Незнайка.

«Все, что мне осталось — это боль. Больше ничего уже не будет… Ты принять подарок соизволь. Даже если ты меня забудешь. Что могу я сделать для тебя? Эту малость в память нашей дружбы. Я готов отдать тебе себя… Но, боюсь, тебе это не нужно… Все что было в планах совершил. Я один на свете как былинка… Жить теперь и дальше нет уж сил. В никуда ведёт меня тропинка. Тихая дорога в никуда… И по ней бреду уже устало… Путеводная не светит мне звезда. Много лет прожил я или мало… Все равно окончен жизни путь. Кажется дорога бесконечной. Хочу лечь и навсегда уснуть… И уже не жду с тобою встречу.» Состоялся совет кланов на котором было оглашено завещание покойного Цзинь Гуаншаня. Никто не смел возражать, а Цзинь Лин даже обрадовался. Но и в деревне Мо тоже был нужен староста. Молодой господин Мо, а теперь уже глава Цзинь Сюаньюй, хотя по привычке он все равно именовал себя как Мо, оставил Цзинь Лина за своего заместителя. А сам решил наладить дела в родной деревне. Но, когда случались срочные и сложные дела, бежал на помощь племяннику. Они неплохо поладили, да и самому Цзинь Лину было сложно управляться одному. Когда-то Цзян Чэн прошёлся по Башне Кои с Цзыдянем, но это был не тот метод. Он не был адептом Ланьлин Цзинь, потому это могло вызвать волну кривотолков. Да и сам Мо Сюаньюй был достаточно силён, чтобы помочь навести порядки в ордене. Кроме того, здесь он был своим и доверие адептов к нему было гораздо больше, чем к истеричному Цзян Чэну, который был здесь чужаком. Дела в ордене еще не все были улажены. Так что, можно сказать, что сам молодой Мо работал на разрыв, не покладая рук. Хотя не забывал навестить между делом Хуайсана. Для Хуайсана эти его визиты были чем-то особенным. Именно эти визиты настолько благотворно и успокаивающе действовали на Хуайсана, что он начинал чувствовать себя более уверенным. Теперь, когда все дела были улажены, с этого дня Хуайсан начал думать как осуществить план по пересадке ядра. И ничего не придумал лучше, чем поговорить с Сычжуем, как и планировал раньше. Он парень мудрый и никогда ничего никому не скажет, если не посчитает нужным. А вот добрый совет он может дать. В Облачные глубины он не стал идти. А зачем? И только дневник знал, куда Хуайсан записал всё: «Никто не должен догадаться про мои планы. И вообще у этих двоих наверняка сейчас снова медовый месяц. Пропажа Вэй Усяня может нежелательно сказаться на Лань Чжане. Тогда он обязательно разыщет его и непременно примчится. Это может пагубно сказаться на самом процессе пересадки ядра. Лишних людей здесь быть не должно. Пусть Хангуан Цзюнь увидит уже результат. Думаю, он не только увидит, он ещё и почувствует. Это самое ядро уже точно не моё. Оно ждёт своего хозяина. Я никак не мог понять, к какому предмету ещё тянется моё ядро, кроме Суйбяня и Чэнцин. И только недавно понял. На одном из советов кланов, когда я находился слишком близко к Лань Чжаню, моё ядрышко с большим любопытством потянулось к чему-то в его теле, словно хотело прощупать, что же там у него внутри. И это что-то словно поздоровалась. Я даже ощутил это. Мне даже показалось, что они словно перекинулись парой фраз. Лань Чжань вряд ли это заметил. Ведь он каменный. Но теперь то он точно ощутит это любопытное явление. Всё, что касается Вэй сюна, он ощущает очень сильно и ярко. Интересно, какова будет его реакция на этот раз?» Итак, он послал весточку Сычжую, чтобы поговорить. — Я знаю кто нам поможет, — подмигнул Сычжуй. Хуайсан спросил: — Кто же? — Как кто? Конечно же дядя Нин. — Ох, да, надо же. Я ходил к нему за канарейкой и почему-то не стал ничего говорить. Почему, сам