Незнайка.

«Вдруг солнечный взрыв Прозвучал над Гусу. И с детством пора нам прощаться. Прекрасный порыв Я в душе сберегу. Лечу над землею я в танце. Твоя красота, Очень хочется жить. Пером на бумаге касаясь. Ожила мечта, И мы можем дружить. И впредь уже не расставаясь.» Когда уже все, кроме Вэй сюна захмелели, Хуайсан вытащил книжки. Уже изрядно захмелевшие мальчишки принялись рассматривать картинки. Потом принялись обсуждать красоток. Хуайсан вытащил следом сборник Луньяна. Цзян Чэн схватил книжку: — Что за гадость? Он передал Вэй Усяню. Тот пролистал и отдал назад Хуайсану: — Не, не интересно. — Почему? — спросил другой ученик и потянулся за книгой. — Дайте лучше с девушками. Мужчины меня не интересуют. — Ну и ладно. Кто-то из учеников забрал Луньяна, отошёл в сторонку и принялся сосредоточенно разглядывать картинки. К нему присоединились еще парочка юношей. Кто-то спросил: — Братцы, а кто какую жену хочет? Вэй сюн? — О, я хотел бы, чтобы она была красивая, сильная, смелая, поменьше болтала, вкусно готовила, заботливую, чтобы хорошо ухаживала за мной. Чтобы обожала меня. А ещё… — Что именно? — не выдержали ученики. — …Чтобы носила меня на ручках! — рассмеялся Вэй Усянь. Все засмеялись. — Вэй сюн, тогда тебе надо искать красотку из клана Не. Их красотки по силе не уступают мужчинам. — Точно, точно! Даже сильнее многих мужчин из других кланов! Все снова засмеялись. Потом кто-то спросил: — А ты, Цзян Чэн? — Я то? — смутился Цзян Чэн. Вэй Усянь ответил за него: — Цзян Чэн хочет красивую, послушную, нежную, не сварливую, добрую, чтобы хорошо готовила, была не сплетница и экономная. Ученики засмеялись, а Вэй Усянь получил хороший такой подзатыльник. Конечно же, он не остался в долгу и дал хорошего пинка Цзян Чэну. Завязалась потасовка, ученики разделились на две команды и подначивали дерущихся. Вдруг кто-то постучал в дверь. Все разом притихли. Вэй Усянь подошел к двери: — Кто там? — Можно чуточку потише? Уже отбой был. Мы спать собираемся. Вэй Усянь повернулся ко всем: — Все, давайте тихо. А то иначе подмастерье придет. Только поздней ночью вернулся к себе с пьянки веселый Хуайсан. Он сказал Мэн Яо: — Братец, им так понравились книжки, что мы еще часа два обсуждали прочитанное. Мэн Яо поразился: — Обсуждали? — Правда Вэй сюн полистал сборник Луньяна и отдал назад. Мэн Яо спросил: — Почему? Неинтересно? — Он сказал, что мужчины его не интересуют. — Ну а хоть что то обсуждали? — с надеждой спросил Мэн Яо. — Ну мы посмотрели Луньяна, а Вэй сюн смотрел только с девушками картинки. Сам же он не имел ни малейшего представления что там за картинки с мальчиками, так как сборник Луньяна сразу забрали мальчишки постарше и целый вечер сосредоточенно что-то обсуждали в другом конце комнаты. — И даже совсем не обсудили ничего? Вопрос показался неуместным. Хуайсан с удивлением посмотел на юношу. «Странно, зачем ему это? Что за вопросы?» Вслух ответил: — Ну да, обсуждали, обсуждали девушек из известных фамилий, а что еще? — А дальше? — А дальше смеялись над Цзян Чэном, когда обсуждали кто какую хочет иметь жену. — А дальше? — А дальше Цзян Чэн подрался в Вэй Усянем, за то, что тот дразнил его. — А потом? — А потом кто то постучал в двери и сказал что мы мешаем спать. Ну мы и разошлись, пока подмастерье Лань Цижэня не прибежал на шум. — А кто это? — Кто еще! Лань Чжань! Вот уж зануда, так зануда. Достал он с этими правилами. Он буквально пасет Вэй Усяня, чтобы придраться лишний раз. Мэн Яо бросил взгляд на Хуайсана. — Пасет? — Ага. Пасет. Он на уроках не сводит с него взгляда. А еще он вчера перехватил шпаргалку, которую Вэй сюн мне кинул. И так посмотрел, что у меня кровь в жилах застыла! Зато Вэй сюну за его спиной сидеть очень удобно. Он то спит, то рисует. Они еще поговорили о том о сем, но