Незнайка.

«Моя радость, мое дыханье. Моя боль, мое воспоминанье. Мой прекрасный и яркий свет. Ты оставил на сердце след. Не смогу никогда забыть. Буду вечно тебя любить. И всю жизнь мою вспоминать. Буду мучиться и страдать. Но никто никогда не узнает, Как от страсти огнём сгораю. Как спалил я себя дотла… Но душа моя всё же жива. Буду жить и дышать тобой. Ты мой ангел и мой герой. Ты мой свет и ты мой кумир, Без тебя мне не нужен весь мир. Без тебя мне не мил белый свет. Без тебя меня просто нет… Я до края наполнен тобой. Ты мой ангел и мой герой…» Хуайсан обрадовался: — Давай обсудим. Вот уж развлечемся, так развлечемся! Представляешь как здесь было скучно и уныло до приезда Вэй сюна! — Я думаю надо будет подкараулить, когда он будет купаться в следующий раз и утащить его одежду. — Отомстим ему за нашего Вэй сюна. Еще никто и никогда из сверстников не смел зверски избивать и посылать прочь нашего Вэй сюна. И они решили следить за злющим подмастерьем учителя Ланя. Когда Мэн Яо уходил шпионить, Хуайсан писал в своем дневнике: «Теперь, когда Лань Чжань чуть не покалечил несчастного Вэй сюна, всеобщая нелюбовь к свирепому подмастерью стала еще крепче. И еще крепче сплотила нас всех против произвола палача Лань Чжаня. Если бы он наказал всех, то было бы понятно. Ведь по сути грубо нарушили правила мы все. И не один раз. Но он наказал самое прекрасное, что могло случиться в жизни каждого из нас. Это как испортить шедевр, на который все любовались долгое время. Гениальную картину известного и весьма талантливого художника. Пришел, словно самый настоящий вандал и порезал прекрасную картину. Это как надругаться над единственной любовью. И то, что он сам себя тоже подставил под ферулы, нисколько не умаляет его вины перед нами всеми. Я считаю, что это просто глупый фарс, совершенно бесполезная демонстрация своей упертой принципиальности. И этим он никого не впечатлил. Просто вызвал глухое раздражение. Что он хотел этим доказать? Что такой несгибаемый? Но есть и хорошие новости. У нас нет занятий! Мы можем вволю наслаждаться жизнью!» Учитель Лань долго не возвращался, занятий по-прежнему было. Остальные учителя тоже отсутствовали, они ушли вместе с Лань Цижэнем решать проблему. Ученики расслабились. Они пили вино, играли в кости, рассказывали истории и смеялись. Канечно же организатором всех увеселительных мероприятий был Вэй Усянь. Лань Сичэнь, которого оставили за старшего, не считал это преступлением и не препятствовал детишкам развлекаться. Лань Чжань же теперь сидел безвылазно в библиотеке и что-то там переписывал, не поднимая головы. И только шумная компания, проплывающая мимо его окна заставляла его выглянуть наружу, не один раз Хуайсан наблюдал, как он с тоской смотрел им вслед. В эти моменты так хотелось показать ему язык. Но кроме Вэй сюна никто бы в жизни не отважился на такой дерзкий поступок. Каждый раз Хуайсан, замечая его взгляд, со злостью вспоминал о том, как тот послал прочь Вэй сюна. «А ведь он ничего ему не сделал. Наоборот разговаривал весьма уважительно. Даже не издевался, а наоборот извинился. Нет, это так оставить нельзя.» И они каждую ночь вместе в Яо продолжали следить за Лань Чжанем, ожидая когда тот пойдет снова купаться в холодном источнике. Но их грандиозные планы так и не осуществились. Вернулся учитель Лань Цижэнь. Узнав о происшествии с вином и дракой племянника с этим красавчиком, старый ворчун не утерпел и сделал