Незнайка.

«Словно маски тупые лица И застывший ужас в глазах. На арене тварь веселится, Населяя страх в их сердцах. Эта тварь над всеми глумится. Это бездна без стен и без дна… Это надо ж такому случиться? Но в глаза накатила зима… Этой твари недолго кружиться. И всему вдруг приходит конец. Снова в страхе тупые лица. Он актер…но, увы…не мудрец… » Несмотря на то, что его била крупная дрожь, Хуайсан все же решился набраться смелости и всё-таки рассмотреть страшный призрак поподробнее. Он осторожно повернул голову, его взгляд выхватил из темноты высокую стройную фигуру, длинные волосы. Что-то в манере держаться ему показалось смутно знакомым. Он моргнул несколько раз, потом снова широко раскрыл глаза. Не может быть! Хуайсан просто не ожидал его здесь встретить. Он сказал вознице: — Подожди, кажется я знаю этого господина. Мужчина пробормотал: — Глава Не… Не ходите… Мы оба погибнем… — Не должны. Подожди меня здесь. До того в страхе трепетавший Хуайсан, вдруг ощутил полнейшее спокойствие, он встал и подошел к чёрному силуэту. Спросил осторожно: — Вэнь Цюнлинь? — Да, глава Не. Это я. Хуайсан схватил его за холодную руку: — Ох…как я рад тебя видеть… — Ну что вы… — Как ты умудрился освободиться? — Молодой господин Вэй меня вызволил. — Но…как? — Меня держали, закованного в цепи, в тёмной камере, куда не проникал ни единый лучик света. — Я же приходил к тебе. Ты помнишь? — Я смутно помню этот момент. Но потом мне вбили в голову что-то вроде гвоздей. И я находился в полубессознательном состоянии. Кажется, временами кто-то приходил и проверял моё состояние. — Помнишь, кто? — Нет. Знаю только, что это именно он вколотил мне в голову нечто острое. — Скорее всего, это был Сюэ Ян. Ты же сам мне говорил тогда, что эти двое к тебе ходили. — Да, но потом что-то стало с моей памятью. Возможно из-за этих самых гвоздей. Но как вы узнали, что я там? — Сначала мне рассказала Сы Сы. Женщина, что была в соседней камере. А попасть в тюрьму мне помог один молодой человек, соученик молодого господина Мо. Все наперебой твердили, что тебя обратили в пепел, не оставив и косточки, поэтому когда я узнал что ты в тюрьме, я сразу понял, что у Цзинь Гуаньяо есть планы на твой счет. — Да, он хотел из меня сделать оружие для уничтожения своих врагов. А ещё… Намекал на мою связь с молодым господином Вээм. — Думаю, что в основном из-за второго обстоятельства. Гуаньяо хотел использовать тебя как приманку. — Думаю… Да… Он хотел узнать где находится молодой господин Вэй. — А ты? Ты знал? — Я чувствовал… что он не исчез… окончательно. Но я…не знал точно где…он находится. — Надеюсь ты ничего такого не сказал им? — Нет, что вы? Я был нем как рыба. — Вэнь Нин, а что случилось после? Как ты оказался на горе Дафань? — После… Я не знаю, сколько времени прошло, но однажды я вдруг услышал хлопки и голос молодого господина Вэя: «Просыпайтесь», и я… разорвал цепи и вырвался на свободу… Но…что самое интересное… Меня не стали преследовать… даже не стали искать. — Не удивительно. Орден Ланьлин Цзинь понимал невозможность разглашения того, что всё это время ты находился у них. Наверняка, выплывшая наружу правда не только бы бросила тень на имя ордена, но и посеяла бы панику среди людей, и именно поэтому, даже когда ты сбежал, Орден Ланьлин Цзинь был вынужден проявлять осторожность. Потому он не рискнул бить в барабаны и разворачивать боевые знамёна, пускаясь за тобой в погоню. —… Ну а я наконец-то добрался до молодого господина Вэя. И появился как раз в тот момент, когда он играл на флейте на горе Дафань, и благополучно воссоединился с ним. — Кстати, знаешь, как он? — Все хорошо. Он здоров. Приходил Цзинь Гуаньяо. Требовал выдачи молодого господина Вэя и Ханьгуан-цзюня. Грозился произвести обыск. — Вот как? — Но глава Лань сменил код на пропусках. И он больше не сможет приходить когда захочет. Но главе Лань пришлось пойти вместе с Гуаньяо. При чем, все три дня он прятал молодого господина Вэя в своих покоя. — Молодец Сичэнь гэ! Так он теперь в лапах Гуаньяо? Боюсь, теперь его мозг подвергается основательной обработке! — Не должен. Он теперь точно знает, что смерть вашего старшего брата дело рук Гуаньяо. Хуайсан похолодел. Хоть и прошло достаточно времени, но такое забыть невозможно. — Ты тоже думаешь, что это сделал Цзинь Гуаньяо? — Я уверен. Кому еще мешал прославленный воин? Кроме как не ему? Даже Цзинь Гуаншань не решился бы на такой рискованный шаг. Хуайсан смотрел на Вэнь Нина молча. Заметив в его глазах вопрос, Вэнь Нин сказал: — Музыка. Все дело в музыке. Я пока не знаю подробностей, но я обязательно разузнаю поподробнее. Возможно молодой господин Вэй или глава Лань расскажут точнее. Хуайсан вздохнул. — Всё таки музыка. На протяжении всего этого времени мои мысли часто возвращались именно к этому варианту. Но я не силен в музыке, к сожалению. Иначе я смог бы предотвратить трагедию. Я очень сожалею… Вэнь Нин сказал: — Я вообще-то шел к вам в Цинхэ. Хуайсан удивился: — Ко мне? — Да, я хотел рассказать, что знаю где находится голова вашего старшего брата. Тело Хуайсана покрылось мурашками. — Где? — Она сейчас в Юньпине. В храме. Я проследил за