Хуайсан уже чувствовал, что его совсем развезло. Он зевнул: — Давай завтра поговорим, я спать. На следующий день Лань Сичэнь пришел к Хуайсану, Мэн Яо как раз успел уйти в посёлок за едой для них. А Хуайсан забыл накрыть клетку тряпкой. — Хуайсан, ты так и не сказал мне, почему ты переписываешь правила, а не молодой господин Вэй. Хуайсан испуганно зашептал: — Брат Сичэнь, а вы не скажете вашему дяде и моему брату? Лань Сичэнь улыбнулся: — Ох, Хуайсан, ну разве я похож на любителя кляузничать? — Вроде нет… — Ну вот. — Ладно, тогда я скажу. Вэй сюн мне всегда помогает делать контрольные. У вашего дяди есть такая манера, гонять нас по всему пройденному материалу. А это все невозможно осилить простыми мозгами. При чем я не один такой. А у Вэй сюна просто феноменальная память. Он даже в учебники не смотрит. Запоминает просто то, что учитель Лань дает нам на уроках. Ну так вот, он всегда мне помогает. И другим тоже. Неужели я не могу ему помочь? Кстати, другие тоже пишут за него правила, не только я один. Лань Сичэнь улыбнулся, потом вдруг задумался. Хуайсан смотрел на него и тоже молчал. Из этого состояния обоих вывел звук, донесшийся из-за ширмы. Это было пение канарейки. Лань Сичэнь удивился. Хуайсан очень испугался: —Ой, бббрат Сичэнь. Это… Но было уже поздно. Лань Сичэнь шагнул за ширму. — Ох, Хуайсан, Хуайсан, ты знаешь же, что в Облачных глубинах нельзя держать домашних питомцев. — Дааа… Зззнаю… — пролепетал насмерть перепуганый юноша, прикрываясь веером, —ппросто я ее поймал здесь неподалеку. И еще не успел отвезти домой. Я обязательно сегодня же ее отправлю в Цинхэ. Хуайсан был так перепуган, что только мог молиться, чтобы в такой момент не вернулся Мэн Яо и Лань Сичэнь не увидел, что у Хуайсана еще и прислуга. Тогда точно проблем не оберешься. Лань Сичэнь улыбнулся: — Хорошо. Только не доводи до того, чтобы наш дядя узнал. Иначе он брату твоему обязательно письмо напишет. — Ддда… Лань Сичэнь ушел, а Хуайсан выскочил из комнаты, чтобы встретить Мэн Яо и предупредить, чтобы тот не попался тому на глаза. Но, выйдя из комнаты, он встретил Вэй сюна, который собирался на рыбалку. Хуайсан мигом забыл про Мэн Яо. — Вэй сюн, можно с вами? — Конечно. Прекрасный мальчик обнял Хуайсана за плечи. Ощущая как прыгает от восторга сердце, Хуайсан шел, не чуя под собой ног. Уже придя к ручью, на дне которого плавали абсолютно не пуганые жирные, золотистые караси, ученики разбрелись по двое и по трое и стали заходить прямо в воду. Глядя на их действия, Хуайсан удивился: — А чем мы будем ловить рыбу? — Как чем? Руками? А в вашем клане как ловят? — Мы же заклинаем с помощью сабель. Вот и рыбу ловим, применяя магию. Идеальный нос слегка сморщился: — С помощью магии? — Ага, — смутился Хуайсан. — Но это же скучно. Куда веселее самому. И Вэй сюн, сняв сапоги зашел в воду. И точно так же, когда-то это делала матушка Хуайсана, стал поджидать, когда жирная рыбка, сверкая золотой чешуёй подплывет поближе. Вдруг он резко что-то ухватил и вытащил из воды. Хуайсан разглядел золотистое оперение и подпрыгнул от восторга, сразу скинул сапоги и полез в воду: — Вэй сюн, Вэй сюн, кидай её мне! — Не поймаешь. — Я постараюсь. Вэй Усянь кинул рыбу, Хуайсан подпрыгнул за ней, но не поймал. — Эх ты, мазила, — презрительно фыркнул Цзян Чэн, — иди сядь, без тебя поймаем. И он зашел в воду. Хуайсан понуро вылез из воды и стал наблюдать за мальчиками. Их движения были быстрыми и слаженными. Скоро они наловили порядочное количество рыбы. Вэй Усянь вылез на берег, подошел к Хуайсану, похлопал его по плечу: — Не расстраивайся, в следующий раз у тебя непременно все получится. Я научу. Хуайсан благодарно кивнул. В это время Цзян Чэн уже развел костёр и, насадив рыбу на веточки, уже запекал их прямо на огне. Хуайсан сейчас