Незнайка.

«И снова тревога Стоит у порога. Стоит и молчит… Хотя пройдено много. Да, пройдено много. И вдаль лежит путь. Хотя бы немного Теперь отдохнуть. Хотя бы немного Согреться душой… Уйди ты, тревога, У двери не стой. Устал я бояться И плакать устал… Опять, может статься, Тебя потерял…» Поругал сам себя за забывчивость. Вздохнул и начал сам перед собой оправдываться. Да, если бы не грозный телохранитель прекрасного одноклассника, поговорить бы удалось. Но он все время маячил в поле зрения и сбивал с мысли. Хуайсан так и не научился не трепетать в страхе перед грозным стражем гусуланьского порядка. Теперь это был грозный страж Великого и Страшного Старейшины Илин. Вернее, Великого и Прекрасного. Да и сейчас ворошить прошлое и разбираться в чем-то почему-то казалось Хуайсану нецелесообразным и не имеющим никакого смысла. Возможно, когда-нибудь он и вернется к подобному разговору. Но…не сейчас. Не сейчас. Пусть будет так, как есть. Главное вспомнил. Остальное просто мелочи жизни. Есть и поважнее проблемы. Вернее, одна проблема. Которая любит удобрять кустики и пялиться на Великого и Прекрасного Старейшину Илин. Немного приведя мысли в порядок, Хуайсан снова пошел в залу, где все собрались на завтрак. После обеда было решено провести финальный торжественный фуршет. Все собрались на последнем фуршете, снова пили, ели, веселились от души. Вэй Усянь и Лань Ванцзи вышли из-за стола и пошли в другой конец залы, где сидел Хуайсан. Вэй Усянь тронул его за рукав., Хуайсан тут же встрепенулся и проговорил пьяным голосом: — Вэй-сюююн, я пью за тебя… Вэй Усянь тихо зашептал ему в ухо: — Нужно отвлечь молодого господина, который пришел с главой Молин Су. Хуайсан пьяно кивнул. Еще постояв для вида, они вместе выпили. Потом Незнайка пьяной походкой направился к тому самому молодому человеку. Ванцзи стоял рядом с Вэй Усянем, делая вид, что слушает его, а сам неотрывно краем глаза ловил каждый взгляд молодого господина, к которому сейчас подходил Хуайсан. Этот молодой человек исподтишка бросал горящие взгляды в сторону Вэй Усяня. Руки его нервно сжимали меч, это был тот самый юноша, который пытался утащить рукопись. Хуайсан немного покрутился возле него и предложил выпить. Тот взял протянутую чашу с вином. Хуайсан следил за молодым господином, но краем глаза наблюдал за Вэй сюном. Тем временем Вэй Усянь оказался прямо перед столиком главы Молин Су. Глава, завидев Вэй Усяня, поднялся с места: — Молодой господин Вэй, Хангуан Цзюнь, я пью за вас. Вэй Усянь церемонно поклонился. Они перебросились парой фраз. Вэй Усянь как бы невзначай, спросил у Хангуан Цзюня: — А, кстати, где глава Не? Лань Ванцзи, кивнул в сторону. Вэй Усянь обернулся, словно только что увидел Хуайсана и молодого господина: — О, а это что за прославленный заклинатель? К какому клану он принадлежит? Глава клана Су, кажется это человек из вашей свиты? Глава клана ответил: —Да, он пришел с нами. Этот молодой человек попросился к нам на обучение. До того он был приглашенным адептом Юньмэн Цзян. Но, поскольку он носит фамилию Сюэ. Его клан был очень давно уничтожен. Он никак не может выбрать к какому ордену примкнуть. Одному, видите ли, опасно. Хуайсан прислушался к разговору, поскольку стоял ближе к Вэй сюну, который в этот момент спросил у главы: — О, Сюэ? Он не родственник Сюэ Яна? — Скорее он потомок Сюэ Чунхая. Но в нем нет ни капли высокомерия. Он смелый, с хорошими задатками настоящего воина. Наверняка при хорошем обучении и руководстве может сделать неплохую карьеру. Вэй Усянь удивился: — Это тот самый Сюэ Чунхай, который когда то создал железо тьмы? Очень интересно. А этот молодой человек не проявлял любопытства в подобных делах? — Нет, что вы, он даже с орденом Юньмэн Цзян участвовал в карауле могилы главы клана Не и Цзинь Гуаньяо. Вэй сюн присвистнул: — А он неробкого десятка! — Да, он очень смелый. Тем более, он уже успел побывать на обучении в двух, как минимум, орденах. Неплохо разбирается в техниках. Вэй Усянь поднял чашу: — Выпьем, глава ордена Су! За смелых молодых людей! Новый глава ордена Су немедленно просиял: — Да, да. Они выпили, Вэй Усянь подошел к Лань Ванцзи и они пошли не торопясь, в другой конец залы, где с молодыми людьми стоял Цзинь Лин. Вэй Усянь подошел сзади и положил руку тому на плечо: — Цзинь Лин. У Цзинь Лина, как всегда, реакция на своих дядек была адекватная: — Чего тебе? — Это важно. Не кричи здесь. Отойдем. Они вышли из залы все втроём. Хуайсан выпил с молодым человеком и уже успел поговорить с Цзян Чэном, который сказал, что юноша раньше состоял в ордене Юньмэн Цзян. Но потом молодой человек сказал Цзян Чэну, что не может больше воевать, после пережитого стресса и теперь учится только музыке. — Для музыки клан Молин Су самый подходящий. После предательства бывшего главы, они занимаются только музыкальными практиками. Между прочим, их игра улучшилась, — сказал Цзян Чэн. — Да, да, вы правы, глава Цзян, — закивал парень. — Кстати, мы тогда чуть не порешили их всех. Но оказалось, что они сами не знали, что за мелодию им подсунул этот проклятый Су Шэ. Им тогда просто повезло, что мы решили разобраться. Юноша вдруг ни с того, ни с сего спросил: — А вы, глава Цзян, со своим братом не помирились еще? — Пока не знаю. Он слишком высоко вознесся. Не подступиться, — с усмешкой ответил Цзян Чэн. — А вы не пробовали его в гости пригласить? Взгляд Цзян Чэна стал серьезным. Не дожидаясь ответа, молодой человек вышел из залы. Цзян Чэн