Незнайка.

«Я схожу с ума. Больше не могу. За окном зима. Жизнь моя в снегу. За окном темно. Нет пути назад. Я смотрю в окно. Леденеет взгляд. Как так может быть? Ты забыл меня. Протянулась нить Больше нет огня. Больше нет дорог, Что к тебе ведут. Выйду за порог. Это ты, мой друг? Кто ко мне пришёл? Точно это ты? Ты меня нашел. Но растут цветы Все в душе моей. Дивной красоты Сердце мне согрей. Душу успокой, Средь унылых дней Подари покой.» Кто-то спросил: — Что? Прямо реально настоящая драка была? Мужчины заговорили: — О, не просто драка, а прямо битва двух титанов! — Цзян Чэн как только увидел Хангуан Цзюня с этим красавчиком, так сразу взвыл как голодная псина и замахнулся своей плеткой, аж электрические всполохи замелькали в воздухе. — Вот как? Неужели заревновал? — Не знаем, но был на грани истерики. Но не успел этот парень сделать ни единого шага, как Лань Ванцзи уже быстренько вытащил свой гуцинь. Звуки были такие, словно камни бросали в воду, они сталкивались с фиолетовыми вспышками Цзыдяня, и искажались, а вспышки фиолетовой плетки тускнели. — Дааа, зрелище было незабываемое. — Хе хе, ни разу еще Цзян Чэн не вступал в открытый конфликт с Лань Ванцзи, но было очень интересно. Мы стояли как завороженные. — Ночное небо над горой Дафань то вспыхивало фиолетовым, то становилось светлым, словно днём. То гром ревел, то звуковые волны гуциня. — Мы отошли на безопасное расстояние и наблюдали за происходящим со стороны. — Было страшно, но когда еще будет такой шанс своими собственными глазами лицезреть, как два прославленных заклинателя из именитых кланов сражаются в открытую? — Похоже, что мирное сосуществование кланов Лань и Цзян вскоре прекратится и начнутся очень интересные повороты событий. — Но самое забавное было то, что этот парень в самый неподходящий момент решил удрать из-под защиты нефрита. Он некоторое время наблюдал за сражением, а потом вдруг неожиданно сорвался с места. — Ох, ты! — Мы все были поражены. Цзян Чэн не ударил его кнутом только потому, что Лань Ванцзи защищал его. Бежать в такой момент было равносильно самоубийству! — И действительно, от Цзян Чэна этот поступок тоже не укрылся, и стоило ему выбежать из-под защиты Лань Ванцзи, как он тут же попал своей плеткой аккурат в центр спины красавчика, да так, что он врезался прямиком в своего осла! — Надо сказать из всех, кто там был, самым умным оказался осел. Он вовремя шагнул наперерез и преградил своему хозяину путь, иначе тот непременно убился бы об дерево! — И что же наши прославленные драчуны? — Они тут же прекратили сражаться и застыли как вкопанные. А парень потёр поясницу, опираясь на осла, поднялся на ноги, и начал орать на Цзян Чэна. Раз он из именитого клана, то волен делать всё, что ему вздумается? — И что же наша прославленная истеричка? — Он хотел врезать еще разочек своим кнутом, но тут вмешался сынок Лань Ванцзи и не позволил ему это сделать. Вся молодежь тут же встала на защиту красавчика. — И что же Цзян Чэн? Неужели послушался? — Представьте себе. — Ох, этот парень Лань Сычжуй далеко пойдет. Это же ему примерно шестнадцать-семнадцать? — Да. И он уже признанный авторитет в широких кругах. — Да, парень что надо. Вот такой глава ордена нужен этим Ланям. — Хангуан Цзюню есть чем гордиться. Вот уж воспитал мальчишку. В жизни за словом в карман не полезет. — И как только умудрился то? При его то угрюмости и невозможно унылом характере. — Это точно. Но что было дальше? — А дальше красавчик оказался вовсе не из пугливых, он принялся от души издеваться над главой Цзян, чем привёл того в немалое замешательство. — Что же произошло? Почему он вдруг стал издеваться над ним? — Цзян Чэну снова примерещился его шисюн. Тут кто-то из алептов Ланьлин Цзинь сказал, что это вовсе не он, а молодой Мо, который слабо учился и приставал к своим товарищам по учёбе. И что Старейшина Илин не стал бы захватывать это тело. — Ты веришь этому? — Я не знаю, что у них там творится в ордене. Их орден это полнейшие потемки. — Ага. Зато они знают всю нашу подноготную. — Это верно. Ну и что же дальше? — Кстати, Старейшина Илин слыл очень красивым молодым мужчиной и талантливым заклинателем, владеющим всеми шестью искусствами (1). (1) Шесть искусств в традиционном понимании — это выполнение ритуалов, исполнение и понимание музыки, стрельба из лука, управление колесницей, каллиграфия и математика. — Его описывали как живого и никогда не унывающего человека. В списке прекраснейших молодых господ-заклинателей он значился четвёртым. — Ха, истеричный и злопамятный Глава Ордена Цзян стоял в этом списке только на пятом месте, так что Вэй Усянь обгонял его по всем статьям. Но мы не стали говорить об этом, иначе глава Цзян на пустом месте начал бы скандалить и доказывать, что это не так. А кому это интересно? Хотелось знать, что же будет дальше и как они собираются делить красавчика? — Делить? Неужели он пошел бы с кем-нибудь из них? Сомневаюсь. — Почему же? — Ну хотя бы потому, что сам Вэй Усянь был весьма легкомысленного склада, а порой слыл даже слегка распутным молодым человеком, который любил резвиться с хорошенькими девушками. — Это точно! Никто не смог бы подсчитать, скольким заклинательницам он вскружил голову, они пачками сохли по красавчику. Но среди них совершенно точно не было ни одного мужчины. «Да уж не было. По крайней мере восьмерых страдальцев, включая так же и себя, я лично сам знаю,» — подумал Хуайсан. Словно услышав его мысли другой парень возразил: — Да уж, не было… Никто не замечал, как все, словно учёные собачки, в стойку смирно становятся при