испытывал смешанные чувства. Его отбросило на несколько лет назад, когда точно так же они с матушкой ловили рыбу и она тоже сказала, что он не поймает. Он резко заскучал по матери. Или расстроила его собственная неуклюжесть? Его мысли прервал Вэй Усянь, который уже протягивал ему запеченную рыбку: — Хуайсан, хватит портить себе настроение. Бери, ешь. — Ммм, как вкусно. Но как это господа Лани не едят ни рыбу ни мясо? — сказал один ученик. — Не знаю, как можно жить без такой вкусноты? — добавил другой. Цзян Чэн сказал: — Да, если и дальше так у них пойдёт, Лань Чжань когда-нибудь кого-нибудь покусает. Невозможно вот так всю жизнь жить без мяса и рыбы. Кто-то из адептов Гусу Лань подтвердил: — Это точно. Он и так то злой, как собака, но как только узнает, что мы ели рыбу и мясо… — Оо, он озвереет. — Он и так звереет прямо на глазах. Он еще никогда таким не был. — Ну да, на вашей капусте и не так озвереешь, — засмеялся Вэй сюн. После рыбалки ученики весёлой гурьбой шли обратно, обнимая друг друга за плечи. На плече Хуайсана лежала сильная твёрдая рука прекрасного мальчика, даря ощущение нереального восторга и надёжности. Распрощавшись уже на территории, каждый пошёл к себе. Пошел и Хуайсан, вздыхая и держа в памяти на своих плечах сильные надежные руки прекрасного мальчика. В свою комнату идти совсем не хотелось. Там его ждала проблема, которую надо было решить. Придя, он поделился с Мэн Яо: — Братец, представляешь, ты знаешь же, что в Облачных глубинах нельзя держать домашних питомцев. Сейчас только заходил Лань Сичэнь и услышал как поет канарейка. Я забыл накрыть клетку. Ну… В общем мне посоветовали избавиться от нее, — понуро закончил Хуайсан. Мэн Яо призадумался. Он только сказал: — Жалко птичку. — Ага. Жалко. Слушай Братец, у меня есть идея. Давай ты отвезешь птицу ко мне домой и будешь о ней заботиться, пока я не приеду на каникулы. Я напишу письмо управляющему, что взял тебя себе в помощники, потому что ты хорошо разбираешься в содержании канареек. А я скажу, что завел кенара. Мэн Яо улыбнулся, сверкнув ямочками. Хуайсан про себя отметил, что именно эти ямочки придают юноше весьма обаятельный вид и располагают к себе людей. — Молодой господин, спасибо большое за доверие. Я постараюсь приложить все силы, чтобы не подвести вас. Накануне они с Хуайсаном разговаривали. Хуайсан рассказал о том, как после смерти отца его старший брат стал главой клана. Это был самый молодой глава из всех в то время. Все его свободное время, помимо дел клана, занимали тренировки. Он не жалел на это сил и времени, адептов он так же гонял, потому клан Цинхэ Не считался одним из самых сильных по боевому духу. Итак, Мэн Яо собрался в дорогу, собрав свои немногочисленные пожитки, оставив Хуайсану книги. — Не возьмешь? — спросил Хуайсан. — Оставлю молодому господину. Читайте. Можете дать товарищам тоже почитать. Посадив тайком Мэн Яо в нанятую повозку вместе с птицей, Хуайсан вернулся к себе и наконец-то добрался до своего дневника. «Дорогой дневник. Прости, что долго не писал. Не было просто времени. Вот и настало время моего официального обучения в Гусу. Если бы не Вэй сюн, здесь было бы безнадёжно уныло. Но он, словно солнце, светит всем. Ученики ходят за ним толпами и превозносят его за ум, красоту и таланты. Не знаю, смогу ли я быть для него настоящим другом, но он это может. С ним спокойно и надёжно. Я никогда не достигну его уровня, но постараюсь быть рядом, насколько это возможно. Он никого не боится. Спит сколько хочет, делает то, что хочет. И никто ему не указ. Брат Сичэнь только любуется на него и умиляется всякий раз, как только застает его за шалостью. Учитель Лань пытается его строить, но ничего не выходит. Более странно ведёт себя Лань Чжань. Он ходит за ним следом чернее тучи, но