выговор Вэй Усяню прямо в классе в присутствии других учеников. Он так и сыпал цитатами из древних свитков, в конце концов он сказал, чтобы тот на пушечный выстрел не подходил больше ни к его племяннику, ни к другим ученикам, так как оказывает на всех без исключения весьма пагубное влияние. Вэй Усянь слушал его брань с сочувствующей улыбкой на устах, явно не чувствуя себя ни униженным, ни оскорбленным, ни в чем-то виноватым. Стоило Лань Цижэню уйти, как Вэй Усянь сел и сказал Цзян Чэну: — Мне кажется, он немного опоздал со своими пожеланиями мне сгинуть с глаз долой. Ведь я уже успел осквернить его любимчика. Слишком поздно. Цзян Чэн закатил глаза. Хуайсан восхитился спокойствию и выдержке Вэй Усяня. Кто-то из учеников со смехом подтвердил: — Это точно. Лань Чжань совсем испортился. Кто-то добавил: — А ведь он всегда был очень воспитанный молодой господин. Ученики загалдели: — Да, да, он хоть и унылый, но всегда был учтивым и вежливым. Никогда не забывал здороваться. — Да. И никогда не орал на все Облачные глубины, словно потерпевший. — Он всегда неукоснительно соблюдал правила. Никогда не нарушал. — Вэй сюн, у тебя самый настоящий талант по порче нефритов! — Надо же, за пару каких-то месяцев он стал злым как собака. Разучился здороваться и нарушил целую кучу правил! — Вэй сюн, надо же как у тебя получилось! И куда делись его хваленые манеры? Ученики просто пребывали в восторге. Весьма порадовал всех тот факт, что старик не стал больше его наказывать, вместо него наказал младшего племянника, отправив в библиотеку, переписывать правила. Хулиганил Вэй сюн, а наказали Лань Чжаня. Это всем было на руку. Теперь нефритовый страж не будет околачиваться возле них, кося странным светлым глазом в сторону Вэй сюна, наводя страх и ужас на и без того запуганных учеников. Хвала небесам, теперь можно расслабиться и не вздрагивать от каждого шороха. Нефритовый страж будет надежно упрятан за толстыми стенами библиотеки и корпеть над так горячо любимыми им самим правилами. Жизнь налаживалась. Ученики вздохнули свободнее. Встретив после занятий Лань Сичэня, Хуайсан спросил: — Сичэнь гэ, что происходит? Ваш дядя отругал Вэй сюна, но наказал твоего братишку. Очень интересно. Лань Сичэнь улыбнулся: — Я не знаю доподлинно. Но, думаю, тут дело в том, что наш дядя когда-то учился с родителями молодого господина Вэя и с главой Цзян. Насколько мне известно, они были очень близкими друзьями. Наш дядя даже был влюблён в его мать. — Как романтично. Но почему они не поженились? — Не знаю, но думаю этого не произошло от того, что они очень разные. Девушка была очень красивая, но очень своевольная. Она даже однажды умудрилась сбрить дяде бороду. Кстати, молодой господин Вэй весь в неё. — Тогда у вашего дяди должен быть на нее зуб. — Я точно не знаю. Знаю только, что она вышла замуж за другого близкого друга нашего дяди и они покинули эти места. — А какой он был этот его близкий друг? — Он был первым в списке красоты среди молодых господ того поколения. Наш дядя был на втором месте. — Значит она выбрала того, кто красивее всех? Неудивительно, что Вэй сюн такой красавчик. Конечно жалко, что она не полюбила вашего дядю. Лань Сичэнь улыбнулся: — Я точно не знаю. Мы никогда не разговаривали с дядей на подобные темы. — Мне кажется если бы он сбрил свою бородку, ему бы очень пошло без неё. Лань Сичэнь рассмеялся: — Мне кажется, что он никогда ее не сбреет. Ведь он очень дорожит