выглядел так, словно далеко и надолго ушел в себя. Хуайсан вышел проверить куда направился юноша, тот сидел в беседке и спорил сам с собой. Это показалось странным. Хуайсан хотел подойти поближе, но не успел, как уже вернулись Вэй сюн и Лань Чжань. Хуайсан как только увидел двоих мужчин, сразу понял, что дело сделано, вернулся в зал и постепенно шаг за шагом сеова подошел к главе Цзян. Выпил с ним, постоял, поговорил заплетающимся языком. Цзян Чэн был пьян и говорил уже то же самое, что и до того. — Кстати, этот молодой господин тоже появился у них недавно. И скоро ушел. Хуайсан подыграл: — Ааа…почему ушел? — Говорит нервы не выдержали после дежурства. — И куда он сейчас? — Поступил в Молин Су. Сказал хочет учиться музыке. Хуайсан налил ему вина и нетвердой походкой подошел к Вэй Усяню и Лань Ванцзи. Зашептал на ухо Вэй Усяню: — Вэй-сюн, для тебя новость. Фамилия молодого господина Сюэ. Говорят он один из немногочисленных потомков Сюэ Чунхая. Обучался в разных орденах, в том числе Юньмэн Цзян, сейчас пришел в Молин Су. Участвовал в охране могилы дагэ и Цзинь Гуаньяо. Глава Цзян подтвердил. После того, он ушел обучаться музыке в орден Молин Су. Но у меня создалось такое впечатление, как будто у него раздвоение личности. — Не удивительно. В его теле сейчас похоже две личности. Я чувствую две разные по природе ауры. Очень интересно. Значит он захватил живое тело. У него не было времени. И, кажется, не было другой возможности. Пришлось пользоваться тем, что есть на данный момент. Любопытно, а почему не в Гусу Лань? Там бы он получил более качественное обучение. Лань Ванцзи ответил: — Возможно потому, что там бы кое что за ним заметили. Он бы не прошел проверку на пригодность. Вэй Усянь ответил: — Но, вроде как, внешность у него довольно привлекательная. Он не урод, черты лица правильные, фигура хорошая, рост чуть выше среднего. Лань Ванцзи ответил: — Ты думаешь, у нас только по внешности выбирают? После случая с Су Шэ теперь еще и на вшивость проверяют. Вэй Усянь рассмеялся: — Лань Чжань, что за слова ты такие научился произносить? — Просто долго обьяснять, вот и сказал одним словом. Вэй Усянь покачал головой: — Ох, Хангуан Цзюнь, а ты хулиганишь, как я погляжу. Получается, такой как я мог иметь шанс на то, чтобы быть приглашенным адептом? — Ты? Да! Хотя за шалости все равно были бы недопустимы. Сейчас, конечно, это совсем другое дело, но все равно тебе пришлось бы исправляться. Вэй Усянь подмигнул: — А сейчас не надо исправляться? Лань Ванцзи серьезно ответил: — Сейчас другое дело. Вэй Усянь снова засмеялся: — Ты у меня зануда! Лань Чжань даже глазом не моргнул, только очень серьёзно ответил: — А ты у меня звезда! «Мда. А этот зануда даже комплименты научился говорить.» Хуайсан покачал головой. Такой Лань Чжань был довольно непривычен. Он не морозил взглядом, он был совсем другим, более расслабленным что ли. Когда все уходили домой, Хуайсан бросил взгляд в сторону ордена Молин Су. Тот самый молодой человек, которого они встретили тогда в трактире стоял и смотрел на Вэй Усяня. В глазах плескалась тоска и что то еще неуловимое. «Все таки тут не хватает ямочек на щеках.» Все разъехались по домам. Уже сидя в повозке, Хуайсан вспомнил разговор этого молодого господина с одним из адептов Ланьлин Цзинь. Хуайсан тогда решил проследить за ним и услышал этот разговор. Молодой господин как бы невзначай спросил у рядом сидящего главы одного из кланов: — Они настолько великие, почему кто-то из них не верховный заклинатель? Мужчина ответил: — А вы наверное не в курсе? Мы как-то предлагали. Ни один из них не согласился. Хангуан Цзюнь сказал что он не политик и становиться им не собирается. А Вэй Усянь сказал, что хочет пожить для себя. — Какие они, однако, интересные… — Но помогать нам разгребать сложные дела они никогда не отказываются. Хотя оба не любят, чтобы их прославляли. — Какое бескорыстие. В тоне голова прозвучала ирония. «Эх…ему никогда не понять, как можно помогать бескорыстно. И даже не стремиться при этом к славе.» Прибыв домой, Хуайсан записал в своем дневнике: «Ну вот. Меня Вэй сюн вспомнил. Но я так и не поговорил с ним на эту тему. Слишком много всего произошло. Странный молодой человек очень походит своими манерами на Цзинь Гуаньяо. Но если это он, он непременно постарается снова захватить власть. Что он может сделать в первую очередь? Думаю постарается завербовать адептов Ланьлин Цзинь. И найдет сначала тех, кто был предан ему. Постарается ли он поднять из могилы Су Шэ? Вполне возможно. Сюэ Яна вряд ли возможно поднять. Он уже потерял целостность. (1) (1) по древним поверьям, если человек при жизни потерял конечности, то из него невозможно сделать лютого мертвеца. А это значит, что он захочет поднять Су Миньшаня.» Дописал последнюю строчку на странице, Хуайсан хлопнул себя по лбу: — Ох, ты! Он выскочил из спальни и помчался в кабинет к управляющему, забыв, что можно вызвать его самого к себе. Управляющий оказался на месте. Хуайсан поделился своими догадками. — Вполне логично, — решил мужчина. Они тут же вызвали помощника управляющего. Хуайсан спросил: — Никто не знает где захоронен Су Шэ? Помощник ответил: — Похоронами Су Шэ занимался орден Молин Су. Так что можно узнать. — Хорошо. Узнайте и перезахороните. — Куда именно? — Лучше недалеко от Цинхэ. На каком-нибудь сельском кладбище. И выставите охрану. — Хорошо. — Охрана нужна бдительная. И днем и ночью. — Хорошо. Адепт вышел. Управляющий сказал: — Думаю он придет к Лань Сичэню. Хуайсан кивнул: — Логично. Он же считает его своим должником. А нужен ему Вэй сюн. — Наверняка, ведь молодой господин Вэй сейчас в Гусу. — А, значит, что Сичэнь гэ имеет к нему прямой доступ. Оба помолчали. Хуайсан вдруг решил: — Я поехал в Гусу. Мне надо предупредить Сичэня гэ. Управляющий кивнул. Но, прибыв в Гусу, Хуайсан обнаружил, что никого из нефритов нет дома. Вэй сюн тоже отсутствовал. Никто не знал куда отлучились молодые господа. Сычжуй успокоил его: — Глава Не, Цзэу Цзюнь обязательно даст вам знать, как только вернется. Хуайсан решил подождать вестей дома. Через пару дней Сичэнь гэ написал и прислал Хуайсану письмо: «Хуайсан, наш младший брат неожиданно появился и требует, чтобы я вернул долг. Он требует молодого господина Вэя. Настоятельно прошу тебя прийти на гору Луанцзан. Ты должен быть там в то время, как получишь от меня сигнальный огонь. Это будет послезавтра. На самой горе молодой господин Вэй взломал защитный барьер и изменил код. Он просил передать тебе пропуск. Потому, что существует предположение, что Цзинь Гуаньяо постарается держать тебя в неведении. Ему не нужны лишние свидетели. А, тем более ты. Будь готов, все кланы придут туда. Мы все должны быть готовы. Если есть какие-то документы, изобличающие преступления Цзинь Гуаньяо или свидетели, позаботься о том, чтобы взять с собой. Но, не забудь, твоя жизнь наверняка будет в опасности. Возьми с собой усиленную охрану. Так же в конверте для тебя есть индивидуальное защитное поле. Держи его при себе. Это твоя защита на случай магической атаки. Я принесу молодого господина Вэя. Ничему не удивляйся. Все под контролем. Цзинь Гуаньяо уверен, что я способен предать, чтобы заплатить свои долги. Твой старший брат Лань Сичэнь.» Хуайсан прочел письмо, подумал: «Да, Гуаньяо всех судит по себе. Вот оно где. А мы все терялись в догадках, чего это вдруг Гуаньяо в самый последний момент оттолкнул Сичэня гэ. Теперь становится понятно. Он сыграл роль спасителя. А теперь у Сичэня гэ долг перед ним за свою жизнь. Все таки я не зря думал, что он еще вернется. Вот какой он продуманный товарищ.» Хуайсан порылся в конверте Сичэнь гэ вложил листок с защитным полем и пропуском, который изобрёл его прекрасный зять. И коротенькая записка от Вэй сюна: «Хуайсан, я хочу реабилитировать честное имя Мо Сюаньюя. И для этого вся эта затея. Помоги мне. Только не вмешивайся, если мой вид тебе покажется не совсем обычным. Наблюдай и замечай все, за тобой только факты.» «Вэй сюн…снова… Снова ты жертвуешь собой… снова…» Но делать было нечего, надо было хорошо подготовиться к встрече с братцем. Прежде всего надо было встретиться с другом молодого господина Мо. Но не успел Хуайсан послать ему весточку, как тот сам нанёс ему визит. — Глава Не. Готовится новый карательный поход. Наш молодой глава получил письмо. — Я буду там. Только что получил письмо от главы Лань. Нам с вами надо подготовиться. — Я возьму доказательства, что он писал мерзкие письма со стишками Мо сюну. — У меня тоже есть письма. Цзинь Гуаньяо, будучи еще Мэн Яо писал письма со стишками Вэй сюну. — Отлично. Тогда не будем терять времени. Посовещавшись, как они будут действовать, придумав план, попили чаю и молодой человек отбыл в Ланьлин. Хуайсан взял все, что касалось этого дела. Распихал по карманам письма. Вложил в рукав защитное поле, положил в другой карман за пазухой пропуск и приготовил это платье для похода на гору Луанцзан. Надо было еще успеть навестить Вэнь Нина. Хуайсан рассказал ему все, что сам знал: — Вэнь Нин, он опять жертвует собой. Вдруг что-то пойдет не так? — Ничего. Я отправляюсь туда и проконтролирую ситуацию. Я не допущу ничего непоправимого. — Спасибо. Хуайсан вернулся домой. Кажется все дела улажены. Вскоре недалеко от крепости сработал сигнальный огонь. Хуайсан собрался, посмотрел на свою канарейку: — Ну что, я пошел. Пока. Канарейка была уже старая, её пёрышки потускнели, она выглядела печальной. Хуайсан просунул в клетку палец, тихонько погладил птицу по опущенной голове, вздохнул и вышел. Добравшись до Илина, он свернул в сторону горы Луанцзан и начал подниматься. Снова оставил часть адептов возле обгоревшего дерева с большим дуплом. С этим деревом было связано много воспоминаний. Здесь он встретился с Вэй сюном, когда тот уже получил титул Старейшины Илин, здесь он простился с ним. Здесь же Вэй сюн явился ему, чтобы показать кое-какие предметы. Эти предметы до сих пор хранились у Хуайсана. Здесь же, по рассказам Лань Сичэня, Лань Чжань нашел маленького А-Юаня. Ощутив, что его не пропускает барьер, Хуайсан вытащил пропуск. Пройдя сквозь невидимый барьер, он снова прошел мимо каменных химер, которых так никто и не стал восстанавливать, мимо обгоревших останков домиков клана потомственных лекарей из ордена Цишань Вэнь. Сердце защемило. Он вздохнул: «Зачем, зачем они поверили Цзинь Гуаньяо и его папаше? Не нужно было идти в Ланьлин! Тогда не погибла бы прекрасный лекарь Вэнь Цин. Эх, как жаль…» Достигнув уже почти самого верха, где должна располагаться пещера, он услышал многоголосый гул толпы. Кажется, здесь снова было около тысячи человек, как минимум. Он со своими людьми тихонько приблизился к ним как раз в тот момент, когда все начали роптать: — Что здесь происходит? — Зачем нас позвали сюда? — Кто это? Лань Сичэнь отозвался: — Господин Цзинь, зачем весь этот концерт? Люди озирались по сторонам: — Господин Цзинь? — Где? — Кто? Хуайсан подошел