Су Шэ, когда Цзинь Гуаньяо передавал ему голову. Я могу принести её. Хуайсан аж задохнулся: — Принести? — Да, я могу принести её и пришить к телу. А потом мы можем предоставить Чифэн Цзуню самому отомстить своему убийце. — Хорошо. Спасибо тебе. Но сначала я все же хочу обнародовать все его преступления. — Может… сразу казнить? — Все должны узнать о его зверских злодеяниях. И особенно глава Лань, а иначе он снова начнёт защищать его или искать объяснение его злодеяниям. Он нам просто не даст совершить правосудие. Хотя, он знает о многих его позорных делах. — И что же? — Он все время ищет оправдания его мерзким поступкам. — Этому должна быть какая-то причина? — Причина есть. Он когда-то очень давно тренировал Мэн Яо и помог ему развить золотое ядро. Вэнь Нин был поражён: — Как так? И потому он спокойно спускал ему с рук все его страшные кровавые дела? — Думаю это причина. Всё таки это его первый личный ученик. Вэнь Нин покачал головой: — Моя семья и моя сестра погибли от его рук. Я категорически не согласен с этим. Какое может быть оправдание? Как такое можно забыть? — Вот поэтому важно показать всем его истинное лицо. Чтобы уже не было сомнений и не было зацепок оправдать бесчеловечные преступления этого человека. — Тогда нам надо действовать без промедления. — Хорошо. Надо будет отправить в Юньмэн Сы Сы и Бицао. Это ценные свидетели. Главное выбрать момент, когда можно будет воспользоваться их показаниями. — Отлично. А я пока схожу и принесу голову вашего старшего брата. Думаю, что Цзинь Гуаньяо все равно придет за ней. Тогда я пришью голову и направлю его в Юньпин. — Хорошо. А я пойду вместе со всеми на Луанцзан. После того приведу свидетелей, чтобы раскрыть этим людям глаза. — Хорошо, тогда я сейчас прямо отправляюсь на место, чтобы выкрасть голову Не Минцзюэ. — Это рискованно. Да и это почти невозможно. Храм хорошо охраняется. — Я сделаю подкоп. — Боюсь, чтобы сделать подобное, понадобится не меньше месяца. Да и сделать это незамеченным очень сложно… --… Обычному человеку. Мне это не впервой. Да и скорость у меня не такая… я то не совсем… Как бы сказать… Человек. Да и… Мы с молодым господином Вэем раскопали множество могил для его экспериментов. Так что я имею в этом деле немалый опыт. — Тогда иди после сразу в Цинхэ и вместе с управляющим ждите моего сигнала. Как только придет адепт с весточкой, пришейте голову дагэ. Но… Не знаю… Получится ли? — Получится. Только я сам это сделаю. Лично. Я же врач. — Спасибо тебе, Вэнь Цюнлинь. Мы вместе одолеем его. Но как ты решился вдруг на подобное? — Как вы уже поняли, у меня с ним свои счёты. За гибель сестры, за гибель всей моей семьи. Я просто обязан рассчитаться с ним. И с его людьми, кто по его указке убивал мою семью. На тропе Цюнци и на Луанцзан. — Как ты собираешься это сделать? — В задней комнате храма Гуаньинь находится гроб с покойной матушкой Мэн Яо. В этот же гроб Су Шэ и спрятал ящик с головой вашего дагэ. Я вытащу ящик и тело покойной, ее захороню на кладбище, на том самом месте, где был захоронен торс вашего старшего брата. А в гроб насыплю ядовитого порошка. Если открыть крышку, он превращается в ядовитый газ. Этот газ убивает насмерть прямо на месте. Так что осторожнее, предупредите своих адептов, чтобы они даже не приближались к гробу. Там только для Цзинь Гуаньяо сюрприз и для его людей. Хуайсан кивнул: — Хорошо, я понял тебя. Спасибо огромное тебе, молодой господин Вэнь Цюнлинь. — Не стоит благодарности. Это мой долг. А долги надо отдавать. — Ты мне ничего не должен. — Я должен Цзинь Гуаньяо. — Это верно. Мы оба ему должны. И не только мы. Но остальные боятся. — Хунгуан Цзюнь и молодой господин Вэй не боятся. — Думаю они не преминут туда явиться. — Я постараюсь проследить за этим. Возможно даже помогу. — Но как они… Ах, да. Все это время мы двигаемся в одном направлении параллельно. Только… — Что? Хуайсан вздохнул: — У меня сложилось такое ощущение, что он не помнит меня и не помнит наш последний разговор. Вэнь Нин сочувствующе ответил: — Не надо расстраиваться раньше времени. Возможно при замене тела произошёл какой-то сбой. Я ещё попробую выяснить это, поговорю с ним. Хуайсан кивнул: — Хорошо бы… — Но то, что вы расследуете одно и то же дело, уже говорит о том, что самое главное у него в подсознании осталось. Иначе, он бы точно не стал бы браться за это дело. Насколько мне известно, молодой господин Вэй никогда не питал неприязни к Цзинь Гуаньяо. — А последнее обстоятельство, когда Гуаньяо в пещере предложил стать его наложником? Вэнь Нин покачал головой: — Молодой господин Вэй никогда не упоминал об этом. Хуайсан с надеждой посмотрел на Вэнь Нина: — Думаешь, он и это не помнит? — Думаю, не помнит. Хуайсан вздохнул: — Спасибо тебе… Вэнь Нин немного помедлил, потом сказал: — Да, мне показалось, что он действительно мало что помнит. — Почему? — Он все время пытался выдать себя за молодого господина Мо. И вызвать к себе отвращение. — А Хангуан Цзюнь? — Как бы это ни казалось смешным, но он узнал его. — Каким же образом? — Я пока не понял. Но это произошло с самого начала. С горы Дафань. И с тех пор Хангуан Цзюнь не отходит от молодого