Fallout Equestria: Dave Stout

ЗАСТАВКА. . . .

What make you

S.P.E.C.I.A.L.

PART 2 — PERCEPTION

Виден взрыв жар-бомбы в Эквестрии

      После окончания великой войны, восстанавливать нашу великую державу, возможно, придётся именно ВАМ.       Вот почему специалисты компании «Стойл-Тек» разработали методическое пособие, помогающее лучше понять систему из семи основных качеств, делающих вас… ОСОБЕННЫМ.

Сегодня, мы поговорим о восприятии.

. . . . . .

Изображено, как мультяшный пони-блондин выходит из стойла два и ужасается тому, каких врагов он видит. Радиоакивные животные, одичалые пони и многие другие.

      Приняв смелое решение выйти на поверхность земли, вы неизбежно столкнётесь с большим количеством пост-ядерных неприятностей.       Эти недружественные проявления бывают самых разных цветов и размеров.       Но, без сомнения, все они представляют серьёзную угрозу вашему существованию.

На следующем кадре блондин стреляет в пони-бандита и промахивается, а сам бандит в ответ точно попадает из снайперской винтовки прямо в голову жеребца.

      Вы должны научиться справляться с ними.       Будьте готовы к тому, что не всё будет удаваться сразу.       Для этого в вашем распоряжении есть «система автоматизированного наведения «Стейбл-Тек» или же коротко: «САНС».       С его помощью вы быстро просканируете угрозу и найдёте её самое уязвимое место.

Чем выше навык вашего восприятия, тем метче будет огонь.

Другой кадр, где тот же пони-блондин использует систему САНС и целится в грудь жеребца, затем тот открывает по нему огонь и убивает, стойловский пони рад данному событию.

      Заставьте меткого Джо лопнуть от зависти!

Кадр сменяется на того же блондина, но уже он обчищает маленький деревянный домик и складывает все ценности в один большой мешок.

      Иногда, складывающиеся обстоятельства бросают нам вызовы

Винительный кашель заставляет остановиться блондину. Он кидает мешок в сторону и начинает «строить» глазки на камеру, после чего он уходит медленным шагом.

Развитое восприятие поможет вам в этих и других спорных с точки зрения морали ситуациях.

Кадр сменяется на то, как стойловский пони крадёт у маленького жеребёнка леденец.

Начните оттачивать навык карманных краж на детях.

Кадр сменяется на идентичный, однако вместо детей изображены старики и ветераны великой войны.

      На стариках и инвалидах.

      Но для того, чтобы достигнуть совершенства, не бойтесь иногда брать цели и посложнее.

Кадр сменяется на какого-то солдата. Стойловский пони крадётполный магазин патронов у пегаса и когда единорог подходит перед солдат, он показывает ему его же полный магазин патронов, а пегас тем временем яростно пытается застрелить синего ублюдка.

Используйте ваши смекалку для получения впечатляющих результатов.

Кадр сменяется на то, как единорог суёт в карман солдата гранату, и устройство через пять секунд взрывается, а блондин к тому времени спрятался за деревом.

Но тем не менее, старина, старайтесь не зазнаваться.

Другие солдаты увидели всю эту картину и расстреляли блондина без предупреждений.

. . . . . .

Развивайте ваши пять основных чувств и не останавливайтесь на достигнутом.

Регулярные занятия с учебными пособиями от компании «Стойл-Тек» помогут вам выжить и ответить на вопрос: «А что делает ВАС особенными?»

Последняя реплика была произнесена стойловским пони прямо в камеру.

The End

****

      — Что? — искренне спросил Грегор, смотря на мальчика с неким удивлением. — Вы, видимо, перепутали, молодой пони.       Земнопони не был намерен уходить.       — Вы — Грегор Стаут. Вы знакомы с Зари Бефер? Я её сын, меня зовут Тони Бефер.       Тогда Грегор понял, что его сын тоже живёт в стойле, и он был настоящим.       Можно было бы ожидать, что они, будто в зебринских фильмах, побегут друг к другу и крепко обнимутся.       Однако, реальная жизнь была сурова.       Грегор продолжил ехать на своей коляске дальше по коридору.       Тони не оценил такого жеста и стал идти к нему быстрым шагом.       — Постой, отец!       — Отвали ты от меня, пацан.       — Нет! — сказал он, затем тот встал перед ним и заблокировал проход ему.       Стаут недовольно цокнул:       — Слушай, пацан, я не хочу быть отцом. Иди играйся или трахай девочек, мне плевать.       — Я всю… жизнь хотел встретиться с тобой, — разочарованно сказал жеребёнок, смотря вниз, — а ты так со мной.       — Отъебись, жеребец.       Сказав это, Грегор обошёл жеребёнка и продолжил ехать, без причины и цели, просто ехать.       В этом и есть смысл жизни: ехать и не думать.

