Незнайка.

«Где-то в уголочке памяти… Где-то на краю земли… Вы врасплох меня застанете, Мои мысли словно корабли. Улетят они легким облаком, И рассеются словно туман… Моё сердце на части порвано. Оказалось, что всё лишь обман. И окажется все лишь придумано… И мечты мои прошлый мираж… Но возможно всё так и задумано? Этот призрак… любимый типаж…» Это был тот самый подозрительный молодой человек, который очень настойчиво интересовался Вэй сюном. Это то и показалось Хуайсану подозрительным. «Странно, зачем ему эти бумаги?» «Ну уж нет!» Хуайсан повернулся и быстро вырвал из рук парня рукопись. Заметив недобрый огонёк в глазах парня, он немедленно крикнул проходящему мимо Лань Сичэню: — О, это рукопись Вэй сюна! Сичэнь гэ! Это же его почерк! Надо ему отдать! Лань Сичэнь немедленно вошел в кабинет. Хуайсан быстро отвернулся от юноши, который стоял уже с растеряным видом и протянул Сичэню гэ тетрадь: — Брат Сичэнь, смотри что я нашел! Это рукописи Вэй сюна! Лань Сичэнь тут же почуяв неладное, уже понял, что Хуайсан зря так кричать не будет. Тем более вчера они уже видели эти записи. Но сам Хуайсан кричит так, словно видит их в первый раз. Лань Сичэнь подошел поближе и решил подыграть: — Осторожно, не растеряй и не порви. Они очень старые. Удивительно, что они сохранились! Пошли, надо будет передать их ему! И они вдвоем направились к выходу. Лань Сичэнь обернулся и посмотрел на молодого человека, который остался стоять столбом возле стеллажа то ли в шоке, то ли в задумчивости. — Молодой господин, здесь опасно оставаться. Это место сейчас будет уничтожено. Пойдемте. Убедившись, что все вышли, Вэй Усянь направил разрушительную энергию, вытянутую из трупов на здание. Черное кольцо расширилось и плотно окутало постройку. Знание рухнуло как от сильного землетрясения и кирпичи рассыпались в песок. Темная энергия, выполнив свою задачу распалась в пыль вместе с кирпичами. Все смотрели как завороженные. Сам Хуайсан не мог ни пошевелиться, ни произнести даже слова. Мощь прекрасного одноклассника просто ошеломляла. Его вывел из оцепенения голос Лань Чжаня, который обеспокоенно спросил у Вэй сюна: — Как ты? — Лань Чжань, я в порядке, — весело ответил Вэй Усянь. Стоящие и смотревшие на это великолепие люди содрогнулись от еще большего страха. На их глазах довольно большая и прочная постройка в считанные секунды сравнялась с землей. И обратилась в мельчайшую пыль. Даже следа не осталось от того здания, невозможно было и представить себе, что здесь когда то была целая крепость. Старейшина Илин обладал такой мощью, что ему ничего не стоило уничтожить всех разом. Но Великий и Страшный Старейшина Илин одарил всех такой солнечной улыбкой, что у них временно отлегло от седца. Так то он добрый малый, главное попасть под хорошее настроение. Никто не мог сдвинуться с места от необычайного по силе потрясения. Один только молодой человек, которого Лань Сичэнь вывел из состояния глубокого ступора, вдруг развернулся и резво побежал в ближайший лесок. «Что это с ним? Что за срочные дела у него вдруг появились?» Хуайсан решил узнать куда побежал так быстро этот человек. Он сделал вид, что вдруг залюбовался деревьями и решил проследить за юношей. Никто не нашёл в подобном поведении Хуайсана ничего странного, так как все знали, что он блаженный. Он осторожно прокрался до кустиков, в которые спрятался молодой человек, Хуайсан спрятался под деревом. Парень торопливо рылся в одежде, пытаясь развязать штаны. Наконец, грязно выругавшись, он всё-таки стащил с себя нижние одежды и присел в кустах. Прошло полминуты, пока Хуайсан сообразил зачем тот забился в кусты. Хуайсан притаился, стараясь не дышать. Молодой человек продолжал отвратительно ругаться и с шумом опорожнять кишечник, до Хуайсана донесся резкий запах испражнений. Он зажал нос. Что-то в этой сцене ему показалось знакомым. Закончив свои дела, парень сорвал лопух, с психом и отчаянием начал подтираться им, словно хотел содрать кожу со своих ягодиц. Когда парень вылез из кустов, его одежда была взьерошена, в волосах застряли листья. Хуайсан переждал пока он приведёт себя в порядок и выйдет к народу. После того, вышел сам в обход. Толпа заклинателей уже возвращалась в Ланьлин. Последним шел тот самый молодой человек. Прячась за деревьями, Хуайсан тоже пошел вслед за всеми. Лань Сичэнь время от времени оглядывался на парня. Хуайсан понял, что тот тоже почувствовал что-то неладное. Вечером Лань Сичэнь спросил у Хуайсана: — Хуайсан, рукопись у тебя? — Дв. — Будешь её отдавать молодому господину Вэю? — Боюсь он её уничтожит. — Надо переписать. Всю ночь Лань Сичэнь и Хуайсан переписывали рукопись. Потом сшили аккуратно листочки, сделав книгу. Вечером за ужином Хуайсан сделал вид, что перепил, а сам внимательно прислушивался к разговорам вокруг себя. Из разговоров он узнал, что молодой человек пришел с новым главой ордена Молин Су. Кажется, он был приглашённым адептом. И перешел совсем недавно из ордена Юньмэн Цзян. Так что, вполне возможно, что не успел даже заказать себе клановое одеяние. Но это были только предположения. Теперь нужно было поймать в нормальном состоянии Цзян Чэна и узнать подробнее об этом молодом человеке. Последующие пару дней ушло на то, чтобы захоронить трупы. Вэй Усянь с Лань Ванцзи просто наблюдали за всем этим, больше ни во что не вмешиваясь. Хуайсан видел их гуляющих по башне Кои, в то время, пока все остальные заседали и решали что делать дальше, выбирали кто и когда будет и в какой очерёдности патрулировать территорию. Хуайсан вечером встретился с другом молодого господина Мо. Тот рассказал: — Мне показался очень подозрительным один молодой господин. Хуайсан кивнул: — Вы тоже заметили? — Да, он смотрел странным взглядом на молодого господина Вэя. — И не только. Он хотел забрать его рукописи. — Что-то в его манере и