поближе: — Кто здесь господин Цзинь? Какой Цзинь? — Какой, какой? Вот он Цзинь Гуаньяо, —показал пальцем Цзян Чэн. — Каким образом? — снова заволновалась толпа. — Вам, господа, наверняка неизвестно, —начал Цзян Чэн, — вот этот молодой человек бывший адепт нашего ордена. Он был в карауле с другими кланами на могиле названных братьев. Он проник в гроб с помощью своей крови и взял тигриную печать. В этот момент Цзинь Гуаньяо захватил это тело. Верно я говорю? Здесь есть те, кто заново запечатывал гроб? Сразу же донеслись голоса: — Да, все верно. — Глава Цзян верно говорит. — Только мы не знали, что молодой господин Сюэ решился на подобный шаг. — Мы просто не стали никого беспокоить. Чтобы среди местного населения не поднялась паника. Молодой человек уже не скрывал, что он Цзинь Гуаньяо. Теперь он улыбнулся еще шире своей фирменной улыбкой. Он абсолютно не боялся, вокруг него были молодые люди, готовые в любой момент пустить отравленые стрелы в толпу. Никто не хотел так глупо рисковать своей жизнью, потому люди не дергались. Сзади спуск охранялся марионетками. Казалось, что люди снова в ловушке. Так что Цзинь Гуаньяо весьма неплохо приготовился к встрече. Он обвел ласковым взглядом толпу и начал говорить: — Да, я пришел. Но пришел не потому, что хотел власти. А потому, что хотел спасти вас от неминуемой гибели от рук старейшины Илин. Вот у меня в руках его новая рукопись, которую он сделал с помощью Хангуан Цзюня. Пять лет он вынашивал коварные планы, заручившись поддержкой двух нефритов, которые вступили с ним в интимные отношения. — Чтооо? Послышался взволнованный голос Лань Цижэня, который тут же выступил из рядов адептов ордена Гусу Лань. Он повернулся к Лань Сичэню: — Сичэнь, обьясни мне, что это значит? Хуайсан посмотрел на учителя Ланя. Цзинь Гуаньяо явно собирался неплохо развернуться, даже учителя Ланя привлек сюда! А ведь он только начал нормально выздоравливать. Надо же какая изощренная изобретательность! Лань Сичэнь поспешил успокоить дядю: — Дядя, все не так… — Старейшина Лань, — перебил Цзинь Гуаньяо, — известно ли вам, что после конфликта, который состоялся в башне Кои пять лет назад, ваш младший племянник унес его на себе в Облачные глубины? — Мы это видели, — ответили адепты рядом с Цзинь Гуаньяо, — их тогда отбил Призрачный генерал. Цзинь Гуаньяо сделал знак: — Верно. А известно ли вам, старейшина Лань, где его прятали? Учитель Лань настороженно ответил: — Нет. И где же? — А вот спросите у вашего старшего племянника. Лань Цижэнь обратился к Лань Сичэню: — Сичэнь, скажи что это не так. Сичэнь вздохнул: — Это так. Но это не то, что имеет ввиду господин Цзинь. — Ты прятал его в своей комнате? —казалось, Лань Цижэнь сейчас задымится. Лань Сичэнь промолчал. Цзинь Гуаньяо улыбнулся: — Да, старейшина Лань. Четыре дня он жил в ханьши с вашим старшим племянником. Лань Цижэнь стоял с мрачным лицом. Цзинь Гуаньяо расправил рукава и полы одежды: — А известно ли вам, старейшина Лань, где жил старейшина Илин до того совета кланов в башне Кои? Его слова достигли цели. Он выждал паузу: — И знаете кто его прятал? Лань Цижэнь был уже чернее тучи. Цзинь Гуаньяо поправил прическу: — Вы не догадываетесь? Лань Цижэнь молчал. — Старейшина Лань, думаю нет необходимости обьясняять. Да, это был Хангуан Цзюнь, ваш младший племянник. Ну и теперь что скажете? Кто осмелится назвать меня сыном шлюхи? Ну? Может кто попробует? Все молчали, не зная как реагировать на подобные речи. Лань Цижэнь смотрел на Лань Сичэня, потом спросил, показывая на Вэй Усяня: — А это что значит? Почему ты связал его? Лань Сичэнь вздохнул, взял себя в руки, зная, что любую минуту ситуация может резко поменяться и стал ждать окончания концерта. Цзинь Гуаньяо снова сказал: — Старейшина Лань, я так думаю, что братья Лань не ввели вас в курс дела. Я написал письмо, в котором просил главу клана Лань признаться в том, что братья с помощью тигриной печати и старейшины Илин собираются захватить власть во всей Поднебесной. Если они не согласятся, то я обещал рассказать вам и старейшинам вашего клана об интимной связи двух нефритов со старейшиной Илин. Сошлись на том, что глава клана Лань выдает нам преступника вместе с его рукописями. Он решил что легче выдать преступника, чем признаться в безнравственных делах. Все по прежнему молчали, никто не в состоянии был произнести даже слово, настолько не укладывалось подобное в их головах. Люди стояли в страхе, некоторые стояли задумавшись. Хуайсан спросил: — А зачем братьям Лань мировое господство? Кто то еще добавил: — В правилах ордена есть такое правило: «не возвышаться над другими людьми.» Цзинь Гуаньяо парировал: — Но ведь правила, на то и правила, чтобы их нарушать. А с кем последние пять лет братья общались? С первым нарушителем всех правил. Вот уж поистине, скажи мне кто твой друг и я скажу, кто ты. Хуайсан спросил: — Но, если так полагать. Если ваши слова правда, то тогда нечестно с вашей стороны, прлучив старейшину Илин, рассказывать о делах главы клана Лань. Он же выполнил ваши условия. Зачем раскрывать подобное? Если конечно это правда. Или вам самому не дает покоя тигриная печать? А ведь это могущество и огромная власть. Цзинь Гуаньяо рассмеялся: — Никакой корысти, дорогой мой Хуайсан. Абсолютно никакой корысти. Власть меня интересует совсем в другом смысле. Боюсь, вам этого не понять. Но я не мог не рассказать всем о коварном замысле. Мне то самому ничего не надо. Я здесь исключительно в других