Незнайка.

«Страшный сон, словно ветер, Ресниц вдруг коснулся, Прилетел черным облаком издалека. Я еще не готов и еще не проснулся. Но уносит меня жутким вихрем река. Ты еще не заметил, Ты еще на пороге. Твою жизнь закрутило Словно в горной реке. Еще нет здесь ответа, Но ослабли вдруг ноги. И водой затопило От тебя вдалеке…» Лань Чжань настороженно, почти не мигая смотрел на Вэй сюна, в его странных светлых глазах плескалось то ли горе, то ли обида, то ли еще непонятно что. Хуайсан видел, что его лицо с по мере того, как прекрасный одноклассник становился все ближе и ближе, мрачнело все больше и больше. Когда Вэй сюн подошел к нему достаточно близко, Лань Чжань был уже чернее тучи. А из его странных светлых глаз, казалось, вот-вот брызнут слезы. «Что это с ним? Да и Вэй сюн в такой момент нашел время для флирта. Теперь этой бедной девушке точно несдобровать.» Хуайсан покосился в сторону сладкой парочки негодяев. Ван Линцзяо проводила девушку яростным взглядом и грозно звякнула дорогими безделушками, которыми была щедро увешана. Вэнь Чао же сощурил свои, подведеные чёрной краской, поросячьи глазки и задумчиво почесал подбородок наманикюреным ногтем, словно его что-то осенило. Конечно же от этих мерзавцев не укрылось то, что девушка была явно смущена внезапным вниманием прекрасного яркого парня, по которому оба безнадёжно вздыхали, но не знали, как подкатить. Сомнений не было, Вэй Усянь нравился Ло Циньян, но она никогда не крутилась среди его воздыхательниц. Что это? Гордость девичья? Или не считала себя достойной такого парня? Возможно не хотела выглядеть очередной безнадёжно влюблённой девчонкой в галдящей разноцветной толпе воздыхательниц яркого красавчика? Возможно, она даже и мысли не могла допустить, что Вэй сюн обратит на неё внимание? А тут вдруг неожиданно-негаданно сразу столько внимания! Растеряешься тут! Но унылый правдолюбец Лань Чжань разоблачил скрытый смысл шутки и девушка теперь в замешательстве, что где-то выдала себя и Вэй сюн над нею смеется. Зачем Лань Чжань сделал это? Из вредности? Или от ревности? Опять же, от ревности к кому? И теперь от занудства и Лань Чжаня девушка страдает. Она конечно же оценила шутку, но теперь думает, что яркий красавчик подшутил над ней от скуки. Конечно же, она рассердилась. И, наверняка, ей обидно. Последний аргумент Хуайсану показался более убедительным. Что говорить? Девушка была с твёрдым характером, хоть и краснела отчаянно от одного только взгляда шикарного парня, но виду ни за что не подавала, что он ей нравится. Но, как бы то ни было, факт оставался фактом и сладкая парочка негодяев уже единодушно поставила её в черный список. И когда они ей жестоко начнут мстить, дело только времени и их бурной на пакости фантазии. Хуайсан вздохнул, ему стало жаль девушку. В ней чувствовался явно мужской характер. Несмотря на то, что она смотрела на Вэй сюна почти не дыша, она осмелилась с ним так разговаривать! Для самого Вэй Усяня это было весьма непривычно. Разбалованный женским вниманием красавчик явно был не готов к такому повороту дела. Но, тем не менее, это его ничуть не смутило. Вэй сюн приподнял изящную бровь и с любопытством разглядывал мрачное выражение лица насупившегося подмастерья. Склонив немного набок голову, он вздохнул, покрутил укоризненно головой и наконец спросил: — Что? Опять ты смотришь на меня подобным образом. Лань Чжань, не говоря ни слова, молча смотрел прямо в прекрасное лицо Вэй сюна, словно пытался там что-то отыскать. Вэй сюн махнул рукой, словно смиряясь с неизбежным: — Ладно, на чём мы остановились? Так вот. Хочешь, я понесу тебя на спине? Лань Чжань серьёзно взглянул на него, его светлые странные глаза были настолько отчаянно печальны