****

      Вскоре Грегор узнал, что его второй сын, а именно Грегор младший Стаут, тоже был в стойле два, чему он был не рад.       Семья долго пыталась войти в контакт с ним, однако все попытки были напрасны.       Хотя, Грегор в глубине души любил своего младшего, однако ему было уже всё равно на всё и всех, кроме, наверное, своего сына       А время шло: прошло восемь лет, и обоим стукнуло по восемнадцать, самому Грегору стукнуло тридцать восемь.       Что насчёт взрыва жар-бомб, то. Все мои предки проспали этот момент, так что я ничего не могу сказать по этому поводу.       Они говорили, что проснулись от того, что было очень жарко, однако они сразу поняли, что случилось что-то очень плохое.       Тони Бефер, а с шестнадцати лет — Тони Стаут, всю жизнь был вспыльчивым жеребцом и крайне агрессивным для всех обитающих жителей стойла два.       Тот был обижен на весь мир за то, что Стауты не считали его своей семьей, ведь он появился из-за того, что Грегор, скажем так, «сходил налево».       Тот даже с шестнадцати лет поменял фамилию на «Стаут», но это не помогло.       Он был отвергнут как матерью, что не простила сыну предательство фамилии, так и двумя Стаутами, что не считали его вовсе за пони.       И вот, он вырос в довольного-таки большого жеребчика с излишним весом, хотя, в его случае, это скорее можно было бы назвать аля «на массе».       Лишний вес Тони, скорее всего, досталось от линии Беферов, в котором было не мало толстых пони, видимо, это было в их генах.       Он не только толстел, но и занимался активно в тренажёрном зале, таким образом он снабдил себя мышцами, что хорошо сочеталось с жиром.       Выглядело это некрасиво, но было очень эффективно.       Такое комбо не раз разбивало ебальники жителям стойла два.       Дрался Тони по разным причинам, но в основном это были одноклассники, ведь он постоянно думал, что над ним смеялись его сверстники.       Учился Тон скверно, впрочем, оценки в школах стойла ничего не значили, прямо как и на поверхности.       К восемнадцати годам Грегора младшего позвали на вечеринку в честь окончания школы, и там он в очередной раз попробовал наркотики, отчего тот умер от передоза.       Тони был рад этому событию как никогда.       Он был рад тому, что смерть Грегора младшего означало то, что он был единственным сыном Грегора и продолжателем рода Стаутов, а так-же это было обычное злорадствование всей этой семейке лицемеров Стаутов.

****

      Тони даже пришёл к своему отцу для того, чтобы поглумиться над ним.       Он зашёл без стука в комнату Грегора в предвкушении того, что он только что сейчас увидит.       А увидел он грустного Грегора, что лежал на своей кровати и выглядел он, мягко говоря, подавлено.       — Ну чё, гондон старый? Теперь я единственный продолжатель великого рода Стаутов.       Грегор молчал.       — Теперь судьба рода зависит от меня. Ха. Не боишься? Ну а хуле тебе бояться, старая эквестрийская поебота, — с такой же мерзкой ухмылкой говорил Тони.       Грегор отвернулся, лишь бы не видеть ебальник сына.       Тони такое не понравилось, и он подошёл к отцу поближе и сказал:       — Когда с тобой общается Тони младший Стаут, то ты должен развернуться и слушать всё, что он говорит.       Тут мой предок не выдержал и, повернувшись к Тони, сказал:       — Ты никакой не СТАУТ! Ты — Тони, сын шалашовки Бефер, уёбок.       — О-о-о! Вот как мы заговорили! — усмехнулся он, хлопнув копытами.       — Всё стойло скорбит по смерти Грегора младшего, всё. Да, он был торчком. Я старался его потом вытянуть оттуда: мы ходили к психологу, психотерапевту и по врачам… И ты не представляешь, каково это чувствовать, что умирает твой настоящий наследник, и остаётся такое дерьмо как ты, Тони.       Тут уже Тони младший не сдержался и стал кричать на своего отца:       — Я РАД! Я РАД, ЧТО МОЙ БРАТ СДОХ НАХУЙ!       Мимика Грегора впервые за долгое время изменилась на ужасающую: он был напуган тем, каким Тони стал по итогу: из доброго и безобидного жеребёнка в садисткую гадину.       — Я рад, что он умер! Рад, рад и ещё раз рад! Он был ублюдком! Он всю мою жизнь издевался надо мной и моей матерью! Его все любили просто потому, что он всем лизал жопу в коллективе!       Грегор продолжал молча слушать сына.       — Он танцует как корова! И поёт как петух! У него нет талантов, как у тебя прям, старый хуеглот!       К этому моменту на Тони младшего нахлынули его воспоминания и обиды об этих двоих, поэтому дальше логики в его предложениях будет отсутстовать.       — Да! Я безумно рад! Я добился всего сам! Я стану охранником, и я самый сильный среди сверстников! И я не буду упарываться наркотиками, как твой младший уебан!       — Тони.       — Не «Тони» мне тут! Мне уже не десять лет! Я взрослый пони, я скоро ебаться уже буду, так что не смей так со мной говорить!       Грегор не знал, что сказать своему разгневанному сыну.       В один момент он сменил лицо на обеспокоенное и, взглянув молча на Грегора, стал смотреть на него.       Предок был озадачен поведением бастарда.       — Ты чего? — спросил Грегор, находясь в некой неловкости от всего происходящего.       После заданного вопроса Грегор пошатнулся, затем рухнул на пол. Перед этим его лобная часть головы ударилась об кровать, а затем морда Стаута встретилась с полом.