целях. Моя цель вовсе не власть или деньги, хотя без определенной власти моя цель неосуществима, вы и сами это понимаете. Моя цель спасти мир. Мне не дали это сделать пять лет назад. В этот раз я это непременно сделаю. Хуайсан снова спросил: — Ну если ваша цель спасти мир, то какое отношение имеют к вам интимные дела братьев Лань? А может вам завидно? Цзинь Гуаньяо злобно сверкнул глазами, но ласково ответил, не теряя радушной улыбки: — Ох, глава клана Не. Вы правы. Скорее всего это вам сейчас завидно. Хотя… Это не для всех информация. Приношу всем извинения. Все было сказано исключительно для вас, глава Не. Чтобы вывести вас на чистую воду. Я пал жертвой жестокой интриги. И всему виной вы, дорогой Хуайсан. Не вы ли в школьные годы пылали страстью к молодому господину Вэю? Что ни говори, а в вас говорит элементарная ревность. Не вы ли частенько ночевали с ним на одной кровати в его комнате? Приносили ему порнографические книжки! Чем вы там занимались? А ведь я всегда покрывал вас от гнева вашего брата! Разве не так? — Грязная ложь! — вспылил Цзян Чэн, — да, мы спали все вместе в одной комнате, но это не то, что ты думаешь! Никогда ни у кого не было грязных мыслей! Вот уж поистине, кто где воспитывался, о том и думал! Цзинь Гуаньяо радушно улыбнулся: — Глава Цзян, не стоит делать лишних движений. Мои лучники бьют без промаха. Лань Цижэнь по-прежнему в упор глядя на Лань Сичэня сказал: — Вот оно что выясняется, пьянки по ночам в Облачных глубинах! Только не говори мне, что вы с Ванцзи об этом не знали. Лань Сичэнь повернулся к дяде: — Дядя, не отвечайте ему. Разве вы не видите, что он хочет всех перессорить? Лань Цижэнь ответил: — Ладно, мы дома поговорим. Цзинь Гуаньяо тут же обратился к Лань Цижэню: — А вот вам бы, старейшина Лань, лучше бы помолчать. Вы то сами как относились к своему ученику? Да, конечно, он нарушал правила, но вы то придирались больше всех к нему. За что такая немилость? Ведь он учился на отлично. Лань Цижэнь промолчал. Цзинь Гуаньяо снова заулыбался: — А причина совсем в другом. Почему как-то раз на ночной охоте вы чуть не убили Цзян Фэн Мяня и Вэй Чанцзэ? Лань Цижэнь стоял по прежнему молча. Цзинь Гуаньяо продолжал все с той же улыбкой: — Вы мотивировали это тем, что они якобы нарушили какое то там правило охоты. Нет. Дело гораздо проще. Они были вашими соперниками. Лань Цижэнь стоял мрачный, но продолжал молчать. Цзинь Гуаньяо усмехнулся: — Старейшина Лань, вам нечем крыть? Насколько мне известно, Сансцэ Саньжэнь была очень красивой девушкой. Ее красота сражала наповал. Очень многие добивались ее расположения. И вы, по достоверным данным, пытались за ней ухаживать. Вы ведь были друзьями с Цзян Фэн Мянем и Вэй Чанцзэ? Что же пошло не так? А то, что девушка смеялась над вами и оказывала расположение вашим друзьям. Мало того, она после той ночной охоты проникла к вам в спальню незамеченной, наслала на вас крепкий сон и сбрила вашу драгоценную бороду, которую вы бережно отращивали с пятнадцати лет. Кто-то из толпы сказал: — При чем здесь это? Гуаньяо ласково ответил: — А притом, что после этого старейшина Лань затаил обиду на девушку. И решил во что бы то ни стало добиться ее. Он тогда сказал девушке, если она была в его спальне почью, то он расскажет об этом старейшинам. И брачная церемония будет неотвратима. Но девушка не любила вас. Она рассказала об этом одному из своих друзей. Тогда Вэй Чанцзэ решил защитить ее и первый сделал ей предложение. Скажите, что это не так? Лань Цижэнь молчал, мрачно глядя перед собой. Цзинь Гуаньяо продолжал: — Она вышла замуж за ближайшего друга главы Цзян. Ему не оставалось ничего, как уступить чаяниям своей семьи и жениться на мадам Юй. Вот, кстати из-за мадам Юй родители Вэй Усяня стали бродячими закинателями. Потому что она не захотела терпеть в своем ордене соперницу. Даже будь она и замужем за ближайшим другом и помощником главы. Потому глава Цзян, скрепя сердце, отпустил его. Но самое главное, Цзян Фэн Мянь перестал быть для вас соперником. А вот я не верю, что Вэй Чанцзэ не стал для вас врагом номер один. Мне все-таки кажется, что не без вашего участия погибли на ночной охоте родители Вэй Усяня. Лань Цижэнь процедил сквозь зубы: — Ложь! Цзинь Гуаньяо усмехнулся: — Ложь, говорите? А почему вы тогда не стали искать их пропавшего ребенка? Кажется ему было около семи-восьми лет? Сколько бедное дитя скиталось? Хорошо глава Цзян, как только узнал о гибели своего друга и его жены, сразу стал искать их ребенка. А что сделали вы? Не ваша ли вина в том, что ребенок остался сиротой? Лань Цижэнь хрипло сказал: — Все ложь. Я не знал этого, в это время у меня было столько хлопот, что некогда было даже думать. Я воспитывал двоих детей. Своих племянников. Гуаньяо рассмеялся: — Воспитывали? Посмотрите теперь на ваши плоды воспитания! Не вы ли гнобили детей, прививая им ненависть к женщинам? Мало того, вы придумали кучу правил, не позволяющих приближаться к женщинам. Но и этого вам показалось мало. Женщин и мужчин у вас разделяет высокий забор, к которому даже приближаться запрещено! Даже на ночную охоту вы ходите раздельно мужскими и женскими отрядами. Вы оградили их от женского общества максимально, даже от родной матери! Слыханно ли это, видеть свою мать один раз в месяц! Бедные дети, я представляю как они страдали! Ваша ненависть к женщинам не имеет никаких границ! Но кто знал, что ваши племянники обратят внимание на красивого юношу, который по иронии судьбы