в эту минуту, что у Хуайсана защемило что-то в груди. Голос Лань Чжаня немного дрожал и звучал глухо: — Ты со всеми ведёшь себя столь легкомысленно? Вэй Усянь ни капли не смутился, он на миг задумался, затем ответил: — Кажется, да? Лань Чжань судорожно вздохнул, затем опустил глаза и через некоторое время тихо произнёс невозможно скорбным голосом: — Какая распущенность! Хуайсану почему-то стало жалко этого странного одинокого парня, ему показалось, что тот вот-вот раплачется. Но Лань Чжань с большим трудом сквозь зубы выдавил из себя эти два слова, и из последних сил захромал следом за всеми. Посмотрев с долей иронии и сочувствия на эти тщетные попытки сбежать, Вэй Усянь успокоил его: — Хорошо. Можешь не пытаться идти быстрее, я просто уйду. Он повернулся, подхватил под локоть Хуайсана: — Мне кажется, Лань Чжаню нравится эта девушка. — Почему ты так думаешь? — Он меня чуть не съел своим взглядом. Наверняка из-за того, что я над ней совсем немножко подшутил. — Не знаю…не думаю, что именно из-за этого. — А иначе зачем было лезть со своими знаниями? — Не думаю, что именно нравится, — ответил Хуайсан, — хотя…конечно, может не стоило так откровенно перед всеми над ней шутить? Вэй сюн очаровательно склонил голову, поправил прядь волос, усмехнулся уголком изящных губ: — Ну и ладно. Думаю в ее мешочке найдутся лекарственные травы. Они бы ему понадобились сейчас. — Ну так надо было ему об этом сразу сказать, — ответил Хуайсан. — А как? Ты же видел, он прямо разобиделся, так что похромал от меня бегом, если можно так сказать. Я ведь приставал к его девушке. Теперь он считает меня легкомысленным и не желает общаться с таким как я. Видно, я оскорбляю его монашеское целомудрие. Ладно, не хочет, не надо. Он обнял Хуайсана и весело нагнал Цзян Чэна. Цзян Чэн зашипел: — Да что ты творишь? Зачем тебе это надо? Вэй Усянь ответил: — Сегодня он выглядит хуже, чем обычно. Что с его ногой? Цзян Чэн раздражённо ответил: — А тебе, конечно, больше делать нечего, кроме как переживать за него! Лучше бы за себя так переживал! Кто знает, что этот болван Вэнь Чао задумал, заставляя нас искать вход в какую-то пещеру на горе Муси. Надеюсь, будет не как в прошлый раз, когда мы охотились на древесного оборотня, и Вэнь Чао заставил нас окружать добычу, служа ему живыми щитами. Ученик из Гусу, идущий рядом с ними, прошептал: — Конечно, Лань Чжань выглядит хуже, чем обычно, ведь в прошлом месяце Облачные Глубины сожгли дотла. А вы разве не знали? Вэй Усянь расширил прекрасные глаза, переспросил с сочувствием: — Сожгли?! Цзян Чэн спросил: — Адепты Ордена Цишань Вэнь? Юноша ответил: — Можно сказать и так. Но можно также сказать, что… наш Орден сам всё сжёг. Вэнь Сюй, старший сын главы Ордена Цишань Вэнь, приехал в Гусу, в чём-то обвинил главу Ордена и заставил сжечь своё собственное жилище! Другой ученик добавил: — Клан Вэнь торжественно нарёк свои действия «очищением», провозгласив дальнейшее возрождение из пепелища. Еще один ученик из Гусу сказал со вздохом: — Большая часть Облачных Глубин вместе с прилегающими угодьями оказалась уничтожена. Другой ученик сказал: — Все случилось так быстро, что мы не успели понять, что произошло. Многие наши соклановцы сложили свои головы. Вековая обитель безмятежного блаженства в одночасье погибла. Глава Ордена Гусу Лань тяжело ранен, и пока неизвестно, выживет ли он. Увы… Вэй Усянь сразу стал серьёзным, спросил: — Нога Лань Чжаня как-то связана с этим? Юноша из Гусу ответил: — Конечно. Первым делом Вэнь Сюй приказал сжечь библиотеку, заявив, что преподаст урок каждому, кто не станет выполнять его требование. Лань Чжань отказался подчиниться, поэтому люди Вэнь Сюя схватили его и сломали ногу. Другой ученик