Taming the street racer

К тому времени, когда мои глаза прояснились, а боль в голове и груди притупилась, я была далеко от чопорных пригородов, из которых так жаждала сбежать. Когда я наконец остановилась и огляделась, ничего не показалось мне знакомым. Впервые за много часов я почувствовала, как меня охватывает спокойствие. Облегчение от того, что я далеко от широких улиц и крытых веранд, которые только напоминали мне о душной жизни, которую вели мои родители. У меня не было времени восхищаться незнакомыми яркими огнями центра города и высокими зданиями, прежде чем оглушительный рев выхлопа автомобиля нарушил ночную тишину. Когда машина приблизилась, становясь все громче и громче, я поняла, что ко мне приближается не одна машина, а несколько, ревущих по узким улицам центра города. Я отступила в тень парковочного гаража рядом со мной, натянула капюшон Adidas и наблюдала за приближающимся устрашающим парадом машин. Я обнаружила, что затаила дыхание, ожидая, когда они проедут мимо, но они так и не проехали. Один за другим они дико въезжали в тесный парковочный гараж и мчались вверх по пандусу. Мне просто повезло. Я собиралась перейти улицу и уйти как можно дальше от того, что происходит в парковочном гараже, когда мимо проехали последние несколько машин. Последняя привлекла мое внимание: затонированный Audi с хромированными дисками. Несомненно, машина Грейсона. В этой ситуации я знаю глупое решение и умное решение. Я вспоминаю, как холодно и бесчувственно Грейсон обращался со мной раньше, его вспыльчивость, которую я, кажется, всегда провоцирую. Я знаю все это, но, похоже, не могу помешать глупой, оптимистичной части меня двигаться в направлении входа в парковочный гараж. Я пробегаю через жутко темный первый этаж и поднимаюсь по лестнице в направлении шума. Когда я достигаю третьего этажа, я невольно делаю шаг назад, завороженная видом тридцати спортивных автомобилей, припаркованных в случайном порядке по всему этажу. Люди облокачиваются на капоты и снуют между машинами, разговаривая и смеясь. Это похоже на опасную, странно организованную вечеринку на заднем дворе… для чего? Я остаюсь на лестничной площадке и продолжаю наблюдать за ними, не признаваясь себе, что ищу в толпе растрепанные каштановые волосы Грейсона. Через несколько минут, когда абсолютно никаких признаков Грейсона или чего-то важного не происходит, я собираюсь спуститься по лестнице и назвать это провалом. Именно тогда я вижу, как очень привлекательной девушке помогают забраться на крышу очень дорогой на вид машины. Она устраивается, и парень протягивает ей мегафон. «Итак, народ! Кто готов начать это дерьмо? Начинаем через 10 минут, и к этому времени вы должны знать, где! Посмотрим, кто сегодня отвезет домой к мамочке кучу бабла. Увидимся там, придурки!» — кричит она в мегафон, заслужив улюлюканье и аплодисменты от всех. Она спускается и садится в машину, на которой стояла. Проходит совсем немного времени, прежде чем все садятся в свои машины, врубают разную крутую музыку и вылетают из гаража так же быстро, как и приехали. Внезапно мимо проносится машина Грейсона, его лицо размыто за тонированными стеклами. Я выхожу из тени, внезапно испугавшись, что пропущу все, что происходит. Я собираюсь вернуться по лестнице, эмоционально опустошенная, когда одна из последних машин резко останавливается передо мной. Заднее окно опускается, и молодая рыжеволосая девушка высовывает голову. «Ты идешь или нет, Адидас? Ты не увидишь действия из этого жалкого укрытия». Она заправляет свои пышные волосы за уши с тоннелями. «Запрыгивай, детка». Опять же, я знаю глупое решение и умное решение. Я расслабляюсь и выбираю, открывая дверь и скользя внутрь. Рыжеволосая подбадривает и улюлюкает, наклоняясь ко мне, чтобы закрыть дверь, когда машина мчится за остальными. «Ты выбрала правильную жуткую машину, молодая леди. Мы получим рок-места, потому что Снейк здесь…» она жестикулирует в сторону бородатого водителя. «…знает короткую дорогу к финишу». Мужчина, которого я считаю Снейком, подает голос. «Да, мы будем там в кратчайшие сроки. Так что пристегнись, милая. И сними толстовку. Из-за нее трудно разглядеть самое интересное». Я собираюсь что-то ему ответить, но рыжая кладет мне руку на плечо. «Снейк чертовски жуткий, но на этот раз он прав. Я не собираюсь спрашивать, откуда ты взялась или почему бродила в тени, но спрошу вот что: ты действительно хочешь появиться на уличных гонках в таком виде?» Я сдерживаю резкий ответ и поворачиваюсь к ней, ничего не говоря. На ней надеты обрезанные шорты и футболка с надписью «Дайтона-Бич», завязанная спереди, демонстрирующая пирсинг на пупке. Она хорошо выглядит. Она откидывается на спинку сиденья, осматривая свои ухоженные руки. «Как хочешь. Но там будут классные парни. Например, этот молодой, как его там зовут. Грейсон? О, детка». Я сразу же выпрямляюсь, услышав его имя, что она замечает. «Грейсон привлек твое внимание? Что ж, я тебе говорю, в этой толстовке ты не привлечешь его внимания». Мое лицо, должно быть, выражает все еще вопросительный взгляд, потому что она поясняет. «Не думай об этом как об одежде для него. Думай об этом как об одежде для себя. Ты хочешь его, а этот наряд никак не помогает твоему делу. На самом деле, это было бы услугой самой себе». Снейк смотрит на меня в зеркало заднего вида и согласно кивает. Я подавляю дрожь