****

      Оказалось, что у Тони Стаута обнаружили синдром панических атак.       Я в этом не сильно разбираюсь, но вроде как это когда пони теряет сознание без причины из-за шизы в башке.       Тону назначили пить антибиотики и посещать психотерапевта, последнее он делать явно не собирался, однако охрана предупредила его о том, что такие выходки могут дорого обойтись Тони.       Всё же он согласился и на эту часть его лечения, хотя он открыто заявлял, что он категорически против такого.       Тони пришёл в нужное время и в нужное место абсолютно один.       На его шее была золотая цепь, что досталась от деда, на уши были в серёжках, а левая бровь была проколота вместе с языком, также он был одет в стандартный комбинезон «Стойл-Тек 2».       Тони подошёл к двери комнаты и постучался, на что получил одобрительные отклики со стороны кобылы, и он со спокойной душой зашёл во внутрь.       — Здравствуйте, мистер Стаут.       Тони промолчал. Он лишь присел на свободное кресло перед жёлтой ежинорожкой.       Кобыла тем временем закрыла телекинезом дверь и спросила:       — Как вы себя чувствуете?       — Терпимо, — спокойно ответил Тони, его глаза «бегали» по комнате и изучали всё, что было тут.       — Вам нравится интерьер?       Тони промолчал, продолжая изучать комнату.       Она была направлена на то, чтобы создать семейный уют, последнего Тони и не знал.       — Что я тут делаю? — с долей агрессии спросил Стаут.       — Вас направили ко мне по решению врачей. Давайте познакомимся, — решила сменить тему кобыла. — Моё имя — Санни Статус.       — Ого! Вы, типо, моя родственница?       — К сожалению, нет. Мы просто однофамильцы.       Ранее Стауты были «Статусами». Долгая история, почему теперь мы называемся Стаутами.       — Вот как, — вдумчиво сказал Тони.       — Да, — кобыла улыбнулась краешками губ.       — Чем займёмся? То есть. Просто будем сидеть и молчать?       Кобыла немного помолчала, затем сказала:       — Расскажите, вас что-нибудь беспокоит?       Грегор немного задумался.       — Знаете, я абсолютно здоров и мне никто не нужен. Ничего мне не надо, — довольный произнёс Тони.       — Это неправильно, Тони. Всем пони нужен кто-то: мать, отец, брат, друзья. У вас таких нет?       — Слушайте, вот не надо учить меня жизни, — недовольно произнёс Стаут. — В жопу себе засунь свои нравоучения, Санни.       Статус продолжала соблюдать спокойствие, однако ей давалось это тяжело.       — И всё же, Грегор, вы врёте, когда сказали мне, что вас ничего не беспокоит. В вашем резюме я прочитала, что у вас проблемы с гневом, Тони. К тому же, частые приступы бессонницы и панические атаки недавно появились.       — О-а-х… Селестия, — недовольно простонал Статус, смотря в сторону с чуть приоткрытым ртом.       — Скорее всего, вы подвергались насилию в детстве.       Стаут резко стал тихо хихикать от слов психотерапевта, затем сказал:       — Какой я бедненький, — сказал Тони чуть грустным тоном, после продолжил хихикать.       Санни понимала, что у сеанса нету определенной темы, поэтому надо это было исправить.       Та продолжала смотреть на Стаута, затем спросила:       — Расскажите о себе, Тони.       — Не о чем мне рассказывать о себе, Санни, я — обычный неудачник, не более.       — Может быть. Не всё так категорично?       — Ну… Я не смог стать спортсменом из-за того, что у меня проблемы с обменом веществ, — тон резко изменился на более грустный и подавленный, видимо, она дошла до больной темы. — Я хотел… быть циркачём. Впрочем. Это уже неважно. В любом случае, никому не нравилась эта идея, даже тогда, когда я был в Эквестрии. Надо мной смеялись мои сверстники, ведь они хотели стать военными в эпоху войны… Пойти по пути своих отцов.       После этих слов Стаут застыл и стал смотреть вниз.       Санни немного подумала, затем сказала:       — В твоём желании стать циркачём нет ничего постыдного. Помню ещё до войны у меня было много знакомых, которые мечтали работать в цирке и нести пони радость и добро. Такие как ты, Тони, пони очень добрые и открытые, раз ты с детства мечтал о такой профессии.       — Мечтал? — задал риторический вопрос Тон. — Да я жил этим! Грёбаные гены Беферов, блять, всегда всё портят…       — А что не так с генами семьи твоей матери?       — Да потому что она — ебанашка! Столько всякой заразы от её рода я себе заимел. И ей не стыдно!       Санни чуть нахмурилась.       — Стыдно за то, что она родилась такой?       — Что вы имеете ввиду?       — Вы ненавидите свою мать, Тони Стаут.       Сначала Тони просто смотрел на Санни с некой долей злости, однако в одно мгновение он успокоился и стал смотреть вниз.       Психотерапевт не побоялась этого и продолжила говорить:       — Ненавидите свою мать… Правда за что? Да, она могла допустить какие-то ошибки в воспитании вас. Она сама не знала, как воспитывать, ведь была слишком юна. Да, от её рода вы унаследовали проблему с ожирением, хотя обычно пони свыкаются с этими недугами, ведь они ничего не могут сделать с этим, но вы же обвиняете во всех своих грехах свою маму.       Тони молчал.       — Вы ненавидите её по странным причинам. Возможно, я и вправду чего-то не знаю, но… может быть, она чего-то не смогла вам дать? Или…       — Отца, пожалуй, — помог закончить мысль психотерапевту.       — Вот в чём корень вашей ненависти. Вы ненавидите свою мать, потому что она не смогла по вашему мнению сохранить вашего отца в семье. Ну и наверное потому, что вы не смогли стать теми, кем хотели и всё равно вините подсознательно в этом свою мать, хотя в этом случае она ничего не могла поделать с этим.       Тони надоело слушать весь этот монолог и тот встал, сказав:       — Я устал. Может быть зайду завтра. Спасибо, что копаетесь в моей башке и заставляете вспоминать всё самое худшее.       После этих слов он стал покидать помещение.       Та сказала:       — Завтра в то же время, Тони Стаут!