господина Вэя. Словно телохранитель. Хуайсан тяжело вздохнул, пытаясь переварить услышанное. В голове было много вопросов. Но очень мало ответов. Хуже того, вопросов стало ещё больше. Вэнь Нин неуверенно спросил: — Ладно. Я пойду? — Да, конечно. Жди от меня весточку. — Если что, мне не трудно найти вас. — И… Ты смог бы поговорить с ним? Или как-то понаблюдать… — Да, конечно. Я попробую… Вэнь Нин ушёл, Хуайсан продолжил свой путь. Он смутно представлял себе действия Вэнь Нина, но Призрачный генерал был мощным союзником в этом опасном деле. Тем более, Хуайсан доверял ему. Вэнь Нин никогда не бросал своих слов на ветер, он всегда был конкретным и честным, в том числе и с самим собой. Достигнув башни Кои, он обратил внимание на то, что все уже собрались и уже строились, чтобы выдвигаться в поход. Хуайсан пристроился позади всех и смешался с толпой, идущей в арьергарде. «Интересно, Цзян Чэн здесь?» Через время он нашел Цзян Чэна, тот в сердцах высказал Хуайсану: — Ты считал меня сумасшедшим? Ну так вот, видишь что творится? Хуайсан сделал удивленное лицо: — Что именно? — А вот что. Цзян Чэн выудил на свет письмо: — Полюбуйся. Хуайсан взял листок бумаги. Ровными иероглифами там было написано высокопарное письмо: «Уважаемый глава ордена Юньмэн Цзян! Как Вы уже знаете, в наш грешный мир вернулся беспощадный монстр, именуемый старейшиной Илин. Уже четыре дня как он зверски схватил и держит в заложниках всех наших дорогих и горячо любимых детей на горе Луанцзан в пещере Фумо. Он запустил тёмное проклятие и гора сохраняется ужасными тёмными тварями. Это его месть нам. Монстр вернулся и требует возмездия. Приглашаем вас принять участие и присоединиться к главам кланов для карательной операции, чтобы вызволить наших горячо любимых детей из пасти ужасного и беспощадного монстра. Вперёд! Я не называю вас своими подчиненными! Я называю вас своими друзьями! Друзья мои, обьединимся! Всё вместе уничтожим зло! За гуманность и справедливость! За доброту и строгость! Всегда ваш Верховный заклинатель. И ваш преданный друг. Цзинь Гуаньяо.» «Мда, помпезно, сплошные лозунги,» — подумал Хуайсан, отдавая назад письмо. — Ну? Видишь до чего довели все ваши сопли по поводу, что нельзя обижать слабых? Хуайсан вздохнул: — Цзян Чэн, ты же знаешь не хуже меня, что Вэй сюн не станет держать детей в заложниках. Не его это методы. Если он захочет убить, то не станет тянуть время. А если ему нужно будет поговорить, то он скажет прямо, но никогда не будет использовать гнилые методы. — За более, чем десять лет любой человек может измениться. Хуайсан вздохнул и покачал головой. «Только ты не меняешься… все такой же инфантил, болван и истеричка… » Хуайсан заметил, что Цзинь Гуаньяо с ними нет, о чем он не преминул спросить у ближайшего главы: — А разве Верховный заклинатель не возглавляет наш поход? — Сказали, что на него сегодня ночью совершено покушение. Впрочем, Хуайсан не был удивлён. После того последнего совета кланов, когда Лань Чжань утащил раненого Вэй сюна прямо из-под носа Цзинь Гуаньяо, Хуайсан решил проследить за ним. Несмотря на боль от ран и многочисленные ушибов, Хуайсан все же сумел незаметно пробраться под окна спальни Цзинь Гуаньяо. Тот как раз вышел из нужника, где просидел довольно долгое время и влетел к себе нервной походкой. Грязно ругаясь на все лады, он нервным движением буквально разорвал на себе штаны и начал снимать напряжение. Глядя на себя в зеркало и матерясь на все лады, он остервенело тер свой орган, словно хотел содрать с него кожу. Витевато выругавшись, он испустил протяжный стон, забрызгав зеркало белесыми каплями. После того, продолжая нецензурно выражаться всеми бордельными словечками какие только знал, он начал остервенело сдирать с себя одежду, пока не остался совершенно голым. Он шагнул в купальню и с громкой нецензурной бранью нырнул в воду. Хуайсан успел разглядеть изнеженное, заплывшее жирком, по-женски округлившееся тельце Верховного заклинателя. В тот момент Хуайсан понял, что Цзинь Гуаньяо давно забросил тренировки. «Мда, уже и пузико себе успел отрастить. Ну да. А зачем? Ты и так высоко вознесся. Зачем еще тренироваться?» Хуайсан уже тогда понял, что Гуаньяо не собирается тратить себя на всякие походы и сражения, легче загрести жар чужими руками. Потому тот факт, что Гуаньяо скорее всего никуда не пойдет, Хуайсана не удивил. Но так же и насторожил. Ведь это означало только одно. Все должны погибнуть. «Ладно. Посмотрим.» Дорога обещала быть долгой. Поэтому все вскочили на свои мечи и взмыли в небо. Хуайсана поддерживали двое адептов, у него от ощущения полета кружилась голова и подташнивало. «Да, давно я не летал. Последний раз это было с моим дагэ, когда он брал меня на советы кланов.» Сердце защемило от воспоминаний. Достигнув подножия Луанцзан, все спешились и снова построились так, чтобы можно было подниматься по достаточно узкой тропинке. Хуайсан оставил нескольких адептов внизу, наказав им ждать. — Но…глава ордена… Хуайсан шёпотом быстро провел инструктаж на месте: — Мы не можем знать, что нас ждет там, поэтому вы будете нужны в том случае, если нам придется сложить