поведении мне напоминает нашего бывшего главу. Надо бы проследить за ним. — Да. И нам нельзя действовать в одиночку. Надо всё рассказать Вэй сюну. Молодой человек согласился. Они решили, что обязательно надо встретиться с Вэй сюном и все ему рассказать. Перед тем как разойтись, молодой человек сказал: — Очень странно смотреть на этого Великого и Страшного Старейшину Илин. Вроде похож на Мо сюна. Но одновременно это и не он. — Все таки на внешность человека очень сильно влияет характер, — ответил Хуайсан. — Это верно. В этот вечер все рано ушли спать, прихватив с собой по кувшину вина, а кто и по два. Самое время было поговорить с Вэй сюном. Хуайсана сильно смущало то обстоятельство, что нужно подойти к Вэй сюну. Там рядом был телохранитель в лице Лань Чжаня, от одного вида которого бедного Хуайсана бросало в озноб. В этот вечер Лань Чжань и Вэй сюн гуляли по саду с пионами, неторопливо ведя беседу. Хуайсан все-таки набрался смелости и понес рукопись. Услышав шаги, Вэй сюн вдруг радостно встрепенулся: — Не-сюн? Что ты здесь делаешь? От неожиданности Хуайсан так растерялся, что чуть не выронил веер. Он смутился и спрятался за угол беседки, не зная, что и подумать. «Не сюн? Я не ослышался? Не может быть…» Но там был телохранитель прекрасного одноклассника, от одного вида которого бедного Хуайсана начало знобить. Но вечно здесь стоять никак не получится и Хуайсан вышел из-за беседки: — Вэй-сюн. Просто проходил мимо. Прекрасный одноклассник приподнял изящную бровь. Не верилось, что он наконец-то назвал его как и прежде. Абсолютно не было в голосе той самой официальной нотки, которая вводила в безнадёжное и отчаянное состояние ступора бедного Хуайсана. А в душе всё же звенело серебряными колокольчиками: «Он меня вспомнил! Вспомнил!» Вэй Усянь сощурился: — Не-сюн, ты никогда не появляешься просто так. Скажи, что привело тебя сюда? «Не сюн? Не сюн?» — Нне… правда… ничего, просто хотел поздороваться. Мы так и не пообщались. Я хотел сказать… Он вытащил из рукава те же самые потрепаные рукописи, которые спас от загребущих ручек странного молодого человека. Вэй Усянь взял протянутые бумаги. — Это же мои рукописи! Где ты их взял? Хуайсан, прикрыв лицо веером, зашептал: — Когда мы были там, — он многозначительно махнул рукой в сторону, — Вэй-сюн, забери свои рукописи от греха подальше. Я видел как один молодой человек очень уж заинтересовался этими записями. Я сказал, что это надо отдать тебе и забрал у него тетрадь. Вэй Усянь многозначно посмотрел на Лань Ванцзи: — Помнишь спор молодых людей в трактире? Про тигриную печать. Неужели это он? Тот самый юноша. — О ком это ты говоришь? — спросил Хуайсан. — Один юноша. Он пил чай за отдельным столиком, куда мы однажды зашли пообедать. Очень он тогда был заинтересован, где Гуаньяо хранил печать. Лань Ванцзи твердо ответил: — Я собирался тебе сказать. Но было не до того. Это действительно был тот самый молодой человек. — Кстати, у меня еще остался в памяти его горящий взгляд. Мне показалось, что еще не раз мы увидим этот взгляд. Хуайсан спросил: — Почему вы еще тогда ничего не заподозрили? Вэй сюн ответил: — Мы тогда отвлеклись на другие дела. И больше не обсуждали этот случай в трактире. И вот на тебе! Все таки он снова появился! Неужели этот артефакт такой лакомый кусочек? Вэй сюн помолчал, подумал, потом снова сказал: — Понятно, значит рукописи лучше уничтожить. Он не стал долго раздумывать. Решение Вэй Усянь принял сразу, без колебаний. Он сконцентрировал в руке светлую энергию и тетрадь рассыпалась на мелкие клочки. Потом сконцентрировал темную и клочки растаяли в воздухе, обратившись пылью. — Вот и все. — Вэй-сюн, ты такой гениальный, — Хуайсан смотрел с восхищением. От радости, что Вэй сюн наконец-то вспомнил его, он вдруг смутился, раскраснелся, обмахнулся веером, чтобы скрыть смущение. Ванцзи в этот момент обнял Вэй Усяня одной рукой и повернулся так, чтобы закрыть от Хуайсана своё сокровище. Но неугомонный Вэй сюн неожиданная выскользнул из руки нефрита, приобнял Незнайку за плечи и спросил: — Не-сюн, а ты можешь узнать из какого он клана? — Узнать то можно. Но только завтра. Он пришел с новым главой клана Молин Су. После побега и гибели Су Шэ, они выбрали нового главу. Но на этом молодом человеке не было клановых одежд. — Не-сюн, да ты просто молодец. Я всегда говорил, что ты далеко пойдешь, — подмигнул Вэй Усянь. Хуайсан, обмахиваясь веером, зашептал: — А еще хочу вас завтра познакомить с одним человеком. Но не сейчас. Сейчас опасно. Утром ждите нас пораньше. Часиков в восемь. Сегодня все главы кланов напились допьяна. И каждый еще прихватил с собой в покои по кувшину. У них сегодня праздник. Уничтожили последний оплот Гуаньяо. Так что спать будут теперь до обеда. Это точно. А мы как раз поговорим. Ты должен это знать, Вэй-сюн. — Хорошо, спасибо тебе. Но ты поистине, великий актер. Только что в зале ты выглядел самым пьяным, — засмеялся Вэй Усянь. Хуайсан смутился ещё больше. Вэй сюн сказал: — Хорошо. Хангуан Цзюнь, разбуди меня, пожалуйста пораньше. — Пораньше это во сколько? — без выражения спросил второй нефрит. Вэй Усянь засмеялся: — Часиков в семь, ну ладно, можешь разбудить в полседьмого. Хотя, это такая рань. Вэй Усянь потрепал Хуайсана по плечу: — Еще раз спасибо. Мы будем ждать. Лань Ванцзи смотрел на Незнайку ничего не выражающим взглядом, от которого у бедного Хуайсана снова как в юности прошел холодок по спине. И он ощущал на себе этот морозный взгляд до тех пор, пока не ушёл снова в зал, где начиналась пьянка. Этим утром Лань Ванцзи и Лань Сичэнь соорудили вполне надежное защитное поле, чтобы никто из местных жителей не вздумал искать здесь какие либо артефакты. Или приключения на свою голову. Как бы то ни было, а энтузиасты всегда найдутся. Вэй Усянь подошел проверить надежность, но на всякий случай соорудил