не знаю. — Берите снова свою птицу и пойдемте. Он отвёл Хуайсана к Вэнь Нину. — Задача, конечно, не из лёгких, — сказал Вэнь Нин, — но я самым тщательным образом изучил весь процесс от начала и до конца. Хотя, неплохо было бы подстраховаться. Сычжуй, помнишь лекаря, у которого лечился учитель Лань? — Да, помню. Он же из клана Вэнь. Я приведу его. — Знаешь, что ему сказать? — Не волнуйтесь, все будет нормально. — А как второй молодой господин Лань? — спросил Вэнь Нин? — А его я тоже беру на себя. Так что не извольте беспокоиться, — пообещал Сычжуй. Хуайсан вздохнул: — А как же Вэй сюн? Добровольно на такое он не пойдёт. Вэнь Нин ответил: — А его я беру на себя. Не извольте беспокоиться, я знаю как его доставить сюда. Сычжуй улыбнулся: — Хангуан Цзюнь не отлипает сейчас пока от учителя Вэя. Словно боится, что он растворится в воздухе. Надо ждать удобный случай. — Какой же? — Какое-либо запутанное дело, которое не терпит отлагательств. А дальше мое дело. Сычжуй ушёл. Хуайсан спросил: — Вэнь Нин, а Сычжуй тоже владеет навыками лекаря? — Нет. Он никогда не проявлял к этому делу никакого интереса. — Потому ты и не предложил ему ассистировать. — Зато он прекрасный дипломат. И голова у него работает прекрасно по части получения прибыли и клановые дел. Он самого раннего детства умел уже проявить недюжинную интуицию и сообразительность. — Я заметил. Глава ордена он будет просто замечательный. — Он уже сейчас довольно выгодно вложил капитал ордена в довольно выгодные дела. — Да, я это знаю. Сичэнь гэ мне рассказал и очень хвалил его. Вэнь Нин улыбнулся. Хуайсан решился спросить: — Вэнь Нин? — Что? — Я все хотел у тебя спросить, почему ты тогда решился на подобное и ещё сестру свою подбил? Прости, если мой вопрос звучит бестактно. — Знаете ли, этот вопрос не бестактный. Он очень серьёзный. И ответ на него, конечно же, неоднозначный. Но я попробую ответить как можно короче. — Как бы ни было, я выслушаю. Я хочу понять его мотивы. — Что касается мотивов, то я понял это со слов молодого господина Вэя. Но, мне тоже интересен всего лишь один момент. Как вы думаете, смог бы он сам развить это ядро? — Я думаю, что смог бы. Ведь у них это семейное. Да и с его талантами… — А если бы он вырос в таких условиях, где ничего не известно о кланах заклинателей? — Я не знаю. — Вот и он не знал. Потому он считал, что подобных результатов он добился с помощью ордена Юньмэн Цзян. Но ему так часто напоминали об этом, что он просто хотел отдать свой долг и больше не вспоминать об этом. Его это угнетало и он поделился со мной своими мыслями. — Так значит это не спонтанный поступок? Он просто не хотел быть должным ордену Цзян. — Да. И я решил ему помочь сбросить с души этот камень. А второе, это то, что он не мог смотреть на Цзян Чэна в таком ужасном состоянии. Да и мадам Юй взяла с него обещание — Он не видел другого способа? — Не видел. Он хотел покончить разом со всеми проблемами, чтобы потом не упрекать себя за это всю жизнь. Но вы, Глава Не, что вас заставило пойти на подобный шаг? Хуайсан вздохнул: — Чтобы не упрекать себя всю оставшуюся жизнь. Ведь я тоже дал обещание. — Кому? — Ему, — Хуайсан погладил себя по низу живота, — и я не имею никакого права его обмануть. Теперь ты меня понимаешь? Вэнь Нин кивнул: — Оно может и не простить. — Поэтому отдать его по назначению просто необходимо. — Сделаем. Хуайсан теперь со спокойной душой отбыл домой. Вечером Хуайсан писал в дневнике: «Всё. Все дела, которые были запланированы сделаны. Дагэ похоронен. Убийца дагэ разоблачен и наказан. Молодой господин Мо вернулся к жизни. Самое главное он узнал, что