окажется сыном той самой девушки, которая когда то отвергла вас? А может его красота сразила и вас? А иначе откуда такое предвзятое отношение? Вы пытались заглушить грешную страсть, отыгрываясь на ни в чем не повинных детях? Ваши племянники ведь тоже пострадали из-за вашей разбитой любви и следовательно ненависти ко всему женскому полу! А Вэй Усянь пострадал за то, что оказался ребенком Цанцэ Саньжэнь. А ведь во всем виноваты именно вы. Ваша вина, что он остался сиротой, ваша вина, что он не доучившись у вас, уехал. Относись вы к нему чуточку лучше, он бы не пошел по темному пути. Лань Цижэнь процедил: — Откуда такие сведения? Лань Сичэнь снова напомнил: — Дядя, не отвечайте ему! — Откуда, хотите знать? Цзинь Гуаньяо поманил кого-то пальцем. Из глубины пещеры вышли двое старейшин ордена Гусу Лань. Лань Цижэнь дернулся в сторону Цзинь Гуаньяо и этих мужчин, сжал меч: — Вот вы где! Мы вас искали. А вы… Предатели! Цзинь Гуаньяо ласково сказал: — Старейшина Лань. Не советую, иначе получите отравленную стрелу. Не факт, что вы оправитесь в этот раз. Не забывайте о своем здоровье. Ведь ваше здоровье очень сильно подорвано, некоторые функции в вашем теле не работают. Не Хуайсан уже понял, что Цзинь Гуаньяо сел на своего любимого конька. Теперь он пытался заговорить зубы учителю Ланю. Надо было прервать этот поток слов, поэтому он выступил немного вперед и добавил: — Господин Цзинь, когда нечем крыть, обычно идут в ход угрозы? Разве не так? У меня кое что есть для вас интересное. Не знаю, понравится или нет, но весьма любопытная вещь. Цзинь Гуаньяо оглядел его с ног до головы, усмехнулся: — Хуайсан, а ты как сюда попал? — Очень просто, вместе со всеми. Не всем ли были разосланы пригласительные письма, чтобы разобраться с подозрительными делами, кои творятся в столь живописном уголке? Цзинь Гуаньяо нечем было крыть. Не мог он признаться при всем честном народе, что не присылал ему никакого приглашения. Это означало, что именно главу Не он не хотел здесь видеть по той простой причине, что опасается его странных вопросов. Он улыбнулся еще шире: — А, да, я совсем забыл. И какие же у тебя есть интересные вещи? Лань Сичэнь глянул на Хуайсана, он понимал, что это игра, так как сам лично передавал письмо с пропуском Хуайсану. Сам же Гуаньяо сделал вид, словно только что заметил Хуайсана. Вот это талант! Хуайсан мысленно восхитился его выдержке и словно фокусник, вытащил из рукава бухгалтерскую книгу и бумаги. — Вот, учитель Лань, брат Сичэнь, прошу ознакомиться. Чей это почерк? Лань Цижэнь внимательно рассмотрел книгу и записи в ней. Лань Сичэнь только бросил взгляд. — Это почерк Цзинь Гуаньяо, — ответил Лань Сичэнь. Другие главы кланов тоже приблизились для того, чтобы ознакомиться. Они кивали головами, поглядывая опасливо в сторону Цзинь Гуаньяо. Тот же с улыбающимся лицом наблюдал за ними. Незнайка развернул листок: — А здесь литературные шедевры. На листке тем же самым почерком было написано: «Старейшине Илин. С тобой железо тьмы мы сотворим. И мир поставим на колени. Тебя я с самой юности любил. Ведь ты непризнанный был гений. Утру я нос спесивым господам. Что по тебе тогда с ума сходили. И никому тебя я не отдам. Невероятен ты по силе. Ты в моей клетке золотой. Не будешь никого бояться. Господ снесет взрывной волной. Над ними буду я смеяться.» — А вот еще. На другом листе тем же почерком: «Юному господину Мо. Не суждено с тобою быть мне, мой любимый. Тебя увидел, но не знал, что ты мой брат. Наследник ты, а я всеми гонимый. Я бездарь, ты прекрасен и талант. С тобой железо тьмы мы сотворим. И мир поставим на колени. Тебя увидев, сразу полюбил. Ты умный, ты талантливый, ты гений. Ты в моей клетке золотой Не будешь никого бояться. Оставим Цзиней за кормой. Над ними будем мы смеяться.» В толпе послышались волнения: — Как так? — Что это такое? — Одними и теми же стихами пытался ухаживать? — За двумя парнями? — Да что это за ухаживания такие? Но громко высказываться боялись, опасаясь лучников. Цзинь Гуаньяо по-прежнему наблюдал за всеми с весьма ласковой улыбкой. Вдруг вперед протиснулся Цзинь Лин: — Цзинь Чань, а я то думал куда подевались ты и твои люди? Что вы здесь делаете? Гуаньяо ласково протянул: — А-Лин, а ты что здесь делаешь? Цзинь Лин нахмурился: — Какая разница? Я привел человека, который подтвердит, что мой дядя приставал к Мо Сюаньюю. И они с помощью тигриной печати сделали его сумасшедшим. Мой дедушка хотел его сделать наследником. Я привел с собой старейшин, которые выносили решение, чтобы главой клана сделать молодого Мо. Цзинь Чань выкрикнул: — Он был сумасшедшим! Он приставал к Лянфань Цзуню! Не Хуайсан спросил: — Кто вам это сказал? Цзинь Гуаньяо перебил: — Я сказал. Он был слишком молод, чтобы стать главой. Да и заслуг у него никаких не было. А мой прекрасный отец его забрал на обучение и прочил в наследники. Тогда как меня в свое время спустил с лестницы. Из толпы вышел один из старейшин орлена Ланьлин Цзинь. Это был крепкий мужчина в годах: — Нам известна эта история. Глава Цзинь все время помогал семье Мо, помогал не только семье. Но и деревню привел в надлежащий вид. Он часто виделся с ребенком. Когда ему было тринадцать он взял его к себе в башню Кои. Юноша быстро добился блестящих успехов. Но когда Цзинь Гуаньяо начал проявлять к нему интерес, глава Цзинь старался максимально оградить его от его общества. Но вскоре умер ужасной смертью. Я не буду об этом говорить, подробности вам всем