сказал: — Рана ещё не зажила, а его уже притащили сюда! Кто знает, чего они добиваются! Хуайсан вспомнил, что Лань Чжань все это время никуда не ходил, кроме как на ежедневные выволочки Вэнь Чао, а во всех остальных случаях либо сидел, либо стоял, не говоря ни слова. Потому они и не заметили его травмированной ноги. — Но почему он сразу ничего не сказал? — удивился Хуайсан. Ученик из Гусу ответил: — Их с Цзэу Цзюнем воспитали самыми настоящими нефритами. А это значит, что Лань Чжань просто обязан ставить превыше всего безупречные манеры и достойное поведение и терпеть любую боль, не подавая виду. Другой ученик добавил: — Да, поэтому, он просто не имеет права жаловаться и допускать, чтобы остальные знали об его травме и ему сочувствовали. Вот он терпит и молчит. Еще один ученик из Гусу добавил: — Он и так не мог ходить почти два месяца. Ну и конечно же, ему не давали никаких лекарств. А вчера Вэнь Чао надоело и он решил его выгнать на ночную охоту на этот раз. Но нога еще не зажила. Другой ученик сказал: — С чего бы ей зажить, если нас кормят пустым супом? Гусуланьская пища хоть и постная, но в ней присутствуют необходимые витамины. А здесь нас все специально держат впроголодь, чтобы у нас и вовсе не было сил. Хуайсан тихо сказал Вэй сюну: — Кому нужно это странное нефритство? Если даже нельзя попросить помощи? Вэй сюн покачал головой: — Да, действительно. И это полный абсурд. Но все-таки надо бы ему помочь. Ты прав, Хуайсан, я найду всё-таки момент, чтобы дать ему лекарство. Сейчас пойду к нему и все объясню. Хуайсан ни при каких обстоятельствах никогда бы не подошёл к Лань Чжаню первым. Он еще помнил ферулы и то самое жуткое ощущение, когда мороз ползёт по коже от свирепого взгляда блюстителя гусуланьского порядка. Но это же Вэй сюн! Единственный из всех учеников, кого ни капельки не пугал жуткий взгляд убийцы подмастерья учителя Ланя. Заметив, что Вэй Усянь явно вознамерился вновь подойти к Лань Чжаню, Цзян Чэн быстро потянул его за рукав и быстро зашептал: — Что ты опять творишь?! Неужели у тебя всё ещё хватает смелости задирать его? Роешь себе могилу своими собственными руками! Вэй Усянь тихо возразил: — Я не собираюсь задирать Лань Чжаня. Только взгляни на его ногу. Он уже столько дней вынужден ходить туда-сюда: состояние раны наверняка ухудшилось, и, думаю, мы смогли заметить увечье лишь потому, что ему больше не удаётся скрывать его. Если так пойдёт и дальше, то, вероятно, вскоре она совсем отнимется. Я понесу его на спине. Цзян Чэн притянул Вэй Усяня ещё ближе: — Вы с ним — не закадычные товарищи! Ты разве сам не замечаешь, насколько он терпеть тебя не может? Хочешь понести его на спине? А он явно хочет, чтобы ты ни на шаг не приближался к нему. Вэй Усянь ответил: — Ну и пусть он терпеть меня не может — я-то могу. Я схвачу его и тут же посажу себе на спину. Он же не задушит меня в пути. Цзян Чэн напомнил ему: — Мы в таком положении, что даже о самих себе позаботиться не можем; считаешь, сейчас самое время заботиться чужими неприятностями? Вэй Усянь заметил: — Во-первых, это не чужая неприятность. А во-вторых, рано или поздно, кому-то придётся обо всём позаботиться! Хуайсан вздохнул и тихо сказал Цзян Чэну: — Я, конечно, не пылаю любовью к Лань Чжаню, но Вэй сюн прав. Цзян сюн, если Лань Чжань вдруг упадёт здесь, то они его просто добьют, как лишнюю обузу. Никто церемониться с ним не будет. Цзян Чэн закатил глаза и промолчал. Вэй Усянь добавил: — Вот именно, Цзян Чэн, мы должны держаться друг за друга, потому что все сейчас в одном положении. Нам нельзя заботиться только о себе. Иначе нас всех перебьют поодиночке. Пойми это. Их тихий спор прервал подошедший слуга Ордена Цишань Вэнь, прикрикнувший на них: — А ну прекращайте перешёптываться и ищите внимательнее! Следом за ним перед юношами появилась, сверкая и звеня своими драгоценностями, весьма насупленная Ван Линцзяо. Уровень духовных сил девушки оставлял желать лучшего, поэтому она не могла использовать высокоуровневые мечи заклинателей. Вместо этого Ван Линцзяо, подобно прочим слугам Ордена Цишань Вэнь, держала в руках длинное железное тавро. Этому клейму не требовалось нагрева: оно оставляло на теле глубокий и болезненный ожог при малейшем прикосновении. Покрепче вцепившись в тавро, Ван Линцзяо с напыщенным видом забранилась: — Молодой господин Вэнь приказал вам отыскать вход в пещеру, а вы тут шушукаться удумали? Времена настали такие, что даже обычная служанка, достигшая своего положения тем, что вовремя запрыгнула к кому-то в постель, помыкала ими, раздуваясь от собственной важности. Юноши не знали, смеяться им или плакать. Вдруг чуть в стороне от них послышался голос: — Нашёл! Ван Линцзяо тут же оставила Вэй Усяня и Цзян Чэна и поспешила к говорящему, мельком взглянула на находку, затем ликующе завопила своим визгливым голосом: — Молодой господин Вэнь! Нашли! Вход в пещеру! Вход представлял собой дыру в земле, надёжно скрытую под древним баньяном. Отверстие было совсем маленьким, около получжана в диаметре, толстые, беспорядочно сросшиеся корни и вьющиеся растения переплелись в прочную паутину, напрочь загораживающую вход, над дырой также лежал слой опавших листьев и сухих веток. Ван Линцзяо приказала молодым людям: — Эй вы! Кто без мечей, быстро разгребайте листву! Очистите вход! Быстро, я сказала! Люди из свиты Вэнь Чао обрубили жёсткие корни и ветки, наконец добрались до зияющей мрачной дыры. Очевидно, она вела глубоко под землю: прохладный, влажный воздух пахнул в лица всех присутствующих, вызвав неприятные мурашки, пробежавшие вдоль спины, а камушек, брошенный внутрь, бесследно исчез, не издав ни звука. Вэнь Чао восторженно взвизгнул: — Должно быть, это он! Быстрее, спускайтесь вниз! Терпение Цзинь Цзысюаня лопнуло, и он ледяным тоном произнёс: — Ты говорил, что привёл нас сюда на ночную охоту. Так позволь поинтересоваться, какую всё-таки тварь нам стоит ожидать? Если ты заблаговременно оповестишь нас, то мы сможем точнее согласовать свои действия и не побежим кто в лес, кто по дрова, как получилось в прошлый раз. Вэнь Чао надменно переспросил, задрав толстый короткий нос: — Оповестить вас? Он поднялся на ноги и ткнул пальцем сначала в сторону Цзинь Цзысюаня, а потом на себя: — Сколько раз мне ещё придётся повторять вам, чтобы вы наконец запомнили? Не заблуждайтесь на свой счёт. Вы — всего лишь заклинатели, которые служат мне, а приказы здесь отдаю я. И я не нуждаюсь ни в чьих советах. Я один веду войска в бой и управляю ходом сражения. Лишь я один способен повергнуть зверя! Вэнь Чао особенно выделил слова «лишь я один», и тон, коим он их произнёс, звучал столь высокопарно, чванливо и хвастливо, что все собравшиеся одновременно почувствовали и омерзение, и желание громко расхохотаться. Но промолчали, опасаясь, что их безоружных и слабых от недоедания бросят в эту дыру и оставят там умирать. Каждый подумал о том, что их родные могут их не дождаться. В свою очередь Ван Линцзяо махнула своим орудием и пригрозила: — Вы, разве не слышали, что сказал молодой господин Вэнь? А ну спускайтесь немедленно! Цзинь Цзысюань стоял впереди всех. Он метнул в сторону мерзкой парочки злой взгляд, едва сдерживаясь, чтобы не нахамить этим подлым людям, раздражённо откинул полы мантии и, ухватившись за крепкую лозу, без колебаний прыгнул в бездонную пропасть. Вся молодёжь испытывала аналогичные чувства: какие бы жуткие твари ни водились в той пещере, встреча с ними