не докладывает ничего своему дяде. А Вэй сюн дразнит его и издевается на потеху одноклассникам. Лань Чжань же мрачнеет еще больше, но ничего не предпринимает. Хотя он уже многих наказал ферулами, поймав за распитием спиртных напитков и нарушением комендантского часа. Но только не Вэй сюна. Что с ним случилось? Неужели после драки на заборе он стал его бояться? Странно. Чтобы Лань Чжань кого-нибудь боялся? Да и ведет он себя крайне подозрительно. Словно действительно боится Вэй сюна. Конечно, он непревзойдённый фехтовальщик. Но Лань Чжань не боится тренироваться с ним в паре. Да и вообще он никого еще никогда не боялся. Наоборот, все его боятся. Это неслыханно. Вообще ничего не понимаю. Надо понаблюдать.» На полях написал: «Сегодня меня обнимали очень долго. Целых два раза. Мне было спокойно и надёжно. Как хочу я иметь вот такое надежное плечо, чтобы было не страшно и не больно. А еще очень замирает сердце. Но теперь не от страха. Я не знаю от чего. Но это здорово» Посидел, переваривая в себе ощущения и написал внизу число три и число четыре. Теперь он остался один. Решил все-таки поближе познакомиться с книжками, которые оставил ему Мэн Яо. На удивление книги не были сказками или новеллами, не были они и сборниками стихов или поэм. Почти все книжки были порнографического содержания. Он начал с тех, где публиковались полураздетые девушки. Называлась книжка: «Дом цветов.» Девушки были все как на подбор. Стройные, красивые. Особенно выделялась красавица под именем Сы Сы. По виду и роста она была немалого. Взгляд смелый, уверенный, независимый. Хуайсан отметил про себя, что она как раз во вкусе его старшего брата. Листая книгу, он заметил, что страницы идут не подряд. Присмотревшись, он понял, что один лист попросту вырван. «Интересно, видно кому-то понравилась девушка, а книгу он явно не захотел покупать.» Полистав книгу и налюбовавшись вволю на красоток, он решил посмотреть и другие книги. Открыв следующую, он остолбенел. Это была книга про то, как муж и жена должны исполнять супружеский долг. С картинками и подробным описанием. С горящими щеками Хуайсан пролистал книгу. Хорошо, что Мэн Яо не было. При нем он бы ни за что не посмел бы смотреть что-то подобное. Было очень стыдно. Тем вечером он написал в дневнике: «Дорогой дневник. Я сегодня в большом замешательстве. За мои годы мне даже за руку не удалось еще подержаться с девушкой, не то, чтобы лечь в одну постель. Да еще ладно бы только лечь! Вытворять подобные странные вещи! Ох, как стыдно! Хотя, я вру. Удалось подержаться за руку. И в течение долгого времени. Дева Цзян. Но она это совсем другое дело. Это не те ярко разодетые девушки, что постоянно поднимают много шума. Дева Цзян…в ней чувствуется сила характера и твёрдость духа. Она такая же сильная характером как и ее мать. Только нрава кроткого. Она тоже как и я, не хочет быть заклинательницей. Она предпочитает заниматься домашним хозяйством. Но она занята. Очень сильно занята. Во-первых, она очень любит Вэй сюна. А я никогда не перейду ему дорогу. Во-вторых, она помолвлена с павлином. Это я считаю несправедливым. Если павлин вырастет таким же как и его папаша, то бедная девушка намучается с ним по полной. Если бы я встретил такую девушку, то ни минуты бы не раздумывал. Хотя, сам Вэй сюн хочет такую, чтобы кормила, обожала, ухаживала, холила и лелеяла, и чтобы на ручках носила. Любая девушка из нашего клана в состоянии поднять крупного парня на руки. Но они не умеют готовить. А уж ухаживать и того хуже, для этого у всех есть слуги. Разве что мадам Юй в состоянии отвечать таким требованиям. Не зря же моему дагэ нравится мадам Юй. Но она старше его и давно замужем. Может и есть где-то подобная девушка. Но она, наверняка очень далеко отсюда. В нашем клане все мужчины