его враги не остались безнаказанными. И теперь может жить спокойно. Впереди его ждет много нужных и интересных дел, где он сможет применить свои силы и таланты. И я очень рад за него. Он умный, честный, порядочный и очень надёжный человек. Он поможет подняться на прежнюю высоту ордену Ланьлин Цзинь и завоевать у людей доверие. А мне осталось мое последнее дело. Очень скоро произойдёт самое главное событие в моей жизни. Наконец-то я получил прекрасную возможность осуществить то, что когда-то задумал. Мне немного страшно. Но мое ядро, вернее ядро Вэй сюна вселяет в меня уверенность. Оно готово и оно ждет своего настоящего хозяина. Вот сейчас это произойдёт и я свободен. Больше я буду не нужен Вэй сюну. Хотя, я уже давно ему не нужен. Наши детские шалости, наша дружба. Все давно кануло в прошлое. Все ушло. Мы выросли, повзрослели, Вэй сюн женат. Зачем ему теперь давнишний товарищ по играм и ночным попойкам? Я для него теперь просто маленькая тень прошлого. Это он для меня был всем эти годы. Воспоминания о нем грели моё сердце и давали сил двигаться дальше. Теперь это всего лишь воспоминания. Стоит ли жить иллюзиями? Стоит ли вообще жить? Я сделал все, что планировал. Или почти всё. Осталось последнее дело. После которого можно спокойно отправить мое тело и душу на покой. Может когда-нибудь на окраине вселенной, где-то в другой жизни я обрету новый смысл своей жизни. Может быть… В любом случае, меня здесь больше ничего не держит.» Хуайсан сходил к нотариусу, составил документ и после поговорил с управляющим: — Господин управляющий, если со мной что-то случится непредвиденное, вы возьмите управление ордена на себя. Вот, я написал доверенность на ваше имя. — Глава ордена, может не нужно так глобально? Всё таки вы хороший глава, несмотря на свою скромность. Хуайсан вздохнул: — Я не знаю. Всё таки это не совсем обычная операция. Здесь нельзя применять обезболивающее. Я могу скончаться от болевого шока. Хуайсан не стал говорить ему, что после пересадки ядра просто не собирается лечиться и приходить в себя. Да и зачем? Зачем пугать человека? Управляющий задумался: — Может все-таки не надо? — Надо. Оно не мое. И оно это знает. Не думаю, что это ядро простит меня, если я не сдержу свое обещание. Управляющий покачал головой: — Глава, вы идёте на большой риск. — Я знаю. Но я не могу поступить иначе. — Хорошо. Как знаете. Но мы приложим все силы, чтобы вы выздоровели. Я служил вашему отцу, брату, теперь служу вам. В конце концов, мы с вами родственники. Потому, мне так же нелегко дались их смерти. Да и моя жена, ваша тетушка каждый раз очень тяжело переживала смерть двоюродного брата и вашего отца. А так же тяжело пережила смерть своего племянника и вашего дагэ. Так что, берегите себя. Обещайте мне. Хуайсан вздохнул: — Как получится… Теперь для него существовало только время, время ожидания. И это время только определяло, сколько ему оставалось жить. Вскоре к Хуайсану прилетел Сычжуй: — Глава Не, скорее, завтра уже состоится операция. Вам нужно быть на месте. — А Хангуан Цзюнь? — У него сейчас дополнительные занятия. — А Вэй сюн? — Завтра срочно отбывает по важному письму, расследовать одно очень запутанное дело. Но он не сможет туда попасть. — А кто будет дело распутывать? — А будет распутывать ваш покорный слуга Сычжуй. — А если Хангуан Цзюнь хватится его? — Не хватится. Мы пойдем с учителем Вэем вместе. А по дороге встретимся с дядей Нином. — Но, почти двое суток… — Две ночи и один день. Пока он хватится, мы уже все закончим. И я сказал Цзэу Цзюню, чтобы он отвлёк моего отца важным делом. Дело я уже придумал. Он не сможет