еще одно сверху. Все вздохнули с облегчением. После этого все собрались в зале Несравненной изящности, чтобы признать документ на землю недействительным. Все благодарили Вэй Усяня и Хангуан Цзюня. Пили, говорили тосты. Хуайсан посмотрел в сторону гусуланьцев и увидел, что Лань Сичэнь смотрит куда-тов сторону. Хуайсан проследил за его взглядом, Сичэнь гэ в упор разглядывал молодого человека без клановых одежд. У этого юноши Хуайсан совсем недавно выхватил из рук рукописи Вэй сюна. Но не сам парень заинтересовал Хуайсана, а его горящий взгляд, направленный на его прекрасного одноклассника. Хуайсан привык, что на Вэй сюна смотрят все, открыв рот. Но здесь он вдруг насторожился, этот взгляд показался ему знакомым. Хуайсан силился вспомнить, где он уже видел этого молодого человека и при каких обстоятельствах он мог смотреть подобным образом, но ничего так и не приходило в голову. Вспомнились предположения друга молодого господина Мо. Последнее обстоятельство казалось и вовсе невероятным. «Но…как? Как Цзинь Гуаньяо мог сбежать из могилы да еще и принять облик вот такого молодого человека? Неужели и такой способ существует?» Главы великих кланов после того, как решили все дела, на радостях устроили по этому поводу торжественный фуршет. Хуайсан все еще внутренне содрогаясь от пережитого ужаса, обвел взглядом зал. Ощущение нереальности происходящего еще не полностью отпустило. Но, все-таки, в зале сидели живые люди. Казалось, что кошмар закончился. Но, как показали последующие события, все было еще впереди. Хуайсан еще предстояло выяснить, что же это за человек. Он предусмотрительно уже проверил куда он будет выливать вино и теперь делал вид, словно уже в порядочной степени подпития. Вдруг к нему направились Лань Чжань и Вэй сюн. Хуайсан, делая вид, что еле стоит на ногах, встал навстречу мужчинам, театрально пошатываясь. Вэй Усянь вдруг сгреб Хуайсана в охапку и громко сказал: — Хуайсан, дорогой, как мы давно не виделись. Хуайсан уже понял, что это театральное представление, но всё равно снова был поражен в самое сердце, так что просто затрепетал с сильных руках прекрасного одноклассника. Вэй сюн, не выпуская его из рук, зашептал на ухо Хуайсану: — Ты ведь не пьян? Правильно? — Угу, — только смог произнести Хуайсан. — Видишь того молодого человека, который сейчас смотрит сюда? — Я понял. — Мы сейчас пойдем к Цзинь Лину. Нам надо кое что глянуть. Сможешь отвлечь? Мне он не нравится. Хуайсан кивнул. — А теперь давай немного выпей со мной. А то от тебя даже не пахнет. Вэй сюн отпустил его и потянулся за вином. Лань Чжань предупредил: — Смотри не переусердствуй. — Что такое? — Много не наливай. — Не занудствуй. Вэй сюн налил им обоим, Хуайсану плеснул меньше половины и подал чашу в руку Хуайсана: — Давай, за нашу встречу. После того, как Хуайсан выпил, Вэй сюн потянулся снова за кувшином. Лань Чжань предупредил: — Ему хватит. — Зануда. — Ладно, мы пошли. Сам же так называемый «зануда», впрочем, вовсе не возражал против подобного прозвища, он подхватил Вэй сюна за рукав и потянул к выходу. За ними вышел и Цзинь Лин. Некоторое время их не было видно, Хуайсан же взял чашу с вином, в которую предусмотрительно налил холодного чаю и пошел шатающейся походкой от столика к столику, делая вид, что просто прогуливается и ищет с кем бы выпить. Остановившись возле одной группы люде, он услышал упоминание о Су Шэ. — Теперь я понял, куда сгонял связанных людей Су Миншань. — Ты это ведел не молчал? — Не только один я видел. Все молчали. — Между ними были дети и старики. Как у тебя сердце не дрогнуло? — Кто бы свой клан подверг бы уничтожению? Нахлынули страшные воспоминания, тело покрылось мурашками от пережитого ужаса, Хуайсан чуть не заплакал, он прикрылся веером и немедленно покинул этот столик. «Не думать… Не думать… Не вспоминать… Хуайсан, успокойся. Его уже нет…все кошмары в прошлом.» Хуайсан пару раз глубоко вздохнул, у него получилось немного успокоить нервы. «Хуайсан, что же ты такой слабенький? Будь мужчиной!» Он постоял немного, сделав вид, что пытается сфокусироваться, потом двинулся в сторону главы Цзян нетвердой походкой. Молодой человек без клановых одежд тем временем уже подошел к Цзян Чэну: — Глава Цзян, не помирились ли вы со своим шисюном? Цзян Чэн подозрительно посмотрел на него: — Вам какое дело? — Да, нет. Просто спросил. Интересно не собираетесь ли вы пригласить его в Пристань Лотоса? Цзян Чэн пожал плечами и отвернулся. Молодой человек вздохнул, больше ничего не стал спрашивать. Подойдя к парню без клановых одежд, Хуайсан протянул ему чашу и предложил выпить пьяным голосом. Молодой человек потянулся за кувшином. Хуайсан сказал: — У меня есть. Они выпили. Хуайсан из своего кувшина налил себе чаю, молодой господин взял свой кувшин и налил себе вина. Они снова выпили. Хуайсан сделал вид, что еле стоит на ногах. Молодой человек спросил: — Вы не видели тех двоих, которые только что к вам подходили? Хуайсан икнул: — Кто? Я? — Ну да. — А кто ко мне подходил? — Двое молодых господ. Один в белом, другой в чёрном. Хуайсан снова икнул: — Ко мне? Юноша пытался поговорить и все спрашивал его, но Хуайсан старательно нес чепуху, чем явно разочаровал молодого человека. Он уже потерял терпение и несколько раз порывался выйти, но Хуайсан вцепился в него мертвой хваткой, и отделаться от него было не так то просто. — Молодой господин, я так несчастен, так несчастен… — Извините меня, мне нужно идти. — Ах, не бросайте меня…я так одинок…так одинок…никому нет до меня дела… давайте хотя бы просто поговорим… Пока Хуайсан изливал ему свою «пьяную» душу, несчастный парень с тоской смотрел на улицу. Вернулся Цзинь Лин. Увидев юношу, Хуайсан тут же отвлекся на кого-то другого, словно позабыл о своем собеседнике. Тогда молодой господин повернулся и почти бегом вышел из зала. Хуайсану