что Учиха Мадара Вам по зубам и будет идти у Вас на поводу? Я видел людей, которые перечили ему, они сильно жалели об этом. Я может и согласен с Вашими словами, но пока нашими жизнями управляет Мадара, я не могу думать иначе. — Мне нет нужды кидать вызов главе Учиха, – тут же ответила девушка, строго смотря в чёрные глаза напротив. Хотя, казалось бы, куда уж строже. — А тем более пробовать его на зуб. — Надеюсь так будет и впредь, – оставив девушку с нечитаемым выражением лица, шиноби ушёл. Как обычный человек. Медленно и вразвалочку, разрешая тем самым проводить себя взглядом. Парень знал на что способен Учиха Мадара. Своими глазами видел, что будет, если довести его до температуры кипения. Он не просто вскипит, а взорвется, уничтожая всех в поле своего зрения. А видел он очень далеко. Уважать, но бояться – вот, что было внутри у каждого солдата, кто лично знаком с Мадарой. Человек невиданной мощи, беспринципной точки зрения и требующий от всех дисциплины, которую когда-то сам прошёл – не может быть другим. Кто-то даже верил, что у Мадары нет сердца или души, что он пожертвовал человеческими качествами, чтобы быть самым сильным человеком на земле.

● · · · · · · · · · · · ☼

Преподавание никогда не было сильной сторонкой девушки. Ее учеба в клане Ватанабе была полна воодушевления и вдохновения, благодаря хорошим учителям и грамотному подходу, но Рен никогда не думала, что так рано сама перейдёт на другую сторону и уже она будет доносить до людей информацию. Она планировала обучать совсем детей, будучи уже взрослой женщиной с большим медицинским опытном, но никак не сразу после окончания собственной учебы. Именно об этом размышляла девушка перед дверью в учебное помещение, где десятки Учих ждали ее появления. Она знала, что будет не просто справиться с давлением со стороны этих ребят, так ещё и собственная неуверенность в себе, как назло, не вовремя окутала голову. Рен готовилась с ночи к этому судному дню. Вспомнила своё первое занятие в академии, личные уроки ее отца и бессонные ночи в госпитале Ватанабе, где она проходила практику. Было в этом что-то ностальгическое и успокаивающие. Она же так много знает, так почему боится этому обучить других? Может, потому что это ее первая серьёзная миссия? Или дело в том, что это Учихи? Все было непонятно. Даже внутренних голос затих, стоило ей вспомнить, что сам Мадара хотел присутствовать. Рен благодарила тех, кто вызвал главу на помощь, и тем самым спасли ее от участи быть раскритикованной, пожалуй, самым серьёзным человеком в клане. Последние секунды перед дверью Рен потратила на судорожные вздохи и проверку своих холодных ладоней на наличие пота. Ритуал успокоение у неё был своеобразный, но действенный. Спеть или прошептать себе под нос детскую песню, которую так бережно пел ей перед сном отец. Ей всегда было проще начать, когда мозг переключается в сторону безмятежного детства или юности. Дверь отворилась бесшумно и девушке удалось застать разговаривающих Учих, но как только они заприметили присутствие постороннего, то тут же замолкли и сосредоточено сверлили ее чёрными глазами. Атмосфера в помещении была… жуткой. Словно Рен не пришла сюда для обучения людей Учиха медицинскому дзюцу, а попала в загон к диким волкам, которых не кормили неделями и сейчас перед носом положили сочный кусок оленины. Именно этим самым кусочком мяса и чувствовала себя девушка. В помещении, не считая людей Ватанабе, сидело около тридцати человек. В основном все они были молодыми девушками, но были среди них и несколько юношей и женщин постарше. Положение дела оставляло желать лучшего. Обычно Рен не любила свою особенность, заключающуюся в вечно суровом и хмуром выражением лица, с которым, увы, она не могла ничего поделать. Однако сегодня она даже поблагодарила Небеса за свою изюминку. Девушка всегда была собрана, строга и бескомпромиссна. Отец часто шутил по этому поводу говоря, что она слишком строга для такой молодой девушки. Но даже с учётом её характера, в душе Ватанабе боялась, чего было не разглядеть за её привычной хмуростью. Рен прошла к своему столу и нашла в себе силы промолвить, не лишённым строгости голосом: — Добрый день, меня зовут Ватанабе Рен, – смотреть на многочисленных ребят стало проще, когда она увидела их юные заинтересованные глаза. — Как вы уже знаете, я с моими соклановцами, прибыли к вам для того, чтобы обучить вас медицинским техникам. Одному из очень тонких и сложных дзюцу. Возможно, сейчас вы думаете противоположное, но уверяю вас, что в скорое ваше мнение измениться. Старшая ученица Ватанабе сделала небольшую паузу, чтобы позволить себе окончательно успокоиться и войти в поток, отключив ненужное сейчас волнение, а заодно и дать возможность своим новым ученикам переварить информацию. Однако долго молчать у неё не было возможности. — Пожалуй начну с самого важного. Я не потерплю несерьезного отношения к работе. Если вы действительно считаете, что Вам тут не место, то держать и упрашивать никого не буду. Вы достаточно взрослые, чтобы принимать решения, поэтому прошу тех, кто убеждён, что здесь потеряет время - удалиться. Её заявление удивило не только Учих, но и своих