отказаться. — Молодой господин Лань Сычжуй, ты уверен? — Конечно. Кто хорошо знает моего отца, как не я сам? Сычжуй весело подмигнул Хуайсану: — Ну что? Берем птицу и полетели? — А…тот самый лекарь, про которого говорил твой дядя? — Он уже прибыл. — Отлично. Доставив Хуайсана в лечебницу к Вэнь Нину, Сычжуй улетел по своим делам. Хуайсан познакомился с лекарем. Тот спросил: — Глава Не, как вы решились на подобный шаг? — Это ядро первоначально не моё. — Как это? — Это ядро Вэй сюна. Я это задумал задолго до его формирования. Оно знает и оно давно ждет своего хозяина. — Вы знаете, глава Не, что вам нужно будет находится в сознании две ночи и один день? Хуайсан кивнул: — Да. Я готов. Ближе к вечеру появился Вэнь Нин. Он принес спящего Вэй Усяня. Хуайсан удивился: — Как тебе это удалось? — Травы. Просто травы. Правда пришлось немного обмануть его. Жаль. Молодой господин Вэй всегда доверял мне. А я подло воспользовался его доверием. — Ничего. Все будет хорошо. Хуайсан погладил свое ядро: — Маленький мой. Вот он, твой хозяин. Скоро, совсем скоро вы будете вместе. Велено было закрыть все окна и двери. Лекарь установил защитный барьер. Ученикам наказали отвечать, что доктор Вэнь отлучился по важному вызову. Вэнь Нин уже приготовил и обработал дезинфицирующим средством тело Вэй сюна, накрыл простыней. — Думал ли я когда-то, что проведу такую же аналогичную операцию, но теперь молодой господин Вэй наоборот не лишится ядра, а получит новое? На другой стол положили Хуайсана. Вэнь Нин провел инструктаж: — Глава Не, как вы уже знаете, это процесс довольно продолжительный по времени. Он длится две ночи и один день. Все это время вам придётся пребывать в сознании, вы будете наблюдать за процессом все это время. Никаких лекарств, которые бы притупляли боль применять нельзя, потому что все они будут клонить вас в сон. Так что будет больно. Но не все время. Первую ночь еще не так будет больно и следующие полдня. Пока ядро не покинет полностью ваше тело, оно будет питать до последнего ваши духовные каналы и у вас будет возможность бороться с болью. Вторая часть дня будет посложнее. И вам надо быть готовым к этому. Придется разговаривать с ядром и этим можно будет немного отвлечься от боли. После того, как ядро будет на месте, вам можно будет дать настой, чтобы вы заснули. И тогда я наложу швы. Итак, вы готовы? Хуайсан ответил: — Да. Я готов. — Тогда сядьте в позу для медитации и сосредоточьтесь. Как только почувствуете успокоение, тогда ложитесь. — А можно вы мне привяжете руки и ноги? — Зачем? — Я очень боюсь, что могу дернуться в самый неподходящий момент. — Хорошо. А теперь помедитируйте. Надо успокоиться. После того, как Хуайсан успокоил нервы в позе для медитации, он снова лег на стол. Его обработали, Вэнь Нин взял в руки скальпель: — Сейчас сразу будет немного больно, но не бойтесь, я хорошо наточил скальпель. Главное, сосредоточьтесь на ядре. Чтобы притупить боль. — Хорошо. Хуайсан хоть и успокаивал нервы с помощью медитации, все равно чувствовал, что ноги и руки предательски дрожат. Всё таки он не железный. И страх вполне естественная реакция. Он глубоко вдохнул воздух и стал думать о том самом ядре, которое трепетало от желания воссоединиться со своим настоящим хозяином. Вэнь Нин тщательно обработал место надреза, потом накрыл тканью. Через разрез на ткани он и собирался делать операцию. Хуайсан напрягся. Больше всего он боялся не самой боли, а того, что может потерять сознание. Лекари беспрерывно разговаривали с ним и шутили, чтобы отвлечь от того, что сейчас ему предстоит перенести. Хуайсан и сам старался не думать о боли. «Сейчас