было видно из широко распахнутых дверей, как он пробежал куда-то вперед, потом снова вернулся и пошел в обратном направлении. Кажется он что-то потерял. Или кого-то. Хуайсан подошел к одному из своих адептов. Вцепившись в парня, пошатываясь и делая вид, что не стоит на ногах, он зашептал адепту: — Проследи пожалуйста за этим молодым господином, куда он уходил во время банкета. Молодой человек метался вдоль цветника. Хуайсан мысленно потер руки. «Ищи, ищи.» И все-таки он действительно неуловимо напоминал Мэн Яо. Фуршет закончился глубоко за полночь, Хуайсан сделал вид, что пошел в гостевую комнату отдыхать. К нему тихонько подошел адепт: — Глава ордена, молодой господин проник в вон те гостевые покои. Хуайсан, оглянувшись по сторонам, тихо прошептал: — Хорошо. Спасибо. Он оглянулся и увидел, как этот человек выходит из комнаты. Это были гостевые покои где ночевали Вэй сюн со своим нефритовым стражем. Он прошептал: — Все ясно. Я даже знаю, что он там искал. Адепт спросил: — Пойти доложить Хангуан Цзюню? — Я утром им все расскажу. Рукопись была у Хуайсана. Так что молодой господин просчитался. Хуайсан пошел отдыхать. Но спалось плохо. Он вышел во двор. Ему в глаза тут же бросилась картина. Молодой человек гонялся за дверью в покои Вэй сюна и Лань Чжаня. Но каждый раз натыкался на пустую стену, а двери оказывались в другой стороне. Смеяться было нельзя. Он услышит. Хуайсан только покрутил головой. «Мда… У Вэй сюна фантазия неистощимая.» Хуайсан тихонько вернулся к себе. Долго не спалось, он все время прокручивал в голове события дня. Завтра утром предстояло знакомство Вэй сюна с другом молодого господина Мо. Под недремлющим оком нефритового телохранителя. Выбора не было. Нефрита просто так не отправишь погулять. Утром молодой человек пришел к Хуайсану и они вместе направились к покоям, где ночевали молодые господа. Они подошли к двери, но дверь вдруг оказалась в другом месте. — Что такое? Они двинулись по направлению к двери. Но, дойдя до неё, вдруг обнаружили, что дверь снова в другом месте. Побегав так некоторое время, Хуайсан вдруг услышал голос Вэй сюна. Он засмеялся и что-то сказал Лань Чжаню. Дверь распахнулась. —Входите, — пригласил Вэй Усянь. Мужчины вошли и поздоровались. Вэй Усянь предложил им присесть, Лань Ванцзи поставил еще две чашки. — Что это было? — спросил Хуайсан. — Ничего страшного. Временная предосторожность. Здесь кто-то был. Но ничего не нашли. — Я видел его. — Это тот, про кого я только что подумал? — Он. Вэй Усянь наполнил чаем чашки. Незнайка взял чашку с чаем и ощутил как его ядро вдруг с интересом потянулось к Чэньцин, которая лежала на краю стола. Когда он испытывал подобные ощущения, он не совсем понимал, что это. Теперь он понял конкретно, что его ядро заинтересовалось не только Суйбянем, но так же и чёрной флейтой Вэй сюна. Заметив, что Хуайсан бросает косые взгляды на Чэньцин, Вэй сюн убрал ее со стола. Вероятно он подумал, что Хуайсан боится призрачную флейту. Молодой мужчина рядом с ним явно волновался и поглядывал на Вэй Усяня. Хуайсан начал первым: — Этот молодой господин был близким товарищем Мо Сюаньюя. Вэй Усянь поднял брови: — Вот как. Интересно. И давно вы друг друга знаете? Молодой человек ответил: — С тринадцати лет. Мы хорошо общались с ним все шесть лет нашей учебы. Он был весьма талантливым юношей. Через год обучения, он уже достиг уровня взрослого заклинателя. Но он никогда не возвышал себя над другими учениками. Наоборот всегда был готов помочь. Мы с ним подружились сразу же. Он был настолько дружелюбным и обаятельным, что к нему многие тянулись. Вэй Усянь слушал, подперев голову рукой: — Говорят он приставал к товарищам по учебе. Молодой человек ответил: — Да ни к кому он не приставал. Он даже не думал о подобном и не интересовался такими вещами. Он усердно учился, тренировался. А в свободное время изобретал различные талисманы и артефакты. Вэй Усянь опять спросил: — А я слышал, что он приставал к Лянфань Цзуню. Лань Ванцзи замер, услышав этот вопрос. Молодой человек нахмурился: — Кто вам такое сказал? Все было как раз с точностью наоборот. Цзинь Гуаньяо сразу заметил красивого юношу. Да что я вам это говорю? Вам достаточно посмотреть в зеркало, чтобы понять, какой притягательной красотой обладал Мо-сюн. С чего бы ему за кем-то бегать? Так вот, Цзинь Гуаньяо увивался за ним довольно продолжительное время. Но тот не понимал, что хочет от него этот человек. Ведь он был молод и неопытен в таких вопросах. Лань Ванцзи хрустнул кулаками. Вэй Усянь глянул на него, покачал головой и опять спросил: — А вы не замечали, что этот парень, как бы сказать, не в себе? — Нет. Я этого не замечал. Он был вполне нормальным. Как только трагически погиб единственный законорождененный сын главы Цзинь, тот решил сделать наследником Мо Сюаньюя. Когда Цзинь Гуаньяо узнал об этом, то он еще больше начал увиваться за юношей. Мо-сюн как-то поделился со мной, что тот пригласил его в свои покои и показал в тайной комнате чертежи самого Старейшины Илин, предлагая заняться исследованием. Но, когда он рассмотрел, что это, то почувствовал неладное и отказался в этом участвовать. Тогда и появился у нас в клане этот Сюэ Ян в качестве приглашенного адепта. После этих событий Цзинь Гуаньяо, уже не скрывая своей страсти, начал яростно преследовать парня. Он даже боялся один ходить, все время звал меня с собой сопровождать его. Мы везде ходили втроём. Его слуга, он и я. Тогда Цзинь Гуаньяо начал передавать ему записки и подарки. Там были и обьяснения в любви, и обещания озолотить, и даже стихи. Лань Ванцзи взял чашку, неслышно отхлебнул глоток. Вэй Усянь удивился: — Вот как. Лянфань Цзунь у нас, оказывается поэт? Молодой человек, немного смутившись, ответил: — Дааа, видели бы вы эти стихи. Там такая бешеная страсть, и… жажда обладания что ли… Вэй