всё равно представлялась куда более приятной, чем дальнейшее пребывание с Вэнь Чао и его свитой во главе с визгливой, бренчащей безделушками особью женского пола. Эта мерзкая парочка шавок была просто оскорблением для глаз молодых людей. Каждый явно в данный момент предпочёл бы кануть в небытие, забрав с собой Вэнь Чао вместе с его звенящей побрякушками и надутой, словно пузырь, от важности любовницей. Потому все остальные последовали за Цзинь Цзысюанем, друг за другом шагая в дыру, ни капли не сомневаясь. Хуайсан зажмурил глаза и взялся за лозу. Ладони обожгло, но другого варианта не было. Он с отчаянно ухнувшим сердцем провалился в никуда. Молодые люди с большой осторожностью спускались вниз. Вдоль стен норы росли весьма прочные лозы, толщиной с запястье ребёнка. Вцепившись в одну из них, Вэй Усянь не спеша погружался рядом с Хуайсаном под землю, сосредоточенно что-то подсчитывая в уме. — Примерно тридцать чжанов, — услышал Хуайсан голос Вэй сюна, когда его ноги коснулись земли. Вэнь Чао что-то прокричал им сверху и, убедившись, что внутри безопасно, вольготно спланировал вниз на своём мече, заботливо поддерживая за талию свою визгливую Ван Линцзяо. Через пару мгновений в дыру также слетели его слуги и адепты Ордена Цишань Вэнь. Цзян Чэн прошептал: — Надеюсь, на этот раз с добычей, на которую он нацелился, будет не слишком трудно справиться. Не знаю, есть ли отсюда другие выходы, но если зверь или иная тварь вдруг впадёт здесь в бешенство, то может порвать эти длиннющие лозы, и тогда нам будет непросто даже спастись бегством. В груди Хуайсана похолодело. Он открыл крепко зажмуренные глаза. Было сыро и темно. Он посмотрел вверх, молодые люди радом с ним тоже подняли головы. Высоко вверху виднелись маленькое белое пятнышко входа, которое теперь казалось таким далёким и недосягаемым. Вэнь Чао соскочил с меча и взгвизнул; — Почему вы всё ещё стоите? Неужели я должен объяснять, что вам делать? Вперёд! Молодых людей погнали вглубь грота. Поскольку им надлежало прокладывать ему дорогу, Вэнь Чао приказал слугам раздать ученикам несколько факелов, однако свод пещеры оказался высоким и необъятным, поэтому свет пламени не достигал его. Хуайсан прошептал: — Где мы? Вэй Усянь приложил палец к губам, он внимательно слушал эхо, через некоторое время он шепнул: — Чем дальше мы идём, тем более рассеянным становится звук, над нашими головами нависла уже целая гора в сотню чжанов. Хуайсан спросил: — Вэй сюн, как у тебя это получается? — Что именно? — Подсчитать высоту горы, находясь внутри? — Я не знаю, само собой так получается. Я просто различаю звук эха над нашими головами. Чем ниже гора, тем звук более звонкий, чем выше, тем звук более глухой. Хуайсан восхитился. Для него звуки ничем не отличались. Тогда он начал тоже прислушиваться к звуку эха. И действительно, звук становился все более рассеянным. Но подсчитать по характеру звука высоту гор не предоставлялось возможным. Для этого надо было иметь абсолютный слух. Хуайсан вздохнул и взялся за руку Вэй сюна. Сразу ощутив некоторое успокоение, он двинулся дальше. Разведчики, возглавляющие шествие, бдительно смотрели вперёд и через некоторое время заметили в отдалении огромный водоём. Если бы он находился на поверхности, то считался бы глубоким озером. Воды его отливали зловещим чёрным цветом, а тёмная гладь усеяна островками и выступами различных размеров. Дорога заканчивалась здесь. Тем не менее, несмотря на то, что молодые люди зашли в тупик, они так и не обнаружили никаких следов добычи. Кто-то спросил: — На кого охота? — Всем молчать! — взмахнула своим тавром безвкусно разодетая деваха. Украшения на ее запястье угрожающе звякнули. Все сразу притихли. Хуайсан ощутил, как