1684 год

Август Шевалье де Лоррен размашистыми гребками плыл к берегу. Поблизости от него плескались другие кавалеры Малого двора. На берегу на большой бархатной подушке сидел Месье. Юный паж держал над ним зонтик. Месье умел плавать не хуже других, а то и лучше, но он боялся безжалостного солнца. Он даже раздеваться не захотел и теперь обильно потел. Облегчение ему приносил политый клубничным сиропом лёд, который Месье с хрустом жевал. Шевалье вышел из воды и направился в его сторону. Рука Месье, в которой он держал серебряную ложечку, застыла на полпути ко рту. Шевалье, с обнажённого торса которого стекали капли воды, был Афродитой в мужском обличье. Казалось, он только что родился из пенных вод Сены. Его божественное происхождение подтверждала исключительная красота. Месье смотрел на него и не мог оторваться. Он вспомнил, что точно так же было двадцать лет назад, когда шевалье впервые обратил на себя его внимание. - Через неделю осень, а разве скажешь? – проворчал шевалье и опустился рядом. Месье моргнул и отправил в рот подтаявший лёд. - Вам надо искупаться, - шевалье шутливо толкнул его плечом. – Это просто блаженство. Месье согласно хмыкнул. Тем не менее было вполне очевидно, что к совету он не прислушается. Шевалье вздохнул и принял лежачее положение. Завёл руки за голову и закрыл глаза. Он, в отличие от любовника, загореть не боялся. Ему нравилось ощущать тепло солнца после воды. Месье, пользуясь его неподвижностью, вновь отдался созерцанию. У шевалье были короткие белокурые волосы. Мягкими завитками они обрамляли точёное лицо. Его длинные ресницы отбрасывали тени на щёки. Нос был самой прекрасной формы, какую только можно вообразить. На чувственных губах застыла полуулыбка. На ключицах блестели капельки воды. Грудь шевалье была гладкой - без малейшего намёка на волосы, живот - впалым. Мокрые подштанники облепили его стройные бёдра и без особых усилий можно было разглядеть очертания члена. Месье сглотнул, в нём проснулось желание. Но он не спешил зазывать шевалье в кусты. Они могли уединиться в любое время. Откладывать этот момент, причиняя себе маленькое страдание, было приятно. Шевалье приоткрыл глаза. Выражение лица Месье говорило само за себя. Его чёрные глаза сверкали ярче драгоценных камней на камзоле, пухлые губы призывно приоткрылись. Шевалье хотелось провести по ним пальцем. - О чём думаете, ваше высочество? – насмешливо спросил шевалье. - Так, ерунда, милый, - отозвался Месье. Он принялся хрустеть льдом. Пришла очередь шевалье созерцать его. Шевалье приподнялся на локтях и стал смотреть на благородный профиль. Лицо Месье было буквальным доказательством его королевского происхождения. Он унаследовал черты Габсбургов, Медичи и Бурбонов. По счастью, сочетание получилось не уродливым, а прелестным. Шевалье захотелось поцеловать Месье в щёку, прошептать ему на ухо всякие сальности, но он сдержал этот порыв. Позже. Он сделает это позже. Когда уже не сможет терпеть. - Хотите, милый? – спросил Месье и поднёс ложечку ко рту шевалье. Шевалье поморщился, но рот послушно открыл. Слизал лёд. Начал его пережёвывать. - Гадость, - немного погодя изрёк он. Месье пожал плечами и опустил взгляд в креманку. Казалось, он собирается доесть то, что в ней оставалось. Но вместо этого Месье стремительным движением вывалил остатки льда на живот шевалье. Шевалье вскрикнул и принял сидячее положение. Месье смеялся, позабавленной его реакцией. Шевалье набросился на него и опрокинул на землю. Затылок Месье мягко о неё ударился. Падение ему смягчил пышный чёрный парик. - Так, так, - проговорил шевалье. Его лицо было