Колыбельная грозы

      Этого не может быть. После объявления победителя на какое-то время воцарилась полная тишина. Слишком тихо для собравшихся здесь всех представителей рас и народов. Будто решение совета об истреблении всё-таки вступило в силу и коснулось не только людей, но и самих богов. Поначалу то здесь, то там едва различимо перешёптывались, где-то проскальзывал тихий смешок, граничащий непонятно с истерикой или безумием, то ли всё сразу. И всё же реакция на победу людей не заставила себя долго ждать. Атмосфера наполнилась ликованием, в котором смешались радостные крики, безудержный плач и молитвы, предназначенные бойцам человечества. Один за другим зрители поднимались с мест, вздымали руки, сжатые в кулаки, вверх, хлопали, распевали наперебой триумфальные песни своих народов. Заключали в объятия незнакомцев. Это была победа, честная и величайшая победа всего людского рода.       Словно в противовес торжеству землян, на стороне богов сидели тихо. Казалось, сам воздух стал более тяжёлым от повисшего напряжения. Кто-то продолжал смотреть на арену, будто пытаясь отмотать время назад, заставить Хеймдалля повторить озвученный итог битвы, убедиться, не послышалось ли. Кто-то перешёптывался, обсуждая случившееся. Нашлись и те, кто бросал гневные комментарии, полные ненависти и отчаяния в сторону людей, которым, ровным счётом, было всё равно на мнение богов. Ведь их победа, дальнейшая жизнь, неприкосновенность защищалась сводом законов, написанных самими небесами, что придавало некую долю иронии ситуации. Богов честно обыграли на их же поле боя. Самообладание многих трещало по швам, но ничего толком не оставалось, как сжать до крови кулаки, закусить язык и смириться с проигрышем.       Тем временем на арену спускалось несколько фигур. Низенький худощавый старик, облачённый в белые туники, неспешно ковылял с тростью навстречу двум валькириям. Дряхлый внешний вид, сгорбленная фигура и неловкая походка. Даже эти черты не затмевали устрашающую божественную ауру Зевса – главы Олимпа и отца космической сущности. Чуть поодаль шёл Гермес, как и всегда сопровождая верховного бога. Невозмутимое выражение лица и строгий классический костюм придавали ему аристократичный внешний вид. Сходу и не скажешь, что он принадлежал к одному из древнейших пантеонов.       Порыв ветра поднял клубы пыли, слегка приглушая доносившиеся с трибун крики зрителей. Приятная прохлада и свежесть смешались с запахами нагретого солнцем песка и железа от уже успевшей впитаться в землю пролитой крови. Брунгильда поправила длинные волосы и подозвала ближе сопровождающую её напарницу, самую младшую из валькирий. Девочка заметно нервничала, переводя взгляд то на Брунгильду, то на двух богов.       – Люди победили, – первой начала диалог Брунгильда. – Как изложено в своде Вальхаллы, богам придётся оставить Землю в покое в течение следующей тысячи лет.       Гейр, не переставая дрожать, сильнее прижалась к старшей сестре, сжав её перьеобразное платье руками. Маленькая валькирия хорошо знала Брунгильду и опасалась, что, опьянённая победой, она может взболтнуть лишнее, непременно разозлив богов.       – Хо-хо. Это действительно так, – подтвердил Зевс, задумчиво поглаживая длинную бороду. – Честно признаться, не ожидал. Повеселили вы меня, однако, ребятки. Не переживай, боги сдержат своё слово, человечество может спокойно выдохнуть.       Пусть Зевс и улыбался, Брунгильда знала: за светлыми пожеланиями всех земных благ и прочих прелестей таился сущий мрак. В бездонных глазах с ядовито-жёлтой радужкой не находилось места радости и веселью. Лишь злоба, обида и нечто ужасное, что рано или поздно выберется наружу. Но это будет потом, когда греческий бог останется наедине с собой и сможет вдоволь покрушить близлежащие леса и горы, а потом вновь всё списать на очередное землетрясение.       