Усянь поинтересовался: — Молодой господин, а вы сами видели эти стихи? Парень печально покачал головой: — Лучше такого не видеть. Представьте, он как-то развернул при мне письмо. Судя по его лицу, это было что то из ряда вон выходящее. Я спросил, что его так поразило. Он молча показал мне это. Цзинь Гуаньяо обьяснялся в любви, писал всякие пошлости. Мало того, он описывал… Гм… Простите… в каких… Ну… Это… позах он хотел бы… Как сказать… Не знаю… Ну… Это… Как бы… поиметь его. Вы простите, — он покосился в сторону Лань Ванцзи. Тот ответил с безразличным выражением: — Ничего. Продолжайте. Мужчина кивнул и продолжил: продолжил: — Это не удивительно, что красивые юноши часто становятся предметом ухаживания со стороны состоятельных мужчин, многие из них удачно женятся и живут, не зная горя и нужды. Но… Я не знаю случаев, чтобы так откровенно и нагло домогались, так сходили с ума. Было такое ощущение, что у Цзинь Гуаньяо сорвало крышу и он абсолютно не в состоянии себя держать в руках. Тем более, Мо Сюаньюй мог стать главой клана. А Цзинь Гуаньяо всего лишь сын продажной женщины. Но он не желал отступаться. Примерно в это же время умер глава Цзинь. Вэй Усянь опять спросил: — Вот интересно, почему Мо Сюаньюй не вступил в наследство? — После смерти их отца, старейшины решили, что молодой Мо достиг достаточного возраста и потенциала, чтобы управлять кланом. Но тут началось твориться самое странное. Цзинь Гуаньяо, как будто с цепи сорвался, он начал в открытую приставать к юноше. Ему уже тогда было девятнадцать. Ну можете себе представить. Высокий статный юноша и Цзинь Гуаньяо, который ниже его почти на голову. Он ходил за ним как привязанный. И все старался… Как сказать… облапать за все мыслимые места. Лань Ванцзи сидел как каменный, не подавая признаков жизни. Вэй Усянь спросил: — А молодой господин Мо? — Господин Вэй, молодой Мо чуть не продырявил его своим мечом. Тогда ночью они убили его слугу, самого Мо сюна связали, пока он спал, и увели в покои Цзинь Гуаньяо. Я прокрался, чтобы вызволить товарища, но покои оказались пусты. Вэй Усянь догадался: — Они утащили его в потайную комнату! И оттуда он уже вернулся не в себе? — Не то, чтобы он был не в себе, но он был сильно напуган. Рассказал мне, что видел труп мужчины, которого при нем расчленили. И сказали, если он расскажет хоть одной живой душе, то с ним будет то же самое. Они потом ушли, а его оставили на всю ночь с трупом. Потом утром выпустили. На следующую ночь все повторилось. Они пытались подчинить его с помощью тигриной печати. Сюэ Ян по тем самым чертежам воссоздал копию, потому Мо-сюн сразу понял, что это за предмет. Они в течение недели проводили над ним эксперименты. В результате они повредили ему энергетические каналы, мощное золотое ядро стало совсем слабым. Он уже не в состоянии был использовать в полной мере духовные силы. Он стал почти как обычный человек. Он рассказал, что когда они пытались подчинить его и сделать из него марионетку, он подавлял темную энергию своим ядром. Если бы у него было время восстановиться, но они проводили над ним эксперименты неделю без продыху. И это повредило ядро и каналы силы. — Но он же мог вырваться в конце концов и убежать? — удивился Вэй Усянь. Мужчина покачал головой: — Не мог. Это были сильнейшие веревки божественного плетения. И мы ничего не могли поделать. Все это происходило в потайной комнате. Туда мог приникнуть только Цзинь Гуаньяо. Без него никто не смог бы туда проникнуть. В конце концов, когда пришел срок собрания старейшин и надо было уже обьявить Мо Сюаньюя главой, разразился скандал. Ночью Сюэ Ян и Цзинь Гуаньяо выволокли его связанного по рукам и ногам все той же веревкой из потайной комнаты. А как вы знаете, вход туда только с покоев Цзинь Гуаньяо. В тот момент Мо-сюн вообще не понимал, что происходит. Он выглядел так, словно его ввели в глубокий транс. А Сюэ Ян и Цзинь Гуаньяо начали кричать, что только что поймали этого юношу, который пробрался в спальню к Цзинь Гуаньяо и приставал к нему прямо в постели. Сбежались все, потревоженные шумом люди. Он даже ничего не мог сказать, как будто был под каким то заклятием. В результате его посадили в повозку и увезли. Больше мы его не видели. Лань Ванцзи продолжал слушать с каменным выражением лица, крепко сжимая кулаки. Вэй Усянь спросил: — А вы, молодой господин, вы не предприняли попыток отыскать его? Все таки вы были друзьями. Молодой человек помолчал. Хуайсан подбодрил его: — Не бойся, братец, здесь тебе не причинят зла. Расскажи. Мужчина продолжал: — Да, я нашел его. Его увезли тогда домой, в деревню Мо. Он был очень напуган. И не сразу стал говорить со мной. Боялся, что меня прислал Цзинь Гуаньяо. Потом рассказал про чудовищные эксперименты, в которых его принуждали участвовать. Он отказался. Тогда они его долго пытали с помощью печати, так они испытывали ее силу на нем. Как я уже говорил, в результате они ему повредили каналы и ядро. И самый мерзкий момент, Цзинь Гуаньяо все хотел, чтобы он добровольно пожертвовал свое тело какой то продажной женщине. Только зачем это было нужно Цзинь Гуаньяо? Неужели он так жаждал этого тела? По его словам выходило, что так. Он сказал тогда: «Не хочешь добром, тогда я вселю в тебя душу проститутки и ты все равно под меня ляжешь. И ты уже ничего не сможешь сделать, только будешь смотреть со стороны на свое драгоценное тело и страдать. И мне неважно, я все равно добьюсь тебя, она выполнит свою работу как надо.» И мерзко так улыбнулся. Потом перед ним положили рукопись, где описывался древний ритуал, дополненный Вэй Усянем и оставили в потайной комнате на всю ночь. Пока не созреет. Тогда он всю ночь просидел там, чтобы не сойти с ума, просто скопировал рукопись, сколько успел, и спрятал за пазуху. Они пришли под утро и потребовали, чтобы он согласился стать шлюхой. Мо-сюн