****

      Время шло. Моему предку не нравились походы к психотерапевту.       Однако с каждым походом он понимал свою жизнь всё больше и больше, правда это не помогало изменить нынешнюю ситуацию, будто сами небеса не хотели таких изменений.       Психотерапевт давала какие-то советы насчёт жизни и отношениях с кобылами; Тони соблюдал все эти правила, кроме его матери, та лишь говорила, что он страдает ерундой.       На выпускном он познакомился со своей будущей женой и стал встречаться с ней.       Прошло шесть лет, и Тону стукнуло двадцать четыре года. Он многое успел поменять в своей жизни, и психотерапия смогла сгладить острые углы.       Но ключевое слово здесь «сгладить», ведь главные проблемы Тони, а именно ненависть к матери, злоба и панические атаки не были решены до сих пор.       Проходя мимо по холодным и однотонным коридорам стойла, жеребец услышал хихиканье Санни Статус в одном из концов коридора.       Она тихо хихикала над чем-то.       Тони решил понаблюдать за ней, ведь тому было интересно, что будет, если так поступить.       Вдруг что-то интересное узнает.       — Девочки, ну хватит. У меня ничего не получится с Хьюстоном. Даже не пытайтесь.       Видимо, ничего интересного. Кобыльи разговоры интересовали Грегора также, как меня интересуют технологии.       Он уже был готов идти дальше, как вдруг, Статус услышал, как та стала говорить следующее:       — С Хьюстоном ничего не получится. Давайте лучше о другом. Недавно был у меня на терапии Тони Стаут и… Ох… Он просто…       — Лузер? — решила предположить одна из подружек.       — Лучше бы был лузером, — ухмыльнулась Санни. — Хуже лузера, самый невыносимый и жалкий житель этого стойла. Делает вид, что самый крутой, хотя ночью может плакать всё время в подушку, но больше всего раздражает его мамаша.       — А кто он по профессии?       — Ахах, — усмехнулась кобыла, заливаясь улыбкой. — Клоуном в цирке быть хотел, а так он — охранник.       Слушать это всё для Тони было невозможно, обида и злоба захлестнула Тони.       По этой же причине Тони вышел к кобылам и со всей силы ударил Санни Статус той в челюсть, та даже не успела среагировать и отлетела на определённую дальность, остальные кобылы были шокированы данным событием.       — Разве так можно с пони?! Разве можно?! Можно?! — кричал Стаут, смотря на кобылу, из носа которой шла кровь.       Через двадцать секунд подоспела охрана и скрутила Тони.