Впрочем, бог быстро перешёл на другую тему, уже обращаясь к наблюдателям:       – Внемлите мне, боги и люди! – начал он. – Этот знаменательный день войдёт в историю как «Великое противостояние небес и людей в битве Рагнарёк». Человечество доказало, что достойно прожить ещё тысячу лет без вмешательства нас, богов. Все участники показали себя очень достойно. В качестве небольшого вознаграждения бойцам со стороны людей будет позволено жить в Вальхалле. Отныне их будут величать Эйнхериями – тринадцатью величайшими воинами человечества!       Удивлённо моргнув, валькирия уставилась на Зевса, что не осталось без внимания последнего. Старейшина лишь улыбнулся, подмигнул в ответ и приглушённо добавил:       – Они не заслуживают возвращаться обратно в мир мёртвых, пусть живут, тренируются и продолжают совершенствоваться на небесах. Поверь, эти навыки им ещё понадобятся.       Ещё понадобятся. От последних слов по телу пробежал лёгкий холодок. Нет, Брунгильда прекрасно понимала, что это не конец. Ничего ещё не кончено и не закончится ровным счётом до тех пор, пока боги не добьются желаемого. Тысяча лет существования лишь стала началом обратного отсчёта до следующей битвы.       Брунгильда решительно отогнала неприятные мысли, посмотрела на Зевса и протянула руку в знак примирения. Тонкую ладонь моментально сжали в ответ, хоть и аккуратно, но заключая в железную хватку. Так, через рукопожатие обе стороны пришли к согласию, завершив Рагнарёк.

***

      – Знаешь, Гейр, а я даже буду скучать по этим вопящим с трибун голосам и комментариям Хеймдалля, – усмехнулась Брунгильда.       Они шли по коридорам верхнего этажа арены Вальхаллы. Солнечные лучи просачивались между колоннами, но их света не хватало, чтобы прогреть здание, отчего здесь ощущалась прохлада и лёгкий запах сырости, исходящий от стен.       – Бедняга, так долго ждал, когда сможет подуть в рог и начать Рагнарёк.       Не отставая от сестры, Гейр перевела взгляд на уже пустую арену. Вскоре после завершения Рагнарёка, болельщики разбрелись каждый в свой мир. Люди, которым на время турнира было разрешено покинуть мир мёртвых, вернулись обратно, каждый к своей эпохе и народу. Боги разошлись по пантеонам, возвращаясь к привычным делам и обязанностям.       – Да… – девочка слабо улыбнулась, но тут же на смену улыбке пришла печаль. – Как думаешь, наши сёстры, Рандгрид, Регинлейф, братец Геракл… Они наблюдают за нами?       – Конечно. И очень нами гордятся, поверь. – Брунгильда остановилась и ласково погладила по голове сестру, чуть взъерошив сиреневые волосы.       Очередная ложь, но такая нужная Гейр. Всё-таки девушка не упоминала, что, становясь пылью в космосе, они больше не способны думать, теряют саму суть жизни и никогда её не обретают. По крайней мере, так она ранее слышала от верховных богов.       – И мы их никогда не увидим.       – Верно, – Брунгильда возобновила шаг и, не оборачиваясь, добавила, – Но вот чего мы точно не увидим, так это миллиарды смертей от рук богов. Благодаря эйнхериям и сёстрам, мир может жить спокойно.       – Может, но какой ценой, – практически шёпотом раздалось позади.       Несмотря на всю детскую наивность, непонимание до конца того, как устроен мир, и в целом высокую эмоциональность, слова сестры прозвучали отчуждённо и ровно, с новой силой вернув мысли, так тщательно отгоняемые Брунгильдой. Какой ценой? Ценой практически всего. Потеря сестёр, друзей, выдающихся личностей несомненно сказались на душевном состоянии обеих и продолжат сказываться ещё очень долго. Но нельзя было не обращать внимания на тот факт, что нескольких верховных богов не стало. Их обязанности, управляемые территории – всё это оставалось открытым вопросом. В любом случае, дела богов валькирий не касались, пусть пожинают плоды, которые сами посеяли.       – Достаточной, чтобы надрать богам задницы и показать, что не всегда можно всё решить за других. А пока постарайся не думать об этом, у нас ещё остались незаконченные дела.       – Ты говоришь про эйнхериев? – отвлёкшись от болезненной темы, предположила Гейр.       – Именно так. Им же надо показать, как тут всё устроено. Где они будут жить, чем питаться, а главное…       Договорить валькирия не успела. Из дальнего пролёта в коридоре показалась знакомая фигура. Пусть свет на неё и не попадал, Брунгильда узнала его. Фигура развернулась и медленно двинулась в их сторону. Гейр, разглядев приближающегося знакомого греческого бога, тут же нервно схватила сестру за руку и, запинаясь, вымолвила:       – Брунгильда, это же…       – Брунгильда, – уже зло раздалось навстречу двум девушкам. – Я предупреждал, что с вами сделаю, суки, после окончания Рагнарёка!       Хриплый, рычащий голос принадлежал никому иному, как Адамасу – тринадцатому богу Олимпа, ранее занимавшему почётное место среди старших братьев. Сейчас, из-за полученных травм, больше походя на киборга, он практически стёрся из истории греческого пантеона, продолжая волочить лишь жалкое подобие существования. Если вспоминать мерзких, надменных и слабых духом богов, которым только и нужно, что потешить своё эго, Брунгильде первым на ум приходил именно этот тип. Во время турнира он уже пытался их убить, и что-то подсказывало валькирии, что попытается сделать это снова, прямо сейчас.       – В..вы… Вы не имеете права!       Не успев опомниться, Брунгильда не заметила, как Гейр, всё это время прятавшаяся за ней, выбежала вперёд, заслоняя сестру. Её ноги заметно дрожали, но, наплевав на робость, а главное страх, девочка стояла на месте, не смея отступать. В этом действии крылась настоящая сила валькирий. Непоколебимость и стойкость духа – вот две черты, присущие всем тринадцати сёстрам. Такие находились и в Гейр, когда дела принимали опасный оборот, как сейчас.       – С дороги, мелюзга! Твоя сестра за всё ответит, не волнуйся, тебе тоже достанется сразу же после неё.       Адамас продолжал медленно приближаться в сторону валькирий.       – А как же перемирие, закон Рагнарёка, неприкосновенность людей? – не унималась Гейр.       В ответ на её комментарий бог лишь рассмеялся.       – Ой, да вы что? Правда? Вы всерьёз думаете, что свод правил спасёт такую жалкую кучку мусора, как вас? Не смеши! – зло ухмыльнулся он. – Боги обязаны оставить в покое людей. Про вас, валькирий, к слову, ничего не сказано, а значит, я могу сполна отомстить вам за всё.       Гейр не успела опомниться, как была отброшена чужими руками в сторону. Секундой позже там, где ранее стояли девушки, в землю ударили стальным кулаком.       – Гейр, я его задержу, уходи отсюда! – выкрикнула Брунгильда, с силой отталкивая младшую сестру в сторону.       От мощного толчка она потеряла равновесие и упала, но тут же быстро вскочила, возвращая контроль над телом:       – Сестра, я не оставлю…       – Предупреди остальных! – оборвала старшая валькирия, попутно уворачиваясь от следующего удара.       По щекам потекли слёзы. Слегка помешкав, Гейр ринулась в противоположную сторону.       – Ха, вам это не поможет! – воскликнул Адамас. Механическая рука вновь не достигла цели, лишь слегка задела тёмно-синие волосы.       Брунгильда не переставала уклоняться от хаотичных ударов, что с каждым выпадом бога давалось всё труднее. Адамас во много раз превосходил её по силе, не приходилось думать о нападении и сражении в одиночку. Мысли сосредоточились лишь на одном: выиграть как можно больше времени для Гейр, а после постараться скрыться от разбушевавшегося грека.