появлении Вэй Усяня? А какими глазами глядят на него не только женщины, но и большинство мужчин? Мужчины зашумели: — Да ладно, я не смотрел. — Смотрел, смотрел! — И я не смотрел! — Да уж, говори, говори! Когда шум стих, кто-то спросил: — Так он собирался с кем пойти? — Мне кажется, он бы и ни с одним из них не пошёл. Но Цзян Чэн сделал знак рукой и адепты Ордена Юньмэн Цзян тут же окружили красавчика. Но осел, и парень в два счёта запрыгнули за спину Лань Ванцзи, а тот повернулся и уставился на главу Цзян, но с места не двинулся. — И что же глава Цзян? — Цзян Чэн понял, что нефрит не собирается ему уступать и начал возмущаться. И вот тогда то молодой человек тут же поднял главу Цзян на смех. — Вот как? — Да. Он сказал: «Глава Ордена Цзян, своей настойчивостью вы ставите меня в весьма неудобное положение.» — Во дает парень! И что же Цзян Чэн? — Цзян Чэн нахмурился. А красавчик продолжал: «Я благодарю вас за ваше внимание. Однако боюсь, что вы немного ошиблись. Даже если меня и привлекают мужчины, то это не значит, что мне нравятся все без разбора, и я готов бежать за любым, кто меня поманит. Например, меня совсем не интересуют мужчины вашего типа.» Мужчины засмеялись: — Вот это отмочил! — Кстати, сколько мы знаем Цзян Чэна, он всегда ненавидел проигрывать в сравнении с кем-то, даже если это сравнение было совсем уж бессмысленным. — Если бы кто-то сказал ему, что он не так хорош, как какой-то случайный человек, то он обязательно вспылил бы и не смог бы думать ни о чём, кроме как превзойти своего «соперника». — Вот и сейчас, он тут же спросил: «Да неужели? Тогда позволь полюбопытствовать, мужчины какого типа тебя интересуют?» — Как легко его спровоцировать! И что же ответил красавчик? — Он ответил: «Мне очень нравятся такие мужчины, как Ханьгуан-цзюнь.» Мужчины хлопнули в ладоши: — Вот это сказанул, так сказанул! — Послушайте, Лань Ванцзи же ни за что не стал бы терпеть таких глупых и легкомысленных шуточек в свою сторону. — А представьте себе, не просто вытерпел, услышав подобные слова, Лань Ванцзи обернулся к нему. И без всякяких эмоций выдал: «Ты сам это сказал.» Красавчик аж обалдел. А Цзян Чэн просто позеленел. Лань Ванцзи же повернулся к Цзян Чэну и вежливо, но твёрдо сказал: «Я забираю этого человека в Облачные Глубины.» — И что? — Забрал! И не просто забрал. А увел под конвоем своего молодняка. Бедняге даже не дали возможности вырваться. — Что его там ждет? — Не знаю. По этому второму нефриту ничего не поймёшь. Мужчины за столом переглянулись, потом огляделись по сторонам. Не найдя никого подозрительного, они снова заговорили: — Цзян Чэн кажется совсем сошел с ума. Надо же, обидно ему стало, что он не во вкусе красавчика. — Но Хангуан Цзюнь? Совсем на него не похоже. Утащил парня, словно добычу. — Интересно, он его отпустил по дороге или забрал в Облачные глубины? — Кто знает? Только вот зачем ему такой яркий парень в их монастыре? Что он собирается с ним делать? — Да он сбежит от них, я готов поспорить. Замучают правилами. — Там очень уж уныло. Они же праведники. — Я бы не сказал, что молодое поколение у них такое забитое. — Это верно. Особенно сынок Хангуан Цзюня, очень бойкий парень. Хотя воспитан отлично. — Да и людям из его отряда палец в рот так запросто не положишь. Откусят по самый локоть и не подавятся. Мужчины засмеялись. Хуайсан думал, думал до головной боли. Значит забрал? Только как узнать кто это? Мо Сюаньюй? Или все-таки Вэй сюн? Он поднялся в номер. Лег на кровать и продолжал думать. Надо было вызволять друга. Но как это сделать? Идти прямо сейчас к ним? Туда? Но туда не пройдёшь без жетона. Это только Цзинь Гуаньяо вхож в любое время. Хуайсан снова вспомнил Гуаньяо в кустах. «Кто же ему подсыпал слабительное? Или сам Лань Чжань служит ему вместо слабительного?» Хуайсан поежился, вспоминая ледяной взгляд подмастерья. Хотя, он теперь уже не подмастерье, он сейчас полноценный преподаватель с уроками и учебной программой. Брезжил рассвет, в Гусу уже подъем. Но несколько последних бессонных ночей и волнение дало о себе знать. Организм Хуайсана был уже на пределе. Последняя его мысль была: «Там Сичэнь гэ. Он уж точно не даст парня в обиду. Хотя, если ему там не понравится, он сам найдёт способ сбежать. И никакие барьеры не будут для него препятствием…» Незаметно для себя он крепко уснул. Проснулся он уже когда солнце ярко светило довольно высоко. Время уже было обеденное. Вспомнив, что он намеревался идти к Сичэнь гэ за помощью, Хуайсан решительно поднялся, умылся, глотнул спешно чаю и подался наверх в обитель тишины и покоя. Поднявшись наверх, он не заметил на территории никого из адептов Ланьлин Цзинь. «Очень интересно. Куда они все подевались? Неужели Гуаньяо отозвал своих людей? Сам то Сичэнь гэ вряд ли догадается, да и побоится обидеть обнаглевшего ученичка. А этот гад быстро сделал карьеру от «простого деревенского паренька» до Верховного заклинателя.» Хуайсан, переступив порог Облачных глубин, обратился к подошедшему дежурному ученику: — Глава Лань у себя? — Никак нет. Глава отбыл ещё вчера в башню Кои. «Странно. Значит Сичэнь гэ был вчера в башне Кои, а Гуаньяо прискакал сюда? Что он делал здесь, не по нужде же он сюда бегает? Или в башне Кои все туалеты на ремонт закрыли? Или запор лечит таким оригинальным способом? А Лань Чжань у него вместо слабительного? Мда… Нейтрализовал своего учителя, а сам полетел шпионить? Значит он точно знает, что Лань Чжань притащил гостя?» Спросил ученика: — Хорошо. Могу я поговорить с учителем Ланем? — Не получится. Он с утра сильно заболел. Сердце. Лежит