при этом жесте и неохотно киваю ей. Она хлопает в ладоши и начинает стягивать с меня толстовку. Глаза Снейка определенно не на дороге. Я помогаю ей стянуть толстовку и приглаживаю волосы. Она оглядывает меня с ног до головы, и я замечаю, что Снейк делает то же самое. Я пытаюсь представить, как я выгляжу: светло-голубой спортивный бюстгальтер Calvin Klein, подходящие леггинсы и белые кроссовки Nike Air Max 200. Сомневаюсь, что выгляжу так же хорошо, как она. Кажется, она думает иначе. «Ты выглядишь чертовски горячо. Видишь ли, я бы никогда не подумала, что у тебя все это под огромной толстовкой, которую ты носила». «Я догадался», — тихо говорит Снейк. Мы все вместе игнорируем его. «Разве ты не чувствуешь себя лучше? Готова увидеть, как твой мужчина рвет эти дороги?» Она подбадривает меня. И дело в том, что я действительно чувствую себя намного лучше. Я все еще мысленно представляю, как я выгляжу, но теперь я представляю, как Грейсон выходит из своей машины и видит меня такой. Он видел меня только в моей свободной тренерской футболке и леггинсах, а спортивный бюстгальтер вместо футболки меняет весь образ. Удивится ли он? Оставит ли его это равнодушным? Я стараюсь не думать об этом и просто распускаю волосы из пучка, дразня и взъерошивая слегка потную шевелюру пальцами, когда машина останавливается у съезда с шоссе. Кажется, мы находимся посреди ниоткуда, в окружении нескольких других спорткаров. Я выхожу из машины вслед за ними и присоединяюсь к растущей группе таких же зевак. Некоторое время я разговариваю с рыжей (я узнаю, что ее зовут Дженна) и ловлю себя на том, что мне становится все более комфортно общаться и смеяться с другими людьми. Хотя я не могу не заметить, как неловко смотрят на меня парни в группе. Они рассказывают мне об уличных гонках, и, хотя никто из них прямо не говорит об этом, я делаю вывод, что то, в чем я участвую, на самом деле незаконно. Гонщики стартуют за несколько миль на шоссе, так что мы не увидим их до последних секунд гонки. «Привет, я только что получил новости. Они только что стартовали, и для твоего друга, милая, все выглядит не очень хорошо. Они будут здесь через несколько минут», — говорит Снейк, глядя в свой телефон. За последние десять минут толпа значительно выросла, и из машин грохочет музыка, как на парковке. Атмосфера становится действительно насыщенной и приятной, и я почти забываю обо всем, что происходит дома. Дженна вкладывает мне в руку неоткрытое пиво, и я без колебаний открываю его. Снова я слышу машины раньше, чем вижу их. Две из них впереди, и я чувствую прилив гордости, узнавая среди них Audi Грейсона. Он отстает, но у него впереди длинный участок, чтобы наверстать упущенное, по крайней мере, насколько я могу судить. Крики нарастают, и все кричат либо имя Грейсона, либо «Бейкер», который, как я предполагаю, является водителем машины, которая в данный момент обгоняет Грейсона. Внезапно рев двигателя становится невыносимо громче, и шум нарастает, когда мы видим, как машина Грейсона вырывается вперед в последнюю долю секунды. Audi пересекает импровизированную финишную черту первой, и все сходят с ума, крича и заглушая шум всех машин и музыки. Все бегут к машине Грейсона и становятся еще громче, когда его дверь распахивается. Я не понимаю, что напряжена, пока он не выходит, и я наконец вижу его. Каким-то образом вид его расслабляет меня. Он выглядит горячо. Игнорируя многочисленных людей, донимающих и хвалящих его, он плавно выходит из машины и проводит пальцами по волосам. Влажные от пота, его волосы беспорядочно падают на лоб, заставляя его выглядеть потрясающе красивым. Уверенный в себе и купающийся в лучах огромной победы, которую он только что одержал. Его мускулы привлекательно играют, когда он вытягивает свою крупную фигуру, и именно тогда я замечаю толпы привлекательных девушек, собирающихся вокруг него, протягивающих руки, чтобы прикоснуться к победителю. Я говорю себе, что мне все равно, но все же изучаю его лицо в поисках каких-либо признаков влечения к этим девушкам. Я не удивлена, когда его лицо не выражает ничего, кроме гордости. На его лице расплывается самодовольная ухмылка, и его глаза сияют так, как я никогда раньше не видела. Его загорелое, потное лицо выглядит сияющим в лунном свете, и, кажется, все это замечают. Словно вся толпа примагничена к этому человеку — их звезде — а ему, похоже, даже все равно. Что-то во мне шевелится, наблюдая за тем, как эта захватывающая сцена разворачивается передо мной, чувство, которое я помню еще со времен давней стычки в коридоре. Кажется, его мысли где-то в другом месте, замкнутые в его собственном мире, закрученные той же страстью и сосредоточенностью, которые привлекли меня к нему год назад. Он выглядит горячее, чем когда-либо прежде, и я больше не могу отрицать эти чувства. Как раз когда я собираюсь подойти к нему, его взгляд устремляется туда, где я прислонилась к машине. Его взгляд скользит по моему телу так, как никогда раньше, впитывая меня. Он снова встречается со мной взглядом, и мое сердце наполняется возможностями того, что может произойти дальше. Но его глаза мутнеют, и на его лице появляется знакомая ухмылка. Я знала, что это ошибка. Несколько долгих минут беззаботного, уверенного Грейсона прошли, и мое благоговение быстро испаряется. Потому что старый, разъяренный Грейсон вернулся, и он идет прямо ко мне.