сердце наполняет пугающая неопределённость, и без того обостряя нервную настороженность. Он сильнее сжал руку Вэй сюна, чтобы успокоиться. — Хуайсан, тебе лучше спрятаться вот за этими камнями, — шепнул на ухо Вэй сюн. Хуайсан отрицательно замотал головой. Он не хотел выглядеть трусом в глазах друга. — Зря, — тихо ответил Вэй Усянь, — тебе лучше не рисковать. Вэнь Чао, повертел во все стороны головой, не найдя столь желанного им зверя, также встревожился и принялся браниться: — Проклятье, где эта тупая зверюга? — Молодой господин Вэнь, может она вас испугалась? — медовым голоском проблеяла колоритная красотка с опасной железякой в руке. Вэнь Чао призадумался, вдруг его осенила «блестящая» идея: — Найдите кого-нибудь, подвесьте повыше и пустите ему кровь. Её запах выманит зверя. — Зачем? — спросил Цзинь Цзисюань. Вэнь Чао важно ответил: — А как же иначе? Моя добыча наверняка выползет на свежий аромат тёплой крови живого человека, беспомощно висящего в воздухе! Лица всех вытянулись от такого неслыханного зверства. Цзинь Цзисюаня затрясло от гнева: — Да ты просто… Цзинь Цзисюань не договорил, один из стражников грубо толкнул его, он чуть не упал. — Дело туго, — прошептал Вэй Усянь. Воспользовавшись темнотой, внезапно возникшей заминкой и тем, что в их сторону никто не обращает внимания, он потащил в сторону Хуайсана, быстро втолкнул в расщелину между большими камнями. — Сиди здесь и не высовывайся. — Вэй сюн… — Тихо. Прости, Хуайсан, но так надо. Чтобы описать эти события, ты должен остаться в живых. А с твоими силами лучше не мешать мне. Что бы ни случилось, не покидай укрытия, не добавляй мне еще проблем. Ты понял? — Вэй сюн… — Ты мне веришь? Хуайсан посмотрел в прекрасные глаза, уловив в них отражение факелов, тихо ответил: — Верю… Он все понял и притих, внимательно слушая и наблюдая за происходящим с тревожно бьющимся сердцем. Вэй Усянь, как ни в чем не бывало, вернулся на место и непринуждённо встал рядом с Цзян Чэном. Стражники держали Цзинь Цзисюаня, заломив тому руки. Вэнь Чао сказал: — Ну, кто готов? Цзинь Цзисюань, может тебя? Но тут Ван Линцзяо с готовностью ответила, указав на одну из девушек и предложив: — Давайте её! Этой девушкой оказалась та, что по пути сюда подарила Вэй Усяню мешочек с ароматными травами, «Мянь-Мянь». Дева Ло. Палец, кольцованный несколькими перстнями так, что почти не сгибался, ткнулся в сторону бедной Ло Циньян. Девушка, явно не ожидая подобного поворота дела, ошарашенно замерла на месте. Выбор Ван Линцзяо был не случайным, она еще с того момента, когда девушка кинула мешочком в Вэй сюна, зло поглядывала в её сторону и строила коварные планы. Ло Циньян наконец осознала, что выбор пал на неё, и с перекошенным от ужаса лицом сделала несколько нетвёрдых шагов назад. Парочка негодяев начала изощряться в слабоумии между собой, явно глумясь над общей соперницей. Вэнь Чао театрально нахмурился: — Эту? Давай кого-нибудь другого. Ван Линцзяо притворилась незаслуженно обиженной: — Зачем? Я выбираю эту. Ты что, будешь по ней скучать? Затем вдруг Ван Линцзяо с наглым выражением лица принялась беззастенчиво ластиться к нему, не обращая внимания на то, что они совершенно не одни. На прыщавом лице Вэнь Чао появилась довольная улыбка, он прямо вознёсся на небеса от счастья, постепенно тая в её руках. Хуайсан подумал: «Они точно извращенцы, получают удовольствие от того, что не один десяток человек в упор пялятся сейчас на них. Ну и парочка…жуть…» Из своего укрытия ему хорошо было видно в свете факелов то, что творилось прямо перед ним. Вэнь Чао повернулся в сторону девушки, смерил ее взглядом с головы до ног, в это время нахальная рука Ван Линцзяо беззастенчиво сжала его ягодицу. Вэнь Чао