головы. — Но…глава… — Никто погибать пока не собирается. Но вы можете быть полезными если вдруг срочно понадобится подмога. Сидите здесь тихо и берегите силы. Ждите моего сигнала. Поняли? — Хорошо. — А вы, — обратился Хуайсан к остальным, — вы со мной на Луанцзан. — Хорошо. — И ещё один момент. Касается тех, кто пойдёт со мной в Юньпин. В храме ни в коем случае не приближаться к гробу в задней зале. Смертельно. Там яд, который убивает на месте. Ни в коем случае не подходите, даже если будут звать на помощь. Вы меня поняли? — Поняли. Хуайсан вместе со своими людьми двинулся и пристроился в самый хвост процессии. Как только все уже поднялись на достаточную высоту, их нагнал отряд Гусу Лань под командованием учителя Ланя. Отряд состоял из нескольких старейшин и мужчин в возрасте. Даже женщины были в их отряде, что было вовсе им несвойственно. Даже на ночные охоты они ходили или женскими или мужскими отрядами. Видно и вовсе в Гусу людей не осталось. В рядах заклинателей слышались разговоры: — Странно, когда же Вэй Усянь успел похитить наших детей? Не иначе нанял кого-то? — А сам он не мог заманить детей в ловушку? Ведь в городе И он тогда вывел их и они ему наверняка доверяют. — Нет. Никак не мог. Я сам лично видел как Цзинь Лин ранил его насквозь своим мечом. — Ну и что? — А то, что после такой раны выжить очень сложно. — Да уж, для Старейшины Илин это вряд ли составит большого труда. — Но он потерял много крови. Это все видели. Сегодня только четвёртый день. Даже если он и оправится от ран, то за три дня провернуть подобную операцию никак невозможно. — Но если сейчас на Луанцзан его нет, тогда кто? — Сейчас увидим. Как только люди продвинулись еще на некоторое расстояние, на них напала толпа тварей. Люди отбились. И тут, идущие впереди адепты Молин Су заиграли на цитрах. Они все время исполняли музыку, пока отряды продвигались наверх. Хуайсан заметил, что ученики ордена Гусу Лань морщатся. — Что такое? — Отвратительно играют. — И чему их там только учат? Это было похоже на неудачную пародию именитого ордена, который не одну сотню лет упражнялся в музыкальных практиках. А уж их игра и вовсе оставляла желать лучшего. Кто-то обратился к мужчине с весьма надменным лицом: — Глава ордена Молин Су! Хуайсан сразу узнал по презрительному и недовольному выражению лица бывшего соученика из ордена Гусу Лань. Су Шэ! «Надо же! Странно, столько лет учился, но играть так и не научился! И чему он только своих учеников учит? » Они перешагнули через руины каменной стены и направились вверх по горной тропе. Очень скоро на глаза им попалась безголовая каменная химера. Скол выглядел совсем свежим, на свету виднелся белоснежный камень. Пройдя ещё немного вперёд, они увидели другую химеру, расколотую на две половины от головы до основания. Кто-то сказал: — Но то, что похищение его рук дело, я даже не сомневаюсь. Его спросили: — Почему? — Ходячие мертвецы. Его почерк. — А ещё химеры. — А что с ними? — Их кто-то расколол. Это означает только одно. — Что именно? — Что призраков и тёмных духов теперь нечем сдерживать. — Тогда это точно он… Хуайсан возразил: — Они уже давно расколоть. Его смерили презрительным взглядом: — Глава Не, это вам спьяну померещилось. Кто-то усмехнулся: — Или в ваших книжках увидели что-то подобное? — И не говорите, что там кроме весенних картинок? Продвигаться было трудно. Толпы ходячих тварей то и дело преграждали путь. Сражаться приходилось не на жизнь, а на смерть. Группа учеников Молин Су не сражалась, они без устали играли на своих инструментах, якобы подбадривая людей. Фальшивая игра резала слух. Не один Лань Цижэнь морщился от мелодии, которая была бесжалостно искажена. Многие ученики Гусу Лань морщились. Один из учеников обратился к Лань Цижэню: — Учитель Лань, как они уже надоели. Отвлекают. Когда уже замолчат? Но на него шикнул глава ордена Яо: — Ты ничего не понимаешь. Эта музыка поднимает боевой дух! — Ну конечно, нам и не понимать, — проворчал ученик в белых одеждах, — куда уж нам до их уровня… Хуайсан увидел как Лань Цижэнь нахмурился, отбивая атаку ходячей твари со ржавым мечом. С большим трудом, преодолев сотню препятствий, они все-таки добрались до пещеры. Люди были все в крови и достаточно уже изнурены. Потому вид, открывшийся им огорчил их до слёз. Пещера была окружена толпами ходячих мертвецов, которые непрестанно жутко ревели. Но что же делать? Делать было нечего. Там внутри сидели их несчастные, напуганные дети, их от родителей отделяла эта страшная толпа тварей. Надо было пробиваться к детям. Любым путём. Один из глав обратился к Цзян Чэну: — Глава ордена Цзян, ваша чудесная плетка может разогнать эту толпу? — Без проблем. Цзян Чэн размахнулся, половина тварей разлетелась по сторонам, размахнулся еще раз, вторая половина с хлопающими звуками разлетелась на мелкие кусочки. Вдруг из пещеры вышел Вэнь Нин! Хуайсан не поверил своим глазам. Он понял, что Вэй сюн здесь. Иначе откуда тут взяться Призрачному генералу? Послышались голоса: — Вот он верный пёс старейшины Илин! — Точно это он держит наших детей в заложниках! Цзян Чэн размахнулся еще раз, фиолетовая молния попала по Призрачному