этой бородкой. Он начал её отращивать еще с пятнадцати лет. Ему хотелось выглядеть взрослее. Хуайсан тоже рассмеялся: — Сичэнь гэ, мне кажется твой младший братишка тоже скоро начнёт отращивать бородку. Лань Сичэнь покачал головой: — Вот этого то я и боюсь. Если он не встретит хотя бы одного настоящего друга в своей жизни, который отговорит его от подобных действий, то он превратится в самого настоящего нефрита. «Он уже превратился, — подумал Хуайсан, — только не в нефрита, а в палача самого настоящего.» Но вслух ничего не сказал, не хотелось расстраивать такого милого и доброго Лань Сичэня. Потому он откланялся и пошел на ужин. Хуайсан вечером в своей комнате рассказывал Мэн Яо с нескрываемым восхищением: — Представляешь, Вэй сюн нисколько не расстроился. Учитель Лань прямо сыпал цитатами из древних книг. Но он спокойно с улыбкой выслушал его. Мне бы его выдержку! Я бы уже разревелся и просил прощения. А он смотрел на учителя так, как будто даже жалеет его. С таким сочувствием! — А учитель Лань? — Он очень рассердился. Но больше ничего не мог сказать! Он просто взмахнул рукавами и вышел из класса. А Лань Чжаню сказал, что после уроков тот идет в библиотеку переписывать правила, а как закончит, сразу приступить переписывать древние трактаты. Ему там на всю жизнь хватит работы. — И он не наказал молодого господина Вэя? — Нет, он сказал, что больше не может его наказывать. Думаю это из-за главы Цзян. Они же были друзьями и даже учились вместе. — Как интересно. А вам не кажется, что учитель Лань как-то странно смотрит на Вэй Усяня? Хуайсан зашептал: — Кажется… Я тебе больше скажу. Учитель Лань был в молодости влюблен в мать Вэй сюна. Говорят она была самая красивая девушка во всей Поднебесной. Мэн Яо навострил уши. — Но, тогда почему он на ней не женился? Хуайсан принялся рассказывать то, что услышал сегодня от Лань Сичэня, щедро приправив все это романтическим флером: — Потому, что она его не любила. А выбрала другого. Она могла бы выбрать самого богатого или самого влиятельного, но выбрала в итоге самого красивого. Он тоже когда-то был его другом и одноклассником, причем первым по красоте среди молодых господ того поколения. Кстати сказать, до сих пор поговаривают, что глава Цзян тоже за ней бегал. Они все были близкими друзьями. Потому он так любит их сына. — Своевольная девушка. — Да! И Вэй сюн весь в нее. Кстати, ты знаешь, что Вэй сюн по красоте считается на четвертом месте. На первом Лань Сичэнь, на втором Лань Ванцзи. Мэн Яо рассмеялся: — Лань Ванцзи? С его то лицом? — Да, они на первых местах, потому что самые аккуратные и воспитанные. На третьем Цзинь Цзисюань. Потому что пользуется косметикой. Да и вообще это место для него папочка купил! Тень промелькнула по лицу Мэн Яо: — Вот как? — Да! А Вэй сюн совсем не следит за своим внешним видом! Его красота врожденная, потому что его родители были первыми красавцами! Если бы он был более внимателен к внешнему виду, то он точно бы переплюнул нефритов и был бы на первом месте! Но он даже причесываться как подобает терпеть не может! — Его мама тоже была такая? — О, его мама очень любила творить всякие безобразия! Она когда-то в юности даже сбрила Лань Цижэню его несчастную жидкую бородку. Он ее с пятнадцати лет отращивал, хотел казаться старше. Так что если Вэй сюн чего то не захочет, его в жизни не переубедить. Вот такой наш Вэй сюн, — с гордостью закончил Хуайсан. Ночью он писал в своем