без сознания. Хуайсан вздохнул и решился на отчаянный шаг, терять было уже нечего. — Могу я встретиться с Хангуан Цзюнем? — Тоже не получится. Он ушел еще утром на расследование важного дела. — Он один ушел? — Нет. Ушел с учителем Мо. «Учитель Мо? Вот оно как! Значит …а что это значит? А это значит, что я ничего не знаю. Вот это что…» Ученик, глядя на озадаченное лицо Хуайсана, предложил: — Может вам поговорить с дежурным адептом или с одним из старейшин? Хуайсан вздохнул: — Ладно. Я приду в следующий раз. Уже дома он узнал новость, что стена древнего некрополя на хребте Синлу взорвана неизвестными злоумышленниками. Хуайсан немедленно отправился к некрополю. Уже подошедши к гробнице, он обошёл её по окружности и увидел груду камней, сваленных у стены. Приблизившись, он заметил, что стена буквально взорвана, так что пролом оказался достаточным, чтобы туда прошел человек. Хуайсан решительно шагнул к пролому. Вдруг его внимание привлек круглый белый камушек. «Талисман перемещения? Кто-то им воспользовался?» Хуайсан поднял камушек. Надпись на нем отсутствовала. «Значит злоумышленник ушел отсюда с его помощью. Странно, зачем ему понадобился древний некрополь с саблями? Вор? Но талисман? Значит это либо человек из Ланьлина, либо сам вездесущий Гуаньяо.» Хуайсан хотел пройти в пролом на стене, как на него накинулась прямо из темноты с громким лаем большая чёрная псина. Хуайсан резко отпрянул. Собака с лаем погналась за Хуайсаном, Хуайсан попытался убежать от лохматый напасти, но не тут то было. Псина вцепилась в подол платья Хуайсана и оторвала внушительный кусок. Не разбирая дороги Хуайсан отчаянно пустился наутек. Собака впрочем, пробежав некоторое расстояние за бедным Хуайсаном, вдруг резко затормозила и повернула обратно. Хуайсан, кое как переведя дух, перешёл на шаг. Но не тут то было. Снова позади послышался собачий лай и прямо перед ним возникло белое привидение. Хангуан Цзюнь! Вот уж кого несчастный Хуайсан хотел видеть меньше всего! Что ему здесь надо? Он закрыл веером лицо и ускорил шаг. Но Лань Ванцзи снова опередил его и преградил ему дорогу. — Глава ордена Не? «Вот это влип! Что ему нужно?» — Хан Гуан Цзюнь. Очень приятно. Прогуливаетесь? — не к месту ляпнул Не Хуайсан. — Глава ордена Не. Вам придется пройти со мной. Хуайсан с перепугу начал заикаться: — Чччто случилось? —ввер в руке задрожал. — Вы ходили возле форта сейчас только что. — Я? Не знаю… Не знаю… — Это были вы. «Да что тебе от меня надо? Что ты прицепился?» — Нннет, я ничего не знаю. Правда. В голове Хуайсана беспорядочно забегали мысли: «Пришел на территорию чужого ордена и еще бесчинствует? Неужели это он взорвал стену? Доблестный Хангуан Цзюнь стал бандитом? Очень странно. Да он ли это? Да, он был всегда суровым, но чтобы вот так кидался на людей? И еще этот талисман…» Хуайсан лихорадочно стал думать, как избавиться от него. Но нефритовый страж был непреклонен: — Вам придется пройти со мной для дачи обьяснений. — Можно я пойду. У меня дела… Я правда ничего не знаю… Но все было бесполезно. Лань Ванцзи был непреклонен. Он уже был готов тащить его за шиворот. Вспомнилось последнее наказание в Гусу, когда злой подросток Лань Чжань тащил бедного Хуайсана во двор храма предков клана Лань. Ужас прошёл морозом по коже, Хуайсан отчаянно забарахтался: — Отпусти! Но тот упорно тащил его, не проявляя никаких признаков того, что он его услышал. — Да что же это такое? Что я тебе сделал? Отпусти, говорю! Собака грозно зарычала на Хуайсана. «Да что за напасть такая? Ладно, с этими двумя лучше не спорить.» —Лладно, я пппойду. Только уберите собаку. Так под конвоем Лань Ванцзи вместе с собакой доставили бледного от ужаса, недоумевающего Хуайсана на постоялый двор, рядом с рынком. — Будешь тихо сидеть, останешься цел. Хуайсан отчаянно вскрикнул: — Да что я сделал? — А кто сейчас заживо похоронил Цзинь Лина? Хуайсан был в ужасе. — Цзинь Лина? Его взгляд переместился на собаку: — Так эта собака Цзинь Лина? — Да, Фея. — Но это полнейший бред. Я не мог сделать такую ужасную вещь! — Разберёмся. Лань Чжань поставил защитный барьер и вышел. «Да что же это? Когда это Лань Чжань начал кидаться на людей среди бела дня? Или я сплю и это просто кошмар? Ничего не понимаю. Да и Лань Чжань ли это? Что вообще происходит?» Хуайсан в отчаянии кинулся к двери. Но дверь не поддалась ни на волосок. Тогда он кинулся к окну. Окно тоже не открывалось. Хуайсан в отчаянии начал звать на помощь. Но никто не подходил к дверям комнаты. Он уже в который раз обежал весь номер по периметру и по диагонали, но не нашел способа вырваться отсюда. Он стал у окна и начал думать. Если талисман перемещения без надписи, значит им воспользовались. А это значит, что кто-то похоронил Цзинь Лина и тут же смылся с места преступления. Но кто это был? Если даже сам Гуаньяо, то он переведёт все стрелки на Хуайсана. И тогда у него будет полное право убить Хуайсана в качестве мести. Обычно он таким образом подстраивает обстоятельства, когда человек ему не угоден, чтобы убрать его. А это значит, что Хуайсан где-то выдал себя? Что же произошло? Где он себя умудрился обнаружить? И что теперь делать? И когда Лань Чжань был на стороне Гуанъяо? Точно ли это Лань Чжань? Снова накатил безотчетный страх. В панике Хуайсан снова потерял способность соображать, в голове ранеными птицами бились лихорадочные мысли. Что с ним хотят сделать? Воображение услужливо рисовало страшные картины в воспаленной от ужаса голове. Еще больше пугала неизвестность. Что с ним собираются сделать? Разрезать на кусочки? Медленно поджарить