соклановцев, что стояли позади неё, присутствуя на первом занятии, чтобы присмотреться к ученикам и помочь Рен подобрать профиль. — Рен-сама… – попытался вмешаться один из юношей Ватанабе, но был прерван жестом руки старшей ученицы, призывающий молчать. Ученики не сдвинулись с места, но стали активно переглядываться и метаться в сомнениях. Их тут что-то держит, а точнее кто-то. — Мадаре Учихе я скажу, что Вы ушли по моей воле, так как не подошли по умениям, – не став долго мучить сомневающихся девушка. Тут же в классе начались перешептывания. Рен решила позволить им принять решение самостоятельно. Если Мадара принудил их прийти, сочтя их слабыми в бою, то она поступит иначе. Через несколько минут обсуждения поднялось несколько человек. Они молча удалились, не удосужившись объяснить своё решение. Оно и к лучшему, подумала девушка. Последнее чего бы ей хотелось это узнавать их мотивы. За ними встало ещё два человека. По ним было заметно, что они до сих пор не знали, как поступить, но один из них решился высказаться. — Меня никогда не интересовала медицина, – сказал один из них, — я потерял всякую надежду быть полезным на поле боя, поэтому скажите, оно того стоит? Рен задумалась. Она ни в коем случае не хотела соврать, что будет просто и все одинаково хорошо справятся, но и говорить о всех трудностях сразу было не выгодно. Медицинское дзюцу было одним из сложных в освоении, так как тут требовались огромные познания, тонкая работа и стальные нервы с терпением. И как успела понять Ватанабе, в мире медицина считалась недостойной большого внимания и считалась, что её горазды осваивать лишь слабые. — Все зависит от Ваших ожиданий. Если Вы надеетесь быстренько стать полезным, то это вряд ли, а если готовы днями и ночами заниматься, то все окупится. Это я Вам обещаю. — Значит никаких гарантий не будет? – сказал второй парень. — Верно. У Рен дрогнула бровь, когда оба молодых людей вернулись на свои места. Исключив свой уход напрочь. Это хороший знак. Значит не все скептически относятся к медицине. Дав немного времени людям, чтобы они обдумали своё решения или задали интересующий их вопрос, врачевательница продолжила. — Отлично. Теперь, когда все всё для себя решили, я бы хотела начать... — Простите, но у меня есть вопрос, – оторвала от речи Рен, молодая куноичи, сидящая впереди. — Я Вас слушаю, – без тени раздражения в голосе сказала старшая Ватанабе. — Сколько потребуется времени, чтобы можно было ходить на задания в горячие точки? Эти Учихи не перестают удивлять своим рвением поскорее начать действовать. Может это рвение поможет им побыстрее освоить азы? А может, наоборот, помешает сосредоточится и потерять нить между вижу и действую, и просто слепо рвусь действовать. — Все индивидуально. Если будете хорошо стараться, то половина из Вас уже через пару месяцев будут зачислены в отряды. Однако, не забывайте, что сила отряда зависит от ваших умений в медицине. Ваше наличие в нём будет бесполезным, если вы ничего не знаете. В таком случаи вы не спасёте своих товарищей и погибните сами. Девушка кивнула и успокоилась, а вот Рен занервничала ещё больше. Теперь, когда ее окружают уже заинтересованные взгляды со всех сторон, она просто не имеет право подвести их. Они полагаются на неё и готовы к самым сложным испытаниям. — Тогда раз вопросов больше нет, то я начну, – взяв себя в руки Рен продолжила. — Я собираюсь обучать Вас не только теоретической базе, но и практической. Так что будьте готовы к тому, что в один из дней мы встретимся в Лазарете. В скором времени мы определим ваш профиль и вас так же будут обучать другие наставники. Если у вас вопросы вы всегда можете обратиться к ним или на прямую ко мне. — Извините, но глава сказал, что обучать нас будете только Вы, – сказала все та же девушка с передних мест. Рен постаралась не показывать своим внешним видом, что ее это возмутило. Она прекрасно осознавала, что для Учих только слово Мадары имеет вес и сложно до них донести, что не он их учитель, а она, поэтому повисшая тишина нагнетала все сильнее. — Вероятно он забыл, что кроме меня есть другие Ватанабе, которые готовы, как минимум, тестировать Ваши знания. – сохранив нейтральность, врачевательница выглядела строго и чётко проговаривала каждое своё слово. С Учихами не прокатит стоять неуверенной овечкой, иначе перегрызут горло не успеешь сделать и вдоха. И это работало. — Но глава... – не унималась темноволосая. — Давайте не забывать, что Учиха Мадара назначил меня за главную за ваше обучение, – не став даже дослушивать девушку, оборвала её Ватанабе. — Если вы будете продолжать и далее ссылаться на его слова, то думаю вам лучше брать уроки у него лично, – Рен хотелось, чтобы это прозвучало лаконично и безразлично, но ядовитость в голосе выдала ее с потрохами. Учихи замолчали. Резонирующая интонация Рен гулко отбилась от стен. Её начинала раздражать эта слепая вера в одного единственного человека. Да, Ватанабе так же были верны своему главе, но эта вера не была настолько слепой, потому, такая преданность Учих была непонятной и даже пугающей, из-за чего Рен чувствовала раздражение. Видя, как многие Учихи нахмурились сильнее, от