****

      Тони Стаута приговорили к домашнему аресту и курсы по контролю гнева, а также вновь работы с психотерапевтом, только уже другая кобыла и два раза в день.       Он пришёл в свою комнату, подавленный и без настроения. Сев перед экраном телевизора, тот включил его и стал смотреть фильм «На заре 4: враг в отражении».       Через пару минут подоспела мать, Зари Бефер, и, оглядев того с копыт до головы, спросила:       — Как день провёл?       — Сдохни, — грубо заткнул Тони, продолжая смотреть телевизор.       — Мне надо поговорить с тобой, милый, и это не насчёт твоих бессмысленных психологических проблем и прочую ерунду, что ты себе напридумывал.       — Да отъебись ты от меня, — тот взглянул на мать сердитым взглядом.       — Это лишь на пять минуточек. Мне пришли известия об анализах и…       — Слушай… Это разговор не «пять минуточек». Дай фильм посмотреть!       — Ты меня просто затыкаешь.       Тони не стал ничего говорить.       Зари стала плакать и ушла за столик, это было недалеко от телевизора.       — Ну, пиздец, — сказал Тони, после он подошёл к телевизору и увеличил звук, лишь бы не слышать нытьё своей матери.       Через восемь минут зашла жена Тони и, увидев эту картину, нахмурилась и сказала.       — Иди отсюда! Портишь всем настроение, тупорылая!       Мать Тони встала с места и стала идти в свою комнату, продолжая плакать.       Та села рядом с мужем и спросила:       — Ты как, Тони?       — В порядке.       — Ты уверен насчёт этого?       — Да. Дай фильм смотреть.       Та молча кивнула и составила компанию своему любимому.

****

      После курсов по контролю гнева, тот поспешил к психотерапевту.       Зайдя в нужную комнату, он сел за кресло и обнаружил перед собой старую кобылу, что наградила Тони своим фирменным, холодным взглядом.       — Тони Стаут, приветствую вас.       — Угу. Что на этот раз? Чем вы отличаетесь от Санни?       Старушка была в небольшом непонимании.       — Много чем. Все знали, что она та ещё гадюка, кроме вас, мистер Стаут.       — Вот как.       — К сожалению, вы сами не хотели знать, что она, ну, мразь. Впрочем, уже неважно.       — Вы слишком грубая для мозгоправа.       — А вы слишком грубый для охранника — ушатали кобылу с первого удара? Хм?       — Кхм…       Тот отвёл свой взгляд в сторону, ведь никак не мог поспорить с ней в этом дисскусе.       — Что-ж. Приступим к терапии.

****

      Терапия не помогала, курсы по контролю гнева тоже не особо помогали.       Вдобавок, психическое состояние Зари Бефер всё ухудшалось и ухудшалось.       К сорока годам своей жизни, Тони заимел сына. Он назвал его Гаем, в честь любимого злодея своих вестерновых фильмах «На Заре».       Это был жеребёнок чуть красного оттенка цвета шёрстки и бирюзовыми глазами, грива была длинной и синей, как у матери, а къютимарка была в виде ворона.       Гай Стаут жив до сих пор.       Гай Стаут рассказывал мне много о своём отце, но один момент он запомнил на всю жизнь.       Гай Стаут страдал ожирением, как и его отец, однако он страдал им ещё с раннего детства.       И вот, когда в очередной раз Гай Стаут открыл дверь холодильника с целью поесть что-то вкусное — он ничего не находит и хмурится, после чего говорит своему отцу, что сидел за столом:       — Чё, Даже сока нет?       Тони перестал читать газету и, посмотрев на сына, сказал:       — Видимо, да. Впрочем, твоя мама говорила мне, чтобы я контролировал то, что ты жрёшь.       — Я не жру. Жрут свиньи, — возразил Гай, закрыв дверь холодильника.       — Ну. Жрёшь, — усмехнулся Тони, заливаясь своей привычной улыбкой.       Через какое-то время он добавил:       — Я же тебе говорил, чтобы ты просил маму взять с работы то, что ты хочешь. Так что это твоя вина, пацан. И меня бесит то, что она тебе привила… Ты будто кобыла с хуём.       — Зато я свою мать люблю. В отличии от тебя.       Тони резко нахмурился, тем временем Гай хотел покинуть комнату, но вдруг его отец взял того за стойловскую форму и прижал к двери холодильника.       — Чё ты там сказал?! — говорил Тон, прижимая сына к двери.       — Отъебись от меня! — сказал Гай, пытаясь убрать копыта отца от себя.       — Да?! А то чё?!       — Ну погоди! Я тебе точно как-нибудь въебу!       — Да?! Въебёшь когда-нибудь?! А чё не сейчас?! Давай щас! — заявил Тони, затем отпустил своего сына и стал стоять прямо перед ним.       Гай немного посмотиел на отца ненавистным взглядом, затем вздохнул и ушёл к себе в комнату.       В комнату, где был Тони, зашла жена и спросила:       — Тони? Что-то случилось?       — Ничего. Ничего, милая.       — Что-то больно ты ругался из-за «ничего».       — Если я сказал «ничего» — это значит «ничего».       — Кхм. Хорошо, как скажешь, Тони.