дневнике: «Мы ни за что не дадим в обиду нашего всеми горячо любимого Вэй сюна. Злой Лань Чжань потерял всякую жалость и человечность. Пусть ему отольется все, что он натворил с нашим бедным Вэй сюном. Вэй сюн извинился перед ним в холодном источнике и пытался с ним по-человечески поговорить. А получил только одну фразу: «Пошел вон!» И это говорит благородный господин второй нефрит! Мне интересно куда смотрели те, кто составлял эти пресловутые списки красоты? Действительно с таким лицом как он туда пролез? Если дело касается манер и воспитания, то тут и вовсе полнейшее несоответствие с тем, что видим мы каждый день здесь, в Облачных глубинах. Мало того, что здороваться его явно не учили, так он еще и смотрит на всех с такой ненавистью, что начинаешь сомневаться в том, что это благородный господин из ордена Гусу Лань. Он постоянно дерётся с Вэй сюном, орёт как потерпевший и вечно с ним спорит. Это воспитание? Или хорошие манеры? Ни за что не поверю! За что он нас ненавидит? Что мы ему сделали? Ну ничего, посмотрим как он запоет, когда мы у него действительно стащим одежду. Как мы уже устали от него! Сейчас хоть немного полегче. Учитель Лань хоть и отчитал Вэй сюна за нарушение правил, но вместо него попал под наказание подмастерье. Хвала небесам! Он больше не будет таскаться за нами следом и смотреть злым взглядом. А то уже реально поджилки трясутся. Сколько можно? Он нас уже так запугал, что мы ходим все крадучись и с оглядкой. Он уже мерещится нам за каждым углом. Так можно и мозгами двинуться. Но Вэй сюн молодец. Можно только позавидовать его железной выдержке. Он абсолютно бесстрашный. Завтра мы собираемся ловить фазанов. А Лань Чжань будет сидеть в библиотеке и переписывать свои любимые правила. Удачи ему!» На следующий день после уроков Хуайсан вместе с Вэй Усянем, Цзян Чэном и ещё с пятью-шестью юношами собрались снова выбраться за стену. Проходя мимо библиотеки, Хуайсан бросил взгляд наверх и как раз разглядел за раскидистой цветущей магнолией силуэт подмастерья, сидящего у окна в одиночестве. Вдруг он придвинулся ближе, выглянул прямо в окно и вперил немигающий взгляд прямо на них. Не Хуайсан озадаченно поинтересовался: — Он что, глядит на нас? Странно. Мы ведь не шумели, почему он до сих пор так смотрит? Вэй Усянь ответил: — Скорее всего, он думает, из-за чего бы ещё ему прицепиться к нам. Цзян Чэн перебил его: — Нет, не к нам, а к тебе. По-моему, он смотрит только на тебя. Вэй Усянь ухмыльнулся и сказал: — Пфф. Скоро досмотрится. Я разберусь с ним, когда вернусь. Цзян Чэн произнёс: — Разве тебе не надоели его занудство и скучность? Тогда прекращай дразнить его. Ты лезешь на рожон, дергаешь тигра за усы — хватит искать себе смерти. Вэй Усянь ответил: — Наоборот, мне как раз-таки весело, и именно из-за того, что он вроде бы живой человек, но такой занудный и скучный. Он обнял за плечи друзей и они пошли ловить фазанов. Побродив примерно с час, они не нашли ни одного фазана. — Странно, почему здесь нет ни одного фазана? — удивился Вэй Усянь. Вдруг в кустах зашевелились чьи-то беленькие уши. — Тише! — Цзян Чэн приложил палец к губам. Вся компания напряглась и прокралась в направлении беленьких ушек. Раздвинув кусты, они увидели несколько белых кроликов, которые жевали травку и совсем не боялись людей. А двое даже подошли, чтобы встать на задние лапы и понюхать сапоги юношей. Мальчишки хотели отойти в сторонку, но кролики бежали следом, с