ответил отказом. Это последнее, что он помнил. После этого его связали веревками и он потерял сознание. Ни то, как его обвинили в распутстве, как привезли в деревню Мо, он не помнил. Помнил только то, что очнулся у себя дома в деревне. — А его родственники? Как умерла его мать? —спросил Вэй Усянь. — Его мать случайно услышала наш разговор и решила пойти в Ланьлин, чтобы рассказать о преступлении Цзинь Гуаньяо старейшинам. Но не успела. Вскоре её нашли мертвой. Вэй Усянь спросил: — Братец, почему ты все это время молчал? Молодой человек ответил: — Кто бы мне поверил? Тогда те, кто усомнился в обвинении сразу же куда то пропали. Остальные были под каким то странным заклятием. А кто помоложе, такие как Цзинь Лин, те вообще ничего не поняли, так как были еще слишком юными. И знают об этом только со слов старших. Вэй Усянь спросил снова: — А почему ты решился рассказать об этом сейчас? Молодой человек грустно улыбнулся: — Молодой господин Вэй, я увидел вас. Не смог просто проигнорировать тот факт, что сделали с моим товарищем. Да и с господином Не Хуайсаном мы давно знаем друг друга. Потому разговорились. И я сам попросил нас познакомить. Хотел, чтобы вы знали это. Это тело осталось непорочным, иначе они не стали бы проводить бесчеловечные эксперименты над ним. Вэй Усянь сидел в задумчивости. Лань Ванцзи молчал. Вэй Усянь поднял глаза на Хуайсана: — Теперь мне все понятно. Не Хуайсан спросил: — Вэй-сюн, что тебе понятно? — Понятно, почему он так легко согласился отдать мне свое тело. После всего пережитого, он просто опустил руки и был не в состоянии бороться. Да и условия, в которых он жил, не располагали к оптимизму. Необходимость притворяться сумасшедшим, в постоянном страхе, что его схватят и сделают марионеткой или шлюхой для маньяка Гуаньяо. Что он мог сделать, как противостоять заклинателю, который жаждет тебя во что бы то не стало, если у тебя повреждены каналы? В конце концов сумасшедший Цзинь Гуаньяо все равно бы добился своего. Молодой человек ответил: — Мо-сюн создал много талисманов и артефактов, чтобы хоть как-то защитить себя от домогательства, но его двоюродный братец был болен клептоманией и постоянно воровал у него. Так что сам Мо-сюн не чувствовал себя в безопасности. Несколько раз приходили люди от Цзинь Гуаньяо и спрашивали не передумал ли он. Тогда Мо-сюн притворялся, что не понимает и нес всякую чепуху. Что касается его тетки, то она с радостью продала бы своего племянника Цзинь Гуаньяо в качестве наложника. Сам же Цзинь Гуаньяо предложил ей немалую сумму денег за её племянника. В противном случае обещал что не оставит их в покое и сживет со свету. Потому она так была зла на своего племянника и сделала его жизнь невыносимой, чтобы тот наконец то сломался и добровольно согласился на предложение главы Цзинь. Вэй Усянь Усянь потер подбородок: — Получается, у него совсем не было выхода. Или стать игрушкой для больного на всю голову Цзинь Гуаньяо или умереть. Молодой человек ответил: — А это было для него хуже смерти. Он мне сказал, что скорее умрет, чем допустит его грязным лапам прикоснуться к себе. Вэй Усянь был очень серьезным: — Печально. А противостоять он ему не мог с поврежденными духовными силами. Потому он и согласился отдать свое тело. Все равно гибель и так, и так. Третьего не дано. А так была возможность хотя бы отомстить за себя. Но почему именно я? Незнайка ответил: — Вэй-сюн, а ты разве не справился? Вэй Усянь опять спросил: — А если бы у меня не получилось? Что тогда? Незнайка закрыл лицо веером и тихо ответил: — Вэй-сюн, а разве есть хоть одно дело, с которым вы с Хангуан Цзюнем не справились? Скажи мне, есть? Он хотел отдать рукописи, но тут Вэй Усянь посмотрел на него долгим взглядом и спросил: — Так значит, когда мы появились на том совете кланов, ты уже знал, что это я? И ты отвлек тогда Цзинь Гуаньяо от нас с Хангуан Цзюнем, чтобы тот не пошел следить за нами? Он с самого начала знал, что это я? Незнайка снова сунул назад тетрадь и ответил: — Конечно. Как только он увидел тебя в компании с нефритами, он сразу догадался, кто ты. Я заметил по его взгляду, который он бросил в вашу сторону. Эх, вы не видели какой это был взгляд! Настолько жадный и страждущий! Даже присутсвие Цинь Су не остановило его! Как он смотрел на тело мальчика Мо! Вэй-сюн, ты как раз тогда отвернулся. Я тогда сразу подумал, что он попытается затащить тебя куда нибудь. Я давно следил за ним. Хуайсан вспомнил как взволнованно выглядел Цзинь Гуаньяо при виде Вэй Усяня. Он даже сделал вид, словно не узнал единокровного брата. Потом, как всегда, натянул на себя улыбку, но в глазах была такая лютая жажда обладания! И как он дернулся при виде уходящего из зала Вэй Усяня. Но тут появился «пьяный» Незнайка и отвлек все внимание Цзинь Гуаньяо. А чтобы тот не убежал, крепко ухватился за его одежду. Вэй Усянь спросил: — Так ты специально грохнулся тогда в обморок в потайной комнате? Чтобы отвлечь внимание на себя? Хочу поблагодарить тебя, Не-сюн, тогда на горе Луанцзан, ты так же помог мне поговорить со всеми. Хуайсан обмахнул зардевшиеся щеки веером: — Ну что ты! Он только хотел вытащить записи, но неожиданно Вэй сюн сказал: — Ладно, ты помог мне вернуться, небольшая плата за тело твоего брата! Хуайсан вдруг вспомнил все это, от неожиданности поперхнулся, закашлялся, замахал веером. Вэй Усянь рассмеялся: — Не-сюн, успокойся, я больше ничего не хочу знать, потому не буду спрашивать подробности. Думаю, Хангуан Цзюнь тебе не меньше благодарен за мою жизнь. До того сидевший неподвижно Лань Ванцзи при этих словах кивнул в знак благодарности. «Да, он очень благодарен, но ему просто не нравится, что я постоянно оказывался с его солнцем в таком близком контакте, потому он смотрел на нас с таким видом, словно мечтал заморозить меня насмерть. Да, надо бы отдать