он сделает надрез и самое страшное будет позади. Я попробую привыкнуть. Главное оно. Ядро. Я должен все это видеть, должен контролировать. Все может произойти. Любое непредвиденное обстоятельство. Хотя…нет…не должно. Оно знает…» Вэнь Нин рассказывал что-то весёлое, как вдруг низ живота пронзила резкая боль. Хуайсан вздрогнул. «Всё… Всё… Сделали надрез. Не потерять сознание. Не потерять…только не потерять…» Он дрожащим голосом произнес сквозь сжатые зубы: — Вэнь Нин, пожалуйста…не дайте мне потерять сознание…любыми способами… — Мы постараемся. — Хорошо…спасибо… Хуайсан ощутил как резко пересохло в горле. Боль казалась невыносимой. Вдруг лекарь поднес ему к губам ложечку. Капелька воды смочила пересохший язык. Хуайсан прошептал: — Можно еще… — Нельзя. Только по чуть-чуть. — Хорошо. — Сосредоточиться на ядре. — Да, да… Хуайсан чувствовал как течет кровь из раны. Лекарь начал останавливать кровь с помощью лекарства. Вэнь Нин сказал: — Главное не двигаться. Сейчас ещё так больно не должно быть. Ведь ядро ещё при вас. Оно питает духовные каналы. И пока оно даёт духовные силы, место разреза не будет так сильно болеть. Кровь остановилась. Пока ядро еще было при нем, оно питало духовные каналы, у Хуайсана еще были силы и кровь без труда остановилась. Но прошло время. Почти час. Дальше надо было дать привыкнуть ядру, что оно увидело свет. Хуайсан дышал сквозь сомкнутые зубы. Он просил у ядра дать ему силы, чтобы не потерять сознание. И у него это получилось. Постепенно он осознавал себя, стал успокаивать свою боль. Немного получилось. Хуайсан повернул голову. На соседнем столе лежал Вэй сюн. Его изящный профиль был прекрасен, густые ресницы отбрасывали длинные тени на нежные персиковые щеки. Он спокойно спал и абсолютно ничего не знал, что сейчас происходит. — Вэй сюн., — тихо вздохнул Хуайсан. Вид прекрасного друга отвлек Хуайсана от боли. Лекари присели рядом и ждали, когда процесс адаптации ядра к воздуху завершится. Казалось прошла целая вечность. Нет, это всего лишь прошла ночь, которая казалась вечностью. Хуайсан уже начал приспосабливаться к боли. Боль была еще не особо сильной, пока ядро давало сил терпеть. Но он знал, что настоящая боль придет потом. Когда ядро отделится от тела. Когда постепенно иссякнут духовные силы. Когда источник этих сил перестанет питать каналы, которые пронизывают все его тело, опутывая суставы и нервы. Прошла целая ночь, прежде чем золотое ядро привыкло к воздуху. Теперь оно должно выйти из нижнего даньтяня и переселиться в свое новое жилище. Хуайсан терпел, было сложно лежать, не двигаясь. Но это было еще полбеды. Ближе к вечеру ядро начало двигаться. Вэнь Нин потянул к нему руку. — Глава Не, поговорите с ним. Стисну зубы, Хуайсан сказал: — Родное моё, не бойся, сейчас всё будет хорошо… Он не договорил, стало резко жечь в области разреза. Хуйсан замер, прикусил губу, перетерпел и решил дальше продолжать разговаривать со своим ядром: — Маленькое моё, ты его полюбишь он замечательный. Спасибо тебе, что всё это время ты было со мной. Прости меня пожалуйста, но я очень рад что могу сейчас сделать это… Время казалось вечностью. — Говорите, говорите. — Да, я говорю… Но замолчал, так и не договорив. — Дышите, дышите ровно. Глубокий вдох, потом медленно выдох. Резкая, режущая боль в нижнем даньтяне становилась все сильнее. Хуайсан знал, что это только начало. Как только ядро отделится от его тела, а духовные силы улягутся и больше не будут подпитывать его каналы. И тогда начнётся самая настоящая боль. Выход ядра напоминал восход солнца. Хуайсан видел как золотистый диск постепенно выходит на