***

      Страх будто притупил все чувства, отделяя от сознания окружающий мир и превращая картину в смазанные пятна. Сердце бешено колотилось, а ноги, казалось, в любой момент подведут хозяина и дадут недопустимую слабину. Только бы найти кого-нибудь, сестёр, эйнхериев, да кого угодно, кто бы смог остановить этого помешанного на мести психа.       – Кто-нибудь, – всхлипывая, кричала Гейр, – помогите!       Коридор вёл полукругом. Свернув в ближайший дверной проём, валькирия побежала вниз по лестнице, перепрыгивая сразу несколько ступеней, минуя расставленные по бокам пролётов различные статуи. Но на очередном повороте девочка всё же налетела на препятствие.       Она плюхнулась на пол, мотнула головой и подняла взгляд на остановившее её что-то, однако, оказавшееся вовсе не безжизненной реликвией или статуей, а вполне себе живым богом. Богом, при виде которого каменным изваянием, не смея пошелохнуться, застыла уже Гейр. И без того бледное лицо стало одного цвета со стоявшими чуть поодаль мраморными статуями, а дыхание, ранее сбитое из-за бега, казалось, и вовсе оборвалось.       Холодный взгляд золотых глаз пронизывал насквозь, наполнял всё тело каким-то первобытным страхом. Белые одеяния, спускающиеся до пола, длинные кроваво-рыжие волосы, гигантский молот, покоившийся на плече. И без того высокий бог, чей рост явно выходил за два метра, рядом казался просто исполином.       – Г…господин… – мямлила валькирия.       Тор. Ну почему именно он? Гейр понимала, что вероятность встретить в этих местах кого-либо из богов очень высока. В крайнем случае, она бы попросила помощи и у них, в критической ситуации вариантов не особо много. И всё же в душе она надеялась не пересекаться со своим пантеоном, в частности с Тором. Может причиной столь сильного страха служил устрашающий внешний вид, всем известный суровый нрав, а может и то, с какой жестокостью и решительностью скандинав расправлялся с врагами. И, как поговаривали, неважно, кто пересёк черту: мужчина, старец или ребёнок. Бог никого не щадил. Впрочем, Гейр и сама стала свидетельницей ужасающей расправы над одним из демонов, который в буквальном смысле стоял у него на пути.       – Ты ведь та валькирия, что сопровождала Брунгильду, – между тем раздалось над головой Гейр.       От низкого голоса, что пронзал насквозь и заставлял отзываться вибрацией где-то в груди, девочка вздрогнула. Слова будто не хотели выходить наружу, поэтому Гейр лишь нервно кивнула.       – На твоём месте я бы не отходил от сестры, – между тем ровно произнёс Тор и, чуть качнувшись, хотел направиться вниз.       – Стой! – выкрикнула Гейр и тут же в страхе закрыла рот обеими руками.       Что она только что себе позволила? Вот так просто позвать одного из верховных богов скандинавского пантеона, окликнуть, так нагло и фамильярно. Между тем, на её голос обернулись. Но страх, что её за такое неуважение попросту размажут на месте, не мог сравниться со страхом потерять сестру.       – Извините… но… – голос дрожал, а на глаза вновь навернулись слёзы, –…прошу вас! Брунгильда, она… Там, наверху!

***

      – Агкх! – мощным ударом старшую валькирию отшвырнуло в сторону. Пролетев несколько метров, она с силой ударилась о мраморную колонну. Воздух моментально выбило из лёгких, на мгновение перед глазами всё поплыло. В тот момент, когда подвернулась возможность ускользнуть от Адамаса, последний, предугадав действия, всё же смог достать цель. С уголка рта стекла струйка крови, а тело отказывалось подчиняться. «Чёрт, такими темпами он меня прикончит!» – пронеслось в мыслях девушки. Адамас, довольный результатом, оскалился.       – Ну что, нравится? Ты же так любишь сражения, что же ты так упорно убегала, ссыкотно самой драться? – подначивал он, медленно приближаясь к так и не сумевшей подняться валькирии. – Так составь компанию своим дохлым людишкам!       С этими словами он вновь занёс кулак, который на этот раз, как он знал, точно не промахнётся и обрубит жизнь предательнице небес.       