****

      Через определённое время Тони зашёл в комнату сына без стука.       Гай лежал на кровати мордой к стене.       Тони прокашлялся в копыто и сказал:       — Короче. Если хочешь, можешь пойти с дедом Грегором, раз ты терпеть меня не можешь, говнюк.       Тот молча встал и посмотрел на отца.       — Да? Неужели?       — Угу. Только давай быстрее, а то он скоро уйдёт.       Жеребец встал с места и стал идти к выходу, где его ждал Грегор Стаут, и он ушёл вместе с ним.       По дороге в школу между Грегором и Гаем завязался разговор:       — Так… Что у вас случилось там с отцом? — спрашивал Грегор, двигаясь на своей коляске.       — С отцом поругался. Сказал, типо, что он свою мать не любит. А он мне чуть не зарядил.       — Вот сукин сын.       — Ага.       — Ну. Разве ты не знал, с кем ты имеешь дело? Это ведь Тони.       — Ага, — грустно выдавил Гай.       — Он в тринадцать лет засунул своему однокласснику в жопу ручку… Так что не удивляйся, что всё получилост так, как получилось. Он мог вообще влепить хорошо так.       — Угу-м… Буду иметь ввиду. Но я так разочаровался в нём.       После этих слов Гай начал тихо плакать.       Грегор такого не оценил и сказал:       — Ох, да ладно тебе, блять. Гай, пони всегда будут разочаровывать тебя, хоть мама, хоть папа. Да даже я.       — Думаешь.?       — Это так и есть! С каких пор ты считаешь, что эти пони никогда не огорчат тебя?! Пони всегда будут делать больно друг-другу. Знаешь, что я делаю, когда меня разочаровывают?       — Мнм. Что же?       — Ничего, блять. Потому что я не кобыла, а жеребец.       Гай замолчал. Этот разговор с дедом действительно помог ему, и на душе его стало куда легче.       — А почему тебя все ненавидят, дед?       — Пацан, я чё, ебу? Честно, мне так насрать, что там кто думает, я пью своё пиво и мне заебись.       Впрочем, этот ответ дал понять Гаю, почему его деда никто не любит: чрезмерная грубость, равнодушие и холод сделали своё дело с ним.