на огне? Хуайсан отчаянно метался по комнате ранений птицей, накручивая и без того взбудораженную нервную систему. Положение в котором он сейчас находился был абсурдно и нереально до дикости. Прошло несколько часов, Хуйсан уже чувствовал что сходит с ума. За окном уже темнело, казалось что он уже вечно находится там и что нет уже никакой надежды на спасение. Что вообще происходит? Окончательно убедившись что он сошёл с ума, Хуайсан бессильно опустился на циновку рядом со столиком и обхватил руками голову. — О небеса! Что теперь будет? Что будет? Ну вот, дорасследовался до того, что сам попал в ловушку! Хуайсан тихонько заскулил, проклиная свою нелёгкую участь. И когда он уже окончательно понял, что тронулся умом и что нет никакой надежды отсюда выбраться, и что кажется он умрёт здесь и никто не найдёт его труп, внезапно дверь затряслась от сильного удара. Резко распахнулись створки, едва не слетев с петель. Хуайсан в ужасе подскочил и прикрылся веером, словно он его спасёт. Внезапно в комнату ввалился нефритовый страж. Похоже, что дверь он открыл пинком, что было вовсе не похоже на строго воспитанного второго нефрита. «Это точно не Лань Чжань! Но кто это?» Дверь была открыта пинком по причине того, что руки его были заняты. В руках он бережно держал молодого господина Мо. Хуайсану показалось, что он находится на каком-то нереальном и весьма диком спектакле. Или это был не Мо? Или это просто был кошмарный сон? Хуйсан уже не знал что подумать Он просто в ужасе смотрел на двух мужчин, таким странным способом появившимся в этой комнате. Лань Чжань посадил мужчину на циновку прямо напротив насмерть перепуганного и недоумевающего Хуайсана. Тот поднял голову на свой странный и неожиданный транспорт в виде стража гусуланьского порядка: — Выпить хочется. Хангуан Цзюнь тут же метнулся на другой конец комнаты и услужливо принес кувшин с вином, подав его в руку красавчику. Тот немедленно отхлебнул глоток и уставился немигающим взглядом прямо на Хуайсана. В глазах заблестели огненные всполохи. Хуайсан поежился, он ощутил себя как в аду на допросе. Все эти события никак не вязались с реальностью. Ему все казалось, что он проснётся и жуткий кошмар закончится. Но этого не произошло. Лань Чжань обошел Хуайсана, стараясь заглянуть в лицо. Хуайсан в ужасе закрылся веером и запричитал: — Ханьгуан-цзюнь, я не знаю, я не знаю, я… Он и правда не знал как вести себя в подобной ситуации, так как не был готов к тому, что его поймают словно преступника, продержат несколько часов запертым и после устроят самый настоящий допрос. Он провел эти часы в полнейшем отчаянии и чуть не двинулся умом от ужаса и неизвестности. И если это Вэй сюн, то он никак не может поступить с Хуайсаном подобным образом. Ведь он знает все намерения Хуайсана. Вэй сюн не стал бы ничего скрывать, он бы пришёл к нему и поговорил бы откровенно. И уж никак бы не стал устраивать таких странных представлений и запугивать его. Более дикой ситуации невозможно было и представить. Может ли это означать, что эти двое вовсе не являются теми, за кого себя выдают? Или при исполнении древнего ритуала уничтожена часть памяти Вэй сюна? Всё может быть. Вполне возможно, что и с этим ритуалом не все известно. Хуайсан решил просто сыграть в Незнайку. Возможно отпустят. — Я правда ничего не знаю… Но не тут то было. Лань Чжань, словно фокусник, вытащил из рукава и предьявил ему кусок его же одежды. — Я просто проходил мимо. Я правда ничего не знаю. Мо Сюаньюй сказал: — Раз вы не знаете, то я сам всё расскажу. А вы послушаете, и, может быть, выяснится, что кое-что вам всё-таки известно. В Цинхэ в районе хребта Синлу ходят слухи о «Хребте-Людоеде» или «Крепости-Людоеде», но на деле ни одного смертельного случая до сих пор не происходило, потому всё это не более чем россказни. Однако эти самые россказни действительно отпугивают людей от тех мест. Следовательно, на самом деле, это способ оградить хребет от любопытных глаз, если хотите, первая линия обороны. После первой всегда идёт вторая. Вторая линия обороны — это ходячие мертвецы, разгуливающие по хребту Синлу. Если какой-нибудь смельчак не побоится жутких слухов о Крепости-Людоеде и намеренно, либо же случайно, поднимется на сам хребет, то тут же наткнётся на ходячих мертвецов и немедленно обратится в бегство. Но, попрошу заметить, тварей совсем мало и они смехотворно слабы, потому никакого серьёзного вреда причинить неспособны. Третья линия обороны — лабиринт у каменной крепости. Первые препятствия служат для отпугивания обычных людей, последнее же — для защиты от заклинателей. Но, тем не менее, лабиринт способен сдержать только заклинателей средней руки. Если до него доберётся заклинатель с магическим оружием высшего уровня или псом-оборотнем, или тот, кто специализируется на лабиринтах, или же заклинатель, столь же могущественный, как Ханьгуан-цзюнь, то третья линия обороны падёт. Все эти защитные меры служат лишь одной цели — скрыть существование каменной крепости на хребте Синлу. Не представляет особой загадки и личность её строителей. Эти земли находятся под управлением Ордена Цинхэ Не. Никто, кроме вас, не смог бы беспрепятственно возвести подобные оборонительные линии. Кроме того, вы бродили в окрестностях каменной крепости, и тому есть подтверждение. Но какова же цель сооружения Крепости-Людоеда на хребте Синлу? Откуда вы взяли трупы, захороненные в стенах? Их сожрали? Глава Ордена Не, боюсь, если сейчас мы не услышим внятного объяснения, то будем вынуждены раскрыть вашу тайну, и тогда сюда слетятся заклинатели со всех орденов