её резких слов, Рен тяжело вздохнула, сетуя на то, что красноглазые демоны воспринимали всё слишком прямо и им приходилось объяснять по пальцам каждое своё слово, словно маленьким детям, чтобы не давать им повода для драки или ругани. Хотя даже самые глупые и злые дети казались сговорчивее. — Давайте раз и навсегда договоримся, что Мадара отвечает за стратегии и ведение ниндзя в бой. Я же отвечаю за обучение медицинскому дзюцу, как и мои люди и, если у вас есть претензии к моей работе вы всегда можете обратиться к главе, но не забывайте, что я также имею на это право, – Как бы Рен не старалась, но её вспыльчивую натуру не всегда удаётся скрыть. Однако, к счастью, Учихи не стали спорить и дальше развивать эту тему, как и сама Рен. Да, возможно, она и перегнула немного палку и была резка в выражениях, но раз Учихи не принимали пряник, она будет использовать кнут. И хоть и был риск того, что за этот самый кнут, эти волки вонзят в неё зубы, отступать или показывать свою неуверенность было ещё опаснее. В который раз, за то недолгое время нахождения здесь, тяжело вздохнув, врачевательница прервала то неловкое и напряжённое молчание. — Давайте оставим эту тему. Всё-таки нам предстоит вместе пройти непростой путь и не хотелось бы всё начинать с неприятной ноты, – Рен увидела в глазах Учих непонимание и ее это не обрадовало. Однако возражений так же не последовало. — Я бы хотела с вами познакомиться, узнать, чем вы занимались раньше и какими способностями обладаете. Достав из широко рукава кимоно список учеников, что ей предоставили, Рен села за низкий столик и приготовилась делать свои пометки напротив имён. Остальные Ватанабе устроились чуть позади, так же собираясь внимательно слушать шиноби Учих. — Вряд ли я запомню каждого сразу, но это лучше, чем ничего, – так и началось их знакомство. Хоть начало у них задалось не так радушно, как хотелось бы, Рен поклялась себе, что будет к каждому относиться бережно и индивидуально. Кому-то потребуется больше объяснений, кто-то будет испытывать скованность в разговоре, и задача медика растормошить столь непробиваемый нрав Учих. — Учиха Манами, – сказала Рен и заметила колебание перед глазами. — Я Учиха Манами, – девушка, которая ранее задавала Рен вопросы приподнялась, словно ей не сиделось на одном месте и несмотря на то, что произошло ранее, Учиха неловко улыбалась. — Расскажите нам немного о себе, – подал голос Ватанабе Наоки, сидящий правее от Рен. Мельком посмотрев в сторону своего помощника, старшая ученица увидела, что он мило улыбался Учихам, контрастируя с суровой врачевательницей. — До того, как попасть сюда я состояла в отряде у Учихи Изуны, также была задействована в Лазарете во время последнего нападения. Мои навыки достаточно посредственны, поэтому не думаю, что есть смысл о них говорить, – почесав свой затылок в неловком жесте, Манами мило улыбалась своим будущим учителям. Учиха Манами, может и не была сильно красивой, но страшненькой её тоже язык не повернётся назвать. Длинные чёрные волосы, достающие до поясницы, были собраны в низкий хвост. Чёлка прикрывала девичий лоб. У неё не было той самой складке между бровей присущий практически всем Учихам, а под правым глазом красовались две родинки. — Почему Вы покинули отряд? – задала интересующий ее вопрос старшая Ватанабе. — Это произошло не по моей воле, –энтузиазм немного поутих, а щёки покрыл румянец, словно девушке было неловко говорить о таком. Ясно. Значит Изуна сам убрал ее. Может оно и к лучшему. Рен было тяжело представить, как Манами сокрушает своих врагов катаной или какой-нибудь смертельной техникой. — Вы сказали, что работали в лазарете? — Верно. — Это тоже произошло не по Вашей воле? — Д-да. Не хватало людей и мне поручили помогать. Рен снова начала хмуриться, задаваясь вопросом, что здесь вообще можно делать по своей воле обычным смертным. Тут словно всех заставили делать то, что им не нравится, поэтому врачевательница сильно ни на что не надеялась, когда попросила следующее. — Тогда вспомните что-то, что Вы делали по собственной воле. Я хочу знать, что Вас привлекает и чем Вы хотели бы заниматься, потому что хотите сами, а не потому, что Вам приказали. Девушку наклонила голову и задумалась. Такой простой вопрос у Манами вызвал повод покопаться в своей голове и за то, вроде бы недолгое молчание, насторожиться саму Рен. Если такая юная девушка за всю свою жизнь не делала ничего по своей инициативе, то ситуация в клане намного плачевнее, чем она думала. — Как-то я присматривала за детьми, которые потеряли родителей на войне. Мне удалось быстро найти с ними контакт и успокоить. Думаю, это я делала из собственных побуждений, меня никто не заставлял, – в момент оживилась Учиха, чуть ли пальцами щёлкая на радостях. Рен улыбнулась, ловя себя на мысли, что девушка явно не понимает, что такая мелочь может определить ее ориентир в жизни. А также в душе радуясь, что не всё так плохо, как она начала думать. — Так значит Вы умеете ладить с детьми? – дождавшись утвердительного кивка, врачевательница продолжило. — Это прекрасный навык для врача. Знаете каких врачей во всех кланах считают большой редкостью? – сказала