известны. После смерти главы Цзинь Гуаньяо начал открыто водить дружбу с Сюэ Яном. Вдвоем они начали преследовать юношу. Закончилось все тем, что накануне обьявления молодого Мо главой клана, произошел странный случай. Сюэ Ян и Цзинь Гуаньяо выволокли его во двор и обвинили в домогательстве. Сам молодой Мо ничего не мог сказать в свое оправдание. Он был словно под действием яда, не понимал что происходит. Совет старейшин предложил подождать до утра и провести расследование. Но ночью его увезли. Из толпы кто то спросил: — И вы не стали его искать? — Мы боялись. После той ночи Сюэ Ян запугал всех так, что мы боялись сказать даже слово. Он мог запросто подойти к человеку и пырнуть ножом в живот или порезать лицо. Причем ему всегда все сходило с рук. А ночью мог прийти Су Миньшань и арестовать всю семью, включая маленьких детей. Он их уводил и они больше не возвращались. Куда, теперь это всем известно. На жуткие эксперименты. После того случая Цзинь Гуаньяо провозгласил себя главой клана и верховным заклинателем. А всех недовольных просто уничтожили вместе с их семьями. Да что говорить, вырезали целые кланы от стариков до грудных детей. Конечно же мы все боялись и никто не смел даже слова сказать по этому делу, не то чтобы возражать. Хуайсан переглянулся с другом молодого господина Мо, тот понял и тут же вышел вперед: — Я его потом нашел. В деревне Мо. Он был настолько напуган, что притворялся сумасшедшим. Вдобавок убили его мать, тем самым запугав его еще больше. Его самого склоняли, чтобы он отдал свое тело какой то продажной женщине. Иначе с него сделали бы марионетку. Так что у него не было особо выбора. Вот почему, когда мы с главой клана Не предложили лучший вариант, он согласился. И не прогадал. Я ничего не мог поделать, меня и мою семью просто бы вырезали за малейшее подозрение на то, что я пытаюсь узнать правду. Но, всему видно свое время. Больше нельзя молчать. Сейчас мы можем смыть позор с честного имени молодого господина Мо. Толпа народа охнула в унисон: — Вот это страшное злодеяние не имеет себе равных. Гуаньяо все с той же улыбкой возразил: — Кто был ваш Мо? Сопляк, выскочка, мелкий умник, которыи не приложил никаких усилий! Приехал со своей деревни от мамочки. Какие проблемы у него были? Причем глава Цзинь навещал его, дарил подарки, помогал всей деревне. Потом взял на учебу. Тогда как я воспитывался в публичном доме и в глаза не видел своего отца. А когда все-таки решился приехать к нему, меня спустили с лестницы. Я кровью и потом зарабатывал хоть какое то расположение своего отца! Меня с большим трудом по рекомендации взяли на службу. Причем мой драгоценный отец не желал замечать моих заслуг. Тогда как этот мелкий Мо был рядом с папочкой на полном обеспечении. Я с большим трудом добился хоть какого то расположения. И меня удостоили чести принимать гостей, как будто я какой то лакей. А молодого Мо ждала должность главы клана и верховного заклинателя! Вот скажите мне, где справедливость? Почему я должен был сносить подобное обращение? В толпе кто то сказал: — Так Мо Сюаньюй был вполне нормальным, тем более способным и талантливым молодым юношей? Дааа, зависть плохое чувство. Сгубили попросту человека. А он был очень перспективным юношей. Кто то добавил: — Причем ни за что. Просто потому, что ему повезло больше, чем Цзинь Гуаньяо. Цзинь Лин вдруг обратился к Цзинь Чаню: — Мало тебя тогда поколотили. Ты еще смел переметнуться на его сторону. Цзинь Чань возразил: — Что меня и моих людей ждало на службе у тебя? Максимум быть привратником. А глава Цзинь был всегда ласков со мной. Он всегда отмечал мои способности. Цзинь Лин рассердился: — Кто то последнее время обирал просителей и прогонял их, говоря что я не хочу браться за их просьбы защитить. Так это твоя работа? Цзинь Чань запальчиво выкрикнул: — А ты что думал, что я буду стоять там как лакей? — Ах ты… Глаза Цзинь Гуаньяо вдруг стали злыми, от чего его улыбка выглядела более, чем пугающей. Он сказал, обращаясь ко всем: — Хватит, некогда мне тут с вами разговоры водить. Повернулся к Лань Сичэню: — Брат, тебе не тяжело? Можешь передать его мне? У меня больше нет времени. Лань Сичэнь приготовился. Глава Цзян уже сжал в руке фиолетовую плетку. Сычжуй тоже стоял наготове. Лань Сичэнь осторожно приблизился, краем глаза наблюдая за мужчинами, главное чтобы они сейчас не зевали. Гуаньяо протянул руки забрать Вэй Усяня. Все стояли как вкопанные под прицелом нескольких десятков лучников. Он забрал тело из рук бледного Лань Сичэня и вытащил из рукава талисман перемещения. Только он хотел его бросить на землю, вдруг Цзинь Лин крикнул: — Фея! Из толпы вылетела огромная лохматая тень и кинулась на Цзинь Гуаньяо. Лучники немедленно направили стрелы на собаку, но опасались поранить Цзинь Гуаньяо. Талисман не успел долететь до земли, руки молниеносно оказавшегося рядом Лань Сычжуя успели его поймать. Лань Ванцзи молнией оказался рядом с Цзинь Гуаньяо и выхватил из его рук тело Вэй Усяня. Бичэнь в это время, описав дугу и повалив на землю растерявшишся лучников, вернулся сам в ножны. В этот момент цзыдянь хлестко прошлась по мужчине, повергнув его на землю. Лань Цижэнь оказался рядом с поверженным врагом и взял его за руку, щупая пульс. Через время молодой человек открыл глаза: — Где я? Старейшина Лань? Что я здесь делаю? В это время адепты различных орденов быстро взбежали по ступеням. Через секунду они уже связывали валяющихся на земле лучников для того, чтобы