поверхность. Наконец он увидел его целиком. В этот момент резкая боль наступила столь внезапно, что потемнело в глазах. Хуайсан только успел пробормотать: — Кажется…я…теряю…сознание… Тут же ощутил как руки лекаря начали массировать ему виски, уши, голову, ощутил что-то холодное на лице. Он судорожно вздохнул. Лекарь сказал: — Говорите, говорите, главное не молчать. — Что говорить? Вэнь Нин сказал: — Все что угодно. Можете вспоминать моменты юности, связанные с молодым господином Вэем. Оно вас слышит. — Хорошо… Хуайсан собрал последнюю волю в кулак, вздохнул сквозь сжатые зубы. В памяти возникла картинка. Он начал говорить: — Лотосы…озеро…лодка… Перед глазами засверкала серебром гладь лотосового озера. Прекрасный юный Вэй сюн сидел вместе с Цзян Чэном на веслах. Один в фиолетовых, другой в сиреневых клановых одеждах. Вэй сюн смеётся. Как ему идёт сиреневый цвет! Как красиво сочетается с нежным персиковым румянцем на детских пухлых щечках. Лодка скользит между огромными бутонами лотосового моря. Цветы качаются на длинных ножках, отбрасывая розоватые тени на нежное личико прекрасного мальчика. Лекарь тормошит Хуайсана: — Говорите, говорите. Хуайсан снова дышит сквозь сжатые зубы и продолжает: — Пристань Лотоса… Мы катались на лодке…лотосы… Они такие…прекрасные…и Вэй сюн… Снова волна боли. Лекарь чем-то мокрым и холодным смачивает лоб и виски. Картинка в мозгу меняется. Обучение в Гусу. Вэй сюн сидит на стене, жуя травинку, болтает длинной стройной ногой и изящном сапоге. Глаза прикрыты, густые ресницы отбрасывают длинные тени на персиковые щёки. — Глава Не, говорите. — Гусу…полдень…перемена… Вэй сюн на стене…жуёт травинку… Снова всплывает в памяти как они ловят вместе фазанов. Ловят рыбу. — Мы…ловили фазанов…ловили рыбу…было…весело… Вспомнилось как устраивали ночные пирушки. Вот они спят в одной кровати и теплый бок Вэй сюна греет и волнует Хуайсана. Снова приступ боли. Хуайсан замолкает. — Глава Не. Не молчите. Состязание лучников. Вэй сюн одну за другой выпускает стрелы, ни разу не промахнувшись. Его рука твёрда, взгляд сосредоточен, вся его поза излучает уверенность. — Состязание лучников… Вэй сюн занял первое место… — Хорошо, хорошо, говорите. Боль. Боль. Она парализует все тело. Проникает в каждую клеточку. Заставляет сжиматься весь организм. Хочется свернуться в клубочек, забиться в щелочку и тихо плакать от боли. Плакать… Плакать… Хуайсан попытался что-то сказать, но даже голос оказался парализованным. Он только беззвучно открыл рот. Из глаз лились потоком слёзы. Ядро тихонько плывёт по воздуху в направлении Вэй сюна. Вэнь Нин находится рядом, он подставил руки, словно боится, что оно сейчас упадёт. Но оно тихонько зависает в воздухе, меняет направление и движется к лицу Хуайсана, словно хочет что-то ему сказать. Хуайсан уставился на это чудо. Сколько он разговаривал с ним, словно мать с ребёнком. Сколько он ласково гладил его. Сколько раз пытался себе его представить. Но ни разу не видел как оно выглядит по-настоящему. К его лицу плыло маленькое солнышко, переливаясь всеми оттенками золота и огня. Шар, в котором кипела жизнь, это была вся собранная Хуайсаном за эти годы энергия. Все его силы, все его тренировки. Годы тренировок, иногда сквозь слёзы. Это было детище, с любовью выращенное им лично. Выращенное для другого. Для самого любимого человека. С любовью и ради любви. Солнышко для солнечного человека. В груди Хуайсана, несмотря на боль, стало подниматься что-то тёплое. Он сквозь слезы смотрел на это чудо, смотрел с такой нежностью, что хотелось теперь плакать от этой самой нежности. Плакать и улыбаться сквозь