в нескольких сантиметрах от лица Месье. Последний кожей ощущал его дыхание. – Кому-то угодно пошалить. - Я не удержался, - признался Месье без малейшего раскаяния. Шевалье наклонился ещё ниже. Месье замер, ожидая того, что будет. Губы шевалье коснулись его губ. Шевалье очень хотелось превратить прикосновение в поцелуй, но повредничать ему тоже хотелось. - Вам нужен хорошей урок, - прошептал шевалье. – Урок выдержки. Месье тихо вздохнул. Он боялся утонуть в серо-зелёных глазах. Желание жгло его изнутри. Месье постарался сосредоточиться на чём-то другом, но это было очень сложно. Полуобнажённый шевалье продолжал лежать на нём. Кое-как высвободив руку, Месье зарыл пальцы в золото его волос. Казалось, ещё чуть-чуть и шевалье замурлычет, как большой кот. Но вместо этого он наконец-то поцеловал Месье – поцеловал очень нежно. Так трепетный любовник впервые целует того или ту, кого любит. Это было совершенно на шевалье не похоже. Тем не менее Месье всё равно понравилось. Когда шевалье отстранился на прежнее расстояние, Месье погладил его по щеке. - Наверное, на нас все смотрят, - предположил Месье. - Вряд ли они увидят что-то новое, - шевалье ещё раз чмокнул его в губы. У шевалье голова шла кругом. Казалось, он в одиночку выпил несколько бутылок вина. Но с Месье всегда было так. Его близость одурманивала и заставляла забыть обо всём. Приняв сидячее положение, шевалье оглядел окружающий пейзаж. Кавалеры Малого двора продолжали плескаться и шумно дурачиться у самого берега. Многочисленные слуги делали вид, что у них под носом ничего особенного не происходит. Их невозмутимость была следствием опыта. Шевалье де Нантуйе и герцог де Фуа, заметив, что Месье покончил с нежностями, побежали к нему. На бегу, словно мальчишки, они хохотали и хватали друг друга за руки. Граф де Марсан плёлся за ними. Его настроение разительно отличалось от их настроения. Он был очень грустным. Шёл медленно, понурив голову. - Ваше высочество, вода как парное молоко! – весело заявил Фуа. - Фуа правду говорит! – подтвердил Нантуйе. Полуобнажённые, мокрые, оживлённые, они, хоть и уступали шевалье по красоте, всё равно являли собой привлекательную картину. Месье смотрел на них с удовольствием. Блеск глаз и румянец выдавали его. Шевалье решил не обращать на это внимания. Нантуйе и Фуа не были ему соперниками. Если бы Месье захотел поразвлечься с кем-то на стороне, не выбрал бы их. Зачем ему старики? Он может найти кого помоложе. Стоит ему щёлкнуть пальцами, выстроится шеренга амбициозных юнцов. Чтобы не злиться понапрасну, шевалье запретил себе додумывать мысль. Он склонил голову к плечу, собираясь почесать щёку, но его взгляд зацепился за брата – за графа де Марсана. Марсан уселся прямо на землю в стороне от всех. С тех пор как он вернулся из вынужденного морского путешествия к берегам Генуи, постоянно дичился. Это было необъяснимо и странно. В свиту маркиза де Сеньеле, морского министра и своего дружка, Марсан напросился, чтобы вернуть себе утраченную милость Людовика XIV. Весть об отваге, которую Марсан проявил в ходе военной операции, дошла до короля. Сеньеле в отчёте не преминул расписать всё в подробностях. Людовик XIV всегда высоко ценил мужество своих дворян и поэтому Марсана простил. Его грешки обнулились. Марсан снова получил дозволение показываться королю на глаза и участвовать в придворных празднествах. Ему бы ликовать сейчас и вселиться, а он вместо этого ко всему безучастен. Шевалье пытался расспрашивать Марсана о том, что же случилось. Граф д'Арманьяк, их старший брат, тоже пытался. Марсан отмахивался от них и говорил, что с ним