женятся, когда им уже перевалит далеко за тридцать. Думаю до того времени он найдёт свой идеал.» На следующий день Хуайсан снова сидел в классе, помирая от скуки. Он почти засыпал, но как только его взгляд натыкался на такого же скучающего Вэй сюна, он начинал любоваться его красотой, думая о том, что на земле просто не может родиться столь совершенное и талантливое существо. Казалось, само совершенство спустилось с небес и озарило грешную землю своим немеркнущим светом. Даже скучные Облачные глубины теперь казались Хуайсану очень легкими и изящными. Он даже смог разглядеть природу вокруг и восхититься ее красотой. И даже унылая скала с совершенно нелепыми правилами не портила внешнего вида этого унылого монастырского места. Но есть еще одно но… Уроки. Прямо сейчас Хуайсан ощущает себя частью учебного процесса. Учитель Лань спрашивает учеников, Хуайсан сжимается в комочек и умоляюще смотрит на Вэй сюна. Тот, словно ощутив этот отчаянный взгляд, оборачивается к Хуайсану и поднимает руку. Учитель Лань вздрагивает и начинает волноваться. Наверняка вспоминает первый урок, когда этот красавчик довёл его до нервного срыва. Он пытается не замечать поднятую руку. Но Вэй Усянь не отступает и упорно продолжает тянуть вверх ладонь. Ученики сидят все тихо, словно мыши. Заметив, что особо страждущих поделиться своими знаниями не наблюдается, учитель Лань вынужден спросить Вэй Усяня. От звука имени красавчика заметно взрагивает неусыпный страж порядка Лань Чжань. Он вдруг начинает волноваться и смущаться, идеально ровная спина изо всех сил вытягивается в струнку. Хуайсан прямо всей шкурой ощущает его волнение. В который раз спрашивая сам себя, что же происходит с подмастерьем учителя Ланя, он слушает чёткие ответы Вэй сюна и не понимает о чем речь. Как только заканчиваются уроки, Вэй Усянь вылетает из класса, Лань Чжань выбегает следом и потом целый день бродит неподалёку, косясь странным взглядом светлых глаз. Когда Вэй Усяню надоедает его назойливый, неусыпный надзор, он начинает дразнить его. Ученики, заразившись его необычайной смелостью, начинают втихую смеяться. Неусыпный надзиратель краснеет и быстро сбегает от весёлой компании лоботрясов. Вэй сюн, как всегда, кричит ему вслед: — Ванцзи сюн, ты куда? Но белая фигура, сверкая Бичэнем, быстренько смывается из виду. Мелкий хулиган поворачивается к своей развеселой свите и с деланным сожалением говорит: — Эх, опять сбежал. И чего ему не нравится наша компания? Цзян Чэн в таких случаях язвил: — Ага, ты еще винишка ему предложи. Кто-то из учеников смеётся: — Точно. Может хоть улыбаться научится? Кто-то произнес: — Да, Вэй сюн, ты над ним так безжалостно издеваешься, как он еще терпит? — Точно, а ведь он еще ни разу не наказал тебя! — удивился другой ученик. — Не знаю, я как-то не задумывался, — ответил Вэй Усянь. Цзян Чэн закатил глаза и сказал с глубоким вздохом: — Думаю, он тебя наказывать не собирается. Он когда-нибудь просто убьёт тебя. — Ай, брось, пошли лучше погуляем в лесу, — рассмеялся прекрасный юноша. Кто сегодня в библиотеку? — Я! — кричит очередной доброволец. Вся компания дружно провожает смельчака и весело идёт к выходу. После прогулки Хуайсан решил все-таки просмотреть другие книги. Открыв очередную книжку, он просто остолбенел. Мэн Яо давал ему парочку сборников Луньяна (1)перед пьянкой. (1)Лунъян-цзюнь — реальный персонаж китайской истории, чиновник Вэйского князя эпохи Борющихся царств, считается первым в истории Китая гомосексуалом, упомянутым в письменных источниках. Но сам Хуайсан не стал рассматривать, сразу отдал Вэй сюну. Тот перевернул парочку-другую листов, скользнул взглядом, сказал, что его мужчины не интересуют и отдал книжку назад. Два-три ученика тут же подхватили книжки и отошли в другой конец комнаты, чтобы