любопытством обнюхивая полы одежды. — Не, ну я так не играю. Это мы должны их ловить, а не они нас, — разочарованно сказал Вэй Усянь. — Они совсем, совсем не боятся, — удивился кто-то из учеников. — Что будем делать? Вдруг одного из них осенило: — А давайте подкинем их Лань Чжаню! — А куда мы их ему подкинем? — спросил Цзян Чэн. — Да прямо в библиотеку и подкинем, — предложил Вэй сюн, — пусть они этому чистюле там порядок наведут. — Как мы это сделаем? — Давайте потихоньку подкинем их в двери, — предложил один из учеников. — Но они разбегутся, — возразил другой, — а Лань Чжань сидит на втором этаже. Он их даже не увидит. Вэй Усянь задумался: — Интересно, увидев кроликов, он захочет отведать их мяса? — Но он же не ест мяса! — возразил Цзян Чэн. Вэй Усянь ответил: — Ни за что не поверю, что у него не разыграется аппетит при виде таких классных зверьков. У меня например, уже слюнки текут. Так и вижу их на вертеле. Уже ощущаю этот запах и вкус нежной крольчатины. Ммм! Ученики непроизвольно сглотнули слюну. Хуайсан кивнул: — Может поест мяса и перестанет быть таким букой? Все таки полный желудок всегда поднимал настроение. Вэй Усянь сгреб двух кроликов за уши и прикинул на руке их вес: — Двоих хватит? — Думаю хватит, — ответил Цзян Чэн, — он же никогда не ел мясо? — Никогда, — подтвердили ученики с белыми ленточками. — Тогда с непривычки может разболеться живот, — сказал Хуайсан, — может одного ему хватит? — Пусть будет два. Если что второго заберу себе, — сказал Вэй Усянь. Кролики задергались и чуть не вырвались из рук. Он сорвал несколько листьев дикого салата и сунул кроликам. Они отвлеклись и смешно задвигали челюстями. — Ну что, кто смелый? — спросил Вэй Усянь. Ученики сжались от страха. Да кто бы посмел идти в логово к медведю? Вэй Усянь оглядел группу учеников, вздохнул: — Эх, все приходится делать самому. Ученики загалдели: — Вэй сюн, ты у нас не только самый красивый! — Ты у нас самый храбрый! — Самый умный! — Самый находчивый! Вэй Усянь покачал головой: — Эх вы…ну ладно, пошли! Вся компания двинулась вслед за Вэй сюном, предвкушая занимательный концерт. Они вернулись в Облачные Глубины почти к полудню. Спрятались под крышей галереи и наблюдали за окном библиотеки. Сквозь ветви магнолии было видно как Лань Чжань сидел за столом и с унылым видом аккуратно раскладывал стопки бумаг. Вэй Усянь шепнул: — Ну, я пошел. — Давай, Вэй сюн, — выдохнули товарищи. Вэй Усянь запихнул кроликов за пазуху и влез на растущую у окна магнолию. Через пару секунд он уже с ветки перелез на подоконник. Итак, комедия начиналась. Ученики навострили слух и зрение. Вэй Усянь громко сказал: — Лань Чжань, я вернулся! Ну как, ты скучал по времени, когда я переписывал правила, сидя рядом с тобой? Лань Чжань даже не поднял головы, он продолжил раскладывать книги по стопкам с бесчувственным выражением лица. Хуайсан удивился: — Его что, не учили здороваться? — Не сюн, поверь, Лань Чжань никогда раньше таким не был, — сказал шепотом один из учеников с ленточкой на лбу. — Да, да, — подтвердил другой, — он конечно не умеет улыбаться, но всегда был со всеми вежлив. Цзян Чэн проворчал: — Это потому, что он ненавидит Вэй Усяня. Хуайсан дёрнул его за рукав, прошипев: — Тише, Цзян сюн, пропустим самое интересное. Ученики вновь притихли, наблюдая картину в окне библиотеки. Вэй Усянь сказал: — Хоть ты и не хочешь признаваться, я знаю, что ты скучал по мне. Иначе зачем сегодня