генералу, отбросив того вглубь пещеры. — За мной! — закричал Цзян Чэн и первый побежал в пещеру. Остальные двинулись за ним. В это время юноши высыпали им навстречу из пещеры, выкрикивая на бегу «Отец!» «Матушка!» «Брат!», и кинулись объятия близких. Хуайсан наблюдал за тем, как Лань Цижэнь стоял, глядя как отряд Сычжуя окружает его адептов, весело галдя. Вдруг учитель Лань поднял голову и увидел на ступеньках пещеры своего младшенького племянника. — Ванцзи. — Дядя. Племянник даже не сдвинулся с места. А рядом с ним стоял ослепительно прекрасный Вэй сюн, без единой царапинки. Словно Цзинь Лин и не ранил его своим мечом и это не он истекая кровью, храбро сражался у подножия башни Кои. И не его бездыханное тело утащил Лань Чжань. Сам же Лань Чжань стоял так близко к Вэй сюну, что они казались одним целым. В одной руке Вэй сюн держал флейту, но это была не Чэньцин. Это была простая бамбуковая дудка. Хуайсан невольно залюбовался. Старейшина Илин. Прекрасный юный цветок. Шикарный парень. Смертельная опасность всего заклинательского мира. Он нисколько не изменился, был таким же юным и прекрасным. Только благородные черты лица стали более изящными и утонченными. Волосы стали более густыми и длинными. Когда оба парня стояли рядом, было видно, что Вэй сюн почти на два цуня (1) ниже Лань Чжаня. А ведь в юности они были наравне. (1) цунь — мера длины, равная примерно 3,3 см. Хуайсан понимал, что невозможно запудрить мозги красивой внешностью и очаровательными улыбочками. Не такой он человек. Вдруг в отряде заклинателей ордена Лань кто-то всхлипнул. Женщина, стоящая недалеко от учителя Ланя вытащила платок и вытирала слезы. «Ох уж эти женщины…кто их сюда звал? Неужели Гуаньяо решил и их вытащить на эту гору? Женщинам здесь точно делать нечего.» Через минуту женщина вышла вперед и со слезами на глазах произнесла: — Ханьгуан-цзюнь, что же с вами случилось? Вы… вы теперь стали совсем другим человеком. Ведь раньше вы с ним существовали непримиримо, словно вода и пламень. Каким же способом Старейшине Илин удалось обольстить вас, перетянуть вас на свою сторону? Произнёся эту фразу, она оглянулась на учителя Ланя, ища у него поддержки. Лань Цижэнь покачал головой, но ничего не сказал, видно решил сначала разобраться. Ситуация довольно странная и запутанная. Однако сам Лань Чжань не удостоил её даже малейшим вниманием. Он не собирался ни с кем препираться. Каменной глыбой он застыл у входа в пещеру, заслоняя вполоборота прекрасного парня в черном. Он, как всегда, готов был драться. Женщина же, не получив ответа, с сожалением произнесла: — Как недостойно для столь прославленного заклинателя! Лань Цижэнь нахмурился. Но вслух ничего не стал говорить. Лань Чжань тоже ничего не ответил, он сделал вид, что не расслышал. Вместо него спокойно ответил Вэй Усянь: — Вы снова взялись за старое. Цзян Чэн холодно ответил: — Разумеется, как же иначе. Тут вылез вперед Су Шэ со своим семиструнным гуцинем. Раздался его протяжный голос: — Если бы Старейшина Илин не стал сразу же после своего возвращения раскапывать трупы, мы бы не столь скоро почтили своим визитом твоё старое гнездо. Вэй Усянь возмутился: — Но ведь я спас адептов ваших кланов! Что же вы вместо благодарности принялись на меня нападать? В толпе раздался шепот и смешки. Лань Чжань напрягся, сжимая в руке меч. О несдержанности Вэй Усяня ходили легенды. Если они его сейчас разозлят, то живыми они отсюда вряд ли выйдут. Скорее всего, на это и рассчитывал Цзинь Гуаньяо, когда подбивал всех на новый карательный поход. Однако, Вэй Усянь совсем не проявлял признаков беспокойства, лишь произнёс с лёгкой усмешкой: — Вот только мне почему-то кажется, что вам нелегко далась битва по дороге сюда, очевидно, не хватало двоих весьма важных персон. Осмелюсь спросить уважаемых господ, почему же Ляньфан-цзунь и Цзэу-цзюнь не прибыли поучаствовать в столь грандиозном событии? Су Шэ с холодной усмешкой ответил: — Вчера неизвестный совершил покушение на Ляньфан-цзуня в Башне Золотого Карпа. Он тяжело пострадал, и Цзэу-цзюнь остался подле него, чтобы залечить раны. Зачем ты спрашиваешь, когда тебе это прекрасно известно? Лань Цижэнь поморщился от его голоса, словно от фальшивой ноты. Все были предельно напряжены. Вэй Усянь же наоборот выглядел свободным и раскованным. Он рассмеялся. Су Шэ нахмурился: — Что смешного? Вэй Усянь ответил: — Да так. Просто мне кажется, что Ляньфан-цзунь слишком уж часто оказывается тяжело ранен, вот и всё. Внезапно раздался юный голос: — Отец, матушка, возможно, это действительно не его рук дело. В прошлый раз это ведь он спас нас в городе И. В этот раз он, похоже, снова пришёл помочь… Его отец тут же принялся бранить сына: — Ты ещё ребёнок, нечего говорить то, чего не понимаешь! Ты хоть знаешь, что это за место? Ты понимаешь, что за человек перед тобой?! Отведя взгляд в сторону, Вэй Усянь непринужденно бросил: — Ясно. Тут со всех сторон на Вэй Усяня посыпались обвинения. Кто потерял ногу, кто потерял родителей. Каждый из них выкрикивал свои претензии. Тут вышел глава ордена Яо, Вэй Усянь, до того слушавший все их претензии совершенно спокойно, в этот раз первый