и кланов, чтобы допросить вас с особым пристрастием, будьте уверены. И когда этот момент настанет, то будет уже слишком поздно говорить правду — никто её не услышит, и никто вам не поверит. «Это точно Вэй сюн? Нет. это не он. Он меня знает с детства, неужели он мне не доверяет? И чего прицепился к нашей гробнице? Зачем она ему?» Не Хуайсан понял, что это ловушка: — Это не Крепость-Людоед… Это просто… Это родовой некрополь моего клана! Мо Сюаньюй спросил: — Некрополь? Но кто хоронит сабли вместо покойников? «Но и Мо сюн не может себя так вести. Кто это? Что ему от меня нужно? Кто это» Лицо Лань Чжаня ничего не выражало, но ледяной взгляд заставлял ежиться от холода. Пришлось сказать: — Ханьгуан-цзюнь, прежде чем я всё расскажу, можете пообещать мне кое-что? Я прошу вас и… Он уже растерялся настолько, что не знал как его теперь называть он даже не знал кто теперь перед ним находится. — …и …того, кто рядом с вами, не раскрывать мою тайну ни единой живой душе. Лань Ванцзи ответил: — Как вам будет угодно. Этот красавчик спросил: — Вы сказали, что это не Крепость-Людоед, значит, никого не сожрали? Не Хуайсан, стиснув зубы, честно ответил: — Сожрали… Красавчик воскликнул: — Ого!.. Не Хуайсан торопливо добавил: — Но всего один раз! И вины моего ордена в том нет, да и произошло всё десятки лет назад! Тогда же и пошли слухи о Крепости-Людоеде на хребте Синлу. А я… Я просто нагнал ветру и поддержал огонь, преувеличив их. Лань Ванцзи с нажимом сказал: — Хотелось бы услышать подробности. Хуайсан вздохнул и нехотя начал свой рассказ: — Ханьгуан-цзюнь, вам прекрасно известно, что мы, клан Не, немного иные, нежели чем остальные кланы заклинателей. Основатель нашего ордена был мясником, посему, в отличие от остальных орденов, предпочитающих мечи, мы заклинаем при помощи сабель. Это знание было доступно всем и каждому и никоим образом не являлось тайной. Даже клановый узор Ордена Цинхэ Не изображал голову свирепого зверя, напоминающего пса или кабана. Мужчины переглянулись. Красавчик допил вино и сделал знак Лань Чжаню. Тот снова быстренько поднёс ему новый сосуд. И это Лань Чжань, ярый противник алкоголя? Адепт Гусу Лань? Явно это не он! Но кто же? Не Хуайсан продолжил: — Итак, выбранный нами способ заклинания тварей в корне отличался от методов прочих орденов, а наш родоначальник происходил из мясников: кровопролитие всегда было неизбежным спутником ордена. Испокон веков сабли глав Ордена Цинхэ Не сочились яростью и жаждой убийства, и почти каждый их хозяин скончался от искажения Ци, буквально разорванный ею изнутри. Конечно, значительный вклад в это внесли и их вспыльчивые нравы. Сказав это, Хуайсан замолчал. На него внезапно нахлынули воспоминания о погибшем дагэ. Еле поборов подступившие к горлу слезы, Хуайсан вздохнул, чтобы скрыть замешательство, обмахнулся любимым веером. Оба мужчины терпеливо ждали. Немного помолчав, Не Хуайсан продолжил своё повествование: — До тех пор, пока живы их хозяева, сабли не представляют опасности, поскольку главы ордена подавляют их. Но вот со смертью владельцев сабли становится некому сдерживать, и они превращаются в страшное оружие, жаждущее крови. Красавчик поднял бровь: — Что-то подозрительно напоминает Путь Тьмы. Не Хуайсан поспешно забормотал: — Отнюдь нет! Путь Тьмы потому так и называется, что требует человеческих жизней, а сабли нашего ордена жаждут рубить вовсе не людей, а злобных призраков и свирепых духов, оборотней, демонов и монстров. Они привыкли казнить подобных тварей, и, лишившись этой возможности, сами начинают безобразничать и лишают нас покоя. Но дело в том, что дух сабли признаёт своим хозяином только одного человека, и поэтому никто другой не способен воспользоваться ею и утолить её жажду убийства. Как потомки, мы также не можем переплавить сабли: во-первых, это будет слишком непочтительно по отношению к предкам, а во-вторых, есть вероятность, что и этим проблему не решить. Красавчик вставил: — Мнят себя весьма важными птицами? Не Хуайсан ответил: — А как же иначе. Саблям, прошедшим сквозь огонь и воду с нашими предками, признанным в мире заклинателей, есть чем гордиться. Снова помолчал. Затем продолжил: — Время шло, и главы нашего ордена становились всё более искусными заклинателями, а вместе с тем рос и масштаб наших неприятностей. Так происходило до тех пор, пока шестой глава нашего клана не нашёл выхода из положения. Красавчик спросил: — Возвести Крепость-Людоед? Не Хуайсан ответил: — Нет, нет. Его способ решения проблемы тоже связан с крепостью на хребте Синлу, но все же идея её возведения появилась не сразу. А шестой глава сделал вот что: он сколотил два гроба для сабель своего отца и своего деда, а затем вырыл гробницу. Но внутрь усыпальницы, вместо положенных в таких случаях погребальных предметов и сокровищ, он поместил сотни трупов, готовых к преображению. Лань Ванцзи слегка нахмурился, и Не Хуайсан тотчас же затараторил: — Ханьгуан-цзюнь, я всё могу объяснить! Этих людей убили не адепты нашего ордена! Нам пришлось с огромным трудом добывать их по всем орденам и кланам и доставлять сюда, а некоторых из них мы даже купили по весьма высокой цене! Сама же идея шестого главы состояла вот в чём: если сабли настолько одержимы жаждой истребления тварей, то нужно устроить так, чтобы они могли вечно сражаться друг с другом. Проще говоря, трупы, готовые к преображению, словно посмертные дары, погребли вместе с гробами, в которых находились сабли. Сабли не позволяли мертвецам восстать, а мертвецы, в свою очередь, удовлетворяли страсть и ярость сабель. До тех пор, пока