предоставить на суд. Некоторые стояли возле молодого господина Сюэ, советуясь, нужно ли его судить. И если да, то за какое именно преступление. В конце концов все-таки решили привлечь к ответу за кражу опасного артефакта. Лань Чжань в это время уже удалялся. Лань Сичэнь вздохнул свободнее. Хуайсан тоже. Они оба знали, что Вэй сюн в надежных руках. Опасность миновала. Учитель Лань Цижэнь отпустил руку молодого Сюэ, поднялся с места и пошел за младшим племянником. Перед тем, как уйти, он отнял руку от пульса молодого Сюэ и поднялся: — Где Цзинь Чань? Потому не было ничего странного в том, что он встал и пошел по тропинке, искать юношу. Людей Цзинь Гуаньяо связали и решено было доставить их в тюрьму в башне Кои до суда. Главы кланов осмотрели и пересчитали пленников, обнаружили, что между ними нет Цзинь Чаня. Когда молодежь и старейшины-предатели из клана Гусу Лань были связаны, Лань Сичэнь помог упаковать конфискованное оружие. Потом присел на ступеньки, огляделся. — Хорошо что Ванцзи забрал молодого господина Вэя. Хуайсан ответил: — Вроде все. Опасность миновала. Но на душе было неспокойно. Сычжуй ушел тоже следом за учителем Ланем. Потом вернулся и позвал с собой главу Цзян. Цзян Чэн последовал в ту же сторону, взяв своих людей. Через некоторое время люди Цзян Чэна принесли связанного Цзинь Чаня со сломанной ногой. Учителя Ланя все не было. Сычжуя тоже. Лань Сичэнь поднялся и пошел в ту сторону, в которую пошли Цзян Чэн с Сычжуем. Хуайсан тоже пошёл за ним. Пока они бежали в ту сторону, увидели холодную фиолетовую вспышку цзыдяня, потом услышал полный бессильной злобы отчаянный крик: — Хангуан Цзюнь! Ненавижу тебя! Все равно он мой будет! Ты недостоин его! Ты… Хуайсана поскользнулся и едва не улетел с обрыва по гладким мокрым камням. Осторожно, цепляясь за корни деревьев, он выкарабкался на дорожку, увидел как Сичэнь гэ вместе с Сычжуем вынесли раненого Лань Чжаня и вместе с ним немедленно улетели по направлению в Гусу. Вместе с ними вышел Цзян Чэн. Все кинулись к нему с расспросами. Хуайсан тихонько вывел своих людей и решил навестить Вэнь Нина. Накануне он разговаривал с ним и тот сообщил, что в любом случае будет контролировать ситуацию. Не обращая внимания на шум на горе, Хуайсан вместе с людьми принялся спускаться по другой дороге. Никто не обратил внимания на главу Не, так как его репутация труса и никчемыша играла ему на руку. Ему не приходилось прилагать усилий, чтобы казаться незаметным. Прибыв домой, Хуайсан посоветовался с управляющим. Решено было, что Хуайсан отправится к Вэнь Нину один. Когда он пришел к Вэнь Нину, тот сообщил ему, что справился с задачей и поймал Лань Цижэня вместе с молодым господином Вэем. — Обв в целости сохранности. Только один спит, а другой получил нервный срыв. — Но Вэй сюн проснётся же? — Должен. Он под действием снотвороного. Надо время. Он проснётся. Можете не переживать. Все хорошо будет. — А примерно когда он проснется? — Возможно через пару дней. Главное он жив. Не беспокойтесь. Я сообщу вам, когда он проснется. Хуайсан вздохнул: — Могу я взглянуть на него? — Конечно. Затаив дыхание, Хуайсан вошел в комнату, где спал Вэй сюн. Он присел рядышком. Прекрасное лицо Вэй сюна было безмятежно, красивые руки с изящными пальцами спокойно лежали поверх одеяла. Длинные ресницы отдыхали на персиковых щеках, отбрасывя причудливые тени. Шикарные длинные локоны аккуратно лежали на подушке и белой простыни. Видно было, что за ним хороший уход. Хуайсан долго любовался на прекрасное лицо друга, пока Вэнь Нин случайно не переступил с ноги на ногу. Хуайсан вздрогнул от неожиданного звука. Только после он понял, что пялится на Вэй сюна довольно долгое время. Он поднял голову, посмотрел на Вэнь Нина: — Вэнь Нин, спасибо тебе. — Не за что. Я многим обязан молодому господину Вэю. Хуайсан протянул туго набитый кошелек с серебром. Вэнь Нин покачал головой. Но Хуайсан, уходя, незаметно оставил деньги на столе. Прибыв домой, он узнал, что безнадёжно заболела его золотая канарейка. Она сидела нахохлившись, не ела и не пила. Птица уже не пела. Чаще всего сидела с опущенной головой и закрытыми глазами. Хуайсан перепробовал всё. Всякие травы и лекарства. Он брал её в руки и долго согревал своим теплом, баюкая птицу словно ребёнка. Ничего не помогало. Канарейка так и сидела, уткнувшись в угол клетки, опустив потускневшие пёрышки, которые были когда-то ярко оранжевыми. Хуайсан сел рядом с клеткой: — Золотой мой, прости меня. Мне некогда было за тобой смотреть. Прости. Я все сделаю, чтобы ты выздоровел. Пришедший лекарь спросил Хуайсана: — Глава Не, сколько лет этой птице? — Я не помню. Но она у меня живет уже около двадцати лет. Лекарь вздохнул: — Примите мои поздравления. Ваш кенар оказался долгожителем. Обычно они столько не живут. — Но мой прожил. — Благодаря хорошему уходу. Но, к сожалению, каждая птица имеет свой срок жизни. Так что готовьтесь к худшему. — Как? — Ну вот так. Ваша птица очень стара. И скоро умрёт. — Умрёт? — Да, скоро умрёт. — А… сколько ей осталось? — Ну, не знаю…возможно от недели до месяца. Возможно нет… Все старания Хуайсан оказались напрасными, у птицы начали через пару дней выпадать перья. Хуайсан отчаялся. Но тревога за Вэй сюна не покидала тоже. От Вэнь Нина не приходило никакого известия. Хуайсан хотел утром навестить Вэнь Нина и заодно взять с собой птицу. Возможно у него найдётся какое-нибудь чудодейственное средство. Но рано утром пришло письмо от Лань Сичэня.