****

      Прошло десять лет. На свет появился Говард Стаут.       Долгое время был радиоведущим; в возрасте пятидесяти лет он ушёл на заслуженную пенсию и стал работать в столовой.       По словам пони, что работали с ним, он был просто замечательной личностью и великодушный пони.       Однако, в шестьдесят шестом году умер Грегор Стаут, а за ним в шестьдесят седьмом году умер сын Грегора — Тони Стаут. На их смерть стойло никак не отреагировали.       Говард Стаут был добрым пони. Нет, наверное, он самый добрый пони в мире, и я не удивлюсь, если это так.       После Говарда появился мой отец — Виктор Стаут.       Я люблю своего отца, он был хорошим пони, наверное самым лучшим в моей жизни.       О нём можно говорить часами: киноман, прям как я; учитель физики, шутник, меломан, красавец.       Виктору Стауту было восемнадцать лет, когда он познакомился с моей матерью в плане любовном, а так эти двое ещё с детства знали друг о друге, однако оба не взлюбили друг друга и враждовали без причины. Однако, с взрослением, моя мать Клара понимала, что испытывает к моему отцу искренние чувства, хотя мой отец к тому моменту уже ухаживал за одной кобылой.       Из рассказов моей матери о том, как она познакомилась с моим отцом, она просто нашла эту кобылу и пригрозила избить ту со всей силы своей дубинкой, если она не уберёт свои копыта от Виктора. Угрозы подействовали. Виктор на тот момент учился на электрика и изучал физику, если быть точнее — он просто зубрил её как не в себя.       Уж слишком сильно он любил эту науку, даже мне часто помогал с ней.       Однако с геометрией он никогда не дружил.       В принципе, математика Виктору не особо была интересна, однако без неё хорошо знать физику шансы равняются нулю, поэтому он учил и её.       Во время своих учений, в его комнату кто-то постучался.       Он открыл дверь и увидел перед собой Клару, по совместительству мою мать.       Виктор немного посмотрел на охранницу, после чего сказал:       — Да, Клара? Я чем-то могу тебе помочь?       — Да, можешь. Можно зайти к тебе?       Тот не стал возражать и дал ей место для того, чтобы войти.       Когда та вошла, она закрыла дверь за собой и сказала:       — У меня скоро выпускной бал, и…       — И что?       — Слушай, Виктор. Ты дослушай!.. В общем, мне нужен жеребец для совместного танца.       — Хм. Поэтому ты выбрала именно меня?       — Прошу, Виктор… Отца у меня нет, братьев тоже, меня засмеют мои коллеги.       — А что я получу взамен?       — Всё, что ты хочешь.       Стаут усмехнулся, затем он подошёл к своему столу, на котором он трудился и сказал:       — Будто ты сможешь помочь мне с геометрией. Да и вообще, Клара Пойвил, звучит это очень пошло.       Клара прошла за Виктором и, оценив ситуацию его задачи, которую он записал в тетрадь, та сказала:       — У тебя неправильный ответ.       Виктор удивился.       — Здесь, — ткнула копытом Клара в число. — Нужно было возвести корень, а не делить. Ответ полностью неправильный.       Виктор решил быстро проверить всё по решебнику и, сверив факты, сказал:       — Хмм… Клара, а ты права. Действительно. Надо возвести в корень.       — Вот видишь, — ехидно ухмыльнулась кобыла.       — Я готова помогать тебе с геометрией, а взамен ты пойдёшь со мной на бал, — ухмыльнувшись, заявила Клара.       Виктор почесал свой затылок, затем сказал:       — Что-ж, я согласен. Договорились.       Те пожали друг другу копыта. В глазах Виктора был нейтралитет, когда в глазах Клары была искра, что в один момент может превратиться в пожар и сжечь всё на своём пути.

****

      Быть честным, у моего отца всегда стояла параша по геометрии.       Алгебра, физика и астрономия у него были на отличные оценки, основы программирования — четвёрка, по остальным же предметам светила тройка.       В десятом классе в полугодии у него получилась даже двойку получить по нелюбимоу предмету, хотя он не особо старался исправить оценки, благо он быстро закрыл задолженность.       Прошло две недели после репетиторства мамы, она действительно смогла подтянуть моего отца в геометрии, и тому стало проще ориентироваться в задачах.       Взамен на эти услуги, Виктор пошёл с Кларой на бал, как и обещал.       Для этого случая Стаут оделся в строгий чёрный костюм с синим бантиком и решил надушиться отцовскими духами. Впрочем, этого хватит для первого свидания.       Тот пришёл к порогу дома Клары и, позвонив в звонок, стал звонить.       Кобыла быстро открыла дверь и, увидев моего отца, ахнула от счастья.       — Всё же пришёл. Я думала, что ты кинешь меня, — ухмыльнувшись, сказала Пойвил.       — Стауты всегда следуют договорённостям… Итак… Ты готова?       — Да. Идём.       Те стали идти в сторону бала. Стаут смотрел в сторону.       — Свой бал я пропустил, не захотел быть там.       — Вот как.       — К тому же, мне было не с кем идти. Я был тогда один. Ну, почти один.       Кобыла немного нахмурилась.       — Что значит «почти»? Так был ли кто-то? Или…       — Мой друг только, Пип, — местный пип-бак техник. Может слышала о нём.       — Ну… Может и слышала. Не помню.       — Хм. Вот как оно? Ну, тебе надо познакомиться с ним, он — классный жеребец.       — Хах. Звучит так, будто ты — любовник этого Пипа.       После этих слов Клара посмеялась, хотя Виктору было не смешно.       — Не смешно, Клар, — чуть жалостливым тоном сказал жеребец, затем продолжил идти.       — Ну ладно, извини, — пробурчала кобыла, после они уже дошли до бала и те стали танцевать вместе.       Со стороны выглядело очень красиво, хоть они и танцевали в первый раз.       На фоне играл лёгкий джаз и создавал романтический эффект этому событию.       После танца жеребец покинул помещение, и та осталась со своими подругами. Впрочем, ей хватало и этого раза для первых романтических шагов.       Общаясь со своими подругами, одна из них, а именно Пунш Литл, решила разузнать о новом ухажёре своей подруги.       — Так это… Кто этот жеребец? Случаем не Виктор Стаут?       — Да, Виктор Стаут. Мой жеребец.       — Ах, вы уже встречаетесь оказывается?       — Ага, — сказала моя мать. Та всегда умела врать, когда это надо было.       — Повезло тебе. Он действительно очень красивый. Правда ботан.       — Исправлю. И не таких порола, — сказала кобыла с усмешкой.       Пунш чуть посмотрела на Клару, затем спросила:       — А Виктор хоть знает, что ты из себя представляешь?..       — А что я из себя представляю?       Пунш чуть хихикнула, затем сказала:       — «Сейчас она может быть тупой, вульгарной и непотребной, а буквально через мгновение превратиться в самую добрую и благородную пони, каких я только встречала. Сегодня она убивает детей, а назавтра спасает их. Это своего рода шизофрения? Сможет ли выжить пони, постоянно кидающаяся из крайности в крайность?»       Клара тут же стала смеяться, когда стала слышать слова своей наставницы.       — Это не я придумала, а Фрути Черри, если что.       — Хорош, хорош. Но я не убивала ведь детей.       — Пока не убивала, — возразила Пунш.