поддерживался баланс, ситуация оставалась неизменной, и грядущие поколения нашего клана наконец смогли вздохнуть с облегчением. Красавчик вновь поинтересовался: — Тогда зачем же потом вы построили каменную крепость? И почему в её стенах захоронены трупы людей? И что насчёт того, что кого-то всё-таки сожрали? Не Хуайсан ответил: — На все эти вопросы можно дать один общий ответ. Пожалуй… можно сказать, что кое-кого всё же сожрали. Но это была случайность!!! Шестой глава возвёл гробницу для трупов таким образом, что снаружи она ничем не отличалась от обычной усыпальницы, и все последующие поколения следовали его примеру. Но, к сожалению, примерно пятьдесят лет назад она подверглась нападению расхитителей могил. Красавчик охнул. Не Хуайсан продолжил: — Поддержание порядка в огромной гробнице — не то, что так просто можно сокрыть, и как бы мы ни старались держать всё в строжайшей тайне, кое-какие слухи всё же доходили до ушей простых людей. Расхитители могил всеми правдами и неправдами выяснили точное местоположение усыпальницы и решили, что это захоронение прошлых династий, полное несметных сокровищ. Они долго разрабатывали подробнейший план и потому пришли тщательно подготовленными, а среди кучки невежественных разбойников даже нашлись один-два человека, чьё мастерство оказалось достаточным для того, чтобы благополучно миновать лабиринт и отыскать гробницу. К тому же, грабители повидали на своём веку огромное множество покойников, и, войдя в усыпальницу и обнаружив повсюду трупы людей, они совсем не испугались. Затем расхитители могил, вероятно, разбрелись в поисках золота и драгоценностей, дыша рядом с покойниками. К тому же, воры, все как один, являлись молодыми мужчинами в самом расцвете сил, пышущими энергией Ян. А как вы помните, трупы, лежащие в гробнице, находились на грани преображения! Дальнейшее не нуждается в особых разъяснениях. Более десятка мертвецов тотчас же восстали. Однако эти расхитители могил тоже оказались не лыком шиты и были вооружены до зубов, поэтому каким-то чудом смогли уничтожить всех ходячих мертвецов. После схватки весь пол гробницы превратился в сплошное кровавое месиво. Тут-то незадачливые воры, наконец, сообразили, что усыпальница представляла собой далеко не обычный могильник, и решили спасаться бегством. Но вот на пути к свободе их как раз и сожрали! Число погребённых трупов строго контролировалось: их было ни много, ни мало, а как раз достаточно для того, чтобы уравновешивать собой число сабель. Не случилось бы ничего непоправимого, если бы расхитители могил поднятым шумом только спровоцировали преображение: стоило им покинуть гробницу — и сабли вновь утихомирили бы мертвецов. Но грабители покромсали покойников на куски, и в результате их действий трупов оказалось на десяток меньше, чем полагалось. Гробница же строго следила за тем, чтобы и мертвецов, и сабель хватало точно для поддержания баланса, и потому… потому… она захлопнулась и погребла тех людей заживо, чтобы их трупы могли восполнить недостаток… Итак, гробница оказалась уничтожена, и тот, кто был тогда главой ордена, принялся разрабатывать новые варианты. Он нашёл новое место на хребте Синлу и вместо подземной усыпальницы построил крепость-некрополь, а на случай нападения расхитителей могил замуровал трупы в стены. Среди местных некрополь прозвали «Крепость-Людоед» по одной причине. Дело в том, что, когда расхитители могил появились в Цинхэ, они всем представлялись охотниками, которые собирались отправиться за дичью на хребет Синлу. Конечно же, они не вернулись, и даже их останков обнаружить не удалось, поэтому пошла молва, что их сожрали монстры, бродящие в окрестностях. А позже, когда каменные форты уже были возведены, а новый лабиринт — ещё нет, случайный зевака наткнулся на крепость. К счастью, в фортах не предусматривались двери, поэтому попасть внутрь ему не удалось. Но зато, спустившись с хребта, он всем разболтал, что видел на хребте странную белокаменную крепость и что наверняка именно в ней живут жуткие чудовища, заживо сжирающие путников. Наш орден решил обернуть ситуацию в свою пользу, ведь слухи действительно эффективно отпугивали местных. Кое-какие детали мы, конечно, приукрасили, и в итоге родилась легенда о «Крепости-Людоеде». Но, как видите, людей она и вправду может сожрать! «Хорошо, если это Вэй сюн, то уж свое изобретение он непременно должен узнать? Сейчас проверю. И заодно предоставлю доказательства, что хоронить мальчишку не моих рук дело.» Не Хуайсан выудил из своих рукавов носовой платок и белый камень. Платком он вытер со лба испарину, а камень передал мужчинам: — Прошу, взгляните на это. Красавчик взял камень в руки. Затем внимательно осмотрел вещицу со всех сторон, словно видел в первый раз. Хуайсан решил сказать в свое оправдание: — Этот… юный господин Цзинь… каким-то образом устроил взрыв и разрушил кусок стены. Проломить такую толстую стену весьма непросто, должно быть, при себе он имел много различных магических артефактов, нет, сейчас это уже неважно… Я хочу сказать вот что: по стечению обстоятельств он взорвал точно ту часть стены, которая являлась одной из самых ранних построек. Тогда мы ещё не делали стены двухуровневыми, слой земли не был надёжно скрыт камнями с обеих сторон, и лишь позже мы догадались, что дополнительная защита не позволит энергии ян так быстро дойти до трупов, и соответственно, убережёт их от преображения. В общем, мы просто помещали мертвецов в стены, и когда молодой господин Цзинь проделал дыру, он не обратил унимания, что также уничтожил и скелет, что был там