всё в полном порядке. Пусть его наконец-то оставят в покое. Разве он это не заслужил? Заслужил, безусловно. Но как оставить в покое брата, который с каждым днём всё сильнее походит на собственную тень? Даже в данный момент Марсан выглядел так, будто против воли участвует в жизни. Почесав щёку о плечо, шевалье встал на ноги и неторопливо пошёл к брату. Он знал, что его старания вызвать Марсана на разговор будут тщетными, но упрямство заставляло его действовать. Марсан не замечал его до тех пор, пока шевалье не поравнялся с ним. Марсан смотрел вперёд, будто бы на кавалеров, которые плавали наперегонки, но шевалье мог поклясться, что он ничего не видит. Мыслями он находится где-то в другом месте. - Хотите тоже наперегонки? – бодро спросил шевалье. Марсан вздрогнул и нахмурился. Вместо ответа он покачал головой. Всем своим видом он показывал, что компания ему не нужна. Шевалье, разумеется, проигнорировал это. Он уселся рядом, вытянул перед собой ноги, руками упёрся в землю. Лицо запрокинул, подставляя его солнечным лучам. Некоторое время братья сидели молча. - У вас такой вид, будто вы кого-то похоронили, - сказал шевалье без обиняков. – Что вас гложет? Выкладывайте, Шарль. Давно пора. - Всё в порядке, - Марсан раздражённо потёр глаз, в который попала соринка. – Просто я переменился. Повзрослел. Шевалье покачал головой. Он не верил. - Вам самому нравится то, что с вами происходит? – спросил шевалье. - Ничего не происходит, - равнодушно откликнулся Марсан. – Ничего. Не дожидаясь следующих вопросов, Марсан встал. Стряхнул землю с подштанников и пошёл за своей одеждой, брошенной на берегу. Шевалье наблюдал за тем, как он, пошатываясь, надевает синие бархатные штаны. Наспех одевшись, Марсан побрёл в сторону дворца, что возвышался на холме. Шевалье не стал провожать его взглядом. Его бесила замкнутость Марсана, его пассивное сопротивление. Если Марсан действительно всего-навсего повзрослел, то это очень прискорбно. Он превратился в воплощённое уныние. Шевалье покусал нижнюю губу. Раздражение бурлило в нём. Как бы на Месье не сорваться… Кстати, чем он занят? Шевалье оглянулся через плечо. Месье смотрел прямо на него. Шевалье растянул губы в улыбке. Месье вопросительно вскинул брови. Шевалье едва заметно покачал головой. Месье нахмурился, что-то сказал кавалерам. Чтобы оторвать зад от подушки, ему понадобилась помощь. Нантуйе и Фуа потянули его вверх, чтобы ему самому не пришлось напрягаться. Месье наградил их улыбкой и, обмахиваясь веером, пошёл к шевалье. - Граф де Марсан… – проговорил Месье. – Он странно себя ведёт. Правда же, милый? Шевалье захотелось обхватить его за бёдра и уткнуться в него. Он представил, как бы Месье удивлённо замер, как бы нежно погладил его по волосам, как бы начал расспросы. Утаивать от него что-либо шевалье не любил. Даже об интрижках с дамами рассказывал. - Пройдёмся? - предложил шевалье, когда встал. Они пошли вдоль берега. Месье было неудобно идти. Его высокие каблуки увязали в песке. Тяжёлая потная одежда липла к телу. Месье не стянул даже шейного платка. Ему казалось, ещё чуть-чуть и он потеряет сознание от перегрева. Тем не менее он не жаловался. Он хотел знать, что шевалье ему скажет. - С моим братцем что-то неладное, - мрачно признал шевалье. – После Генуи он замкнулся в себе. Ходит с постной рожи. От нас нос воротит. Ума не приложу, что с ним. Может, в монастырь хочет податься? - Его могли шокировать ужасы войны, - задумчиво предположил Месье. – Граф де Марсан - натура тонкая. - Неужели? – хохотнул изумлённый шевалье. Месье кивнул, глядя себе под ноги. В том, что старший