****

      Прошёл месяц после бала, и Виктор предложил Кларе встречаться, на что та с удовольствием согласилась.       Это был довольно-таки милый период в жизни моего отца.       Те смотрели фильмы, общались и делились милыми комментариями друг о друге.       Однако в один момент всё изменилось: когда Клара и Виктор разговаривали между собой на диване, у них завязался разговор на тему будущего.       И тут моя мать, немного в пьяном состоянии, выдала следующее:       — Хочу стать мамой. Сейчас, Виктор.       — Да, конечно, я. Стоп… Что?       Виктор был шокирован данной новостью, однако, кобыла лишь ухмыльнулась и сказала:       — Ты думал, что мы будем только фильмы смотреть?       Мой отец ничего не мог ответить, хотя его штаны говорили за него.       Увидев возбуждение, Клара стала расстёгивать молнию с комбинезона и показывать своё тело Виктору в надежде на то, что он поддастся своим инстинктам.       Ожидания были успешно оправданы, и уже через три минуты они стали валяться на диване.

****

      Беременность проходила отлично, без осложнений или каких-то дефектов.       Через девять месяцев начинаются роды, и мою мать ложат в операционную комнату. Крики, стоны, вечные повторения таких слов, как «тужься сильнее» или «молодец» и вдруг я ощущаю, что я больше не внутри своей матери.       Вот он, я: ярко-красный жеребёнок, цвет шерсти достался от отца, с тёмно-красной гривой и хвостом, которая досталась от матери.       Небольшого веса и небольшого роста, в общем, как любой другой младенец стойла два.       Как бы это странно не звучало, но я помню момент своего рождения: я был оглушён шквалом положительных восклицаний и одобрительных звуков со стороны врачей и моего отца, что наблюдал за родами. После того как появился, я почувствовал, что у меня оторвалась пуповина и лопнул небольшой сосудик в моей голове. Вот такое комбо случилось со мной.       В то время я не обращал внимание на то, что меня уже положили на грудь моей матери, и та прижимала меня к своему телу одним уставшим копытьм. Она рожала меня семь часов без передышки.       Я долго не мог понять, что я чувствовал тогда, всё было в новинку.       Но затем ко мне пришло осознание, что я испытываю одно из самых ярких чувств в моей жизни.

Боль.

      Я тут же закричал во весь свой голосок от ужаса и незнания того, что делать дальше.       Я услышал свою мать, что тихо шептала рядом со мной «Дейви» и нежно целовала меня в лоб, а я всё продолжал плакать.       Продолжалось это где-то тридцать, ведь я почувствовал на своей шёрстке холодные, медицинские перчатки, что окутали всего меня и скорость шага, который нёс меня для дальнейших обследований.

****

      Итак, мы возвращаемся обратно в плюс-минус наше время.       Отступление от основной истории закончилось.       Пора наконец-то рассказать обо мне.

ТИТРЫ

DAVE STOUT

ПОЛУЧЕНО ОПЫТА: 0

УРОВЕНЬ: 0 (НЕОБХОДИМО 250 ОПЫТА ДЛЯ ПЕРВОГО УРОВНЯ)

ПЕРКИ/ЖУРНАЛЫ/СТАТУЭТКИ: ОТСУТСТВУЮТ

ВАЛЮТА: 0 КРЫШЕК

РЕПУТАЦИЯ В МИРЕ: Новорождённый.

ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ К ОРГАНИЗАЦИИ: Стойло 2

ИНВЕНТАРЬ: ОТСУТСТВУЕТ

СОСТОЯНИЕ ЗДОРОВЬЯ: В норме.

ПОПУЛЯРНОСТЬ: Низкая.

КОЛИЧЕСТВО УБИЙСТВ: 0

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ: Стабильное.

Краткое сведение: Вы родились, это уже неплохо. Вас ожидает в будущем очень много приключений, ну а пока, вы можете отдохнуть.

Конец серии