пошел в наступление: — Я превратил тебя в калеку? Мужчина покачал головой. Вэй Усянь спросил вновь: — Я убил твоих родителей или уничтожил весь твой род? Мужчина покачал головой снова. — Но тогда, скажи на милость, зачем ты явился сюда? Мужчина произнёс: — У меня нет желания отомстить. Я присоединился к походу, чтобы заставить тебя понять одну вещь: если ты идёшь против всего мира и заслуживаешь жестокого наказания, то, независимо от того, какие бесчеловечные методы ты используешь и сколько раз ты выберешься из своей могилы, мы всё равно отправим тебя обратно. Это и есть не что иное, как «справедливость»! Услышав это, толпа разразилась радостной овацией: — Отлично сказано, Глава Ордена Яо! — В мире всё ещё есть справедливость, которая не позволит злу процветать! Вэй Усянь был абсолютно спокоен и продолжал слушать этих людей нисколько не волнуясь. Он совсем не беспокоился о своей безопасности. «Ох и глупцы! На что вы способны, кроме высокопарных речей? Уроки из прошлого их ничему не учат! Абсолютно! Если он в одиночку перебил около трёх тысяч человек, то уничтожить несчастную тысячу ему точно не составит абсолютно никакого труда. Тем более, сейчас то он точно не один!» Хуайсан вполне осознавал силу своего прекрасного одноклассника, да и Призрачный генерал был рядом. Так же Лань Чжань далеко не слабый парень. Мало того, вся молодёжь была на стороне Вэй сюна. Так что, в любом случае, силы были явно не равны. Но на лицах людей не было ни капли сомнения, что они совершают великий акт мужества, справедливое и благородное деяние. «Что за бараны?» Хуайсан продолжал внимательно слушать и наблюдать за всеми. Сейчас в самом центре был учитель Лань Цижэнь, очевидно он все же решил подождать и не делать поспешных выводов, а решил все-таки разобраться до конца. Потому сосредоточился на том, чтобы внимательно слушать. Хлюпающая носом женщина с ленточкой стыдливо смешалась с толпой гусуланьцев женского пола, поняв, что её не услышали. Кто-то из подруг принялся утешать её. Лань Цижэнь вздохнул и покачал головой. И Вэй Чунь, который объявил, что Вэй У Сянь лишил его ноги и вынудил носить деревянный протез, снова заговорил: — Твой кровавый долг за три тысячи человек невозможно оплатить, даже если ты умрешь десять тысяч раз! Вэй Усянь перебил его: — Три тысячи человек? В ту ночь в Безночном городе и правда было три тысячи заклинателей, но среди них присутствовали и главы орденов и множество высокопоставленных лиц. Учитывая их присутствие, разве мог я действительно убить все те три тысячи? У тебя слишком высокое мнение обо мне или слишком низкое о них? Мужчина продолжал хорохориться: — Как можно торговаться в вопросах кровавого долга? Вэй Усянь ответил: — Я вовсе не хочу торговаться, но удваивать мои преступления не стоит. Я не стану отвечать за то, чего не делал. Например, это не я разрезал на куски тело Чи Фэн Цзуня. Это не я заставил Госпожу Цзинь совершить самоубийство в Башне Кои. Это не я контролирую трупы, на которые вы наткнулись по пути сюда. Су Шэ выступил вперёд и, вздернув нос, мерзко улыбнулся. — Старейшина Илин, я наслышан о твоем высокомерии. Откуда же сейчас взялась подобная скромность? Я действительно не могу придумать, кто еще кроме тебя в этом мире мог бы контролировать множество лютых мертвецов, которые оказали нам такое сопротивление. На прекрасном лице появилась усмешка: — Да любой способен на это при наличии Тигриной Печати. Су Шэ сказал: — Разве Тигриная Печать — не один из твоих артефактов? Вэй Усянь ответил: — Сейчас самое время спросить, кто же дорожит ею столь сильно, что не желает выпускать из рук? То же случилось и с Вэнь Нином. В те времена некие ордены до смерти боялись Призрачного Генерала. На публике они утверждали, что убили его, на самом же деле больше десяти лет прятали и держали в заточении. Странно, не так ли? Так кто же все-таки тогда объявил, что его прах был развеян? Все как один повернулись к присутствующим среди них адептам Ордена Лань Лин Цзинь. Внезапно из леса снова послышался странный шорох и рычание. Лань Цижэнь воскликнул: — Всем быть настороже! Приближается вторая волна! Услышав его возглас, половина людей отделилась, чтобы разобраться с напастью, в то время как оставшиеся все так же настороженно направляли мечи на стоящих перед пещерой Фумо двух «преступников», один из которых был его родной племянник. Вэй Усянь вздохнул: — Я же уже сказал, что не я контролирую этих мертвецов. Если у вас есть время смотреть на меня, возможно, вам стоит все же посмотреть на них. Внезапно из толпы тех, кто дрались с мертвецами, послышались удивленные крики. Большая часть сверкавших мечей поблекла, у многих началось кровотечение из носа. В один момент заклинатели, которые готовились к большой битве на горе Луаньцзан, вдруг лишились духовных сил. Вот и все. Стройные ряды борцов за справедливость превратились в жалкую кучку бессильных калек. Ситуация кардинально переменилась! Лань Чжань снял со спины гуцинь. В небе эхом пронеслась вибрация струн. Однако сколь бы умело ни исполнялась Песнь Подавления, один он не мог справиться. Вэнь Нин выпрыгнул из пещеры и помогал ему отгонять