спокойно посмотреть содержимое. Так что Хуайсан не имел даже отдаленного представления о том, что пишется в подобных сборниках. Он думал, что это такие же книжки, как и про красавиц, только про красавцев. А, поскольку сам Хуайсан не считал, что мужчинами можно любоваться, то и не проявлял никакого интереса к подобной литературе. Впервые в жизни он видел книжки по парному самосовершенствованию. Только партнёры были мужчины. Сначала Хуайсан, увидев сам процесс на подробной иллюстрации, да еще с детальным описанием, в панике захлопнул книгу. Но увиденное яркой картинкой уже запечатлелось в недоумевающем мозгу. Хуайсан не спал всю ночь. Картинка с двумя мужчинами назойливо крутилась в голове. Утром голова гудела и совсем не соображала. Хуайсан после уроков в свою очередь пошел в библиотеку и сел за переписывание правил. Вэй Усянь успел сбежать от своего нефритового надзирателя, потому Лань Чжань рыскал по всем Облачным глубинам и выискивал сбежавшего красавчика. Снова вбежав в библиотеку и увидев Хуайсана, он окатил того ледяным взглядом, от которого тот покрылся мурашками, словно его окунули в холодную воду. Выйдя вечером из библиотеки, Хуайсан отправился искать пропавшего друга. Как вдруг увидел его у высокого забора, на котором сидела девчонка в белом платье и с такой же белой ленточкой на лбу. Он впервые видел в Гусу девушку и понял, что за забором женская половина. Еще с десяток голов выглядывало из-за чёрной черепицы. Девушка весело болтала с Вэй Усянем. Остальные, явно завидуя подружке, прокрались по гребню стены, чтобы тоже поближе разглядеть красавчика. Вдруг, откуда ни возьмись, коршуном налетел Лань Чжань. Он попытался отогнать нарушителя от стены: — Запрещено тревожить заклинательниц. — Он не тревожит, мы сами позвали его, — ответила девушка посмелее. Остальные присели, так что виднелись одни глаза и причёски. Они наблюдали за происходящим, готовые в любую минуту спрыгнуть с забора. Лань Чжань вытащил меч, Хуайсан поспешил спрятаться за колонну галереи, которая шла вдоль комнат адептов. Вэй Усянь, однако же меч не стал вытаскивать, а просто уворачивался, не желая вступать в драку. Лань Чжань не мог никак поймать юношу, девушки каждый раз хлопали в ладоши, когда Лань Чжань в очередной раз промахивался. Наконец Лань Чжань каким-то образом извернулся и схватил нарушителя за воротник. — Эй, эй, молодой господин Лань, не переходи границы. — Я устраняю нарушителя. Лань Чжань с огромным трудом пытался оттащить прекрасного нарушителя подальше от женской половины. Девушка вслед прокричала: — Молодой господин Вэй, вы вернётесь? — Обязательно. — Тревожить заклинательниц запрещено. — Не нуди. — Запрещено. — Я приду, девочки! Затем прекрасные глаза остановились на страже гусуланьского порядка: — Я тебя трогал? Нет. Так чего ты так разозлился? — Шестое правило… — Послушай, что с ними случится? Мы просто поболтали. — Ты приставал к девушкам. — Через стену? Ты серьёзно? А к кому мне теперь приставать? Не к тебе же. Так что отцепись и не держи меня. Вэй Усянь вывернулся, легко оторвал руку нефритового надзирателя от своего воротника и зашагал прочь. Хуайсан вылез из своего укрытия и побежал за ним. За спиной прозвучало тихо: — Никуда ты не пойдёшь. — Конечно, тебя не спросил, — через плечо кинул с усмешкой Вэй Усянь. После того, он повернулся к Хуайсану: — Ох и трудный человек этот Лань Чжань. — Это точно. — Хуайсан, я рассердился. Пошли выпьем. — Ага, — обрадовался Хуайсан, — а успеем до отбоя? — Успеем. А не успеем, ничего страшного. — С тобой, Вэй сюн, ничего не страшно. Вэй сюн обнял за плечи Хуайсана. И они зашагали к выходу, прожигаемые ледяным взглядом нефритового надзирателя. Хуайсан не помнил себя от счастья, все было как во сне. Вэй сюн обнимал его за плечи, обволакивая свежим