брат плохо знает младшего, ничего удивительного не было. Месье подозревал, что это явление повсеместное. Его собственный старший брат, великий король, который заставляет трепетать и завидовать Франции всю Европу, не видит дальше собственных представлений, когда дело касается Месье. - Я могу поговорить с графом де Марсаном, - Месье покосился на шевалье. Шевалье тут же отрицательно покачал головой. - Это не ваша проблема. Ему не хотелось, чтобы Марсан в присутствии Месье завёл свою обычную песню. Всё в порядке, ничего не случилось. Доброта Месье будет грубо отвергнута. Шевалье не мог этого допустить. Зря он вообще поднял эту тему. Он понадеялся на интуицию Месье, на его совет. Но ему следовало догадаться, что Месье советом не ограничится. - Послушайте, - шевалье остановился. – Не надо вам пытаться искать ключ к Марсану. Да кто он такой? Забудьте о нём. - Милый, - сказал Месье и в его голосе прозвучало упрямство. – Мне ужасно любопытно. Шевалье вздохнул. Месье смотрел на него с лукавством. Но уже в следующий миг всё изменилось. Месье пошатнулся и, чтобы не упасть, схватился за шевалье. - Что такое? – не на шутку испугался шевалье. - Ничего, милый, - пробормотал Месье, красный как рак. – Мне слегка душно. Шевалье, охваченный внезапной яростью, поджал губы. Месье вредит себе из-за нелепой погони за красотой! На улице жарко как в аду, а на нём одежды не меньше, чем осенью! Неужели он взаправду считает, что если его кожа посмуглеет, он будет похож на крестьянина? - Стойте смирно, - глухим голосом приказал шевалье и начал расстёгивать одну за другой драгоценные пуговицы на его камзоле. - Милый… - вяло попытался протестовать Месье. Шевалье сдёрнул с него камзол и сунул его под мышку. Настал черёд шейного платка Месье. С ним шевалье покончил ещё быстрее. - Так-то лучше, - сказал шевалье. Рука Месье потянулась к обнажившейся шее. Дышать в самом деле стало легче. Но что если он загорит? Месье всегда гордился тем, что летом умудряется оставаться таким же белокожим, как и зимой. Пойдут пересуды. Скажут, что он, сдавшись возрасту, перестал следить за собой. Но по выражению лица шевалье было понятно, что он не потерпит препирательств. Месье придётся смириться, иначе быть ссоре. - Вам бы ещё чулки снять, - шевалье опустил взгляд на его ноги, затянутые в алый шёлк. - Который час, милый? – мягко, но решительно сменил тему Месье. – Не обеденный ли? Шевалье понял его маневр. Выразительно поглядел, вскинув бровь. Ответный взгляд Месье был полон безмятежности. - Раз вы голодны, возвратимся, - проворчал шевалье и, держа под мышкой камзол, развернулся в сторону кавалеров и слуг. Свободной рукой он тянул за собой Месье. Месье, несмотря на головокружение, старался за ним поспевать. Это было непросто. Его туфли были полны песка. Драгоценные пряжки, их украшающие, выглядели прескверно. Месье приказал себе сосредоточиться на прикосновении шевалье и смотрел только на него – на его стройную, гибкую и уже покрасневшую на солнце спину. После обеда Месье пожелал отдохнуть. В сопровождении кавалеров прошествовал в кабинет и с утомлённым видом улёгся на кушетку. У него до сих пор кружилась голова. Кавалеры обступили кушетку и ждали дальнейших приказаний. Месье некоторое время молчал. Он лежал, прикрывая глаза ладонью. Солнце казалось ему ослепляющим. - Господа, - едва слышно проговорил Месье. – Оставьте меня одного. Но вы, господин де Марсан, задержитесь на минутку. Месье не надо было открывать глаза, чтобы узнать, какое сейчас выражение лица у шевалье. Он был уверен, что шевалье раздражённо вздохнул и кинул предостерегающий взгляд на