погребён. В конце концов, он оказался на месте того самого трупа, который он взорвал… Хуайсан посмотрел на красавчика. Тот молчал и вертел в руках белый камушек. Хуайсан продолжил: — Время от времени я посещаю хребет Синлу, чтобы убедиться, что всё в порядке. И сегодня я нашёл вот это камень, но едва я его поднял, как на меня набросилась собака! Ох… Эта крепость ведь практически родовое кладбище нашего клана … А я… Чем больше он говорил, тем тяжелее становилось у него на душе: — Большинство заклинателей знают, что это наша территория, поэтому они никогда не отправляются на ночную охоту в Цинхэ. Кто бы мог подумать… Кто бы мог подумать, что Не Хуайсану так не повезёт. Сначала Цзинь Лин, который никогда не проявлял тяги к соблюдению правил, вздумал заглянуть на хребет Синлу, а потом эти двое странных мужчин отправились туда же. Не Хуайсан повторил: — Ханьгуан-цзюнь и тот, кто рядом с вами… Я уже просил вас никому не раскрывать моей тайны. А иначе… А иначе, Цзинь Гуанъяо объявит Хуайсана страшным преступником и позором своего клана, и даже его смерть не смоет этого клейма. Он не хотел огласки, предпочитая быть посмешищем для всех кланов и орденов вместо того, чтобы практиковаться в совершенствовании тела и духа или же тренировать искусство владения саблей. Чем более искусным заклинателем он бы становился, тем более распалялся бы его нрав, и, в конце концов, он закончил бы свой жизненный путь так же, как его брат и предки. Но даже после страшной смерти Не Хуайсана, его сабля продолжила бы требовать новых жертв и доставлять потомкам сплошные головные боли. Лучше уж оставаться неумехой во всех начинаниях. Решения их проблемы не существовало. Так повелось испокон веков, с самого родоначальника клана Не, и так будет продолжаться и впредь. Разве могут потомки отречься от завета предков, попрать основы и устои своей семьи? Все кланы заклинателей таят свои секреты мастерства. И так же, как Орден Гусу Лань особенно искусен в музыке, жаждущие сражений и крови свирепые сабли Ордена Цинхэ Не стали его собственным способом сражения за место под солнцем с другими кланами. Если же они и решатся отступить от идеалов своего основателя, кто знает, сколько лет им придётся искать свой путь с самых низов и удастся ли им вообще это осуществить. К тому же, Не Хуайсан никогда бы не предал свой клан и не избрал бы иную стезю. В итоге ему оставалось только одно — быть болваном и размазнёй. Если бы он не возглавлял некогда великий орден и по-прежнему вёл праздную жизнь, как в юности в Облачных Глубинах — целыми днями катался на лодках, расписывал веера, ловил рыбу да птиц, то, несомненно, чувствовал бы себя куда более уютно. Но его старший брат столь рано оставил этот мир, поэтому, невзирая на все трудности, Не Хуайсану пришлось взвалить на свои плечи огромную ответственность и, спотыкаясь, брести вперёд. — Глава Не, можете быть свободны. Хуайсана отпустили. Когда Хуайсан, наконец-то выбравшись из-за стола пошёл к выходу, проходя мимо прекрасного молодого человека он вдруг ощутил что его что-то держит. Скосив глаза, Он заметил что молодой человек потянул на себя веер который находился в руках Хуайсана. Взяв веер и раскрыв его, он посмотрел внимательно на Хуайсана и сказал: — Не правда ли оригинальная вещица? Особенно надпись на нём очень художественно выполнена. Вам это ничто не напоминает? Хуайсан вздрогнул. Дрожащими руками принял протянутый назад веер, сам же выскочил в двери с горящими щеками и смешанными чувствами. Еще не верилось, что закончилась эта страшная пытка и у него появилась возможность унести ноги от этого кошмара. Уже дома, немного придя в себя, Хуайсан написал в дневнике: «Я не могу понять, что произошло. Этот человек. Вроде бы это мой прекрасный друг. Но я не могу понять что вообще произошло. Почему он просто не пришёл ко мне обсудить события? Казалось бы, он должен был мне доверять, ведь он меня знает практически с детства. Он знает на что я способен, знает что можно от меня ожидать. Но почему он так странно повёл себя? Может быть где-то произошла ошибка? Может быть молодой Мо вызвал совсем другого? Может ли быть, что когда я ушёл, он передумал и решился отдать своё тело другому? Что пошло не так? Но этот человек. Вроде бы он, а вроде не он. Но он узнал иероглифы на моём веере. Хотя злой дух мог подсмотреть информацию из бумаги парня. Ничего не могу понять. Но мне было сейчас реально страшно и обидно. Может быть это обусловлено моими снами? Снами в которых присутствовала бесконечная нежность и полное доверие? Наверняка я эти свои сны слишком близко принял к сердцу, что они стали для меня реальностью. Прошло тринадцать лет почти. За это время изменился я, возможно мой друг забыл меня. Ну как же тогда мои сны где он мне подсказывал верное решение? Значит была какая-то связь? Но я был там у него. И я слышал его, говорил с ним. Не может быть чтобы он не помнил наш разговор. Может быть он просто при втором господении Лане не хотел полностью раскрывать карты? И точно ли это Лань Чжань был? Как бы оно ни было, но для меня это было очень неприятно. И страшно. Как так? Он разговаривал со мной так словно мы чужие. А может быть мы и правда чужие? И что его интересует? Почему они стали расспрашивать меня про нашу гробницу? Странно. Зачем им это? Может быть я чего-то не понимаю? Самое странное то что когда я ему дал круглый белый камушек, он никак не отреагировал на это. А ведь это талисман перемещения, который он сам же лично и усовершенствовал. Кстати то, что касается этого круглого камушка, Если он валялся у стены, значит