тетрадь…» Хуайсан удивленно посмотрел на второго господина Ланя, который никогда не удостаивал его даже просто взглядом. Кроме тех случаев, когда его обнимал Вэй сюн. А тут благодарит! Хуайсан был настолько поражён в самое сердце, что забыл про тетрадь, соскочил с места и отвесил поклон: — Что вы, второй молодой господин Лань, не стоит благодарности. Лань Ванцзи твердо сказал: — Стоит. Спасибо. Проводив гостей, Лань Чжань запер за ними дверь. Убедившись, что никто не видел, что они только что вышли из гостевых покоев Лань Ванцзи и Вэй Усяня, Хуайсан распрощался с адептом ордена Цзинь и делал вид, что совершает утреннюю прогулку, любуясь прекрасным садом и беседками. Он не мог уйти, ему не давала покоя резкая перемена в поведении Вэй сюна по отношению к самому Хуайсану. «Все же что произошло, что он меня вдруг вспомнил? Что? Я не уйду, пока не выясню.» И Хуайсан начал медленно прогуливаться вдоль беседок и клумб с цветами. Вдруг он услышал звук открываемой двери и легкие шаги позади себя. Вэй Усянь быстро нагнал его и обнял за плечи. Хуайсан от неожиданности вздрогнул, чуть не упал, уловив знакомый аромат горных трав и цветов и немного лотосов, напрягся еще сильнее. Но сильные руки внушали надёжность и спокойствие, потому Хуайсан мало-помалу расслабился. Но тут же снова закаменел. В этот раз от страха. Краем глаза он заметил Лань Ванцзи, который стоял на пороге и смотрел так, словно испытывал желание заморозить или отвесить немедленно Незнайке хорошего пинка. Вэй Усянь, тем временем, выразительно глядя на Хуайсана протянул к нему другую руку. Хуайсан все понял, он вытащил из рукава еще одну тетрадь и положил в его протянутую ладонь: — Как ты догадался? Вэй Усянь рассмеялся: — В течение всего разговора ты несколько раз порывался отдать её мне. Но не отдал. Хуайсан виновато ответил: — Да, я ожидал, что ты уничтожишь оригинал. Слишком много вокруг него крови. Я всю ночь сидел над копией. Вэй-сюн, при всей твоей гениальности, ну почему у тебя такой ужасный почерк? Вэй Усянь рассмеялся: — Ученому мужу некогда размениваться на такие мелочи, как каллиграфия. Пусть этим занимаются книжные черви. Хуайсану показалось, что ледяная глыба Лань Ванцзи, наблюдающего за этой сценой, слегка пошатнулась. Но Вэй Усянь, не обращая внимания на это странное обстоятельство, продолжал безжалостно пытать Незнайку: — Почему сразу не отдал? Хуайсан оглянулся вокруг, все еще спали после грандиозной пьянки. Даже слуг не было видно. Прикрывшись веером, он шепотом ответил: — Твой Хангуан Цзюнь на меня так посмотрел, что все внутри инеем покрылось. Лань Ванцзи вдруг усмехнулся, ему стало весело! Хуайсан покосился в сторону Лань Чжаня. «Мда…смешно ему.» Вэй Усянь рассмеялся: — Он просто не любит, когда в его присутствии люди ведут себя слишком вольно со мной. Хуайсан вздохнул: — Правила? Вэй Усянь опять засмеялся: — Почти. Считай что так. Слушай, Хуайсан, почему ты вдруг решил к нам привести этого молодого господина, почему принес рукопись? Давай колись, ты же знаешь, что от меня скрыть ничего нельзя. Хуайсану неожиданно стало жарко, он обмахнулся веером: — Как тебе сказать, Вэй-сюн? — Говори как есть. — Ты же знаешь какой из меня заклинатель. То, что в нашем ордене культивировали веками, для меня неприемлемо, я не хочу кончать жизнь так, как мои предки. Часто на нашей территории случаются происшествия. Я бессилен. Здесь одной только хитростью не выкрутишься. Сам понимаешь. Да и другие ордены не считают причины слишком серьезными, чтобы вмешиваться. А вы с Хангуан Цзюнем идете везде, где творится хаос. Вэй Усянь дернул изящной бровью, хлопнул того по плечу, внимательно глядя в глаза: — Не-сюн, ох ты и хитрец! Но это не все, что ты хотел мне сказать. Хуайсан опасливо покосился в сторону гостевых покоев: — Хангуан Цзюнь не услышит? Вэй Усянь развернул его к себе лицом и почти ласково сказал, глядя в глаза в упор: — Говори, не скрывай ничего. Ты же знаешь, что я тебя насквозь вижу. Но только если… Вэй Усянь поднял руку и положил на голову Хуайсана, он задергался, казалось в голове начали переворачиваться мозги. Слой за слоем кто-то рылся в его воспоминаниях. А в самом укромном уголке бережно хранились воспоминания о сумасшедших снах Хуайсана. Сейчас невидимая рука вытащит на свет и сны, и мечты, и стихи, посвящённые прекрасному другу. «Нет! Нет! Он не должен знать ничего подобного. Иначе…» Хуайсан даже и сам не мог подумать, что будет, если Вэй сюн докопается до его сокровенной тайны. Это дело надо было немедленно остановить. Он взмолился: — Вэй-сюн, в мозгах все переворачивается, что ты от меня хочешь? Вэй Усянь рассмеялся: — Посмотреть что у тебя еще осталось в памяти. «Нет, нет, не нужно тебе знать, что у меня осталось в памяти!» Хуайсан возразил: — Нннееет… Я сам… Давай я сам! — Хорошо, — Вэй Усянь отнял руку от головы, но не опустил. Вдруг в его ладони стало клубиться черное облачко. Облачко выпустило щупальца и потянулось к голове Хуайсана. Вэй Усянь шикнул на него, щупальца замерли в нескольких сантиметрах от собеседника. Надо скорее что-то рассказывать. Иначе… «Ох, что иначе? Нет, тем более теперь. Когда он прочно женат!» Хуайсан в ужасе затараторил: — Вэй-сюн, я просто не все сказал вчера вечером. Почему то испугался. Хангуан Цзюнь на меня так посмотрел, что я просто лишился дара речи. В тот день, когда я забрал рукопись, мне показалось странным одно обстоятельство. — Какое? —спросил Вэй Усянь. — Мне не понравился взгляд этого молодого господина, у которого я из-под носа увел твои бумаги. Я хотел сначала разузнать кто он такой. — Что именно тебе не понравилось? —спросил Вэй Усянь. — Его… Улыбка. Она показалась мне знакомой. Нооо… Этого человека давно уже нет. Этого не может быть… Он напомнил мне… —… Цзинь Гуаньяо, — закончил за него Вэй Усянь. Хуайсан в ужасе подпрыгнул: — Вэй-сюн, как