утром ты следил за мной из окна? — Ну даёт. Он его сделал, — тихо фыркнул кто-то. — Тише, — шикнул кто-то. Ученики вновь принялись наблюдать. Лань Чжань поднял голову и вперил полный укоризны взгляд на Вэй Усяня. Вэй Усянь поудобнее сел на подоконник: — Смотри-ка, ты попался на крючок всего после пары фраз. Тебя так легко подловить. Так ты не сможешь долго держать себя в руках. Ученики еле сдержались, чтобы не рассмеяться. Лань Чжань сказал: — Ты, уходи. Вэй Усянь ответил: — А если не уйду, сбросишь меня вниз? Лань Чжань снова вперил немигающий взгляд в Вэй сюна. Вэй Усянь сделал вид, что испугался: — Не пугай меня так! Я пришёл, чтобы вручить тебе подарок. Тот поспешно отказался: — Не надо. Ученики зажали рты, кто-то пошипел: — Он еще помнит тот подарочек. — Может он опять думает, что Вэй сюн ему порнушку подсунет? — Тише, — махнул веером Хуайсан. Все замолчали, напряженно вслушиваясь в разговор. Вэй Усянь спросил: — Точно? Лань Чжань напрягся, ученики насторожились. Им показалось, что Лань Чжань прямо сейчас спихнет Вэй Усяня с подоконника, кто-то уже двинулся чтобы ловить незадачливого шутника. Цзян Чэн успел того поймать за хвост платья и приложил палец к губам. Вэй Усянь, тем временем, выудил из-за пазухи двух кроликов. Он держал их за длинные уши, изделека они выглядели как два круглых пушистых снежка, которые пинались ногами во все стороны. Вэй Усянь посадил их на стол прямо перед носом Лань Чжаня: — У вас тут довольно необычно: нет ни одного фазана, но зато полно диких кроликов. И они даже не боятся людей. Ну, что скажешь? Пухленькие, да? Возьмёшь их? Все замерли. Что теперь будет? Хуайсан уже видел картину как Вэй Усянь летит вниз и за ним летят два белых снежка, дергая лапками. — Эх, лучше бы мы их зажарили, — сказал кто-то. — Не оценит он такой шикарный подарок. — Глянь как смотрит… — Тише, — шикнул другой. Они снова стали наблюдать. Лань Чжань равнодушно уставился на него. Вэй Усянь произнёс: — Ну и ладно. Раз ты не хочешь, я отдам их кому-нибудь ещё. Весьма кстати в последнее время нас кормят совсем пресной пищей. Вдруг Лань Чжань произнёс: — Стой. — А я никуда и не иду. — Кому ты их отдашь? — Кому-нибудь, кто хорошо запекает кроличье мясо. — В Облачных Глубинах запрещено умерщвлять живое. (3) Это третье правило на Стене Послушания. (2) В буддизме не рекомендуется губить жизнь любого существа, вплоть до муравья. — Ну хорошо. Тогда я спущусь с гор, убью там кроликов и принесу сюда, чтобы запечь. Тебе же всё равно они не нужны, так что же ты вдруг так переживаешь за них? Лань Чжань, делая паузы после каждого слова, сказал: — Отдай… их …мне. Вэй Усянь ухмыльнулся, сидя на окне: — Значит, теперь они тебе нужны? Полюбуйся на себя, ты как всегда. Цзян Чэн заметил: — Ломается как девчонка. Чего он хочет? На него зашикали. Все навострили слух. За окном библиотеки послышался шорох и топанье маленьких лапок. Вдруг Вэй Усянь испуганно позвал: — Лань Чжань, Лань Чжань! Что-то упало, снова послышался шум и шорох. Кажется кролики наводили там свои порядки. Лань Чжань ответил: — Что? Вэй Усянь проговорил: — Смотри, один забрался на другого… Они что, …? Ученики непроизвольно сжались. «Снова порнография! — мелькнуло в голове у Хуайсана, — теперь он точно убьёт Вэй сюна!» Его взгляд упал на Цзян Чэна, на поясе которого снова болтались два меча. «А у него даже меча с собой нет!» Хуайсан весь похолодел. Лань Ванцзи спешно ответил: — Они оба