злоумышленник скрылся с помощью артефакта с места преступления. Если бы действительно Цзинь Лин воспользовался талисманом, после того как разрушил стену некрополя, он бы не стал бросать свою горячо любимую собаку. И уж точно он не смог бы сам себя замуровать в стенку. А все это означает, что кому-то была выгодна смерть мальчика. Кому? Только Цзинь Гуаньяо. Больше никому. Почему эти двое даже не обратили внимания на эти обстоятельства, а принялись расспрашивать про сабли? Если как говорят, красавчика забрал Лань Чжань, то вполне логично, что они прибыли вместе. Но что они ищут здесь? Ладно, я сегодня же возьму своих людей и мы отремонтируем стену. А потом я сяду и попробую разложить по полочкам все, что произошло.» Хуайсан не стал ложиться спать, он сразу пошёл к управляющему, дал указание, чтобы подготовили стройматериалы и взял с собой людей. Управляющий был удивлён: — Очень странно, кому понадобилось разрушать древнюю гробницу? Ведь столько времени все верили слухам, что там находится кровожадный монстры которые поедают людей. Кто же тот отчаянный сумасшедший, который решился на подобное? Хуайсан ответил: — Я не знаю точно, но по предположениям это племянник Цзинь Гуаньяо Цзинь Лин. Но он почему-то оставил свою собаку. Поэтому я уже начинаю сомневаться что это действительно был он, ведь он бы никогда не за что не оставил свою любимую собаку одну, он бы забрал её с собой. А это значит, что его действительно захоронили в стене. А это значит, что Цзинь Гуаньяо хотел избавиться от племянника и навесить это дело на меня. — Это скорее всего. Кстати, Цзинь Гуаньяо нам прислал свежего покойника. Сказал для нашей гробницы. — Очень странно. Значит ли это, что это его рук дело? Это ещё раз говорит, что Цзинь Лин тут вовсе не при чем. И он не взрывал стену. — Вполне возможно. — Ладно, не будем терять времени. Я пошёл. — Только хорошенько рассмотрите покойника. Нет ли там чего подозрительного. — Обязательно. Итак, ещё толком не взошло солнце, как Хуайсан вместе со своими людьми тщательно отремонтировал пролом в стене древней гробницы. Пролом в стене был заложен камнями, а внутри покоился свежий труп. Наблюдая, как белые кирпичи ровными рядами укладываются друг на друга, Не Хуайсан смахнул пот со лба. Не успели люди прибрать за собой, как Хуайсан увидел две высокие фигуры, которые зашли с главного входа и приближались прямо к ним. Хуайсан обмер. Опять? — Ханьгуан-цзюнь… и вы… Красавчик с улыбкой помахал ему в знак приветствия: — Глава Ордена Не, латаете стену? Хуайсан платком промокнул испарину: — Да, да… Красавчик с искренним сочувствием и лёгкой ноткой сконфуженности произнёс: — Вы уж извините за хлопоты… Но, боюсь, немного погодя вам опять придётся заделывать в стене дыру. Не Хуайсан согласно закивал: — Да, да… А? Погодите! Не успел он закончить фразу, как Бичэнь покинул ножны. Не Хуайсан стоял столбом и ошалело взирал, как кирпичная стена, что он отстроил заново всего несколько минут назад, пошла трещиной. «Да когда же этот кошмар закончится?» Воистину ломать — не строить. Шикарный красавчик вынимал камни с изумительной быстротой, никак не сравнимой со скоростью, с которой адепты Ордена Цинхэ Не ещё совсем недавно скрупулёзно укладывали их. «Да навязались это двое на мою голову!» От такой несправедливости Не Хуайсан, подрагивая всем телом, отчаянно вцепился в веер и едва удерживался от того, чтобы разразиться слезами. Ханьгуан-цзюнь молчаливо стоял в стороне. Хуайсан не осмелился ничего сказать, он умоляюще взглянул на него. Словно ощутив на себе его взгляд, Лань Ванцзи, наконец, лаконично объяснил, в чём дело: — Мы ищем труп без левой руки. Хуайсан тут же поклялся перед Землей и Небесами: — Не может быть! Этого просто не может быть! Все трупы, захороненные в крепости, целые, и все их конечности на месте. Там нет ни одного безрукого мужчины. Если же вы сомневаетесь в моих словах, то я готов самолично снести эту стену и доказать свою порядочность. Но после вы должны будете вернуть всё на место, без малейшего промедления. В конце концов, это всё-таки родовой некрополь моего клана… Присутствующие адепты Ордена Цинхэ Не присоединились к ним. Теперь разрушением стены занимались ещё несколько человек, и потому шикарный красавчик отошёл в сторону, ожидая окончания работы. Спустя час кирпичная кладка была почти полностью разобрана. Некоторые из адептов надели на лицо тканевые повязки, другие же приняли по особой красной пилюле, чтобы их дыхание и энергия живых не вызвали преображение трупов. Постепенно из чёрного илистого грунта на поверхность начали проступать то мертвенно-серая рука, то опухшая нога с просвечивающей сеткой вен, то спутанные и запачканные землёй волосы. Трупы мужчин, всех до единого, наспех очистили и стройными рядами уложили на землю. Мертвецы оказались на любой вкус и цвет: нашлись среди них и совершенные скелеты, и полусгнившие останки, и почти нетронутые тлением тела. Однако все их конечности были на месте, ни одного трупа без левой руки обнаружить не удалось. Не Хуайсан осторожно заметил: — Снести одну стену ведь достаточно, правда? Нам же не придётся рушить всю крепость? Право же, не стоит! Мужчина присел на корточки рядом с трупами, немного подумал и обернулся к Лань Ванцзи: — Думаешь, стоит достать мешочек цянькунь? «Да чего им снова надо?» Все происходящее казалось просто сумасшествием. Хуайсан был в шоке от происходящего, но ничего не мог поделать. Что можно еще ожидать от этих двоих? Судя по вчерашним событиям, он уже давно понял, что в случае неповиновения, церемониться с ним никто явно не собирается.