Рен, заглядывая в глаза темноволосой. — Нет... — Детский врач. Это заявление заставило Манами широко распахнуть свои чёрные большие глаза от удивления, словно Ватанабе открыла ей затаённый мир призывных животных, что немного позабавило девушку с чернильными глаза. Что ж. Если вначале Манами вызвала у Рен раздражение, то сейчас скорее вызывала симпатию, располагая к себе людей, даже не догадываясь об этом. — Вы хотите сказать, что я... — Возможно, если дети Вас слушаются и доверяют, то это именно ваш профиль, – решив не мучить девушку, Рен решила объяснить ей сразу, что она имеет в виду и почему сделала такие выводы. — Вспомните, как сами будучи ребёнком боялись заболеть и встретиться с устрашающими людьми со шприцами в руках и горькими отварами. Со взрослым можно договориться почти всегда, а ребёнок поддаётся только внутреннему убеждению, что тебе не навредят, а сделают только лучше. Подумайте над этим. Это редкая способность. — Хорошо, спасибо, – Рен ещё раз улыбнулась, когда увидела, как девушка радуется, что ее похвалили, а не засмеяли, что она ни на что не способна. Работы предстояло много. И в первую очередь убедить этих людей, что занятие медицинским техника не считается слабостью. Да, Ватанабе не было необходимости вступать с кем-либо в бой, однако, даже у такого мирного народа, как от зубов отскакивали правила поведения на поле боя, которые написали в одном из трактатов основатели клана. Кивнув Манами и дождавшись, когда она сядет на место, Ватанабе вновь взглянула на список и назвала следующее имя. — Учиха Сузуму. Молодой человек приподнялся с места и вежливо поклонился врачевательнице, однако даже спустя минуту продолжал молчать. — Ну же, Вы можете не беспокоиться, если что-то в Вашей биографии кажется недостойным внимания. Я уверена и у Вас будут сильные стороны, – решила подтолкнуть мужчину к диалогу старшая Ватанабе, видя, что иначе они просидят тут до утра следующего дня. — Извините, но последние два года я работал на рынке, помогал тягать мешки и больше ничего. — А до этого времени, что составляло Ваш досуг? — Я много читал... Старался как можно больше запомнить полезной информации, чтобы применять ее в жизни. Хотел участвовать в переговорах и решать вопросы клана. Правда это не сильно помогло, учитывая, что работал... — Почему же? – Рен не любила, когда рабочий труд приценивался к чему-то бесполезному, поэтому поспешила оборвать юношу, хоть это и было не очень прилично. — Я слышала, что чтение отлично развивает память, если это так, то должно быть Вы лучше всех будете запоминать названия препаратов, их состав и побочные действия - это лучший навык для тех кто работает в лаборатории. — Какая польза в работе с баночками и скляночками, если ты знаешь, что в сражениях погибают твои друзья? – чуть ли не прокричал с места один из Учих, чьё имя Рен ещё не успела спросить. Кажется, он был самым прытким и вспыльчивым, так как до момента, как его сослали сюда, был частью большого отряда и всю сознательную жизнь воевал. — Я думал нас будут обучать глобальным вещам, а не поверхностным. — Спасибо за вопрос, – спокойно начала Рен, заметив, как лицо Наоки отразило полное недовольство выкриками с места. — Как считаете, бойцу удастся выиграть в бою с ржавой, затупившиеся катаной? — Как это относиться к моему вопросу? – фыркнул тот, нахмурив строгие брови. — Ответьте, – потребовала Рен, добавив силу в голос, из-за чего Учихе пришлось посмотреть на неё и снять гримасу с лица. — Если у врага хорошая катана, а у тебя обломок железа с рукоятью за спиной, то шансов выиграть практически нет, – всё же ответил на вопрос шиноби, хоть и выглядел при этом, словно ему пахучие травы под нос подсунули. — Именно. Вы проиграете, ведь оружие не годиться для сражения и скорее всего сломается спустя пару ударов, и Вы погибните. В медицине та же ситуация. Если у врагов заготовлено на каждого молодого бойца пилюли, мази, ампулы, которые в мгновенье ока спасут его, а у Вас только бинт и банка спирта, то шанс на выживание с их стороны намного больше. Для этого и нужны специалисты, которые будут изготавливать это все. Лечить чакрой - недостаточно в условиях войны. Парень успокоил свой нрав и молча кивнул, извинившись за свою нетерпимость. Что ж. Это уже было хоть что-то. Люди Учиха были угрюмы, воинственны и вспыльчивые, полностью оправдывая свою репутацию. Но в тоже время, как быстро они заводились, так же быстро и успокаивались, получив интересующие их ответы. Это было очень странно для людей Ватанабе, которые отличались спокойным нравом и старались подавлять агрессию, раздражительность, высокомерие и другие негативные эмоции. Большинство людей горного клана были тихие, вежливые и добрые. Поэтому общение с Учихами давалось им тяжело. — Продолжим знакомство, – сказала Рен и последующие минуты внимательно слушала историю каждого Учиха. После того, как все закончили медик почувствовала, как закипела голова. Она похвалила себя, что кратко записала информацию у себя про каждого ученика, что в дальнейшем поможет ей запомнить каждого. — Теперь, все могут быть свободны, до завтрашнего дня, – дала вольную Рен и темноволосые стали подниматься с мест.