самцы! Вэй Усянь переспросил: — Самцы? Вот те на. Он поднял кроликов за уши, осмотрел их и подтвердил: — И правда самцы. Ну да ладно. Ты даже не дал мне закончить предложение: с чего вдруг такая суровость и неумолимость? Что тебе вообще в голову пришло?.. Знаешь, я тут подумал: это ведь я их поймал и даже не обратил внимания, самцы они или самочки, а ты, получается, сразу же посмотрел на их… В конце концов Лань Чжань встал, подошел к подоконнику, уши и щеки его ярко горели со стыда, он молча спихнул Вэй Усяня с подоконника. Вэй сюн с громким хохотом слетел вниз, а Лань Чжань с грохотом захлопнул ставни. Юноши подскочили к Вэй Усяню: — Вэй сюн, ты живой? — А что со мной сделается? Цзян Чэн закатил глаза и проворчал: — Пошли скорее отсюда, пока он нас не засек. Ох, Вэй Усянь, боюсь он тебя точно теперь подкараулит и убьёт. — Ну ладно. Похоронишь. Цзян Чэн схватил его за руку и потащил на выход. Ученики всей компанией устремились подальше от опасного места. Уже оказавшись за воротами, они дали волю смеху, который так и распирал их изнутри. Кто-то сказал: — Уму непостижимо. Оказывается наш Лань Чжань эксперт по кроликам! — И откуда у него такие познания? Неужели он в детстве ловил кроликов и проверял на наличие пола? — сказал Вэй Усянь. Все засмеялись. Вэй Усянь обращаясь то к одному, то к другому, спрашивал: — Ты знаешь какого пола были кролики? — Нет. — А ты смотрел? — А зачем? — Вот и я не смотрел. Какая разница какого они пола? На вкусовых качествах их мяса это все равно не отражается. — Вот именно, — замахал веером Хуайсан, — и зачем Лань Чжань такой умный? Неужели зоологию собрался преподавать? Кто-то добавил: — Прямо эксперт по кроликам. Ученики засмеялись. Кто-то из учеников заметил: — Я теперь так и буду его называть — эксперт по кроликам. Все снова засмеялись. Цзян Чэн вдруг сделался серьёзным: — И все-таки мне кажется, что Лань Чжань теперь точно придет с тобой расквитаться. Не думаю, что он простит такое. Ох, Вэй Усянь, ты точно в этот раз доигрался. Вэй Усянь закинул ему руку на плечо: — Успокойся, Цзян Чэн. Давай не будем портить себе настроение. Он повернулся ко всем: — Братцы, пошли поедим! Что-то крольчатины захотелось. — Пошли, пошли, — обрадовались юноши. И все вместе весело зашагали в посёлок. Заказав в хунаньской кухне запечённую крольчатину, они весьма вкусно поужинали и вернулись перед самым отбоем. Хуайсан пришел к себе и рассказал, как Лань Чжань следил за ними из окна библиотеки, когда они шли на прогулку. — Представляешь, братец, он так смотрел на нас! А Цзян Чэн заметил, что он смотрит только на Вэй сюна. Мэн Яо оживился. — А он что? — А он сказал, что этот подмастерье скоро досмотрится. Он разберется с ним, когда вернется. — Молодой господин, ну и как он разобрался? — Оо, еще как. Мы поймали двух кроликов. И Вэй сюн понес ему подарочек. Мэн Яо засмеялся: — Серьезно? — Ну да. Он их ему подарил. Представляешь как он отреагировал? — Как? — Лань Чжань спихнул его вниз из окна. — Вот как? — Знаешь как мы повеселились? Кстати, Лань Чжань сразу определил, что они самцы! Вот тебе и монах! Куда смотрел! — А что с кроликами? — Я не знаю. Они остались в библиотеке. В Облачных Глубинах запрещено умерщвлять живое. Это третье правило на Стене Послушания. Не думаю, что он собрался их сьесть. Наверное отпустит. Слушай, а давай посмотрим, что он с ними будет делать? — Давайте. И они, выбравшись из комнаты, окольными путями прокрались