цветочным ароматом, который невероятно пьянил голову похлеще всякого вина. Еще никогда они не были так близко и только вдвоём. Хуайсан не помнил как они спустились в поселок. Уже сидя в трактире, Хуайсан наконец-то пришел в себя только тогда, когда Вэй Усянь отпустил его и посадил за столик напротив себя. Он обрёл наконец-то способность соображать и до него дошло, что впервые солнечный красавчик сегодня без свиты обожающих его одноклассников. В компании было не так страшно. А тут они только вдвоём. Хуайсан кое как разлепил губы. Голос оказался слегка хриплым: — Вэй сюн… Прекрасный феномен как раз делал заказ пялившейся на него во все глаза служанке. Он слегка повернул голову: — Что? — Ты сегодня один… Девушка ушла. — Да. Завтра контрольная. Все усиленно сидят над учебниками. Пришла другая с кувшином вина и с чашками. Она чуть не разбила кувшин, пялясь на Вэй Усяня, так как совершенно не смотрела под ноги. Вэй Усянь успел поддержать под локоть споткнувшуюся девушку: — Осторожнее. Девушка отчаянно покраснела, поставила на стол кувшин и стремглав убежала. Хозяйка заругалась: — Да что с вами сегодня? Обслужить как следует не можете. Она послала мальчика официанта налить вино. Тот подошел к столику, взял кувшин, чтобы разлить клиентам. Его взгляд упал на Вэй Усяня, он застыл с открытым ртом, вино слегка перелилось через край чаши. Вэй Усянь вздохнул, забрал у юноши кувшин: — Мы сами нальем. Спасибо. Юноша ушел, оглядываясь на ходу и спотыкаясь. Хуайсан уже не удивлялся тому, какое впечатление производит его одноклассник на окружающих. Вэй Усянь подвинул Хуайсану наполненную чашу. — Ты наверное хотел спросить, как тебе завтра писать контрольную? Хуайсан закивал. — Очень просто. Мне удалось с помощью бумажного человечка подглядеть все вопросы, которые учитель Лань записал себе на листочке. Вернемся, я тебе быстренько напишу ответы и завтра возьмешь с собой. Хуайсан восхитился: — Вэй сюн, спасибо тебе, ты такой талантливый. Но…как тебе удалось? Учитель Лань ничего не заподозрил? — Очень странно…но нет. Он даже не почувствовал. — Кстати, Вэй сюн, в Облачных глубинах запрещено пользоваться магией и сверхспособностями. Вэй Усянь рассмеялся: — А как же их фирменное заклятие молчания? — Это не магия. Это дисциплинарные меры. — Кстати, оно довольно простое для изучения. Снять его не составит труда. Просто мне лень его освоить. — А было бы неплохо. — Помолчать тоже иногда полезно. Начинаешь думать, — рассмеялся своим серебряным смехом Вэй Усянь. Хуайсан в это время поднял глаза и посмотрел вокруг. Девушки и юноши у стойки во все глаза пялились в их сторону. На Вэй Усяня с восхищением, а на Хуайсана с завистью. Вэй Усянь не замечал этих взглядов, настолько привык ко всеобщему вниманию. Хуайсан впрочем очень скоро захмелел. То ли от вина, то ли от пьянящей атмосферы, которая разливалась в воздухе от каждого слова, жеста, взгляда шикарного принца, сидящего напротив. Это было настолько незабываемо, что Хуайсан запомнил каждый миг, проведённый вместе в трактире. Они болтали обо всем на свете. Говорили о поэзии, о книгах, которые читали в последнее время, обсуждали школу и занудную манеру преподавания учителя Ланя. Хуайсан ощущал, что его все больше и больше затягивает в глубокий омут глаз его шикарного одноклассника. Все сейчас сидят за нудной зубрежкой. А он сидит в трактире и пьёт вино с самым лучшим парнем на свете. Можно ли мечтать о большем? В какой-то момент Хуайсан ощутил, что голова совсем кружится и он абсолютно не может контролировать себя. Перед глазами вдруг встала картинка из книги, которую он листал накануне. Вэй Усянь в это время наливал вина в чаши. Взгляд Хуайсана переместился и сфокусировался на руке, захотелось взять эту прекрасную руку, достойную кисти художника и поднести