● · · · · · · · · · · · ☼

Рен сидела в своей комнате, вместе со своими людьми и составляла план обучения и деления людей на группы. Всего в их распоряжении оказалось двадцать пять людей, что было очень печальной картиной, так как это было ничтожно мало. Подробно выслушав всех людей и оценив их возможности и возможный профиль, Ватанабе сделали вывод, что в лучшем случаи из всех учеников лишь девять человек будут способны выйти на поле боя в качестве медиков. Это меньше половины от всего количества имеющихся у них на обучение людей. Словно крупицы сахара в килограмме соли. Людей не хватало катастрофически. Практически все они рвались изучать медицинское дзюцу и ринуться со своими знаниями в горячие точки, чтобы быть полезными клану, не понимая простой истины, что, даже не выходя на поле боя, могут внести огромный вклад в процветании клана Учиха. Из-за этого очень многие профили они просто игнорировали, такие как работа с вирусами и ядами, а также работа в стенах лазарета и многие другие. Это было ужасно и с этим надо было что-то делать. Им в срочном порядке нужно больше людей, которые буду обладать достаточно хорошим контролем чакры, и кто не будет считать недостойным такую работу как лаборанта или изготовителя лечебных мазей и пилюль. От всех этих размышлений болела голова. — Рен-сан… – когда бесконечные обсуждения подошли к концу, которые длились до самого позднего вечера, Наоки, дождавшись, пока остальные выйдут, обратился к дочери своего сенсея. — Всё хорошо, Наоки, – не дав закончить предложение оборвала его Рен, прекрасно понимая, что мужчина сейчас будет беспокоиться за неё. — Тебе не стоит волноваться. — Я лишь хотел спросить, что Вы думаете о наших новых учениках, – позволив себе небольшую, но добрую усмешку, сказал монах. — Перспективнее, чем я думала изначально, – фыркнув ответила девушка, для вида уткнувшись в бумаги, лежавшие перед ней на низком столе. Хотя это и не требовалось, ведь все эти бумаги они уже все обсудили некоторое время назад. — Но, увы, недостаточно в нашей ситуации. И сколько раз я просила не формальничать со мной? Не удержав в себе смешок, от очередного недовольного напоминания старшей Ватанабе. Рен всегда не любила формальности по отношению к себе и всё время напоминала своему помощнику, чтобы он перестал так делать, порой называя его неисправимым упрямцем. — Виноват, – без намёка на виноватый вид произнёс мужчина. — Ты отлично справилась. Наоки подошёл ближе к низкому столу, за которым сидела Рен и сел напротив неё. Как бы врачевательница не пыталась скрыть, что у неё всё под контролем, Наоки догадывался, что внутри себя, старшая ученица сенсея скорее всего была как минимум растеряна. Он не знал наверняка, что чувствовала девушка, мог лишь предполагать, но это не мешало волноваться о девушке, которую он знает далеко не первый год. — Знал бы ты, как я нервничала... – спустя недолгое молчание, ответила Рен, оставляя несчастные бумажки в покое, потёрла свой лоб ладонью, словно при головной боли. — Уверен, если бы в кабинете сидел Учиха Мадара ты бы и его впечатлила своей внутренней уверенностью, – сказал с усмешкой тот, явно чтобы разбавить прохладное настроение девушки. После упоминания имя главы, спина Рен вытянулась, а в голове всплыла картина, как Учиха наблюдает за ее работой со стороны. Хорошо, что сегодня из стесняющих факторов, присутствовали только дрожащие пальцы Рен, о которых никто кроме неё не знал. — Глупости, я бы могла справиться лучше, – вздохнула Ватанабе, прогоняя ненужные мыли, — Не ожидала столько вопросов с их стороны, пару раз я растерялась. — Ещё успеешь им показать себя, – сказал Наоки тепло улыбнувшись. Обсудив ещё немного события минувших нескольких дней в клане Учиха, Наоки откланялся и отправился к себе, а Рен села заполнять отчёт, хоть сдавать его и завтра, но лучше не откладывать в долгий ящик.

● · · · · · · · · · · · ☼

Утро следующего дня отличилось скверной погодой. Облака полностью затянули дневное небо, редко радуя просветлениями. Рен встала, как обычно рано, чтобы успеть за утро привести себя в порядок. Вчерашний день сильно вымотал ее, и она быстрее хотела прийти в себя, а лучшее для этого занятие - медитация. Одевшись в простое кимоно чёрного цвета с синеватым отливом и белым поясом, которое ей предоставили в качестве дополнительной одежды. Девушка впервые была рада наряду не из ее клана. Простое изделие отлично сочеталось с ее оттенком кожи, а благодаря плотной ткани согревало куда лучше одеяний с их земель. Правда узкие рукава были непривычны юной Ватанабе, но это не та мелочь, из-за которой стоит расстраиваться. Как и предполагала девушка на улице было прохладно, но из-за свежести приятно было находиться за стенами поместья. Ведь в её краях было влажно из-за большого количества водопадов, поэтому свежесть воздуха радовало врачевательницу больше, нежели тёплые солнечные дни. Дорогу Рен выбрала быстро, она вела к привычному ей месту, где она привыкла отдыхать от шума и работы. Укромный уголок, находившийся чуть дальше поместья, был не так давно найден юной Ватанабе и теперь, вместо крыши, она предпочитала более комфортное для себя место. — Куда спешите? – раздался голос сверху, отчего медик в буквальном смысле нахохлилась, как кошка, узревшая собаку. — Изуна-сан? Неужели Вы не нашли лучшего места для отдыха, чем верхушка дерева? — достаточно громко окликнула она парня, чтобы тот смог услышать ее. — Увы, но я не отдыхаю, а настраиваюсь, – с причудливой улыбкой на лице поспешил поправить Учиха. Заметив непонимание на молодом лице, Изуна спрыгнул с ветки. — Помните