мертвецов, при этом молчаливо терпя атаки заклинателей. «Ну что за болван? Они ведь сейчас в опасности. Если не могут помочь, то хоть бы не мешали!» Лань Сычжуй предложил: — Идите все сюда. Можно спрятаться всем в пещере, там есть большое защитное поле. Некоторые, у которых от битвы уже кружилась голова, вознамерились сразу же пойти в пещеру. Су Шэ, однако, закричал еще громче: — Никому не входить! Это ловушка! Внутри наверняка еще больше опасностей! Вэй Усянь спокойно возразил: — Смерть снаружи —это смерть, смерть внутри — тоже смерть. Вы в любом случае умрете. Если же войдете в пещеру, то хоть ненадолго, но отсрочите свою гибель. Почему ты торопишь всех этих людей поскорее умереть? Люди замешкались. Первым вошел в пещеру Хуайсан, не обращая внимания на толпу сомневающихся и забрал своих людей. Он знал, что Вэй сюн не стал бы зря бросаться словами. Юноши тоже доверяли ему, потому кое-как уговорили своих родителей все-таки войти. Лань Ванцзи, продолжая играть на гуцине, поднял голову: — Дядя! Лань Цижэнь вздрогнул, не глядя на племянника, он поднял меч и приказал: — Осторожно отступаем! Все поспешили внутрь. В итоге не сдвинулись с места только люди Ордена Мо Лин Су. Это было весьма странно, учитывая тупость и трусость Су Шэ. Вэй Усянь обратился к нему с очаровательной улыбкой, от которой у большинства присутствующих захватило дух и упало в пятки сердце: — А? Глава Ордена Су, вы не зайдете? Что ж, хорошо, оставайтесь снаружи. Но вы все лишились духовных сил, верно? Какая похвальная храбрость! Су Шэ мельком взглянул на него. Его помрачневшее лицо невольно дернулось, и он все же повел адептов в пещеру. Лань Цижэнь, войдя в пещеру, первым делом залатал дырки в защитном поле. Стало тише. Твари снаружи словно наткнулись на невидимый барьер. Это заставило их на время отступить. Лань Чжань немного замешкался, он убрал гуцинь, все это время Вэй Усянь находился рядом с ним, от чего сердце Хуайсана почему-то защемило. В пещеру они зашли вместе. Лань Цижэнь закончил заполнять прорехи в поле и встал перед толпой, глядя на эту парочку. Лань Ванцзи сказал: — Дядя. Но Лань Цижэнь не смотрел на своего непутевого племянничка, он устремил взгляд на Вэй Усяня. «Кажется добром это не кончится…» Лань Цижэнь немного помолчал, потом все же решился спросить: — И что же ты собираешься делать? Однако Вэй Усянь вовсе не высказывал никакого признака гнева, он по-домашнему непринужденно уселся на ступени. — Ничего. Но раз уж вы здесь, почему бы нам не побеседовать? И Вэй Чунь закричал: — Не о чем нам с тобой болтать! Вэй Усянь удивился, изящная бровь поползла вверх: — Как не о чем? Вы не хотите узнать, почему вдруг лишились духовных сил? Я не настолько силен, чтобы причинить вред вам всем одновременно так, чтобы никто не заметил. И Вэй Чунь досадливо плюнул. «Ну что за упрямые люди? Насколько недальновидные, насколько же и упертые.» Хуайсан подал голос: — Да, думаю, его слова имеют смысл. Люди настороженно и злобно уставились на него. Кто-то сказал: — Глава Не, просто заткнитесь. Хуайсан вздохнул и пожал плечами: — Как хотите… Среди присутствовавших были целители. Они прощупали присутсвующим пульс и сказали, что это временно, через часа четыре-пять все восстановится. Только что, свирепо требующие отмщения бравые вояки были в ужасе. Сможет ли старенькое защитное поле продержаться столько времени? Все смотрели на Вэй Усяня нахохлившись, словно мыши на кошку. Тот вздохнул. — Я же сказал, что не нужно вам за мной приглядывать. В этой пещере только две группы людей остались при своих духовных силах. Мы с Хань Гуан Цзюнем составляем одну группу. Дети, которых притащили на гору несколько дней назад, составляют вторую. Я не ошибусь, если скажу, что все остальные здесь абсолютно бессильны, верно? Если бы я захотел что-то с вами сделать, смогли бы эти дети меня остановить? Он взмахнул шикарными ресницами. На лицах людей отразился смертельный ужас. Хуайсан откровенно любовался другом. «А ведь он прав. Неужели эти борцы за так называемую справедливость так ничего и не усвоил? Ни единого урока? Ведь уже не первый раз наступают на одни и те же грабли.» Тут снова встрял Су Шэ, он словно специально старался спровоцировать этого опасного красавчика, в этот раз он презрительно фыркнул: — Прекращай молоть чепуху. Если хочешь убить нас — действуй. Любой, кто хоть пикнет, не заслуживает зваться героем. И не думай, что кто-то будет молить тебя о пощаде. Но люди в пещере скромно промолчали, никто на торопился поддержать геройский порыв Су Шэ. Каждый безмерно дорожил своей бесценной шкурой. Хуайсан подумал: «Ох ты, как расхрабрился! Что это он за всех расписывается? У него две жизни? Или есть план к отступлению в случае опасности? Скорее всего уже заранее расписаный сценарий.» Было явно видно, что Су Шэ просто играет на публику. Но что за роль он играет? Несомненно это сценарий Цзинь Гуаньяо. У него самого вряд ли хватит ума на подобное. Хуайсан посмотрел на толпу людей. Храбрые борцы за справедливость уже начали сомневаться, а стоило ли им вообще приходить сюда? Да и какое же это правосудие, если приходится чем то жертвовать? А к подобному повороту