к библиотеке. Спрятавшись за колонной, стали наблюдать, что же там происходит. Но увидеть они ничего не смогли. Ставни были закрыты. Через время из библиотеки вышел Лань Чжань. Он бережно прижимал к груди два пушистых белых комочка. — Смотри, смотри, куда он их понесет? —зашептал Хуайсан. Они прокрались по галерее соседнего здания, прячась за перилами. Лань Чжань дошел до цзиньши, открыл дверь и занес внутрь кроликов. Через время он вышел и пошел на кухню. Из кухни он вышел, держа корзинку с морковью и капустными листьями. Хуайсан хмыкнул: — Ого, Лань Чжань нарушает правила. — Какое? Но Хуайсан не успел ответить. Лань Чжань опять вышел из цзиньши и пошел за ворота. Оттуда он принес пучек травы. Мэн Яо и Хуайсан вернулись к себе. Когда они шли назад, Хуайсан показал ему на юношу, одиноко сидевшему на веранде с недовольным видом. — Это Су Шэ. Его спас Вэй Усянь на озере Билин. Он все время вот такой недовольный. Пытается подражать Лань Чжаню, но у него плохо выходит. Потому он ему завидует и терпеть его не может. А еще он утопил меч в озере. Мэн Яо посмотрел на юношу и пожал плечами. Они тихонько миновали юношу на веранде и пошли дальше к себе. Придя в комнату Хуайсан сказал: — В Облачных глубинах нельзя держать домашних питомцев. Кстати, пока тебя не было, еще одно правило появилось. — Какое же? — Теперь нельзя приводить собак и оставлять даже за территорией у подножия горы. — Почему? — Потому что Цзинь Цзысюань привел свою собаку и оставил ее у подножия горы. А она отвязалась и погналась за Вэй сюном. Он как раз шел с вином. В общем эта собака загнала его на дерево. Лань Чжань вышел на лай и прогнал собаку. Когда мы вышли искать Вэй сюна, он сидел высоко на дереве, а под деревом стоял Лань Чжань. А на следующее утро на стене высекли новое правило: «Запрещено приводить собак даже за территорией Облачных глубин.» — Вот как интересно. А Лань Чжань не наказал нарушителя? — Нет, он стоял под деревом пока мы не пришли и не сняли его с дерева. Вэй сюн даже не догадался, что Лань Чжань видел его. — Ага, а может он и правда его не видел? — Тогда зачем стоял? — Может просто охранял, чтобы собака не подошла к забору? — Я не знаю. Вполне возможно. Никто не знает, кроме самого Лань Чжаня. Ночью он записал в своём дневнике: «Дорогой дневник. Наконец-то злой подмастерье перестал следить за нами. Сегодня мы наконец-то пошли ловить фазанов. Но, как оказалось, а Гусу не водятся фазаны. Зато здесь очень много кроликов. Мы поймали двоих и решили позабавиться над Лань Чжанем. Но кто знал, что Лань Чжань окажется таким экспертом по кроликам. Никому даже в голову не пришло поинтересоваться самцы они или самочки. А Лань Чжань сразу рассмотрел, чем очень озадачил Вэй сюна и весьма повеселил нашу компанию. Мы долго смеялись, а кто-то даже предложил дать ему новую кличку — эксперт по кроликам. Мы проследили за ним, он спрятал кроликов у себя в цзиньши и откармливает их. Неужели все же решил попробовать кроличье мясо? Как бы то ни было, он не пожалеет, мясо у кроликов отменное, гораздо вкуснее, чем у фазана. Цзян Чэн теперь переживает за Вэй сюна, боится, что Лань Чжань убьёт его. Но, может попробует мяса и наконец-то станет добрее? Я очень надеюсь на это. Хотя нашего Вэй сюна сложно запугать.» На следующий день Лань Ванцзи не пришел на занятия вместе с ними. Кто-то из учеников слышал, как учитель Лань рано утром громко ругал у себя в кабинете младшего племянника.