оттопырил зад и чуть не застонал от удовольствия. Окружающие посмотрели на них с явным отвращением. В свою очередь его рука скользнула по талии своей мадам, облапала ее бедро. Хуайсану показалось, что эти двое разложат друг друга прямо здесь в пещере прямо перед толпой заложников. Хуайсан ощутил дурноту, но желудок был пуст, даже вырвать было нечем. На лице Вэнь Чжулю отразилось явное отвращение. Вэнь Чао повернул голову и наткнулся на его взгляд и застыл. — Ну? — поторопила его с ответом Ван Линцзяо. Сделав паузу, от которой у всех застыла кровь в венах из-за неслыханной жестокости этих двоих, он сказал: — Глупости! С чего бы мне вдруг скучать по ней? Поступай, как тебе угодно. Всё решает моя Цзяо-Цзяо! Ван Линцзяо одобрительно похлопала его по заду. В этот момент блестящие глаза Вэнь Чао остановились на Вэй сюне. От этого взгляда на прекрасного парня он откровенно растекся лужицей. Через секунду Вэнь Чао зажмурил от удовольствия свои узенькие подкрашеные глазенки, явно представляя себе вовсе не руку своей вздорной бабенки на своей ягодице. Он явно замечтался не на шутку, потому прозевал момент, когда дева Ло сорвалась с места и попыталась спастись бегством. Но никто не хотел связываться с этой отвратительной парочкой извращенцев. Все, за кем девушка пыталась укрыться, тут же расступались в стороны. Вэй Усянь дёрнулся всем телом, но Цзян Чэн крепко вцепился в него. Тут девушка неожиданно заметила, что двое юношей остались стоять на месте, непоколебимо, словно скалы, и спешно бросилась за их спины. Юношами оказались Цзинь Цзысюань и Лань Ванцзи. Слуги Ордена Цишань Вэнь подошли к ним, намереваясь связать деву Ло, но поняв, что эти двое не собирались давать им дороги, прокричали: — В сторону! Лань Ванцзи равнодушно молчал. Увидев, что дело принимает дурной оборот, Вэнь Чао наконец-то очнулся от своих грёз, нехотя вернулся в реальность и пригрозил юношам: — Что вы встали столбами? Не понимаете человеческой речи? Или корчите из себя героев, спасая красавицу в беде? Цзинь Цзысюань поднял брови: — А тебе всё мало? Мало того, что ты используешь людей в качестве щитов, так теперь ещё хочешь пустить кровь живому человеку, чтобы выманить тварь?! Вэй Усянь с некоторой долей удивления посмотрел в сторону Цзинь Цзисюаня, в его глазах отразилась некоторая доля уважения. Вэнь Чао показал на них пальцем: — Вы восстаёте против меня? Что ж, предупреждаю, я слишком долго проявлял к вам снисхождение. А сейчас немедленно подвесьте эту девку своими собственными руками! Иначе ни один человек из ваших орденов не вернётся домой живым! Цзинь Цзысюань издал презрительный смешок, не двигаясь с места. Лань Чжань сделал вид, что вовсе его не слышит. Один из адептов Ордена Гусу Лань тихо трясся в уголке, внимая угрозам Вэнь Чао, и, в конце концов, не стерпел, кинулся вперёд и схватил девушку, намереваясь связать её. Пока этот юноша находился в углу пещеры, темнота не давала Хуайсану рассмотреть его. Но когда он оказался на свету факелов, Хуайсан сразу узнал его. Су Шэ! Тот самый Су Шэ, который утопил свой меч в озере Билин и еще остался недоволен тем, что его кинулся спасать Вэй сюн. Лань Чжань сурово нахмурил брови и тут же с силой оттолкнул юношу в сторону ударом ладони. Он так и не произнёс ни слова, но взгляд его, направленный на адепта, был более чем внушителен и понятен каждому: настоящий позор, что Орден Гусу Лань принял в свои ряды подобного тебе! Юноша медленно отступил назад, вздрагивая плечами и не решаясь посмотреть в глаза остальным. Хуайсан уловил шепот Вэй Усяня. Он прошептал Цзян Чэну: — Ой-ёй, с характером Лань Чжаня это добром не кончится. Руки Цзян Чэна сжались в кулаки. Кажется дело принимало дурной оборот. В подобной