к губам. Он протянул руку, хотел взять прекрасного одноклассника за руку, но тот уже поставил перед ним чашку. Рука Хуайсана схватила воздух. Вэй Усянь улыбнулся и внимательно посмотрел на Хуайсана абсолютно трезвым взглядом: — О, Хуайсан, кажется тебе хватит. Пойдем домой. Расплатившись, он легко подхватил Хуайсана одной рукой за талию и повел к выходу. Хуайсан охотно подчинился. Они шли по горной тропинке наверх, уже темнело. Хуайсан спотыкался на каждом шагу, но Вэй Усянь крепко держал его. — Хуайсан, держись. Мы скоро придём. — Вэй сюн, куда мы идём? — Как куда? В Облачные глубины. Или ты не хочешь? — Вэй сюн…с тобой…хоть на край света. — Пока только в Облачные глубины. Хуайсан хотел промолчать, но язык сам собой болтал всякую чушь: — Вэй сюн…хочу с тобой на край света… Хуайсан икнул. Ему стало стыдно, он прикрылся рукавом, забыв, что в кармане лежит веер. Вэй Усянь рассмеялся: — Хорошо, хорошо, только не сегодня. Завтра контрольная. Хуайсан замотал головой. — Не хочу контрольную… — Не волнуйся, я тебе помогу. Хуайсан кивнул и, споткнувшись чуть не растянулся посреди дорожки. Вэй Усянь вовремя подхватил его под руки. Бездонные глаза оказались совсем близко. Хуайсану даже показалось, что прекрасный одноклассник вот-вот поцелует его. Он потянулся навстречу, но вовремя спохватился, понимая, что это просто плод его пьяного воображения. Случись сейчас такое, он бы просто умер от счастья прямо здесь. Вэй сюн снова обнял его за талию и повел наверх. Хуайсан покорно положил ему голову на грудь и шел, уже не заботясь о том, куда его ведут и зачем. Заведи его сейчас солнечный юноша в глухой лес и сделай с ним все, что его душе угодно, Хуайсан бы не стал сопротивляться. Впереди показалась чёрная махина. Стена послушания. Вэй Усянь не пошел к воротам. Вместо того он щёлкнул пальцами, обхватил посильнее Хуайсана, от чего у того порхнули в животе бабочки и они вместе перелетели через высоченный забор. Во дворе никого не было. Вэй Усянь быстро завел Хуайсана в его комнату. Хуайсан встрепенулся: — Где мы? — У тебя в комнате. — Так быстро? Хуайсан шел бы и шел, ощущая себя в обьятиях сильных рук. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Вэй Усянь подвёл его к кровати и положил заботливо в постель. Когда он накрывал его одеялом, Хуайсан схватил его за руку: — Вэй сюн… — Что? — Ты же не уйдёшь? — Нет ещё. Сейчас напишу тебе ответы. Ты спи. Он отошёл и присел к столу, взял кисть и бумагу и начал быстро писать. Хуайсан смотрел на эту картину, на идеальное лицо, освещаемое светом лампы и в его душе творился сплошной кавардак. Снова перед глазами встала та же самая картинка. Вдруг захотелось пережить те же ощущения, какие ощущает мужчина, когда его друг проделывает с ним те же действия, что и на картинке в книге. Он хотел ощутить сильные руки прекрасного одноклассника на своей талии, пьяное воображение рисовало ему как он изгибается под натиском сильного мускулистого тела. Хуайсан вдруг ощутил странный прилив жара ниже живота, он весь изогнулся и застонал. Вэй Усянь понял это по-своему. Он поднял голову: — Тебе свет мешает уснуть? Потерпи, я скоро. У Хуайсана вдруг вырвалось: — Вэй сюн…я…не могу больше так…не могу больше терпеть… — Но завтра контрольная. Как ты будешь её писать? Потерпи, я скоро уйду. — Не уходи… Изящная бровь поползла вверх по идеальному лбу: — Ну вот. Что-то ты сильно захмелел, Не сюн. Говоришь сам не знаешь что. Вдруг странная волна жара прошла по телу бедного Хуайсана до самого низа, заставляя снова выгнуться в пояснице и застонать: — Вэй сюн…делай со мной что хочешь…только не уходи… — Да, что с тобой? Тебе плохо? Знал бы, не наливал тебе столько. А ведь ты даже кувшина не выпил. — Вэй сюн… Вэй Усянь с беспокойством встал, приблизился и присел на краешек кровати.