Марсана. Марсан в свою очередь наверняка растерялся. Что от него понадобилось Месье? Этим же вопросом, вне всякого сомнения, задавались все остальные. Месье не удивился бы, если бы по Сен-Клу, а потом и по Версалю, пошли гулять сплетни о том, что он решил заменить старшего Лоррена младшим. Что поделать. Чуть ли не каждый разговор Месье с кем-либо обрастает слухами. Пока кавалеры покидали кабинет, то и дело оборачиваясь на Месье и Марсана, последний стоял, понурившись, и крутил в руках шляпу. Месье молча наблюдал за ним. Когда дверь закрылась с тихим щелчком, Месье заговорил. - Господин де Марсан, я всё собирался расспросить вас про ваше путешествие, но каждый раз меня что-то отвлекало. Тем не менее я по-прежнему жажду узнать подробности. Вы расскажете мне обо всём? Марсан замер, точно испуганный зверь. Месье отметил, что он выглядит измождённым. Так, будто бы плохо ест, плохо спит и постоянно перебирает грустные мысли. От его былых весёлости и легкомыслия не осталось следа. - Ваше высочество, - Марсан разлепил пересохшие уста. – Боюсь, подробности уже стёрлись из моей памяти. - Вот как? – Месье не казался разочарованным. Марсан всё равно выдавил из себя виноватую улыбку. Разговор явно давался ему с трудом. И так наверняка происходило с каждым разговором. Месье мог поспорить, что сердце Марсана выжжено. На его дне не осталось каких-либо эмоций. Марсану приходилось их симулировать. А это крайне неприятно и утомительно. Неудивительно, что он ищет одиночества. Но что же с ним приключилось? Любопытство Месье разыгралось не на шутку. Томным жестом он указал на кресло, стоящее поблизости. Его рука тотчас безжизненно упала на кушетку. Жест будто бы лишил Месье последних сил. - Давайте на полчасика забудем об условностях, - проговорил он. – Присаживайтесь. Марсан отрицательно покачал головой. За короткий срок он успел уже дважды изумиться. В присутствии Месье сидеть было дозволено только равным ему, а ещё тем, с кем он спал. Но Марсан не входил в этот узкий круг счастливцев. Стало быть, непонятно, с чего вдруг ему оказана огромная честь. Непонятно и настораживает. - Ваше высочество, я не осмелюсь, - признался Марсан. Месье досадливо вздохнул. - Господин де Марсан, мне неудобно задирать голову. Прошу вас. Поколебавшись, Марсан всё-таки опустился в кресло. На самый его краешек. Оно было мягким, но Марсан предпочёл бы ему камень. Месье подбодрил его нежной улыбкой. - Не могли бы вы взять веер? – попросил он Марсан проследил за его взглядом и потянулся к столику, на котором лежал закрытый веер. Открыл его и, казалось, выпустил на волю птиц. Вся поверхность веера была ими разрисована. - Мне до сих пор дурно из-за жары, - пробормотал Месье. Марсан понял намёк и веер запорхал в его руке. Приятное дуновение коснулось их лиц. Месье переменил позу. Теперь он не стекал с кушетки, а сидел, опираясь на подушку. От его изнеженной слабости не осталось следа. Чёрные глаза Месье смотрели внимательно, в них угадывался острый ум. Марсану снова стало не по себе. Он знал Месье уже много лет, точнее, он много лет знал его публичный образ. Но настоящий Месье, тот, что появляется лишь при закрытых дверях, был ему плохо знаком. - Господин де Марсан, - подал голос Месье. – Вы не помните подробностей путешествия, но, наверное, самые яркие моменты всё-таки сохранялись в вашей памяти? На секунду веер замер в руке Марсана. Чёрт возьми! Снова речь зашла о путешествии! Марсан не хотел говорить о тех днях. Ему было больно даже вспоминать их. А слова разорвут его на клочки. Да только какой у Марсана выбор? Если Месье спрашивает, Марсан обязан ему