наш спор? Я настраиваюсь на медитацию, а точнее на сегодняшнюю победу. — Интересный способ, Изуна-сан, – хитро улыбнувшись Рен легкой походкой продолжила идти в нужном направлении, но уже вместе с гостем. — Я как раз думала на досуге, как нам с Вами провести первую медитацию. — И что придумали? — Сегодня природа сама решила мне помочь. – Изуна хотел возмутиться, что девушка не говорит конкретно, но не успел. — Не беспокойтесь, Вы сейчас сами все поймёте. — Меня пугает Ваш притворно спокойный тон. Вы точно придумали что-то ненормальное... Изуна не мог поверить, что сам пришёл на спор с этой девушкой. Будто с самого утра в его голове вертелись мысли о том, что нужно поспешить. И если ранее он не беспокоился, что может прийти в эту хорошенькую Ватанабскую головку, то сейчас он уже подумывает свернуть с тропинки, которая явно вела в лесную чащу. — Пришли, – заявила девушка, предоставляя время парню оглянуться. — Вы решили меня утопить? – монотонно сказал тот, вздёрнув бровь в недоумении. Река, растянувшаяся перед глазами молодых ребят, плавно текла по камням и речным устьям. Ее журчание сильно выделялось на фоне абсолютной тишины, а кристальная чистота позволяла рассмотреть дно. Речка в этом месте была не глубокой и максимум по куда мог погрузиться младший наследник – чуть выше пояса. — Если Вы не умеете плавать, то Ваше предположение может сбыться, – с улыбкой сказала девушка и задрала юбку до колен. — Тут не глубоко, пойдёмте? — Туда? – чуть громче чем планировалось вырвалось у юноши. — Вы шутите? — Нет, – хихикнула про себя девушка, рассматривая забавное выражение лица парня. — Если продолжите стоять на месте, то вряд ли выиграйте в споре. — Почему бы не использовать чакру и не добраться до центра сухими? – все ещё не решаясь мокнуть в речной воде, спросил Изуна. — Вы все равно промокните до нитки, а так ноги ощутят дно реки, и Вы сможете быстрее слиться с природой. Рен хотелось этого упрямца взять за руку и быстрее утащить к булыжнику, который рассекал середину реки и был идеальным для проведений духовных практик. Изуна пробубнил что-то невнятное, но в итоге послушался и провалился ногой вглубь дна и скорчил самую недовольную мину, когда его штаны промокли, а обувь утонула в глиняном дне. Рен очередной раз хмыкнула, но отвернулась, чтобы Учиха не считал себя объектом для смеха. Знал бы он, как мило строил из себя великого мученика, тоже бы улыбнулся. — Теперь садитесь сюда, – указав на выпирающий камень, скомандовала Рен. Дождавшись, когда юный Учиха устроится на одном из камней, девушка продолжила. — Мне стоит рассказать, что такое медитация, и как войти в состояние успокоения и душевной благодати или Вы все знаете? — Пара советов не помешает, – пересилив своё упрямство, согласился на помощь от медика темноволосый. — Хорошо, первый совет – отключите мозг. Второй совет – расслабьте мышцы. Третий – старайтесь проникнуть вглубь своего сознания и не отвлекаться на внешние факторы. — Это на какие? – устроившись поудобнее фыркнул Изуна. — В процессе поймёте, – улыбка предательски появляется слишком часто на лице молодой куноичи, — Закрывайте глаза. Изуна скрестил ноги, расслабил руки и только потом закрыл глаза. Все это ему казалось странным. Особенно наблюдающая за ним девушка. Он никогда не позволял себе находиться с опущенными руками перед незнакомцами, а тут ещё и глаза закрыл. Видел бы его Мадара, то точно бы ответил подзатыльник или вообще заставил в качестве наказания плыть против течения пока силы не покинут. — Что Вы чувствуете? – раздался умеренный голос врачевательницы в паре метрах от него. — Чувствую, как неудобно сидеть на влажном и остром камне, – слова против воли вырвались из уст. — Попробуйте абстрагироваться от обстановки. Представьте, что вы где-то в другом месте, где тепло и сухо, – Рен обещала себе, что сильно помогать не будет, ведь она хочет победить, но подумала, что это будет не честно по отношению к Изуне, который совершенно ничего не смыслит в таком деле, как медитация. Изуна замолчал. Прислушался к своему телу, что ранее никогда не делал. Он отчётливо слышал, как в центре груди стучит сердце, разгоняя кровь по жилам, как дыхание расширяет лёгкие, впуская северный ветер и как, появившиеся по вине шаловливой стихии, мурашки окутывают его спину передвигаясь от шеи до копчика. Это было удивительно странно. На несколько секунд он забыл, что не один. Даже имя своё запамятовал, как будто кто-то отключил функцию думать на пару минут. Это было ново и вызывало смешанные ощущения и чувства. Обычно, Изуна слышал стук своего сердца и как кровь с бешенной скоростью несётся по кровеносным сосудам, только когда ему грозила опасность во время сражения и когда он видел перед собой ненавистное лицо своего врага с красными отметинами на лице. Но сейчас он был спокоен и потихоньку ощущал свой организм. — Изуна-сан, а Вы предпочитаете больше дождливую погоду или солнечный денёк? – непринуждённо начала Рен, сидящая сбоку от медитирующего парня. — Конечно солнечную, – Изуна открыл глаза и встретился с насмешливым взглядом зелёных глаз. — Вы специально? — Разве Вы не должны молча медитировать? Поговорить со мной ещё успеете, – Рен демонстративно села в позу Изуны и закрыла глаза, изображая, как он должен был отреагировать на ее глупый вопрос. — Дам Вам ещё одну попытку, смотрите не упустите шанс. Изуна повторил все что делал до этого, но второй раз оказалось сложнее сосредоточиться. Он все бестолково прокручивал вопрос девушки, да и вспомнил ещё, что единственный человек, который любит дождь из его окружения - это