Буквально в тот же момент раздался мощный треск, но то не было ударом Адамаса. Брунгильда открыла глаза и так и застыла. Руку греческого бога перехватили и крепко удерживали на месте. Грек, как бы ни сопротивлялся, не мог вырваться из железной хватки незваного гостя.       – Ты! – вскрикнул Адамас. – Отпусти меня!       – Не то что? – ровно донеслось в ответ, но руку всё же отпустили.       Адамас поспешно отскочил назад и, почувствовав относительную безопасность, зло выплюнул:       – Почему ты помешал мне?       – Зачем ты напал? – всё также равнодушно спросил Тор.       Позади него всё ещё сидела Брунгильда. Дыхание уже пришло в норму, а тело наконец-то отозвалось на команду хозяина. Медленно поднявшись, валькирия увидела позади Адамаса Гейр. Миновав двух богов, девочка подбежала к Брунгильде и крепко обняла её.       – Сестра, как же я за тебя волновалась! – не переставая плакать, не унималась Гейр.       Тем временем Адамас пришёл в себя и прорычал:       – Ах ты мелкая сука! Это ты его натравила?! Да я тебя…       – Ты так и не ответил на мой вопрос, – спокойно прервал гневную тираду Тор, загородив собой двух валькирий. – С какой целью ты напал?       Внимание Адамаса переключилось на Тора, который медленно начал подступать к нему. Грек попятился назад, но умолкать даже не думал:       – С какой целью? Разумеется, убить их! Из-за них и их тупого Рагнарёка мои братья и другие боги отправились в Нифльхейм! Разве тебе не всё равно? Они всего лишь жалкие полукровки, в отличие от убитых ими богов, их жизни и гроша не стоят! Я в праве их убить!       – Вот как, – тихо произнёс бог грома. – Значит, банальная месть. Мне понятны твои мотивы. В таком случае вперёд.       Адамас удивлённо моргнул, но следом тут же ухмыльнулся. Внутри Гейр всё сжалось. Как же так? Неужели Тор разделяет мнение этого гада. Вот так и оставит их на растерзание, или же, что хуже, присоединится к расправе. А ведь точно, ему было за что мстить, на арене как-никак погиб Локи. Ей с таким трудом удалось привести скандинава сюда, отбросив страхи и сомнения, не растерять самообладание и рассказать Тору о произошедшей с ними ситуации, а оно вон как обернулось.       – Но учти, – внезапно для троих присутствующих продолжил Тор. – После их смерти я также расправлюсь и с тобой.       Надежда на понимание со стороны другого бога вмиг улетучилась. Адамас непонимающе спросил:       – Что ты хочешь этим сказать?       – А то, что имею право на твоё убийство. Брунгильда и эта девочка принадлежат к скандинавскому пантеону. Твоё нападение можно расценить как вызов и враждебность. А с врагами пантеона у меня разговор короткий, – будто в подтверждение слов Тор поправил лежащий на плече Мьёльнир. – Шёл бы ты отсюда.       Растерянность грека сменилась гневом. Уже во второй раз он не может убить этих букашек, почему ему вечно кто-то мешает? Ещё и Тор. Хоть лицо и скрывалось наполовину за большим, сшитым из разных частей ткани, воротом, его взгляд он не скрывал. Его взгляд, пусть и кажущийся полным безразличия, Адамас готов поклясться, сочился насмешкой и явным презрением к богу, ранее занимавшему почётное место на Олимпе. Больше всего он ненавидел, когда на него так смотрели, либо не смотрели вовсе.       – Да кем ты себя возомнил?! – словно раненый зверь, взвыл Адамас и бросился вперёд.       Тор не повёл и бровью, лишь крепче сжал молот, явно готовый отразить любую атаку нападающего. Это движение не ускользнуло от Брунгильды. Она тот час опомнилась, несмотря на полученную травму, подхватила сестру и бросилась в противоположную от богов сторону. Вот только побег не удался. На пути отступления стоял третий бог.       – Ой-ой, что здесь происходит? – хриплый голос привлёк внимание готовых сразиться мужчин.       Адамас, который так и не успел начать драку, растерянно уставился на приближающегося к ним Зевса.       – Вам не хватило Рагнарёка? Устроили тут балаган. Ах да, где мои манеры, приветствую, Тор, – Зевс слегка кивнул головой скандинаву и получил такой же ответ.       – Адамас, не показалось ли мне, что ты хотел напасть на Тора?       – Да, – поспешно заторопил Адамас, – он помешал мне убить валькирий, мол, я не имею на это право. К тому же, он проявил ко мне явное неуважение! Брат, я не стерплю это! – он резко развернулся в сторону Тора, сверля того взглядом.       – Нет, стерпишь, – тон Зевса стал серьёзнее, от чего разгневанный старший брат вновь уставился на него с явным непониманием.       – Но!..       – Потому что Тор – верховный бог и стоит званием выше тебя. Он прав, дело валькирий касается скандинавского пантеона и только скандинавского пантеона, – Зевс покосился на оставшегося спокойным бога грома. – Да и к тому же, не дело затевать ссору с таким противником. Адамас, ты хочешь расколоть мир между мной и Одином?       При упоминании Всеотца пыл Адамаса заметно поубавился. Он прекрасно понимал, что младший брат прав, и оттого становилось не легче. Как же всё раздражает.       – Тор, прошу, не принимай это на свой счёт, давай забудем произошедшее, я поговорю с братом, – Зевс расплылся в улыбке и похлопал по плечу всё ещё напряжённого Адамаса.       – Пусть извинится.       Два слова словно током ударили и вновь подняли на поверхность более менее утихомирившуюся ярость. Адамас прошипел:       – Что ты сказал?       – Извинись перед ними, – повторил Тор и указал в сторону валькирий, так и прижавшихся к ближайшей стене и внимательно следивших за диалогом.       Да он явно насмехается над ним! Пусть и не показывает это напрямую. От такой наглости на лбу Адамаса вздулись вены, желваки заходили ходуном. Да что он только себе позволяет? Да, он старше его по иерархии, да, он из другого пантеона, но чтобы так опозорить его, его – бывшего верховного бога!       – Ни за что!       Не успел Адамас это выкрикнуть, громовержец моментально схватил его за горло, без труда поднял в воздух и в следующее мгновение впечатал в пол, пуская по нему трещины. Тор, не обращая внимания на стонущего от боли и брыкающегося Адамаса, обернулся на Зевса. Тот так и не сдвинулся с места.       – Вы понимаете, почему я это делаю? – спросил он греческого бога.       – Да. Увы, но по закону я не могу вмешиваться, продолжай что начал, – спокойно отозвался тот.       Тем временем Адамас попытался убрать руку с горла, за что вновь «поцеловался» с полом.       – Ты ударил Брунгильду, это твоё наказание, а искупление – попросить прощения. Надо будет, начну разбирать на запчасти, ты, железяка, от этого не умрёшь. Но я продолжу тебя пытать и имею на это право, – голос Тора уже не звучал однотонно, как это было раньше, в нынешней ситуации он походил на гром, оглушал и давил не хуже божественной ауры.       Хватка на горле усилилась, перекрывая кислород. Кряхтя и понимая, что выбора нет, Адамас с усилием кивнул. Получив нужный результат, Тор убрал руку и выпрямился. Следом встал и Адамас, не переставая кашлять и схватившись за пострадавшее лицо, всё же кое-как выдавил:       – Прошу извинить за мои действия.       Конечно, в голосе, полного злобы, смущения и отвращения, не было и намёка на раскаяние. Сказав это, Адамас сверкнул глазами в сторону Тора, поклявшись себе, что рано или поздно обязательно припомнит скандинаву это унижение, посмотрел на Зевса, который так и не принял никаких мер, и зло зашагал прочь. Зевс лишь кивнул Тору, после чего последовал за братом.       Когда греки окончательно скрылись из виду, Брунгильда, отойдя от увиденной картины, тяжело выдохнула и обняла всё ещё дрожавшую Гейр. Она по-прежнему не сводила взгляда со скандинава, который стоял на месте и будто хотел удостовериться, что греческий пантеон больше не потревожит валькирий. Первой на диалог решилась Брунгильда:       – Спасибо вам, что защитили. И всё же, почему?       Внимание Тора переключилось на девушек. Повернувшись к ним, он какое-то время молчал, от чего притихшая тревога вновь начала давать о себе знать. Развернувшись на каблуках, громовержец направился прочь и, не оборачиваясь, кинул напоследок:       – Потому что благодаря вам человечество будет жить дальше. А ещё… потому что в том бою мне было весело.