слёзы. Солнышко приблизилось к самому лицу Хуайсана. Хуайсан вздохнул: — Солнышко… Золотой шарик, обдав теплом, потерся о щеку Хуайсана, словно хотел утешить. Хуайсан тихо сказал: — Родное моё…солнышко… Шарик замер у щеки Хуайсана, словно прислушиваясь и отзываясь на ласковые слова. Он немного повисел у лица, еще раз прикоснулся к залитой слезами щеке, осушил слёзы на одной щеке, потом на другой. Хуайсан тихо выдохнул: — Иди к нему…иди…иди к Вэй сюну… Солнышко тихо дохнуло ему в лицо ласковым теплом и начало медленно отдаляться. Вэнь Нин удивился: — Смотри-ка, само пошло. При той операции мы очень долго уговаривали ядро молодого господина Вэя покинуть его. Оно больше суток от него не хотело отходить. Мы только ночь и день потратили на то, чтобы уговорить его покинуть тело. Оно ни в какую не хотело покидать своего хозяина. «Оно знало, что это бесполезно… бедное ядро…досталось истеричке…» Весь организм Хуайсана снова охватила жуткая боль. Он уже стонал от боли. И при каждом стоне золотой шарик замедлял свой путь и останавливался, словно хотел утешить. Хуайсан сквозь слезы шептал: — Не смотри на меня…иди…иди… Лекарь сказал: — Глава Не, продолжайте говорить. — Да… В голове снова возникли воспоминания. Пещера черепахи губительницы. Вэй сюн прячет испуганного Хуайсана в расщелине между камнями и наказывает тихо сидеть. — Пещера черепахи-губительницы… Вэй сюн… спрятал меня…он…победил черепаху… Снова приступ боли, заставляющий замолчать. — Не молчите, говорите, говорите. Снова картинка. Гора Байфэн. Снова Вэй сюн стреляет без промаха с завязанными глазами. Потом картинка резко меняется. Лотосовый пруд. Они купаются. Вэй сюн. Прекрасный в своей новой роковой красоте. И удар. Удар ниже пояса для впечатлительного Хуайсана. Шрам. Шрам на два пальца ниже пупка. Хуайсан взрагивает всем телом. — У него…нет ядра…нет…ядра… Вдруг стало ясно какую боль испытал Вэй сюн при пересадке ядра. А этот… Цзян Чэн даже ничего не заметил. Хуайсан сжал кулаки. Злость на Цзян Чэна ударила по вискам. На что этот неблагодарный тратил драгоценное ядро? На что? На бессмысленную погоню за призраками! На жестокость по отношению к несчастным! — Он недостоин его…недостоин… Ядро резко притормозило. Голос Вэнь Нина: — Глава Не, думайте о позитивном. — Хорошо…хорошо… Хуайсан старается сосредоточиться, чтобы не думать ни о ком плохо. Он шепчет солнышку: — Прости…прости…все хорошо… Ядро успокаивается и снова продолжает свой путь. В этот момент Хуайсан сознает, что именно тогда впервые пришла ему в голову идея развить свое ядро и подарить прекрасному другу. Но тут же от боли воспоминания он ощущает как начинает меркнуть сознание. Тут же снова лекарь прикладывает ко лбу и вискам мокрое полотенце, массирует уши и виски. Хуайсан словно выныривает из глубокого омута. Еле переводит дыхание. Шарик снова остановливается, словно хочет утешить. Хуайсан шепчет: — Все хорошо… Ему кажется, что золотое солнышко словно качает головой. — Лети…лети…не обращай на меня внимания… Слезы снова льются по лицу. Хуайсан шепчет: — Лети…лети…все хорошо… Ядро немного повисело в воздухе и направилось прямиком к Вэй сюну. В это время Вэнь Нин спешно готовил место для ядра в нижнем даньтяне Вэй сюна. Продезинфицировав и остановив кровь, он осторожно раскрыл края. Ядро подлетело ближе и нырнуло в образовавшуюся полость. На прощание немного зависло, словно хотело бросить последний взгляд на Хуайсана. Хуайсан прошептал: — Все…свершилось…все…хорошо…всё…я…свободен… Сознание померкло, измученный и уставший от двух бессонных ночей и не реальной боли, Хуайсан провалился в черноту. Ночь подходила к концу.