брат. Временами, когда погода совсем выходила из себя и гром пугал ещё маленького Изуну, Мадара рассказывал ему легенды про богов на небесах. Это успокаивало и придавало мечтательности, так что сон приходил сам собой, а гром уже не так пугал, ведь это все причуды богов свыше. Спустя бесчисленные попытки выбросить из головы воспоминания, Изуна сжал зубы, что сразу узрела Ватанабе. — Могу дать ещё один совет. На этот раз последний. Если хотите вывернуть свой дух, не чувствовать напряжения, то сначала сконцентрируетесь на чем-то одном. Это может быть звук извне или внутренний голос, который слабо шепчет. Похоже на введение себя в транс. Рен знала, что Изуна ее отлично слышит, поэтому проследила, как он механически кивнул и глубоко вздохнул. Его попытки радовали девушку. Он не из тех, кто останавливается на пол пути, даже Рен не смогла бы провести первую медитацию в ледяной воде, обдуваемой ветром со всех сторон. Это под силу не многим, но почему-то в глубине души ей хотелось, чтобы парень победил ее. Даже если ей придётся потом тащиться к Мадаре. Всё же, младший наследник симпатизировал Ватанабе. Он был более открыт к общению, и с ним было легко даже молчать. Юноша не вызывал чувство опасности одним своим видом и больше располагал к себе, чем многие представители клана красноглазых демонов. В каком-то смысле, он рушил устоявшиеся стереотипы о Учихах. Когда мышцы на лице парня расслабились, руки обмякли на коленях, а веки перестали дрожать от любого дуновения, медик решила продолжить экспериментировать. Он явно ещё не медитирует, но уже близко к состоянию покоя и умиротворения, а значит нужно проверить насколько сильно он в себе. — Какого черта! – взвизгнул Учиха, стоило брызгам от ледяной речки встретиться с его лицом. От неожиданности Изуна чуть не упал с камня, а девушка сбоку лишь прикрыла ладошкой нижнюю часть лица, где явно красовалась хитрющая улыбка. — Ну вот, Вы опять отвлеклись... — Вы меня облили водой, так ещё и без толики сочувствия, – попытался обвинить юную деву в проказе Учиха, но выдохнул стоило ему вспомнить, что это и есть те самые отвлекающие факторы, о которых она предупреждала. — Я был близок, но вы слишком коварны. Думаю, невозможно оставаться невозмутимым, когда ты всю свою жизнь реагировал на любой писк. — Это действительно сложно, – подтвердила догадку Изуны девушка с карамельными волосами и решила кое-что прояснить. — Тут скорее мешает Ваша внутренняя агрессия. — Я был спокоен, – Изуна не понимал, где проявил себя с такой стороны, поэтому соглашаться не собирался. Он вообще считал себя сдержанным. По-настоящему разозлить его мог не всякий прохожий. Как минимум у этого прохожего должен был быть герб Сенджу за спиной, тогда все нутро парня переполниться злобой. — Вы не можете смириться, что кто-то, находясь с Вами может не представляет для Вас опасность. Поэтому любой шорох или как сейчас, безобидные капли воды вызывают в Вас неконтролируемую агрессию. Она не сравнима с настоящей необузданной злобой, но что-то к ней близкое. — То есть Вы считаете, что я должен был стерпеть все действия с Вашей стороны? – недоумение в глазах темноглазого подсказали Рен, что он ещё не готов к этому диалогу. — Если бы доверяли мне, то не обратили бы на эту мелочь внимание, - без тени обиды сказала девушка. — Но кажется у всех Учих проблемы с этим... Да. Урок с Мадарой она усвоила. Как бы обидно ей не было из-за данного факта, сейчас ей никто доверять не будет. После того непростого разговора с главой Учиха, девушка успела смириться с этим и уже не так остро реагировала. — Я... – Изуна расширил свои глаза ещё больше, но потом встряхнул головой, отгоняя ту мысль, которую чуть было не озвучил. — Дадите мне ещё одну попытку? — Вам повезло, что у меня сегодня отличное настроение. Приступайте. Все повторилось по новой. Молчание. Тишина. Темнота. А потом мелкие, бесящие капли с неба, которые начали отстукивать по речной глади. Волосы Изуны прилипли ко лбу, руки чесались убрать их, а ещё убрать дурацкие мысли про то, что он обязательно заболеет, если просидит здесь ещё немного. — Я с...сдаюсь, – Изуна сам не понял, как голос содрогнулся, а тело покрылось новой волной мурашек. — Это невозможно. Мои мысли хаотично бегают от одного напрягающего фактора, к другому. Так ещё и этот дождь... — Вы сильно замёрзли, пора заканчивать, – Рен улыбнулась и привстала. — Но хочу добавить, что ваше упорство меня впечатлило. — Я мало кому проигрываю. Последний раз проиграл партию в сеги с сыном главы Ватанабе. — Я бы удивилась, если бы Вы выиграли. Мне приходилось как-то играть с ним, так я признала поражение после нескольких шагов, – Рен улыбнулась, сама того не понимая, приободряя молодого Учиха. — Утро выдалось не простым, но должен признать, что мне понравилось. В первый раз я практически смог. Это состояние, в которое погружаешься странное, но приятное. Я ничего не чувствовал кроме жара своего тела и легкости разума. — Медитация поможет Вам обрести свободу. Не понимаю почему некоторые люди избегают этого занятия, – Рен сконцентрировала чакру в ногах, чтобы крепко стоять на воде. Изуна сделал тоже самое, на время медитации забыв, что так умеет. Он был готов и обратно идти погруженный в воду. — Теперь Вы будете должны мне! — Да уж, надеюсь, Вы придумаете что-то безобидное... – устало выдохнул темноволосый, плетясь следом. — Мадара одобрил мне землю для посадки леченых трав. Угадайте кто будет помогать вскапывать землю и поливать саженцы? – улыбка Рен была настолько зловещей, что Учиха сглотнул ком в горле прежде, чем заговорить. — Видимо я... — Верно.