отвечать. - Я хорошо помню, как не мог освоиться на корабле, - Марсан нервно улыбнулся. – Помню, как горела Генуя. Помню высадку на берег. Помню, как сражался. Но это всё довольно скучно, ваше высочество. - А дружбу с кем-нибудь вы не завели? – как бы невзначай поинтересовался Месье. Он любовался тем, как переливаются камни на его кольцах. - Нет, увы, - дрогнувшим голосом сказал Марсан. Перед его внутренним взором возник шевалье де Лери. Сначала живой, а потом мёртвый. Слёзы подступили к глазам Марсана. Он испугался, что прямо сейчас разрыдается. И это будет настоящим позором. Что тогда Месье подумает о нём? Что он слабак. Оправдания для слёз у него не было. Шевалье де Лери был приставлен к Марсану в качестве наставника. Ничего, кроме этого, их не связывало. Они мало что знали друг о друге. Самое важное не успели узнать. Марсан постарался взять себя в руки. Он быстро-быстро замахал веером. Поток воздуха чуть было не опрокинул со столика склянку с нюхательной солью. - Но вы кем-то увлеклись, - не спросил, а тихо констатировал Месье. - Нет, - быстро ответил Марсан. – То есть да. То есть не совсем. Не думая о том, что делает, он отложил веер и спрятал лицо в ладонях. Неожиданно захотелось выговориться. Если слова его разорвут, то и пусть. - Его звали шевалье де Лери, - глухо проговорил Марсан. – Он был умным, храбрым, деликатным. Он погиб в бою. Это было ночью 24 мая. Он не знал, что я его люблю. Я тоже этого не знал. Думал, меня просто влечёт к красивому мужчине. Замолчав, Марсан издал то ли всхлип, то ли вздох. Не смея взглянуть на Месье, не смея пошевелиться, он так и сидел, скрывая лицо. Но вдруг он почувствовал, что Месье коснулся его колена. Марсан медленно опустил руки. Месье смотрел на него с большим сочувствием. - Он часто вам снится? – спросил Месье. Марсан уже устал изумляться. Всё, что он испытал в данный момент, было облегчением. Месье его понимал. Как это возможно? Да какая разница! Марсану захотелось вывернуться перед Месье наизнанку. Он убедился, разговор по душам его не убьёт. Отнюдь. - Каждый раз, как мне удаётся заснуть, - признался Марсан. – Мои сны порой лучше, чем моя жизнь. Я просыпаюсь и тут же жалею об этом. - Мне очень жаль, - Месье, не таясь, смахнул слёзы. Это не было актёрством. Месье сочувствовал Марсану всем сердцем. Как же это ужасно обрести того, кто расцвечивает твою жизнь, и потерять его, так и не сблизившись с ним. Марсану в любом случае не на что было надеяться. Если бы шевалье де Лери не погиб, он бы всё равно сейчас был далеко. Но в этом случае у Марсана оставалась бы надежда. Он мог бы грезить о встрече. Постепенно ему бы это наскучило. Он бы увлёкся кем-то другим. Но мёртвого героя сложно заменить. Воображение наделяет его множеством достоинств и шанса разочароваться в нём никогда не представится. Как долго Марсан будет обречён любить призрака? Ах, неизвестно. Месье вытащил из кармана платок и высморкался. Марсан не рыдал, крепился, зато Месье рыдал за двоих. - Ваше высочество, - Марсан потянулся, чтобы утешить его, погладить по плечу, но не решился и опустил руку. - Ваших братьев очень заботит, что с вами происходит, - Месье вытер платком покрасневшие глаза. – Я не расскажу им о вашем секрете. Никому не расскажу. Но велю, чтобы вас оставили в покое. Это всё, что я могу. Марсан склонил голову в знак благодарности. - Если хотите, мы поговорим ещё, - продолжил Месье. Его губы подрагивали. Из носа текло. Марсан хотел, очень хотел, но он уже огорчил Месье. К его облегчению примешивалось смущение. Интуиция подсказывала ему, что злоупотреблять добротой не стоит. Лучшее, что