ты догадался? — Догадаться нетрудно. Его лицо сейчас всплыло в твоих воспоминаниях. «Что еще всплыло у меня? Ох…» — А, — Хуайсана аж передернуло от ужаса, —Вэй-сюн, ты пугаешь меня больше и больше. — Не бойся, тебе следовало рассказать об этом раньше. Сколько ты еще будешь действовать в одиночку? Ты, конечно, очень хитрый. Но, не переоцени себя. Даже тут можно наломать дров. Почему ты не сказал мне, что наблюдал за ним на банкете, прикинувшись пьяным? — Вэй-сюн, ты же знаешь, — замахал веером Хуайсан, — если бы я сказал, твой Хангуан Цзюнь порубил бы его в лапшу. Тогда уже мы точно ничего не смогли бы сделать. — Да, ты прав, он нам нужен сейчас целеньким, иначе мы не сможем его поймать наверняка. Так что он делал на банкете? Хуайсан, прикрывшись веером зашептал: — Он так и не одел клановых одежд. Сидел так же подле главы Молин Су. Он почти не пил и все время смотрел в твою сторону. Этот взгляд… Он смотрел на тебя как влюбленный. Потом я слышал, как он разговаривал с главой Цзян и спрашивал, не помирились ли вы. И не собирается ли он пригласить тебя в Пристань Лотоса. Потом он уходил куда то надолго. Пришел он уже перед окончанием банкета. А ночью я проследил за ним, он ошивался возле ваших покоев, когда вы уже спали, но не смог войти. — Ясненько, вот теперь все. Я не спрашиваю куда он уходил во время банкета. Хуайсан, оглянувшись по сторонам, тихо прошептал: — Я послал своего человека за ним чуть позже. И он видел, как этот человек выходил из вашей комнаты. Я даже знаю, что он там искал. — И поэтому ты не стал мне сразу отдавать тетрадь? Ты уже догадался, что он пойдет ее искать. — Да, так и есть. Вэй Усянь, держа его за плечи и глядя в глаза произнес с нажимом: — Не-сюн, давай договоримся. Все, что ты будешь замечать подозрительного, не молчи, а говори мне. Хорошо? — Да, да, — закивал Хуайсан. — Вот и ладненько, договорились, — Вэй Усянь улыбнулся и похлопал его по плечу, —теперь вижу, что ты сказал все. — Вэй-сюн, извини, просто привык доверять только себе в этом полном коварства обществе. Ты же знаешь, с моими способностями приходится быть хитрым, иначе уничтожат. Вэй Усянь рассмеялся: — Меня то ты уже точно можешь не боятся. Я остался прежним. Ты же меня хорошо знаешь. — Вэй-сюн, ты стал совсем другим. Более сильным что ли. Ну и эта сейчас твоя внешность… — А что моя внешность? —кокетливо рассмеялся Вэй Усянь. Хуайсан немного расслабился: — Ты, конечно, всегда был красавчиком, каких поискать. Но эта внешность твоя просто сногсшибательная. Вэй Усянь улыбнулся: — Не-сюн, только не говори мне, что я и тебя сшиб с ног. Хуайсан похолодел. «Не может быть! Неужели узнал? Ох…» Надо было срочно реабилитироваться и срочно спасать свое положение. Иначе… Страшно было подумать. Хуайсан открыл рот и понял, что начал заикаться: — Не… то… Я не…отношусь к тебе как к…предмету страсти. Мы просто…давние друзья, постоянно шалили вместе. Неужели я стал бы портить наши отношения ахами и вздохами? Просто я помню Мо Сюаньюя. К его красоте прибавился твой неповторимый шарм. А это обстоятельство заставило некоторых людей посмотреть на тебя по новому. Вэй Усянь опять рассмеялся: — Я знаю, Не-сюн, я знаю. Просто пошутил. Незнайка радостно замахал веером. «Фууу, кажется, пронесло…» На душе стало немного легче. Но Лань Ванцзи решил, что пора испортить душевную беседу двух бывших однокашников и снова нефритовой глыбой медленно выплыл из покоев. Вэй Усянь даже не обернулся, он опять облапал Хуайсана. Бедный Хуайсан ощутил как сердце падает в пятки и уже испуганно косился в сторону второго нефрита и прикрываясь веером, пытался показать глазами, что они не одни. Вэй Усянь рассмеялся: — Хуайсан, ты так заработаешь косоглазие. Не смотри туда. Вэй Усянь, собравшись уходить, напомнил Хуайсану: — Не-сюн, не забудь, как будет возможность, побольше узнать про того любителя приключений. Сдается мне, что он не опасен, просто глупый юноша. Хотя, надо бы его прощупать. Все может быть. Хуайсан обрадованно закивал: — Хорошо. Вэй-сюн, иди уже, а то он меня заморозит своим взглядом, — он поежился. Вэй Усянь с очаровательной улыбкой вернулся к своему зануде: — Хангуан Цзюнь, почему ты не подошел к нам? Лань Ванцзи ответил: — При мне он бы ничего не стал говорить. Вэй Усянь рассмеялся: — И то верно. Ладно, пошли пить чай. Я так и не выпил даже чашки. Лань Ванцзи посторонился, пропуская свое счастье, кивнул Хуайсану, прощаясь с ним, затем зашел следом за Вэй сюном и закрыл дверь. Хуайсан вздохнул, посмотрел на закрытую дверь и пошел по дорожке мимо клумб с цветами, которых стало гораздо меньше. Большая часть цветника была теперь вымощена простыми гранитными плитами. Исчез огромный постамент посреди двора, который был возведён в качестве смотровой площадки на море пионов. Да и смотреть теперь было не на что. Цветы теперь были в немногочисленных клумбах в качестве фрагментов декора. Хуайсан присел в беседке и притронулся к нежным лепесткам. На мгновение застыл, глядя на цветок. В душе поднималась ощущение тепла и счастья. Наконец-то Вэй сюн вспомнил его! Ну и пусть он женат! Ну и пусть Ханьгуан-цзюнь каменной глыбой охраняет его покой! Не важно! Хуайсан никогда не переступит черту. Никогда даже ни словом, ни намёком не будет предпринимать чего-то недостойного. Для него уже счастье видеть Вэй сюна прежним! Видеть и время от времени общаться с ним! А больше ничего и не надо! Он никогда и не смел претендовать на что-то большее. Хуайсан тихонько гладил лепестки пальцами, мечтательно задумавшись. «Вэй сюн… Великий и Страшный Старейшина Илин!» «Нет… Великий и Прекрасный!» Он окинул взглядом вазон с цветами, росший в беседке. «Интересно, это та самая беседка куда Гуанъяо прятал свои письма?» «Бедный Мо сюн! Сколько всего ему привелось испытать!» И тут Хуайсана осенило, что о самом главном он так и не поговорил.