Чужой

      Из всех стационарных объектов на орбите Хелги-Воланты лучше всего выглядела Белами-Ки. Эту станцию тоже не перекупили и не обнаружили где-нибудь в оковах древнего космического скитальца, но война потрепала лишь внутренности Белами-Ки, со стороны и не поймёшь, что её брали на абордаж.       Гораздо хуже смотрелся комплекс орбитальных верфей и доков. За неполные два десятка лет он пару раз переходил из рук в руки – вроде бы немного – однако переходы сопровождались жестокими битвами, когда в небытие отправились десятки кораблей, миллионы людей лишились жизни. И как будто этого мало, но в прошлом году, во время попытки еретиков вернуть утраченное, верфи и доки снова получили повреждения. Когда-то на этих объектах собирали боевую технику и проводили ремонт, а теперь они сами требовали внимания, чтобы даже не продолжить работу, а просто не развалиться и не сгореть в атмосфере. К некоторым докам пришлось прикрепить по грузовому судну, самостоятельно править траекторию они не могли, вообще больше напоминали решето.       Котар вздохнул.       Я стоял рядом у иллюминатора, видел ту же картину, поэтому спросил:       – Вы думаете о том же, о чём и я?       Котар хмыкнул, смерил меня взглядом свысока и ответил:       – Печальный пейзаж. Если победим, то получим выжженную пустошь. – Он смолк ненадолго, но всё-таки не дал вставить невероятно важный комментарий на тему. – И нет, оставлять такое добро еретикам тоже нельзя.       Я кивнул, Котар продолжил:       – Просто… я слишком часто видел подобное. У кого-нибудь послабее духом руки могут опуститься от осознания того, как легко потерять и как трудно обрести.       Я сказал:       – Люди Тангиры, к примеру, отстраивают свой мир после нашествия тиранидов, заново осваивают планеты, на которых даже атмосферы не осталось. Наверное, в этом и есть сила человечества. Мы не сдадимся. Рано или поздно восстановим разрушенное и вернём утраченное.       Котар усмехнулся и заметил:       – Это из статьи в "Полковом Знамени"?       Я улыбнулся и ответил:       – Что-то старое, ненамеренно. Последняя статья – обзор стрелковки с Брунталиса, а там такого точно не было.       Котар кивнул и перевёл взгляд на мрачный вид из иллюминатора.       Из всей эскадры имперского флота в системе только "Триглав", да ещё "Эксума". "Эксума" бы тоже отправилась на ремонт, как "Адмирал Дерфлингер" и "Клинок Минояры", но выбиты двигатели, а сдвинуть с места ковчег-титаноносец – нетривиальная задача.       Насколько я знаю, экипаж вывезли, а корабль законсервировали до лучших времён. Когда-нибудь буксиры перенесут "Эксуму" на родину или же её отремонтируют здесь, в Фендладе, но не возьмусь предсказывать, сколько лет на это уйдёт. Мощностей Белами-Ки едва хватало на "Пентакль" и изувеченную "Розу Эвора", которую предстояло чуть ли не заново собрать.       – Даже проигрывая, еретики всё равно наносят нам страшные раны, которые непросто вылечить, – произнёс Котар. – А ещё они сражаются на чужой территории, используют нашу силу против нас самих.       – Что это вы такое рассказываете?! – Я притворно удивился. – Разве доблестные воины Империума не побивают орды еретиков и чужаков в каждом учебнике по истории?       – Хотел бы я, чтобы всё происходило в точности так, как в учебниках истории, чтобы нам с вами не приходилось ничего выдумывать.       Воцарилась тишина. И минуты не прошло, как я решил это исправить. Я указал на пока ещё далёкую и едва различимую точку на горизонте, а потом произнёс:       – Но всё-таки есть повод для радости, не так ли?       – Как знать…       – Неужели?! – воскликнул я. – Ни ностальгии, ни предвкушения от встречи?!       Котар ответил:       – Всё так, но ещё тревога, что я никого не узнаю… Меня никто не узнает. – Он добавил спустя пару мгновений: – Даже старые друзья.       Я махнул рукой и сказал:       – Не так уж сильно вы изменились, уважаемый Котар! – Я задавил на корню вопрос "или всё-таки изменились". – Настройтесь на лучшее!       Тогда я уже знал об одержимом оружии, но ещё не знал о развивающихся мутациях Котара, о его сомнениях. В момент работы над текстом я понял, что Котар оказался в такой ситуации, не посвятить которой рассказ было бы просто преступлением. Не обошлось без выдумки, конечно, грешен, но как-то иначе разрозненные факты и случайно оброненные фразы не скрепить.       В чём дело и что за точка на горизонте?       Спустя годы магистр капитула Саламандр, великий Ту’Шан, не просто связался со своим эмиссаром у Георга Хокберга, а послал нескольких воинов, чтобы проверить, как у эмиссара дела.       К нам приближался фрегат, украшенный драконьей головой в качестве носовой фигуры и языками пламени вдоль бортов.       К нам летели ревизоры.