● · · · · · · · · · · · ☼

Ватанабе Рен была очень ответственна и очень пунктуальна, как успел заметить глава клана Учих. Читая отчёты, Мадара понимал, что Рен подошла к вопросу развития медицины в клане основательно. Задача Ватанабе была лишь в том, чтобы обучить шиноби-медиков этому сложному дзюцу, во избежание ещё больших смертей и возможность остаться калеками. Однако, врачевательница затрагивала кучу вопросов и тем для размышления, о которых не то, что Мадара не думал, но даже его медики. Никто не думал о выращивании целебных трав, изготовлении пилюль, а также чуть ли не основательный ремонт лазарета. Не сказать, что глава клана против всех этих перемен, под присмотром людей, которые разбираются в вопросе врачевания явно лучше него самого. Однако всегда есть это противное «Но»… Для чего Ватанабе так сильно стараются в чужом клане? Да и странным был сам факт того, что горные монахи вообще решились спуститься с гор и помогать клану красноглазых демонов. Мадара был готов, что клан целителей испугается и либо откажет, либо попытается по-тихому сбежать, но нет. Они просто выдвинули ответное предложение обмена опытом. С Ватанабе навыки врачевания, с Учих тайзюцу и ниндзюцу. Будда ему свидетель, но Мадара не мог спокойно взять и принять такой поворот событий. Да, ему очень нужен был этот союз и расположение клана монахов в белых одеждах, но всё произошло слишком просто. Маленькая часть души была несказанно довольна данным фактом, но остальная била тревогу. Не может всё идти так гладко. Слишком гладко. Ватанабе как-то легко согласились на сделку. Может ловушка? Или они сами ищут какую-то выгоду для себя? А может и пытаются таким способом устранить угрозу в виде клана Учих, но так как не владеют боевыми навыками, делают это изнутри? И да, Мадара прекрасно понимал, что думает подобно параноику, но он глава великого клана, который, как только научился стоять взял в руки катану и вышел на поле боя. Не будь юноша так бдителен, уже давно бы помер от меча, вонзившегося со спины. От размышлений его отвлёк аккуратный стук. — Входите, – ответил Мадара, стоя около стеллажей и держа в руках свиток с картой, которые он буравил нечитаемым взглядом последний час, погружённый в свои думы. Сёдзи отодвинулись в сторону, являя за собой виновницу терзаний Главы клана Учиха. Рен, как всегда, пришла вовремя со своим отчётом. Хоть иероглифы и перестали быть размашистыми от спешки и стали вполне себе аккуратными, но формулировка всё ещё была спорной. Читая принесённые девушкой бумаги и слушая её мнения и предложения, Мадара только больше задумывался и сомневался. Всё идёт слишком гладко и хорошо. Просто так не бывает. Должен быть подвох. Он всегда появляется неожиданно. Но смотря на Ватанабе напротив, сложно понять играет она или нет. Она может непроизвольно показывать волнения время от времени, но через мгновение вновь берёт себя в руки. Не уж то боится чего-то? Раскрыться? Взболтнуть лишнего? Или примитивно боится его самого? А кто его не боится? — …, поэтому мне кажется, что пополнить ряды медиков будет разумно, ведь такое скромное количество людей на поле боя, не буду успевать оказывать помощь и четверти шиноби армии, – закончила свою мысль Ватанабе Рен и теперь выжидающе смотрела на главу. Мадара не любил этот взгляд. Строгий, заставляющий чувствовать себя глупым ребёнком, которому по пальцам объясняют элементарные вещи. Умом, юноша уже успел понять, что эта строгость, нисходившая с лица молодой девушки, лишь злая шутка природы, но это ощущение всё равно противно било по гордости главы. Ему не дают покоя его же мысли, относительно горного клана. В самом деле эти монахи так чисты в помыслах, или же это всего лишь хорошая игра? И Рен, как старшая ученица Ватанабе больше всех попадала под подозрения. Потратив на размышления минуту, он решает кое-что узнать. — Как я понял из Вашего отчёта, наши дела обстоят хорошо и в нашем клане нашлось не мало перспективных медиков, – это в самом деле было удивительно, если учесть, что изначально Мадара с Изуной даже на такой результат не рассчитывали. — Однако меня волнует один момент. Взгляд угольно-чёрных глаз внимательно смотрит на врачевательницу, которая ведёт себя спокойно и стойко. Она внимательно смотрит и слушает его. — Я собрал группу из тридцати человек, а в итоге осталось лишь двадцать пять и при этом, Вы говорите мне, что требуется больше людей. Прошу объяснить свою позицию, Рен-сан. Мадара внимательно следил за реакцией медика. То, что она была обескуражена и сбита столку подтвердилось почти сразу. Зрачки Рен прокололи главу насквозь, их резкое столкновение с его лицом, пробудили в нем желание и дальше разгадывать загадку этой девушки. Он, очевидно, наслаждался представлением. Рен впервые, за сегодняшний вечер, выдержала небольшую паузу перед тем, как заговорить. — Мадара-сама, медицина – это очень тонкое дзюцу. Им не могут овладеть кто попало. Есть множество факторов и критерий, по которым эти пятеро человек не подошли. Они будут просто не в состоянии овладеть столь тонким и сложным техникам. — Однако некоторые из них доложили мне, что Вы вели себя неподобающе и грубо, – незамедлительно атаковал девушку глава, не давая возможности расслабиться. — Объяснитесь. На мгновение Мадара увидел тень замешательства на строгих чертах девичьего лица, однако врачевательница быстро взяла себя в руки. На лбу появилась недовольные складки между бровей, а взгляд чернильно-зелёных глаз стал словно тяжелее. Ватанабе Рен явно не нравилось то, что сейчас происходит. Кулаки сами собой сжались от досады. Учихи обманули ее? Решили выставить Рен виноватой, чтобы избежать гнева своего главы? Столько злости девушка давно не испытывала. Она поощрила их уход, предоставляя свободу выбора, а они побежали к главному павлину в клане, чтобы тот распушил на неё хвост и заклевал до смерти. Однако Мадара был расслаблен и даже сдержан, что успокоило бешено бьющиеся сердце, но лишь на секунду. — Возможно, в какие-то моменты я не сдержала колкости, – голос звучал твёрдо и ровно. — Однако, я и не собиралась возиться с учениками, словно с нефритовыми статуэтками. Да, я строга, но я не вижу в данном факте ничего непозволительного. Вы же тоже не позволяете шиноби разливаться ручьём! Разве я не права? Держите всех на коротком поводке, словно боитесь, что от Вас сбегут. Как бы девушка не хотела скрыть данный факт, но она злилась. Однако, Мадара тоже злился всё сильнее...