По разбитым зеркалам.

Хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах.

Едкий звон будильника разносится по всей комнате, выедает ушные перепонки и, по ощущениям, проникает в комнатушку с кладезем знаний — голову. Единственные наследник рода Малфой делает несколько переворотов на кровати, всё ещё с закрытыми глазами, желая выключить источник назойливого звука, что заставляет морщиться и прикрывать уши ладошками. Рука тянется к будильнику и одним движением ловко роняет его на пол. Тот перестает звенеть на пару жалких секунд и снова начинает тарахтеть, будто стало даже громче. Драко поднимается, садясь на кровати. Волосы парня спутаны и растрёпаны, отросшие пряди нелепо торчат из макушки в разные стороны, заставляя парня походить на ежа. Драко недовольно хлопает глазами и в полу сне чешет затылок. Тянется сначала вверх, а затем клонится к полу в попытке достать нарушителя покоя. Получается это только тогда, когда Малфой на половину опустился на пол, ощущая холод кафеля на голых руках и животе. Наконец выключив будильник, Драко удовлетворенно опускается на кровать, раскидывая руки в стороны. Глаза сами собой закрываются в приятном покое и тишине. Дверь комнаты отворяется с характерным щелчком и в это же мгновение внутри появляется мать юноши, Нарцисса, что пообещала ему выходные в Имении Малфой в отсутствие мужа. — Доброе утро, милый! — женщина улыбнулась хитро и поцеловала сына в щёку. — Давай, вставай, завтрак через пол часа. — растрепав и без того пожившие волосы Драко, бывшая Блэк летящей походкой покинула помещение. — Она прошла, как каравелла по зелёным волнам… Ладно, если я не хочу остаться голодным, мне нужно вставать. — смотря на мать, вспомнил младший Малфой. В доме, как обычно, царила тишина и примерный покой, только суетящиеся эльфы и немного подчинённых, шумящих на кухне. Драко переминается с ноги на ногу, устало шагая к большой комнате с массивным дубовым столом. Отец любил завтракать именно там. Люциус до ужаса влюблён в большие комнаты с высокими потолками, портьерами уходящими далеко вверх. Изыски не тянули Драко так сильно, как отца. Мальчик любил простоту, хоть и ценил высококачественные условия, в которых жил всё детство и смеет проживать прямо сейчас. Младшего Малфоя пару лет назад, а может и чуть раньше, начал влечь магловский мир. До дурости простой и почему-то колющий глаза добротой. Драко точно осознавал, что у всего есть второе дно, но думать так о наивном и по-особенному простом мире грязнокровок не хотелось. Что-то в этой глупости влекло, хоть нос и морщился от мерзостного окошка в мир, от которого вило свежестью и прохладой. Застывая у одного из окон, блондин смотрит на небольшой сад за стеклом. Так как весна с особой силой вступала в действие, уже к десяти солнце светило ярко, обливая землю и комнаты Имения тёплым светом. Лужи на небольшой тропинке, выложенной аккуратной квадратной плиткой, отблёскивали свет, ловко рисуя на стенах солнечных зайчиков. Листва, что уже появлялась с характерной плешивостью, по-мокрому блестела.

Выбор без выбора тоже выбор, только без выбора.

Малфоя нет уже вторые сутки. Ну всё пропал мальчишка, даже лужи не осталось. А если серьёзно, это правда настораживает, Малфой никогда больше, чем на сутки не пропадал. Понимаю, мой невроз по этому поводу можно принять за маньячество, но я просто честно волнуюсь. Да, такое бывает у многих людей, которым кто-то нравится. — Пооооттер, ты с нами? — Гермиона поднимает руку, щёлкая друга по носу. Кажется, Гарри слишком долго молчал, не давая ответа. — Да-да, это даже не обсуждается. — Поттер парирует ладонью в воздухе, откровенно осознавая, что выбора у него нет. — А куда мы? — брюнет неловко улыбается, смотря на то как Грейнджер хмурит брови. — В булошную. — кидает Рон. — Та, что на углу, мы брали там те штуки с сыром. — Уизли щёлкает пальцами. — А, но у нас же… А ладно, я всё равно не захотел бы оказаться на Защите от Тёмных Искусств сейчас. — Тоже. — Гермиона кивает и решается напомнить. — Но на следующую — трансфигурацию — мы должны успеть, Макгонагалл будет ужасно зла не прейди мы на урок. — Эта старая карга всегда ужасно зла, и что нам делать? — Уизли оборачивается и свободно выдыхает, понимая что Минервы нет рядом. На улице по-прежнему стоял легкий туман из-за влажности и таящих сугробов снега. Небо было ярко-голубым и отражалось в ручейках, мирно текущих вниз по тротуару, и лужах без единого облака. Солнце было почти в зените и светило ярко, согревая прогульщиков лучами самого приятного времени года. Трава начинала зеленеть, а цветы только-только выклевывались из-под ещё холодной, не успевшей согреться после зимы, земли. В пекарне пахло свежей выпечкой и было приятно душно. Людей было, как и ожидалось, море. Нашим прогульщикам предстояло простоять в очереди ради булочек, которые они могут и не получить, людей было очень много, а вероятность того, что булочек столько же значительна мала. Потому, Гермиона уже приглядывала за соблазнительно сладкими улитками в шоколаде.