он может сделать сейчас - это уйти. Если не уйдёт, превратится в докучливого. - Мне уже полегчало, ваше высочество, - сказал Марсан, не покривив душой. - Тогда ступайте, - Месье попытался улыбнуться. – Все гадают, чем мы тут заняты. Поклонившись, Марсан попятился к двери. Он надеялся, что смежная с кабинетом комната будет пустовать. Не тут-то было. Никто из кавалеров не улизнул по своим делам. Все толпились за двухстворчатой дверью. Когда Марсан вышел из кабинета, его пронзили любопытные взгляды. Неужели его успели причислить к сонму любовников Месье? Это было бы смешно. Но при дворе возможно вообще всё. Не говоря ни слова, Марсан начал пробираться к выходу из комнаты. Вдруг на его пути возник брат, шевалье де Лоррен. Он вопросительно вздёрнул бровь. - Вы же знаете, что вам очень повезло, правда? – спросил Марсан. Ответ ему нужен не был. Он обогнул опешившего шевалье и продолжил свой путь. Шевалье обернулся на него. Ещё одна загадка. Да сколько можно! Шевалье раздражённо повёл плечами и в несколько больших шагов достиг двери кабинета. Стучать не стал, просто распахнул дверь и тут же закрыл её за собой. Кавалеры были разочарованы. Они не успели разглядеть, чем занят Месье и в каком он виде. Это было к лучшему. Потому что Месье продолжал сидеть на кушетке и всхлипывать. - Какого дьявола происходит?! – заорал шевалье. Он разрывался между желанием кинуться к Месье, чтобы утешить и желанием догнать Марсана. Победило первое. Шевалье приблизился к Месье, встал перед ним на колени и попытался заглянуть ему в глаза. - Скажите мне, в чём дело? – начал допытываться шевалье. – Марсан обидел вас? Если так, я оторву его тупую голову! Месье перестал тереть глаза и вытаращился на шевалье, будто только сейчас заметил его присутствие. - Милый, что за ерунда? – пролепетал Месье. – Не говорите так. Ваш бедный брат ни в чём не виноват. - Но… Шевалье не удалось договорить. Месье обнял его за шею и жарко зашептал на ухо: - Милый, я обещал господину де Марсану, что сохраню его тайну. А вы пообещайте мне, что будете к нему добры. Он очень несчастен. Шевалье подавил раздражённый вздох. Марсан несчастен. Понятно. Но, чёрт возьми, почему он несчастен?! Этого никто сказать не соизволит?! А хотелось бы узнать причину! Хотелось бы с ней разобраться! Хотелось бы, чтобы Марсан снова стал улыбчивым легкомысленным дурнем! Шевалье скучал по нему такому. - Милый, - Месье поцеловал его в щёку. – Вы обещаете не давить на господина де Марсана? - Обещаю, - нехотя процедил шевалье. Что ещё ему оставалось? Месье в благодарность поцеловал его ещё раз. За этим поцелуем последовали другие. С каждым пыл Месье возрастал. Шевалье и не заметил, как они оба оказались на ковре. Месье поначалу был сверху, но шевалье быстро подмял его под себя. Распалившись не на шутку, шевалье целовал его в шею. - Милый, - Месье вцепился в его плечи и отстранил от себя. – Я люблю вас. Каждый день благодарю судьбу за то, что мы вместе. Чем дальше, тем меньше шевалье понимал. Ему казалось, что его брат и любовник спятили. Но в данный момент это было неважно. Всё собою затмило разрастающееся, словно пламя, желание. - Я тоже люблю вас, - нетерпеливо заверил шевалье. – А теперь, ради всего святого, помолчите. Чтобы пресечь возражения и новые клятвы, он впился поцелуем в сочные губы. Вскоре до кавалеров, всё ещё толпящихся за дверью, донеслись приглушённые стоны. Кавалеры, кто с огорчением, а кто с облегчением, поняли: расклад сил при Малом дворе не изменился. Звезда шевалье де Лоррена сияет по-прежнему ярко и никому её не затмить. Перешёптываясь, кавалеры начали расходиться.