дела они совсем не были готовы. Они то думали, что совершают геройское дело и шли сюда как на торжественный парад. Даже одежда на многих была праздничная. Теперь же, храбрые вояки за справедливость были изрядно потрепанны и лишенны духовных сил. Они представляли собой весьма жалкое зрелище. Вэй Усянь бросил взгляд на Су Шэ. — Прости, конечно, но вынужден спросить… ты кто? Су Шэ нервно дернулся, словно ударили по его самолюбию набережные два слова, брошенные прекрасным юношей. Того просто затрясло от возмущения и уязвленной гордости. А гордости в нем было немало. Су Шэ закусил губу, задохнувшись от возмущения. Но Вэй Усянь не ждал от него ответа, вместо этого он обратился ко всем и сказал: — Люди просто так, без причины духовные силы не теряют. Должен быть какой-то способ и точно выбранный момент. Прежде чем подняться сюда или во время подъема вы все должны были с чем-то столкнуться или что-то сделать. Детей приволокли в пещеру пару дней назад, так что их от утери духовных сил отделило время. Мы с Хань Гуан Цзюнем пришли по другому пути, нежели вы, так что нас отделило место. Не хотите ли подумать, что все вы без исключения делали? Все сразу забыли где они находятся и кто перед ними, они начали строить предположения, но не могли придумать хоть какого то адекватного обьяснения. Су Шэ, казалось, уже не выдерживаю, он проявил нетерпение: — Хватит! Вы действительно ввязались в разговоры с ним? Неужели вам нравится идти у него на поводу? Он… Да, Су Шэ так и остался подлым мелочным трусом, играя роль шавки при важном хозяине. Внезапно многим вдруг стало понятно, что именно сейчас Су Шэ намеренно пытался спровоцировать опасного и весьма несдержанного Старейшину Илин на массовое убийство. Но в этот раз сам Старейшина не поддавался на низкие провокации. Почему так? Он стал явно рассудительнее, несмотря на свою весьма юную внешность. «И этого человека Вэй сюн когда-то спас целых два раза!» В это время Лань Чжань бросил на Су Шэ взгляд и губы того оказались намертво склеены. Кто-то из адептов Молин Су подскочил к Су Шэ, но тот со злостью оттолкнул подошедшего. Мужчина пожал плечами, но отошёл. Су Шэ поднял руку. Сначала показал на Вэй У Сяня, затем прямо на Лань Ванцзи. Ближайший к ним адепт ордена Молин Су возмутился: — Вэй У Сянь, какое колдовство ты учинил на этот раз?! Тут вмешался Лань Сычжуй: — Это не колдовство! Это… Это… Но шум адептов Молин Су не дал ему договорить. Тогда Ванцзи положил руку на гуцинь, заглушил трепетавшие струны и заткнул рты остальным адептам ордена Молин Су. Наступила гробовая тишина. Лань Цижэнь в это время пристально приглядывался к адептам Молин Су. Кто-то прошептал: — О, да это бывшие гусуланьцы! — Да, я тоже среди них узнал тех, кто когда-то более десятка лет назад подал прошение на выход из нашего ордена. — Их было немало. Почти половина всех адептов ордена Молин Су приходилась на бывших адептов ордена Гусу Лань. — Но, помнится, они ушли в орден Ланьлин Цзинь. — А оказались в Молин Су! — Весьма странно. «Вполне возможно, что их просто отправили из башни Кои в этот новоиспечённый орден. Только вот интересно, с какой целью?» В это самое время в повисшем молчании прозвучал ответ адептов Ордена Гу Су Лань: — …Заклятие молчания нашего ордена… Тут Лань Чжань повернулся к Вэй Усяню и произнес: — Продолжай. Су Шэ повернулся и в надежде посмотрел на Лань Цижэня, но тот не собирался помогать ему, хотя мог. Он был намерен разобраться до конца без крикунов и провокаторов. Вдруг какой-то умник вскочил и с насмешкой произнес: — Вэй У Сянь, тебя и вправду не зря прозвали Старейшиной И Лин! Какое бесчинство, теперь ты решил запретить нам высказываться? Сзади снова зашептались: — Вэй Усянь и не думал прилагать к этому руку. — Красиво заткнул любителей поспорить Хангуан Цзюнь. — Старейшина Илин вертит вторым нефритом, как хочет. Но наступила наконец-то тишина. Вэй Усянь вместо ответа произнес: — Как странно. Лань Сычжуй спросил: — Учитель Вэй, что именно кажется вам странным? — Этот Глава Ордена Су с самого начала ведет себя очень странно. Когда мертвецы окружили нас, он призывал людей, не стремиться к спасению, а поскорее бежать в объятия смерти. Теперь он то и дело перебивает, не позволяя задавать важные вопросы. К тому же постоянно пытается меня спровоцировать, словно боится, что вы все проживете хоть на секунду дольше. Что это за логика? Разве настоящий союзник станет вести себя подобным образом? Вэй Усянь вдруг сделался очень серьезным, долго наблюдал за адептами ордена Молин Су и вдруг обратился к Лань Ванцзи: — Хань Гуан Цзюнь, позволь кое о чем тебя спросить. Ведь оба Ордена, Гу Су Лань и Мо Лин Су, занимаются самосовершенствованием в области музыкальных искусств. К тому же Гу Су и Мо Лин недалеко друг от друга, отношения должны быть неплохими. Но почему мне кажется, что отношения между двумя орденами просто ужасные? Лань Цзиньи из отряда Сычжуя громко заявил: — Разумеется, отношения ужасные! Тут вдруг заговорил Ванцзи: — Орден Мо Лин Су — это ветвь, отделившаяся от Ордена Гу Су Лань. Вэй Усянь, бывший не в курсе тогдашнего бунта адептов Гусу Лань, переспросил с удивлением: — Что?