ситуации уже никак нельзя печься лишь о себе и надеяться обойтись без кровопролития! Вэнь Чао пришёл в неописуемую ярость и заверещал дурным голосом: — Взбунтовались! Убить их! Несколько адептов Ордена Цишань Вэнь обнажили свои мечи и бросились на Лань Чжаня и Цзинь Цзысюаня. «Сжигающий ядра», Вэнь Чжулю, остался стоять за Вэнь Чао, заложив руки за спину. Он не пошёл в атаку, словно считал, что необходимость в этом отсутствовала: юноши и в самом деле были в меньшинстве, да, к тому же, безоружны и весьма слабы от недоедания и плохого обращения. Последние дни, проведённые в бесконечных походах, крайне вымотали их, особенно пострадала и без того раненая нога Лань Чжаня. Вэнь Чао надеялся, что они явно не продержатся долго, наблюдая, как яростно его подданные сражаются с юношами, заметно повеселел и с презрением плюнул: — Да кем вы себя возомнили: перечить мне?! Такие, как вы, заслуживают смерти. В стороне от него раздался ухмыляющийся голос Вэй сюна: — Всё верно. Тот, кто притесняет других и вершит беззаконие, прикрываясь мощью своего клана, заслуживает смерти. И не только смерти. Ему следует отрубить голову и оставить на всеобщее поругание в назидание потомкам. Вэнь Чао резко обернулся: — Что ты там болтаешь? Вэй Усянь притворился изумлённым: — Хочешь, чтобы я повторил? Хорошо. Тот, кто притесняет других и вершит беззаконие, прикрываясь мощью своего клана, заслуживает смерти. И не только смерти. Ему следует отрубить голову и оставить на всеобщее поругание в назидание потомкам. Теперь расслышал? При этих словах Вэнь Чжулю окинул Вэй Усяня взглядом, призадумался о чём-то, но не двинулся с места. Вэнь Чао взбесился и завизжал словно базарная торговка: — Да как смеешь ты нести подобную несусветную чушь! Бахвальный бред сумасшедшего! Неслыханная дерзость! Вэй Усянь насмешливо фыркнул, а затем и вовсе разразился громким хохотом. Все на время оставили драку и уставились на него. Вэй сюн же, крепко держась за плечо Цзян Чэна, спросил: — Несусветная чушь? Неслыханная дерзость? А, по-моему, это как раз про тебя! Вэнь Чао, тебе известно, кто автор этих слов? Скорее всего, нет, верно? Но я просвещу тебя. Эти слова принадлежат одному очень-очень-очень прославленному заклинателю, твоему величайшему предку и основателю твоего ордена — Вэнь Мао. И это его крылатые изречения ты обозвал несусветной чушью и неслыханной дерзостью? Отлично сказано! Просто замечательно! Ха-ха-ха-ха… В сборнике «Лучшие произведения Ордена Цишань Вэнь», экземпляры которого раздали всем ученикам, даже самым заурядным выражениям придавался скрытый смысл. Каждое слово снова и снова рассматривалось со всех сторон, а его «глубокое» значение расписывалось сотнями витиеватых фраз. Вэй сюн часто жаловался друзьям: — Меня сегодня просто тошнило от отвращения, даже когда я просто пролистываю книгу, не говоря уже о том, чтобы вызубрить её наизусть. Тем не менее, это изречение Вэнь Мао он нашёл весьма ироничным, поэтому с лёгкостью запомнил его. Лицо Вэнь Чао то краснело, то бледнело, а Вэй Усянь добавил: — Так вот. Какое там наказание полагается тому, кто посмел оскорбить прославленного заклинателя из Ордена Цишань Вэнь? Какая кара его ждёт? Кажется, казнь без суда? Да-да, припоминаю. Ну что ж, значит, ты можешь сдохнуть прямо сейчас! Все, кто был в пещере, встали столбом и не сводили удивленных взглядов с Вэй сюна. Хуайсан чуть высунулся из укрытия и увидел как Лань Чжань смотрит на Вэй сюна. Несмотря на то, что тот бросил его в самый нужный момент и побежал за первой попавшейся юбкой, которая сидела на весьма хорошенькой девушке, он проглотил обиду и разочарование и просто любовался Вэй Усянем. Но почему Вэй сюн так поступил, Лань Чжань так и не успел узнать.